Текст книги "Житие колдуна. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Татьяна Садыкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 61 страниц)

  – Ну раз ты так сильно недоволен внешностью, так чего не сменишь ее? Забыл, как это делается?

  "Ирен" перевела несчастный взгляд на меня и в лучших традициях рыцарских романов патетично воскликнула:

  – Как ты можешь так говорить! Я хотел сделать тебе приятное, великодушно даруя возможность полюбоваться на Ее Высочество в исподнем! А может даже в нагише! А ты меня отверг! Разбил мое хрупкое хрустальное сердце!

   – Какая трагедия... – в притворном восхищении закатил глаза я, полной грудью вдохнув пленительный аромат шоколада, – теперь у тебя не осталось выбора, как выпить яду, прокричав что-то на тему моего вероломства и коварства. Могу одолжить яд... и даже предоставить гроб. Может даже хрустальный, – я лучезарно улыбнулся, поставив тарелки на прикроватную тумбочку. – Я сегодня добрый.

  – А ты придешь каяться и плакать на мою могилу? – всхлипнув, перевела синие очи на меня "принцесса" и взяла свою порцию.

  – Нет, конечно, – я прилег рядом с "Ирен" на кровать, и, вкусив шоколада, всерьез задумался о похоронах. – Мы же тебя кремируем и прах развеем по ветру... над обрывом, – да, так будет эпичнее, в духе героических баллад. – У тебя не будет могилы, а то вдруг кто-то решит тебя воскресить или же сотворить лича? Нет, я хочу спать спокойно.

  – Не умеешь ты веселиться, – Микио недовольно вздохнул и накрутил золотую прядь себе на изящный пальчик. – Я всего лишь выполнял свою работу, надеясь выяснить ваши отношения с принцессой.

  – Переиграл, – жестко поставил я неудовлетворительную оценку "спектаклю" иллюзиониста и, решив сжалиться, объяснил причину. – Причем с самого начала. Ирен никогда меня не называет "Ники", в отличие от некоторых она воспитанная и обращается ко мне на "Вы". – Микио сокрушенно вздохнул, видимо до сих пор переживая о своем провале. – Между нами нет никаких отношений, только... хм... дружественные.

  Да, именно, дружественные. Она не мой друг, но в то же время не чужой человек, которого я увидел впервые в жизни.

  – Ну и ладно, – недовольно проворчал иллюзионист. – Просто принц у нас очень нервный, беспокоится за свою сестричку, а мне страдать... задыхаться в корсете. И как они в них ходят? А главное – дышат?

  Я равнодушно пожал плечами, наслаждаясь изумительным многогранным вкусом шоколада. Сие мне было не ведомо – тайна корсета никогда не тревожила мою душу, и, естественно, я не задавался такими вопросами, предпочитая больше думать о том, как быстро распустить его шнуровку и не запутать пальцы. "Ирен" не добившись от меня нужной реакции, вздохнула, и откусила от своей порции небольшой кусочек. Стало тихо.

  Уже потом, вечером, когда от бюста остались лишь воспоминания, в комнату постучался кто-то настырный, причем надоедливый настолько, что оторвал меня от сладких конфетных снов и заставил телекинически открыть защелку на дверях. В комнату ворвались три невоспитанных личности: Ярослав, Ирен и Эдвард, которые стали с любопытством рассматривать спальню, хотя почти сразу их взгляд остановился на моей кровати.

  – Что? – шокировано выдохнула принцесса, рассматривая сонно потирающую глаза, перемазанную шоколадом свою копию, с распущенной шнуровкой корсета. Перевела взгляд на меня. – Никериал, что здесь происходит?!

  Шоколадная эйфория, к сожалению, отпустила из своих объятий верного слугу и я, поморщившись от писклявого громкого голоса девушки, пожал плечами. Мало того что разбудила честного человека, так еще и выставляет какие-то претензии.

  – Здрасте, – кивнула вместо поклона "копия Ирен" и заразительно зевнув, поправила платье. – Я магистр Микио с Совета магов, приятно с вами познакомится, миледи.

  Миледи от такого пассажа впала в ступор, а я вдруг отчетливо понял, что поспать мне сейчас больше не дадут.

   Глава 3. Курсы молодой хозяйки от оборотня

   Женщина должна вкладывать в готовку всю свою душу,

   Но, к сожалению ее еда порой страшнее яда.

   Неизвестный, о причине своего острого отравления.

  – Это не то, что ты думаешь, – машинально пробормотал я, лишь после с ужасом осознав, что я только что попытался оправдаться перед принцессой. Какой позор...

  – Ники, ты не должен перед ней отчитываться, – внезапно ласково промурлыкал звонким голосом Микио и нежно потерся щекой об мое плечо. Я бессознательно приобнял хорошенькую девушку за талию, на секунду забыв о том, что это совсем не дама, а наглый беспардонный иллюзионист. – Она же не твоя жена! – прижалась ко мне "девушка" и показала шокированным зрителям язык, на секунду выбившись из роли соблазнительной любовницы, – Милочка, я так просто его не отдам!

  Ирен покраснела, и подняла вверх указательный палец, видимо, силясь что-то сказать, но вместо того, чтобы обрушить на присутствующих свою гневную тираду, неожиданно круто развернулась на каблуках, взметнув полы длинного бархатного платья, и вылетела из спальни, громко хлопнув за собой дверью. Это было весьма неожиданно. Все же я уже почти вживую представил, как на меня кричат: называют "хамом", "извращенцем", "осквернителем и попирателем чести аристократки", и вдруг такой подарок судьбы. Даже не знаю, что хуже...

  Эдвард, неодобрительно окинув взглядом меня и Микио, помчался за Ирен, похоже, надеясь восстановить ее уязвленное самолюбие и повысить самооценку. Все же воспитание на глупых рыцарских романах порой дает о себе знать и наш благоразумный, спокойный дракон превращается в пафосного, одержимого демонами "благородства" и "героизма" рыцаря, который стремится защитить и утешить даму, попавшую в беду...

  – Нет, я, конечно, многое разумею, но променять золотце на фальшивку? – Ярослав осуждающе цокнул, сокрушительно покачав головой. – Уединение плохо на тебе сказывается, знахарь. Таки все, решено, заберу тебя к нам в Княжество: и фигуристых девиц там побольше и не один полоумный не будет корчить из себя деваху.

  – Ты о чем? – отпихнув от себя заигравшегося иллюзиониста, я непонимающе посмотрел на друга, но в сердце подкралось нехорошее предчувствие, и мой тяжелый взгляд переместился на "Ирен". "Она" содрогнулась от ужаса и, вжав голову в плечи, очаровательно улыбнулась, видно надеясь, что ее обаяние спасет от справедливой расплаты.

  Дивясь тому, как плохо обо мне думают другие (нет, от испорченного мозга Ирен я ожидал всякого, но вот чтобы о таком подумали и мои близкие товарищи – никогда), я попытался подавить в себе первый порыв – задушить Микио. Получалось плохо, а витой шнур от тяжелых гардин представился в новом свете, как средство быстрой, но болезненной казни через повешение. А что, его труп, болтающийся на карнизе для штор, прекрасно бы вписался в мой интерьер...

  – Ярик, – легонько улыбнулся я, не сводя взгляда побледневшего магистра, который, похоже, почувствовал отголосок моих кровожадных мыслей. – Не мог ты меня оставить одного... на минуточку. Мне нужно решить одно недоразумение.

  – О, так я пойду? – сразу же встрепенулся иллюзионист и попытался в стать. Его изящная женская ручка придержала распущенный корсет, но легкая ажурная ткань платья все же ниспала с плеча, открывая часть покрасневшей в царапинах спины. Поддавшись любопытству, я заинтересованно глянул на эту часть тела и вдруг отчетливо вспомнил вчерашние события. Например, как в порыве лени и вдохновения решил, что искать листок и чернильницу для написания рецепта это глупо и долго и вообще, настоящее искусство требует жертв и записывается только кровью. Моей жертвой стал спящий и обнимающий одну из подушек Микио, который ранее был дегустатором ликерного шоколадного коктейля, но продержался в этой роли, к сожалению, не долго. Если честно, сейчас я искренне дивился своей логике и добродушию, а также тому, как подсознательно в неадекватном состоянии – от переедания шоколада и смешения его с алкоголем, постарался сделать раздражающему меня магу плохо. Нет, все же я лишился хваленного целительского благодушия, сострадания и доброты... вместе с местом в штате целителей Парнаско.

  – Нет, ты останься... – заботливо подправив спавшее платье Мики, тем самым прикрыв багровые полосы, чтоб те не пробудили во мне спящую совесть и не испортили весь настрой, я махнул Ярославу на выход. – А ты, прошу, оставь нас на минуту.

  Лицо оборотня вытянулось, он даже поперхнулся заготовленными словами и суетливо покинул мою обитель, аккуратно прикрыв за собой дверь. Странно, никогда за ним не замечал такой покладистости. Нет, сегодня точно, мир перевернулся: Ирен лишилась дара речи, Ярослав безоговорочно выполнил мою просьбу, даже не спросив причину... Неужели магистр Стефан наконец-таки осознал, как ничтожна его жизнь и решил покончить с ней, спрыгнув в жерло вулкана?

  – Меня будут бить? – обреченно спросил у меня Микио, как только за другом закрылась дверь.

  Я покладисто кивнул, решив, что удушение подушкой это слишком щадящий способ убийства и время компромиссов прошло с тех самых пор, как он умудрился унизить меня перед друзьями и Ирен. Нет, мнение принцессы меня не интересует, но сама мысль о том, что она могла подумать...

  – Женщин бить нельзя, – он сполз с другой стороны кровати, попятившись к окну. К его вящему сожалению единственный путь к отступлению – к двери – перерезал я.

  – Но ты же не дама, – я задумчиво окинул "Ирен" взглядом, припоминая все прегрешения одной наглой и капризной принцессы, чтобы заодно отвести душу и за нее. А что, мне начинают нравиться иллюзионисты.

  К сожалению, образ Ирен прямо на моих глазах поплыл, и передо мной предстала маленькая семилетняя девочка со смешными белыми косичками и голубеньким платьицем, опоясанным широкой алой лентой. Она заискивающе улыбалась и шаркала ножкой по ворсовому ковру, надеясь вызвать во мне чувство умиления и сострадания. Какая святая наивность...

   – Детей тоже бить нельзя, – умоляюще состроила глазки "малышка".

  – Нельзя, – согласился я, расстегивая с пояса ремень, внезапно припоминая, кто запудрил голову моим друзьям на тему того, сколько у меня детей. – Их только воспитывают.

  ***

  Ирен

  Сидя на каменном подоконнике и бездумно ковыряя ногтем стену, я все думала о превратностях судьбы и о том, какой же все-таки Никериал подлец! Ладно, пригласил он на чашечку чая леди, но по всем правилам этикета ее же нужно сначала познакомить с домочадцами, тем более, если среди них есть особа королевских кровей! Но нет, он мало того, что не уведомил меня о приходе гостьи, так вместо этого он устроил какое-то представление с шоколадной скульптурой, а потом и вовсе – заперся в покоях с женщиной!

  Тогда в спальне, онемев от ярости, мне хотелось взять подушку и задушить Ника за то, что навел морок моей внешности на какую-то девку из Совета магов и унизил меня перед всеми его друзьями! А когда эта мерзкая девица с показной сладкой улыбочкой опустила меня всего лишь одной фразой, то мне ничего не оставалось, как гордо удалиться из душной спальни, громко хлопнув за собой дверью. Несмотря на выдержку, которую я проявила, мне с трудом удалось сдержаться и не выпустить на волю свои слезы вперемешку с гневной тирадой. Я жаждала отмщения, всеми фибритами души желала впиться когтями в горло этой гадины и вырвать из тоненькой шейки сонную артерию, а потом ею задушить изменника.

  К сожалению, через полчаса бездумного хождения по коридорам замка мой гнев немного остыл, и я уже перестала думать, что свершение казни своими собственными руками это разумная идея, ведь проще всего нанять профессиональных убийц – и шума меньше, и платье кровью не запачкается. Ариан, мой старший брат, даже пару раз пользовался их услугами, хотя когда я его об этом спросила, он так и не признался и почему-то сразу посоветовал не лезть своим милым носиком туда, куда не просят. До сих пор недоумеваю – почему все, даже родные люди, отказываются от моей помощи? Может, я лезу в чужие дела, потому что мне не безразлично то, что станет с людьми входящих в мой ближний круг? Почему этого никто не понимает?!

  Устав метаться по коридорам замка и пугать портреты перекошенным от гнева лицом, я присела на ближайший широкий подоконник и нашла себе невообразимо интересное занятие – ковырять стену. К моему удивлению оно помогло сосредоточиться и обдумать все проблемы... я даже на минуту смогла простить то "недоразумение", которое застала в постели Никериала. Нет, я не ревновала, это было... обоснованное опасение своего будущего положения в замке. Хотя я и королевской крови и никто не посмеет тронуть меня и пальцем, но все же я нахожусь здесь на птичьих правах. Моя наглость и снисходительность мага к чужим проблемам дала мне небольшую передышку, примерно до весны, когда путешествовать по королевству станет не так опасно. Вот только что делать дальше, я не представляла... мне не хотелось уезжать, но мой отец и его договор.... Нет, король Нагелий не тот человек, который может просто забыть про свою дочь, хотя почему я себя стараюсь утешить? Ему важнее исполнение его торгового договора, чем я! И братья предатели, особенно Ариан! Он, наверняка первым обрадовался, когда узнал, что я навсегда исчезну из его жизни!

   Внезапно с дальней стороны коридора я услышала подозрительный стук каблуков и странные охи, будто шла какая-то хромая пожилая женщина. Мне стало интересно, ибо раньше хромых старушек в этой обители порока и столетней грязи я еще не видела. Мгновенно вскочив на ноги, я на цыпочках побежала за угол, чтобы спрятаться и проследить за странной пожилой леди. Через несколько томительных минут ожидания моей терпение вознаградилось сторицей и в коридор, в котором ранее сидела я, зашла она. Задержав дыхание от волнения, я осторожно выглянула за угол и чуть не поперхнулась от возмущения – пожилой леди оказалась какая-то потрепанная сильно хромающая на левую ногу черноволосая женщина. Она, потирая рукой область пониже спины, пыхтя и морщившись от боли, бормотала под нос проклятия на голову какого-то Партара. То, что эта та девица я поняла сразу – по характерному душку, что она источала – смеси чего-то сладкого и спиртного, ведь комната Никериала так и была пропитана алкогольными парами.

  Решение пришло спонтанно, все же я принцесса, и терпеть оскорбления от какой-то безродной девки была не намерена! В широком рукаве я всегда хранила кинжал, чтобы если что защитить свою жизнь, и вот сейчас, увидев ее, во мне вновь с новой силой заклокотал душимый гнев и обида. Вытащив свое оружие, и глубоко вздохнув, я гордо выскочила из угла, перерезав путь этой девице из Совета и, не теряя и мгновения, прижала ее к стене, приставив к горлу кинжал.

  Она шокировано на меня воззрилась, видно искренне недоумевая по поводу того, что сама Ее Высочество соизволила с ней поговорить. Знаю, я произвожу на всех неизгладимое впечатление и этим искренне горжусь.

  – Ну что я опять не так сделал? – неожиданно всхлипнула девица и потрогала пальчиком конец острого лезвия. Поражаясь наглости и бесстрашию противницы, я прижала кинжал к ее горлу сильнее, давая возможность лучше оценить степень опасности и почувствовать на себе мою решимость. К счастью это помогло – она перестала дергаться и фальшиво всхлипывать и стала готова внимательно меня выслушать.

  – А ну живо рассказывай, – прошипела ей в ухо я, стараясь, чтоб мой голос прозвучал как можно грознее и внушительнее, – какие у вас отношения с Никериалом! И кто ты вообще такая!

  – О, полосатые кальсоны Партара... – закатив глаза, обреченно прошептала девица, – то целитель с комплексом бога и неуемной тягой к сладкому, то наивная неврастеричка, ревнующая объект своего нездорового обожания к каждой колонне, – неожиданно она широко улыбнулась, лукаво взглянув прямо в мои глаза. – Какой же сегодня чудесный день!

  – Что? – опешила я, стараясь найти в новой знакомой хоть каплю понимания того, где она сейчас находится, в каком состоянии и что я с ней смогу сделать, если она не прекратит паясничать. Еще немного и меня вновь начнет трясти от гнева, а так и до случайной смерти "собеседницы" не далеко. – Ты хоть понимаешь, что сейчас происходит?!

  – Конечно, я спокойно шел по направлению севера, – ответила она, попытавшись вновь тихонечко отодвинуть пальцем лезвие от своей шеи, за что сразу получила сильный пинок в лодыжку. Морщась от боли, она сквозь зубы продолжила свою мысль, – чтобы найти заживляющую мазь, а тут на меня напали, стали издеваться, требовать неприличное... Миледи, признавайтесь, у вас совесть есть? А сострадание и любовь к ближнему? – ее взгляд снова устремился к кинжалу. – Хотя я вижу, что нет. Но это неважно! Правда! Намного интересное другое – как далеко может зайти женщина, чтобы доказать свою любовь?

  – Что? – шокировано выдохнула я, потеряв нить разговора. Она так непринужденно тараторила, мне даже стало казаться, что я безмозглая дурочка, раз не успеваю за ее полетом мысли.

  – Ну я не знаю... – замялась любовница Никериала, – любовь к милым пушистым котятам, к большим лохматым собачкам, может даже к стеснительным чешуйчатым дракончикам или же к бессердечному садисту, что совершенно не имеет чувство юмора? Мало ли что нравится юным принцессам? Я вот всем сердцем и... уязвленными частями тела уже заранее обожаю и боготворю заживляющую мазь... О, и холодный компресс! А также юные нежные женские руки, которые...

  – Что?! – грозно зашипела я, перебив эту девицу. Мне стало казаться, что она надо мной издевается. Видно мое главное преимущество в убеждении – приставленный к горлу кинжал – действовал совсем не так, как мне хотелось. – Какие собачки, котята, дракончики и всякие садисты!

  – Обыкновенные, белобрысенькие такие, – удивленно захлопала глазками черноволосая девушка, будто я не смогла понять простейшие понятия и для меня сейчас сделали одолжение, великодушно решив все пояснить. – А вы, леди, стали повторяться. Советую вам прочитать одну книжечку, толстенькую такую, на которой огромными золотыми буквами написано: "Толковый словарь", а то вы меня своим вопросительным словом скоро до нервного тика доведете.

  – Что?!!! – от еле сдерживаемой ярости восклицание неожиданно прозвучало фальцетом.

  Моя собеседница страдальчески поморщилась и попыталась выхватить из моих рук кинжал, чтобы совершить самоубийство и больше не отвечать на вопросы, но от меня так просто было не избавиться. Поборовшись с ней за вожделенное оружие, я естественно, выиграла эту схватку, случайно заехав локтем ей в челюсть, мы продолжили прерванную беседу, но уже в новом ключе. Так как первый незабываемый эффект от приставленного к горлу острого кинжала безвозвратно был утерян, да и она как-то странно на него реагировала, будто на какую-то деревяшку, то я убрала его в рукав, решив, что все равно от меня она убежать не сможет. Есть же множество других способов выяснить правду! Например, надавить на больные точки, или же создать эти точки самой: щипками и пинками, главное, чтобы мне подчинялась, тогда, возможно, я буду снисходительна и просто выставлю ее из замка на мороз.

  Увидев, что больше на нее нападать я не собираюсь, черноволосая девица заметно расслабилась и, мученически поморщившись, беспардонно потерла область пониже спины. Я это с превеликим трудом стерпела и даже не показала никоим образом, что это меня возмутило, утешив себя тем, что я смогла разведать уже одну больную точку этой хамки.

  – Я отвечу на все вопросы, только прошу... – начала говорить страдалица, жалостливо взглянув прямо мне в глаза. – Нет! Умоляю! Ради моих нервов и поседевших волосков Партара, не отвечайте больше вопросительными словами и односложными предложениями! Больше пытки словом "что" я не выдержу!

  – Почему? – свой первый вопрос: "что?" я с неохотой проглотила, здраво размыслив, что моя собеседница это может расценить как издевательство. Но все равно услышав мой ответ она заметно пригорюнилась и хлопнула себя рукой по лбу, пробормотав себе под нос о несправедливости жизни.

  – Что опять не так? – возмутилась я.

  – Я же просил... Такое отношение не располагает к конструктивному диалогу, который выявит и раскроет всю глубину вашего ошибочного мнения!

  – Что? Ой, простите, просто я совершенно не поняла и слова из вашей... изумительной речи, что вы старались до меня донести, – мило улыбнувшись, я глубоко вдохнула воздух. – И, соответственно, моим долгом послужило напомнить вам, что мы должны прийти к определенному консенсусу, и посредством простого вопросительного слова, я выразила степень моей пораженности вашей неспособности перейти на более простой язык, чтобы все члены беседы смогли его понять, – выговорила я на одном дыхании, надеясь, что нигде и ничего не перепутала.

  Ее шокированное выражение лица стало наградой тем бессонным ночам и вечерам, что я безвылазно сидела в библиотеке и штудировала книги. Моя голова раскалывалась, строки перед глазами плыли, но упорству Ее Высочества можно было позавидовать – ведь она, то есть я, тогда поставила задачу выучить пару слов из лексикона Никериала, чтобы при удобном случае его припечатать одним лишь заумным словечком. А тут появился такой удобный случай блеснуть своими новыми знаниями... жаль, что не перед Ником.

  – О, не знал, что вы так умеете... – одобрительно кивнула девица.

  – Я долго тренировалась, – не удержавшись, раскрыла я свой секрет, искренне наслаждаясь триумфом.

  – Я заметил...

  – Но мы отвлеклись! – как можно грознее нахмурилась я, да так, что у меня случайно задергался левый глаз. – Кто ты такая и что делала в покоях Никериала! Отвечай! Живо! А то я тебя...

  – А что ты со мной сделаешь? – внезапно спросила она приятным мужским баритоном, от которого у меня мурашки пробежались по коже. Голос Ника прозвучал так близко, что я, внутренне содрогнувшись, огляделась, думая, что к нам подкрался маг. Но коридор был пуст, а когда я вновь посмотрела на девицу, то чуть вкликнула от неожиданности – вместо нее на меня насмешливо смотрел Никериал, и не просто смотрел, а оценивающе рассматривал, вальяжно прислонившись к стене. Его фигура так и источала уверенность, какое-то внутреннее превосходство, будто он знал, что я больше ничего не смогу сделать...

  – Ник? – сипло спросила я, и отшатнулась от него, сгорая от смущения. Великая, да что это со мной?!

  – А ты хотела видеть кого-то еще? – улыбнулся он и, резко схватив меня за предплечья, внезапно прижал к стене. Я даже не успела возмутиться и хоть как-то отреагировать на такое неподобающее поведение – мыслей больше не осталось, дыхание перехватило, сердце забилось быстро-быстро, грозя выпрыгнуть из груди – я замерла, в состоянии лишь смотреть в его чарующие светло-серые глаза.

  – Это так неожиданно... – прошептала я, чувствуя, как у меня подгибаются колени. Почему его лицо так близко?

  Я смущенно отвернулась и вместо того чтобы отпихнуть наглеца, медленно провела ладонью по его домашнему кафтану. Он был длинный, до пола, опоясанный широким поясом, с узелковатыми (из шнура) пуговицами. Кафтан, похоже, был сшит из сукна и пахло от него приятно – терпкими сушенными травами и чем-то сладким. Чувствовать под подушечками пальцем ворсистую ткань было на удивление приятно, особенно когда она дышала теплом... Внезапно мои пальцы осторожно накрыла горячая ладонь мага, и я, ощутимо вздрогнув, испуганно замерла на месте. Поднять голову и посмотреть на него было невыносимо, уж лучше так – отвернувшись и зажмурившись от робости и смущения. Да что это со мной происходит! Надо как можно быстрее оттолкнуть этого наглеца, дать звонкую пощечину и, припечатав хлестким словом, гордо удалиться! Но почему я себя чувствую, как загнанная в угол беспомощная овечка?

  Он медленно нагнулся к моему лицу и, легонько дотронувшись губами до ночки уха, прошептал:

  – Милая, я тут запамятовал, а где я держу лечебные мази, лексиры, зелья?

  Я вздрогнула от пробирающего до кончиков пальцев шепота и судорожно сглотнула приступивший к горлу ком. Сил чтобы ответить не было – голос внезапно пропал, в груди трепетало сердце, а ноги подкашивались и если бы не Ники, который крепко прижимал меня к стене, я бы давно упала к его ногам. Я даже не расслышала, точнее, не смогла понять его вопрос – он стоял так близко, что чувствуя его дыхание, ощущая на своей талии его горячую ладонь, я забывала обо всем на свете... Нет, не так – я просто не могла ничего услышать кроме громогласного биения своего сердца и будоражащего мое тело страстного шепота.

  Вместо слов изо рта вырвался лишь слабый стон, от которого я вспыхнула как маков цвет и зажмурилась от стыда. О, Великая, какое неподобающее поведение! А ну, соберись, никчемная рабыня! Ты кто, немая девка из нищих районов или же гордая, благородная миледи, на которую должны все равняться?!

  – Что, что? – зашептал маг, прижавшись ко мне сильнее, – Повторите...

  – Я не... – облизнув пересохшие от волнения губы, через силу молвила я, – не расслышала...

  Он внезапно резко отшатнулся от меня и недоуменно, я бы даже сказала, слегка испуганно посмотрел в сторону. Проследив за его взглядом, я наткнулась на Эдварда, который неподалеку стоял от нас и ошарашено смотрел то на Ника, то на меня. Мои колени задрожали сильнее, и я сползла по каменной стене на пол, тихонько захихикав, как какая-то дурочка. Меня изнутри пробирал смех, и я просто не могла остановиться – какая же это нелепая ситуация! О, Великая!

  – Ты? – с какой-то обидой в голосе спросил у Ника Эдвард, будто маг в чем-то провинился. – Да еще и с миледи?!

  – Эди, я все объясню! – выставив вперед руки, запротестовал Никериал, чем рассмешил меня сильнее. – Это все она!

  – Так значит, миледи сама тебя прижала к стене и... и... – кудрявый паренек покраснел, мгновенно слившись цветом лица с волосами. – И чем вы там еще занимались!

  – Дознанием, – буркнул Никериал, скрестив на груди руки, но тут же, ухнув, стал потирать копчик. – Она меня схватила, угрожала и не признавалась где мне найти спасение...

  – Как ты мог! – зашипел почище змеи Эдвард и резво двинулся в нашу сторону, с намереньем расправы. Мне даже на мгновение показалось, что его яркие зеленые глаза засветились и пожелтели, а голос приобрел какие-то нечеловеческие нотки. – То с Ником, то с миледи! Нет, я понимаю с Ником – против его обаяния трудно устоять и он сам вправе решать с кем проводить время, но вот впутывать в свои делишки ее?! – к концу речи его голос приблизился к фальцету, задрожали стекла, а Ник вновь выставил вперед руки, видно одним жестом надеясь успокоить разбушевавшегося друга. – Не позволю!!!

  Мое нелепое нервное хихиканье все-таки привлекло мужчин, хотя я честно пыталась прикрыть рот ладонью и успокоиться. Да что это такое! То вымолвить и слова не могу, то веду себя как нервная припадочная барышня! Что обо мне могут подумать люди!

  Они с недоуменно взглянули на меня сверху вниз, будто только сейчас вспомнили, что не одни в коридоре, и им это не понравилось, потому я стала свидетельницей их короткой перепалки.

  – Вот, посмотри, – с неким сожалением молвил Никериал, рассматривая меня так, словно я была образцом из его лаборатории, – до чего ты ее довел... Она потеряла рассудок... – он резко показал пальцем на озадаченного юношу, – и все из-за тебя!

  – Это наговоры! – возмутился Эдвард, будто его обвинили в ужасном преступлении и он сейчас пытался восстановить свое честное имя, испугавшись правосудия. – Это ты будешь перед ним отчитываться!

  – Я? Это ты!

  – Мики!

  – Что, Мики?! Он меня убьет! А потом воскресит и снова убьет! – светловолосый маг испуганно огляделся по сторонам, будто почувствовав, как за ним наблюдает этот некто "он" и перешел на трагический шепот. – И так будет продолжаться до тех пор, пока ему не наскучит! А терпения у целителей много, даже чересчур. Он хуже Партара!

  – Мики? – мне вдруг резко стало не смешно, а душу стал грызть червячок сомнения. Это не Ник, а какой-то Мики? Но так звали его любовницу... и маленькую девочку... Хотя любовницу вроде представилась как Микио... ничего не понимаю. Подождите-ка, тогда от кого я сейчас так млела? О, Великая...

  – О, вылечилась! – облегченно выдохнул тот, кто выдавал себя за Никериала, даже Эдвард обрадовался, широко мне улыбнувшись. – Это чудо! Восславим же Великую в сей замечательный день, и принесем жертвы во благо ее... ну и так далее, мне, к слову, уже пора.

  – Куда? – недоуменно нахмурился рыжеволосый друг Ника и схватил его за кафтан, прошипев тому. – Не оставляй меня с ней!

  – Пошли со мной! – обрадовано хлопнул по спине паренька Мики и вцепившись ему в руку потащил того дальше по коридору. – Ты будешь моей путеводной звездой во мраке зловещей обители садиста!

  – Не буду я твоей звездой, – вырвался из его хватки Эдвард и, с опаской глянув на меня, громко шепнул. – А с ней что?

  – Что за хамство! – не выдержав их неподобающего поведения, возмутилась я. Мне не нравилось, что они обсуждали меня в моем же присутствии – это унижало мое достоинство. Поднявшись на ноги и элегантно смахнув пыль с юбки платья, я, гордо расправив плечи, продолжила. – Если вам есть что мне сказать – говорите, а нет – не смейте обсуждать меня за моей спиной! Это некультурно и вы выставляете себя не в лучшем свете!

  Они недоуменно переглянулись и подошли ко мне, с опаской взглядываясь в мое лицо. Не знаю, что было на уме у этих двоих, но явно ничего хорошего. Я даже успела подумать, что если они опять будут домогаться или же пытаться убить – я буду кричать.

  – Что это вы удумали? – подрагивающим от волнения и страха голосом молвила я, стараясь как можно невозмутимей смотреть на этих заговорщиков. – Эдвард, живо объяснитесь!

  – Миледи, – как можно ласковее сказал паренек, во всю улыбаясь, – вы не волнуйтесь, вам нельзя волноваться... А то вдруг с вами вновь случится припадок... – он осторожно взял меня за ладонь и успокаивающе ее погладил. – Мы приведем Ника, он вас осмотрит, вылечит и вы вновь будете здоровы...

  – Да, да, – услужливо закивала копия Никериала, – мы приведем того садиста, даже большую лохматую собачку для пущей утехи, но сначала найдет целебную мазь для исцеления моих боевых ранений. И вы ускорите этот процесс, если соизволите ответить на простой вопросик – где или же кто может предоставить мне сию мазь?

  – Милена может, – шокировано прошептала я. Не могу поверить, эти двое считают, что я больна! Какой кошмар! Мое щеки запылали от стыда, но я старалась держать себя в руках, чтобы они не заметили моего состояния.

  – А кто такая Милена? – обратился к Эдварду тот, кто был в образе светловолосого мага.

  – Домовая Ника. Готовит, убирает, заботится обо всех. Добрая душа...