Текст книги "Континент(СИ)"

Автор книги: Т Одинова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 41 страниц)

Кир услужливо придержал дверь, Максим протянул Сирин руку. Девушка растеряно оглядела тротуар, превратившийся в одну сплошную лужу, и сказала:

– Мне бы как-нибудь до соляруса добраться.

– Какой там солярус! – махнул рукой Кир. – Сейчас постараюсь поймать для тебя машину.

– Машину?! Да, где же ты ее найдешь в такую погоду. – Засмеялся Максим. – Если кто и проедет мимо, ни за что не остановится.

– Остановить машину – моя забота.

На этот раз для ментального убеждения шофера у Кира ушло намного больше энергии, разбушевавшаяся стихия препятствовала ему. Только когда он заметил старенький, на широких шинах, диард, выруливший с бульвара Лип, то вздохнул с облегчением. Машина подъехала к ним и тут же остановилась.

– Круто! – Максим хлопнул его по плечу. – Молодец.

Кир скромно потупился. Эльфы обычно наблюдательнее людей, поэтому Кир вынужден был отметить, что дело тут не в его магии, а в том, что шофер подрабатывает извозом.

– Садись!

Кир распахнул перед Сирин дверцу машины. Она сделала шаг, обернулась, и вдруг побледнела. Непроизвольно попятившись, она ступила ногой в самую середину лужу, но даже не заметила этого.

– Он здесь! – пролепетала она.

Максим подхватил ее под локоть помогая выбраться на сухое место.

– Осторожнее! Что случилось?

Сирин молчала, испуганно озираясь по сторонам. Только что она ясно видела того ужасного типа, что чуть не убил ее и Мурзика. Но теперь лишь неясная тень маячила где-то вдали, сквозь струи дождя.

– Показалось...

– Что показалось? – уточнил Кир.

– Будто бы здесь только что стоял человек, который преследовал меня от самого Лунда и пытался убить.

Максим деловито осмотрел улицу.

– Никого. Но, если что, мы тебя защитим.

– Ты знаешь, кто этот человек? – спросил Кир.

Сирин грустно покачала головой и села в машину.

Поездки в такую погоду стоят дорого, ни Макс, ни Сирин расплатиться бы не смогли. Кир протянул шоферу банкноты.

– Отвезете, куда скажет, и проследите, чтобы девушка вошла в дом.

Гоблин деловито пересчитал бумажки и удовлетворенно кивнул.

– Я верну тебе деньги! – горячо заверил Сирин.

– Не надо. Лучше встретимся еще раз ...

Машина рванула с места. Порыв ветра унес слова. Кир с грустью подумал, что все хорошие идеи приходят к нему с большим опозданием. Ну, почему он раньше не предложил Сирин встретиться? Почему?..

Машина рассекала лужи. Сирин смотрела в окно и улыбалась. Все же хорошо, что у нее были магические способности, пусть средненькие, но пришедшиеся очень кстати. Ей удалось настроиться на волну Кира и услышать то, что он хотел сказать ей, хотел, но не решился. Сладкое, радостное чувство заполнило душу. Сирин подумала, что они обязательно увидятся, сядут рядом и поговорят обо всем на свете. Но только она предалась мечтаниям, как разум шепнул, что возможно, она сама все придумала. Нельзя доверять фантазиям! Зачем она Киру? Он красив, умен и богат. А она? У нее же ничего нет! Без сомненья он найдет себе лучшую девушку.

Ей стало обидно до слез. Она сжалась на заднем сидении, ощущая, как сильно замерзли ноги, промокшие в луже, как холодит спину сырая куртка и как холодно, одиноко и горько у нее на душе.

– Куда дальше ехать? – недовольно спросил шофер. – Из города выезжаем. Куда точно тебя везти?

Сирин пришла в себя и выглянула в окно. По обеим сторонам дороги тянулись унылые одноэтажные домики, справа, вдали виднелся Скальный город гномов, дальше дорога резко поворачивала на север. Главное – не пропустить развилку и свернуть к горам. Водитель, молодой гоблин, косился на девушку с нескрываемым подозрением. Что, спрашивается, приличной женщине делать в такую погоду вдали от жилья?

Слева, из-за пелены дождя, словно мираж, показались Карайские горы. Они казались синими, словно бушующее море уже добралось до них. Лес на равнине и в предгорьях потемнел от влаги, деревья сгибались под натиском ветра.

– Вот, вот! Поворот не проедьте! – закричала Сирин, тыча пальцем в стекло. – Мне сюда, к Белой горе.

Вверх, по склону вела узкая асфальтированная дорога. Гоблин с удивлением заметил, что ее покрытие ничем не хуже, чем на центральных улицах Соединенной. Сирин могла бы поклясться, что дело не обошлось без магии. Наверняка Альвердо следил, чтоб в асфальте не появились трещины или выщерблины и ямы, ведь ездил здесь почти каждый день.

Гоблин до предела сбавил скорость, медленно вползая в гору. Кругом ни сарая, ни дома, только мокрые кусты по бокам. Куда ведет дорога – не ясно.

– Эй, дамочка, ты уверена, что нам сюда? – с сомнением спросил он. – Здесь же ничего нет, на вершине туман клубится, ливень хлещет. Того и гляди мою машину смоет.

Дриад проехал еще метров двадцать и встал.

– Ну, все! Хватит. Хоть твой дружок на бабло не поскупился, но дальше я не поеду. По городу, пожалуйста, хоть до ночи могу тебя возить, а в гору не поеду. Может, ты демоница какая и честного парня в свои сети заманиваешь. Откуда мне знать!

– Кого заманиваю? – не поняла Сирин.

– Кого – кого! Честного парня, то есть меня. Короче, не серчай, подруга, но ехать дальше я боюсь. Не нравится мне эта дорога и погода не нравится. Все. Вылазь!

Сирин нехотя вышла под дождь, накинула капюшон и побрела вверх.

– Точно, демоница! – решил шофер, развернул машину и поехал в город.

Дорога поднималась все выше, после первых десятков метров Сирин заметила, что дождь и ветер начали понемногу стихать. Она ускорила шаг, и вскоре добралась до большого серого камня стоящего у края дороги. Альвердо, шутя, называл его стражем и рассказывал, что дальше, до верха горы, простираются владения, куда недругам путь закрыт. Если непрошеный гость перейдет заветную черту, то попадает в зону непроглядного тумана и вернется ни с чем. Сирин к непрошенным гостям не относилась, поэтому, стоило ей прижать к камню ладонь, как на вершине горы вместо мглы и низких облаков возник особняк, освещенный вечерним солнцем. Она обрадовалась ему, как родному дому. Теплый ветер подул в лицо, и Сирин быстро зашагала наверх. Со стороны дома, навстречу ей, большими прыжками несся Мурзик, поравнявшись с хозяйкой, он привстал на задние лапы и лизнул ее в нос. Сирин обняла сфинкса.

– Похоже, лапа у тебя совсем зажила?

Сфинкс кивнул.

– Хорошо! Я промокла. У вас тут солнышко, а внизу весь день идет дождь. Вон, смотри, сплошная серая пелена.

Она указала рукой на дорогу, да так и осталась стоять. Вверх по склону забиралась машина, это был не диард Альвердо, а какой-то маломощный монор. Натужно рыча, он карабкался, преодолевая метр за метром. Развалюхе сложно было въехать на крутой мокрый склон.

Получасом раньше Койра отнял ее у водителя. В начале, когда Сирин уехала, Собака потерял голову, добыча ушла из-под самого носа. Как истинный пес, он рванул по следу, бежал по лужам, несся вдоль шоссе, жалея, что не может встать на четыре лапы и бежать быстрей. Выбившись из сил, он опомнился, поискал глазами машину, но, как на грех, улица оказалась пуста, лишь старый с проржавевшим днищем монор стоял у обочины. Водитель – мумми заботливо заперев дверь, собирался войти в подъезд. Койра одним прыжком оказался рядом, схватил обалдевшего мумми, он грозно рявкнул:

– Давай ключи!

Пожилой мужчина от неожиданности и страха молчал.

– Ключи!

Койра выкрутил руку несчастного. Мумми, что есть сил, закричал:

– Грабят! На помощь!

Твердая как доска ладонь Койры ударила под дых. Мумми согнулся пополам и упал лицом в лужу, из разжатой ладони со звоном выпала связка ключей. Одним движением Койра подхватил их и прыгнул в машину, завел двигатель, рванул с места. Он выжимал из монора все, лишь бы догнать беглянку. К счастью машина с девчонкой никуда не сворачивала, она ехала прямо, направляясь к выезду из города. Тем лучше! В безлюдной местности с ней проще будет разобраться.

Подъем на Белую гору оказался слишком крутым. Монор заглох и чуть не скатился со склона вместе с потоком воды. Пришлось бросить машину и идти вверх. Койра точно знал, что не сбился со следа, еще немного, и он завладеет ключом. Можно будет рапортовать, что задание выполнено. Задыхаясь от возбуждения, он пробежал мимо большого серого камня, стоящего у дороги. Пробежал и разом нырнул в туман. Откуда он взялся, Койра не понял, но все вокруг скрыла белая муть. Койра подумал, что попал в низкое облако.

Сверху Сирин и Мурзик видели, как человек почти на ощупь поднимается в гору. Вот он стал забирать вправо, чуть не свалился в пропасть и, наконец, развернувшись, зашагал вниз. Остановился, развернулся на месте, и снова начал подъем.

На самом деле Койра не думал сворачивать, но проклятая дорога сама развернула его. Он поднимался по ней снова и снова, углублялся в туман, и каждый раз, непонятным образом, оказывался там, откуда начал – у большого серого камня. Не желая признать поражение, он нагнулся и пошел, ощупывая дорогу руками, чтобы убедиться, что она идет вверх. Через несколько метров у него закружилась голова, перед глазами поплыло, а когда он вновь пришел в норму, оказался на том же месте, у камня. Измучившись от безрезультатного кружения, Койра сел на мокрый асфальт у границы тумана, поднял голову к небу и громко завыл.

Проводив Сирин, Максим и Кир встали, плотно прижавшись спинами, под небольшим козырьком чайной лавки. До них долетали лишь брызги дождя, но вот лужа, растекшаяся до размеров пруда, не зная преград, подбиралась к ногам.

– Куда ты сейчас? – поинтересовался Максим.

– На работу. Добегу, мне тут близко.

– Хорошо тебе...

Максим вымок до нитки, с плаща стекали ручейки, но это не шло ни в какое сравнение с тем, как промокли ботинки. При каждом шаге внутри у них что-то чавкало, хлюпало и издавало еще какие-то непотребные звуки. Они грозили развалиться в любую минуту, оставив спасателя босиком.

– Зачем мы только сюда тащились!? – не выдержал он.

– Как зачем? – искренне удивился Кир. – Сирин нас позвала.

– Мало ли куда позовет взбалмошная девчонка! Я из-за нее новые ботинки испортил. Думал, иду на свидание, а она какую-то чушь все время несла, ни поцелуя тебе, ни приглашения в гости. Да, и то правда, посмотреть там особо не на что, нос в веснушках, движения как у мальчишки, фигуру под облезлой курткой и вовсе не разглядеть.

– Прекрати! – оборвал его эльф.

– Ты чего? – Максим с удивлением уставился на товарища.

– Глупости говоришь! Она не на свидание нас приглашала, она потеряла какое-то стекло, которое для нее очень ценно. Только вот не пойму, зачем оно ей.

– Да, и демон бы с ним, со стеклом! – Максим переступил с ноги на ногу. – Знал бы, ни за что не пошел! Мне до дома не добежать, а солярусы не ходят. Можно я с тобой? До конца рабочего дня где-нибудь подожду, а заодно обувь высушу.

Кир представил постные лица атлантов, если они заметят, что он притащил чужого, но, взглянув на промокшего и озябшего приятеля, сжалился.

– Ладно, пошли!

Охранник-тролль выбежал навстречу Максиму, будто увидел перед собой вражеский отряд, а не промокшего парня.

– Эй! Стой! Куда? – выкрикнул он, силясь составить членораздельную фразу.

– Он со мной. – Деловито пояснил Кир. – Видишь, что на улице творится? Ему домой не дойти.

Тролль вылупился на стеклянную дверь, будто только сейчас заметил, что за ней хлещет ливень. Сжалившись, он понимающе закивал и отправился на свой пост. Максим и Кир прошли к лестнице, по ослепительно чистому холлу. Следом за ними, по полу, протянулась дорожка мокрых следов.

– Мне бы, того, ботинки где-нибудь снять и носки выжать. – Жалобно попросил Максим.

– Сейчас.

Кир торопился, перепрыгивая через две ступени. Обладай он достаточной магией, непременно сделал бы так, чтоб на всем пути им никто не попался. Но ничего не вышло, былых способностей у него уже не было. На площадке между первым и вторым этажами они нос к носу столкнулись с Каролиной Райн. Глава отдела продвижения в этот раз, как назло, пренебрегла лифтом и степенно спускалась вниз, держа в руках увесистую стопку бумаг. Огненно-красное платье подчеркивало ее фигуру, глубокий вырез открывал грудь, неизменно увенчанную золотым драконом. Высокие каблуки Каролины выбивали неспешную дробь. Увидев Кира, она остановилась.

– Ты выходил на обед? На улице такой дождь! Погода сошла с ума.

Каролина томно вздохнула, бумаги зашуршали в руках.

Пока Кир объяснял, что выскочил на минутку, по делу, Максим стоял, приоткрыв рот. Перед ним стояла богиня: высокая, статная, с алой улыбкой, ясным взглядом и грациозными движениями, конечно, она была не так хороша как Мариника, но зато кокетлива и желанна. Трудно сказать, чем кончилось бы дело, но тут Каролина сама обратилась к Максиму:

– Вы к кому, молодой человек?

– Я? – Максим нервно сглотнул. – Я с Кирлондом...

Он покраснел, поняв, что забыл фамилию товарища.

– Он со мной, – уточнил Кир. – Мы попали под дождь, ему нужно высохнуть.

– В вашей комнате неудобно сушиться. – Строго произнесла Каролина и улыбнулась Максиму. – Идемте со мной! Поможете мне отнести договоры в переплет, а я обещаю за это вас высушить.

Бумаги как-то сами собой перекочевали Максиму в руки. Кир посмотрел вслед товарищу и поспешил на рабочее место.

Происходящее казалось Максиму сном. Он восседал на мягком диване, а прекрасная женщина, повесив на вешалку его плащ, достала из бара рюмки и предложила выпить за знакомство.

– Вам надо согреться, а то простудитесь! Какое ты предпочитаешь вино? – пропела Каролина, незаметно перейдя на "ты".

Максим честно признался, что всем винам предпочитает "Гремучего змея".

– Великолепно. Я тоже!

На столике возникла бутылка. Максим немедля наполнил рюмки и поднял свою:

– За тебя!

– За тебя!

Запах духов Каролины щекотал ноздри. Второй тост Каролина подняла за счастье. Максим, естественно, не возражал. Опустошив свою рюмку, Каролина глубоко вздохнула и с жаром принялась рассказывать о своем последнем проекте.

– Я всегда творчески отношусь к работе, мы – люди, иначе не можем. Верно? Не то, что атланты, вот Мехет Урт – он сухарь и педант, он не ценит моих идей. А мы – люди, творцы и воины по натуре. Ты согласен?

Максим закивал:

– Да, мы – воины! Еще древние говорили: человек – царь природы. Так что, мы все цари.

– Как здорово! Я такого не слышала. Надо будет запомнить.

– Меня начальство тоже не понимает. – Признался Макс.

Он рассказал о неприятностях на работе, но умолчал о своем увольнении.

– Бедный! Ты пострадал за правду.

Каролина коснулась его руки. Потом рука Макса скользнула по упругому шелку ее платья, вначале робко, затем все решительнее. Дверь закрыли, щелкнул замок. Жаркие поцелуи туманили разум. За все время, что они пробыли вместе, в голову Максима пришла лишь одна мысль: "Какой идиот этот Кир! Работая с такой женщиной, не влюбился в нее!"

Последний поцелуй был сладким, горячим, но слишком быстрым. Каролина пришла в себя и начала собираться, быстро надела туфли, поправила прическу. Максиму напротив не хотелось спешить, он бы век пролежал рядом с ней на диване, ощущая тепло ее тела и сладкий запах духов.

– Максим, ну, ты что? Одевайся быстрей. Рабочий день уже кончился, нам пора уходить.

Макс приподнялся, допил остатки "Гремучего Змея" и взял сырые ботинки.

– Куда мы спешим? – удивился он. – Все ушли, день закончился, давай останемся здесь?

– Ты что? – удивленно воскликнула Каролина. – Меня дома ждет муж, он всегда беспокоится, если я опаздываю.

Глава 14.

Что было, что будет...

Ливень не утихал. Казалось, скоро весь город со всеми его обитателями отправится к демонам моря. В подъезде на полу хлюпала вода, свет на лестничной клетке не зажигался, сколько Максим ни щелкал выключателем. Стараясь не зачерпнуть в только что просохшие ботинки, он осторожно пробрался к ступенькам и побежал наверх. После бурного общения с Каролиной ощущалась легкость, словно в тело влили свежие силы. Все же Каролина ему нравилась, но, с другой стороны, Максиму было обидно, что она расценила их встречу не более чем игру, рассталась с ним и тут же поехала к мужу. Будто и не было между ними ничего. А ведь, в сущности, действительно не было. Кто они друг другу? Чужие! Вот Мариника – совсем другое дело. Маринику он любил... Да что говорить, он и сейчас ее любит! Знать бы только, почему она его бросила? Почему ему так не везет?

Выпитая с Каролиной бутылка "Гремучего Змея" давала о себе знать. Между вторым и третьим этажами Максим задел носком ботинка за ступеньку и едва не растянулся во весь рост. У самой двери в квартиру Кирлонда он помрачнел, представив, что сейчас Руза начнет ругаться из-за грязи, налипшей на подошвы ботинок, а эльф занудит очередную нотацию. Внутренне собравшись, Максим позвонил. Но открыл ему вовсе не Кир, и даже не Руза, а сосед-ветеран Валья.

– Промок, браток? – сочувственно покачал головой бывший капитан неба.

– Да, есть малёха! – согласился Макс и уточнил. – А что, Кирлонда еще нет?

– Как же, есть! Только он не один.

Валья указал глазами на дверь в комнату эльфа, втянул голову в плечи, развел руками и зашаркал к себе. Напоследок сказал:

– Приходи, если что! У меня посидишь.

А что могло случиться? Максим подошел к двери и услышал, что за ней ругаются двое. А вернее, не столько ругаются, так как брани слышно не было, сколько выясняют отношения. По излишне быстрой речи и по взрывным интонациям на концах фраз было ясно, что отношения выясняют два эльфа. Одного из них Максим знал, это был Кир.

– Ты тогда уехал, никому ничего не сказав, просто взял и исчез! Даже на похороны ребят не счел нужным явиться! – кричал он.

– Я не мог, – отвечал второй голос, более глухой и спокойный.

– Брось! Что значит, не мог? Ты ясно дал понять, что вместе с работой кончилась наша дружба. За все эти годы ты ни разу не объявился, тебе было плевать, жив я или сдох, как Ольвер, Варина... Какого демона ты приперся сейчас?

– Я объясню, если ты успокоишься и выслушаешь.

Второй голос показался Максиму смутно знакомым, он уже слышал его, но вот где – не припомнить. Стоя за дверью, Максим размышлял, удобно ли сейчас войти в комнату или лучше дождаться окончания разборки. Вопрос решился сам собой, когда в коридор вышла Руза. Пристально посмотрев на пол, а затем на Максима, она уперла короткие руки в крутые бока и заявила:

– Опять напачкал. Ну-ка давай, вытирай!

Максим ничего не ответил и быстро, как мышь, юркнул в комнату, как раз в тот момент, когда Кир воскликнул:

– Зачем мне тебя слушать? Все кончено, прошлого не вернешь!

Максим встал на пороге. За столом, напротив него, сидели двое: Кир и Риндэйл, оба как по команде умолкли и воззрились на Макса. Трудно сказать, кто больше удивился неожиданной встрече, Максим или бывший пилот спасательной левитационной платформы, Риндэйл.

– Привет, – неуверенно протянул Максим. – Вот уж не ожидал... Мужики, я вам того... не помешаю? Я бы подождал в коридоре, пока вы ругаетесь, но там Руза. Она меня пол заставляет мыть.

Оба эльфа засмеялись. Кир махнул рукой.

– Да, пол – это серьезно! Такого никак допустить нельзя. Скидывай плащ и садись! Потом выгляни в коридор осторожно, если Руза ушла, пройди потихоньку на кухню и поставь кофейник, будем кофе пить.

"Золотое зерно" восхитительно пахло, а его глубокий бархатный вкус превосходил все ожидания. Не случайно этот сорт считался лучшим на Континенте.

На столе появились хрустящие хлебцы, мед, ломтики соленого сыра и те самые лесные орешки, которые Максим когда-то побоялся пробовать. Риндэйл расспросил бывшего командира о службе, искренне посочувствовав тому, что его уволили, поругал командора и выразил надежду, что у капитана все еще будет в порядке.

– Ты рожден быть спасателем! – он дружески хлопнул Максима по плечу.

С приходом Максима атмосфера в комнате разительно изменилась, беседа стала налаживаться, и вот тогда Риндэйл осторожно спросил:

– Кир, куда ты делся после дисквалификации? Я пытался узнать, но мне сказали, что ты исчез. Тебя не было в столице почти два года.

– Ты узнавал? – поразился Кир, но тут же кратко отрезал. – Я жил в лесу.

– Один?

– Естественно! Из наших все умерли, а ты слинял. Зимой, в холода, мне частенько хотелось уснуть и больше не просыпаться. Устал прокручивать в голове все с начала, снова и снова... от воспоминаний можно сойти с ума. Но я справился, а вот Лорган... Ты, наверное, не знаешь, что после смерти Ольвера он тоже уехал, не мог оставаться среди людей. Мальчишка был ему и учеником, и сыном, и другом, он любил его. Лорган скитался в Покинутых землях, жил в полузатопленном городе, научился делать сонное зелье из морских трав и продавал его. Потом сам подсел на эту дурь, жил в полусне, блуждая среди видений. Когда вернулся на Континент, отказаться от этого пойла уже не мог. Пытался бросить – не вышло. В годовщину смерти Ольвера Лоргана нашли мертвым. Сказали, сердце не выдержало, но я думаю, он сам так решил. Короче, всех нас тянуло к одиночеству, всех влекло за Грань, только тебя эта участь миновала.

– Ошибаешься, – усмехнулся Риндэйл.

Максим представить себе не мог, что должно было случиться, чтобы он захотел жить в лесу, совершенно один. Или, упаси Единый, поселиться среди мертвых громад покинутых городов, в полузатопленных землях. Максим не выносил одиночества.

Риндэй признался:

– Я тогда тоже чуть не ушел...

Он отставил в сторону чашку, прошелся по комнате, достал из сумки темную резную бутыль "Лесного бальзама". О таком ценнейшем напитке Максим только слышал, пробовать не доводилось ни разу. Кир молча поставил на стол три рюмки. Риндэйл разлил.

– Вспомним всех наших! – хрипловато произнес он. – Ольвера, Велимира, Варину, командира Ильдора.

Рюмка в руке Кира дрогнула.

– Разве полковник Ильдор погиб?! Его ведь не было на дисквалификации.

– Не было, – мрачно подтвердил Риндэйл. – Дисквалификация его миновала. Тогда они расправились только с боевыми магами, командиров трогать побоялись. Ильдор нашел меня через несколько дней, когда я слегка оклемался и ушел из больницы. Он рассказал мне страшные вещи, уверял, что три наших лучших отряда уничтожили по приказу атлантов.

– Ерунда! Такого не может быть, – подал голос Максим. – Вы ведь тогда победили. Третья Локальная закончилась нашей победой. Как же могли атланты?..

– Окончательных побед не бывает! – назидательно заметил Риндэйл. – Недооценивать врага глупо. Парные маги представляли опасность для дальнейших планов жрецов, вот они и решили покончить с нами.

Риндэйл залпом осушил рюмку и выдохнул:

– Мы тогда были огромной силой!

Максим промолчал. Магию он недолюбливал, но сейчас в его душе ничто не протестовало против того, что маги были крутыми, круче всех обычных вояк. Больше таких магов нет, а человеческое оружие осталось, его нельзя дисквалифицировать, а если с ним что-то случится, его заменят, выкуют заново, и оно будет как прежде служить бойцам. А это значит, что пушка сильнее магии! Жаль только, что так думают только те, кто магией не владеет. Прошли времена легендарного оружия предков. О том оружии Максим имел весьма смутное представление, читал кое-что в учебниках. Туманный и сложный материал, но Максим понял одно – могучее было оружие, все сметало на своем пути, сильнее его была только какая-то особая бомба, но на нее еще в далекие времена наложили запрет. Теперь технологии прошлого канули в лету, говорят, что в них нет особой нужды, потому что любое оружие, о котором узнают маги можно заблокировать, а то и вовсе обернуть против его же хозяев. Вот если бы можно было сохранить оружие в полном секрете...

Риндэйл продолжал:

– Ильдор сказал, что после дисквалификации мы с тобой остались единственной выжившей парой. Это не входило в планы атлантов, потому что, если оба мага выжили, они со временем смогут восстановить утраченные способности.

– Это правда?! – Кир зло сощурил глаза. – Тогда почему ты молчал, почему сбежал, прервав со мной любое общение? Трус! Мы же могли восстановить магию, могли... Я бы не гнил сейчас в "Золотом Драконе".

Максиму показалось, что Кир бросится на товарища с кулаками, но Риндэйл остался невозмутим, словно и не слышал оскорбления. Он спокойно выпил вторую рюмку "Лесного бальзама" и сказал:

– Ты недооцениваешь противника! Ильдор предупредил, что нас не оставят в покое, за нами будут следить, и если мы окажемся вместе, одного из нас непременно убьют. Тогда я, признаться, не очень ему поверил. Но через пару дней Ильдора убили: побоялись, что он может многое рассказать. Тогда я решил сбежать.

Риндэйл провел в воздухе рукой будто протирая стекло, глаза его блеснули, взгляд изменился, став напряженнее, пристальнее. Воздух в комнате словно чуть завибрировал, Максим понял, что начинается магия. Риндэйл вспоминал. По его воле картины прошлого поплыли перед Максимом и Киром, дополняя рассказ.

Стояла чудная золотая осень. Ветви лещины и низкорослых рябин свисали над горной дорогой. Опавшие листья лежали ковром. Старый, видавший виды монор несся по серпантину. Риндэйлу хотелось как можно быстрее убраться из города. Уехать от правых и виноватых, от тех, кто знал правду и тех, кто ее не знал. Потому что даже крохотная доля той страшной правды могла стать поводом для убийства людей. Всего несколько часов назад Риндэйл узнал, что не стало еще один из оставшихся парных магов. Велимир покончил с собой, не перенеся смерти жены. Кто будет следующим, не трудно было бы догадаться, но Риндэйл и представить не мог, что все случится так быстро.

Крутой поворот, он нажал тормоз, но педаль ушла вниз, не встретив сопротивления. Сработал чей-то продуманный план, тормозной шланг надрезали очень искусно, тормозная жидкость вытекала медленно, капля за каплей.

Побелевшими пальцами Риндэйл вывернул руль, пытаясь вписаться в поворот, но опавшие осенние листья предательски заскользили под колесами. Занос. Машину неумолимо несло к обрыву. Собрав остатки сохранившиеся магических сил, Риндэйл попытался остановить колеса или хотя бы создать для них трение, подобное тому, как если бы на дорогу внезапно высыпали гравий. Он ясно представил слой гравия, шершавый, угловатый, колючий, цепляющийся за покрышки. Могло получиться! Но для успеха маг должен верить в то, что творит, он должен слиться со своим замыслом, а в голове Риндейла предательски крутилась мысль: "Все кончено! Парных магов не существует. Друзья умерли. Я иду вслед за ними".

Машина полетела в пропасть. Яркими пятнами пронеслись кусты, деревья, камни, трава, потом все померкло.

– Выжить после такой аварии! Тебе повезло.

– Меня спас Альвердо ан-Нирэ.

– Альвердо? – Кир даже присвистнул. – Он же сволочь первостатейная.

– Он великий маг и один из немногих, кому я верю! Он следил за судьбой оставшихся в живых магов. Приехал то ли в больницу, то ли в морг, из кусков срастил кости, восстановил мышцы и сухожилия. Он потратил на меня массу сил, а когда я открыл глаза, сказал, что бегство еще никого не спасало. От судьбы не уйдешь! Если хочешь жить, – сказал он, – надо бороться. Если мы отступим, атланты погубят Континент. Вот так все сложилось. Теперь ты понял, почему я с тобой не общался?

Кир не ответил. Выпили молча, слушая, как по крышам барабанит нескончаемый дождь.

– Парни, – осторожно спросил Максим, – а что с вами сделали, что это за дисквалификация такая? Я о таком никогда не слышал.

Кир усмехается:

– Оно и понятно. О таких вещах по видеотранслятору не рассказывают, о них стараются забыть. Нас тогда предали.

Война закончилась, объединенные силы праздновали победу. Личный состав частей, стоящих вблизи столицы, прибыл на Круглую площадь. Тогда она еще не называлась площадью Согласия, в ту пору соглашаться с атлантами никто не собирался. Их только что победили, чтобы навсегда уничтожить зверские культы жрецов. Дворца Светлого Совета на площади еще тоже не было, его построили спустя десять лет. В те времена Круглую площадь украшало старинное здание с массивным кубическим низом, над которым парила высокая крыша в форме позолоченной луковицы. Ее острие когда-то венчал древний символ, но позже от него осталась одна золоченая палочка, устремленная в небо. В здании находился музей древностей. Кроме историков мало кто знал об истинном назначении старинного сооружения. Других таких на Континенте не осталось.

Народ праздновал победу. На площади раздавали бесплатную выпивку, на длинных, наспех сколоченных столах выставили нехитрые закуски. Ближе к вечеру по периметру площади зажгли огни в память о тех, кто погиб на войне. Началось настоящее празднество, с речами, поздравлениями и пышным фейерверком. Благодаря магам-пиротехникам, всполохи надолго повисали в воздухе, образуя диковинные картины баталий и мирной жизни. Пехоту, застывшую в последнем броске к атлантскому конусу, сменили девушки, собирающие фрукты в саду, а в заключение в небе раскинулись бескрайние поля с желтыми колосьями нив, как окончательный триумф победы и созидательного труда.

Кирлонд и Риндэйл пришли на площадь к зажжению огней памяти. Для этого им пришлось сделать над собой немалое усилие, прервав возлияния в ближайшем трактире. Они зашли туда на минуточку, но неожиданно встретили трех знакомых мумми-артиллеристов, чей взвод во время наступления оказывал платформам огневую поддержку. Воспоминания и спиртное потекли рекой, чье русло не мелело в течение трех часов.

Когда друзья пришли на площадь, толпа вокруг гудела на разные голоса, знакомые и незнакомые поздравляли друг друга, пили за победу и за мирную жизнь. Майор – гоблин, с совершенно непроизносимым именем Дыджиринкар, по третьему заходу рассказывал героическую историю о взятии вражеского блиндажа. Подчиненные-гоблины привычно раскрыв рты, внимали своему командиру. Вдохновение Дыджиринкара било ключом, с каждым следующим разом его история обрастала все новые и новые потрясающими подробностями. Так количество гоблинов, штурмующих атлантский блиндаж, постепенно сократилось от взвода до четырех бойцов, в то время как число врагов выросло настолько, что армейский блиндаж при всем желании не смог бы их вместить. Риндэйл тактично кивал, Кир не в силах сдержать усмешку, отвернулся, но Дыджиринкар все замечал.

– Что ржешь? Думаешь, ты один тут герой? – оскалился он.

– Нет. Я видел, как гоблины шли в атаку, видел ваше наступление под Ганжесом. Вы молодцы!

Майор довольно гыкнул.

– А то ж! Кандарцы – круче всех! Мы – парни серьезные.

Тут в гул мужских голосов врезался звонкий, юношеский выкрик:

– Круче боевых магов никого нет!

Все обернулись и увидели Ольвера, подошедшего к компании. Глаза у парня сияли, в руке он сжимал стакан с очередной порцией даровой выпивки и улыбался во весь белозубый рот. Возможно, при иных обстоятельствах Дыджиринкар с друзьями занялись бы его воспитанием, объяснив, кто здесь в действительности крутой, а кто еще не дорос, но за спиной Ольвера стоял Лорган – знаменитый боевой маг. Его портреты не раз мелькали в "Вестях с фронта", а пару раз его даже показали по виду. С Лорганом предпочитали не связываться, его нрав был известен всем драчунам, зубоскалам и обидчикам. Он не спускал не то что грубости, даже легкой насмешки в свой адрес, а тем более в адрес напарника – Ольвера. Кое-кто считал, что Лорган испытывает к парню не только дружеские чувства. Кир предпочитал не прислушиваться к сплетням. Сейчас он не хотел ни защищать юнца, ни потворствовать его наглости, но все же невольно засмеялся, уж больно заразительный был у Оливера смех. Кто бы тогда мог подумать, что Лорган не сможет уберечь юного мага, и смеется он в последний раз...