Текст книги "Континент(СИ)"

Автор книги: Т Одинова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 41 страниц)

Ладмир еще раз прошелся по комнате и, наконец, опустился в кресло, жестом предлагая Альвердо сесть напротив.

– Чтобы сохранить Континент, нам надо работать. – Заключил Ладмир уже спокойнее, и внезапно заговорил о другом. – Альвердо ан Нирэ, что вам удалось узнать о порталах? Куда они ведут?

– Полагаю, что в прошлое. Атланты основали там свой плацдарм, создали государство. Там они имеют все то, чего лишились на Континенте, проиграв войну, они оборудовали лаборатории, проводят эксперименты. Помните ящеров ходр?

– Предположим... – главу Совета что-то беспокоило, но раскрывать карты он не спешил. – Так или иначе, с другой стороны портала есть место для жизни! У атлантов оно есть, а у нас нет. И это по вашей вине. Если бы вы столь упорно не протестовали, я бы давно впустил атланских жрецов в совет и выведал у них все о порталах.

– Вы ошибаетесь! – не сдержавшись, воскликнул маг. – Атлантам нельзя доверять, они не станут с вами делиться, они только еще раз попытаются захватить власть.

– Вами движут личные чувства, они плохие советчики.

Альвердо понял, что возражал излишне горячо, но все же спросил:

– Вы действительно намерены пригласить атлантов в Совет?

Мысли и чувства Ладмира скрывал мощный щит, натренированный за долгие годы власти. В беседе с ним Альвердо не раз ощущал себя учеником, не способным уловить даже тень истинных помыслов учителя. Конечно, и сам эльф не был прозрачен, но его эмоции прорывались куда чаще, к тому же в последнее время ему становилось все труднее сдерживать себя. Вот и теперь ответ главы совета загнал его в тупик:

– А что же мне остается делать? Ведь ключ вы пока не нашли. Вы хотя бы напали на его след?

Светлый маг чуть замешкался. Мгновенное промедление, но после него уже неважно было, как твердо он сказал:

– Нет.

– Жаль! – вздохнул Ладмир. – А мне доложили, что ваши люди обследовали побережье. Мало того, несколько дней назад на улице Знаний была похищена девушка, и погиб отряд СОП. Прибывшая на место группа дознавателей обнаружила следы мощной магии. Вы не знаете, что там случилось и где похищенная?

Человек и эльф обменялись долгими взглядами.

– Нет, не знаю. – Соврал Альвердо.

"Врешь, шельма эльфийская!" – нарочито ясно и громко подумал Ладмир, а потом, как ни в чем не бывало, прислушался к шуму дождя за окном и улыбнулся.

– Слышите ливень? Надеюсь, тут наши мнения совпадают – вы же не считаете такую погоду простым ненастьем? Над столицей уже третий день стоит грозовой фронт.

– Только дилетант не увидит за этим атлантского колдовства.

– Атлантского?! – светлые брови главы Совета поползли вверх. – Неужели такой великий маг как вы, Альвердо ан Нирэ, не почувствовал тут эльфийской магии? Гроза пульсирует, словно ее постоянно подпитывают свежие силы. Дождь усиливается днем и слабеет ночью, похоже, что бурю питают массы людей, они сами охотно наполняют ее энергией. На такое привлечение людской силы способна только эльфийская магия. Надеюсь, что, вопреки сплетням, вы тут совсем не причем, хотя многие убеждают меня в обратном. Чтобы развеять поклепы, не согласитесь ли вы поймать злоумышленника, а заодно и раскрыть свои помыслы перед Светлым советом? Пусть все увидят, что вы заботитесь о Континенте, действуете на благо, а не озабочены исключительно личными делами!

Альвердо едва не бросило в краску. Как смел Ладмир предложить ему, как оправдывающемуся преступнику, предстать перед Советом с полностью открытыми думами?! Это хуже, чем нагишом.

– Благодарю за доверие.

Альвердо встал и чуть склонил голову. Могло показаться, что он поклонился, но на самом деле маг лишь снял с шеи охранный амулет – знак членов совета. Положив звезду на стол перед Ладмиром, он мысленно произнес: "У людей очень плохая память, господин советник. Они не помнят добра!" Дверь за Альвердо закрылась.

Плохая память? Нет, на память Ладмир не жаловался. Он помнил каждый шаг, каждый образ прожитых лет. Он помнил и то, что Альвердо ан Нирэ был первым, кто поддержал его на посту главы Совета, не допустил раскола, уговорил сородичей принять власть человека. Ладмиру очень хотелось сказать магу правду, но он знал, что она порой губит хуже меча. Временный разлад должен был спасти эльфу жизнь. Пусть думают, что Альвердо ан Нирэ в опале, пусть маг спокойно занимается своими делами, без хитростей и ухищрений, не разрываясь между долгом и спасеньем жены.

Ладмир опустил голову на руки, пользуясь тем, что он в кабинете один. Закусил нижнюю губу – дурная привычка, оставшаяся с детства, но так всегда было легче думать. Над столом зажглись светильники, мягкий, ровный свет залил комнату, где-то там, под потолком, невидимый магический индикатор решил, что главе Совета может не хватить света для письма. Ладмир с раздражением приказал индикатору выключить освещение, он не собирался писать. Ему нужно было подумать, взвесить принятые решения и понять, на верном ли он пути, нет ли ошибки в расчетах.

Легкий сумрак накрыл комнату, из-за ненастья день будто и не наставал. Вместе со светом индикатор почему-то отключил обогрев, в комнате стало прохладно. Ладмир вспомнил, как когда-то, в бесконечно далеком прошлом, он сам топил печь. Приятный жар разливался по деревянному дому, в топке трещали дрова, а не магическая имитация, придуманная эльфами. Магия тогда была не в чести, боевых магов еще и в помине не было, зато оружие делали надежное, и осечек оно не давало. Хорошие были времена, простые и ясные! Ладмир улыбнулся воспоминанию. Взял в руки звезду эльфа, потрогал острые лучи, такие же острые, как нрав Альвердо. Жаль, что Альвердо не знал тех далеких времен. Ему бы понравилось! Ладмир засмеялся, представив, как эльф разжигает деревенскую печь. Альвердо хоть и имел эльфийское долголетие, но родился гораздо позже Ладмира. Иногда главе совета казалось, что он один на всем Континенте помнит Землю такой, как она была. Может, оно и к лучшему? Ведь незнание порой спасает людей от депрессии. "Меньше знаешь, лучше спишь!" говорили в народе во все времена.

Ладмир прервал раздумья, ему захотелось чая, горячего и сладкого, такого, чтоб пах крупным черным листом, без всяких снадобий, лепестков, ягод, корений, короче без всей мутотени, которую любят совать в древний напиток эльфы и гномы. Что за манера смешивать чай и компот! Хотя, что такое компот, они вряд ли знают. А вот Ладмир знал, он и сейчас, как в детстве, любил компот из сухофруктов.

– Хочу горячего крепкого чаю! – громко подумал он, направляя послание в секретарскую, и уже для себя добавил, – все равно крепче чая мне ничего нельзя. Алкоголь забирает магическую силу, а она сейчас вся до капельки на счету. От каждого грамма может зависеть не только чья-то конкретная жизнь, но и судьба всего мира.

Как всегда на зов пришла Рита, долго ждать ее не пришлось. И хотя Ладмир чувствовал ее приближение, а она точно знала, что он ее ждет, все рано для приличия постучала. Таков этикет секретарши, особенно такой пунктуальной и вышколенной, как Рита.

– Входи! Зачем стучишь? Знаешь ведь, что я жду. – Шутя, позвал он.

– Извините.

Женщина улыбнулась и поставила на стол керамический чайник, чашку с ложкой и блюдцем, и вазочку с сахаром.

– Я налью.

Вымеренным движением она опустила в чашку три куска сахара и, не торопясь, налила чай. От темно-медовой струйки шел пар. Ладмир с наслаждением втянул воздух.

– Ты умница. – Похвалил он. – Читаешь мысли не хуже выпускников Академии. Скоро станешь магом получше меня.

Щеки женщины залил яркий румянец. Она работала у Ладмира уже больше десяти лет, а все так же краснела. Укоризненно посмотрев на начальника ясными голубыми глазами, Рита покачала головой.

– Не надо так шутить. Я не собираюсь становиться магом. Мне уже поздно.

– Главы Совета не шутят. А если и шутят, то в их шутках всегда есть доля правды. Из тебя вышел бы отличный боевой маг.

– Мне нравится работа секретаря. Или, может быть, я вам надоела и это тонкий намек? – Рита потупилась и напряглась.

– Глупости. Ты же знаешь, как я ценю твой чай! – он отхлебнул из чашки и улыбнулся.

При желании он мог слышать, как под шелковой белой блузкой стучит ее сердце. Она всегда нервничала, когда он шутил, и всегда опускала глаза, если он хвалил ее. Он был ее кумиром.

Ладмир посмотрел на высокую грудь женщины, на чуть уставшее, милое, бледное лицо, на тщательно уложенные завитки каштановых волос, и не почувствовал ничего, кроме легкой тоски. Даже в лучшие времена он не мог позволить себе отвлекаться на личное, а теперь, когда под угрозой само существование Континента – глава Совета не имеет права на личные привязанности, он должен принадлежать только своей стране и народу, а потому, не стоит обманывать ни себя, ни других. Настоящий маг всегда одинок. Тот, кто зависит от любви, не свободен. Взять хотя бы Альвердо, он совсем потерял голову, стараясь вернуть жену.

– Спасибо, Рита. Иди, ты свободна. Мне надо подумать.

Дверь за секретаршей закрылась. Ладмир сжал чашку в руках, чай согревал ладони и прояснял мысли. Почему-то они снова вернулись к делам Альвердо. Глава Совета вспомнил его жену. В Лее сочетались два редких качества: истинная мудрость и красота. Но даже такая женщина не должна перевешивать чашу долга и служенья отечеству. Однако светлый маг выбрал любовь. Будто продолжая спор с Альвердо, Ладмир произнес:

– Нет, господин маг, у меня хорошая память, только помнить мне надлежит не о себе. Есть вещи, которые важнее любых отношений, есть непреложные ценности, которые, мы должны защищать. Ты забыл об этом, Альвердо! Ты променял власть и долг на жену. Но ты не мог иначе, и если ты уверен в своей правоте, значит, тебе повезло, господин маг. Значит, в этой жизни тебе досталась истинная любовь!

Последнюю фразу он прошептал. Многолучевая звезда Альвердо лежала перед ним на столе, вместе с ней маг оставил в кабинете часть своей силы. Теперь главе совета предстояло оградить его от всех, кто знал, будто Альвердо вышел на след ключа. Пусть атлантам передадут, что все нити ведут к самому Ладмиру, так ему будет проще вычислить предателей и врагов. Достаточно сказать, что он прочел мысли Альвердо, достаточно пустить слух. Допив чай, Ладмир вызвал к себе Берг Лески.

Глава совета не знал, что всего три минуты назад советник Лески сообщил по личкому:

– Все вышло так, как вы запланировали. Коляда выгнал его, лишив всех полномочий. Я видел, он вышел без звезды. Сил у него стало меньше. Сейчас самое подходящее время.

Вот и еще один этап жизни завершен! Альвердо в сердцах помянул демонов мифических и тех, которых знал лично. Злости на Ладмира он не испытывал, только досаду и раздражение на те обстоятельства, которые заставили его и главу Совета поступить именно так. Эмоции отступили, и теперь Альвердо сомневался, правильно ли поступил, сняв амулет и отказавшись от звания советника. Он попытался прозреть будущее, чтобы увидеть, придется ли ему еще работать с Ладмиром, сойдутся ли их пути, но увидел только толщу времени, и какое-то странное металлическое сооружение, которым управлял Ладмир. Всматриваться в картину он не стал, внимание отвлекла дорога.

Шквальный ветер с легкостью сдвигал диард на встречную полосу, но это сейчас не имело значения, потому что в такой дождь единственным движущимся средством на улице была машина мага. Остальной транспорт, в лучшем случае, стоял вдоль тротуаров, а в худшем, застигнутый очередным шквалом, валялся перевернутым вдоль дороги. Огромные, как моря, лужи постепенно сливались в единое целое, заполняя всю проезжую часть. Они становились глубже, еще немного и двигатель заглохнет.

Альвердо сконцентрировался на дороге. Собрав энергию, он раздвигал перед собой завесу дождя. Будто огромные полотнища ткани расходились в разные стороны наподобие театрального занавеса, и смыкались вновь за капотом диарда. Машина мчалась меж двух водяных уступов. Альвердо торопился. Он беспокоился за Сирин, которая осталась дома одна. Девушка рвалась в бой, ей хотелось действовать, хотелось как можно быстрей спасти своих родителей.

Двигатель диарда заглох неожиданно, как по команде, машина проехала еще несколько метров и встала, будто упершись в стену. Через лобовое стекло маг видел только серую мглу дождя. Где-то впереди, на пределе видимости, из этой мглы начало проступать что-то неясное, похожее на огромный сгусток тумана. Еще мгновение, и стала видна волна. Она поднималась выше домов, огромная, серая. Цунами шло точно по шоссе, навстречу машине. Водная стена заслонила мир, грозя раздавить, смыть, расплющить. В том, что ее создали атлантские жрецы, Альвердо не сомневался. Волна – их любимым прием, и они не упустили шанса напомнить светлому магу о другой волне, которая смыла его жену в канун Второй Локальной войны.

Застать Альвердо врасплох им все же не удалось, он успел защититься, но вынужден был признать, что за годы работы в Совете отвык действовать сам, без помощи амулета. И все же мало кто на Континенте мог превзойти великого мага.

Волна разбилась, не доходя до машины десятка метров. В отличие от настоящей воды, она исчезла столь же внезапно, как появилась. На смену ей вокруг воцарился мрак. Исчезла улица, дома, даже дождь. Темный мир враждебной магии окутал пространство, из него выделялся круг, на периферии которого стоял диард Альвердо. Он вышел из машины. С другой стороны в освещенную грань вступили два тролля и трое гоблинов. Тролль держал в руках огнемет, остальные были вооружены автоматами.

"Очень странное нападение, – пронеслось в голове. – Ведь защитой от огнестрела владеет практически любой маг".

Альвердо создал щит намного раньше, чем увидел противников, иначе и быть не могло. Грянувшие автоматные очереди не могли причинить ему никакого вреда, пули падали, налетая на незримое препятствие. Полыхнул огнеметный выстрел, пламя лизнуло преграду и стекло, прижавшись к земле. Огнесмесь горела, освещая стоявших неровными красными всполохами.

Альвердо стоял, не шевелясь, несмотря на кажущуюся неуязвимость, он чувствовал – что-то идет не так. Его защита начала истончаться, кто-то умело выкачивал из нее энергию. Еще немного, и щит может стать проницаем для пуль. Альвердо знал всех сильных магов Континента, но ни один из них не смог бы столь успешно ему противостоять, его защиту рушил кто-то другой, неизвестный. Иным зрением маг осмотрел пространство, и сразу наткнулся на две фигуры, стоящие кромешной тьме. Они прикрывали нападавших справа и слева. Альвердо оценил противников – тот, кто стоял слева, ничем особым не отличался, обычный атланский жрец, которого легко сразить, если б не его напарник, стоящий по правую сторону. Он возвышался над всеми. Могучий торс, сильно вытянутая голова, и сокрушительная, разящая магия – все говорило о том, что против Альвердо действовал Вершитель! Неприятный холодок пробежал по спине мага. Он знал тхар Маез Дениба – главу правящей пары, супруга Айвар, которого прозвали поедателем душ. Альвердо связывали с ним давние счеты, еще со времен Локальных войн, когда они сражались по разные стороны баррикад, противостоя друг другу. Но войны давно закончились, и с тех пор помощник главы Совета ни разу не практиковался в боевой магии. К тому же он привык полагаться на амулет, который оставил в кабинете Ладмира.

Альвердо прикладывал все усилия, чтобы удерживать оборону, но все же щит неумолимо таял. Автоматчики прекратили пальбу, ни к чему тратить лишние патроны, если вот-вот все решится. Они навели стволы и замерли в ожидании команды. Еще немного, и защита рухнет. В такие минуты годится любое оружие, чем неожиданнее, тем лучше, там, где дала трещину магия, может помочь крепкий кулак. Идти в рукопашную Альвердо не торопился, вместо этого он выхватил нож. Он носил его в качестве сувенира, доставшегося по наследству от деда. Старинная вещь, с ушедшего континента, она знавала другие сраженья и другие эпохи. Послушно перевернувшись в воздухе, нож полетел точно в заданном направлении и, вонзившись в горло ничего не подозревавшему троллю, прошил шею насквозь. Сдавленный стон, автомат полетел на землю, тролль покачнулся и упал на колени, зажимая горло руками. В магическом сумраке кровь показалась черной, тягучей, словно смола. Предсмертный хрип умирающего утонул в яростном кличе гоблина. Увидев смерть товарища, он позабыл о приказе и, перехватив автомат наподобие дубинки, рванул на врага. Альвердо прыгнул, магия помогла ему зависнуть в воздухе и придала невероятную силу удару. Бычья шея гоблина хрустнула, как сухая ветка, голова безвольно склонилась на бок. Еще один противник был выведен из игры. Единственное, о чем успел подумать маг, завершая короткий полет – почему Вершитель бездействует? Почему не атакует?

– Асо! Бэс! – заорал атлант, приказывая стрелять, но было поздно.

Во время секундного замешательства врагов, Альвердо успел перейти в наступление. Его следующей жертвой стал огнеметчик. Как только тролль поднял ружье-брандспойт, огнесмесь в его ранце вспыхнула. Взрыв. Столб огня озарил темноту. Опаленный пламенем, тролль с диким криком заметался из стороны в сторону, рискуя поджечь остальных. Прежде, чем живой факел рухнул на землю, атланский жрец выстрелил ему в голову, прервав мучения. Два оставшихся гоблина поспешно отступили за спины своих командиров. Запас сил у светлого мага почти иссяк, а на помощь врагам спешило новое подкрепление.

Из темноты проступили силуэты монстров. Альвердо, конечно, знал о существовании ходр, несколько раз видел их в хрустальных наблюдательных сферах, но живьем не встречал никогда. Огромные, с бронированной шкурой и зубастыми пастями, они производили неизгладимое впечатление! Но если смотреть иным зрением... Глядя на морды чудовищ, Альвердо видел их первоначальную суть. Они когда-то были людьми, которых изуродовали и перекроили жрецы атлантов.

Маг не желал им вреда. Яркая вспышка, вырвавшаяся из его рук, не могла обжечь бронированный панцирь, но прервала наступление. Огненный шар заинтересовал монстров, они остановились, присматриваясь и озираясь, и тут увидели в темных стеклах машины свои отражения. На мордах ящеров появилась боль, ходры взвыли, в их протяжном стоне слышались обреченность, ужас и ненависть. Не угасшая часть человеческого сознания, которую колдовство не смогло погубить, взбунтовалась в них. Звериная злоба на мордах сменились растерянностью, они завертелись на месте. Чтобы их подстегнуть, атланский жрец вскинул плеть и ударил ближайшего ящера. Тот зарычал и, развернувшись, кинулся на обидчика. Жрец воздел руки, создавая защиту, но слишком поздно. Длинные когти вонзились в тело, челюсти сомкнулись на удлиненном черепе. Было слышно, как затрещали кости. Лишь тогда Вершитель решил вмешаться, в его планы не входило спасать жреца. Магический удар сразил ящера, он упал ничком, придавив разодранное тело атланта. Второй ходр повернулся и с ревом кинулся прочь, во тьму. Вслед ему грянули автоматные очереди, неспособные пробить бронированный панцирь. Вершитель не обратил на беглеца никакого внимания.

Вперед выступили гоблины с автоматами. Вполне подходящее оружие, когда у противника почти не осталось сил. Даже если бы Альвердо смог справиться с двумя автоматчиками, то полного сил Вершителя ему не одолеть, любая защита будет сломлена, как соломинка. И все же Альвердо шагнул навстречу, нагнулся, выхватил нож из горла тролля, собрал последние силы и приготовился к заключительной схватке.

Почему-то Вершитель мешкал, не давая команды стрелять. Альвердо понял, что тот хочет подольше растянуть миг победы. Вершитель даже разогнал окружающий мрак, чтобы лучше видеть смерть мага и конец поединка. Тогда , в белесом неверном свете, Альвердо смог разглядеть, что ошибся, перед ним стоял вовсе не поедатель душ, не Маез Дениб, а другой Вершитель. Он был выше Маеза, его голову не венчал неизменный сияющий обруч, зато верхнюю часть широкого лба перечеркивал шрам наподобие полумесяца.

– Опусти нож, иначе орки могут пристрелить тебя без приказа. Боюсь, я не успею остановить их. – Прогремел насмешливый низкий голос.

– Кто ты? – спросил Альвердо.

Хотя, какая, в сущности, разница, кто именно нанесет последний удар.

– Я тхар Саптх Нед. – С усмешкой сказал Вершитель. – Неужели ты забыл мое имя? Вот я твое помню, светлый маг, Альвердо ан Нирэ.

Альвердо вспомнил историю опального Вершителя, который когда-то пытался остановить войну. Правящая чета остановила его, попытавшись убить. Говорили, что дух Саптх Неда сломлен, но, видно, сплетники ошибались.

– Во время войны у тебя не было шрама, и ты постоянно носил капюшон. – Растерянно произнес маг.

– Времена меняются, – согласился Вершитель, – но кое-что остается неизменным. Чтоб континенты могли жить, нам следует объединиться. Согласен?

Альвердо молчал. Он сразу заметил, что вместо обычного – "континент", Вершитель сказал "континенты". Что означала такая оговорка, Альвердо даже представить не мог.

Не дождавшись ответа, Вершитель продолжил:

– Я понимаю, под дулами автоматов объединение невозможно. Я отпускаю тебя. Иди, Альвердо ан Нирэ, и помни, когда-нибудь настанет день, и ты должен будешь отпустить меня, после чего мы заключим перемирие. Согласен? У эльфов ведь хорошая память, верно?!

Серая волна накрыла мир.

У Альвердо пронеслась мысль, что автоматчики сейчас откроют огонь. Но нет. Тьма рассеялась, впереди вновь лежала пустынная улица, шел дождь.

Шатаясь от страшной усталости, он подошел к машине, положил на сидение нож и, трясущимися руками завел двигатель. Освобождать улицу от воды у него уже не было сил. К счастью, дождь и ветер немного утихли. Один грозовой фронт прошел, а другой еще не подобрался к столице. Диард ехал медленно-медленно. Альвердо всем существом ощущал, что время ожидания и подковерных игр закончилось, пришло время действий! Он вспомнил Сирин, она смелая девушка, возможно, именно с ее помощью он найдет ключ.

В это время, по другую сторону реальности, двое гоблинов недоуменно уставились на Вершителя. Они не могли понять, почему он нарушил приказ, почему отпустил мага? Вслух ни один из них не решился задать вопрос могучему командиру, но в мыслях один из бойцов уже сочинял донесенье начальству, в надежде на повышение, а другой строил планы, как в пивной расскажет друзьям подробности страшного боя.

Вершитель медленно повернул голову, посмотрел на гоблинов сверху вниз и сказал:

– Никто не узнает.

Затем он поднял руки, сжал пальцы в кулак и пошевелил ими на манер того, как сминают ненужный клочок бумаги, или комкают сухой лист. В тот же миг оба гоблина с криками упали на землю, они бились и корчились в судорогах, а некая страшная сила комкала и сгибала их. Вершитель разогнул пальцы и встряхнул руками, словно сбрасывая мусор. Два скрюченных, изуродованных тела лежали перед ним на земле.

Глава 13.

Буря над столицей

Аверусы уже не прятались, когда Сирин останавливалась рядом с ними, напротив, они раскрывали белоснежные колокольчики и внимательно слушали рассуждения девушки. На этот раз Сирин решила поделиться своими сомнениями. Мурзик тут же пришел и сел рядом, чтобы не пропустить ни слова.

– Ключ потерян, – констатировала Сирин. – В песке его не нашли, нет его и у атлантов. Что остается? Выходит, он у одного из спасателей.

Мурзик кивал, аверусы закивали колокольчиками. Вдохновленная полным и безоговорочным одобрением, Сирин продолжила:

– Я знаю Максима, значит, могу с ним связаться. Думаю, нам надо встретиться и поговорить.

Она задрала голову и посмотрела на бегущие облака, дождь как раз начал стихать.

– Ждать Альвердо нет смысла. Раз его вызвали на встречу с главой Совета, значит, он вернется нескоро.

Мурзик вкрадчиво заглянул хозяйке в глаза и принялся тереться о ноги, но Сирин, поняв его план, сурово отрезала:

– Нет. Даже не думай. Ты останешься дома. Я сама разберусь. Слышал, что маг сказал? Твоя лапа должна заживать! Кроме того, с тобой в транспорте сплошные проблемы, намордника у тебя нет, мне что, прикажешь опять бант тебе на морду завязывать?

Мурзик опустил хвост, сощурил глаза и поджал уши.

– Не надо банта.

Поняв, что хозяйку не переубедить, он ушел в дом. Сирин еще немного походила по садику, а потом взяла в руки личком и попыталась воссоздать в памяти образ Максима. Первый раз она видела его в Лунде, он запомнился ей решительным, сильным, высоким – истинным спасателем. Такие бьются с врагом, не спрашивая, зачем и кому это нужно, кидаются вплавь, даже если рядом есть брод, спасают детей, стариков и девушек, попавших в беду. Во вторую их встречу он кинулся ей на выручку, но она убежала. Оставалось только надеяться, что Максим не обиделся и не откажется разговаривать с ней.

Сирин прикрыла глаза и передала информацию кристаллу. Личком послушно воспринял образ и сохранил его в своих недрах. Если она ничего не напутала, то контакт может быть установлен, тогда личком Макса получит образ Сирин, засветится и призовет владельца на связь. Первый вызов всегда самый трудный, впоследствии кристаллы легко находят друг друга, стоит лишь выйти на связь. Сирин сжала кристалл между ладоней и задумалась, решая, с чего лучше начать разговор, ведь она почти не знала Максима. Наконец, решившись, она вызвала Макса на связь.

Ничего. Полная пустота. Она чуть не бросила кристалл от отчаяния, но тут он засветился ровным оранжевым цветом.

Весь вечер Максим Яров не мог найти себе места, потом лег спать, но сон не шел. В голову лезли мрачные мысли: как жить дальше, чем зарабатывать на жизнь, можно ли восстановить справедливость? Не век же ему сидеть в чужой комнате, стесняя хозяина. Так ничего и не придумав, он забылся тяжелым сном. А под утро ему приснилась Мариника. Она сидела в кресле в своем цветастом легком халатике, такая красивая и родная, что у спасателя защемило сердце. Он подошел к ней, она встала, протянула навстречу руки и обняла Максима за шею. Притянув к себе, начала что-то с жаром шептать ему на ухо. Максим ощущал горячее дыхание на щеке, силился разобрать слова, но не мог. Наконец он понял, что Мариника повторяет одну фразу:

– Почему ты бросил меня? Почему ты бросил меня?

Максим отстранился.

– Но ведь это ты меня бросила!

Мариника что-то ответила, но в это время громко хлопнула входная дверь, и Максим не услышал слов. Виденье исчезло. Он лежал на диване, прижимая к груди подушку.

– Что б тебя Океан проглотил! Не мог тихо уйти?! – глухо выругался он, понимая, что это Кир ушел на работу.

Больше заснуть Максиму не удалось. Странно, когда надо было ни свет, ни заря вставать на дежурство, казалось, что мог бы проспать весь день, а сейчас, когда – спи, сколько хочешь, сон не идет. Лежать в постели и смотреть в потолок становилось невыносимо. Чтобы отвлечься от проблем и докучливых мыслей, Максим решил встать и сделать хоть что-то полезное. Он позавтракал. На улице стеной лил дождь и завывал ветер, поэтому поход за продуктами откладывался на неопределенное время. Оставалась уборка комнаты и прилегающих к ней территорий. Найдя у Кира за шкафом ведро и тряпку, Максим вооружился всем необходимым и, в штанах и майке, вышел мыть коридор.

В бытность курсантом ему приходилось частенько драить полы в офицерской школе, как во время обычных дежурств, так и во время нарядов, полученных вне очереди, за драку, за самовольные отлучки и за прочие провинности. Так что Максим профессионально орудовал шваброй, намотав на нее тряпку, смоченную водой. За этим занятием его и застала Руза. Выйдя из своей комнаты, она вначале не поверила глазам, но тут же смогла умело скрыть радость и начала поучать:

– Вот тут еще потри! Видишь, пятно осталось. Возле моей двери получше вымой! Тряпку, как следует, смачивай и отжимай посильнее!

Вопреки собственным ожиданиям, Максим не раздражался, а спокойно мыл пол, прислушиваясь к ценным указаниям. Руза подошла к нему ближе и, ногой в мягком тапочке ткнула на очередное пятно.

– Видишь, грязь копится, никто не отмыл. Все лентяи!

Она шумно вздохнула, объемная грудь поднялась и опустилась, словно кузнечные меха. Максим оторвался от пола и поднял голову. Перед ним стояла, в общем-то молодая, с пышными формами женщина. Лицом она, правда, не удалась: нос картошкой, глазки – бусинками, но ноги, если приглядеться, весьма ничего, тонкая щиколотка, полные, круглые икры. Руза стояла совсем близко и шумно дышала. У Максима промелькнула шальная мысль – схватить ее в охапку и затащить куда-нибудь. Куда? Да хоть в комнату Кира, а там... Сразу видно, женщина она темпераментная, горячая. Максим поставил к стене швабру и спросил:

– Муж твой где, на работе?

– У него сегодня смена. – Равнодушно ответила Руза.

– Это значит, его долго дома не будет. Не скучно тебе?

Руза что-то почуяла и усмехнулась:

– Мне всегда весело! У меня двое детей, и семья для меня – самое главное.

Покачивая бедрами, она ушла к себе в комнату. Максиму ничего не оставалось, как почесать затылок и продолжить мыть пол. Теперь он тер его с удвоенной силой, поэтому не сразу обратил внимание на звон в ушах, похожий на писк нескольких комаров или звон цикад. Так личком давал знать Максиму, что кто-то вызывает его на связь. Разные люди ощущают сигнал личкома по-разному: те, кто наделен магическими способностями, без всякого звука чувствуют, что их вызывают, остальным же маги-личкомисты предлагают на выбор всевозможные сигналы – от журчания ручейка до рева грузового триарда. Встречаются совсем странные личности, которые предпочитают слушать в качестве вызова какие-нибудь музыкальные трели, но таких в столице едва ли набралось два десятка.

Услышав вызов, Максим обрадовался: значит, кто-то о нем еще помнит, значит, кому-то еще нужен. Отложив швабру, он взял в руки кристалл и ответил на вызов.

– Здравствуйте! – прозвенел чистый девичий голос.

Сирин нервничала. Максим буркнул что-то, вроде:

– Угу.

Он понятия не имел, с кем говорит.

В ответ девушка затараторила что-то о спасенье и ее бегстве. Постепенно до Максима дошло, кто вызвал его на связь, это была та самая – ненормальная, что сбежала от атлантов на побережье. Максим уже собрался спросить, что еще с ней случилось, как девица пролопотала:

– Извини, что я сбежала и бросила вас! Я испугалась. Мне так неловко...

– Да, ладно тебе! – самодовольно пробасил Максим. – Я же спасатель, чего мне бояться?! Спасать слабых – мой долг!

Он сам смутился тому, как пафосно прозвучала фраза, но девушка, вроде, приняла все, как должное.

– Ты настоящий спасатель! – заверила она.

Приятно, когда тебя хвалят. Вдвойне приятно, когда хвалит девушка, даже такая сумасшедшая, как Сирин.

– Ты сейчас на работе? – робко спросила она.