Текст книги "Век эмпирей"

Автор книги: Тони Гонзалес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 38 страниц)

– Выслушайте меня, пожалуйста, – просил президент. – Вы действительно верите, что мы способны на подобные вещи? У вас сложилось настолько превратное представление о галленте, что вы серьезно считаете наши действия преднамеренными?Вы знаете, что мы предлагали… и это было намерение помочь вам! Торговое соглашение только нуждалось в подписи! У меня было время, чтобы остановиться на этом, и я твердо могу сказать, что нет ничего, что я, возможно, сделал по-другому! Это было актом одного человека,сумасшедшего, который нас одурачил, который появился в то время, когда его действия уже нельзя было остановить. Но на нас лежит ответственность, как на лидерах наций, чтобы остановить это безумие и идти дальше!

Тибус пристально взглянул назад и медленно сел в свое кресло. Каждый в центре команды ловил каждое слово.

– Вы были лидером дольше, чем я, – сказал он. – Мы должны сделать то, что является правильным для нас всех…исподволь заставить людей принять и обрести место в новой действительности.

Президент Фойритан задержал дыхание.

– Я призову к спокойствию, – объявил Тибус. – На моих собственных условиях, в течение следующих двадцати четырех часов.

Президент кивнул:

– Вы восстановили мою веру, что наши отношения могут улучшиться.

Тибус улыбнулся:

– И вы не обманетесь в ожиданиях.

57

Регион Синь Льязон, созвездие Пограничной Зоны Федерации Галленте

Система Амбек, форпост Трипвир 39

Территория Федерации Галленте

Вне гелиосферы системы Амбек крейсер поддержки флота Федерации приблизился к одному из аванпостов, выстроенных в регионе пространства, известного как Пограничная Зона.

Созвездие, отделяющее Федерацию Галленте от Альянса Калдари, служившее астрономической границей, было переполнено датчиками глубокого космоса. Для обеспечения безопасности секретных объектов осуществлялся тайный контроль за «разведывательными устройствами противника». Обычно через звездные врата, соединяющие системы, подобные устройства проникали на вражескую территорию и двигались с осторожностью к «пунктам интереса». Будучи единожды размещенной, телеметрия передавалась через специализированные «жидкие маршрутизаторы» – устройства связи, которые использовали квантовую технологию, чтобы мгновенно связать автоматизированного разведчика с форпостом, независимо от физического расстояния.

Вследствие напряженных отношений между двумя нациями, каждый год через врата проходили тысячи дорогостоящих устройств, направленных против флотов противника. Зачастую разведчик выставлял ложные цели, затрудняющие действия «команды зачистки» по его поиску и уничтожению. Объединенные в Матрицу Защиты Зоны Безопасности, или Трипвир, устройства и форпосты формировали переднюю линию системы раннего обнаружения, на которую полагались обе стороны. Это позволяло отследить движение судов через границу – особенно массовый прорыв.

Система автоматизированной разведки не регулировалась никакими соглашениями. Шпионаж был обычным делом, успех в котором перевешивал риск. Утверждения, что подобные исследования не ведутся, были бы оскорбительны для обеих наций, не говоря уже о подписании регламентирующих документов.

Сверхсекретные форпосты, расположенные на галлентской стороне, были непосредственно связаны с орудиями, окружающими звездные врата, и подчинялись командованию флота Федерации. Военные корабли пребывали в постоянной готовности предотвратить прорыв калдари через Пограничную Зону – если бы Альянс вдруг предпринял безумную попытку вторжения в пространство Федерации.

В то время как крейсер вышел в космос, команда флотских инженеров собралась в охраняемой зоне. Это было рутинной работой: еще четыре форпоста были намечены для обслуживания. Когда дверь шлюза открылась, главный техник объявлял задание.

– Итак, слушайте! – говорил он. – Нильсон! Трубы запуска один-пять, механические и электронные стыки, и возьмите с собой несколько дронов.

– Есть!

– Регар! Возьмите оптику, батареи и гироскопы.

– Есть, шеф.

– Дженкинсон! Жидкие рутеры и банки регистрации, возьмите дронов с…

Громкий, отчаянный кашель прервал процесс назначения; толпа техников в замешательстве разделилась. Специалист Эймс Дженкинсон, ветеран машиностроительной компании этого батальона, прослуживший в нем восемь лет, согнулся пополам.

– Дженк? – Шеф встревожился. – С вами все в порядке хорошо?

– Ерунда, гиперпространственная болезнь, – мужчина хрипел, поддерживаемый товарищами. Его кожа побледнела, на лбу выступили капли пота. – Все будет нормально.

– Врач! – закричал командир. – Пожалуйста, помогите мистеру Дженкинсону…

– Не надо, – отказался Эймс, выпрямившись. – Извините за задержку. Со мной все будет прекрасно, сэр. Продолжим.

Пока медперсонал приближался, шеф смотрел на него с подозрением. Дженкинсон был прав: слишком напряженный момент для задержки – из-за ситуации в Альянсе Калдари. А Дженкинсон, безусловно, был здесь самым талантливым инженером, диагностика маршрутизатора требовала специализированной экспертизы. Получение другого специалиста разрушило бы этот цикл обслуживания, и проклятье, если это случится сейчас.

«Это – флот, – подытожил командир. – Любой, кто может все еще стоять, чувствует себя достаточно хорошо, чтобы работать под моим началом».

– Тогда продолжим, – сказал он, отсылая санитаров. – Но как только все будет сделано, ложитесь в медотсек.

Эймс Дженкинсон дотянулся до своего ранца:

– Есть, сэр.

В казармах станции флота, за несколько систем отсюда, остатки реального Эймса Дженкинсона были смыты душем вместе с миллиардами нанолизинов, сосавших из него жизнь. Техник умер там, где он стоял, и Брокер, как он делал много раз прежде, принял жизнь человека и его идентичность с безжалостной точностью.

Но сейчас потребность в безотлагательных действиях была больше чем когда-либо.

Сохраняя самообладание достаточно долго, чтобы оказаться вне поля зрения остальной части группы техников, Брокер вступил в подъемник и закрыл дверь прежде, чем его дрон мог за ним последовать. Он скорчился в припадке и едва смог нащупать шкалу, чтобы выбрать уровень, где были расположены жидкие маршрутизаторы. Судороги были столь яростными, что он бился о стены подъемника. Он выхватил шприц из нагрудного кармана, но уронил его; со злобными проклятиями снова поднял его, воткнул в бедро и нажал… Поток стероидов, обезболивающих, и…

…виток…

…смешался с его синтетическим кровотоком, облегчая физические симптомы – но ни в коем случае не устранил их полностью. Измученный, с болью во всем теле – болью, которая теперь постоянно сопровождала его в каждом воплощении, – он испытал безумный приступ гнева, извергая неистовые проклятия с каждым вдохом и адресуя их все Отро Гариучи.

Ценность инсорума для Брокера состояла не в том, что он мог освободить миллионы рабов-минматаров – меньше всего он заботился о них или об огромной ценности вакцины для шантажа Империи Амарр.

Это его не волновало.

Инсорум был средством борьбы с видоизменяющейся болезнью, которая медленно убивала Брокера и каждую его копию. И Отро Гариучи, будь он проклят, отказался его продать.

Даже цифровая мастер-копия генетических данных, которые формировали ядро технологии клонирования Брокера, была заражена, таким образом сохраняя таинственные биохимические сведения, которые не поддавались его отчаянным попыткам понять, как и почему это реагирует только на последовательность соединения молекул в витоке.

Пока он не обнаружил средство, каждая его копия расставалась с жизнью быстрее, чем прежняя. Скоро не останется ресурсов, чтобы себя оживить, и Брокер будет существовать лишь как набор воспоминаний и искаженного генетического кода, сохраненного в памяти компьютера.

Успокаивая себя, чтобы сосредоточиться на сиюминутной задаче, он вытер лоб, ожидая увидеть пот, но вместо этого заметил, что ладонь его испачкана кровью. Он истекал кровью через поры, и это было предупреждением, что его копия была близка к уничтожению.

Гнев придал ему силы преодолеть мучения.

Смерть никогда не касалась Брокера прежде. Каждая копия его была подвластна его высшей воле, сознание, инсталлированное в каждый клон, принимало информацию, что это существование было временное, и обслуживало уникальную цель, которая служила Оригиналу: тому, кто создал прославленную технологию, которая сделала его почти непобедимым.

И все же, несмотря на всю власть, богатство, интеллект и силу воли, Брокер умирал.

Он оставил открытой дверь подъемника, подтянув ранец к рядам пронумерованных жидких маршрутизаторов. Автоматизированный контрольно-пропускной пункт безопасности подтвердил идентичность специалиста флота Эймса Дженкинсона, и дверь открылась, чтобы впустить его внутрь.

До сих пор его игра в Бога была проста. Как он заразился этой болезнью и было ли это намеренно (в чем он сомневался) – или, более вероятно, являлось непредвиденным последствием или ошибкой в процессе клонирования, который сам он проектировал, – он не знал. Но единственным уже существующим составом, который мог излечить эту мутацию, был инсорум, и с мертвым ублюдком Гариучи тайна была потеряна.

Исключительно ради того, чтобы очернить память Гариучи, Брокер решил выполнить собственные обещания уничтожить все, что было для того священным. Придурок Тибус Хет хорошо послужил этой цели и стал теперь ненужной инвестицией, более не заботившей Брокера.

Безумная, ядовитая ненависть уничтожала распадающуюся сущность Брокера. Пока кровь капала с его бровей, он сорвал печать, ведущую в банк памяти позади первого жидкого маршрутизатора. Все время проклиная память Отро Гариучи, Брокер приступил к невероятно сложной и опасной задаче выведения из строя стороны Федерации Матрицы Пограничной Зоны.

Он знал точно, как это сделать, благодаря гранд-адмиралу Анвенту Этерреру, который покорно послал ему детальные спецификации в обмен на тройную оплату вместо обычной.

58

Регион Эссенс, созвездие Виерес

Система Ледистьер, планета VI, луна 4

Административная станция президента Федерации

Крупный план лица молодого человека, нервного и возбужденного, заполнил экран.

– Это будет моим последним сообщением, – сказал он. – Я сделал все, что мог, чтобы избежать этого, но у меня больше нет времени.

Резкий шум прозвучал на заднем плане, заставив его на миг отвернуться от камеры.

– Уровень производства на этой верфи «Лай Дай» достиг наибольшей высоты с тех пор как я получил это назначение, – шесть дредноутов класса «Феникс» были закончены на прошлой неделе, плюс множество линкоров… материально-техническое обеспечение трубопровода, которое должно было поддержать этот вид продукции, – восхищает…

Статическая пауза прервала передачу.

– …трудно полагать, что побуждением для этого является подлинный взрыв ненависти… Вы не можете выразить это словами, пока не видите их взглядов, пока не слышите беседы на улицах, пока не видите то, что происходит в сборочных цехах и классных комнатах… это ирреально в своем зле, это невероятно, на что они способны, теперь, когда все присягнули ему в своей верности…

Еще один взрыв, намного громче первого, прервал его сообщение. Теперь на заднем плане раздавались другие голоса.

– Провисты Хета вывернули Альянс наизнанку… Я потерял контакт с другими ячейками и не знаю, как они были способны найти нас так быстро… все сообщения – все, что происходило здесь, отправляются для размещения куда-то в Пограничную Зону, включая войска и оборудование для выполнения наземного вторжения. Флот Альянса утроил активность зачистке и, кажется, направляет потоки производства каждого промышленного проекта в Альянсе. Я приложил все данные, которые мог найти, к этой передаче…

Послышался чей-то крик поблизости:

– Они – внутри! Они – внутри здания…

Мужчина смотрел в камеру.

– Происходящее здесь нельзя остановить. Война охватывает наши народы…

Орудийный огонь полыхнул поблизости; мужчина вздрогнул.

– Я сделал то, что считал правильным… пожалуйста, скажите моим родным, что я люблю их…

Одиночный выстрел прервал передачу навсегда.

Несмотря на присутствие президентского кабинета в полном составе, в ситуационной комнате царила тишина. Пустое место, оставленное для Вадис Чен, было мрачным напоминанием о том, какова была ставка.

– С тех пор мы не получали никаких известий, – сказала шеф разведки Ариэль Орвигнор. – Накануне вечером мы потеряли контакт со всеми полевыми агентами в Альянсе Калдари. Они исчезли без следа… мы даже не знаем, из-за того ли, что изменили, или уже казнены…

– Какого дьявола они делают это? – заявил президент Фойритан. Напряжение последних дней оставило глубокие морщины на его лице, обычно столь привлекательном. – У них должны иметься здесь свои агенты, и вы обязаны их найти!

– Мы удвоили усилия контрразведки, и из этого ничего не вышло. Я делаю все, что могу.

– Значит, вы должны сделать еще больше, Ариэль! – прорычал президент, наклоняясь вперед. – Вы имеете неограниченные фонды, ресурсы, независимо от того, что требуется. Узнайте, черт возьми, что является причиной!

– Да, сэр. Прежде чем мы потеряли контакт, мы получили подтверждение, что провисты находятся под явным наблюдением и, в некоторых случаях, под командованием храмовников-драконавров.

– Вашу мать, уже слишком поздно, чтобы теперь с этим что-нибудь сделать, – кипятился президент. У Ариэль расширились глаза, многие не могли поверить, что печально известная террористическая организация получила такую большую власть в Альянсе. Но президент был сосредоточен на проблемах, которые, он полагал, еще мог контролировать.

– Скажите мне, что происходит на границе!

– На самой границе тихо, но мы видим военное наращивание сил в других местах, – ответила она. – Мы говорим о количестве флота и численности войск, которых не видели, начиная с последней войны между галленте и калдари.

– Но это – полное безумие! – вскричал он, ударив по столу. – Соображает ли Хет, против чего выступает? По количеству людей и оружия соотношение сил – по меньшей мере четыре к одному. Может, он хочет получить урок из Люминэр? Или мы должны разбить их снова, чтобы доказать нашу силу?

Пока он в растерянности возвышался над своим креслом, поступило срочное сообщение, что Тибус Хет собирается обратиться к нации. Как только свет в помещении потускнел, появилось его объемное изображение. Диктатор стоял позади стола, украшенного регалиями Директората, на фоне герба Альянса Калдари.

– Этот ублюдок сдержит свое слово и призовет к спокойствию, – проворчал президент.

– Патриоты Альянса Калдари, – начал Тибус Хет, – после моего последнего обращения вы вдохновили меня вашей преданностью. Вы учли призыв нации; вы верите в его безотлагательность, и ваше обязательство заставило бы предков гордиться нами.

Но не только когда я размышлял над вашими благородными действиями, я полностью понял дух этого времени. Ваша решительность продиктована страхом. Вы, кто проживает на станциях в Калдари Прайм, вы боитесь повторения Малкалена. Вы, кто живете в гетто и лачугах Калдари Прайм, вы боитесь Федерации. Вы не одни, потому что все мыживем под темным покровом Империи, которой мы не можем управлять, и делаем так день за днем, год за годом, с опасением и мрачным предчувствием. О, я вижу, чем это вызвано. Ваши действия являются ответной реакцией на страх,и вместо того, чтобы строить будущее нашей расы с достоинством и просвещением, мы все глубже и глубже зарываемся в убежища, укрепляя стены изнутри, что не прибавляет нам гордости.

Президент Федерации вошел в контакт со мной, требуя, чтобы я воззвал к вам относительно спокойствия – и в пределах наших внешних границ, и на Калдари Прайм. Если я откажусь, он угрожал ввести военное положение – в сущности, это угроза спокойствию всех тех, кто поднимет голос за Федерацию. Он сказал, что ответственность лежит на мне и, я цитирую, «останови этот поток».К этому я лишь добавил, что моя ответственность состоит в том, чтобы вы мыслили свободно.

Мы, калдари, знаем только один способ действовать, когда над нами нависла угроза. Вы будете мыслить свободно только со знанием, что действуете не только для того, чтобы защититься временно.Вы будете мыслить свободно только со знанием того, что культура калдари минувших поколений упорно продолжит возрождаться перед лицом сегодняшнегопредательства и преступного намерения, сегодняшнегообмана и предчувствий. Ваши действия сегодня– во имя бессмертия: мы будем избавлены от страха, что нас накроет тень, угрожающая нашему существованию, а потому сегодня мы строим наше будущее во имя процветания и славы Альянса Калдари, которое принадлежит только нам!

Возлюбленные патриоты, да будет вам известно, что в этот день все мужчины и женщины, достигшие определенного возраста, будут считаться годными к военной службе, и государство будет иметь право призвать их к исполнению принудительной воинской повинности и к активной военной службеот имени штаба Директората провистов Альянса.

Граждане этого Альянса одинаково должны нести ответственность за его выживание; мы вседолжны нести бремя для обеспечения свободы поколениям, которые следуют за нами. Мы должны быть готовы к самоотверженной жертве в темные дни, чтобы идти вперед; мы не должны останавливаться ни перед чем, чтобы защитить наше право на существование от злого режима, готового нас уничтожить.

Текущие инструкции вы получите от руководств корпораций и глав региональных правительств. Да не будем мы никогда жить в страхе снова!

– Сукин сын!!! – закричал президент Фойритан. Он был разъярен и не способен успокоиться. – Я обращаюсь к нему с просьбой о мире, а он вместо этого вводит всеобщую воинскуюповинность!

Взлохматив обеими руками волосы, он обратился к оцепеневшему окружению.

– Это – действительно конец дипломатии? – спросил он. – Может ли кто-нибудь здесь предложить хоть что-нибудь,чтобы не допустить того, что я должен сделать?

Мрачная обреченность на лицах людей, сидевших перед ним, была ответом на его вопросы.

«Боже мой, – думал он, – как мы дошли до этого?»

– Значит, наши худшие опасения стали реальностью, – торжественно сказал он. – Ариэль… войдите в контакт с банками. Распорядитесь заморозить все деньги и активы Альянса, подчеркните, что я уполномочиваю вас в соответствии с исполнительным декретом. Сообщите полицейским и военным командующим на Калдари Прайм, что военное положение действует повсеместно. Поиграли – и хватит… скажите им о введении комендантского часа в кварталах калдари, и если кто-нибудь его нарушит… они могут действовать по собственному усмотрению, чтобы решить этот вопрос.

Ариэль одобрительно поклонилась ему:

– Да, сэр.

Президент Фойритан обратился к командующему всеми вооруженными силами Федерации.

– Адмирал Этеррер, повысьте статус боевой готовности флота. Удвойте безопасность рейдов и начните перемещать военные корабли к границе. Выпустите общенациональное предупреждение, что гражданам Альянса не будет разрешено повторно войти в Федерацию, как только они покинут ее пределы.

– Сразу же, – признал адмирал. – Не волнуйтесь о Пограничной Зоне. Меры по безопасности предотвратят любые неожиданности со стороны калдари.

– Надеюсь, во имя нашей пользы, что вы правы, – предупредил президент.

Кожа сползала с его лица и рук, Брокер агонизировал, претерпевая последние изменения, чтобы разрушить жидкие маршрутизаторы. Зонды безопасности, когда-то запушенные, передали бы рандомизированную, предзарегистрированную телеметрию движения корабля вдоль границы в условиях нормального мирного времени, независимо от того, сколько военных кораблей Альянса выстраивалось там. Адмирал Этеррер был искренен в своем сообщении, что флот Федерации всецело положился на систему Трипвира и что драконавры удалили шпионов Федерации, контролирующих звездные врата на стороне Альянса.

Работа Брокера была безупречна; никто никогда не обнаруживал, что он что-то изменил, пока не становилось слишком поздно.

Вдохновленный местью, он изо всех сил пытался найти последние пометки в наладоннике. Прежде чем жизнь оставила его клона, он послал одно сообщение Тибусу Хету:

«Ваша судьба на волоске».

59

Регион Метрополис, созвездие Гедур

Система Иллуин, планета III

Административная станция Парламента Республики

На какие-то мгновения Карин Мидулар забыла о своем намерении сделать переломное для своей политической карьеры заявление – перед ней появилась гранд-адмирал Республики.

– Вы уверены, что хотите этого? – спросила адмирал Неко. – Мы заплатим адовой ценой…

– Мы и так в аду, – ответила Карин Мидулар. – Это правительство свое отработало… единственный путь – начать все заново.

– Тогда наша помощь сводится к тому, чтобы быть наготове, – сказала адмирал Неко. – Флот дислоцирован вдоль звездных врат и жилых районов, близких к центру Империи. Архангелы исчезли, но мы готовы к встрече с ними.

– Вы – преданный друг, – ответила Карин. – Спасибо.

– Не стоит благодарности, – заметила адмирал Неко. – Я всегда остаюсь преданной Республике, и мое дело – защитить ее любой ценой.

– Тогда скажите мне кое-что, – попросила Карин. – Что вы думаете о Кейтане Юне и его враждебности по отношению к КОНКОРДу?

– Что ж, если вы ждете честного мнения, то, надеюсь, готовы к честному ответу.

– Конечно, во что бы то ни стало, прошу вас, – настаивала Карин. – Скажите мне прямо, как вы относитесь к тому, что он сделал?

Адмирал глубоко вздохнула.

– Душой я согласна с ним. Но моя ответственность перед Республикой пересиливает личные пристрастия.

Карин тщательно обдумывала этот ответ.

– И его точка зрения относительно выживания старкманиров выглядит оправданной?

– Информация об их выживании обнадеживает меня больше, нежели новости относительно нашей расы, – признала адмирал.

– Но Республика давала нам надежду, – сердито сказала Карин. – Как он мог позволить себе противостоять КОНКОРДу? И чем, черт возьми, были те корабли в Юлае?

– Думаю, что это были Старшие, – не задумываясь, ответила адмирал. – Только к ним таккеры относятся лояльно… и только они располагают властью привести этот вид огневой мощи в пространство Империи.

– Старшие – мифические персонажи! – настаивала Карин. – Просто басни, сказки для детей!

– Возможно, так, а возможно, иначе, – не сдавалась адмирал. – Проблема с чудесами состоит в том, что можно либо отказаться верить тому, что видишь воочию, либо принять то, чего не существует. Истина лежит где-то посередине. Когда ультиматум Кейтана будет приведен в исполнение, мы, наконец, узнаем правду. И затем будем решать, как к этому относиться.

– А как будете вести себя вы? – требовала ответа Карин. – Если те корабли – «Старшие», как вы говорите, – возвратятся и нападут на КОНКОРД, во что вы будете верить? В то, что это – чудо?

Адмирал Неко смотрела на нее, не отводя взгляда.

– Полагаю, что сочла бы это первым реальным шансом, который у нас когда-либо был, для освобождения нашей расы.

– Вижу, что вы действительно преданны, – бормотала Карин, обескураженная тем, что даже адмирал Неко была не согласна с ее политикой все это время. – Посмотрите, в каком положении мы находимся сегодня и во что повергли нас барабаны войны. Вотум недоверия, распущенное правительство… все это происходит тогда, когда общество следует желаниям, а не закону.

– В нашем наследии одно никогда не исключало другого, – ответила адмирал. – Ваша попытка разделить оба этих понятия и привела к падению Республики.

Карин с недоверием уставилась на своего последнего союзника.

– Бог в помощь вам в ваших начинаниях, – сказала она кратко.

Зал Парламента разразился какофонией раздражительных замечаний и насмешек, выкриков и оскорблений, когда Карин Мидулар приблизилась к подиуму, чтобы выступить перед демократически избранным правительством Республики. Когда в аудитории раздался призывающий к порядку голос Малету Шакора, шум немного утих, и стало возможно расслышать голос Карин, чье изображение возникло на экране амфитеатра.

– Мы находимся в кризисе, и никакого выхода не предвидится, – начала она. – Это правительство парализовано неспособностью достигнуть компромисса даже относительно основных принципов демократии. То, что мы не смогли договориться и преодолеть наши разногласия, является позором для всех нас. Граждане Республики заслуживают лучшей участи, но они были дезинформированы обещанием широких реформ! За редким исключением, вы вместо этого поднимали лишь корыстные вопросы, поддерживая коррупцию, предавая самую совесть этой нации!

Последовал поток оскорблений; охрана подтянулась к амфитеатру, разгневанные политические деятели ринулись вперед.

Карин Мидулар держала над головой подписанный декрет.

– Ваш вотум недоверия является чисто символическим, это никак не касается ни моей реальной власти, ни вашего настойчивого желания запугать меня угрозами перейти к решительным действиям, чтобы мне навредить. То, что вы не справились с прямыми обязанностями государственных служащих, не оставляет мне никакого выбора. Согласно конституции Республики, я подписала предложение распустить это правительство, немедленно приступить к исполнению намеченного и призвать к проведению новых выборов в течение ближайших двух месяцев…

Охранники образовали живую цепь; предметы, не закрепленные на местах, летели в воздух; представители бруторов и себиесторов, обвиняя друг друга в измене, устроили потасовку, члены остальных партий заполняли подиум, пробуя дотянуться до Карин Мидулар.

Она еще не успела осознать, что случилось, но охрана уже оттащила ее от подиума, изо всех сил пытаясь защитить от разъяренной толпы.

Карин поместили в неудобное здание одной из казарм, окружавших станцию; здесь, находясь в безопасности, она могла обдумать, какие шаги предпринимать в связи с разразившемся в Парламенте скандалом. Отсюда ее могли доставить в изолированное убежище, где можно будет планировать, как провести новые выборы, перестроить работу кабинета, найти новых союзников… и в любом случае, самым решительным образом покончить с коррупцией, поразившей правительство.

Пока она размышляла, следя за снующими туда-сюда охранниками, ее наладонник начал гудеть. На связи был Малету Шакор. Карин с неохотой приняла передачу.

– Что вам надо? – рявкнула она. – Я не отвечаю на вызовы не членов правительства.

– Я хочу выразить восхищение вашей храбростью, – ответил он. – Со всей искренностью говорю вам, вы заставили собой гордиться.

– Я не нуждаюсь ни в вашей похвале, ни в насмешке, ни в сарказме, Малету. До свидания.

– Подождите, – сказал он. – Вы в опасности. Часть охраны, призванной вас защищать, состоит из агентов гофмейстера Карсота. Мы можем быть политическими врагами, но, Карин, я никогда не шутил бытакими вещами. Я могу предложить вам убежище, где вы будете в полной неприкосновенности, где сможете строить планы относительно правительства, где у вас будет время, чтобы перегруппировать его так, как вы считаете целесообразным…

– Нет, – упрямо настаивала она. – Ваша галантность мне льстит, но я отказываюсь продолжать с вами какие-либо отношения. Вы повернулись спиной к этому правительству, теперь я встану спиной к вам.

В подтверждение своих слов, в порыве внутреннего освобождения, она первая прервала связь. Она никогда не чувствовала себя настолько гордой в отстаивании собственных убеждений, и хотя ее эмоции были, в сущности, бескорыстными, столь же верным являлось и то, что она была голосом людей Республики и что выбор этот они сделали по своей собственной воле.

Когда она включила новости, ее точка зрения резко изменилась – на пленку была записана вся сцена беспорядков в Парламенте. Новостные каналы, безусловно, финансировались Карсотом, и даже сотрудники ее собственного правительства делали из сообщений сенсацию, преподнося информацию как «конец господства Мидулар» и «возможный конец Республики в ее существующей форме».

Когда же она увидела, как охранники стягивают с подиума ее саму, ее самоуверенность исчезла. И срочность, с какой прозвучало предупреждение Малету, заронило в сердце семена тревоги.

Сначала беспорядки начались в наиболее бедных городах Республики Минматар.

Подстрекаемые конкурирующими бандами, стремящимися заполнить вакуум, возникший после роспуска правительства Мидулар, отчаявшиеся люди, озабоченные поиском самого необходимого, повсюду, и на поселениях, и на планетах в пространстве Республики, выступали против политических партий, которые когда-то сами привели к власти. В некоторых регионах они восстали непосредственно против картелей, управлявшихся их собственными ставленниками. Они совершали набеги на правительственные здания, на бункеры с продовольствием и на товарные склады, на каждый символ богатства и финансового благополучия – но добрая половина всего находилась под контролем этих же самых банд. За частную собственность стояли насмерть; там, где преобладало гражданское население, грабители яростно нападали на все, что могли найти, опережая полицию, которая пыталась их остановить.

Карин Мидулар невольно начала восстание против Республики – не только против ее номинальных руководителей, но против самих принципов, которыми те руководствовались, и, возможно, непосредственно против демократии.

Те, кто мог себе это позволить, толпами наводняли космодромы, пытаясь бежать из этого безумия; транспорты были набиты минматарскими беженцами, стремящимися добраться до Федерации.

Воинственные банды немедленно бросались наперерез, чтобы блокировать выходы, и угрожали беженцам смертью, если те не вернутся. Адмирал Неко, непосредственно патрулировавшая границы между Республикой и Федерацией, отдала приказ стрелять в любого, кто будет препятствовать беженцам уехать.

Карин Мидулар видела, как первые разряды полыхнули в пространстве вокруг звездных врат. Вновь минматары убивали минматаров на своей собственной территории, тогда как больше трети их оставались порабощенными Империей Амарр.