сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 61 страниц)
- Мне всё равно, я-то знаю, что не такая. Спать не идёшь?
- Уже иду.
========== Узел между ними ==========
- "Ше дре вьюба кохолерэ бараозин Марина".
- Она была в истории, как…
- Она вошла в историю, как… - поправила Алма.
- Бараозин Марина.
- Да, - Алма ухмыльнулась, и посмотрела на Цезу, - только теперь переведи.
- Я не понимаю.
- …как Бриз Марина.
Алма закрыла книгу и отдала её подруге, одновременно подходя к своей парте в классе истории.
- Спасибо, Алма.
- Не за что. Только, на всякий случай, проконспектируй тему.
- Повезло тебе, ты и так всё знаешь. Мало того, что знаешь целиком язык, так ещё и всю саму историю.
- Лучше бы не знала, - Алма закатила глаза.
Цеза пошла за свою парту, а девочка посмотрела на своего соседа. Но она снова быстро отвела глаза. После открытого дня позавчера, Алма старалась не пересекаться с Куртом, просто не зная, как вести себя теперь с ним, поэтому, в последнее время, они просто здоровались.
- Привет.
- Привет, - ответил Стронций, отвлекаясь от учебника истории, - слушай, ты же в Баринском языке разбираешься.
- Это вопрос? – с лёгкой улыбкой поинтересовалась девочка.
- Нет. Просто, тут Марина…
- Бараозин Марина?
- Да, и как же это…
- Переводится, как «Бриз Марина».
- Спасибо.
Повисла пауза, во время которой девочка глазами оббежала весь класс и все лица, размышляя над вечерней проблемой – танцы. Те самые, которые перенесли с открытого дня на сегодня, и которые Алма не особо боготворила. Она взяла ручку, и снова принялась исписывать все поля тетради, пока ей не отвлёк разговором Курт, хотя, она и тогда не остановилась.
- Алма, - шепнул он, - это не моё дело, в прочем, как всегда, а просто интересно, ты пойдёшь на сегодняшние танцы… с кем? Это просто вопрос, - добавила он, заметив удивление девочки.
- На самом деле ни с кем, и вообще думаю, что не пойду. А что? Хотел «поговорить», как тогда?
- Нет, по крайне мере не я.
- Что?!
- Помнишь, позавчера ты мне говорила: «Радон Висмут постоянно ссорился с Ником, и одно время, пока я была собой, у меня получалось как-то разнять их, а пока была Линой – никак»?
- Ну, помню. И что?
- А Радон, разве, тебя ещё не пригласил?
Рука девочки резко черкнула по тетради и столу, оставив большой след чернил.
- Радон? Это тот, который Висмут?! – широко открыв глаза, Алма посмотрела на Стронция.
- Всё, я молчу.
- Нет, стоп! Договаривай тогда уж всё.
- Не пригласил, так не пригласил.
- Знаешь, я этим пользовалась только раз, а сейчас уже просто не могу удержаться.
Она подняла руку, и легко достала линзы. Её глаза резко вспыхнули яркими цветами всей радуги, и, сводя с ума, посмотрели на Стронция.
- Курт, - медленно и холодно начала она, - зачем он хочет меня пригласить?
- Потому, что ты ему нравишься.
- Как человек, или, как принцесса?
- Он просто сказал, что ему нравятся твои глаза, волосы, и характер.
- Гипноз закончен.
Закатив глаза, и зло выдыхая, Алма быстро вернула линзы назад. И только потом посмотрела на Стронция. Она уже и забыла, как это бывает: некий ступор от гипноза. Немного поморщившись от осознания своего поступка, Алма решила заговорить первая.
- Курт, ты меня слышишь? – спросила она, посмотрев на его бесцельный взгляд.
- Да, всё нормально. Что это было?
- О чём ты?
- О твоих глазах и...! Я сказал, что ты нравишься Радону?!
- Да.
- Это не правда.
- Эх,… как раз таки эта и есть единственно верная правда.
- По крайне мере я теперь понял, что он имел в виду, когда упомянул глаза. У тебя линзы? Ты специально так их снимаешь, когда что-то нужно от человека.
- На самом деле я гипнотизирую только второй раз, - быстро оправдалась она.
- Ладно, не важно. Но, если ты расскажешь ему о том, что это я тебе сказал, Вашинг… Уэльса…
- Я поняла, можешь не договаривать. И, если что, то называй меня лучше Алма Вашингктон, это, как-никак, моя настоящая фамилия.
- Да?
- Да, только она вашим правилам о чистоте родов не подчиняется.
Урок пробежал очень быстро, но сердце Алмы работало ещё быстрее. Она всё думала о том, что будет с Висмутом, потому, что на эти танцы (да и на все остальные), она хотела идти не с ним.
Девочка вдруг начала тщательно вспоминать Радона Висмута. Он был на втором курсе, соответственно старше её на два года, и сильно напоминал девочке Рачну. Только он был не таким красным, как она, наоборот, кожа была очень бледная, чёрные волосы, и бирюзовые глаза, такого интересного цвета, который странно походил на её хвост (тоже имел оттенок купоросы). Высокий, выше Алмы почти на голову, но девочка так не любила его за то, что это он. Именно в нём жила такая поганость, скорее высокомерие и любовь к унижению других. На секунду, девочка задумалась о том, что если забыть про характер, то он был бы милым, по внешности, но его сущность портила всё.
Этого высокого, худого брюнета с голубыми глазами Алма старалась избегать целый день, и постоянно ходила с кем-то из друзей, чаще всего с Алексом.
- А ты с кем идёшь? - спросил он.
- Ещё не знаю, и скорее всего не пойду совсем.
- Почем уже так?
- Просто не хочется.
- А Ник сказал, что ты любишь танцевать, а на новый год вообще стала неофициальной королевой вечера.
- Это Николас тебе сказал? – Алма опустила широко открытые глаза, и не смогла сдержать лёгкую улыбку.
- Ну да.
- Интересно.
- О чём ты?
- Если бы я не оказалась наследницей, мне бы говорили все всё то же самое? Я бы понравилась кому-то кроме высокомерного придурка?
- Конечно. А про придурка ты о ком?
- Та так, слухи. Александр, а ты сам-то с кем идёшь? – Алма видела и более удачные переводы тем, но в таком состоянии она не контролировала себя.
- Пригласил Аннет Купрум.
- О, ну да, она милая, и глаза красивые.
- Да? Если честно, то я только причёску заметил.
- Хм… - ухмыльнулась Алма, вспоминая светло-русые волосы, достигающие талии, заплетённые обычно вокруг головы такими фигурами, что трудно было понять, как это устроено, не то, что бы, как это делать, - ну да, на такие лабиринты только смотреть и надо, остальное пропускается. И всё же, я заметила её насыщенно карие глаза. Эх, Александр, все вы мальчики такие?
- Нет, и ещё, почему ты меня называешь так официально. Я же тебя называю Алмой, а не Алампией.
- Потому, что здесь водятся русалки, и они могут услышать, что принцесса жива, тогда придётся мне не очень хорошо, и совсем не сладко. А тебе ничего не грозит, и «Александр» звучит, как-то уважительнее.
- То есть, если меня родители называют «Саша», то они меня не уважают.
- Нет, это просто разные формы уважения. Ладно, я тебя назову так, только когда ты вызовешь у меня столько эмоций и уважения, что «Александра» для описания всего этого будет мало.
- Я запомнил.
- Алма, - от этого голоса, девочка замерла. К ней подошёл Радон.
- Приветик, Висмут. Алекс, пойдём быстрее на урок, а то опоздаем. И тебе тоже пора, - обратилась она к второкурснику. Мило, что даже не возможно было разглядеть натянутость, девочка улыбнулась Радону.
Крепко сжав руку Галлия, она быстро шла по коридору с высокоподнятой головой. Постоянно твердя себе, что всё это, возможно, ерунда, завышенная планка самооценки, и Висмут не собирается её приглашать, но под гипнозом человек не может врать. «Стоп! – с этими мыслями она остановилась, - но я, же не спрашивала, хочет ли он меня пригласить! Я спросила «зачем?», последовал ответ «потому, что ты ему нравишься», но под гипнозом Стронций не сказал, что он меня пригласит!» запутавшись в собственной голове, она посмотрела на Алекса.
- Алма, ты что?
- Знаешь, Алекс, просто, похоже, что он хочет меня пригласить.
- Висмут?!
- Да.
- С чего ты взяла.
- Я ещё не уверенна, и вообще надеюсь, что это не так. Но это сказал Стронций.
- Я заметил, что в последнее время ты с ним мало, но хорошо общаешься.
- И что? Александр Галлий, - медленно начала Алма, наигранным тоном, - вам это не нравится?
- Вы же, Марина Алампия Уэнса, знаете, что он мне не нравится сам, из-за оскорбления моих друзей.
- Ладно, Алекс, он не такой уж плохой.
- Тогда чего ты боишься идти с Висмутом, если уже Стронций для тебя «не плохой»? – её напряг тон мальчика, однако, она продолжала без крика отстаивать своё мнение.
- Знаешь, я думаю, что знаю его лучше тебя, и не надо так пренебрежительно отзываться о нём.
- Тогда почему бы вам, Марина, не сказать то же самое себе, относительно Висмута.
- Тебе, разве больше нравится Висмут?
- Нет, я их обоих терпеть не могу. И, честно, не хочу, что бы моя лучшая подруга общалась с кем-то из них. Алма. Очнись, они же сами тебя обзывали, унижали нас всех, мы их тоже. Это – такая же война, как и все остальные.
- Мне что-то уже не хочется участвовать в этой конфронтации.
- А может тебе хочется участвовать в ней на их стороне? – с высокомерным взглядом и ухмылкой спросил Алекс, скрестив руки на груди. Но Алма ответила так, как не ожидал не он, не она сама.
- Знаешь, может и буду. Я пойду на их сторону.
- Ты серьёзно?
- Хм… мы как-то слишком быстро поссорились для хороших друзей.
- На что ты намекаешь? – равнодушно спросил Алекс.
- Тебе всё равно на это. Твой тон говорит сам за себя.
- Тогда хороших танцев, Алма Висмут.
- Угу, и тебе всего хорошего.
Алма отвернулась от Александра и изящной походкой вышла из коридора. Школьная форма красиво сидела на неё особенной фигуре, но пояс ещё более красиво подчёркивал абсолютно впалый живот и красивую талию. Придя в тот переход, где она ещё недавно убежала от Радона, она быстро поймала его глазами, и, немного подрагивая внутри, подошла к Висмуту.
- Слушай, а что ты тогда хотел сказать, когда подошёл ко мне пять минут назад?
- Просто подумал о том, что такая гордая королева откажет всем, но, надежда на то, что она не откажет мне, умрёт последней. Пойдёшь со мной сегодня на танцы?
Алма улыбнулась, но теперь было видно, что это натянуто, поэтому девочка моментально стёрла её со своего худенького лица, и, едва заметно, закусила нижнюю губу.
- Ну да, я пойду с тобой.
«Почему бы и нет?!» добавила она для себя.
- Тогда может вы, королева, позволите мне проводить вас ещё и до класса? – так наиграно, и было слышно, что он отчасти издевается.
- Знаешь, - начала Алма гордо и ещё сдержанно, - сперва забудь слово «королева» применительно ко мне, ты его не так говоришь, и потом, танцы – это только танцы. Так что ты будешь общаться со мной чаще, чем обычно, только на один вечер.
- Ну, это мы ещё посмотрим, может, ты передумаешь.
- Зато я. Так. Не думаю. Ю пьлешима мье? - спросила Алма на баринском языке.
- Дэ пьлешима.
- Хорошо, что понимаешь. До вечера, - коротко, издевательски, но на удивление мило улыбнувшись, Алма осталась наедине с собой, не смотря на то, что кругом все, же были люди, но она была одна в своей голове.
Девочка быстро забежала в комнату, и поднялась к себе. Совсем скоро на её кровати выросла гора различных вещей, которые она вытаскивала в поисках одного платья. Найдя его, Алма быстро перенеслась к тумбочке, и разворошила ещё и её содержимое, пока не нашла кобальтовые аксессуары и резинку для волос. Отыскав ещё и лодочки на невысоком каблуке, того же цвета, она, захватив шампунь, отправилась в душ.
- Алма, ты куда? – спросила Цеза, с которой девочка встретилась в общем зале.
- В душ, - с неохотой ответила Алма, потому, что рядом с подругой стояли ещё Николас и Александр.
- Хочешь как можно лучше выглядеть на танцах для своего кавалера? – с иронией спросил Алекс.
- Не угадал, - ответила девочка, остановившись, и устанавливая правую руку на бок, - я иду в душ, потому, что хочу в душ.
- Гениальный ответ.
- Сколько иронии.
- Алекс, Алма, что происходит? – удивленно спросил Ник.
- Ничего страшного.
- Нет, почему же Алекс, всё очень страшно. Я же общаюсь в последнее время со Стронцием.
- Алма, это правда? – поражённо спросила подруга.
- Я думала, что могу общаться с кем захочу.
- И идти на танцы тоже с нашим врагом можешь, хотя, ты его как-то очень быстро простила, - неугомонно продолжил Александр.
- А с кем ты идёшь? – спросил Ник, и тут уже Алма не знала, что сказать.
- Спроси у нашего знатока, - наконец-то ответила она.
- У Цезы?
- Нет, у Александра.
- Саш? – протянула Цеза, в ожидании ответа.
- Она идёт с Радоном Висмутом.
- Что?! – в один голос выкрикнули Николас и Цеза.
- Это просто танцы! – чётко разделяя слова, отрезала Алма, - а если у вас есть какие-то претензии или указы к моим действиям по личному времяпровождению, то прошу подавать заявления или предоставлять свои жалобы моему Величеству в письменном виде. А теперь разрешите, - холодно закончила она, делая шаг к ровному ряду друзей, перегораживающим дорогу в душ.
- Отлично, - сказала Цеза, когда Алма закрыла за собой дверь, - я с ней так не хотела ссориться.
- Но она, же виновата.
- В чём, Саш?
- Просто, она же им не нужна, это так похоже на их компашку – просто пользоваться людьми.
- И что ты думаешь, теперь ждёт Алму? – спросил у Александра Ник, садясь на диван.
Все трое сели и начали переговоры, которые носили не очень весёлый характер.
- …Я на самом деле не понимаю, как она могла согласиться на то, что бы пойти с Радоном на танцы? - риторически спросил Николас.
- Ну, это, если честно, отчасти моя вина, - проговорил Алекс, - я сказал, что если она общается со Стронцием, то пусть уже идёт общаться и со всей их шайкой.
- Похоже, что чувство гордости в неё сильнее, чем совокупность остальных чувств, которые, хотя бы косвенно, могут быть связанны со здравым смыслом.
- Цез, ты можешь хоть иногда быть не настолько собой? – весело поинтересовался Ник.
- Очень смешно. Но я не собираюсь терять подругу из-за танцев, ссоры, и того, что мы вовремя ничего не решили.
- А что мы можем решить? Это же её выбор, - начал Алекс, вставая с дивана, и уже направляясь в комнату.
- Но с твоей подачи, Алекс. И разве тебе всё равно, что её просто используют Висмуты, Стронций, Рений.
- Пока она с ними общается, мне не по себе рядом с ней.
Он вошёл в комнату. Посмотрев на часы, на запястье, Цеза вскрикнула и с ужасом на лице побежала в комнату, чтобы успеть подготовиться к танцам. Когда Алма вышла из душа, ей сразу бросилось в глаза лицо Ника.
- А ты чего не ушёл? – робко спросила она.
- Да я… Алма, а что у тебя с… - он промолчал, и только морщась, пальцем указал на свою голову, при этом не смотря удивлённого взгляда с девочки.
Алма сразу поняла, что на её голове он имеет в виду.
- Я знаю. Ник, у тебя есть ножницы?
- Сейчас.
Быстро наколдовав нужную вещь, мальчик протянул ножницы Алме. Сказав «спасибо», она резко отстригла отросшие из-за воды волосы, часть которых теперь влажными прядями продолжала виться выше плеч, а остальные два метра лежали на полу. Но девочка быстро и безопасно сожгла их по старой памяти, а потом повернулась к другу.
- Ты, я вижу, тоже не в восторге от моего выбора.
- Алма, это было назло Алексу?
- Возможно, а может, я просто действительно ему нравлюсь, а пообщаюсь… вдруг и он мне понравится.
- Серьёзно? За год не понравился, а за один вечер превратиться в человека мечты.
- Я этого не говорила, Ник. Не злись. Я пойду одеваться, уже совсем скоро танцы.
Отдав ножницы, она вернулась к куче-горе вещей на кровати, где, в стороне, лежало то самое платье. Идя на вечер с Висмутом, она не знала, что делать, и просто, забив на всё, натянула на себя второй раз, уже знакомое медное платье. Теперь оно интересно откликалось цвету рыжих волос. Кобальтовые аксессуары идеально вписались в образ, как и в прошлый раз. Осмотрев себя сверху вниз, и не увидев ничего нового, кроме себя в этом платье, девочка решилась, и, выйдя в главную комнату, остановилась перед починенным после неё зеркалом.
Она вгляделось в своё лицо, и больше не могла оторваться. Как она изменилась за этот год! Теперь случилось то, что девочка никогда не надеялась увидеть – себя такой, что ей нравилось. Лицо не само изменилось, но приобрело выражение гордости, которая била изнутри, и своими ударами сделав сделала лицо точёным, и с красивыми линиями. Глаза, серые от линз, на которые падала непробиваемая светом тень от густых и длинных ресниц. Светлая кожа, хотя, скорее прозрачная! Почти такая, как у Бейры, когда она приходила к ней, похожая на перламутр, только Алма была живой, и румянца было не избежать, он тонким и красивым слоем ровно покрывал её щёки, немного лоб и подбородок, остальная кожа имела желтоватый оттенок. Длинная, тонкая шея, на которой толпились бусинки, тесно нанизанные на прочную нить. Выше были не красные, а интересного брусничного цвета губы, не такие пышные, но с красивыми линиями и объёмом…
Девочка быстро, с жёстким гробовым лицом, отвернулась от зеркала, вспоминая, как ещё недавно эти губы ссорились с друзьями, а перед этим ещё спорили с Александром и фактически выпросили приглашения Висмута.
