Текст книги "Мисс Никто (СИ)"

Автор книги: Татьяна Лаас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 42 страниц)

Глава 61. Опять в дорогу!

Первый месяц лета выдался у Ник одиноким. Нет, Лин старательно вырывался домой от Мигеля, иногда даже на пару дней, а то и больше – целых три, но все же чаще всего он пропадал в Холмах, как и Брендон, как и сам Миге, и многие из штурм-отряда. Там кипела работа, знать бы еще какая. Полиморфы – это такие прирожденные убийцы, которых надо холить, лелеять и оберегать.

«И в зону не брать, даже под усиленной охраной!». Даже если полиморфы – это душеедки, готовые сами за себя постоять. Миге бы осчастливить третьим ребенком у Анны, а лучше своим, чтобы отстал от будущих чужих детей, и не капал своим отцовским беспокойством на малыша Ник. И Лина. На их малыша.

Кстати, результаты переговоров в Холме Ольхи Ник так и не рассказали – стррррашная тайна, которая может расстроить одну мелкую полиморфу. Кажется, Миге и его команда там в Холме продула Королеве. Возможно, тайна Холма Ольхи была связана именно с этим. Миге продул. Возможно, впервые в жизни. И, возможно, теперь готовились к затяжному противостоянию, если не к войне. А Ник расстраивать нельзя, хоть Ник будет первой в рядах воинов, если худшее все же случится. Что будет при этом с Мигелем, лучше не думать. Лин-то переживет, просто встанет рядом, прикрывая спину. И привычно спросит: «Куда точнее?»… Только бы это не случилось.

Ханыль прочно поселился в Холме ткачей, откуда его почти не выпускали – слишком много работы. Какой работы – Ник, конечно же, не говорили. Кстати, преображенный Холм Ник так и не увидела – ага, слишком опасно. Там был форпост противостояния лордам Холмов, что бы это не значило. Ник же туда не брали – слишком опасно: плохие дороги, а в самом Алисо плохие больницы, а в зоне плохие условия, и вообще она не до конца изучена…

Весь мир вдруг стал опасен для Ник – это уже врачи сказали, которых напустил на неё все тот же Миге. Слишком большой плод для одной слишком маленькой полиморфы, а значит… Да, да, да. Холить, лелеять и оберегать. И никуда не пускать. Ник же чувствовала, что скоро сойдет с ума в четырех стенах. Хорошо, что по весне не задумываясь уехала, бросая все – такой жизни, как сейчас, она бы не выдержала. Даже ради Лина и его спокойствия. И, значит, надо решаться. Надо отправляться в новый путь, убегая от тайн и давящих стен.

Нет, конечно, Ник формально была не одна – её навещали и Вик с Марком, и Анна, и Лина с Мией. Ник бесконечно удивлялась – как в семействе Росси, где были Линдро и Лина, вообще появилась Мия, а не какая-нибудь Линелита. Это было непонятно.

Мия всегда приносила с собой атмосферу праздника и необычайно легкости – если старший Санторо переупрямит Мигеля, то лису очень повезет с девушкой. Вик и Марковке, кстати, стало гораздо лучше. Ник не знала, кто им помог – Брендон, Мигель или все же Закат, но аура близкой смерти больше не висела над Вик и её сыном. Вик даже помолодела – оказывается, Брендон, вот же зараза, любил девушек помоложе – Вики была ничуть не старше самой Ник. Да…

Про судьбу Двадцатого округа, и тем более Двадцать первого – молчок. Это может расстроить Ники, точнее, как-то сдался Мигель, это может её заставить собраться и рвануть спасать самой так, как умеет.

Ник не оставляли в одиночестве. Даже Анна выгуливала Ник – то по пафосным ресторанам, то по магазинам и закрытым распродажам, то по клубам – тоже закрытым и привилегированным. Только это все не то. Хотелось одного – если уж в одиночестве, то где-то далеко, где никто не найдет, где берег океана, волны и ветер. Запах разлагающихся водорослей и воды. Где только ты и небо. И скоро так и будет. Да, Мигелю её не удержать. Всему Либорайо её не удержать. А Лин… Лин поймет.

Жердь даже свадьбу умудрился сыграть в этой круговерти с Холмами и лордами. «Джунгли» тогда два дня гремели музыкой и весельем – нечасто парни штурм-отрядов расстаются с холостой жизнью. Ник даже в гости звали – Ден нашел минутку, забегал и приглашал к себе. Ник съездила к нему в общежитие, познакомилась с его сестренкой. О его работе, конечно же, ни слова не говорили в тот раз – нельзя, полиморфу надо оберегать… Эван даже приезжал и познакомил со своей семьей – это было немного неудобно, Ник же почти сразу забыла о нем, стоило разгромить Ледяную зону. Даже Маки объявился – вот уж неожиданность. Тоже не виделись с самой осени, и о чем говорить с котярой Ник не знала. Их связывали только наны и страсть, которую те разбудили в них двоих. Сейчас же Ник Маки был приятным, умным парнем, не более того. Даже не в её вкусе внешне.

Формально Ник была не одна. Формально… Но на деле она была одна – полиморфы все же одиночки. Про гнездо душеедок она тогда Закату сказала для красного словца.

Короткими, душными летними ночами, лежа на мокрых от пота простынях – в квартире Лина не было кондиционера, – она была одна. И она обдумывала свое будущее. И свои планы, в которые никого нельзя посвящать. Которые надо воплотить, закрывая историю побега из Холма Дуба навсегда. Которые… Которые окончательно сделают Ник одиночкой. Она останется ни с чем. Она будет одна. Впервые за всю жизнь одна.

Утро началось с солнечного зайчика, который пробился через плотные шторы спальни.

Ник забилась под подушку, но тут заснуть помешал яркий, бодрящий аромат кофе. Она знала, откуда мог взяться кофе в доме Лина. Ник села в кровати, потягиваясь и тяжело вставая: все же лигры – это лигры. Начинался седьмой месяц беременности, а врачи разводили руками – еще чуть-чуть и расти лилигру будет некуда. А меняться, как уговаривали врачи и Мигель, она не будет. Ни за что. Она нравится себе самой такая, как есть. На самом деле Ник очень боялась забыть себя настоящую, если поддастся на уговоры и чуть-чуть подрастет.

Она прокричала:

– Я проснулась! Уже!

Знала, что её услышат.

И обуваясь в элегантные, подаренные Анной домашние туфли (как же Ник не хватало её простых тапочек с помпонами!), она направилась на кухню. У плиты стоял Лин. Одетый только в простые домашние штаны. Капельки воды капали с коротких волос и скатывались по рельефной спине. Оказывается, он уже давно дома – даже душ успел принять с дороги. А она не слышала и не заметила его возвращения – плохо, потеряла бдительность. Это может тяжело аукнуться в будущем, когда она опять вернется на дорогу, когда привычная жизнь позовет её дальше, за Либорайо.

Она уткнулась носом в спину Лина, вдыхая любимый аромат – земля и дерево. Пусть память подсказывала, что это обычный запах оборотней, всего лишь мускус, но для неё другого аромата не надо было.

Она потерлась носом о его теплые, твердые от напряжения мышцы.

– Ты дома… – прошептала еле слышно.

Он послушно отозвался:

– Ники, малыш… Я дома…

Она поцеловала нагло выступающий на спине позвонок, еле дотягиваясь на цыпочках, и Лин чуть выгнул спину от её хулиганской выходки, а потом развернулся, подхватывая её за талию и сажая на кухонный стол прямо перед собой. И поцеловал. Поцеловал так, как целовал только он – мягко, тепло, чувственно, необходимо, как глоток воздуха… Правда, ему тут же пришлось отвлекаться и ловить убегающий кофе, попутно одергивая задравшуюся на Ник одежду – она так и не изменила себе, спала в его старых служебных футболках. Да, без него никуда, и это и пугало, и приятно грело – без него никуда!

Наблюдая, как Лин старательно процеживает кофе через ситечко в чашку, она сказала:

– Хорошо, что ты вернулся именно сегодня.

Он настороженно повернулся к ней, отвлекаясь от кофе:

– А что у нас сегодня? – Хорошо, что они знакомы меньше года, а то бы сейчас он судорожно соображал, какую дату пропустил – настолько забавно он выглядел.

Ник пояснила:

– Я вчера договорилась с Заком. Сегодня выезжаю к нему. Есть одно дело.

– Ясно, – только и сказал Лин. – И во сколько?

Она тихо призналась:

– Договорились на восемь.

Лин посмотрел на настенные часы, на которых время подбиралось к семи тридцати, и улыбнулся:

– Тогда стоит поторопиться с завтраком. – Он снова поцеловал её, в этот раз в кончик носа, и полез открывать духовку, в которой томилась овощная запеканка. Пока он раскладывал её по тарелкам, Ник задумчиво пила кофе, который ей, вообще-то, запретили, но… Лин очень старался.

– Тебя подбросить до автодома? – спросил Лин уже за столом. Сам догадался, что отправится в дорогу она на автодоме, совсем как раньше.

– Буду очень благодарна. – Она без аппетита ковырялась в запеканке, выискивая кусочки морковки. Зак присылал Анне овощи и мясо из Холмов – он заботился, чтобы у Ник уровень загрязнения не приближался к сотне, когда она потеряет контроль над собственными нанами. Быть может, Зак присылал бы еду самой Ник, но кто-то надоумил его, что она готовить не умеет и не будет. Как бы не Брендон это был.

Лин уточнил, зная грешок Ник:

– Вещи свои уже собрала?

Она отмахнулась:

– Зачем? В автодоме полным-полно моей одежды.

– Ясно, – Лин грустно улыбнулся. – Мои вещи из автодома забрать?

– Будет просто отлично, – призналась Ник. Его вещи там будут лишними. Это он хорошо придумал. Сама бы она не знала, как его попросить о таком.

– Только не геройствуй, хорошо?

– Хорошо, – послушно согласилась она.

– И береги себя. Хорошо?

Она снова кивнула – было отчаянно страшно и больно уходить отсюда. Она привыкла к… Не к дому, к Лину. И ведь объяснить ничего нельзя. Еще непонятно, как все получится. И получится ли. И сможет ли она вернуться.

Она заставила себя улыбнуться – в Либорайо она рано или поздно, все равно как, но вернется.

– Если ты поела… – Лин задумчиво посмотрел в её почти полную тарелку – Ник так и не прикоснулась к еде, – то тебе пора одеваться.

Она быстро встала, тут же жалея – в глазах на секунду потемнело, подошла к все так и сидящему Лину, обняла его за шею и поцеловала в висок:

– Все будет хорошо. Я надеюсь.

Он тихо пробурчал:

– А уж как я надеюсь. Зак говорил, что у него загрязнение достигло уровня восьмидесяти процентов. Но все же будь осторожна.

– Ревнуешь?

Он поймал её руку и приложил к своей щеке, видимо, запоминая запах или просто так.

– А надо? Зак простой инспектор, и даже не принц.

Ник уткнулась ему в макушку, сдерживая смешки:

– Когда ты целый король. И капитан.

– Может, не целый, но капитан – точно. А скоро буду майором. – признался Лин, вставая. – Миге готовит как-то страшный сюрприз, от которого парни уже заранее в шоке.

Ник рассмеялась:

– Миге – это Миге. – она вновь поцеловала Лина, теперь в упрямую макушку.

Он спокойно заметил:

– Пора, Ники, а то опоздаешь. Зак этого ужасно не любит.

Она лишь кивнула и понеслась одеваться – свежее белье, джинсы, синяя форменная футболка с эмблемой Седьмого штурмового, пропахшая Лином. На запястье блеснул золотом новый брачный браслет с выгравированными лиграми. Его пришлось снять, на всякий случай. Ник убрала его в шкатулку – не надо давать лишних поводов кое-кому… А сердце зашлось от страха – ей придется довериться, а это не то, что привыкла делать Ник.

Лин про пропавший браслет ни слова ни сказал, как будто, так и надо. Сам он брачный браслет никогда не снимал. Вот и сейчас тот разбрасывал по салону старенького «Шайра», его машины, солнечных зайчиков – Лин тоже был в футболке и джинсах: лето, жара, палящее солнце прямо с самого утра.

До автодома Лин доехали довольно быстро для стоящего в вечных утренних пробках Либорайо. И Лин даже сиреной не воспользовался, хоть и мог. Вот это в нем всегда удивляло – отсутствие элитности, тщательно взращиваемой Мигелем во всех его окружающих. Вот как в семействе Росси-Перес и этого… Фамилию тигра, которого Миге назначил в родители девочек, Ник так и не удосужилась узнать. Вот как у избалованного деньгами и тягой к элитности Мигеля вырос абсолютно непритязательный к роскоши Лин? Надежный, уверенный, простой и нужный Лин, а ведь мог быть мажором или прожигателем жизни… А получился её Лин. Он поймал её взгляд и солнечно улыбнулся. Просто так.

Машина въехала на парковку, останавливаясь рядом с автодомом. Как же давно Ник тут не была… Она вышла из машины, замирая и запоминая Либорайо.

Парк был уже прогрет солнцем. От асфальтовых дорожек несло пылью и жарой. Шелестела грязная листва на деревьях, умоляя о дожде. Газоны блестели от капель воды – система автоматического полива только-только отключилась.

Где-то между деревьями мелькали на беговой дорожке парни из отряда.

На площадке перед автодомом было тихо и пусто. Лин первым делом принялся отключать дом от коммуникаций и лишь потом зашел внутрь. Ник пришлось пойти следом – бояться своего дома последнее дело.

Дом был насторожен и обижен. Он молчал – даже аккумуляторы не гудели. Его же бросили в одиночестве. Его забыли.

Ник погладила его бок – шершавую, старую стену:

– Я боялась за тебя… – пояснила она. – Я была в Холмах, разбиралась с прошлым, и боялась, что необычный дом, умеющий сам принимать решения и перемещаться в пространстве, привлечет к себе ненужное внимание. Я не хотела, чтобы тебя… Отобрали.

Закапала вода где-то в канализации. Включилось что-то на кухне. Поехали вверх рольставни, запуская солнце. Мотор в кабине заурчал, готовый к путешествию.

Уровень нанов на вирт-экране не менялся. Наны Дуба и не думали возвращаться к Ник.

Лин вышел из спальни с сумкой, полной своих вещей:

– Я все…

Ник не удержалась – обняла его за талию, прижимаясь к груди и слушая, как гулко и ровно бьется его сердце. Узнать бы еще уровень и названия нанов в нем…

Лин осторожно поцеловал её в висок:

– Удачи!

– Спасибо, – еле выдавила из себя Ник. Было страшно, как перед ледяной волной тогда в Ледяной зоне. Или нет. Как тогда, когда Лин попал в больницу – вот тогда было страшнее.

Лин ушел, дом ожил и тут же включил проветривание, изгоняя запах Лина навсегда. В воздухе повис аромат апельсинов и жаркого лета. Хоть табличку вешай – оборотням тут не рады. Да, хорошо, что брачный браслет Ник сняла. Целее будет.

Ник подперла спиной дверь. Надо… Надо решаться.

С улицы доносился шум, приглушенные голоса парней, а потом все перекрыл вопль Утеса:

– Ну нееееет! Росси, столько можно, а⁈ Опять с сумкой! Опять потом будем в морг нестись и рассматривать трупы, да⁈ Тебе прошлого раза не хватило⁈

Слова Лина в ответ были почти не слышны. Зато Жердь влез:

– Да чего в этом страшного-то⁈

– Рыдать он будет на твоем плече! – рявкнул Утес. Странный шум драки, входная дверь громко ухнула, когда её попытались открыть. Утес – это Утес, прет напролом, даже когда ничего не понимает. – Ниииииик!

Она прошептала, сдаваясь:

– Дом… Давай к морю в Ледяную зону. Там сейчас хорошо. Там нас ждет Закат.

Просить дважды дом не пришлось – кажется, он вновь все решил за неё. И Закат его радовал гораздо больше, чем какой-то Линдро. Крайне показательно и глупо со стороны дома.

За окном потемнело от пространственного перехода, а потом через стекло ворвалось сонное, зимнее солнце, и запело море.

Ник прикусила губу и пошла одеваться – в Ледяной зоне даже летом не жарко.

Дом на радостях открыл весь гардероб, предлагая теплые колготы, штаны, шорты, платья и юбки на выбор… Он был необычайно щедр, радуясь Закату.

Ник надела на себя длинный, крупной вязки свитер, который заменил и юбку, и платья, в которые она сейчас при всем желании бы не влезла. Натянула на себя плотные колготы, обулась в зимние, на меху ботинки, подумала и захватила теплый жилет – лишним вот точно не будет. Дом подумал и предложил еще и шапку вдогонку вместе с шарфом. Он был чрезвычайно покладист, забывая о ссоре и долгом забвении, ведь, видимо, все шло согласно его плану.

На берегу было шумно. Наползали волны на берег, игрались галькой и льдинками.

На скалах, уходящих вверх, орали и ругались птицы.

Шумели на ветру деревья, чуть поскрипывая ветвями.

Сизое, по-зимнему низкое и темное небо сливалось вдалеке с водной гладью. Оно по-прежнему звало за собой, куда-то далеко, куда-то ввысь.

Ник шла по кромке мира, по тонкой границе между землей и водой. Волны чуть лизали её ботинки, пробуя на вкус. Ветер игрался концами длинного шарфа и кидал в глаза отросшую челку.

Лина здесь отчаянно не хватало.

Одиночество все же тяготило Ник, пусть и говорят, что душеедки одиночки.

Она замерла, забравшись на невысокий камень, который с трех сторон омывало море. Соленые брызги летели в лицо, скрывая непрошенные слезы. Она прощалась с прошлым. Прощаться было бы легче, будь тут Лин, но так рисковать она не могла. А небо все звало и звало её ввысь. Она помнила – когда-то она летала. Летала на зло всем, утверждавшим, что драконов не существует.

Пахло йодом, смолой и солью. И чуть-чуть озоном – так пахнут грозовые небеса.

За спиной раздался шум шагов. Зак замер где-то сзади, не мешая ей. Стоял молча и ждал. Только по элтелу прислал сообщение – скриншот его вирта: «Загрязнение восемьдесят один процент. Требуется срочная чистка.»

Глава 62. Дом

Ник обняла себя руками за плечи тихо сказала Заку – знала, что услышит:

– Все знают – драконов не существует. А ты говорил…

Его голос звучал приглушенно, прячась за шорохом волн:

– Драконы существовали, Ник.

Она так и не обернулась к нему:

– Только не надо говорить, что, если я подумаю, то все пойму сама.

– Не буду.

– Так объясни.

Он, медленно – видимо, пытался вспомнить или подобрать слова, начал:

– До Катастрофы люди любили эксперименты. Генетические эксперименты. Ты же заметила – мы все, люди прежней Земли, сильно изменены – идеальный рост, вес, метаболизм, красивые черты лица и прочее.

Ник не удержалась:

– Вы как под копирку.

– Так получилось. – мягко согласился он. – Каноны красоты, увы, едины. Когда устали улучшать себя, начались эксперименты с окружающим миром.

– Ваши фейри…

– И наги… – добавил Зак.

Ник раздраженно топнула ногой:

– Даже боюсь уточнять – для чего они были вам нужны.

Зак вздохнул, но продолжил, не стал ругаться на то, что она его перебивает:

– Просто так, Ник… И грогачи…

–…в качестве слуг по дому… Точнее рабов, – припечатала лордов Ник.

–…и трау для переноски тяжестей, и прочие диковинки. В том числе шли эксперименты над вымершими животными. Мамонты, динозавры…

Ник даже дернулась, уже все понимая.

Зак подтвердил:

– Ты не ослышалась. Динозавры. Некоторые неопасные, но интересные виды. В том числе и летающие – ты же знаешь, что птицы произошли от динозавров? Когда случилась Катастрофа, многие виды погибли, а многие – преобразились.

Ник тихо подсказала:

– Пыль дала им магию.

– Сделала некоторые виды динозавров пирокинетиками.

– Огнедышащими драконами.

– Да, так их запомнили поверхностные.

Ник не удержалась:

– Ты заметил, что ты людей, живущих на поверхности, людьми не называешь?

Он, наверное, пожал плечами – был слышен странный шорох одежды.

– Привычка.

– Отвратительная привычка, Зак.

– Согласен.

– И что случилось с драконами?

– Их истребили вампиры – и не думай, что истребили, потому что те были опасны. Истребили, потому что в них было много мяса для прокорма своих людских ферм. Слышала, я сказал – людских.

– Возьми конфетку, – пробурчала она. – Награди себя за смелость.

– Бука, – рассмеялся Зак. – Динозавров истребили, как истребили и мамонтов, и других экзотов.

– А в памяти людей они остались драконами.

– Точно. И… Ник…

Она перебила его:

– У меня к тебе столько вопросов. Ты столько скрывал, скрываешь и будешь скрывать – вот ни капли не сомневаюсь в этом.

– Ник, ты своими вопросами только тянешь время. Может, все же займемся делом?

– Вот отвратительно – копаться в чужой голове.

– Здесь нет нейронета. Я не копаюсь…

– Ты копался в Холме Ольхи. – напомнила Ник. – Этого более чем достаточно.

– Ниииик, это особенности существования роя. Почти ничего не скрыть.

– Да-да-да, потому вы и не умеете лгать.

– Смысла нет. А вот про танцы – байка. И про питание душами и силами людей в танце – тоже байка. Тамиор был совсем плох душевно. Так что с танцами – ложь. Мы просто любим движение.

– Утешил.

– Ник, хватит оттягивать.

Она еле нашла силы сознаться – Лину бы сказала легко, а тут же Зак. Зак, которому сложно доверять. До сих пор сложно, хоть все понимаешь и помнишь о роли роя в его поступках.

– Это вся моя жизнь, которую я помню, Зак.

– Ник, – его голос стал мягче, в голове Ник на всякий случай загорелся вызов элтела.

Она проворчала:

– Сбрось. Мне сейчас только тебя в своей голове не хватало.

Он сбросил вызов. Вздохнул, что-то шепча про «лучше».

Ник снова попыталась объяснить то, что чувствовала:

– Я же почти ничего не помню о себе, и дом – вся моя жизнь, все, что я знаю.

– Это не так, Ник. Огромный пласт твоей жизни лежит вне дома. Лин, штурм-отряд, Ханыль, Холмы…

– Тебе не понять, – отрезала она.

Он фыркнул. Вздохнул. Наверняка криво улыбнулся, потому что сказал:

– Да куда мне понять. Я по пальцам на руках могу пересчитать те дни, когда я был именно я. Я сам, а не рой. И в отличие от тебя, у меня нет ничего на память об этих днях. Вся моя жизнь была в Холмах. – Он на миг прервался, а потом рассмеялся: – нет, вру! Нагло вру! Одно воспоминание обо мне настоящем есть – и это ты. Ты и твоя жизнь.

Ник повернулась к нему на своем камне:

– А если он разумен? Если я сейчас прям, как ты, тогда в Холме Березы… Только я не предлагаю ему лист с требованиями к принцу?

Зеленые глаза в упор смотрели на неё – серьезно и хмуро:

– Ник, понимаешь… Это квази…

Она оборвала его:

– Вот любите вы это слово!

– Хорошо, – поправился он – про Гарсию он знал из её воспоминаний. – это псевдоразумность. Это микросхемы, электрические импульсы и программа.

– А если ты ошибаешься? Мы не знаем влияния заражения пылью на нанов.

Зак пожал плечами и подал руку Ник, помогая спуститься с камня – вода подступала все ближе и ближе:

– А если я ошибаюсь, то все на порядок хуже. Одно дело, когда Дуб выполнял программу, потому что ему её дали, и совсем другое, когда он пошел на это осознанно. Это отвратительно – заключить чью-то жизнь в клетку и приводить к ней генетический материал для размножения.

– О как… Да ты поэт в душе. Так… Сказать о моей жизни.

– Ты же не хочешь провести так всю свою жизнь – восстанавливая ненужную популяцию вампоморфов, оборотнеморфов, людеморфов, рожая и меняя партнеров по воле разумных нанов? Заметь, твоя мать могла сама все сделать, но она предпочла мужа, Холм и спокойную жизнь, свесив предназначение на тебя. Отвратительный поступок, кстати.

Ник обняла себя за плечи, и Зак привлек её к себе в объятья.

– Шшш, все будет хорошо. Я тебе обещаю. Я уничтожу эту программу. Честное слово.

Она прошептала ему в грудь:

– И Лин же еще…

– Я узнаю про Линдро, я помню.

Ник еще чуть-чуть повздыхала, а потом все же отпрянула в сторону:

– Тогда иди… И будь осторожен.

– Ник, я же полицейский.

– Ты страж, полицейских больше не существует.

– Ну, спасибо. Я-то есть.

– Иди, инспектор. И, прошу, не ошибись…

Он кивнул:

– Я постараюсь.

Он направился в сторону дома, и Ник оставалось только надеяться, что все, действительно, будет хорошо. Что Зак уничтожит программу. Что Зак не притащит на себе нанов. Что Лин не заразился нанами те минуты, которые провел в доме, собирая свои вещи. Сама она ничем не дорожила в автодоме, только им самим, а Лин… Лин имел право забрать дорогие его сердцу мелочи из автодома.

Ник думала, что проверка дома займет много времени – полчаса, час, два… Но Зак вышел почти сразу – минут, может, пять, провел в доме. И вот как верить после такого в его объективность⁈

Он подошел к Ник – та шарахнулась в сторону от его протянутой руки, побоялась, что он может заразить её нанами Дуба.

– Не бойся меня, Ник. – почти простонал с обидой в голосе Зак. – Капля доверия – сколько раз уже можно просить.

Она лишь качнула головой в сторону его протянутой ладони:

– Что у тебя там?

Зак пояснил:

– Там твои потерянные годы, которые ты искала. Хочешь их забрать обратно?

Ник настороженно уточнила, и не думая приближаться:

– Вместе с нанами Дуба, да?

– Да, вместе с нанами Дуба.

– Спасибо, но нет. – для верности Ник еще дальше отошла.

– Ник? Ты же хотела…

– Мне и краткого пересказа хватит в твоем исполнении. Я поверю. И ты не сказал про Линдро…

– Наны Дуба трижды пытались убить Линдро. – Зак опустил руку, и Ник оставалось только гадать – уничтожил он при этом захваченные из дома наны Дуба или нет. Вопрос орского доверия. И доверия к кому⁈.. К Заку.

– Трижды⁈ – опешила Ник. Она насчитала два – один точно, второй под вопросом.

Он подтвердил:

– Трижды. Один раз в бывшем Двадцатом округе, когда переместился прямо к трещине, в надежде, что Лин упадет в неё, ослепленный ярким светом. Я тогда еле успел, гравитационным ударом отодвигая дом от края трещины… Второй раз в дороге назад – дом не учел стойкость оборотней к различным пищевым токсинам при помощи нанов Пса. Третий ты и так знаешь – алхимический ожог. Если бы не наны Пса, Лин бы погиб. Отравление было массивным.

– Ррррррогатые оррррки… – только и выругалась Ник. – Ты знаешь, что надо делать, Зак… – Эксперименты над собой Ник дому бы простила, но попытки убийства, причем не её, а Лина, того, кто преломил в её доме хлеб, нет.

– Я могу тебе дать время забрать вещи.

– Ничего там, без чего я прожить не смогу, нет.

– Уверена? – он внимательно наблюдал за ней.

– Уверена, – твердо сказала она.

Зак пижонски прищелкнул пальцами, и дом тут же расцвел языками алхимического пламени во все стороны – эта дрянь убивает все, даже наны, Ник это знала.

Зак пояснил:

– Небольшой заряд встроен в каждую модель фейри-техники. Посыл определённой мыслеформы его активирует. И не смотри так ошарашенно – мы не убийцы, это всего лишь предосторожность, чтобы технику не использовали против нас самих.

– Ага, а то, что будет со стражем, облаченным в этот момент в доспех, вас не волнует. Или то, что будет с пассажирами фейри-машины.

– Эти риски прописаны в договоре купли-продажи.

– Очень удобная позиция.

Зак не стал отвечать, меняя тему:

– Так… Краткий пересказ, да?

Ник лишь кивнула. Постояла рядом с Заком, прислушиваясь к треску погибающего в пламени дома и пошла прочь вдоль берега – подальше от ядовитых клубов дыма.

Зак пристроился рядом. Шел, засунув руки в карманы – перчатки он не захватил.

Ник молчала. Ждала.

Он вдохнул полной грудью свежий воздух и все же начал:

– После моего прихода в Холм, наны Дуба гнали тебя как можно дальше от Холма. Как можно дальше от опасности. Только наны не учли, что ты ребенок и легко устаешь. Когда ты упала без сил в очередной раз, наны решили, что тебе ради выживания стоит подрасти.

Ник снова лишь кивнула – Ханыль говорил о таком же выборе, стоявшем перед ним. Только он выбрал её детство. Наны выбрали иное – они лишь машины с машинной же логикой.

– Наны ускорили время для тебя – за сутки в реальном мире ты выросла на десять лет.

– Десять⁈

– Десять, – подтвердил Зак. – Нанам для исполнения заложенной в тебя программы требовался определенный возраст – восемнадцать лет. Наны не учли одного – истощения внутренних ресурсов. Когда тебя нашли люди, то ты выглядела лет на четырнадцать-пятнадцать, не больше, так истощили тебя наны.

– Подожди… – Ник даже замерла, носком обуви копаясь в прибрежной гальке. – Но ведь можно вырастить тело, но не мозги. Знаниям-то откуда взяться?

Зак улыбнулся:

– Все необходимые знания вкладываются в Холмах при рождении. Сжатые массивы данных, открывающиеся в определённый период жизни. Так что, поверь, тебе было восемнадцать и психологически, и физически. Только наны не учли одного – ты в восемнадцать точно так же воспротивилась программе, как и в двадцать восемь. Ты попыталась противостоять нанам и их решениям.

– И…? – Ник пошла дальше по берегу.

– И наны не нашли решения лучше, как полностью обнулить твою память.

Ник выругалась – крепко, грязно, отвратительно, но других слов у неё не было.

Зак не стал ничего выговаривать ей, сам не нашел слов лучше.

– После ускоренного созревания была истощена не только ты, нанам тоже не откуда было черпать энергию для своего существования. Они заблокировали у тебя возможности леди Холма, нарушая при этом твою координацию и подвижность, и впали в стазис, пережидая время твоего восстановления. Тебя истощили настолько, что даже в свои календарные восемнадцать, которые пришлись на прошлую осень, ты была не готова к исполнению программы, но тут уже нанам пришлось её исполнять вне зависимости готова ты к беременности или нет. Наны нашли для тебя…

– Эвана, – оборвала его Ник. – Все, дальше можешь не продолжать.

Зак криво улыбнулся:

– Наны нашли для тебя наставницу – душеедку, Ник. Взрослую особь, которая могла тебе помочь. Только ты поступила как человек, а не как душеедка.

Ник только и выдавила из себя:

– Вот же рогатые орки…

– А уже потом наны…

Ник резко развернулась к Заку:

– Я сказала – хватит! Дальше я и сама все понимаю.

Зак подал плечами:

– Как скажешь. Только одно добавлю – чтобы ты никогда больше не сомневалась в себе. Линдро никогда не рассматривался нанами как твой партнер. Его ты выбрала сама.

– Спасибо… – Ник обняла себя за плечи и вновь пошла вдоль берега, устало загребая ногами гальку и крошки льда.

– И еще… Наны не собирались тебе выдавать существование других тебя. В твои копии были введены маячки – наны Дуба всегда знали, где найти копии. Так что…

Ник вспомнила, как туго шел руль на перекрестке в Двадцать первом округе, когда она решала – ехать в город или в сторону зоны. Наны не хотели, чтобы была хоть малейшая возможность Ник столкнуться с другой собой.

–…На Салли, когда наны поняли, что мои люди взяли твой след, дом вывел специально. Он специально вел тебя и моих людей за собой к Салли, чтобы сберечь тебя…

–…подставляя её. Какая же тварь… – она не стала больше ничего добавлять. Зак скривился – кажется, «тварь» он воспринял по отношению к себе. Напоминать, что он был зомби под воздействием больного роя, Ник не стала – не мальчик, сам сообразит.

– Кстати, маячок последней твоей копии поврежден. Он не работает.

– Вот и замечательно, – пробурчала Ник.

– Это не замечательно. Её нужно найти и спасти от программы. Она же тоже, наверное, сейчас носит дитя во имя великого будущего полиморфов. Её надо спасать.

– Спасу, – твердо сказала Ник.

– Ты сейчас несколько беременная. А скоро будешь глубоко беременна. Доверься мне, позволь мне найти её.

– Даже не смей лезть к ней! Слышишь⁈ – Ник резко развернулась на каблуках к Заку. – Не лезь.

– Она моя невеста, – напомнил Зак.

– Иди ты! Найди себе другую – не пойму, что за упертость мышления⁈ Зачем тебе я, другая я?

Зак скривился:

– Ник… Ты не понимаешь.

– Так объясни! Какого ты цепляешься за меня? Почему не нашел другую – у вас в Холмах поди полно девушек на любой вкус.

Зак медленно пошел вперед, игнорируя Ник.

– Понимаешь, нас меньше тысячи в Холмах. Мы почти пятьсот лет были заперты в одном и том же обществе. Возможности по выбору невесты или жениха сильно ограничены, чтобы избежать генетических болезней у будущих детей. Мне подходит только невеста из Холма Березы. Только ты и твои дети.