Текст книги "За краем поля"

Автор книги: Татьяна Чернявская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 35 страниц)

   – Ну-ну, – скептично хмыкнула Эл, её врождённому, хотя и немного странному, порой даже загадочному оптимизму подобные речи из уст других людей претили. – Самое сейчас подходящее время поговорить о несправедливости жизни. Каждый человек получает то, что заслуживает. Нужно много работать над собой, стараться и вкладывать, чтобы чего-то добиться, а стонать просто так – глупо и отвратительно.

   Именно так говаривали все победители, покоящиеся на лаврах, в даваемых в дневнушках и транслируемых по паутине интервью, так принято было думать и говорить тем, кто к этим лаврам отчаянно стремился и именно подобные идеалы и воззрения прививались детям вне зависимости от их врождённых качеств и способностей. Так следовало жить, чтобы обществу было удобнее, чтобы у избранных под ногами всегда были спины, на которые можно опереться. При этом никто из них не осознавал своего истинного положения, пока по их спине кто-нибудь не проходился грязными сапогами. Не со зла, просто так из желания чуть приподняться в собственных глазах иль сбросить накопившееся напряжение. Были те, кто прочно и основательно занимал своё положение в общей груде неудачников, ловил любой момент, чтобы прощемиться на сантиметр выше, но продолжал упрямо передавать потомкам общую идею. В этой иерархической пирамиде Яританна чувствовала себя не просто подавленной, а отшвырнутой в сторонку, как бесперспективный материал, и оттого могла упиваться пессимизмом и созерцательностью без малейшего шанса разумно донести их окружающим. Вот и на сей раз она промолчала.

   – Нам нужно идти, – проговорила она таким тоном, что можно было прочувствовать всю глубину её природной злопамятности. – Не стоит здесь задерживаться.

   – Вот тут-то ты права, – поддержала её Эл, почти легко и почти грациозно поднимаясь на ноги и одёргивая на себе сочащийся влагой сарафан. – Судя по следу, мы, конечно, здорово продвинулись вперёд, я бы даже сказала почти достигли цели, но что-то полагающегося счастья не ощущается.

   Неровная белёсая полоса на небе, действительно, чуть изгибалась, будто отставая от плоского свода, и медленно таящим дымом костра спускалась куда-то за холм обещанием скорой встречи с искомым чародеем. Однако же от этой близости становилось неловко и волнительно, как на плановом осмотре у целителя, что хоть и был формальностью, грозил в любой момент обернуться предписанием горьких настоек или пугающим диагнозом.

   Подняться на холм, точнее выбраться из той ямы, что образовала собою волна, стоило больших усилий. Странное подобие земли, рыхлое, чуть вязкое, почти засасывающее, не слишком подходило для человеческих ног. Даже крепкая и выносливая Валент едва не выбилась из сил, пока достигла относительно устойчивой кромки. Духовника же пришлось тащить на буксире, подтягивая за края обтрёпанной в кривой канат шали. Не раз и не два за время тяжёлого восхождения в рыжей головке появлялись шальные идеи, совсем уж недостойные настоящего героя. Ей казалось, что куда проще было бы просто выпустить из рук свой край и оставить надсадно пыхтящий слабый довесок карабкаться самостоятельно, но крепкая убеждённость в необходимости хотя бы какого-нибудь спутника останавливала её от опрометчивого шага.

   – Тан, глянь, это первая наземная растительность, что мы здесь встречаем, – Алеандр едва дождалась, пока подруга тяжело перевалится через край, и указала на виднеющуюся в сотне шагов, уродливую рощу. – Думаешь, какие у них могут быть свойства? Вряд ли ещё где-нибудь в мире встретишь такое уродство, и уж тем более ингредиенты из них! Свойства должны быть просто потрясающими! Может, лекарство от старости, или зелье воскрешающее мёртвых, или настоящий настой вечной любви! Да им же цены нет!!!

   Невзирая на слабые протесты их маленького коллектива, Алеандр Валент, охваченная травническим восторгом, смело двинулась навстречу новым рецептам, поражающим экспериментам и научным открытиям. Пускай они представлялись лишь в перспективе, отдалённой и весьма туманной, но уже полностью завладели её вниманием и чаяньями, отодвинув на второй план, необходимость спасения чёрного чародея, собственную усталость и раздражение на излишнюю медлительность чуть плетущейся позади Чаронит. Духовнику не оставалось ничего другого, как радоваться тому, что конечная цель забега совпадала со следом Сосновского.

   – ...и поскольку эта субстанция является скорее духовной, чем материальной, её свойства должны одновременно стимулировать и сферу сознания, – упоённо вещала Эл, целеустремлённая как в очереди на рынке. – К примеру, это полностью подтвердит мою теорию об обхождении погрешностей приворотных зелий. Помнишь, я говорила, что недостаточно ввинтить приворот на телесном уровне из-за обновления клеток, а что если прицепить его сразу к ауре или даже душе – объект точно не выкрутится! Тут тебе будет и жаркое влечение, и постоянные мысли, и желание заботится, и...

   – Ты действительно думаешь, что сейчас для таких разговоров подходящее время? – тоном самым язвительным, на какой была способна в подобном состоянии, уточнила Танка.

   – На любовь всегда есть время! – умудрённо просветила её травница. – А будешь слишком щепетильной и дотошной, так и останешься старой девой. У тебя и без того женихов не отряд. Так что к любви нужно готовиться самостоятельно, условия ей создавать, землю окучивать, а при правильном подходе из самого захудалого семечка вырастет настоящее чудо.

   – Что-то я никогда не слышала, про яблоню из шишки!

   – Не понравится – выполешь и новенькое посадишь, – начала раздражаться Эл, чью блистательную метафору попытались бездарно обхаять. – И вообще, пока разберёшься, что выросло, то уже и к этому привыкнешь. У нас так полклумбы нарциссами заросло, хотя их никто на дух не переносит. Не сбивай меня с мысли! Посмотри лучше, какие потрясающие корявины! Так бы сучки им и поотрывала!

   Ряд деревьев, столь манивших фантазии амбициозной чародейки, действительно был наипричудливейшим. Ровная колонна, идущая одним строем, создавала прочерчивающие горизонт ряды, в чьей гуще, как в тумане, терялись любые очертания. Дымка густела вглубь комковатым молозивом, будто стекая с уродливых бледно-красных стволов. Даже с учётом общих странностей Межмирья подобная симметрия казалась весьма подозрительной. Даже размер и толщина почти ровнялись от древа к древу, будто те в торжественности и одержимости тянулись вверх, поджимая неучтённые суки и наросты. После желеобразной почвы и кристаллического ветра, само разумеющимся казался бурелом из осклизлых скрюченных стволов, похожих на разбитых недугами старцев, дрожащие хрустальные листья со смертельно-острой кромкой и полотнища липкой кровавой паутины с отъевшимися арахнидами и уж никак не этот парад к княжеским именинам. Точнее сами деревья-то были вполне себе подходящие: багряные, скрученные жгутами стеблей-наростов, с блёклыми, развевающимися на невидимом ветру листьями. Только вот способ их расположения Чаронит категорически не нравился.

   – Ещё непременно нужно надрать листьев и определить корневую систему, – Алеандр всё глубже погружалась в грёзы растениеводства. – Вдруг, удастся привить дома на какую-нибудь дичку. Как думаешь, они плодоносят в это время года или придётся ограничиться побегами и не проснувшимися почками? А если выдрать росток помоложе...

   Рыхлая почва зыбучих песков уже знакомая по гиблым топям Чвыра не могла остановить маленькую чародейку на пути к новому открытию, что непременно покроет славой своего свершителя и начнёт новую эру зельеварения. Девушка так резво перебирала ногами, что ведомую на буксире блондинку пару раз даже подтягивало, когда та пыталась приостановиться, чтоб перевести дыханье. Мысли Валент были так далеки от реальности, что она просто не обращала внимания на такие мелочи, как тяжёлая духовник, разъезжающаяся под стопами почва, скачущие живым ковром холмы и глухое рычанье из недр сухой трясины. Кстати, то, что кромка леса за всё это время не приблизилась к ним ни на локоть, её отчего-то тоже не смущало.

   – Быстрее, быстрей, – подпрыгивая от нетерпения, неслась вперёд взволнованная травница. – Подождите, мои милые, тётя Эл идёт к вам!!!

   – Мне сдаётся, что они не особенно жаждут близкого общения, – заметила Танка, борясь с предательской отдышкой, свойственной, как оказалось, даже инициированным некромантам.

   – Да что за нелепица! Это же деревья! Я, Лучшая добытчица группы, мигом обтреплю их до щепок!

   Первый ряд уродливого леса, самый отчётливый среди безликих клонов, заметно вздрогнул всеми ветками и отодвинулся шагов на десять.

   – Э-э-э, – растерянно протянула травница, совершенно сбитая с толку. – Т-ты это видела!?!

   – Они сбежали, – не менее шокировано отозвалась Яританна.

   – Они живые!!!

   Отчаянный вопль, неиспорченный надсаженным голосом и соображениями безопасности, разнёсся над долиной раненой птицей, вызвав у запуганных деревьев обильный сброс листвы. Алеандр Валент только что вживую столкнулась с одним из самых страшных кошмаров, что только могли быть у профессионального травника: разумным растением.

   – Эт-то что теперь получается, – дрожащим от подступивших слёз голосом едва не скулила девушка. – Раньше от меня только животные ингредиенты убегали, ну иногда ещё мутировавшие грибы сферического класса, а теперь, что? И растительные убегать начнут? Да что же это делается!?!

   – Ну, – Чаронит неловко похлопала раздосадованную компаньонку по дрожащему плечику, – может, они людей давно не видели. Кто знает, под каким эффектом нужно быть, чтобы в живой лес угодить. Может, сюда агрессивных вегетарианцев ссылают, вот бедные деревца и напуганы?

   Травница дёрнулась всем телом в судороге мощнейшего раздражения, как в тот раз, обнаружив в волосах куст волчьей розы:

   – Напуганы!?! Когда пугаются, то сразу же убегают. А эти твари просто издеваются! Точно тебе говорю! Посмотри на эти глумливые рожи! Но я буду не я, если не добуду из них ингредиенты! Вы все у меня пойдёте по колбам, спорофиты недоразвитые!!! Клянусь Триликим, я вас на карандаши порву!!!

   Отчаянно вскрикнув, Яританна кинулась к неистовствующей чародейке, хотя глупо было даже надеяться сработать быстрее мёртвого охотника. Волна низкой, не доступной человеческому слуху, но вполне ощутимой вибрации поднялась из далёких глубин, разгоняя забывших о недовольстве подземных хищников. Она одним махом разнеслась над холмами, что пристыженно притихли, забыв о недавних скачках.

   – Услышал, – прохрипела Танка, безвольно опуская руки.

   – Паскуда, – тихонько согласилась с ней Алеандр.

   На самом излёте своих частот задев границу человеческих чувств, далёкий рёв всколыхнул поутихшие инстинкты ужасом выслеженной добычи, которой остаётся ждать лишь начала изнурительной и ужасной своей садистской изящностью травли. Однако, вместо звонкого горна пьяной от крови охоты да лая спущенных собак, раздался звук удара, тяжёлый, глухой и преисполненный царственной торжественностью. Рябь от него мелкой тряской разбежалась по рыхлой поверхности. Сбросило убогими кучками ближайшие колонны своевольных деревьев, разметало по сторонам шебутные кочки, вскинуло над землёй вцепившихся друг в дружку чародеек – и Танка поняла, что Всё. В учащённом пульсе, прерывистом дыханье и мигом взмокших ладонях отчётливо пронеслось преддверье нового забега.

   – Ну, ничего! Здесь-то мы его точно уделаем! – жизнерадостно вскинулась Эл, нашедшая достойный объект, чтоб поквитаться за недавнее разочарованье.

   – Как странно ты произносишь: "Нас убьют", – пробормотала духовник.

   Больше всего ей сейчас хотелось последовать примеру мудрых в своей толстокожей одеревенелости корявин, что, сбившись мелкими группками, тряслись, засыпая всё вокруг себя остатками листвы, и дёргали вздыбленными корнями.

   Статус некроманта, на проверку, смелости отнюдь не предавал и от фобий не лечил, зато открывал уникальную возможность умирать нескончаемо долго, за счёт постоянно циркулирующей в пространстве смерти.

   За первым массивным ударом, некстати напомнившим звук паденья чего-то громадного, последовал другой, чуть более лёгкий и стремительный, за ним третий, четвёртый. Размеренные внушительные и подозрительно ритмичные, они отдавали смертельной неторопливостью уверенного в себе хищника, что, не скрываясь, движется к заранее обречённой цели. От эдаких шагов несчастные растенья, и так натерпевшиеся страху за сегодняшний день, принялись разбегаться по округе, мелко дёргая кореньями и подпрыгивая на шугающихся из-под них кочках. Их уже не пугала кровожадными посулами рыжеволосая девица: они неслись напролом, не замечая никого на своём пути; слепо нарезали круги вокруг чужаков и друг друга; зычно сталкивались стволами и схлёстывались на корнях в дуэли за право первым пронестись по намеченной борозде. Умей их жёсткие тела издавать чуть более разнообразные звуки, то гвалт бы стоял почище уносящейся в степи мёртвой охоты. Уж одного скрипа хватало для того, чтобы крепнущий с каждой минутой ужас Чаронит приобрёл сплошной шумовой фон лесоповала, а топот приближающегося монстра растворился в ощущении опилок. Но были среди древесного стада и такие, что, печально встряхнув облысевшими ветками, предпочитали падать струхневшей лесиной, чтоб медленно всасываться в почву. И пусть бы себе падали, на здоровье, но эти ветвистые твари, словно в отместку предпочитали изображать бурелом аккурат под ногами чародеек.

   – Смотри, и оружие искать не нужно! – Валент отбросила на спину волосы и решительно вцепилась в ближайший сук одного из малахольных уродцев с намереньем немедля оторвать.

   Не ожидавший такой подлянки судьбы ствол визгливо заскрипел всеми жгутами, резко крутнулся, сшибая истерирующих собратьев, и пополз в сторону реки здоровой, малость контуженной гусеницей, подволакивая за собой зацепившуюся подолом травницу. Алеандр, в свою очередь, принялась хрипло вопить, посылать проклятья и дубасить кулаками всех, попадавшихся на её пути. В этот момент Чаронит неожиданно поняла, что приступ панического страха в таких условиях с её стороны будет просто нелеп.

   "Как вообще можно предаваться ужасу, когда вокруг носятся писклявые идиоты, охваченные стадным инстинктом!?! – подумала она, уклоняясь от очередной ветки. – Да они же передавятся раньше, чем трёхмордрый заявится! Абсурд, какой абсурд!"

   Девушка попыталась зажать руками уши от всё нарастающего гвалта, но повреждённые перепонки лишь добавляли раздражающего треска. Наконец, Алеандр отцепилась от деревянного дезертира и попыталась добыть оружие из другого симулянта, не менее подвижного и звонкого.

   – А ну цы-ы-ы-ыц!!! – рявкнула во всю силу окончательно выведенная из себя духовник, на миг переорав даже грохот приближающегося монстра. – Заткнулись все!!! Подняться на ноги! Встать в строй! Рассчитаться по старшинству! Разойтись по поляне в естественном беспорядке, качаем ветками, улыбаемся и мимикрируем под нормальный лес!!! Ты, – синюшный перст уткнулся в замершую у рухнувшего дерева Валент, – прекращаешь мучить валежник, пока всю посадку не потопили! Ты, – вторая рука указывала на особо борзую корявину, подбиравшуюся к травнице сзади, – подобрал суки, пересчитал листья и корнями не отсвечивай! Живо!!!

   Деревья, чутко замершие на миг, опрометью бросились выполнять команду. Суетливые создания извращённой фантазии в скрипучей панике метались с места на место в борьбе за самое "естественное" положение. Упавшие цеплялись за стоящих собратьев, пытаясь подняться, те отбивались, пронзительно скрипя и дёргая жгутами уродливой коры. Алеандр, чуть успевшая отскочить в сторону, ошарашенно взирала на творящееся безобразие, благоразумно отойдя за спину раскомандовавшейся подруги.

   – Пр-р!!! – прикрикнула, словно на норовистых коней, Чаронит.

   Филиал странного, причудливого сада, чей хозяин явно был не в ладах с собой, застыл на месте композицией пусть и странной, но вполне соответствующей окружающему ландшафту. Не было тех шокирующих стройных колон безликих деревьев, просматриваемой на мили пустоты: помятые, изодранные в драке стволы приобрели милую сердцу индивидуальность, пусть внешний вид от этого и стал лишь уродливее. От каждого ритмичного толчка трепещущей пред гигантом почвы несчастные деревья вздрагивали, сживались, но самоотверженно возвращались на прежние места.

   – Это всё, конечно, мило, – Эл с фырканьем сдула с лица мешающую чёлку, – но вопрос самообороны не решает. Нам нужно оружие и путный план! Нужно найти у этой трёхмордой орясины слепую зону, подобраться поближе и садануть чем-нибудь, чтобы впредь не повадно было.

   – Я так не думаю, – духовник, нервно оглядываясь в сторону приближающихся шагов, двинулась вглубь самодельной рощи, выбирая самое крепкое дерево. – Нам нужно спрятаться получше и надеяться, что людоедов тут тьма тьмущая и нам не попадётся наш прошлый знакомец, что может учуять по запаху.

   От прикосновения изящной бледной ладошки, с глубокими царапинами и сине-фиолетовыми после недавнего удара пальцами, деревья вздрагивали и пытались отшатнуться. Впитавшаяся в кровавой реке энергия смерти ещё не успела полностью усвоиться юной некроманткой и чуть сочилась сквозь поры кожи, внушая ужас и боль чувствительным растеньям: им отчаянно хотелось жить.

   – Я примерно, что-то такое и подозревала, – проговорила блондинка, проводя рукой вдоль крупного жгута одного из самых массивных истуканов.

   Узловатый нарост, чуть влажный и вытянутый к краям грубыми одеревеневшими плетями неловко сократился, подобно гигантской мышце и приоткрыл обзор на нежное нутро, состоящее из бледно-лимонных ниток несформировавшихся плетей.

   – Ух ты! – травница живо оттеснила в сторонку подругу и первой сунула внутрь руку с явным намереньем обзавестись новейшими ингредиентами. – Это же совершенно противоречит законам ботаники. Хотя, если изучить состав вполне может оказаться...

   – У нас нет на это времени!

   Алеандр недовольно скривилась:

   – Ты что, собралась здесь прятаться? Ты совсем рехнулась? Это же может оказаться пищеварительным соком и тебя иссушит, как муху росянка.

   – Зато не оторвёт голову на сувениры один трёхголовый мутант! – Танка едва не сорвалась на позорный визг, ощущая, как поутихшая паника пробирается сквозь дебри привычного лёгкого ступора.

   Вторя ей, на смену гулу шагов налетел стремительный порыв яростного ветра, горячего и обжигающе влажного, словно из чистейшего кипятка, и в мгновение ока затянул всё вязкой белёсой испариной. Яританна затаила дыхание в страхе втянуть в себя хоть каплю отвратительного эфира. Ум её, ещё недавно работавший вполне исправно, затих, парализованный впрыснутым в кровь страхом.

   – Вот вечно ты тормозишь! – с возмущением воскликнула Алеандр, толкая застывшую истуканом блондинку в недра глумливого растенья и спешно залезая следом.

   Лишившись пугающего воздействия, жгут медленно распрямился привычным положением. За ним мелкой пульсацией стали сокращаться и другие, тесно вжимая девиц друг в дружку. Тонко вибрируя, молоденькие зачатки волокон пытались втянуться в более развитых собратьев, чтоб ненароком не задеть странное и такое пугающее новообразование. По ним пробегали мелкие искры чистых, хотя и весьма примитивных эмоций, суматошно скользящих вдоль ствола. Под давлением двух инородных тел вся масса подвижных растянутых мышц раздалась в стороны, провисая пивным чревом над приподнявшимися корнями. Неровная крона, скрипя и потрескивая от усилия, оползла книзу, прикрывая шматками пергаментных листьев эдакий по меркам древесного мира конфуз. Остальные деревья, словно проникнувшись смущением собрата, поспешили чуть развернуться в другую сторону.

   "Ну вот, теперь можно и паниковать нормально, – подумала Яританна, покрепче зажмуриваясь на всякий случай. – Теперь точно никуда не сбегу и не покалечусь".

   В образовавшуюся в стволе полость сквозь многочисленные щели проникал пропитанный жаркой влагой удушливый воздух и зыбкий вечный свет, донося с собой пугающие полутени и горький запах перебродившей розы.

   – Интересно, долго нам ещё так сидеть? – Алеандр, проявляя чудеса эквилибристики, развернулась и приникла к одной из щелей, изнывая от любопытства. – Ты со своей стороны этого ушлёпка не видишь? Я только самый краюшек вижу из-за этого ходячего гербария.

   – Нет, – слабым голосом проговорила Чаронит, немного сожалея, что возможность попаниковать сорвалась и в этот раз.

   – Жаль, жаль, – казалось, маленькая боевая травница окончательно растеряла последние крохи здравомыслия и напрочь позабыла об осторожности, алкая немедленно ввязаться в драку. – Было бы интересно, имеют ли эти монстрюги какие отличия, да и понаблюдать стоило, вдруг слабые стороны заметим. Да в таких боевых костюмах мы совсем как Команда Света из лубочных историй, что борется с инопланетными захватчиками!

   – Капитан Эл, а давай, ты наш боевой костюм направишь куда-нибудь подальше?

   – И пропустить самое интересное!?! – даже возмутилась девица. – Смотри! Кажется, это оно... Какой же уродливый!

   Медленно ступая трёхпалыми плоскими ножищами, к лесу шаткой походкой продвигался трёхголовый монстр. Он был точной копией обманутого в своих гастрономических чаяньях гиганта из кристаллической пустыни и при этом неуловимо иным. Ступни, нелепо вскидываемые им при ходьбе, напоминали растоптанные, обвисающие морщинящимся краем ласты. Из-под них с визгливым, каким-то бессильным порыкиванием пытались улизнуть беглые холмы, но бесславно гибли в мелкой зыбучей тряске. Трёхлицая голова, вытянутая островерхой каплей, недвижимо застряла на толстых, оплывших свечным воском плечах. Вся фигура его вообще походила на гору, ширящуюся к основанию, массивную, неповоротливую, но страннейшим образом текучую и пластичную, будто рыхлая масса под зеленовато-бурой кожей не была чем-то цельным, а постоянно перетекала при движении.

   – Как здоровенный водяной пузырь! – с придыханием комментировала Эл. – Смотри, как пузо трясётся! Так и обвалится!

   – Можно без подробностей? – тихонько простонала Чаронит, остро жалея, что не может зажать уши.

   – Нет. Ишь ты! Только глянь, как ножищи выворачивает!

   За нелепой походкой скрывалась мощь и стремительность, идеально сбалансированные для этих влажных и расплывчатых лугов у пологого края кровавой реки. Суровый хозяин и жестокий господин чинно плыл бесформенной тушей вдоль своих угодьев в поисках жертвы. Таковых в этом унылом краю, водилось не густо, коли судить по жалкой чуть тронутой плесенью связке молчаливых человеческих голов вокруг короткой шеи. Чуть пригибая мясистой кривопалой ручищей трепещущие ветви с похрустывающими полотнищами листьев, он оглядывал деревья в поисках заплутавших душ с неким подобием рачительной осторожности. Он не стремился любым своим движеньем разрушить хрупкие создания, проявлявшие покорность судьбе, но и простых прикосновений хватало для того, чтобы дождём сыпались на землю бьющиеся в предсмертных судорогах мелкие ветки. Отчаянно хрустевшие, они пытались отползти с пути гиганта, нелепо дёргаясь вспугнутыми червями, и гибли с надсадным писком.

   Было в том звуке что-то отчаянно жалостливое, пробирающее до глубины души, где ещё хранились крупицы мягкосердечной слезливости и сопереживания. Коварная совесть, объединившись с чувством ответственности, схватила духовника за бледную шейку, требуя как-то помочь несчастным, страдающим по её вине, но девушка стоически держала оборону.

   Тяжёлое хриплое дыханье на миг заглушило даже предсмертные хрипы трусливых деревьев. Громадная голова иномирного стража приблизилась к щели и, широко раздувая все шесть подвёрнутых ноздрей, жадно принюхалась. Танке на миг показалось, что она просто потеряет сознание от нахлынувшего ужаса, приправленного острой, какой-то особенно пронзительной силой жизни. Насколько можно было признавать живым, к примеру, болезнетворный вирус или злокачественное образование.

   – О-о-о!!!– прошептала Алеандр, пытаясь пропихнуть вперёд руку в желании, не иначе как лично пощупать душегубца или, скорее, дать ему в наглый глаз. – А вблизи он ещё противнее!

   "Если из-за чьего-то длинного языка, нас обнаружат, – подумала Чарнит, сильнее вжимая голову в плечи, – Я её убью, потом привяжу призрака к бирючи, вставлю в труп, подниму зомби и отправлю громить княжескую оранжерею!"

   Мысль юной некромантки была столь ярка и отчётлива, что лиловые искры пропитавшей тело силы засверкали на кончиках пальцев готовыми заклятьями. Мясистые жгуты стен их такого хрупкого убежища запульсировали в нервном сокращении, затрясли разбухшее внутреннее пространство, щедро делясь прыснувшими во все стороны соками.

   "Какая интересная субстанция", – подумала Алеандр, осторожно пробуя на вкус маслянистую каплю.

   "Капец", – подумала Яританна и отчаянно сжала опутывающие их зачаточные волокна.

   Мир пошатнулся, дрогнул и раздался в стороны. Мир оторвало от устойчивой поверхности, вскинуло в воздух. Мир потерялся в пространстве, утратив в безумном кручении всякие ориентиры. Сквозь разошедшиеся щели пахнуло липким холодным ветром, несущимся с ужасающим посвистом и силой маленького, удивительно настойчивого бурана. Куски тёплой ещё живой щепы, хрустящая пеплом листва и капли брызжущего сока, носимые локальным смерчем, метались в замкнутом пространстве, забивались в щели и липли к лицу. Узкие лучи мигали бешенным калейдоскопом. Их маленький тесный мирок, ограждённый от жестокой реальности всего одним слоем древесных мышц, летел в неизвестном направлении.

   – С-с-в-в-олочь, – выстукивая зубами какой-то затейливый мотивчик, выдавила из себя травница, пытаясь уцепиться хоть за что-нибудь в безумно вертящемся пространстве, пока сокращающиеся жгуты их приюта толкали со всех сторон. – К-какая же т-т св-волочь...

   Сволочь тихонько молчала, не от осознания собственной коварности и совершеннейшей злокозненности, а исключительно из опасений прикусить язык в ужасной тряске. Не дождавшись подобающей реакции со стороны аппонента, Алеандр попыталась протолкаться поближе к бледной гадюке, чтобы путём педагогического рукоприкладства разъяснить несознательной личности всю степень её неправоты.

   Вдруг тряска резко прекратилась, от чего, нога с таким трудом занесённая для профилактического пинка, оказалась снаружи. Травница сдавленно пискнула от удивления и настороженно замерла. Голую кожу, в россыпи мелких царапин и подживающих синяков, приятно холодил лёгкий ветерок. Чуть хлюпала в ботинке багровая вода, и в напряжённой тишине этот звук был поистине пугающим.

   – Если там что-то ужасное, я тебе этого досмерти не прощу! – на всякий случай пригрозила невидимой в древесном чреве блондинке Эл и решительно дёрнулась наружу.

   Бывший ещё совсем недавно тугим и жёстким древесный покров под давлением легко поддался одряхлевшей массой и разашёлся в стороны с сочным чавканьем, вываливая на землю всё человеческое содержимое. Девицы, мокрые от непросыхающей крови и студенистого сока, облепленные набившимся за время полёта сором, оползли вниз, как исторгнутые нежитеводческой плацентой новорождённые гнисты. А их невольный "прородитель" тутже сжался враз истоньшившимся телом, сгорбился, подобно древнему старику, и, затравленно обхватив себя обломками жгутов-веток, вкопался в землю до середины в едином порыве стать как можно незаметнее. Впрочем, иномирным захватчицам и так было не до его моральных метаний и скудных телес.

   Насколько хватало глаз в муть сереющего горизонта тянулся замшелый иссохший лес, забытый здесь после невидимого пожарища. Высокие, тощие деревья, чьи шишковатые ветви, сплетаясь над головами, жадно впитывали в себя последние краски розоватых небес, стояли так густо и так крепко сплетались корнями, что в некоторых местах невозможно было рассмотреть землю. Иссохшие, облизанные таинственным пламенем до черноты и серого пепельного налёта стволы напоминали застывшие человеческие фигуры, из последних сил рвущиеся к небу. Казалось, вот-вот ветер донесёт их переполненные отчаяньем вопли и хриплые мольбы о помощи, но под сенью чёрного леса царила лишь глубокая, удушающая тишина.

   – Ну, молодца, ну спасибо тебе полное и окончательное, – с неприкрытым сарказмом отметила Алеандр, когда смогла распрямить затёкшую спину и как следует оглядеться.

   Яританна, всё ещё лежавшая на земле и пытавшаяся восстановить пошатнувшееся душевное равновесие, посмотрела на негодующую компаньонку с лёгким недоумением:

   – Всегда пожалуйста, но не совсем понимаю, при чём здесь моя скромная персона.

   – Так значит ни при чём? – травница воинственно прищурилась. – А из-за кого наш боевой костюм в последний момент дал стрекоча в неизвестном направлении? Из личной инициативы?

   – Дерево, каким бы подвижным оно ни было, не смогло бы само убежать от трёхголового монстра, – назидательным тоном заметила блондинка.

   – Ага! Так ты признаёшься!

   – Нет. А в чём?

   – Это же ты угнала наше дерево! Как ты могла убежать прямо в нём!?! В смысле, как умудрилась?

   Чаронит лишь пожала плечами. Она считала, что в сложившейся ситуации, существовали вопросы более насущные, например: где они оказались, как найти ориентир похищинного Сосновского и не ядовит ли слизкий древесный сок, принявшийся на воздухе ускоренно подсыхать, неприятно стягивая кожу.

   – Не узнаёшь здесь ничего из растительности? – поспешила перевести тему Танка, пока ставшая издишне вспыльчивой травница не принялась ругаться и морализировать из-за сбежавшего дерева.

   – Сложно сказать: здесь всё сажей затянуто, – Валент, найдя для своей «травницкой трясучки» более достойный объект приложения моментально растеряла всю агрессивность и принялась с либопытством осматривать ближайшее древо. – Многое зависит от того, естественная это поросль или искусственно сформированное насаждение. Многие виды деревьев можно при росте изогнуть заданной формой, если больная фантазия экзотики требует. Жуть, как представлю, кто должен о чём-то таком фантазировать, но, если растёт это не со скоростью бамбука, то садовод уже давно скончался. Утешает, правда? Не могу определить точную текстуру коры. Такое ощущение, что её просто растягивало во все стороны, ни трещин, ни сколов. Хотя мох за что-то же держится. Сейчас только...

   Высокий девчачий визг, захлебнулся хриплым кашлем и сдавленными ругательствами. Яританна с большим трудом оторвала голову от земли. После недавнего забега с элементами акробатики и взбиванием всего организма, она вообще опасалась, что сможет отдаляться от ровных поверхностей дальше, чем на пядю.