Текст книги "История Греции"
Автор книги: Соломон Лурье
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 65 страниц)
Великолепные постройки, сооруженные при Перикле в Афинах, имели огромное значение для поднятия международного престижа Афин. Эти постройки привлекали в Афины путешественников со всего античного мира, а это должно было приносить афинянам большой доход.[222]222
При Перикле был перестроен заново также храм Деметры в Елевсине. Как мы видим из сохранившейся надписи (Dittenberger, Sylloge, ed. III, vol. I. № 83), все союзники были обязаны привозить в этот храм начатки плодов; с такой же просьбой обращаются и к государствам, не вошедшим в число членов союза. Таким образом, Перикл пытался сделать из храма Деметры общеэллинский религиозный центр.
[Закрыть] Но постройки Перикла имели и другую цель. Уже со времени побед Кимона в Афины нахлынуло большое число рабов. Так как пропитание раба стоило дешево, то цены на товары упали, и в ряде производств свободный труд стал невыгодным. Появилось большое число свободных безработных граждан. Постройки Перикла, занимая большое число рабочих рук, тем самым значительно сокращали безработицу. Вот что рассказывает об этом Плутарх (Перикл, 12): «Перикл не хотел, чтобы простонародье, не сражавшееся в войсках и живущее ремеслом, оставалось без государственной поддержки, и в то же время считал нежелательным, чтобы оно получало деньги, ничего не делая и проводя время в праздности. Поэтому он поспешно вносил один за другим в народное собрание проекты больших строительных работ. Представленные им планы требовали применения труда самых различных ремесленников и притом в течение долгого времени. Благодаря этому граждане, остающиеся на родине, получали не меньшее право пользоваться своей долей казенных средств, чем плавающие на кораблях, находящиеся в гарнизонах или участвующие в военных походах. Там, где материалом служили камень, медь, слоновая кость, золото, черное дерево, кипарис, действовали представители тех профессий, которые обрабатывают эти материалы: плотники, скульпторы, медники, каменщики, золотых дел мастера, мастера по слоновой кости, живописцы, эмалировщики, чеканщики, затем те, кто подвозят и подносят эти материалы: по морю – купцы, мореходы и кормчие, по суше – тележники, извозчики и кучера, канатчики, ткачи льняных материй, кожевники, дорожные рабочие, шахтеры. Каждое из этих ремесел, точно полководец, имело под началом собственную армию, соединяющую в себе наемных чернорабочих из простого народа, причем эти люди служили для этих искусств как бы орудием или телом. Эти работы, если можно так выразиться, распределяли и распространяли благополучие между людьми самого различного возраста и дарования».
Другой мерой, содействовавшей улучшению положения безработных граждан в Афинах, было введение диэт, т. е. платы за исполнение гражданских и военных должностей и за исполнение должности члена совета. Эти меры, по-видимому, относятся еще к началу правления Перикла, ко времени борьбы его с Кимоном. Реформа отвечала интересам бедноты. Бедные граждане, занятые трудом для обеспечения своего существования, не имели возможности тратить время на исполнение общественных обязанностей. Установление платы давало им эту возможность. Но реформа проводилась постепенно: по-видимому, только во вторую половину правления Перикла была установлена плата для членов гелиеи. В результате более 7 тыс. граждан (вместе с армией – около 20 тыс.) получали пособие из казны (плата за посещение народных собраний была установлена только в IV в.).[223]223
Ряд мер, проведенных Периклом, были сознательным восстановлением реформ Писистрата, упраздненных при Клисфене. Враги Перикла постоянно сравнивали его с Писистратом и утверждали, что он похож на Писистрата даже лицом и манерой говорить. Диэты, введенные Периклом, сравнивали с раздачами и ссудами Писистрата; и в том и в другом случае выдачу народу из казенных средств рассматривали как ответ на широкую благотворительность аристократических магнатов. Как и Писистрат, Перикл проявлял особую заботу об инвалидах. Перикл в 453—452 гг. восстановил знаменитое демократическое установление Писистрата – суды по демам И наконец подобно Писистрату, Перикл широко развернул строительную деятельность в Элевсине, стремясь поднять значение святилища Деметры.
[Закрыть] Эти расходы ложились тяжелым бременем на государственную казну. Так, члены Совета Пятисот получали каждый по пять оболов, пританы – по драхме, гелиасты – по два обола ежедневно. Возможно, что уже при Перикле введен был так называемый феорикон, деньги на посещение театральных представлений. Граждане, получавшие эти деньги, могли либо истратить их на покупку входных билетов в театр, либо, не пойдя в театр, истратить их на пропитание. Не говоря уже об оплате матросов и в военное время гоплитов (от 2 оболов до драхмы в день) и всадников (драхма в день на содержание себя и коня), государство расходовало значительные суммы на выдачу пособий гражданам, изувеченным на войне, а также всем нетрудоспособным. Назначение таких пособий (от 1 до 2 оболов в день) зависело от народного собрания, а право на их получение определял совет. Сыновья граждан, погибших на войне, воспитывались до совершеннолетия на государственный счет, а затем получали от государства полное вооружение.
В неурожайные годы иногда всему народу оказывалась помощь в виде даровой раздачи или продажи по удешевленной цене хлеба, купленного за государственный счет.
Взятая государством на себя обязанность доставлять прокормление всем неимущим гражданам приводила к тому, что, с одной стороны, в круг граждан старались правдами и неправдами втереться люди, не входившие в круг гражданства, а с другой – к тому, что государство изыскивало меры, чтобы соразмерить число голодных ртов с числом имевшихся в его распоряжении средств. Одной из таких мер является закон Перикла о гражданстве.
Характерным явлением в истории греческой демократии была борьба за ограничение круга лиц, имевших право считаться гражданами. В древнейшие времена для получения прав афинского гражданина достаточно было принятия нового гражданина в свою среду членами рода и фратрии и предоставления ему земельного участка. Как правило, афинскими гражданами были дети отцов-афинян, но это правило нарушалось тем, что, с одной стороны, в списки граждан не вносились афиняне, не имевшие земельных участков и лишенные гражданской чести, а с другой – в них вносились усыновленные афинянами иностранцы. Уже в эпоху Солона это право родов включать в свой состав иностранцев было ограничено: Солон разрешил принимать в число граждан только иммигрантов, изгнанных навсегда из своей родины, и специалистов-ремесленников, переселяющихся со всей семьей навсегда в Афины. Вероятно, уже к сравнительно раннему времени относится запрещение принимать в число членов фратрий людей, у которых ни отец, ни мать не были афинянами.[224]224
Так, в законе о так называемых морских судьях, «навтодиках», приводимом Гарпократионом (s. v.) из собрания Кратера, сказано: «Если кто-либо, имея обоими родителями иностранцев, будет включен в список фратрии, то любой афинянин может возбудить судебное расследование... перед навтодиками». Эта формулировка закона возможна только в такое время, когда наличие хотя бы одного родителя-афинянина уже давало право на принятие в число членов фратрии.
[Закрыть] Клисфен, а за ним Фемистокл включили в число граждан определенные группы людей из числа невключенных до этого времени в списки афинян, а также из метэков: очевидно, эти люди были приняты в число граждан народным собранием, к которому с этого времени и перешли функции принятия новых граждан, тогда как фратрии могли принимать в свою среду только детей, имевших отцами афинян. Происхождение матери в это время еще не имело значения; только для того, чтобы быть избранным архонтом-царем, закон требовал в Афинах (как и в Спарте для царского сана) происхождения и от матери-гражданки.[225]225
Этот закон, разумеется, мог быть создан лишь тогда, когда происхождение от матери-афинянки не было еще требованием, предъявляемым к каждому гражданину.
[Закрыть] Браки со знатными иностранками были модными в афинском аристократическом обществе до 460 г. (так, например, Писистрат, Клисфен, Мильтиад, Фемистокл и Кимон были женаты на иностранках); дети от таких браков были только несколько ограничены в правах наследства.[226]226
При отсутствии завещания дети от брака афинян с иностранками (nothoi) имели право на наследство только при отсутствии законных сыновей.
[Закрыть]
Демократическая партия, возглавляемая Периклом, выдвинула требование ограничения состава афинских граждан лицами, имеющими обоих родителей афинян; аристократическая партия, многие члены которой были связаны браками с иностранками, резко возражала против этой меры. Однако демократы не отказались от этой меры, и в 451—450 гг., когда к власти вернулся Кимон, – быть может, в противовес ему, – Перикл внес в народное собрание закон, по которому право гражданства давалось лишь тому, у кого мать и отец были гражданами. Исключенные из числа граждан могли согласно этому закону протестовать, предъявив доказательство, что их родители – граждане, но если протест оказывался необоснованным, они подлежали продаже в рабство. Закон этот был принят.
Для того чтобы понять, как мог вождь афинской демократии предложить такой закон, необходимо уяснить себе, что античные рабовладельческие демократии вовсе не исходили из принципа равенства всех людей. В сущности, они были своеобразными замкнутыми аристократиями – не только потому, что они были основаны на эксплуатации бесправных рабов, но и потому, что жители всех городов считались в каждом греческом городе существами низшего порядка по сравнению с коренными гражданами. Античное демократическое государство, как мы только что сказали, считало себя обязанным обеспечить прожиточный минимум всем своим гражданам: поэтому-то античные граждане боялись расширения круга граждан, так как это уменьшило бы доход и преимущества каждого из них. Поучительно, что закон Перикла был фактически применен в 444 г., когда претендент на верховную власть в Египте Псамметих прислал в дар афинскому народу 40 000 медимнов пшеницы и ее нужно было поделить между гражданами. Чем меньше было бы претендентов на этот хлеб, тем больше получил бы каждый гражданин; поэтому со всех сторон посыпались доносы, и возникло множество процессов о незаконнорожденных. В результате этих процессов, если верить Плутарху, было арестовано и продано в рабство около 5000 человек; в числе граждан, имеющих право на участие в раздачах (т. е. фетов), осталось только 14 400 человек.
4. АФИНСКАЯ ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ПОСЛЕ 445 г.После 445 г. афиняне облекли Перикла таким доверием, что до 430 г. он оставался вершителем афинской политики. Эти годы были временем полного расцвета Афинской державы, высшего расцвета афинского ремесла, торговли, науки, искусства. Фактически Афины становятся теперь ведущим государством всей Эллады.
Тридцатилетний мир вовсе не означал, что афиняне отказались от западногреческих рынков. Сам Перикл рассматривал этот мир только как передышку: он прекрасно понимал, что реакционная Спарта всегда будет центром для группировки олигархических сил в Афинах и союзных с ними городах, и, с другой стороны, учитывал все возрастающую потребность афинян в ввозимом хлебе. Уже пункт договора, касающийся Аргоса, показывает истинные намерения Перикла. Он не оставил надежды усилить значение Афин в Сицилии и южной Италии, но хотел теперь действовать, как вождь передовых групп во всех греческих городах, опираясь главным образом на дипломатию, а не на военную силу.
Политика сближения с демократическими государствами южной Италии и Сицилии, начатая в 454 г. договором с сицилийским городом Эгестой, продолжалась и после 446 г. Чтобы обеспечить Афинам базу для сношений с Италией, афинский стратег Формион заключил договор с Акарнанией; затем были заключены договора с ионийскими городами, с Леонтинами в Сицилии и с Регием в южной Италии. Эти договоры были направлены острием против Сиракуз, важнейшего союзника пелопоннесцев в Сицилии. Главным оплотом пелопоннесцев в южной Италии был Тарент. Чтобы ослабить его, афиняне заключили союз с противником Тарента Артом, царем мессапов (в Калабрии). Перикл сделал попытку и более прочно утвердиться в южной Италии. Жители Сибариса, разрушенного кротонцами в 510 г., восстановили свой город. Теснимые кротонцами, они обратились за помощью к Афинам. Перикл немедленно воспользовался этим и вывел в Сибарис колонию из афинян и их союзников, получившую имя «Фурии»; когда исконные жители Сибариса стали требовать себе привилегий, они были изгнаны. Для руководства новой колонией были мобилизованы лучшие умы в Афинах и их колониях: историк Геродот, философ Протагор, демократический деятель в Афинах Ксенократ, архитектор Гипподам из Милета; для подведения «религиозной базы» в колонию отправился знаменитый афинский прорицатель Лампон. Гипподам распланировал город геометрически правильно: широкие улицы пересекались под прямыми углами.
В это время случилось непредвиденное обстоятельство: на 444—443 г. Перикл не был выбран стратегом. По-видимому, активная политика его на западе внушала страх афинским массам, уставшим от войны и едва успевшим спокойно вздохнуть после мирных договоров 447 и 445 гг. Руководство перешло к олигархической партии, возглавляемой уже упомянутым выше Фукидидом из Алопеки, и ему было поручено руководство устройством колонии в Фуриях. Фукидид совершенно извратил идею Перикла, под маской беспристрастия и верности «общеэллинскому» делу он, работая на руку Спарте, объявил Фурии общегреческой колонией и стал приглашать все города Греции принять участие в ее заселении. Колонисты из Пелопоннеса и Беотии оказались в большинстве; во главе колонии стали спартанец Клеандрид и другие деятели аристократического направления; сама она приняла аристократические законы Залевка в Харонда.[227]227
Борьба между колонистами из различных городов, между демократами и аристократами продолжалась в Фуриях в течение всей Пелопоннесской войны, причем верх взяли аристократические пелопоннесские группировки. В конце Пелопоннесской войны Фурии стояли уже определенно на стороне Спарты.
[Закрыть] Не удивительно, что по возвращении из Фурий Фукидид был привлечен к суду и осужден, а несколько позднее изгнан остракизмом. С политической стороны все предприятие кончилось, таким образом, неудачей для Афин.
Итак, и на этот раз мы видим, что политика олигархической партии, возглавляемой зятем Кимона Фукидидом, привела в 443 г. к такой же неудаче для Афин, как и политика самого Кимона в 449 г. Лозунги освободительной борьбы с Персией и единства эллинов производили неотразимое действие на народ, но он очень скоро убеждался в том, что теперь эти лозунги стали служить прикрытием антигосударственной эгоистической политики олигархических групп. Неудачи олигархов дорого стоили народу, но в результате вели к еще большему укреплению демократических принципов и авторитета Перикла.
5. ФУКИДИД О ПЕРИКЛЕСо времени изгнания Фукидида и вплоть до 430 г. Перикл не имел ни одного сколько-нибудь влиятельного противника; он становится фактически единственным правителем Афин. Историки, описывающие эту эпоху и относящиеся с недоверием и враждебностью к народовластию, – начиная с Фукидида и кончая Белохом, – рассматривают правление Перикла в 443 – 430 гг. как диктатуру, считая, что народоправство сохранилось лишь номинально: «Перикл, опираясь на свой авторитет и ум и будучи, очевидно, неподкупнейшим из граждан, свободно сдерживал народную массу, и не столько она руководила им, сколько он ею; по имени это была демократия, на деле же власть принадлежала первому гражданину» (Фукидид, II, 65). Эта картина является воплощением политического идеала Фукидида, согласно которому скромные и добродетельные массы должны добровольно и с охотой уступить всю власть в государстве «лучшим людям». Он умышленно сгущает краски, чтобы противопоставить это «доброе старое время» «лихолетью» эпохи Клеона. В действительности, Перикл все время был и оставался строго конституционным правителем; народ следовал во всем за ним, так как его противники обанкротились и лишились доверия, тогда как политика Перикла оказалась единственно правильной и возможной. Но Перикл пользовался полным доверием народа всего лишь восемь лет; уже с 435 г. начинается ожесточенная оппозиция против него, возглавляемая Клеоном; на первых порах Периклу удается лавировать и удерживать руководство в своих руках, но в 430 г. он устраняется от власти.
6. АФИНСКИЙ МОРСКОЙ СОЮЗ ПРИ ПЕРИКЛЕ445—430 гг. – период наивысшего развития могущества Афин. В это время Афины возглавляют «державу» («архе»), насчитывающую в своем составе более 170 городов. Почти все эти города платят Афинам форос и выставляют свои контингента в войско, но не имеют ни укреплений (афиняне заставляли жителей срывать укрепления), ни флота, не участвуют в военном командовании и в распределении взыскиваемых с них сумм. Только четыре наиболее значительных члена союза сохраняют свои стены, флот и полную автономию: Самос, Хиос и два города на Лесбосе (Митилена и Мефимна). Прочие города даже официально часто называются не союзниками, а «городами, которыми владеют афиняне». В союзных городах, под давлением афинян, происходят почти всюду демократические перевороты и вводятся учреждения, сходные с афинскими,[228]228
Совет, разделяющийся на притании, гелия и народное собрание, состоящее из всех граждан.
[Закрыть] в том числе и суды. Но компетенция этих судов ограничена: если осужденные приговорены к смертной казни или изгнанию, они имеют право апеллировать в афинскую гелиею; если один из тяжущихся – афинянин, то дело разбирается в Афинах. В особо важных случаях афиняне вызывают отдельных граждан из союзных городов на суд в Афины через особых чиновников «приглашателей» («клетеров»). Союзники обязаны присылать делегации и жертвенных животных на главнейшие афинские праздники. Ряд товаров разрешалось вывозить только в Афины, и лишь в том случае, если в данном товаре не было потребности в самих Афинах, по уплате определенной пошлины его разрешалось везти дальше. Особенно строго была регулирована перевозка хлеба: в Византии на Геллеспонте сидели особые чиновники – «сторожа Геллеспонта» (геллеспонтофилаки), которые должны были наблюдать за тем, чтобы весь провозимый хлеб шел прежде всего в Афины, и уже отсюда, по удовлетворении потребностей афинян, не больше трети ввезенного хлеба могло направляться в другие города. Ввозить непосредственно в другие места можно было только по особому разрешению народного собрания. В самих Афинах за ввозом хлеба наблюдали особые чиновники – «хлебные стражи» (ситофилаки). Так как союз представлял единое целое не только в политическом, но и в экономическом отношении, Афины ввели во всех его городах свой вес и свои меры, а потом и свою монету. Большое значение имело то, что союзная казна была перенесена в 454 г. с Делоса в Афины, где и хранилась на Акрополе в храме Афины, причем 1/60 часть союзных взносов считалась собственностью богини. После заключения Каллиева мира, по-видимому, возник вопрос, следует ли взимать с союзных городов форос, введенный специально для борьбы с Персией. Но Перикл настоял на том, чтобы форос продолжал взиматься, так как Афины по-прежнему гарантировали союзникам свою защиту. Была принята точка зрения Перикла, согласно которой Афины не обязаны давать союзникам отчет в расходовании вносимых последними сумм.
После 442 г. вся союзная область была разделена, как сказано выше, на 5 податных округов: Ионийский, Геллеспонтский, Фракийский, Карийский, Островной.
Принадлежность к союзу приносила его членам ряд выгод, из которых едва ли не главной было уничтожение пиратства на Эгейском море.[229]229
Около 470 г. пиратство, как мы видим из дошедшей до нас теосской надписи, еще было широко распространенным бедствием на Эгейском море; приблизительно в это время афиняне уничтожают пиратское гнездо на Скиросе; в начале 50-х годов Перикл кладет конец пиратству на фракийском Херсонесе. В результате всех этих мер пиратство на Эгейском море было совершенно уничтожено: необходимо отметить, что, когда впоследствии спартанцам удалось уничтожить Афинский союз, пиратство снова приняло огромные размеры.
[Закрыть] Устав союза не запрещал войн между его членами, но в случае их возникновения Афины немедленно вмешивались в эти столкновения в своих интересах, чтобы ликвидировать их.
Как мы говорили уже,[230]230
Выше, с. 343; ср. ниже, с. 406, замечательное свидетельство афинского олигарха Фриниха.
[Закрыть] возмущение афинских аристократов (например, Фукидида из Алопеки) властью Афин над союзниками было дешевой демагогией: их возмущали лишь мероприятия демократии, которые ложились бременем на зажиточные элементы союзных городов. Так как народные массы в этих городах были при аристократическом режиме бесправны, власть афинян для них во многом оказывалась выгодной. Автор сочинения об афинском государственном устройстве, приписываемого Ксенофонту, говорит: «Афиняне знают, что в Афинах власть в руках народа будет оставаться очень недолго, если в городах возьмут силу богатые и благородные; в силу этого они благородных лишают там гражданских прав, отнимают имущество, изгоняют и убивают, а простых поддерживают. Благородные из афинян защищают благородных в союзных государствах, понимая, что им самим выгодно защищать в городах людей лучших» (I, 14). Такой смысл имело и заступничество Фукидида из Алопеки и его единомышленников за угнетаемых союзников.
Каков был истинный характер восстаний союзников, лучше всего видно на примере крупнейшего из этих восстаний, имевшего место на Самосе. Самос был одним из немногих союзников Афин, сохранивших свою независимость и аристократический строй до 440 г. Во время восстания Самос был самым крупным торговым городом на Эгейском море; он владел флотом в 50 триэр и был первым по могуществу на море государством после Афин. Государственное устройство было здесь, как мы уже сказали, аристократическим, в соседнем же Милете власть была в руках демократии. Самос спорил с Милетом за обладание городом Приеной (на границе Карии и Ионии). Самосцы пошли войной на Приену и нанесли поражение милетянам. Милетяне и самосские демократы обратились за помощью в Афины. Афиняне предложили самосцам решить спор третейским судом, но самосцы отклонили это предложение. Тогда афиняне в 440 г. подошли к Самосу на 40 кораблях, передали власть демократам, оставив для защиты их гарнизон, взяли заложников у самосских аристократов и отплыли обратно. После этого бежавшие с Самоса аристократы обратились за помощью к персидскому (в Сардах) сатрапу Писсуфну и к Пелопоннесскому союзу.[231]231
Возможно, тайные переговоры Самоса с Персией и Спартой начались уже ранее этих событии и афиняне потому и приняли сразу столь решительные меры, что имели секретную информацию об этих переговорах.
[Закрыть]
Восстание на Самосе было, по-видимому, частью большого плана, задуманного Персией (как можно заключить из Фукидида, I, 41, 2) вместе со Спартой, так как одновременно с Самосом восстали некоторые города в Карии, Византий, Херсонес Фракийский; началось брожение на Лесбосе; вероятно, предполагалось лишить Афины морского господства и передать его Самосу, который, войдя в Пелопоннесский союз, должен был стать проводником спартанской политики. Аристократам удалось с персидской помощью снова захватить Самос, взять в плен значительную часть демократов и афинский гарнизон и увезти своих заложников; затем они вместе с персами двинулись походом на Милет. Узнав об этом, Перикл спешно направился к Самосу с 60 кораблями. Ему удалось одержать победу, но в это время он получил сведения, что к Самосу идет финикийский флот. Перикл пошел ему навстречу, а тем временем самосцы нанесли чувствительное поражение афинянам. Однако обещанная спартанцами помощь не прибыла, с персами же Периклу, надо думать, удалось договориться. Персам было, по-видимому, обещано вернуть некоторые города Карии: владение этими городами было стратегически и политически очень важно для Персии, а для Афин обладание ими имело ничтожное значение. Как бы то ни было, персы остались нейтральными, и флот Перикла мог спокойно вернуться к Самосу.
Поход пелопоннесцев на помощь Самосу также не удалось осуществить – Коринф отказался участвовать в этом походе, к тому же на помощь афинянам пришли суда с островов Хиоса и Лесбоса, оставшихся независимыми союзниками. Пришла новая эскадра и из Афин. При таких условиях вторично осажденным самосским аристократам не оставалось ничего, кроме капитуляции. Они должны были выдать весь флот, срыть стены, дать заложников и уплатить огромную контрибуцию, частью в виде уступки земли клерухам, частью в форме ежегодных взносов. Вслед затем были подавлены восстания в Византии и на Херсонесе Фракийском.
