Текст книги "Житие колдуна. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Татьяна Садыкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 61 страниц)

  В последние дни Петра стала вялой, угрюмой и несговорчивой. Казалось, что она серьезно больна или ее что-то сильно глодало, изнутри пожирая ее душу, – от прежней улыбающейся и веселой волшебницы не осталось и следа. В присутствии Ника и Риэла она еще пыталась изобразить жизнь, надевая жизнерадостную маску, но как только мы оставались наедине... Я пыталась с ней поговорить, спросить, что случилось, но легче провести дипломатические переговоры с гномами, отвоевав у них пару златоносных рудников, чем выдавить из старшей дочери Лиры хотя бы одно предложение. Спрятавшись ото всех в нашей комнате, она сидела на стуле возле окна и, не мигая, смотрела на золотые башни Главного кафедрального храма Силенвиля. Завтрак, который я принесла ей с кухни, Петра с презрением отодвинула, только с жадностью выпив целый кувшин воды, будто она мучилась нестерпимой жаждой.

  Беспокоясь за свою новую подругу, но не в силах помочь, я решила спуститься в зал. Целый день я наблюдала за Петрой, пыталась выяснить причину ее поведения, но, не солоно хлебавши, уставшая телом и духом, я пошла вниз. Там ко мне сразу пристали молодые подавальщицы, наперебой став расспрашивать вкусы и предпочтения колдуна. Я ничего не понимала. Если им так не терпится очистить душу на исповеди, зачем им знать такие подробности личной жизни Ника? Даже если предположить, что он им понравился не как духовный служитель Пресветлой, а как мужчина, во что я совершенно не верю, как им может нравиться Ник? Конечно он симпатичный, но его характер напрочь убивает в нем все его положительные качества. Он циничный, эгоистичный хам и извращенец, убивший за свою жизнь уйму таких же наивных и невинных девушек, как эти дамы. Конечно, доказательства его вины еще не найдены, но я их найду... возможно... займусь поиском, когда потеплеет... или летом, но я найду! Даже если судить по легенде, которую придумал Ник, влюбиться в него совершенно невозможно – он же жрец храма, а священнослужители дают священные обеты, и их строго настрого запрещено нарушать.

  Но девушки были настойчивы, и я с удовольствием, придумывая на ходу причуды и привычки "моего брата", стала рассказывать подавальщицам небылицы.

  Я так увлеклась, придумывая истории про то, как моего брата цапнул за нос рак, которого он хотел приобщить к вере в Великую, или как его загнали на дерево волки, когда он пытался им доказать, что они не правы, нападая на людей, что не заметила как на улице потемнело. Появились посетители, ворчавшие насчет внезапного снегопада, Гренет зажгла свечи и растопила камин, прогнав остатки холода из таверны, на работу пришла веселая девушка-менестрель, став играть свою новую задорную песню, а к моему столику подтянулись и другие слушатели, став ловить каждое мое слово о приключениях непутевого и наивного жреца. Одно меня печалило и не давало покоя – я своими руками создала образ романтичного героя, который перенесет через реку даму на руках, стращает бандитов так, что те со слезами на глазах сразу принимают веру в Богиню и сдаются властям... Я так увлеклась, что не сразу заметила, что все женщины таверны томно вздыхая, куда-то смотрят вдаль влюбленными глазами...

  Вдруг дверь распахнулась, и в зале появился Ник. Я его узнала сразу – несмотря на то, что он надел на голову капюшон, его самоуверенная, стремительная походка совсем не изменилась. Я, вмиг вскочив со стула под недоуменные взгляды слушательниц, подбежала к магу. Мне не терпелось узнать о подробностях его путешествия в храм. Я бы сама пошла с ним, чтобы своими глазами хоть раз в жизни посетить эту святыню, но Ник мне запретил, сказав, что энергия храма может разрушить чары.

  От его плаща веяло морозом и еле уловимым запахом гари. Он, сняв мокрый из-за таявшего снега капюшон, крепко меня обнял, тихо прошептав на ушко:

  – Где Петра... – не дав мне опомниться от такого странного вопроса, он громко, как будто стараясь на публику, завил – Сестренка! Надеюсь, ты хорошо себя вела в мое отсутствие и чтила Великую?

  Я, отстранившись и спрятав свое возмущение по поводу такой вольности с его стороны, коротко кивнула и, как бы заправляя за ухо прядь волос, пальцем показала в сторону лестницы ведущей на второй этаж. Думаю, если бы я применила изысканные дворцовые намеки, он, в связи с полным отсутствием приличного воспитания ничего бы не понял. Да и веера под рукой не было – пришлось придумывать все на ходу.

  – Господин жрец!

  Я и Ник удивленно повернулись в сторону столика, около которого кучкой стояли мои бывшие слушательницы. Я немного занервничала – у них был нездоровый блеск в глазах, и женщины не отрывали своего взгляда от колдуна. Такое странное внимание к своей персоне не могло утаиться от Ника. Он, изогнув бровь, в немом вопросе уставился на меня. Как он смог так быстро вычислить источник проблемы, навсегда останется для меня загадкой. Я попыталась невинно похлопать глазками и мило улыбнуться магу, но, фортуна сегодня явно была не на моей стороне. В глаз внезапно что-то попало, и я усиленно его тереть, скривила губы в подобие улыбки, отпугнув своей "красотой" проходящих мимо мужиков.

  Нда, а я уже стала забывать о том, что мерзкий колдун наградил меня внешностью мадам Красхильи после недельной пьянки... О, извините, где мои манеры? (А все пагубное влияние одной невоспитанной персоны)... Наградил меня внешностью досточтимой мадам Касхильи после празднования ее сорок третьего дня рождения.

  – Господин жрец! – вновь хором прокричали дамы.

  Никериал, обреченно вздохнув и нацепив на лицо обворожительную улыбку, повернулся к столику.

  – Слушаю вас, дети мои.

  – А вы возьмете меня с собой в путешествие? – крикнула рыжеволосая женщина лет тридцати пяти. Ей наперебой вторили еще пять дам.

  – Ч-что? – у Ника вмиг померкла улыбка, он, побледнев, ухватился за мою руку, чтобы не упасть. Я немного скривилась от внезапной боли и тяжести.

  – Вы будите носить меня на руках? – с потаенной надеждой в голосе стрельнула глазками женщина с телосложением нашего главного королевского повара.

  – А защищать мою честь? – восхищенно улыбнулась ее соседка, показав всем свои гнилые зубы. Мне было неловко это признавать, но на свете существуют люди страшнее этого богомерзкого морока.

  – Сначала наша исповедь! – отпихнув соперниц вставили свое слово три подавальщицы, на мгновение отвлекшись от своей работы.

  – Д-дамы, – заикаясь, нервно растянув губы в улыбке, сказал маг. – Я б-благодарен в-вам за оказанную мне честь, но мое сердце уже давно и безвозвратно отдано Богине.

  Со всех сторон послышались огорченные вздохи. Ник содрогнулся, узнав количество своих поклонниц. Я наверное сейчас сплю и мне снится кошмар. А как еще это объяснить? Что с ними? Почему дамы так странно себя ведут? Ник что, их околдовал, подыскивая себе новых жертв? Почему... Ну почему они смотрят на мага, будто он посланник Великой?

  – Совсем-совсем отдано?

  – И никак не исправить?

  – Даже немного?

  – Никак нет, – еще печальнее дам вздохнул колдун и, осенив пространство знаком Богини, дополнил. – Но я всегда готов принять у вас исповедь...

  – Правда? – перебив "жреца", почти одновременно выкрикнули женщины.

  – Но только завтра, – поспешно выкрикнул Ник и, быстро схватив меня за руку, чуть ли не бегом пошел к лестнице.

  Я оглянулась назад. Если дамы провожали "жреца" влюбленными взглядами, то из посетителей таверны так и сочилась ненависть. Ведь их жены тоже попали под чары мага. Даже Гринет, грозная хозяйка таверны, мечтательно улыбаясь, смотрела нам вслед...

  Не волнуйтесь гражданки моего королевства! Я не дам вас в обиду! Я защищу вас от злых чар, и вы не станете новыми жертвами ритуалов злодея!

  Дверь в нашу с Петрой комнату была приоткрыта, и оттуда доносился чей-то осиплый обеспокоенный голос:

  – Петра... Милая... Что с тобой?

  Маг нахмурился и решительно вошел в комнату. Я пошла следом, закрыв входную дверь номера на замок. Ник, войдя в мою комнату, создал белый огонек, который, ослепительно сверкнув, озарил царивший здесь полумрак. Дочь Лиры сидела на том же месте, как и пару часов назад, когда я покинула комнату. Риэл стоял около двери, не отрывая взгляда от хрупкой фигурки девушки, сидящей около окна. Как он так быстро оказался в нашем номере? Неужто залез через окно в комнате Ника?

  В комнате царило сильное напряжение, которое как будто давило на тебя, заставляя строить ужасные предположения. Я испугалась – по моей коже пробежали мурашки, я замерла на месте не в силах даже сделать шаг, чтобы помочь подруге.

  – Петра Гоннери! – властно произнес маг, нарушив тягостное молчание. Он как будто по мановению руки снял с меня оцепенение, заставив мое сердце биться чаще от испуга. Светловолосая девушка, будто только что очнувшись ото сна, удивленно приподняв брови, повернулась к нам. Тени от светового огонька рисовали на ее лице страшную картинку – казалось, что перед нами сидит только что воскресший мертвец.

  – Девочка моя, – еле слышно прошептал рыжий вор, сделав неуверенный шаг вперед. – Что... как ты...

  – Что-то произошло? – искренне удивилась Петра, смотря на нас как на умалишенных. От ее прежней маски страдалицы не осталось и следа. Может, я просто брежу, и все это мне привиделось? Может на самом деле Петра не сидела на стуле как истукан, пугая окружающих своим поведением?

  – Не притворяйся, – фыркнул Ник, и лениво махнув рукой, зажег все свечи в комнате. Ослепительный огонек погас, комната наполнилась ровным, теплым светом. – Мы всё знаем.

  -Что всё? – улыбнулась Петра, непонимающе хлопая глазками. Я если честно сейчас тоже ничего не понимала. Что этот спектакль все значит? Что творится с колдуном и вором? Я, конечно, понимаю, что Петра ведет себя в последнее время странно, но нельзя же ее за это винить.

  Бесчувственные мужланы! Девушка просто волнуется за своего любимого!

  Только я открыла рот, чтобы возмутится поведению мужчин, как Ник, будто предчувствуя мои слова, коротко отрезал:

  – Ирен, не лезь.

  Я возмущенно фыркнула, но послушалась. Больно надо лезть в их разборки. Мне просто не нравится, как они разговаривают с Петрой, будто она заговорщица, задумавшая свергнуть короля.

  – Мы все знаем про реликвию, Петра. Про эту гребанную вещицу святош, – Риэл, саданув кулаком о стену, стремительно приблизился к сидящей волшебнице. – Где она?

  – Ты о чем? Что со всеми вами?! Это шутка? Если да, то ни капельки не смешно.

  – Господи, Петра, харэ притворяться! – не выдержав, крикнул вор. – Я и твой родственничек были у тех придурков, и знаешь, что они нам про тебя наваяли?

  – А ты не кричи на меня! – девушка встала и грозно сощурила глаза. – Тоже мне разорался! Ты что, дурмана обкурился, а?

  – Петра, – вздохнул Ник, спокойно подойдя к своей крестнице и вору. – Куда ты дела кристалл?

  Я открыла от удивления рот. Ничего себе поворот событий... Только, что это за кристалл? Что здесь происходит?

  – Что с вами? – не выдержав, крикнула я, смотря на эту троицу. Не люблю, когда от меня что-то скрывают. – А ну быстро объяснились!

  – Ну вот, у нашей куколки проснулась привычка командовать, – усмехнулся Риэл, посмотрев на меня, и показал рукой на свою бывшую девушку. Та, скрестив на груди руки, недовольно переводила взгляд со своего дяди на вора. – Ты у своей подруги спроси, почему она сочинила миленькую историю про похищение реликвии.

  – Я не сочинила! У меня и Шиона правда отобрали...

  На девушке скрестились недоверчивые взгляды мужчин. За стеной пьяные посетители заголосили какую-то песню, громко бренча бутылками и топая ногами, на улице заунывно завыла собака...

  – Петра... что ты не договорила?

  Светловолосая девушка обреченно вздохнула и плавно опустилась на стул. Я осторожно подошла к ней и положила на ее плечо свою ладонь – если что, я не дам ее в обиду. Петра благодарно улыбнулась.

  – Ладно, я все расскажу, но только пообещайте, что не будите кричать. Особенно это касается дяди.

  – Что, все настолько плохо? – усмехнулся маг, убрав с лица мешавшие волосы. Я на миг представила себе истерику Ника, взяв за основу нервный срыв советника Розари, когда тот увидел бюджет страны. И вправду, ужасное зрелище...

  – Может быть, – Петра пожала плечами.– Смотря, как ты к этому отнесешься.

  – Не тяни кота за хвост, а рассказывай, – нетерпеливо нахмурился вор, опершись рукой на подоконник. Все замерли в ожидании. Мое сердце забилось сильнее готовое в любое мгновение выпрыгнуть из груди. Наконец-то в этой поездке случилось хоть что-то интересное.

  – Я не врала, когда говорила что меня и Шиона поймали в ловушку и отобрали "слезы Элисень". Просто я... я решила, что спасение Шиона важнее, чем... времени с каждым мигом остается все меньше. А я ведь тебя знаю дядя, ты никогда бы не согласился спасать моего жреца, пока не убедился бы, что со мной все в порядке... Даже сейчас остальное не важно, пока он не окажется в безопасном месте!

  – Что случилось, Петра. Хоть это ты мне можешь рассказать? Я уже в Сиенвиле и не убегу, нарушив свое обещание.

  – Точно? Просто... просто обещай дядя, что независимо от того что узнаешь, спасешь...

  – Петра, – перебив девушку, раздраженно буркнул вор. – Не нагнетай. Если я обещал что помогу, так что ты зря волнуешься? Да и твой родственничек вряд ли тебя бросит в последнюю минуту.

  – И я... – я решительно посмотрела в глаза племянницы колдуна. – Род Келионнендора никогда не нарушит данного слова! Обещаю, даже если ты вызвала из глубин Преисподней демона и вырезала целое поселение невинных людей, ты навсегда останешься моей подругой!

  – Ого, – удивился Ник. – Какое смелое обещание...

  – Молчал бы, душегуб невинных девиц, – недовольно прошипела я, пряча руки за спиной, удерживая себя от желания оттаскать Ника за его длинные волосы. Как он порой меня раздражает! Я хочу приободрить подругу, а он изволит шутить! Я этому колдунишке еще не простила того, что он очаровал своей богомерзкой магией невинных дев таверны.

  – Нет, ничего такого, – слабо улыбнулась Петра, пряча в пол глаза. – Просто... просто я разбила кристалл.

  Мы пораженно замерли, не в силах вымолвить и слова. У Ника в тот момент было такое выражение лица, что я серьезно стала опасаться, что у него может случиться сердечный приступ, или он без чувств упадет в обморок. Риэл, приоткрыв от удивления рот, плавно осел на пол, явно позабыв слова. Единственной, кто не так сильно впечатлился сказанному, оказалась я. Я просто не совсем понимала происходящее вокруг действие. Мне слабо верилось, что так называемую реликвию духовного мира можно было легко разбить – наверняка это была дешевая подделка. У меня не было такого же, как и у колдуна скептического отношения к священнослужителям. Я считала, что жрецы давным-давно спрятали свою бесценную реликвию, выставив на ее место подделку. Также поступал и мой отец – в нашей казне не было настоящих фамильных украшений и артефактов, все ценное король спрятал в потайную комнату, доступ к которой могли иметь только те, в чьих жилах течет кровь рода Келионнендора.

  – Я с самого начала догадывалась, что это лишь жалкая подделка, – нарушив затянувшееся молчание, сказала я. Наконец-то я могу доказать свое превосходство над этими наивными неучами, а то не все же им одним надо мной смеяться. – Служители Великой не глупы, чтобы так легко дать украсть их святыню.

  – Ты не права... – вздохнула Петра. Я возмутилась. Это почему это я не права? Я всегда права! – Реликвия оказалась настоящей.

  – Какая-то хрупкая реликвия. – Риэл уселся на полу поудобнее, скрестив под себя ноги. – У всех жрецов руки растут из одного места? Не могли сделать ее на совесть?

  – Может она была слишком древняя, – пожал плечами Ник.

  – Да говорю же – это просто подделка!

  Петра отрицательно покачала головой. Она, посмотрев в окно, на разыгравшуюся на улице настоящую метель, медленно провела пальцем по стеклу. Когда она заговорила, ее голос был тихий, она еле сдерживалась чтобы не заплакать:

  – Я сбежала из плена, прихватив с собой реликвию. Дура, все надеялась, что это сможет спасти Шиона. Но опоздала... я... я упала, как глупо это звучит... я упала и почувствовала, как кристалл треснул и разбился у меня в нагрудном кармане... Я не могу объяснить, что произошло, но помню только то, что мне было нестерпимо жарко, как я задыхалась, ели сдерживаясь, чтобы не закричать от боли... Если бы не Валерий, мы бы сейчас не разговаривали. Я очнулась через несколько дней и узнала про ситуацию в храме... что Шиона приговорили к казни, что только мне под силу его спасти... Нет, я бы и так ринулась за ним даже в жерло вулкана, но так глупо утратив главную ценность Силенвиля... А Валерий даже меня не винил. Такой добрый человек – я подставила его самого близкого человека, а он... – она вздохнула, сжав лежавшую на колене руку в кулак. – Но на следующий день произошло это...

  – Что случилось?

  – Мне больно, я больше не могу терпеть этот жар... с каждым днем все хуже, я чувствую, я ощущаю то, что прежде никогда не чувствовала. Я вижу то, о чем не смела и мечтать... я постепенно схожу с ума, мои мысли путаются, а в голове постоянно звонят колокола кафедрального храма... Люди ходят, молятся... я вижу их мысли, чувства, судьбы...– из глаз девушки помимо ее воли полились слезы. Риэл, привстав, сострадающе смотря на Петру, протянул вперед руки, наверное, хотел ее обнять, чтобы утешить, но опомнившись, резко сел на место. Ник был хмур, он внимательно смотрел на племянницу, ничего не предпринимая. – Порой я теряю связь с реальностью... и это происходит все чаще.

  Петра быстро вытерла тыльной стороной ладони слезы и с надеждой посмотрела на Ника. Когда отец приговорил меня к замужеству, я сразу, без промедления поняла, что сбегу. Когда я попала в замок колдуна, я чувствовала, что без помощи не дойду невредимой до города, я знала, что должна остаться и переждать зиму и ажиотаж по поводу моего исчезновения. А сейчас, я впервые в жизни не знала, что мне делать. Сейчас уверенная в себе волшебница выглядела такой ранимой и беззащитной, а я стояла как истукан и отстраненно наблюдала за происходящим. Как я могла проворонить такие переживания? Почему Петра так глубоко спрятала свои чувства? Боялась, что если мы все узнаем, то не захотим ей помогать спасать Шиона? Это не похоже на дворец. Никто не пытается играть своими эмоциями, чувства здесь такие искренние, настоящие, что становиться нестерпимо больно в груди. Похоже, я начинаю забывать, что значит жить при королевском дворе...

  – Не важно, что со мной будет, не важно... даже если я умру, – Петра схватила Ника за край рукава робы, решительно посмотрев ему в глаза. – Спаси, обещай, что спасешь Шиона!

  Мне невольно вспомнилась история, которую рассказала Лира. Как она похожа на свою мать в молодости – такая же решительная, жертвует своей жизнью ради любимого. Мне даже стало немного стыдно. Я понимала, что никогда не смогу стать такой же. Я себя чувствовала жалко, ничтожно – я такая эгоистка, забочусь только о себе.

  – Что ты такое говоришь, Петра! – возмутился Риэл, в мгновение ока вскочив на ноги. – Ты подумала обо мне, Нике и своих родных? Богиня, ты думаешь, что твоему святоше будет приятно узнать, как дорого досталась его свобода?!

  – Так я и знал. Ее аура...

  – Что с ней? – нетерпеливо обратился к задумчивому Нику вор.

  – Она пылает тем золотым огнем. Это чувство, – светло-серые глаза волшебника расширились от удивления. Он видел то, что было скрыто от наших глаз. – Эта энергия пожирает ауру Петры! Она, сжигая прежние плетения, изменяет конфигурацию ауры на нечто новое...

  Я и Риэл неверяще посмотрели на бледную девушку. Я, конечно, мало что поняла из сказанной Ником фразы, но ясно было одно – дело плохо. Петра сидела на стуле, сжимая на коленях руки в кулаки. Ее яркие, зеленые глаза смотрели на Риэла, в них читалось сожаление, некая боль от совершенных поступков.

  – И никак не исправить? – осипшим голосом спросил у колдуна рыжий парень.

  Ник, сжав губы, напряженно посмотрел на меня и Риэла. Похоже, он и сам плохо понимал, как можно было все исправить. Я еле сдерживалась, чтобы не заплакать от страха за подругу, от сострадания к волшебнице. Почему они так смотрят? Почему не могут помочь?

  – Это еще не все...– тихо произнесла волшебница. Все удивленно повернулись к ней. – У меня кое-что появилось на теле, на месте где разбился кристалл, может даже немного выше... Мне кажется, что эти слезы слились со мной... или они попали мне на кожу и...

  Вдруг, к всеобщему удивлению, Петра непослушными пальцами стала расстегивать пуговицы шерстяной кофты.

  Видя, к какому позору стремиться себя подвергнуть волшебница, я, возмущенно крикнув, пихнула мужчин:

  – А ну быстро отвернулись от дамы, извращенцы!

  Мужчины, посмотрев на меня как на умалишенную, показно закатив глаза, повернулись к Петре спиной, пробурчав себе под нос:

  – Я вообще-то целитель.

  – Что я там не видел...

  Петра сняла кофту, оставшись в простой белой рубашке на завязках, которые находились у нее спереди. Даже через ткань я видела, как что-то светилось ниже левого плеча, примерно на уровне декольте. Она неспешно стала растягивать завязки, обнажая плечи... Я закрыла ладонью рот, чтобы не закричать от ужаса. Ник и Риэл, увидев мою реакцию, мигом повернулись к светловолосой волшебнице.

  Казалось, что золотой свет был единым целым с бледной кожей волшебницы, что он, плавно переливаясь и становясь ярче, двигался спиралью к ослепительно яркой области кожи. Это было похоже на какую-то невообразимо красивую мерцающую татуировку ракушки, которая рассеялась на коже золотыми капельками... Она была небольшого размера, но кожа вокруг "знака" немного почернела, словно была чем-то больна... Я засмотрелась на "спираль", мне казалось, что она непрерывно движется, что в ее мерцающих капельках скрыт тайный смысл, тайное послание Богини...

  – Все ясно, – спокойно сказал колдун, вернув меня к реальности. – Похоже на эффект Риатондерии. Хотя, честно признаться, это первый случай, когда в слиянии участвовал человек. Наверное, на это повлияло то, что ваши энергии совместимы или, наоборот, совершенно несовместимы, и поэтому "слезы Элисень", соприкоснувшись с кожей, создали такой эффект...

  – Это лечится?

  – Не волнуйся, вандал. Я конечно не специалист в этой области, но и не зеленый новичок.

  – Значит, я перестану слышать голоса? – с надеждой в голосе спросила Петра. – Больше не буду видеть те ужасные события? Тот пожар, разрушения, крики...

  Ник согласно кивнул.

  – Еще минута и я начну верить в Богиню, – нервно усмехнулся вор и устало сел на кровать. Его руки дрожали, но сам он улыбался, будто колдун только что облегчил его душу, выслушав исповедь.

  – Ты что, не веришь в Великую? – возмутилась я. Не может быть! Он атеист!

  – А зачем в нее верить? Она же не существует.

  – А это тогда что? Это ее кара, которая опустилась на похитителей реликвии!

  – Похитителей реликвии убил мой арбалет, а Петра просто неудачно упала и вляпалась в очередную гадость.

  Ник обреченно вздохнул, слушая нашу перепалку, и собрал на затылке волосы в хвост, связав их лентой. Он снял плащ, закатал рукава робы, готовясь к какому-то ритуалу.

  Петра вновь с надеждой посмотрела на своего дядю:

  – Дядя, независимо от того выдержу ли я процедуру или умру, обещай, что не оставишь Шиона. Обещай, что спасешь его...

  – Не говори глупости, – фыркнул маг и, повернувшись к нам, грозно сдвинул брови. – А вы, а ну бегом вышли из комнаты!

  * * *

  Дверь, громко хлопнув, закрылась. Моему возмущению не было предела! Меня выгнали из комнаты, как какую-то оборванку вместе с этим хамоватым вором! Нет, я бы и сама выставила вон Риэла, негоже даме оголятся перед мужчиной, который ей не брат и не муж, но меня то за что? Подругу Петры! Кто ее поддержит, когда на нее опустилось проклятие Богини за совершенные грехи? Да и кто выгнал! Этот нахальный колдун силком выставил за порог, заявив, что мол, я ему видите ли буду мешать.

  Я, возмущенно фыркнув, последовала минутному порыву – вместе с вором приложила ухо к стене. К демонам воспитание – меня гложет любопытство! Мне казалось, что наглый колдун обязательно будет шептаться о всяких неприличностях с племянницей, промывать косточки мне и Риэлу. Я и рыжий парень стали по одну сторону баррикад – не только мне было интересно узнать, о чем разговаривает волшебник с Петрой.

  Вор, немного постояв и попытавшись подслушать разговоры, нахмурился. И я его понимала – ничего не было слышно. Неужели в тавернах настолько толстые стены? Но рыжий парень не растерялся, он быстро пробежался глазами по прихожей. Вдруг его взгляд задержался на кувшине, который я забыла отнести сегодня утром вниз. Лицо вора просветлело, он, в мгновение ока оказавшись около тумбочки, где стоял поднос, схватил глиняный кувшин и, выплеснув на пол остатки воды, вернувшись к стене, приложил горлышко к стене.

  Я скисла. Теперь у этого невоспитанного нахала есть ценное устройство по подслушиванию разговоров. И даже не конфискуешь данный агрегат – он, к сожалению, не знает слово "галантность". Я, оглядевшись в поисках чудо-устройства, увидела простую кружку. Конечно, это не совсем то, что я хотела, но на большее, увы, в таком захолустном месте можно не рассчитывать. Не теряя минуты, я подбежала к ней, но только я взяла кружку в руки, как вдруг дверь спальни с грохотом распахнулась, и в проеме появился рассерженный Ник. Он, грозно сощурившись, посмотрел на замершую картину, став похожим на моего отца, когда тот застукал заговорщиков за составлением планов по его свержению.

  – И что это все значит? – учтиво поинтересовался он. Я попыталась спрятать кружку за спину. Вор, взяв кувшин нормально, в мгновение ока оказался рядом со мной.

  – Ирен решила попить водички, а я ей помогаю, – нагло соврал Риэл, делая вид, будто хочет налить воды в мою кружку. Я ему по мере своих сил и возможностей старалась подыграть, подставив под воображаемую струю воды так и не состоявшееся приспособление по подслушиванию.

  – Да, да. Конечно. Риэл предложил свою помощь.

  – Там же пусто, – заметил Ник, скрестив на груди руки.

  – Да? – Риэл, изобразив самое настоящее удивление, посмотрел внутрь кувшина. – И вправду. А я и не заметил.

  – Какое горе... – вторив вору, как можно печальнее вздохнула я.

  Ник ухмыльнулся, сделав вид, что полностью нам поверил и как бы невзначай молвил:

  – Тогда вы не против, если я поставлю на комнату "полог тишины"?

  Я нахмурилась. Это заклинание всегда ставит наш королевский маг на комнату, в котором проходит совещание отца. Сколько я ни старалась, куда бы ни залезала, я никогда ничего не могла подслушать. "Полная звукоизоляция", как любит довольно мурлыкать мой отец, смотря на свою чумазую дочурку.

  Вор показно фыркнул и махнул рукой.

  – Конечно нет!

  А я вот не была так счастлива. Теперь мы точно ничего не узнаем. И как Риэл может это спокойно говорить? Бесчувственный хам! Он что, ни капельки не волнуется за Петру?

  Колдун, вдребезги разрушив мои мечты и надежды, довольно щурясь закрыл дверь, оставив меня и Риэла с горечью думать о сложившейся ситуации.

  Вдруг вор, просветлев лицом, быстро поставил на поднос кувшин и ринулся в комнату, где он и Ник спали. Я, бросив рядом с кувшином кружку, поспешила за ним. Что он задумал? Риэл не тратя время на разговоры, распахнул окно, впустив в комнату холод и случайно залетевшие снежинки.

  – Что ты делаешь? – удивилась я, наблюдая за тем, как вор ставит правую ногу на карниз. В комнате было темно, но я смогла разглядеть довольную ухмылку рыжего парня. Похоже, ему нравилось то, что он задумал. А мне что-то не по себе от его идеи.

  – Как что? Я хочу узнать, что творится в комнате. Меня что-то не прельщает оставлять тех двоих наедине.

  – Но там звукоизоляция!

  – Для того чтобы смотреть, не нужны уши, – фыркнул наглый вор и полностью выйдя на улицу прикрыл за собой окно.

  Я осталась одна. Повторять подвиг парня меня что-то не тянуло, и я решила, чтобы хоть как-то себя развлечь, зажечь свечи в прихожей. Я не хотела случайно сломать в впотьмах ногу, споткнувшись о половицу. В комнате было прохладно, я, кое-как заставив гореть первую свечку, осторожно, моля Богиню, чтобы та не погасла, открыла дверь в прихожую, как вдруг...

  Вдруг дверь комнаты Петры с грохотом раскрывается, и за порог кубарем вылетает Риэл.

  – Я сказал не мешать мне! Что непонятного! – слышу я недовольный голос Ника.

  – А я и не мешал... – вор тяжело поднялся, небрежно отряхиваясь от пыли. – Кому я нафиг мешал? Ты сделал из мухи слона!

  – Подглядывание не делает тебе чести...

  – А раздевать Петру делает?

  – И ревность, кстати, тоже... – усмехнулся колдун и закрыл дверь в комнату, оставшись с нами в прихожей. – Ты считаешь, что я смогу вылечить ее сквозь одежду?

  Я стояла на пороге, осторожно прикрыв ладонью свечку, чтобы та не погасла, пока я наблюдаю за небольшой сценкой. Так я и знала, что план Риэла провалится. Никогда ему не быть шпионом.

  – Отлично! Хорошо, ты своего добился! Я ухожу!

  – Риэл, ты куда? – я посторонилась, пропуская вора к заветному окну.

  – К оружейнику, – мрачно буркнул вор, войдя в комнату. – Этот колдунишка зверски изуродовал мою Молли!

  – Он издевался над твоей девушкой?! – поразилась я.

  – Если бы... – вор, сняв с пояса, с потаенной нежностью погладил опаленный, не разваливающийся на одном добром слове арбалет. – Пойдем к лекарю Молли... Тебя вылечат, и ты будешь как новенькая....

  – Ты ее еще на погост отнеси и заупокойную прочитай, – фыркнул Ник, не страдающий муками совести. Он открыл дверь в комнату к Петре и насмешливо выкрикнул прямо с порога. – Это развалюху никто больше не спасет за такой короткий срок... И сейчас поздно. Думаешь, что специально для тебя откроют лавку и обслужат по первому разряду?

  – Какой ты догадливый, – подозрительно усмехнувшись, Риэл исчез в окне.

  Подул сильный порыв ветра, и моя многострадальная свечка вмиг погасла. Я вздохнула. И что мне теперь прикажете одной делать?

  Плотно закрыв ставни, я снова зажгла ее и поставила на подоконник, немного понаблюдав за ровным пламенем...

  Ладно, спущусь в зал. Мне в голову пришли еще пара интересных историй про наивного и доверчивого "брата".

  Ник

  Поставив "Полог тишины" на комнату, я повернулся к племяннице. Петра полуголая сидела на кровати, смущенно прикрываясь руками. Ее щеки предательски алели, а сама она прятала взгляд, ни в какую не желая посмотреть на меня.