Текст книги "Правитель Пустоты. Цветок пустыни (СИ)"

Автор книги: Софья Маркелова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 37 страниц)

Лантея медленно сползла по неровной стене на холодный пол. Плотный кокон отчаяния заключил ее в свои объятья, приглушая любые другие чувства. Жаркая пелена слез затмила глаза, но ни одна капля так и не сумела пролиться на бледные щеки девушки. В ее душе раскручивался водоворот всепоглощающей горечи.

Город бы уничтожен. Засыпан, чтобы погрести вместе с собой захватчиков с поверхности. Откуда они появились? Но вместе с Барханом под грудами песка оказались сотни хетай-ра, матриарх и ее муж. А Мериона была именно той, кто подослал наемника к Ашу, отравил пищу и дал согласие на убийство Лантеи во время прохождения испытания. Родная сестра желала ее смерти.

Девушка закрыла лицо ладонями, пытаясь осознать все то, что она ненароком подслушала.

Манс знал с самого начала о заговоре Мерионы и Бартелина. Но все же он не был предателем, хотя по никому не известной причине решил не делиться подробностями с Лантеей. Видимо, не воспринимал происходящее настолько серьезно. А оно оказалось серьезнее некуда.

Почти четверть часа младшая дочь матриарха просидела в коридоре, обуреваемая различными эмоциями, покачиваясь взад-вперед. Из транса ее вывел протяжный вой, который раздался издалека, из тоннелей, откуда она сама только что пришла. Проклятые твари не желали упускать свою добычу.

Некогда было предаваться грусти и отдыхать. Она не могла позволить себе подобной роскоши. Мертвые уходили, таковы были естественные законы природы. И Лантея это прекрасно понимала. За стенами, в пещере, сидели сотни живых, которые гораздо больше нуждались в ее сочувствии. А еще там ждал Аш, которому удалось выжить вопреки всему. Это ли не то, ради чего стоило отринуть отчаяние и подняться на ноги?

Девушка решительно встала и направилась ко входу в широкую сводчатую пещеру, которая приютила обездоленных жителей Третьего Бархана. Она переступила через порог, прислушиваясь к прерывистому дыханию спящих, и двинулась вперед, пытаясь распознать, где могли находиться ее друзья. Аккуратно перешагивая через углубления, сделанные с помощью магии, в которых притаились дремлющие хетай-ра, Лантея вскоре различила тихую речь на залмарском с одной стороны.

– Я знать, что это неправильна. Я же говорить тебе, она не хочеть вести народ, – устало шептал Манс.

– Она матриарх. Хочет она или не хочет, но других претендентов больше нет, – едва слышно негодовал такой знакомый голос профессора.

– Что такое «перентендентов»?

– Желающих. Манс, мы все погибнем в этих тоннелях, если не будет лидера.

Лантея бесшумно опустилась рядом с сидящим Ашархом и на ощупь положила ему руку на плечо. Он испуганно замолчал и замер на несколько секунд, словно заяц, почуявший охотника. А потом аккуратно потрогал длинные пальцы с толстыми когтями, неуверенно поднялся до локтя и после приблизился к лицу, обводя по контуру мягкий подбородок.

– Тея?.. – его голос неожиданно охрип.

– Да.

– Ты жива… – из груди профессора вырвался судорожный вздох.

– Что? Систра? Ты здесь? – Манс протянул руку по направлению к говорящей, и Лантея крепко сжала его ладонь, приветствуя брата.

– Со мной все в порядке. Вы оба целы?

Ашарх внезапно резко потянул ее за руку, привлекая к себе и заключая в объятья. Девушка удивленно охнула, а потом расслабилась и сама спрятала лицо в воротнике кафтана преподавателя, чувствуя, как из ее уставшего тела постепенно уходит напряжение последнего дня. От профессора исходила мощная аура уверенности, и в душе Лантеи зарождался маленький огонек надежды на благополучный исход.

– Мы хорошо. Мы живый. Ты уже знать, что случица? – взволнованный голос Манса вынудил пару прекратить объятья.

– Я была у запечатанного прохода. Бархан разрушен? Что произошло? – Лантея старалась говорить удивленным тоном, не выдавая то, что уже все знала. Девушка пришла к выводу, что ее брату можно было отныне доверять, но рассказывать ему о том, что она стала невольной свидетельницей их напряженной беседы с Мерионой, не стоило.

– Да. На город напали ифриты. Уж не знаю, откуда они могли взяться в пустынях Асвен. Но Бархан не смог отбиться, часть хетай-ра успели уйти сюда, в Дикие тоннели, но большинство погибли, – негромко проговорил Аш, вновь нащупывая в темноте ладонь Лантеи и крепко ее сжимая. – Мне очень жаль… Но… Твои родители погибли, защищая город. Прости, Тея.

Девушка тяжело вздохнула и в очередной раз с трудом сдержала слезы, Манс принялся нашептывать что-то успокаивающее, но дочь матриарха прервала его почти сразу же.

– Мериона жива? – твердо спросила она, удивив обоих спутников своей решительность в голосе.

– Да. Она у входа. Но она не принимать себя обязанность матриарха, – неуверенно сказал брат, замявшись. – Она сидит и ничего не делать.

– Мериона очень тяжело пережила гибель Бархана и родителей. Конечно, это всем далось нелегко, но нам нужно выбираться из Диких тоннелей сообща, – пояснил Ашарх. – Мы с Мансом вынуждены были помогать ей командовать, потому что твоя сестра находится в какой-то прострации постоянно. Хетай-ра уже начинают волноваться. Нам нельзя это допускать, Тея. До Первого Бархана почти десять дней пути, а в лагере нет ни воды, ни еды, ни надежды на спасение. Если на нас нападут твари, то мы пропали.

– Кстати, о тварях. За мной идет погоня, которая вот-вот должна сюда подоспеть, – нехотя призналась Лантея. – Все тоннели за нами придется обрушать, чтобы остановить их. Моя магическая энергия закончилась, поэтому я смогла их только задержать.

– Ты пройти испытание? – радостно поинтересовался Манс.

– Да, голова со мной, – Лантея в темноте похлопала по чему-то, и Аш только в этот момент почувствовал неприятное трупное зловоние. – По поводу Мерионы не беспокойтесь. Со своей сестрой я сладить смогу. Ее просто нужно привести в норму. Думаю, займусь этим сейчас, следует решить несколько вопросов, пока не поздно.

Судя по звуку, девушка поднялась на ноги. Манс тоже неожиданно бодро зашевелился рядом.

– Я идти с тобой, систра. Я помочь.

– Как хочешь. Аш, ты с нами?

– Нет. Безумно хочу спать. Не думаю, что чем-то смогу быть вам полезным, пока не восстановлю силы, – профессор громко зевнул. – Неужели ты правда жива и все это не сон?

– Отдыхай, – Лантея грустно улыбнулась и пальцами пробежалась по голове мужчины. – Я тоже рада, что ты спасся. Ну а мне пока отдыхать нельзя.

Сестра и брат осторожно стали побираться между спящими. Бдящая стражница, одна из нескольких выживших, подсказала им, что Мериона должна быть где-то в проеме выхода из пещеры, потому что ей не спалось. Молодая женщина действительно оказалась там. Она нехотя откликнулась на зов Манса в темноте.

– Ты что-то еще хотел? Мне казалось, мы поговорили достаточно, – категорично заметила матриарх.

– Тогда поговори теперь со мной, сестра, – проникновенно прошептала Лантея почти над самым ухом Мерионы.

– Что?.. Лантея?! Ты? – женщина испуганно отпрянула в сторону.

– Неужели ты мне не рада? – притворно удивилась младшая сестра, но от ее голоса веяло холодом.

– Как? Не понимаю… Ты прошла испытание?..

– Верно. А еще я вернулась к дверям опустевшего дома, много часов бежала от оголодавших тварей и отыскала в кромешной тьме горстку выживших хетай-ра, – разговор плавно перетек в коридор, потому что разгневанная Лантея медленно и неотвратимо наступала на Мериону, вынуждая последнюю постоянно пятиться. – И знаешь что? Обнаружила во главе этого народа трусливого и ни на что не годного нового матриарха, которая оказалась не способна засунуть куда поглубже свои эмоции и оказать поддержку жителям разрушенного города в тот момент, когда они нуждаются в этом больше всего на свете!

– Да что ты себе позволяешь? – слабо попыталась взбунтоваться Мериона, резко остановившись. – Я потеряла семью! Мать и отца! Неужели мое личное горе ничего не значит?!

Раздался звук хлесткой пощечины: Лантее удалось поразительно точно определить местонахождение сестринской щеки в темноте. Манс почувствовал себя лишним при этом разговоре и робко сделал несколько шагов в сторону, но все равно слышал каждое слово.

– Твой народ – это твоя семья! Сначала утри слезы своим подданным, а потом уже плачь сама. Неужели мать не смогла вбить в твою голову эту простую истину? – зло продолжала Лантея. – Вспомни. Когда восемь лет назад случился мор среди животных и в городе начался голод, то наша мать несколько недель практически не спала и не ела, отдавая всю еду со стола и из дворцовых кладовых нуждающимся и отправляя письмо за письмом в соседние Барханы с просьбой о помощи. И, пока Четвертый Бархан не прислал несколько караванов с мешками лишайниковой муки и сушеной рыбой, она не позволяла себе отдыхать. Хотя могла не раздавать эти запасы и спокойно спать. Но она так не сделала. Потому что она была настоящим матриархом. И заботилась в первую очередь о своем народе!

Мериона неожиданно громко разрыдалась, как пятилетняя девочка, которую уличили во вранье, и теперь ей было ужасно стыдно.

– Что? Что ты от меня хочешь?!

– Чтобы ты начала вести себя как подобает матриарху. Для тебя единственная возможность почтить память матери – это сейчас соответствовать ей хоть немного. Ты должна пойти к народу и помочь каждому.

– Но они там сидят и ждут, что я из воздуха сотворю для них еду и теплые дома! А я знаю, что до Первого Бархана тянутся только пустые темные тоннели. Мы все погибнем и навечно останемся в этих коридорах! Чем я могу им помочь в такой ситуации?! – это был настоящий крик души Мерионы.

– В первую очередь приведи себя в порядок и успокойся, – не терпящим возражений тоном ответила Лантея. – Во-вторых, начни, наконец, на практике применять все те знания, что мама много лет вкладывала в твою голову. Давай, вспомни записи выживших после обрушения Гиртариона. Тогда без крова оказалось на несколько тысяч больше хетай-ра чем у нас сейчас, и никакого подобного опыта за плечами у них не было. Но они не только выбрались из тоннелей невредимыми, так еще и основали первые Барханы. Что они делали?

– Разграничили обязанности… – неуверенно проговорила старшая сестра.

– Именно. Каждый был чем-то занят, каждый вносил вклад в работоспособность временного лагеря. Дай жителям работу, чтобы они не чувствовали себя бесполезными и в воздухе витало меньше деморализации.

– Но чем их занять в полной темноте и без каких-либо инструментов? Это все замечательно звучит, когда читаешь о подобном на книжных страницах, вот только в реальности все обстоит совсем иначе.

– Иногда меня поражает, что мать считала из нас двоих самой умной именно тебя, – с тяжелым вздохом сказала Лантея, складывая руки на груди. – Нет инструментов – пусть делают их из песка. Нет света – сформируй отряды добровольцев, которые уйдут вперед искать светлячков. Когда мы с тобой последний раз ходили этими тоннелями на Совет Пяти Барханов с делегацией, хоть я и была совсем маленькой, но замечательно помню как минимум несколько ходов по пути, которые облюбовали светляки. Пусть их найдут.

– Да, ты права… Действительно, было такое.

– Отправь в Первый Бархан передовой отряд, который сообщит матриарху Иамес о произошедшем, чтобы нам навстречу выслали помощь и оповестили остальных матриархов о необходимости срочного созыва Совета. Отряд будет двигаться быстрее каравана, а за несколько выигранных дней многие делегации уже отправятся в путь. Только снаряди самых лучших, тех, кто уже бывал в Диких тоннелях, чтобы они смогли отбиться от тварей, если встретят их по пути. И, кстати, нужно как можно скорее завалить проходы, из которых я вышла, оттуда идет погоня.

В этот момент вернулись отправленные на поиски воды разведчики. Они сообщили о том, что недалеко от места стоянки есть река. Более того, благодаря влаге все стены и потолок открытой пещеры, через которую она протекает, покрыты мхом и грибницами, которые можно употребить в пищу. Эти новости пришлись очень кстати.

Мериона и Лантея перешли на нейтральный тон и еще долго обсуждали новые меры, которые стоило ввести. Пусть каждая из них осталась при своем мнении по поводу случившейся трагедии, но старшая сестра терпеливо и внимательно выслушивала все советы младшей – все же ей явно не хватало того, кто мог бы ее направлять. А Лантея, чувствуя всю хрупкость установившегося между ними перемирия, желала как можно больше успеть вложить в открытый разум родственницы, пока она вновь не заперлась за дверьми отрешенности и жалости к самой себе.

Тоннели, ведущие от Третьего Бархана, разрушили с помощью магии. Теперь преследователям, если они все еще продолжали погоню, пришлось бы никак не меньше недели прорывать обходные пути. И Лантея сильно сомневалась, что твари обладали настолько хорошей памятью и яростным желанием отомстить, что готовы были тратить так много времени и сил на ее персону. Шум, вызванный обрушением тоннелей, разбудил половину лагеря, поэтому новости о возвращении младшей дочери погибшего матриарха мгновенно распространились среди выживших. Активная деятельность Мерионы тоже произвела должное впечатление: хетай-ра, ободренные разительной переменой в настроении матриарха, стали с большей готовностью откликаться на ее приказы.

Так, в кратчайшие сроки сформировали небольшой отряд опытных бойцов, которым отдали последние лепешки, лучшее оружие и отправили в сторону Первого Бархана, чтобы они прибыли раньше основного каравана и предупредили матриарха Иамес. Также создали несколько групп из добровольцев, перед которыми поставили задачу изучить все ближайшие ответвления и уровни основного коридора в поисках колоний светляков. Манс неожиданно высказал желание возглавить один из этих разведывательных отрядов, так как, по его словам, сидеть без дела ему не хотелось, а хотя бы так он мог почувствовать себя полезным. Группы выступили сразу же.

Лагерь погрузился в сон на неопределенное количество часов, но пробуждение вышло достаточно приятным. Во время совместной молитвы Эван’Лин Мериона сообщила народу, что разведчики разыскали реку с пресной водой, к которой караван выживших скоро отправится. Ничто не могло лучше этих новостей вернуть бодрость духа хетай-ра. Поэтому до искомой пещеры колонна добралась быстро.

Река оказалась широкой, она вытекала откуда-то из-под каменных завалов, заполняла собой трещины породы, чтобы опять исчезнуть в противоположной стене пещеры. Впервые оказавшиеся в Диких тоннелях страдальцы смогли разглядеть друг друга: робкий свет несъедобных влаголюбивых грибов озарял все видимое пространство. Здесь тянулись навстречу друг другу покрытые холодными каплями сталактиты и сталагмиты, частично обросшие лоскутами фосфоресцирующего зеленого мха. Вода в реке была ледяной, пробирающей до самых костей, и совершенно непрозрачной, но это не останавливало запорошенных пылью и песком выживших. Возможно, в темных глубинах даже водилась рыба, но, если она и была, то сотни пловцов ее абсолютно точно распугали.

Хетай-ра провели у реки достаточно много времени. Жители разрушенного Бархана купались, поделив видимое пространство на мужскую и женскую зоны, стирали свою одежду, многие предусмотрительно создавали из песка кувшины и сосуды, в которых можно было нести воду дальше. Другие, по распоряжению Мерионы, осторожно счищали со стен мох и лишайник, чтобы приготовить из него пищу для лагеря.

Конечно, одна, пусть и полностью заросшая съедобными растениями пещера, не могла утолить голод пяти сотен хетай-ра. Каждому на руки выдавали по полторы лепешки, которые были поджарены на раскаленных с помощью магии камнях прямо у реки. Одинаковые порции полагались как старикам, так и самому матриарху. Мериона старалась приободрить выживших тем, что в Диких тоннелях достаточно рек и озер, в последующих вполне можно будет наловить и насушить впрок рыбы.

Как только высохли вещи, колонна двинулась дальше. Теперь, когда каждый второй сжимал под мышкой наполненный прохладной влагой кувшин, хетай-ра стали спокойнее. Во главе каравана двигалась Мериона, окруженная стражей и несколькими служанками. Еще при слабом свете грибов на последней стоянке Лантея заметила, что из обитателей дворца немногим удалось выжить: старой сгорбленной кухарке, двум ее внучкам-поварятам, тихой Дайве и писарю бывшего матриарха. Девушка с горечью подумала о старых прислужницах матриарха Мие и Тие, которые столько лет донимали ее своими советами, а вот теперь Лантея бы с радостью выслушала все их язвительные замечания, но няньки навечно остались под грудами песка. И сотни таких же и даже более достойных хетай-ра оказались пленниками собственного города.

– Меня все еще терзает вопрос, кто же желал нам с Мансом смерти, пока ты отсутствовала на первом испытании? – ненароком вклинился в мысли своей спутницы профессор.

Лантея вместе с Ашархом ступали прямо за матриархом и ее свитой, изредка заводя короткие ленивые разговоры, которые служили больше для определения собеседника в кромешной темноте и как альтернатива наскучившему счету шагов.

– Это уже неважно. Если это были мать или отец, то теперь мы не узнаем об их причастности. А Мериона сильно изменилась. Поверь, ее тревожат иные мысли, – слабо откликнулась девушка, которая хоть и знала истину, но не собиралась делиться ей еще с кем бы то ни было, кроме себя самой.

– Думаешь, теперь все закончилось? – с сомнением спросил преподаватель, случайно отправляя в полет какой-то мелкий камень мыском сапога.

– Уверена.

– Хорошо. Тогда объясни мне другое. Как быть с нападавшими? Последнее время я все пытаюсь понять, как имперцы обнаружили Бархан. Допустим, я могу объяснить их агрессивность. Все же ифриты уже не первое тысячелетие собирают кровавую дань со всех земель материка. Война – это их, скажем так, священная миссия, а размены любезностями и долгие переговоры не были в чести ни у одного генерал-императора. Но отыскать в пустынях запрятанный единственный вход в город, о котором они только легенды собирали веками… Как?! Как им это удалось?

– Говоришь, легенды собирали? – напряглась Лантея.

– И постоянно ходили их проверять. Чуть ли не каждый новый правитель считал своим долгом отправить в пустыни Асвен небольшое войско, чтобы уже через месяц оно вернулось с пустыми руками, а также значительно прореженное ядовитыми змеями и зыбучими песками. Насколько я помню, единственная экспедиция, которую можно считать успешной, состоялась в первое столетие после формирования империи, как только закончилась Баск Шор, Эпоха вождей. Тогда ифриты три месяца блуждали по пустыням и впервые вышли к заливу Таглаф. Ничего не нашли касательно песчаных жителей, но хотя бы узнали, где кончаются пустыни Асвен – это и можно считать их самым крупным успехом.

– И почему они были так увлечены поисками моего народа? – закономерно поинтересовалась девушка, неслышно ступая в тканевой обуви.

– Они и до сих пор увлечены, – пожал в темноте плечами профессор, но это движение его собеседница при всем желании не могла бы увидеть. – Никто точно не знает… Но я, изучив в свое время мемуары древних вождей Баск Шор, пришел к выводу, что богиня Азума, когда создала ифритов из огня, сказала, что будет довольна своими детьми только когда они положат к ее ногам весь мир.

– Ты думаешь, они успокоятся, лишь уничтожив все живое?

– Не уничтожив. А принеся в жертву своей кровавой богине. Это не одно и тоже. В столице империи стоит монументальная пирамида, все ее подножие тонет в крови. Ифриты пленяют чужаков, кого-то оставляют рабами, другим перерезают глотки и сжигают тела в жертвенном огне, насыщая Азуму силой и благодаря ее за военные победы. Лишь когда все враги ифритов окажутся или их рабами или жертвами, то богиня будет довольна.

– А для ифритов врагами являются все остальные народы, верно? – пришла к единственному выводу хетай-ра.

– Да. Но, опять же, это только мое предположение. Сами имперцы никогда не объясняют своих мотивов, – Ашарх замолчал на несколько секунд. – И все-таки, как они могли найти Бархан?

– У меня на языке крутится какая-то мысль, но я уже который час не могу ее сформулировать.

– А я все вспоминаю, как в Италане и Аритхоле ходили слухи, что часть гарнизона ифритской крепости Нертус вместе с подкреплением из центральных округов перешла границы с пустынями Асвен и двинулась вдоль Мавларского хребта на запад, – неторопливо размышлял вслух профессор, которого осенила недобрая догадка. – Тогда поговаривали, что армия движется к перешейку горной цепи, чтобы атаковать Залмар-Афи с юга, откуда Пророк Бога никогда не ждал нападения. Светоч опасался, что они первыми примут войска неприятеля…

– Вот только шли ифриты не на крепость Аритхол… – продолжила мысль своего спутника Лантея, которая тоже неожиданно сложила всю мозаику воедино.

– Выходит, они изначально держали путь на Третий Бархан? Не просто случайно на него наткнулись по дороге, а целенаправленно туда двигались через пески? – выдохнул Ашарх, у которого волосы встали дыбом на затылке от осознания.

– Да. Это именно их я видела во время прохождения первого испытания. Вовсе не песчаную бурю на горизонте, а марширующую армию, – Лантея изумленно прикрыла рот ладонью. – Ведь можно было понять это раньше!

– Но, постой, а как же сам город? Откуда они знали о входе в Бархан?

– Тьма… Я только сейчас это поняла, – девушка неожиданно схватила преподавателя за рукав. – На общих городских слушаниях выступал управляющий птичником, смотритель Акила. Он еще тогда сказал, что за последние два месяца пропало восемь почтовых орлов. Но эти птицы никогда не теряются! Матриарх не обратила на его слова внимания, но я тоже удивилась, как и смотритель. Орлы возвращаются туда, где их кормят. Они не могли просто так улететь из Бархана или заблудиться в пустынях!

– Ты думаешь, что их кто-то переманил? Начал подкармливать, чтобы они приносили послания хетай-ра чужакам? – неуверенно произнес Аш.

– Да нет же! Орлы возвращаются туда, где их кормили в детстве. Они бы не изменили своим привычкам. А так как в других Барханах они не оставались, это значит, что птиц отлавливали. Целенаправленно, в одной точке, – Лантея по привычке хотела накрутить на палец прядь своих волос, но не сразу поняла, что все они были забраны наверх, чтобы не мешать. Она одернула руку и сбилась с мысли.

– Сардобы? – робко подсказал профессор.

– Что?..

– Ну, вентиляционные шахты для подачи воздуха в города. Ты сама мне говорила, что почтовые орлы используют старинные пустые колодцы для перемещения на поверхность. Сардобы.

– Да! Это оно! – восторженно воскликнула девушка, неосознанно еще крепче сжимая плечо спутника. – Единственное место, где птиц можно поймать без проблем. Сардобы накрыты куполами, чтобы собирать влагу и защищать ее от песка. Если запереть орла под куполом даже обычной сетью, не позволяя ему вернуться в колодец, то с птицей справится и ребенок.

– Получается, кто-то увидел, что почтовые орлы систематически пользуются колодцами. Достаточно просто пару раз заметить, как они вылетают оттуда и залетают обратно, чтобы понять, что это не простые птицы. А изловив их и найдя послания на чужой письменности, ифритам нетрудно было сделать вывод, где же прячутся легендарные пустынные жители.

– И, походив по окрестностям, отыскать другие шахты и главный вход, – мрачно заключила Лантея, отпуская истерзанную руку собеседника.

– Что ж, нужно отдать хетай-ра должное. Вам долго удавалось скрываться под песками, но выдала вас сущая мелочь, – Ашарх поморщился.

– То есть кто-то целенаправленно сидел у колодца над птичником и ловил вылетающих из него орлов?

– Вполне возможно, что один раз заметили случайно, а потом заподозрили неладное. Нынешний генерал-император Кагатт Ястребиный Клюв – очень хитрый и ловкий правитель. Такого у ифритов давно не было. Он рассчитывает в первую очередь не на грубую силу, а на тайных агентов, шпионов и свое коварство. Не исключено, что в пустыни Асвен он без лишней огласки направил разведчиков, чтобы они заметили малейшие признаки существования здесь жизни. И кто-то очень внимательный обнаружил сардобы и птиц.

– Получается, теперь в опасности и все остальные Барханы, которые пользуются той же системой? – ощутимо напряглась девушка, голос ее стал глуше.

– Против ифритов играет тот факт, что они не предполагают, сколько подобных городов может быть в пустынях, а пески стелются до горизонта. На поиски других Барханов у них уйдут десятилетия.

– Все равно, – Лантея тяжело вздохнула. – Мы больше не можем чувствовать себя в безопасности.

Разговор сам собой затих. Караван обездоленных хетай-ра уверенно двигался вперед, рассекая длинные угрюмые коридоры Диких тоннелей. Через какое-то время к колонне вернулась одна из отправленных на разведку групп. Та самая, в которой был и Манс. Юноша, словно настоящее полубожество, принес жителям свет. Он выступил из-за поворота во главе своего небольшого отряда, неся в руках несколько наполненных светлячками стеклянных сосудов. Остальные хетай-ра из его группы тоже сжимали драгоценные кувшины. Свет насекомых был не очень ярким, но в условиях полнейшей темноты коридоров он показался настоящим солнцем.

Среди жителей сразу же раздались восторженные возгласы. Светляков раздали и распределили по всем желающим, у каждого второго выжившего оказался свой собственный фонарик, источающий мягкий зеленовато-желтый свет. Аш тоже трепетно держал в ладонях созданный Лантеей стеклянный шар, где неторопливо летали маленькие жучки.

В этот раз лагерь решили разбить раньше, чем начнут уставать немногочисленные дети и старики. Мерионе доложили о том, что впереди нашли огромных размеров пещеру, границы которой оказалось невозможно рассмотреть, но, судя по журчанию, доносившемуся из ее глубин, на самом ее дне протекал небольшой ручей. Однако, как только караван ступил в найденный зал, выяснилось, что единственным доступным местом для ночевки был небольшой каменный выступ, начинавшийся от входа и подобно языку вытягивающийся над черной бездной, где-то далеко внизу которой и шумел пресловутый ручей. Судя по эху, даже потолок пещеры уходил ввысь на сотни метров, но в остальном место казалось достаточно спокойным. Пространства на выступе оказалось достаточно, чтобы все могли комфортно разместиться, хотя ветер в этом зале был очень сильным. Зато можно было с уверенностью говорить, что на лагерь никто не посмеет напасть – единственный вход на природный козырек был узким и хорошо просматривался.

Многие с опаской подходили к самому краю выступа и пытались разглядеть что-нибудь внизу, но каскады песчаника, уходившие далеко на нижние уровни Диких тоннелей, терялись в абсолютной темноте. Аш и Манс примкнули к мужской половине лагеря и организовали свои спальные места ближе к окончанию каменного языка. Юноша с восторгом делился с профессором впечатлениями от разведывательной миссии. Лантея же решила спать вместе с Мерионой, которая предпочла разместиться дальше от простых хетай-ра, под укрытием небольшого скального обломка.

Практически у самого входа поставили стражей. Пятерым выжившим воинам поручили охранять пролом и следить за временем. Теперь, когда Мансу и его подручным удалось обеспечить лагерь светом, Лантея настоятельно порекомендовала Мерионе организовать некое подобие дежурства возле пятиминутных молитвенных песочных часов. Стражи, сменяясь каждые полтора часа, должны были, не отрываясь, следить за временем, делая соответствующие отметки, чтобы разбудить выживших ровно через восемь часов сна. Это позволило всем хетай-ра, наконец, вернуться в четкие рамки правильного восприятия времени.

Однако полноценно выспаться Лантее и Мерионе не дали. Когда над стоянкой уже давно разносилось лишь сонное дыхание выживших, сестер неожиданно разбудил чей-то дрожащий голос:

– Матриарх, сестра матриарха… Простите, пожалуйста, что прерываю ваш сон… – это говорила одна из стражниц, выглядела она крайне встревоженной.

– Что… Что такое? – вяло отозвалась Мериона, которая в полусонном состоянии не могла понять, что от нее хотят.

– Извините ради Великой Матери! – робко сказала девушка, нервно облизнув пересохшие губы. – Но в лагере совершено убийство…

Лантея и Мериона переглянулись. В слабом свете расставленных по всей территории выступа фонариков на лицах каждой из них читались усталость и покорность судьбе. Неужели Эван’Лин так ополчилась на своих детей, что давала им очередное испытание? За что они заслужили ее гнев?

Дочери погибшего матриарха поспешили следом за стражницей, по пути выслушивая ее рассказ. Еще совсем молодая короткостриженая девушка в хорошо подогнанных под ее ладную фигуру доспехах, волнуясь, делилась подробностями. Она должна была сменить предыдущего стража на дежурстве у песочных часов, но ее никто не разбудил. А когда хетай-ра проснулась сама и пошла проверить в чем дело, то с ужасом обнаружила бездыханное тело своего сослуживца. Она сразу же поспешила доложить обо всем матриарху.

– Это не может быть случайной смертью? – недовольно поинтересовалась невыспавшаяся Мериона, мягко ступая за стражницей к выходу из пещеры. – От болезни сердца, например?

– Боюсь, что нет, матриарх, – робко заметила девушка. – Это не похоже на мирную смерть.

В этот момент троица подошла к слабо освещенной стене, на которой стражи времени начали этой ночью делать отметки о прошедших минутах. Рядом с разбитыми песочными часами лежал труп мужчины. Голова его была неестественно откинута, на открытом горле виднелись четкие следы удушения. Но самым примечательным было другое: рот хетай-ра оказался широко распахнут в немом крике и полностью заполнен песком. Мериона обхватила голову руками.

– Только этого нам не хватало.