Текст книги "Правитель Пустоты. Цветок пустыни (СИ)"

Автор книги: Софья Маркелова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 37 страниц)

– У нас нет выбора. Постараемся уговорить их хотя бы открыть ворота. Если попадем к какому-нибудь начальнику города или крепости, может, удастся доказать свои чистые намерения.

– А как мы будем общаться с ними? – подал голос Манс, который ехал прямо позади паука Аша и от скуки прислушивался к разговору сестры и преподавателя. – Они говорят на залмарском языке?

– Не говорят… На самом деле, я слышал, что их язык зовется амриль. Кажется, это переводится как «шум леса» или что-то подобное. И его невозможно выучить тем, кто не родился в Ивриувайне, потому что альвы подражают шелесту листвы голосами, – задумчиво ответил профессор, а потом продолжил. – Залмарский они не знают, потому что презирают человеческую страну. Я очень надеюсь, что там окажутся альвы, владеющие ифритским. Иначе переговоров не состоится.

– А ты говоришь на ифристком? – профессионально исковеркал слово Манс.

– Не очень хорошо, но говорю, – признался Ашарх, смущенно потирая взмокшую шею. – В академии все в обязательном порядке его учили. Это что-то вроде второго языка в Залмар-Афи, им большинство владеет, пусть и слабо. В условиях постоянной войны с империей Ис полезно знать язык противника. Поэтому я надеюсь, что у альвов идентичная ситуация с ифритским.

Манс в ответ на это неуверенно фыркнул, и его можно было понять. Две недели ехать по пескам, постепенно иссушаясь под солнцем, чтобы в конце долгого пути узнать, что никто из альвов не понимает ни залмарский, ни ифритский, было бы неприятным вариантом развития событий.

– Они тоже воюют с империей, значит? А почему бы тогда альвам не объединиться с Залмар-Афи? Ведь это выгодно для обоих сторон, разве нет? – поинтересовалась Лантея.

– Военный союз предполагает взаимовыручку, – преподавательским тоном начал говорить Аш, окунаясь в свою любимую стихию. – А также тесное взаимодействие во всех сферах как в мирное, так и в военное время. Альвы не покидают границы своего Леса, это и стало в свое время основным камнем преткновения. Они оберегают свои деревья пуще всего на свете, для них нет смысла теснить противника на его землях или выходить за пределы Ивриувайна для помощи союзнику. Более того, торговое соглашение между людьми и альвами тоже оказалось невозможным, потому что залмарцам в буквальном смысле нечего предложить Лесу. Они пытались навязать торговлю железом, но альвы не обрабатывают металл, тогда Залмар-Афи предложил осуществлять поставки готового оружия, но в очередной раз Ивриувайн отказался – они специализируются на нефритовом оружии. Таким образом, у них просто не оказалось точек соприкосновения. А на попытки ввоза шкур, угля и живых лошадей альвы смертельно обиделись: для них непростительно убивать или мучать животных, а также наносить вред деревьям. После этого послам Залмар-Афи в Ивриувайне не рады, их сразу разворачивают.

– То есть они, как и мы, не поддерживают связи с внешним миром? – заключила девушка.

– Не совсем, – усмехнулся Ашарх, передавая потрепанный жизнью учебник Мансу, который хотел показать его остальному отряду. – В свое время они вели затяжную войну с двумя соседями, ифритами и гоблинами. Конечно же, это не привело ни к чему хорошему, потому что одновременно оборонять два фронта изнурительно. Что-то случилось, и их собственный бог проклял альвов, лишил магии и ушел. Тогда их старейшина предложил заключить с одной из сторон мир, поскольку больше они не могли защищать границы. И гоблины неожиданно согласились. Они никогда не были воинственным народом, скорее, торговцами до мозга костей, поэтому в обмен на нефритовые изделия гоблины начали поставлять известняковые блоки, которые весьма помогли Ивриувайну сдержать натиск ифритов в последующие века, из них возвели грандиозную стену, тянущуюся вдоль всех границ Леса. С тех пор королевство Тхен – это единственная страна, с которой у альвов хорошие отношения. Гоблины поставляют в Могучий Лес не только товары со всего мира, но и информацию.

Где-то позади громко ахали и переговаривались Эрмина с Оцарио, которым Манс открывал глаза на то, какой мир за пределами пустынь на самом деле огромный и неизведанный. Виек, скрививший хмурую гримасу, ехал поодаль. Его не прельщали эти истории: по своей натуре воин был приверженцем традиционных взглядов хетай-ра, поэтому воспринимал поверхность как угрозу, а саму идею с посольством бессмысленной. Но он послушно выполнял возложенные на него обязанности, поскольку приказу матриарха нельзя было противиться.

– Подожди, ты сказал, что альвов проклял их собственный бог? – замешкалась Лантея, бросая на своего спутника изумленный взгляд. – Что это за бог такой? И почему он так поступил?

– Признаться, я совсем ничего не знаю по этому поводу, – пожал плечами профессор, чувствуя даже некоторую неловкость из-за того, что он чего-то не знал. – Я слышал лишь, что их бог давал альвам магию выращивать деревья, именно поэтому им удалось превратить засушливые пустыни и степи в Могучий Лес. Что за конфликт произошел, я понятия не имею. Но после него магия покинула жителей Ивриувайна, а часть из них стала выглядеть иначе. Они превратились в ожившие деревья. Однако, это только слухи. Сам я никогда не видел даже простых альвов.

– Ох… Звучит жутко. Надеюсь, ничем кроме легенд это не окажется.

– Ну, ты знаешь, исполинские деревья Могучего Леса тоже считают легендой в Залмар-Афи, – как-то неуверенно проговорил Ашарх, не сводя глаз с горизонта. – Но, судя по всему, это правда…

– Что? Почему ты так реш… – Лантея прервалась на полуслове, посмотрев в том же направлении. Ее взгляду открылась укромная морская бухта, голубая вода которой искрилась отблесками яркого света. С небольшой возвышенности, где остановился весь отряд путешественников, хорошо просматривался другой берег. На нем, даже с расстояния в несколько десятков километров, можно было увидеть огромные раскидистые деревья, которые высоко поднимались над массивными оборонительными стенами, белоснежной змеей уходящими далеко на север. У подножия Леса плескалась широкая река, впадающая в соленое море. Казалось, словно в этом месте в неравной битве сталкивались редеющие пустыни и дремучие джунгли, а полоса влаги становилась последним рубежом перед буйством сочной зеленой растительности.

Бухта казалась сокровенным уголком небесной милости на этой грешной земле, созданной будто специально для отдыха богов. В воде то и дело мелькали зеленые морские черепахи, которые призывно вытягивали свои длинные шеи, с любопытством глядя на столь редких в этих местах путников. Отряд с неменьшим интересом рассматривал необыкновенных существ, многими увиденных первый раз в жизни. Лантея остановилась на пляже, чтобы наполнить свой старый мешочек на поясе: она понимала, что среди деревьев не сможет творить заклинания без песка. Конечно, девушка надеялась, что это не понадобится, но осторожность не бывала лишней.

Последней преградой перед конечной целью странствия посольства стала широкая пресноводная река, прямо за которой возвышались белые известняковые стены Ивриувайна. Течение было достаточно сильным, а ее размеры не позволяли просто сотворить песчаный мост с помощью магии, как это делала группа при переправах через все прошлые реки. В первую очень решено было отпустить на волю сольпуг, которые сослужили добрую службу отряду и за эти две недели практически сроднились со своими всадниками. Перевести их через водную преграду не представлялось возможным, а свою задачу они выполнили – довезли путешественников до Леса.

Когда хетай-ра сняли веревочные поводья, то пауки еще долго не могли понять, что же от них хотят и почему гонят в обратную сторону. Только особь Манса, которая отличалась самым скверным из всех характером, не медля ни минуты, ринулась назад в пустыни. Юноша проводил сольпугу широкой улыбкой: он и сам уже устал каждый день бороться с ее своеобразным темпераментом. Следом за пауками полетел один из двух оставшихся у Манса почтовых орлов. Его отправили в Первый Бархан с доброй вестью о том, что посольству удалось завершить свой долгий путь, и последняя птица принесет весть о результатах переговоров, когда они состоятся. Одинокий нахохлившийся орел угрюмо забился в угол своей клетки.

По берегам реки тянулись низкие кусты и редкие погнутые деревья, не превышающие пары локтей в высоту. Из подобного материала сотворить плот было невозможно, а ничего другого степная равнина не могла предложить. Переправляться через реку решено было вплавь. Правда сразу же после этого возникло несколько новых проблем: Ашарх все еще не умел плавать и даже полноценно держаться на воде, а после и Виек смущенно признался, что пловец из него неважный и с таким течением он не справится.

Немного отойдя вверх по течению, группа отыскала место, где располагалось несколько небольших островков. Всю одежду и вещи связали отдельными тюками. Для профессора и Виека надули пустые бурдюки, которые могли бы удержать их на поверхности. Вскоре началась сама переправа: сперва реку самостоятельно переплыли Лантея, Манс и Эрмина, делая остановки на островках суши. Оцарио опасался, что у него не хватит сил, поэтому обвязался заготовленной веревкой, и его вытащили на другой берег с середины реки, где он выдохся. Так же поступили и с Ашем, беспомощно обхватившим надутый бурдюк и вяло перебирающим ногами в воде. Последним вытянули Виека, который еще пытался самостоятельно плыть, но быстро сдался.

Пересечь реку удалось без проблем, но это стоило отряду всех сил. Одежду отмыли от песка и просушили на солнце и больших гладких камнях. Остальные вещи промокли, хоть их и укутали в шкуры. Аш первым делом проверил карты Гиртариона, над изучением которых он трудился последние две недели, но они, к счастью, стоически пережили переправу. Когда группа привела себя в порядок, то солнце уже начинало клониться к закату. Пора было поторопиться, если посольство надеялось попасть в город до вечера. Однако монолитная оборонительная стена нигде не прерывалась, словно в ней не существовало даже намека на ворота или любые другие проходы. Прямо у подножия каменной ограды активно разрослись толстые шипастые корни некоего вьющегося растения, не дающие даже близко приблизиться к кладке.

Отряд двинулся вдоль реки вверх по течению, и лишь через час им улыбнулась удача. Профессор разглядел подобие высоких каменных врат на одном из участков, где колючая преграда уходила под землю. При ближайшем рассмотрении это оказались узкие резные створки, богато украшенные вставками из зеленого нефрита, который образовывал изящные переплетения, похожие на растения и ветви деревьев. По обе стороны от ворот в тверди крепостных стен тянулись узкие бойницы, а на зубьях надвратной башни мелькали чьи-то фигуры, которые начали активно свешиваться вниз при приближении отряда. На вершине круглых бастионов, расположенных недалеко от створок, преподаватель явно увидел высокие зеленоватые силуэты, в руках которых были трубки, больше напоминающие духовое оружие.

– Мне кажется, они не очень нам рады, – подчеркнул Манс очевидное, пока сверху раздавались крики на странном шелестящем языке, напоминающем шорох шелковой ткани по коже.

– Я попробую убедить их в наших мирных намерениях. Снимите плащи, покажите им лица и поднимите пустые руки, – давал указания профессор, а Лантея переводила их для хетай-ра.

После Ашарх и сам стянул капюшон и подошел ближе к воротам, внимательно следя за настроением воинов, выглядывающих из-за зубьев. Они были напряжены и сосредоточены.

– Мудрые альвы, я не знаю ваш язык, потому говорю на ифритском. Но я не враг вам и не служу империи Ис, как и мои друзья. Мы посольство, направленное пустынным народом хетай-ра для переговоров с Могучим Лесом. Мы две недели пересекали пустыни, прошу, пустите нас и выслушайте, – медленно и четко выговаривал профессор на ифритском языке, который он давно не практиковал. Ашарх искренне надеялся, что его знаний хватит, дабы не нанести смертельную обиду альвам и не оскорбить их неправильно употребленным словом. Пока что воины не стреляли дротиками из духовых трубок, и это уже можно было считать успехом.

– Мы не представляем угрозу, нас направил не Залмар-Афи и не империя, – еще раз повторил преподаватель на всякий случай, потому что пока что на его слова особой реакции не было. Кажется, альвы не понимали ифритский язык, но Аш не терял надежу. – Мы готовы сложить все наше оружие, чтобы показать наши добрые намерения. Вышлете переговорщиков!

Еще несколько минут ничего не происходило, но мужчина продолжал переливать воду из пустого в порожнее, повторяя одни и те же фразы, потому что ему больше ничего не оставалось делать. Неожиданно за стенами раздался натужный грохот и одна из створок массивных каменных ворот начала очень медленно открываться. Она распахнулась буквально всего на метр, и из прохода, разбившись на пары, четко и по-военному быстро стал появляться вооруженный отряд. Около двадцати воинов выстроились перед посольством хетай-ра, но они не спускали глаз с замерших путников и постоянно напряженно оглядывались по сторонам, видимо, в поисках засады.

Впервые в жизни Ашарх и его друзья собственными глазами смогли рассмотреть альвов, которые застыли всего в нескольких метрах от группы. Это были очень высокие создания, на несколько локтей выше хетай-ра. Жители Леса отличались жилистостью, вытянутым телом и непропорционально длинными конечностями. Их кожа имела темно-зеленый оттенок с неявными коричневыми полосами. Телосложением они больше напоминали гибкие молодые деревья. Нефритовые нагрудники не скрывали сильно выпирающие бедренные кости и ребра, но это явно были особенности их строения. Длинные и тонкие пальцы на руках и ногах напоминали ветки, а обувью почему-то альвы побрезговали, все как один стоя с голыми ступнями. Очень высокая шея и голова, внешне похожая на яйцо, казались непривычно странными как для профессора, так и для его спутников. Маленькие губы, две узкие прорези ноздрей при полном отсутствии носа и большие миндалевидные глаза с широкой коричневой радужкой – все это выглядело очень экзотично. Каштановые волосы у каждого из воинов были заплетены в сложные прически из мелких косичек, в которых мелькали бусины, колечки и заколки. А предплечья всех альвов были покрыты симметричными полосками рубцов, видимо, имевших ритуальное значение.

Ашарх с удивлением отметил, что в отряде были и женщины, хотя единственным признаком, по которому их можно было отличить, оказалась обнаженная грудь, совершенно не скрытая одеждой, но беспрепятственно виднеющаяся из-под свободного нагрудника. Примерно половина солдат представляла собой тех самых проклятых альвов: это были существа, полностью покрытые древесной корой, ноги их напоминали пучки корней, а на голове и плечах многих росли настоящие ветки с листьями и даже соцветиями. Немного неповоротливые и громоздкие создания угрожающе покачивались за спинами отряда. На них не было нефритовой брони, как на всех остальных: видимо, толстая кора прекрасно могла защитить этих гигантов.

Сперва профессору показалось, что большинство воинов похожи как две капли воды, но при пристальном осмотре он заметил, что у альвов различались украшения в волосах, сами прически, нелепые бисерные бусы на длинных шеях. Аш не знал, какая необходимость была воинам носить бусы поверх нагрудника и серьги в маленьких плотно прижатых к голове ушах.

Вперед шагнул один из воинов. Это явно был мужчина, но определить его точный возраст не представлялось возможным: ни у кого из альвов не было морщин. Перед собой солдат держал крепкий меч, выполненный из зеленого отшлифованного нефрита, а на его поясе висело несколько ножей и длинная духовая трубка. Мужчина начал четко и уверенно что-то говорить, но никто из путешественников не мог понять ни слова на языке, напоминавшем шуршание листвы. Он предпринял еще несколько попыток, но хетай-ра лишь мотали головами. Тогда Ашарх вновь заговорил на ифритском, глядя в глаза зеленокожему существу.

– Мы не понимаем ваш язык. Я говорю на залмарском и ифритском. У вас есть переводчик?

Из отряда альвов отделился еще один воин. На лоб у него спадали две тонкие косички, прижатые нефритовой фероньеркой, их кончики были заправлены за уши. Он быстро вышел вперед и принялся что-то шептать на ухо, видимо, своему командиру, который пытался вести переговоры. Начальник подумал пару секунд, а после неуверенно кивнул, и солдат сразу же повернулся к посольству.

– Я не очень сильно знаю язык ифритов. Но я могу понять, что вы сказали, – на ломаном ифритском начал говорить альв, активно при этом жестикулируя, в попытках найти замену забытым словам. – Кто вы? Зачем пришли сюда?

Трудно было выразить счастье, которое на тот момент охватило профессора. Он уже окончательно смирился с тем, что альвы не примут посольство хетай-ра, но теперь появился шанс.

– Это посольство пустынного народа хетай-ра. Я их проводник и переводчик. Мы пришли в Ивриувайн, чтобы просить помощи в войне с империей Ис. Хетай-ра хотят заключить союз с вами, – в который раз повторял свою речь Ашарх. – Мы не желаем зла. Мы просим проводить нас к правителю Леса, чтобы нас выслушали. Мы две недели шли через пустыни ради переговоров.

На лице альва отразилось изумление, его и без того крупные карие глаза стали еще больше. Он повернулся к начальнику и начал неуверенно и растерянно переводить слова профессора. Однако командир явно испытывал сомнения по поводу услышанного: он весь скривился, расправил свои жилистые плечи и достаточно грубым тоном принялся что-то твердить солдату, постоянно тыкая длинным тонким пальцем себе в грудь и крепче сжимая меч. Ашарху это не понравилось.

– Мы не можем верить тому, что вы сказали. Пустынного народа нет. В пустынях никто не живет, и их нельзя пересечь. Вы врете, – немного зло сказал альв с косичками на лбу. – Вы ифритские слуги, ищейки, которые пытаются тут что-то выяснить. Вас допросят и казнят.

Командир отряда махнул рукой, и его солдаты за несколько мгновений окружили посольство хетай-ра. Виек только собирался схватиться за оружие, но Ашарх резко потянул его за руку.

– Что происходит?! – Лантея пыталась добиться у профессора объяснений, она побледнела.

– Нас приняли за ифритских шпионов. Они не верят, что пустынный народ существует, – быстро проговорил преподаватель, судорожно сглатывая. – Нас отведут на допрос. Не сопротивляйся! Это только усугубит ситуацию! Скажи всем!

Девушка едва успела отдать приказ остальной группе сложить оружие и подчиниться, как альвы плотным кольцом окружили путешественников, не давая им никаких шансов на побег. Древоподобные воины угрожающе скрипели и сужали круг, пока их собратья подбирали брошенные хетай-ра вещи и обыскивали пленников. Оцарио страдальчески смотрел, как его забитые товаром торбы грозили разорваться от грубого обращения, но поделать ничего не мог.

– Мы не лжем! Мы можем доказать свои слова! Мы не служим имперцам! – продолжал выкрикивать Ашарх на ифритском, но ни альв с косичками на лбу, ни командир отряда не слушали профессора, а только вязали руки своим пленникам жесткой тростниковой веревкой.

Их провели через приоткрытую каменную створку ворот, ни на минуту не ослабляя оцепление. Сразу за границей крепостной стены начинался гигантский лес из могучих деревьев. Понадобилось бы не меньше двадцати человек, чтобы обхватить ствол хотя бы одного из них. Раскидистые кроны, казалось, дотягивались до самого небосвода, а между раскрытых веером листьев с синеватыми прожилками виднелись желтые мягкие шишки, больше похожие на гроздья винограда. Между стволов великанов мелькали небольшие каменные постройки, стоящие на отдалении друг от друга, к которым вели едва заметные тропинки.

Изнутри крепостная стена казалась еще толще и монолитнее, чем снаружи. У ее подножия располагалось несколько пристроек и даже одна невысокая башня-тайник, которые часто использовались в крепостях для обеспечения доступа к воде. Ее ступени вели к подземному колодцу, который напрямую соединялся с рекой, находящейся за оборонительными стенами. Но даже несмотря на все эти типичные для крепости сооружения, Ашарха не покидало смутное чувство, что он находился в дивном саду, спрятавшем в своем чреве небольшое поселение. Все альвы, которые встречались на пути пленников, с нескрываемым удивлением наблюдали за неудавшимся посольством. Воины шептались и указывали пальцами на чужаков. Как заметил профессор, большинство альвов здесь были солдатами, покрытыми нефритовым оружием и броней с ног до головы. Особенно странно это смотрелось в сочетании с босыми ногами.

Уже наступал вечер, солнце частично спряталось за линией горизонта, из-за чего Могучий Лес выглядел еще экзотичнее, ведь тонкие синие прожилки листьев и коры деревьев-великанов начали слабо светиться. Через переплетение неявных троп вскоре незваных гостей привели к оплетенному лозой трехэтажному зданию, которое казалось настоящим гигантом по сравнению со всеми теми приземистыми постройками, мимо которых пленники прошли по пути. Внутри дом оказался очень прохладным и удивительно пустынным: голые каменные стены и высокие потолки наводили тоску. Одна из комнат с несколькими каменными скамейками и узкими окнами, через которые невозможно было протиснуть даже руку, стала конечной точкой. Всю группу оставили там в одиночестве и захлопнули бамбуковую дверь.

– Отчего они с нами так обошлись? – спросила у Лантеи Эрмина, пытаясь ослабить жесткую веревку на запястьях, пока Виек через окна-бойницы осматривал улицу.

– Не поверили, что наш народ существует, – подавлено откликнулась Лантея, опускаясь на холодную каменную лавку. – Хотят допросить и избавиться, как от шпионов.

– Они решили, что мы работаем на их врагов? – мрачно спросил Виек и, получив утвердительный кивок, сплюнул. – Это крайне паршиво. Что же этот человек им ничего не объяснил?

– Он пытался. Не стоит думать, что Аш не старался отстоять нас, Виек, – нахмурилась девушка, окидывая воина серьезным взглядом. Внутренний разлад в группе мог погубить их сейчас.

Мужчина неопределенно пожал плечами и опять отвернулся к окну. Буквально через минуту дверь в помещение отворилась, и на пороге комнаты появилось трое альвов. За их спинами виднелось несколько вооруженных солдат, которые конвоировали пленников в это здание, но они остались в коридоре. Троица уверенно прошествовала на середину импровизированной тюрьмы и оглядела всю группу. Один из альвов, сгорбленный настолько, что при желании он мог поцеловать собственные колени, шлепая босыми ступнями, сел на лавку и достал связанные бамбуковые дощечки. Пушистая писчая кисть окунулась в нефритовую чернильницу, висящую на шее этого седовласого альва, и принялась порхать по планкам, выводя клинописные знаки.

Другой мужчина, выглядящий из троих самым представительным и суровым, угрожающе сузил свои обведенные красной краской глаза и сложил руки на груди. Его предплечья были изуродованы десятками рубцов, а косы, спадающие до пояса и заплетенные в кольца, оказались украшены таким количеством мелкого бисера и бусин, что издалека это можно было принять за мозаику. По правую руку от него стоял нескладный альв с широкими скулами и задумчивым взглядом. Он был без брони: обнаженный торс лишь частично прикрывали длинные яркие бусы, а на высоком поясе льняных штанов, помимо оружия, висели мешочки и шнуры с круглыми нефритовыми бляшками, имеющими треугольные отверстия по центру. Альв стоял спокойно, заложив руки за спину и с явным любопытством оглядывал неожиданных гостей крепости.

– Прошу, выслушайте нас, мы не пособничаем ифритам! – не медля ни минуты, заговорил Ашарх и подошел почти вплотную к альвам. – Мы говорим чистую правду. Мы послы!

– Вы утверждаете, что пришли с посольством из пустынь. От какого-то народа, что там якобы живет, – заговорил на идеальном ифритском нескладный альв без брони. – Каждый имеет право на ложь в той или иной степени, но когда вранье выходит за определенные границы, его необходимо немедленно устранить, чтобы ядовитые побеги не отравили собой правду.

Ашарх обомлел, не ожидая от этого мужчины столь безупречного знания ифритского языка. Он разговаривал так уверенно, словно не допускал даже на одну секунду, что может ошибаться в своем мнении.

– Вы начальник крепости? – прямо спросил профессор, облизывая пересохшие губы. – Мы готовы предоставить доказательства, если нас пообещают выслушать.

– Мое имя второго полувека Бриасвайс, я заместитель начальника гарнизона и, можно сказать, его личный переводчик в данный момент. А это, собственно, он сам, – альв с небрежной элегантностью вытянул длинные пальцы в сторону своего соседа. – Его имя третьего полувека Тестриус. Что ж… Мы даем один шанс всем. Говорите. Мы хотя бы посмеемся.

Преподаватель предпочел пропустить мимо ушей последнюю фразу этого несколько заносчивого альва. Первым делом следовало доказать свою правоту, пусть даже и придется стерпеть некоторую долю насмешек и сомнений. Но Ашарх был уверен, что сумеет убедить начальника гарнизона и его помощника в правдивости своих слов. Со связанными руками профессор с трудом извлек из внутреннего кармана своего кафтана карту Гиртариона и отдельный свиток с расположением Барханов в пустынях Асвен. Он всегда теперь старался их держать ближе к себе, потому что последнее время работа шла все успешнее: мужчина чувствовал, что совсем скоро он сделает настоящее открытие. И было бы крайне обидно потерять эти карты за шаг до победы.

– Это города пустынного народа хетай-ра. Они располагаются к западу от Ивриувайна. Много столетий их раса жила под песком, скрываясь от жара солнца и врагов. Сохранились источники, согласно которым несколько тысячелетий назад хетай-ра были дружны с народом альвов, пока вы не вырастили Могучий Лес, а они не скрылись под песками. Теперь посольство намерено наладить старые связи и заключить с вашим правителем военный союз, объединившись против общего противника – империи Ис, – Ашарх говорил быстро, периодически даже проглатывая окончания слов от волнения. – Ифриты напали на один из городов хетай-ра месяц назад. Как видите, мы пришли с миром, надеясь предложить свою помощь и попросить ее у вас.

– У нас нет правителя, – со смешком сказал Бриасвайс. – Давать всю власть в руки одного глупо.

– Кто же тогда стоит во главе Ивриувайна? Совет?

– Высочайший Синклит. Он заседает в столице Леса, Алверахе. В областях, как здесь, решения принимают Малые Синклиты. Мудрейшие старейшины из разных семейств, обогащенные опытом своих долгих жизней, заботятся о благополучии Могучего Леса, – как маленькому ребенку объяснил альв очевидное для него, а после добавил с презрением. – Вы пришли сюда практически ничего не зная об Ивриувайне?.. Никогда еще шпионы не были столь жалкими!

– Я повторюсь, мы посольство, а не слуги империи, – терпеливо ответил Ашарх, хотя его нервы уже начинали сдавать. – Если Синклит управляет Лесом, то мы просим, чтобы они приняли нас и выслушали предложения пустынного народа хетай-ра как можно скорее.

Бриасвайс с интересом осматривал развернутые свитки, они явно его очень заинтриговали. После того как альвы несколько минут побеседовали, обсуждая услышанные показания, Ашу ответили.

– Это все очень красиво звучит. Настоящая волшебная сказка. Вот только вы говорили о доказательствах, а я пока что вижу лишь два потрепанных свитка с неясными рисунками, которые любое дитя способно сделать за четверть часа, – с усмешкой заявил Бриасвайс, окидывая преподавателя внимательным взглядом. – Эти ваши хетай-ра выглядят как обыкновенные залмарцы, а мы здесь не терпим приспешников Пророка Бога. Это вы должны знать.

Ашарх поморщился и попросил Лантею подойти к нему. Он кратко обрисовал спутнице ситуацию и попросил ее доказать альвам свою принадлежность к иной расе. Девушка продемонстрировала клыки, когти и, с трудом зачерпнув из поясного мешка горсть песка связанными руками, сотворила маленький магический шар, который очень быстро рассыпался. Но даже это сильно впечатлило начальника гарнизона и его заместителя. Они долго говорили, молчал лишь писец, орудующий кистью.

– Мы признаем, эта магия нас удивила. Люди ей не владеют, а ифриты выдыхают лишь все уничтожающее пламя. Никогда раньше мы не слышали о существах, умеющих управлять песком. Возможно, наши сведения об окружающем мире действительно несколько устарели.

– Так вы верите нам теперь? – с надеждой в голосе спросил Аш, на всякий случай убирая карты.

– Доверие слишком хрупко, чтобы бездумно раздаривать его каждому встречному. Наш народ веками сдерживает кровожадную империю. Чтобы обратить альвов в своих рабов и срубить тысячелетние деревья хацу для своих чудовищных боевых машин, ифриты готовы на любые подлости и ухищрения. Они подсылают своих ищеек и не гнушаются подкупом. И в это тяжелое время наше доверие становится изысканной роскошью, доступной лишь избранным, – Бриасвайс смерил профессора очередным задумчивым взглядом и переплел свои узловатые длинные пальцы в замок. – Мы с начальником должны обдумать все услышанное. Пока что выносить вердикт касательно вашей дальнейшей судьбы рано. Мы не имеем привычки недооценивать своих противников и их изобретательность касательно шпионажа… Ваши вещи обыщут, и если в них будет что-либо компрометирующее, то мы увидимся при совершенно иных обстоятельствах.

После этих слов Бриасвайс кивнул сгорбленному писцу, который быстро что-то дописал на бамбуковых планках и с трудом поднялся с лавки. Троица альвов удалилась, и стражники захлопнули дверь, отсекая пленников от всего мира в этой пустой комнате.

– Что с нами будет? – опасливо поинтересовался у Лантеи Оцарио, который, как и все остальные хетай-ра, мог лишь беспомощно смотреть, как профессор в одиночку отстаивал у альвов доверенную в его руки судьбу всего посольства.

Манс толкнул плечом Ашарха и попросил рассказать им суть беседы с начальником и его помощником. Когда преподаватель без утайки все описал, а Лантея перевела остальному отряду, то Виек первым раздраженно цокнул языком. Ситуация становилась неприятной и опасной.

– Мы не сможем незаметно выбраться из этого города, – тихо сказала Эрмина. – Но можно хотя бы попытаться. Не хочется умирать позорной смертью так далеко от дома…

– А есть ли смысл пробовать? – пробормотал Оцарио. – Конечно, в наших вещах они вряд ли что-то найдут. Но побег определенно настроит их против нас. А так еще есть шанс.

– Шанс на что? Что они расщедрятся и отведут нас к этому Синклиту? – несколько грубо спросил Виек. – Им плевать, кто мы. Они особенно даже не верят в эти истории.