Текст книги "Континент(СИ)"

Автор книги: Т Одинова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 41 страниц)

– Передайте всем, чтобы не переживали, а занимались своими делами. Лески жив. Объявляю готовность к эвакуации номер один.

– Так точно! – с облегчением отрапортовал Птах.

Ладмир знал, подчиненные решат, будто советник Лески отсутствует по служебным делам, известным только главе Совета.

За Птахом закрылась дверь. Ладмир опустился в глубокое кресло и продолжил прерванные раздумья. Он вспомнил, как в конце Третьей Локальной войны Лески попал в Светлый совет. Вначале Ладмир был против его кандидатуры, не верил, что этот педант и чистюля достойно сражался на фронте, и подвигам его не доверял. Достаточно было взглянуть на новоявленного генерала, протирающего салфеткой каждый предмет вокруг себя.

В юго-восточных степях, где служил Берг Лески, случалась лихорадка, боясь заразиться, он дезинфицировал все: тарелки, мебель, письменные принадлежности. Ладмиру хотелось спросить, обеззараживает ли Лески так же тщательно личное оружие, вдруг и на нем поселились микробы, но вопрос отпал сам собой, когда, присмотревшись к генералу внимательнее, глава Совета понял, что Лески вряд ли вытаскивает оружие из кобуры и вряд ли умеет стрелять. Ладмир был уверен – тот, кто трясется за свою жизнь, не одерживает побед. Что-то с победами Лески было не чисто, но вот что именно?

Лески освободил от атлантов целую область, они оставили ее почти без боя, словно само имя нового командующего внушило им страх. Большая территория почти без жертв перешла в руки Совета, конечно же, это радовало. Военные выдвинули Лески в Светлый Совет. Отказать им Ладмир не мог, война еще не закончилась, и армия имела решающий голос.

Лески вошел в Совет. Постепенно негативное впечатление стерлось. Он прекрасно вписался в новую обстановку, появлялся именно там, где был нужен, и всегда умел оказать Ладмиру помощь чуть раньше, чем тот успевал о ней попросить. Прежнее чистоплюйство как-то быстро преобразилось в подтянутость, выглаженную белую рубашку, сверкающие ботинки и безупречный пиджак, на лацкане которого сияла 12-конечная звезда члена Совета. В безукоризненной выправке нового советника Ладмиру виделась армия прежних времен, когда не было магии, и победы одерживались силой оружия и строевой дисциплиной. Порядок и дисциплина – на этих ностальгических нотах и сыграл Лески, когда сказал, что парные маги слишком сильны.

– В их отрядах, как известно, большинство эльфы, а эльфы непредсказуемы! Сейчас они поддерживают вас, а завтра могут изменить Совету и пойти за кем-то из своих лидеров. К тому же, эльфы своенравны. Они по природе своей не солдаты, армия их не исправила.

– Неправда. Я воевал вместе с эльфами, они хорошие бойцы.

Лески наклонил голову:

– Простите, я неверно выразился. Я не хотел обидеть ваших фронтовых друзей, я хотел сказать, что эльфы не всегда исполняют приказы. Они все в той или иной степени маги, а магам нельзя доверять. Сейчас в их руках собрана слишком большая мощь.

Ладмир ничего не ответил. Боевые маги к концу войны представляли грозную силу. Все знали, что они пробивают магический щит атлантских жрецов и обеспечивают войскам наступление. Такая сила хороша, когда имеешь над ней полный контроль... Ладмир колебался. Как раз в это время злой рок подкинул ему аргумент, который перевесил чашу весов.

Война откатилась к границам Атлантии. По данным разведки в районе, где шли боевые действия, находилась одна из секретных лабораторий жрецов. Та, где занимались генным превращением или, как говорили в народе, созданием монстров. Ладмир приказал захватить лабораторию и взять жрецов живыми. Он лично приехал в штаб Южной армии. Формально – для того, чтобы отметить удачное наступление, а фактически, как знали немногие, чтобы допросить жрецов и увидеть плоды их страшного труда. Но операция завершилась провалом, в руки Ладмиру попали лишь изуродованные жертвы экспериментов.

– Где жрецы? – негодовал Ладмир.

Генерал Стахов нерешительно пожевал губами и вымолвил:

– В море.

– То есть как, в море?

Ладмир зашипел себе под нос проклятия такой древности, что Стахов содрогнулся, хотя не понял их смысла. Глядя в одну точку, генерал произнес:

– Виноват, не уследил. Маги погорячились... мои ребята не успели их остановить.

– Мать твою! Да что, эти жрецы, утопились, что ли?

– Моя мать ни в чем не виновата, господин Коляда, она штатская, ее там не было, – оправдывался Стахов, – а жрецов утопили боевые маги. Их, в общем-то, можно понять...

Стахов смутился.

– Маги с боем отбили лабораторию, понесли потери. Ворвались внутрь, там горы изрезанных трупов. Прошли внутрь скалы, миновали атлантские хитрости, типа срывающихся блоков и летящего огня. Сражались. Думали, найдут монстров, а там, на полу, лежат маленькие существа закрытые грязной рогожей и хнычут. Бойцы рогожу сорвали, а под ней мальчишки лежат, только они уже не люди. Все тела в темной чешуе и из позвонков острые шипы растут. Вдоль тощих ног извиваются хвосты. И зубы у них острые на слишком больших челюстях. Да вы их сами увидите! Тех, что выжили, мы доставили в штаб. Так вот, лежат они на полу и плачут. Маги будто с цепи сорвались, видно, нервы у них сдали совсем. А тут, как назло, жрецы начали кидаться огненными шарами и попытались сбежать из пещеры через тайный ход. Маги догнали их на уступе скалы, снаружи. Там у них что-то вроде дуэли произошло и маги, того, победили, а потом приказали жрецам броситься в море. Те противостоять не могли, кинулись вниз с обрыва. Все. Мои орлы хотели помешать, но не успели.

– Не успели или не захотели? – сощурился Коляда.

Генерал смущенно пробормотал:

– Господин Коляда, боевые маги неуправляемы, мои люди не могли их остановить.

Ладмир почувствовал, как затылок наливается свинцом, и кровь стучит в висках. Если бы он сейчас мог дать волю эмоциям, ну, хотя бы заорать и покрыть всех вокруг матом, наверное, стало бы легче. Но времена подобных вольностей давно прошли.

– Где эти маги? – спросил он.

– Улетели. У них свое начальство и базы свои, он нам не подчиняются.

– Даже так...

Рассказ невольно подвел черту под целым подразделением парных боевых магов. Стахов, сам того не желая, подтвердил слова Берга Лески. Благодаря чему в конце войны Ладмир Коляда дал согласие на расформирование отрядов боевых парных магов. Он и представить себе не мог, чем закончится эта история. Планировался почетный уход, награждения, чины, звания... Ладмир хотел устранить непокорных, но вовсе не желал им смерти.

Узнав, чем обернулась дисквалификация, глава Совета лично прибыл на место. Ему показали трупы. За долгую жизнь он видел немало мертвых людей, но почему-то эти врезались в память. Ему долго снились красивая молодая женщина в праздничном платье и парнишка с голубыми распахнутыми глазами. К тому времени, когда Ладмир появился, их уже вытащили из кресел. Они лежали рядом, с непокрытыми лицами, будто ждали чего-то или хотели что-то сказать. Их имен Ладмир не помнил, так же, как не помнил лиц остальных погибших, но он знал, что среди них есть и те маги, которые когда-то не выполнили приказ. Так вышло, что умерли они не от рук жрецов, и смерть их была куда мучительнее, чем у тех, кого они утопили. Прочитав материалы медэкспертизы, Ладмир искренне ужаснулся.

Лески полностью отрицал свою причастность к подмене приказа. В итоге все списали на диверсию атланских жрецов.

Глава 15.

Погода налаживается

Максим, Кир и Риндэйл вытащили лодку на улицу.

– Ну, и на кой она нам?! – в сердцах воскликнул Максим, оглядевшись по сторонам. – Ты что, как пацан, посреди лужи плескаться будешь?

Риндэйл посмотрел на него взглядом взрослого наставляющего несмышленыша, и спокойно сказал:

– Дом Кира стоит на высоком месте. Может, ты не заметил, но дальше улица понижается. Если здесь разлились лужи, значит внизу стоит сплошная вода, чем дальше, тем глубже.

Не вступая в дискуссию, он пошел вперед, таща за собой на веревке лодку. Так они миновали часть улицы. Дальше лужи слились воедино, и появилось течение, потащившее лодку вниз. Свет редких фонарей не позволял увидеть округу, но едва впереди показался бульвар Мастеров, как все изменилось. Бурный поток подхватил надувное суденышко, точно скорлупку, и повлек за собой. По бульвару неслась настоящая река. К счастью, местность понижалась в нужную сторону. Оставалось только залезть в лодку и отдаться судьбе, пытаясь не налететь на препятствия. Едва устроившись на тесных сидениях и вцепившись в борта, друзья оказались на стремнине. Еще совсем недавно здесь стояли торговые ряды гномов, а теперь взору мужчин предстала картина бедствий, причиненных стихией. Жуткое, и вместе с тем фантастическое зрелище – темная вода неслась посреди города, вскипала, скручивалась в водовороты, в которых, словно кораблики, мелькали разные мелочи – от дамских туфель до обрывков газет и сломанных зонтов. Совсем рядом с лодкой пронесся мокрый тент от навеса, а следом за ним – кусок трубы от опоры рухнувшего киоска. Ее острый край едва не разорвал надувной борт, но друзья даже не успели как следует испугаться. Сломанные конструкции поглотила вода. По краям бульвара стояло несколько затопленных машин. Кир и Максим едва успели отталкиваться от них веслами, стараясь найти безопасный путь. К первым этажам зданий подобралась вода. Люди в панике забрались повыше, спасая вещи и ища укрытия. Кто-то, высунувшись из окна, кричал вслед уносящейся лодке, прося взять его с собой.

Бульвар Мастеров пролетал мимо, поток воды становился быстрее и шире. Какое-то время он тащил лодку в нужном направлении, но потом повернул влево от центра, к району Уютное, где жили мумми. Там цветные двухэтажные домики спускались к реке. Жители залезли на крыши в ожидании помощи.

– Гребем к краю дороги! Надо свернуть, – закричал Риндэйл.

Они пересекли поток. Кир схватился за ограду какого-то садика. Тонкие доски предательски заскрипели, но выдержали. Максим тут же накинул веревку и привязал лодку к поперечной доске. Дальше предстояло идти пешком. Некогда цветущее Уютное теперь можно было назвать Болотным. Дождь то усиливался, то затихал.

К тому времени, когда друзья выбрались из воды, они успели промокнуть насквозь. Чем ближе они подходили к центру столицы, тем меньше становилось воды. В районе площади Согласия разлились лишь огромные лужи, между которыми чернел асфальт. Здесь, в отличие от остального города, сохранилось хоть какое-то освещение. В окнах некоторых домов мерцал тусклый свет. Рельеф в этой части города значительно повышался, но, кроме того, маги Светлого Совета обращали особое внимание на охрану центра столицы. К площади спешили жители из затопленных районов. Люди несли увесистую поклажу, надеясь быть в числе первых в тот час, когда Совет начнет эвакуацию граждан.

С края площади, из мрака, проступала чаша магического фонтана, над ее зеркалом клубилась сплошная серая мгла. В другое время Службу Охраны Порядка могло бы обеспокоить растущие недовольство и страх горожан, но сейчас такие эмоции считались вполне обоснованными. Люди ждали помощи и боялись потопа. У СОП нашлись дела поважнее, чем успокаивать граждан. Друзья прошли мимо фонтана, и Кир заметил, что водное зеркало запечатлело их лица, даже дождь ему не помешал. Видно, магическая защита правопорядка посчитала их подозрительными субъектами. Наконец, впереди, в тусклом свете забрезжило огромное полотнище плаката, на котором, даже в полумраке, проступало слово "Дагмажбур". Оно притягивало, на него хотелось смотреть и повторять заклинание. Максим с усилием отвел взгляд.

– Океанская бездна, ну и хреновину ты сотворил!

Кир ничего не ответил.

– Ладно, забыли. Работаем! – Максим чувствовал себя как в старые добрые времена, когда командовал своими бойцами, он будто снова шел на задание, возглавляя спасателей.

Указав на то место, где крепился плакат, он сказал:

– Эта дура крепится к стене вон над тем верхним балконом. Мы зайдем в квартиру, выйдем на балкон и снимем растяжку. Если не удастся достать с балкона, попросим у жильцов лестницу. Объект виден? Задача ясна? Вперед!

Эльфы переглянулись, улыбнувшись одними глазами.

– Думаешь, нас впустят в квартиру?

– А как же! Граждане обязаны оказывать спасателям всяческое содействие.

Не дожидаясь возражений, Максим помчался вперед. Подбежав к дому, он распахнул дверь и взлетел на последний этаж. Эльфы бежали следом. Когда Максим уже поднял руку к звонку, Кир остановил его:

– Постой. Сейчас ночь, на улице буря, народ паникует. Не самое лучшее время, чтобы врываться чей-то дом. Нам не откроют и будут правы.

– Как это не откроют?! А гражданский долг, а преданность Континенту? Если там, за дверью, не полные отморозки, значит должны открыть. Да я сейчас дверь взломаю!

– Забыл? Ты уже не спасатель. Мы здесь неофициально. Будешь бузить, нас всех арестуют. Кто тогда плакаты снимет?!

Максим с возмущением махнул рукой, от чего капли дождя веером посыпались с рукава куртки, и придавил звонок. Тишина. Никто ему не открыл.

Риндэйл посмотрел на капитана, медленно провел рукой по створке дверей и тихо сказал:

– Кир, давай постараемся вспомнить былое! Попробуем увидеть, кто там живет, получим о нем информацию.

Напарники прижали пальцы к обшивке дверей, и Кир медленно произнес:

– Кажется, там одинокая женщина. Немолодая. Она боится.

– По-моему, атлантка, – вторил ему Риндэйл.

Кир кивнул.

– Похоже на то. Тогда понятно, что кроме бури, она боится людей, думает, что ее могут обидеть, потому что атланты опять мутят воду. Она не откроет. Ей очень страшно.

У Максима глаза полезли на лоб.

– Ух ты, здорово! Вы ее чуете? Я такого еще не видел, чтоб через дверь, без всяких там магических чаш, шаров и прочих прибамбасов!

– Ясно, что ты такого не видел, – усмехнулся Риндэйл. – Ты родился в мирное время, когда следить за кем-то без ведома властей противозаконно. Но сейчас не тот случай, когда надо блюсти закон. К тому же мы сами не ожидали, что все получится.

Кир улыбнулся:

– Похоже, Ильдор был прав, мы сможем вернуть былое.

Риндейл кивнул, но ответил почему-то уклончиво:

– Может быть...

Тем временем Максим неистово барабанил в дверь и кричал:

– Откройте! Спасатели!

Даже если бы друзья ошиблись, и за дверью сидела не перепуганная насмерть атлантка, а любая другая женщина, она ни за что не открыла бы, решив, что на лестнице собралась шайка, которая вот-вот взломает дверь. Не удивительно, что ответом Максиму была тишина. Но Макс не расстроился, глаза у него заблестели от новых идей:

– Если вы маги, вы должны снять плакат прямо с улицы. Прожгите растяжки взглядом или там плакат огненным шаром спалите. Решайте, что лучше. Вариантов-то много.

– Не выйдет, – покачал головой Кир.

Риндэйл, как более терпеливый, счел нужным объяснить:

– Такое вряд ли вообще возможно, учитывая сложившиеся обстоятельства. Во-первых, в плакат заложена магия, он может себя защитить. Во-вторых, в атмосфере распространено заклинание атлантов, которое будет препятствовать тому, кто решит ему навредить. А в-третьих, лишь в детских книжках маги бросаются фаейрболами как мячами, на самом деле...

– К демонам! – перебил Максим. – Зачем тратить время?! Мне и так ясно, что у вас ничего не выйдет. Бежим скорей на чердак! Снимем растяжку оттуда. Она закреплена как раз между балконом и крышей.

На чердачной двери висел простой и надежный замок, очень старый, возможно, старше дома, но он не потерял прочности. Все же умели раньше делать надежные вещи! Кир с сомненьем потрогал его, осмотрел толстую дужку. Совсем близко за запертой дверью висело деяние его рук и магии. Пока он добирался сюда, преодолевая потоки воды, сырость и грязь, он не задумывался о том, что сотворил, не до этого было. Но теперь, перед запертой дверью, со всей очевидностью осознал, что случилось. Его использовали. Он стал виновником катастрофы, он едва не погубил столицу. Когда-то он воевал с атлантами, а теперь стал орудием в их руках.

Кир уставился на закрытую дверь. Воздух вокруг сгустился и стал нагреваться. В ярости он изо всех сил врезал ногой по металлической обивке, вложив в удар всю силу, всю магию. Удар получился что надо, на двери образовалась изрядная вмятина, но замок не поддался. Кир приготовился к очередному броску, когда Макс, вцепившись ему в рукав, с трудом оттащил в сторону.

– Ты что, оглох, что ли? – кричал он. – В третий раз тебе ору, отойди в сторону! У меня с собой пистолет есть. Атлантский, трофейный, тот самый, что ты мне на побережье вручил.

– А я свой забыл... – приходя в себя, пробормотал Кир.

Грянул выстрел, дужка замка отлетела. Распахнув двери, друзья рванули вперед.

Чердак оказался большим, темным и грязным. Где-то наверху за стропилами возмущенно захлопали крыльями разбуженные голуби. Тусклый ночной свет пробивался сквозь маленькое окно. От волнения и духоты у Максима на лбу выступил пот, ругаясь и спотыкаясь о невидимый мусор, он с трудом поспевал за эльфами, для которых темнота не являлась такой уж помехой. Риндэйл первым достиг окна и, обследовав раму, нашел крохотную задвижку. Щелчок. Створки раскрылись, пропуская на крышу. Свежий, пропитанный дождем воздух ворвался в чердачный мрак, сразу стало легче дышать.

Пара шагов, и чердак остался за спиной. Кир перегнулся через край крыши и присвистнул. Вид, открывающийся с пятиэтажного здания, впечатлял. Широкая улица простиралась внизу, а над ней, огромным мокрым полотнищем, колыхался плакат с магическим словом "Дагмажбур". Если присмотреться, то даже сверху, под нелепым углом, можно было заметить, как нарисованный бумажный домик превращается в дом заветной мечты.

– Качественно сделано! – похвалил Риндэйл. – Глаз не отвести! Уверен, даже сейчас на него пялятся из соседних окон и читают твое заклинание. Что ни говори, а талант у тебя остался.

Кир тяжело вздохнул, думая о том, что чем качественнее оказался плакат, тем больше вреда он принес столице.

– Как эту махину снимать-то теперь?

– Понятия не имею... Четыре растяжки, по две с каждой стороны улицы. Как до них добраться?

Кир вздохнул:

– Ладно, делать нечего! Я ее сотворил, я ее и сниму... если конечно вниз не грохнусь.

Придерживаясь одной рукой за окно, он уперся ногой в бортик крыши и наклонился вниз. Так он смог дотянуться до верхней растяжки плаката, достал нож и начал пилить толстый мокрый трос. Косые струи лились прямо на голову, волосы намокли, мокрые пряди прилипли к лицу. Дело продвигалось крайне медленно, Кир с тоской глядел на другую сторону улицы, туда, где под крышей такой же пятиэтажки крепилась другая сторона полотнища.

– Он так до утра пилить будет! – резюмировал Макс. – Может, мне выстрелить в трос?

Он смахнул со лба пот и вытащил пистолет. Риндэйл отрицательно покачал головой.

– Нельзя. Если промажешь, куда пуля полетит? В соседний дом. А там везде окна, люди.

Максиму пришлось согласиться.

У Кира затекли руки, нога предательски заскользила по краю крыши. Он едва успел ухватиться за раму и отпрянуть назад.

– Прервись, – посоветовал Риндэйл. – Давай попробуем спалить трос.

Кир согласился, хоть особых надежд не испытывал.

Бывшие маги-напарники немного посовещались, произнося совершенно непонятные Максиму слова. Любопытство заставило Макса навострить уши. Это древнее словосочетание, касающееся остроты ушей, как раз было связано с остроухими эльфами и тайнами, которые они хранят. Во всяком случае, так учили в школе. Как Максим ни старался, он ничего не смог понять, а маги тем временем закончили разговор, легли на край крыши и рискованно свесились вниз, прикоснувшись руками к верхнему тросу. Максим отметил, что, даже если у них все получится, до нижней растяжки им ни за что не достать. Разве что эльфам удастся зависнуть в воздухе, но на подобный трюк можно было рассчитывать только в заурядном кино.

Максим ждал. Прошло не больше минуты, и трос прямо на его глазах начал тлеть. Рвалась нить за нитью, трос истончался, грозя вот-вот рухнуть с одного из креплений. С сухим щелчком лопнуло сразу несколько жил, остальные не выдержали веса плаката. И вот его верхний угол, как большой парус, полетел вниз. Полотнище забилось на ветру на трех оставшихся тросах.

Кир и Риндэйл хотели порадоваться, но проделанный труд отнял у них слишком много сил. Уставшие и измотанные, они присели передохнуть, но не успели даже перевести дух, когда яркий луч прожектора залил крышу. На удивление не было времени. Многократно усиленная репродуктором, прогремела команда:

– Не двигаться! Вы задержаны Службой Охраны Порядка. Любая попытка применить оружие или магию будет расценена как сопротивление и повлечет ответный огонь.

Вслед за тем из струй дождя показалась левитационная платформа. Она подлетела к крыше и зависла напротив чердака.

– Ну, вот и все. Приехали... – устало выдохнул Кир.

– Стойте! – запротестовал Максим. – Я спасатель. В чем дело-то? Почему вы стрелять в нас надумали?

Мгновение на платформе молчали, видимо решая, что сказать, и изучая нарушителей. Потом волевой голос, уже без всякого репродуктора, крикнул:

– На вас поступила жалоба от жильца верхнего этажа. Вы пытались вломиться в ее квартиру с целью грабежа. Потом вы стреляли. Женщина заявляет, что вы хотели ее убить.

Максим щурился, стараясь разглядеть говорящего, но прожектор слепил глаза. Тогда он заорал в пустоту:

– Это полный бред! Мы к ее дверям случайно подошли, нам на чердак нужно было.

– Вас застали на месте злостного хулиганства, вы пытались испортить плакат, – резонно заметил голос.

Яркий свет бил в лицо. Максим прикрылся ладонью.

– Выключите прожектор. Пожалуйста!

Кто-то там, на платформе, обдумал его слова. Прожектор погас, и сразу же наступила тьма, только реактор платформы мерцал синим пламенем. Привыкнув к темноте, Максим разглядел нацеленный на него ствол пистолета, а затем и командира группы – невысокого, плотного сложения гном, во френче с четырьмя полосами. Надо же – майор! Значит ситуация в столице и верно серьезная, просто так майоров командовать экипажами дежурных платформ не назначают.

Свободной рукой гном пригладил ухоженную бороду. Ему нравилось командовать и распоряжаться.

– Вы задержаны за злостное хулиганство, – пояснил он. – Сомкните руки в замок за спиной и шагайте на платформу, иначе мы откроем огонь.

– Какое еще хулиганство? – начал пререкаться Максим.

Гном молча указал рукой на пострадавший плакат: содеянное, по его мнению, не нуждалось в дальнейшим комментариях. Все видели, что Дагмажбур закрылся загнутым углом срезанного полотнища, а то, что черная магия на время была заблокирована, никто из СОП не знал. Четверо бойцов на платформе плотнее сжали оружие. Один из них, совсем молодой гоблин, подошел к краю платформы и ткнул Максима дулом автомата в живот:

– Давай живее! Двигай на платформу, а то пристрелю!

– Прямо так и пристрелишь, за какой-то паршивый плакат? – зло прищурился Макс.

– Прямо так, – пообещал гоблин. – В столице чрезвычайная ситуация. Нечего с хулиганами либеральничать! Стрелять, и точка! Давно бы так, и в городе был бы порядок.

Максим нехотя шагнул вперед. Глядя ему в спину, Кир с трудом поднялся на ноги, и, больше ни на что не надеясь, вышел из-под спасительного карниза. Не желая вновь оказываться под дождем, он втянул голову в плечи, будто надеялся спрятаться от ливня и от самой судьбы. Шаг, еще шаг. Что-то изменилось вокруг. Кир еще не понял, что произошло, но почувствовал перемены. Он с удивлением огляделся, запрокинул голову и тут заорал во все горло:

– Дождь кончился! Смотрите, дождя больше нет! Колдовство рухнуло.

От неожиданности, гоблин вздрогнул и едва не пальнул Максиму в живот, но в следующий момент вся команда СОП с удивлением смотрела в небо, подставляя руки под несуществующие струи дождя. С неба не упало ни капли.

– Сработало! – захохотал Максим. – Мы сделали это!

Майор подозрительно поглядывал то на Кира, то на Максима. Решив, что оба они сошли с ума, он выбрал для разговора Риндэйла, как самого разумного, на его взгляд, нарушителя.

– В чем дело? Что произошло? Вы знаете, почему кончился дождь?

– Конечно! – Риндэйл добровольно шагнул на платформу и едва не стиснул майора в объятиях. – У нас все получилось! Мы уничтожили чары. В сорванном нами плакате заключалась огромная атлантская магия, она чуть не погубила столицу.

Кратко, но убедительно он изложил суть случившегося. Со стороны могло показаться, что красноречием эльф превосходит лучших ораторов Континента, однако Кир видел, что не последнюю роль здесь играет обычная магия слова, с которой знакомы многие выпускники Академии. Риндэйл апеллировал к разуму гнома, сделал комплимент его прозорливости и искусно вплетал в рассказ примеры из гномских легенд. Бойцы СОП стояли, раскрыв рты, слушая о коварстве атлантов и заклятии Дагмажбура. Даже Максим заслушался, хотя знал о плакатах куда больше, чем было сказано.

– Тут, в центре, повесили самый большой плакат, в него вложены огромные силы, – завершал речь Риндэйл, – но, кроме того, существуют еще два плаката. Они тоже притягивают к столице бурю. Их надо снять!

Майор нахмурился, раздумывая, как поступить. Он решил уточнить детали. Недаром Риндейл распалялся о разумности гнома.

– С чего ты взял, что, сняв плакаты, вы остановите дождь? Кто велел их повесить? – спросил майор.

– Их изготовила фирма "Золотой Дракон", слышал о такой? А то, что в них колдовство, проверить не сложно, достаточно сопоставить несколько дат: когда появились плакаты, и когда начался потоп.

Гном взялся за личком. После недолгих переговоров он протянул:

– Может быть, ты не врешь, но и поверить вам трудно, тем более что такая вера может стоить мне звания. Скажи, что будет, если мы не снимем все плакаты?

Риндэйл нахмурился.

– Столицу затопит.

– А если снимем?

– Выглянет солнце! Точнее, звезды, учитывая, что сейчас ночь. Не будет эвакуации жителей, не будет затопленных улиц. Вершители не смогут одурачить народ. Соединенная не погибнет.

Гоблин шагнул вперед:

– Хватит врать! Командир, они нарушители, они преступили закон.

Мумми с нашивкой сержанта, закивал, соглашаясь с товарищем. Видно, он тоже не очень-то верил, что плакаты могли стать причиной таких ужасных бедствий.

– Откуда вы знаете, что тут замешена магия? Мало ли плакатов висит на улицах! Может все эти даты – простое совпадение.

Майор собирался цыкнуть на подчиненных, но вопрос показался ему правомерным, он решил, что неплохо было бы услышать ответ.

– Я сам сделал эти плакаты! – в отчаянии признался Кир. – Я сотрудник "Золотого дракона" – Кирлонд Лотт. Мне поручили эту работу, но я понятия не имел, к чему она приведет.

– Проверим...

Пока гном выяснял что-то по личкому, все бойцы СОП сверлили Кира глазами с нескрываемой ненавистью. Есть в плакатах магия или нет – дело десятое, а вот вредить столице, пусть даже неумышленно – это страшное преступление. Отключив личком, гном задумчиво почесал бороду, покрутил ус и, наконец, принял решение.

– Слушай мою команду! Мы снимем плакаты и посмотрим, что будет. А пока не спускайте глаз с прохвостов, особенно с этого! – он указал на Кира. – Наш маршрут: Северный округ, затем Юго-Запад и Думбарская улица. Быстрей, за работу!

Сняв первый плакат, командир группы распорядился на всякий случай не выбрасывать его, а положить на платформу. Затем скомандовал:

– Летим на Юго-Запад Пилот, выполняйте приказ!

Платформа взмыла над крышами домов и легла на курс. Путешествие завершилось спустя два часа. Последним снимали плакат, висевшей над Думбарской улицей, он был небольшим, но питал стихию не хуже центральных. Ведь на Юго-Западе живут, в основном, гоблины, а они очень подвержены любому магическому воздействию. Творческих наклонностей у них нет, среди гоблинов вы не найдете ни художников, ни поэтов, но они с радостью копируют и множат чужие идеи. Любой маг без труда внушит им все, что угодно, от лютой ненависти к вновь назначенному врагу, до безграничной любви к популярной бездарности, не имеющей ни слуха, ни голоса. Гоблины любят певцов, поющих чем громче, тем лучше.

Неудивительно, что когда на их улице появился плакат, суливший возможность выигрыша, все население района, от мала до велика, каждый день таращилось на него, любуясь изменяющейся картинкой. В результате грозовые тучи не расходились над округом ни днем, ни ночью, и узкие улочки превратились в потоки бурлящей воды.

Платформа подлетала к чердачному окну дома, туда, где крепился плакат. Когда последний трос полотнища оборвался, и темный транспарант огромной птицей полетел вниз, на небе начали загораться звезды. Бойцы СОП во главе с командиром задрали головы, любуясь чистым небом, словно видели его в первый раз. Тучи исчезали с потрясающей быстротой. Посветлело, половинчатый диск луны показался на небосклоне и залюбовался своим отражением в лужах. Кругом разлилась особая тишина, в ней магическим образом утонули все звуки: плеск воды, осторожные шаги по платформе, скрип чердачных ступенек, и даже топот сапог Максима, сбегающего вниз по лестнице. Бойцы не видели, как исчезла троица нарушителей. Отвлечь внимание сразу нескольких человек, да к тому же блюстителей порядка, стоило эльфам немалых усилий, зато, когда команда СОП вновь обрели возможность слышать и адекватно воспринимать окружающее, их пленников давно простыл след.

– Где они? – озираясь, скрипнул зубами майор.

Пилот предложил:

– Облетим квартал. Может быть, перехватим?

– Вряд ли, – покачал головой майор. – Они настоящие маги. Жаль, что мы их упустили. В рапорте я напишу, что мы спасли столицу от затопления.

Около люков кружили водовороты, лужи постепенно мелели. Кир, Максим и Риндэйл устало плюхнулись на ступеньки какого-то здания, гадая, успеют ли добраться домой до утра.

– Я б прямо здесь уснул! – признался Максим. – Ноги уже не держат.

– Надо бы лодку найти, и вернуть Валье, – вспомнил Риндэйл.

Кир бросил на него очень красноречивый взгляд:

– Надо, но я не могу. Вы-то завтра будете дрыхнуть весь день, а мне с утра на работу идти. Время на сон совсем не осталось.

– Как!? – в один голос воскликнули Максим и Риндэйл. – Ты собираешься идти в "Золотой Дракон"?! Опять будешь служить атлантам!?

– Идиоты! Там же мои рисунки, с которых плакаты делали. Их надо забрать и уничтожить.

Риндэйл кивнул.

– Верно. Я пойду с тобой. Вдруг помощь понадобится.

– Тебя не пустят. Там охрана.

– Похоже, "Дракон" охраняют не хуже порталов, а уж их-то атланты стерегут днем и ночью.

Максим отмахнулся:

– Не может быть! Порталов не существует. Их давно нет. Все это сказки.

Риндэйл промолчал. Кир поднялся и не мигая уставился на напарника.

– Ты хочешь сказать, – медленно произнес он, – что порталы уцелели? Что они не сгинули в далеком прошлом?