Текст книги "Правитель Пустоты. Цветок пустыни (СИ)"

Автор книги: Софья Маркелова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 37 страниц)

Глава четырнадцатая. Стражи Могучего Леса

Утром отряд с новыми силами продолжил свой нелегкий путь. Лантея объяснила странное поведение профессора остальным спутникам тем, что Ашарх якобы надышался в темницах спорами ядовитых грибов и затхлыми парами. Все сочувственно покивали головами и поспешили сделать вид, что все в порядке. Только Манс практически весь день не отъезжал далеко от друга и постоянно пытался завязать беседу. Однако преподаватель в несвойственной ему манере лишь сухо отвечал на вопросы, по-прежнему пребывая в своих мрачных мыслях. А ему было о чем подумать, ведь всю прошедшую ночь Аша преследовали кошмары, где множество черных глаз внимательно следили за мужчиной из темноты. О своем сне он предпочел не рассказывать даже Лантее, но ощущение надвигающейся опасности тяготило его душу.

Кажется, из всей группы только один Оцарио был крайне расстроен вынужденным уходом из руин. Его совершенно не смущали высохшие мумии, ядовитые грибы и жуткие истории, связанные с этим храмом. Будь его воля, мужчина бы, ни на минуту не задумавшись, развернул сольпугу и поехал бы обратно, чтобы еще раз более тщательно осмотреть залы в поисках сокровищ.

– Оцарио, тебе удалось отыскать что-нибудь интересное вчера? – начала разговор Эрмина, надеясь отогнать черную тучу безрадостности, которая нависла над отрядом.

Как ни странно, торговец, обожающий обыкновенно расписывать прелести своих безделушек и находок, в этот раз лишь пожал плечами, словно ему было все равно.

– Ничего особенного, – хмуро пробормотал он.

– А как же те записи, что ты забрал из кельи служителей? – мгновенно вмешался в беседу Манс, которого рассматривание однотипных пейзажей пустынь не радовало уже несколько дней, поэтому он только и искал, чем бы себя занять. – Что там написано?

– Не знаю. Какие-то странные закорючки, непохожие на изегон. Я не смог понять ни слова, – признался Оцарио, начиная рыться в одной из своих сумок и извлекая на свет несколько плотно свернутых древних свитков. – Может профессор сумеет разобрать, если он табличку прочел?

Лантея, краем уха прислушивающаяся к разговору, придержала сольпугу, чтобы поравняться с торговцем, и забрала у него из рук старинные записи. Однако беглый осмотр ей не помог.

– Странно. Очень похоже на залмарский язык, но то ли здесь допущено по несколько ошибок в каждом слове, либо это очередной шифр, – подвела итог девушка и все же передала свитки Ашарху, объяснив их ценность. – Оцарио нашел эти бумаги в храме. Здесь вроде как все написано на залмарском, но я могу понять лишь некоторые слова. Может, это шифр, как на той табличке, которая указывала путь к руинам? Ты сумеешь перевести эти записи?

Преподаватель молча забрал свитки и осторожно их развернул. Качество пергамента из-за воздействия времени оставляло желать лучшего, а после неаккуратного обращения спутников с уникальным древним артефактом бумаги потрескались у краев. Однако чернила все еще сохранили яркий цвет, поэтому Аш без проблем ознакомился с текстом. Вся остальная группа с интересом ожидала, когда профессор дочитает до конца и вынесет свой вердикт.

– Это одна из самых ранних форм залмарского языка, которая была создана сразу же после проведения языковой реформы в королевстве Мизган, за двести лет до образования Залмар-Афи. Поэтому ты можешь понять только отдельные слова. За века язык незначительно изменился, но прочитать эти записи все же не составляет труда, – объяснил Ашарх Лантее, которая вела свою послушную сольпугу рядом с пауком преподавателя. – Как я понял, это отдельные листы из какого-то журнала. Некоторые страницы отсутствую, а в одном месте и вовсе вырван целый кусок пергамента. Поэтому за полноту текста ручаться я не могу. Я зачитаю эти записи.

Профессор медленно и четко начал озвучивать сведения, содержавшиеся в пергаменте. Он адаптировал слова под современный залмарский язык, а Лантея переводила суть текста для остального отряда. Из структурированных записей с массой утерянных фрагментов выяснилось, что в этом подобии журнала записывались все сведения о пленных, которых культ Пустого держал в темницах. Служители бога-предателя документировали их состояние, расписание питания и сна, а также время, в которое твари высасывали из узников магическую энергию. В свитках была информация и о некоторых опытах, проводимых над пленниками: культисты пытались узнать точное количество часов, необходимых человеку, ифриту и хетай-ра, чтобы полностью восстановить запас энергии, а также количество пищи, нужное для этого процесса. Их мало кормили и мешали спать. Судя по записям, десятки подопытных не пережили эти эксперименты.

– Это отвратительно! – воскликнула Эрмина, как только Аш и Лантея закончили. – Лишь настоящим чудовищам может доставлять удовольствие так издеваться над живыми существами! Морить голодом неповинных хетай-ра и людей, не давать спать! Судя по всему, их там держали в ужасных условиях… О богиня, как хорошо, что этот культ уничтожили. Они заслужили смерть.

Воительницу поддержали недружными кивками. На всех древний журнал произвел шокирующее впечатление. Одно дело было увидеть старые, рассыпающиеся в прах, кости в руинах, а другое – прочитать подробности опытов, которые проводили над беспомощными пленниками.

– Не стоило соваться в эти руины. И уж точно нельзя было брать оттуда что-то, – мрачно и не очень громко проговорил Виек, но все это услышали. Общее настроение стало еще хуже.

На ночлег группа расположилась на краю небольшого оазиса. Узкое вытянутое озеро, которое скорее походило на разросшуюся лужу, не порадовало путников чистой водой: зной пустынь иссушил водоем практически до самого дна. Редкие тонкие пальмы и пучки желтеющей травы свидетельствовали о том, что некогда пышному оазису в скором времени грозило опустение. Не всем суждено преодолеть трудности, порождаемые суровыми пустынями. Кого-то испытание жаром песков превращает в ломкие сухие колючки, другие же адаптируются, становясь сильнее и живучее, чтобы при первой же капле влаги раскрыться сочным цветком пустыни.

Однако стоило всему отряду удобнее устроиться на шкурах и закрыть глаза, как начали происходить первые странности. Не прошло и нескольких минут с момента отбоя, как путешественники практически одновременно подскочили на своих лежанках и распахнули глаза.

– Это ты меня толкнул только что? – спросила Эрмина у мужа.

– Нет. Я думал, это была ты, – удивленно ответил Виек, осматриваясь по сторонам.

– Давайте обойдемся без глупых шуток, – серьезно заявил Оцарио, принимая сидячее положение. – Я хочу поспать, не нужно меня пинать и потом перекладывать вину друг на друга!

– Меня тоже кто-то толкнул, – неожиданно откликнулась Лантея.

Весь отряд начал переглядываться, пытаясь понять, что же все-таки произошло. Выходило, что каждого из спящих нечто или некто толкнуло, выдергивая из дремы, но все как один отрицали свою вину. Шутника так и не удалось выявить, поэтому группа, несколько раздраженная чьей-то проделкой, решила продолжить прерванный отдых. К всеобщему неудовольствию, сделать им это не позволили. Как только прошло несколько минут и самые уставшие уже успели погрузиться в сон, по глазам путников больно ударил яркий луч света. Все с воплем вскочили со своих мест.

– Что это?! – испуганно воскликнул Ашарх, потирая глаза. Перед его взором до сих пор метались тусклые пятна, которые прошли только через полминуты.

– Я думал, я ослеп! – от неожиданности перейдя на залмарский выкрикнул Манс.

Отряд мгновенно схватился за оружие. Все сосредоточенно сбились в тесную кучу, прикрывая друг другу спины. Однако сколько бы растерянные и взволнованные путешественники ни осматривались по сторонам, невидимый недоброжелатель не появлялся. Уже было ясно, что это не походило на чью-ту глупую шутку: временно ослеплены ярким бликом оказались все члены группы, хотя никакого источника света в кромешной темноте ночи не было видно. Даже звезды в эту ночь оказались затянуты легкой дымкой облаков, поэтому никто не мог понять, откуда взялся луч, одновременно пробудивший всех спящих.

– Мне страшно, – выдавил из себя Оцарио, перехватывая вспотевшей ладонью рукоятку своего ножа. – Вы как хотите, а я не смогу больше заснуть. Может мы в каком-то проклятом оазисе?

– Это вряд ли. Оазис как оазис, – со свойственной ему угрюмостью сообщил Виек, не убирая, впрочем, меч в ножны. – Если такое дело, то выставим дозор на ночь. Парами по три часа будем караулить, чтобы больше никто к нам не подкрался.

– Если бы это кто-то подкрался, то мы бы услышали, – категорично заявила Лантея, убирая кинжалы. – Да и взгляните на песок, здесь только наши следы.

Все мгновенно опустили головы вниз, пытаясь в темноте рассмотреть отпечатки ног. Девушка оказалась права: натоптано было лишь на месте стоянки, ниоткуда извне следов не было.

– Думаю, мы с Виеком первыми покараулим. Вы постарайтесь заснуть сегодня, а мы проследим, чтобы ничего больше не произошло, – решительно сказала Эрмина, кивая своему мужу.

Всех устроило подобное предложение. Супруги заступили в дозор, сев спина к спине посередине лагеря, чтобы все спящие оказались в их поле зрения. Остальная группа сдвинула лежаки ближе и натянула на головы плащи в надежде, что больше их сон ничто и никто не потревожит. Четверть часа прошла спокойно: нервы успокоились, тихий ветер приятно убаюкивал, а Виек и Эрмина зорко смотрели по сторонам, не выпуская оружие из рук. Понемногу путешественники расслабились и, уповая на защиту своих верных воинов, сами того не заметив, задремали. Уже через минуту в их головах набатом прогремел чей-то высокий противный голос:

– Подъем!

С воплем и ужасом, застывшим в глазах, все спящие одновременно пробудились. Они вскочили на ноги, судорожно осматриваясь по сторонам и пытаясь прийти в себя.

– Что такое? Почему вы проснулись? – обеспокоенно спрашивала Эрмина, попеременно дергая за рукава то Оцарио, то Манса. – Здесь никого не было! Опять этот свет?

– Посол, что произошло? Мы никого не видели, – с серьезным лицом допытывался у Лантеи Виек.

– Это был голос. Нас кто-то разбудил. Он закричал «Подъем!», – изумленно шептал Манс, держась за виски ладонями. – Казалось, будто он вопит прямо у меня в голове.

Профессор медитативно раскачивался из стороны в сторону, закрыв глаза и обняв свои плечи руками. Лантея укрыла спутника несколькими шкурами, хотя, судя по ее бледному лицу и лихорадочно блестящим глазам, сама она была не в лучшем состоянии.

– Это был мужской голос. Высокий, неприятный и очень требовательный, – сказала девушка.

– Что же нам делать? – обеспокоенно спросила Эрмина, успокоительно хватая дрожащего Оцарио за руку. – Дозоры делу не помогут, если этот недобрый дух проникает прямо в мысли!

– Прошу вас, давайте уйдем из этого места, – промямлил торговец, почти плача.

– Ну, природу этого странного явления мы пока выяснить не можем, поэтому стоит попробовать действительно сменить место, – развела руками Лантея. – Кто знает, вдруг мы спит над пещерой ядовитых грибов или это озеро с отравленной водой.

– А если не поможет? – обреченно спросил Манс, закусывая губу.

– Тогда будем думать дальше. Пока нам просто мешают спать. Собирайтесь.

Отряд быстро и оперативно свернул лагерь. Сольпуги, преспокойно дремавшие в отдалении, явно не попали под воздействие необычного явления, поэтому они с неудовольствием согласились среди ночи продолжить путь. Вскоре иссыхающий оазис остался далеко позади.

– Может, нас хотят передупредить о чем-нибудь духи предков? – поделился с профессором своим предположением Манс, пока караван рассекал песчаные дюны в темноте.

– Мне кажется, они бы сделали это как-то помягче… Если вообще они способны общаться со своими живыми родственниками, – усомнился Ашарх, зевая.

Спустя несколько километров Лантея отдала приказ остановиться. Все спрыгнули с пауков и ближе подошли к девушке, в ожидании дальнейших указаний.

– Давайте проверим, помогла ли смена места. Пусть кто-нибудь один ляжет спать, и, если через полчаса его или ее не разбудят эти странные силы, то и мы устроимся на ночлег.

Эрмина вызвалась добровольцем, поскольку она уже клевала носом и была уверена, что сумеет заснуть за несколько минут. Для воительницы расстелили шкуры, а вся остальная группа села вокруг нее плотным кольцом. Даже ни одно насекомое не могло потревожить покой спящей. Однако не прошло и десяти минут, как Эрмина рывком поднялась с лежанки, а ее глаза были широко распахнуты. Она первые мгновения хватала воздух открытым ртом, а потом пришла в себя и закрыла глаза ладонями, пока муж заботливо доставал бурдюк и поил супругу.

– Что на этот раз? – угрюмо спросила Лантея, уже понимая, что простого решения им не найти.

– Голос… Этот отвратительный голос, – вяло сказала Эрмина. – Какой разбудил и вас.

Весь отряд погрузился в уныние. Надежда хорошо выспаться этой ночью таяла на глазах. Неведомые силы, мешающие их отдыху, явно не собирались так просто сдаваться.

– Я говорил, что не стоило соваться в те руины, – неожиданно зло и резко произнес Виек, все еще бережно обнимающий свою жену за плечи. – Теперь вы разбудили какое-то темное проклятье этого храма. Еще и нашли свитки, что сохранили в себе боль прошлого. Неудивительно, что духи преследуют нас! В том журнале было сказано, что пленным постоянно не давали спать, проводя на них опыты. И нас теперь тоже терзают невидимые силы, лишающие сна! Словно мы те узники!

Лицо воина исказилось в раздраженной гримасе, тени под его глазами стали глубже.

– Я согласна с Виеком, – хриплым голосом поддержала мужа Эрмина, поднимаясь на ноги. – То место было недобрым, в нем долго творили бесчинства. Эти записи, вынесенные из темниц, нас погубят. Мы должны немедленно от них избавиться! Я уверена, что они прокляты!

– Протестую! Протестую! – возмутился Оцарио, ударяя кулаком в ладонь. – Я нашел эти свитки, и только я могу решать их дальнейшую судьбу! Это настоящая реликвия, ничего дурного в ней нет, поэтому я не позволю уничтожить это тысячелетнее сокровище! Я могу продать их и разбогатеть! Неужели вы не понимаете?.. Прекратите сочинять всякие сказки. Простые куски пергамента не могут нести в себе никакое зло. Всему должна быть иная причина!

– Ты погубишь всех нас, алчный торгаш! Сейчас темные силы лишают нас сна, а что будет дальше, ты не подумал?! – наступал на Оцарио разъяренный Виек. – Когда мы вымотаемся, то станем легкой добычей! И только Эван’Лин известно, что тогда с нами сделает проклятье!

Пока двое мужчин пытались перекричать друг другу и доказать каждый свою правоту, Ашарх легко потянул Манса за рукав и шепотом спросил:

– О чем они так увлеченно спорят?

– Виек говорит, что те свитки из храма злые, они приносить беды. Он хочет их порвать, а Оцарио против, – объяснил юноша. – Я сам уже не знаю, чему стоит верить. Я просто хочу спать.

– Нет! Нельзя уничтожать эти записи! Да вы что, все с ума сошли? – искренне испугался профессор, бросаясь к Лантее, которая, сложив ноги, сидела на шкурах и задумчиво прислушивалась к крикам Оцарио и Виека. – Тея, прошу тебя! Останови их! Эти свитки бесценны, им тысяча лет. Я почти уверен, что все происходящее не связано с пергаментом. Я боюсь, как бы то, что я вчера заметил в храме, не вырвалось на свободу и не последовало за нами…

Последнюю фразу преподаватель проговорил уже шепотом, доверяя ее только острому слуху девушки. Лантея посмотрела на своего друга с сомнением и даже какой-то жалостью, но все же поднялась и подошла к спорщикам, разводя их руками. Все же авторитет сестры матриарха был неоспоримым, потому что мужчины покорно замолчали, хотя злость их никуда не исчезла.

– В словах Оцарио есть доля правды, я тоже не верю, что обычный пергамент может имею такую силу. Давайте не будем оскорблять друг друга и торопиться с выводами. Я предлагаю поехать дальше, а с первыми лучами солнца вновь попытаться поспать. Может, дневной свет разгонит все эти ужасы. А если же не поможет, то испробуем вариант с уничтожением свитков.

Отряду ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Конечно, Виек и Эрмина не очень обрадовались такому варианту развития событий, но они даже подумать не могли о том, чтобы начинать спорить с послом. Зато, стоило колонне всадников двинуться в путь, Виек сразу же принялся что-то писать на крошечном клочке пергамента, а после попросил у Манса достать одного из почтовых орлов и прикрепить записку к его лапе. Птица, громко хлопая крыльями и радуясь освобождению из тесной клетки, быстро скрылась в небе. Лантея проводила ее тоскливым взглядом: для нее было очевидно, что вскоре матриарху Иамес придет гневное послание, в котором адекватность посла ставилась под вопрос. Что ж, это было законное право сопровождающих. Собственно, именно для наблюдения их и выделили Барханы.

Группа в ночной темноте форсировала еще одну неширокую пресноводную реку испытанным ранее способом. Весь процесс сопровождался тягостным молчанием. Каждый их членов отряда был вымотан, и, когда яркий диск солнца полностью показался над горизонтом, путешественники без сил упали на песок. Энергии хватило лишь привязать сольпуг и расстелить шкуры. Никто уже не задумался о выставлении дозора, им хотелось забыться хотя бы на один час.

Ашарх и сам закрыл глаза сразу же, как только его голова коснулась туго набитой сумки. Мужчина все еще был озабочен увиденным в храме культистов. Его беспокоил пугающий облик чудовища, замеченного в темноте зала. А теперь к страху присоединились тяжелые думы о проклятье, ниспосланном на головы его спутников. И, конечно же, в этой ситуации он винил себя, опасаясь, что именно его любопытство разбудило жуткое зло, которое теперь погубит всех.

С этими нелегкими мыслями профессор погрузился в сон. Однако вместо приятной дремы Аш стал пленником кошмара. Ему снилось, как десяток жутких монстров, сдерживаемых лишь тяжелыми цепями, вплотную приближают свои оскаленные морды к его лицу и высасывают из беззащитного и обездвиженного преподавателя все силы и магическую энергию. Это повторялось снова и снова, пока кто-то не потряс Ашарха за плечо, помогая выбраться из отвратительного сна. Когда он открыл глаза, то вся группа уже пробудилась, слышались оханья. Можно было даже не спрашивать, что снилось остальным, потому что они были настолько же испуганы, насколько и злы. Виек и Эрмина вдвоем пытались отобрать у сопротивляющегося Оцарио сумку, где он хранил свитки. Манс размахивал руками, в надежде остановить воинов.

– Не ведите же себя как звери! Мы должны быть цивилизованными! – настаивал юноша, но его никто не слушал. Оцарио руками и ногами обнял драгоценную сумку, а Виек с помощью Эрмины силой старался разжать его цепкие пальцы.

– Отдай эти проклятые записи! Ты видишь, ничего не прекратилось! Нужно уничтожить пергамент! – кричал обыкновенно сдержанный воин. Хотя его гнев был вполне понятен.

– Я не хочу! Свитки стоят целое состояние! – возмущался Оцарио, чуть ли не плача.

– Замолчите же вы все наконец! – громовым раскатом прозвучал голос Лантеи, которая вплотную приблизилась к спорщикам. – А ну! Тишина!

Ее достаточно слабо послушались, лишь хватка Виека стала послабее, и Эрмина отступила назад.

– Я обещала, что если все не прекратится, то мы избавимся от бумаг. Я сдержу свое слово, – твердо заявила девушка, протягивая руку Оцарио. – Отдай свитки. Это может нас спасти.

– Прошу, не надо… – промямлил торговец, устремляя на посла молящий взгляд серых глаз.

– Отдай их, – присоединился к сестре Манс. – У нас действительно просто нет выбора.

У Оцарио задрожали губы, но он неожиданно взял себя в руки, шмыгнул носом и достал из сумки изрядно помятый пергамент. Лантея ласково ему улыбнулась, но на всякий случай пересчитала все свернутые в трубки листы. Виек собственноручно порвал на крошечные куски старинные записи и, раскалив песок магией, превратил их в обугленную горку, которая от ветра рассыпалась черной золой. Все, кроме Оцарио и в некоторой степени профессора, облегченно вздохнули. Теперь весь отряд почему-то был свято уверен, что больше ничто не потревожит их сон.

До того, как последний кошмар разбудил группу, им удалось поспать всего около часа, солнце было еще только в самом начале своего тяжелого пути к зениту. В этот раз все устраивались на ночлег с улыбками, предвкушая полноценный заслуженный отдых. Измотанные случившимся, они быстро заснули, в очередной раз пытаясь отвоевать себе несколько часов добрых сновидений.

Их ожидания не оправдались. Прошло около получаса, прежде чем над лагерем прогремел чей-то жуткий, пробирающий до костей, смех. И весь отряд вновь оказался на ногах, уже в который раз за последние сутки. Только в этот раз причиной пробуждения оказался не кошмар и не странные незримые глазу явления. Прямо перед путешественниками стоял высокий человек. Его темные волосы развевались на ветру, а одет он был в длинные черные одежды. Голову же венчала шапка, от которой вверх поднимались согнутые паучьи лапки. Вокруг таинственной фигуры стояли и сидели подземные твари, которых только недавно вся группа видела в мрачном сне. Глаза этих существ пылали пугающим черным огнем, с оскаленных морд капала на песок слюна, а тяжелые цепи, протянутые от ошейников к руке высокого мужчины, были угрожающе натянуты. Человек заливисто смеялся, задрав голову к небу и закрыв глаза.

– Кто ты?! Что тебе нужно?! – первой с оружием на изготовку приняла защитную стойку Лантея.

Остальные хетай-ра тоже уже достали ножи и мечи, даже Ашарх, у которого волосы на затылке дыбом вставали от одного взгляда на пугающего мужчину, размотал кнут и крепко его сжал.

Однако незнакомец явно не собирался отвечать. Как только прозвучал вопрос Лантеи, он резко прервал свой жуткий смех, из-за чего всем стало еще больше не по себе. Человек медленно опустил подбородок и распахнул глаза. Тогда-то все с ужасом и увидели, что его зрачки горят тем же черным пламенем, которое колыхалось в пустых глазницах рычащих тварей. А после этого он отпустил тяжелые цепи, сдерживающие животных. Кровожадные существа с чудовищным воем и рыком мгновенно почувствовали свободу и сразу же бросились на замерших от неожиданности путешественников. Они лишь успели выставить перед собой оружие, с ужасом смотря в распахнутые алые пасти своих надвигающихся убийц. Однако стоило тварям столкнуться с телами хетай-ра, как они исчезли во мгновение ока вместе со своим хозяином, словно бы их и не было минуту назад на этом самом месте. Группа осталась в ужасе стоять посреди песков.

– Проклятье! Да что здесь происходит?! – не выдержал испуганный Ашарх и первым нарушил тишину. Наверное, именно его крик и привел в чувство всех остальных.

– Это… это был один из служателей того культа? – неуверенно спросил Манс у профессора.

– Похоже на то. Выходит, он и правда мучает нас так же, как и тех пленников, о которых мы прочитали в древнем журнале, – выдавил из себя Аш. Его эта мысль пугала до дрожи.

– Богиня, я больше не могу, – Эрмина опустилась на колени и выронила меч, по ее лицу заструились горькие слезы. Муж мгновенно оказался рядом с ней и спрятал супругу в своих крепких объятьях от всего мира. Всем было нелегко.

– Почему уничтожение свитков не помогло? – сурово задал главный вопрос Виек, не оборачиваясь к остальным. Он был мрачен и напуган, как и остальные, но еще держал себя в руках.

– Теперь вы довольны?! Вы разорвали драгоценный пергамент! Мой, между прочим, пергамент! И теперь разозлившийся призрак будет нам мстить! – начал свою обвинительную речь Оцарио, но его прервала Лантея, которая решительно подошла к торговцу и требовательно протянула руку.

– Ты забрал из храма еще что-то, не так ли?! И не смей мне лгать!

Все мгновенно повернулись в сторону Оцарио, который весь сразу как-то сжался, словно стараясь казаться меньше, чем он есть на самом деле. Девушка не опускала руку и не отводила взгляд.

– С чего вы это взяли? – очень робко проговорил мужчина. – Ничего я больше не брал…

– Он врет! – Манс подбежал к Оцарио. – Мы с тобой вместе были в келье. Ведь действительно, поверх тех бумаг на столе лежала какая-то мелкая вещица! А потом ее уже не было. Ты забрал ее! У меня совсем это вылетело из головы!

– Я недостаточно хорошо попросила мне не лгать? – в голосе Лантеи появились угрожающие нотки, и это сыграло свою определенную роль.

– Ладно! Ладно! Я отдам! Только не надо на меня кричать, я прошу… – торговец судорожно начал извлекать из своих сумок множество свертков. В одном из них оказалась спрятана небольшая аккуратная брошка, выполненная в виде раскинувшего лапы паука, сделанного из черненого серебра. Редкие черные сапфиры, добываемые только в нескольких регионах Залмар-Афи, заменяли животному глаза. Это было весьма дорогое украшение.

– Ах ты подлый торгаш! – мгновенно разгневался Виек и набросился на Оцарио с совершенно серьезным намерением его задушить. – Тебе алчность совсем уже глаза разъела?! Из-за того, что ты ничего не сказал, мы все могли погибнуть! Заботишься только о своей выгоде!

– Виек, пожалуйста, остановись, – слабо позвала Эрмина. – Он же отдал все-таки!

– Вы у меня и так свитки отобрали! Еще и эту брошь вам на уничтожение давать я не собирался! Мне же нужно чем-то торговать, а это чуть ли не самая ценная вещь, которую я за всю свою жизнь находил! – несмело оправдывался Оцарио, пока Манс и Эрмина сдерживали Виека.

– Прекратите свои споры, – поморщилась Лантея, внимательно осматривающая украшение. – Если мы сломаем брошь, то это должно помочь избавиться от призрака. Я почти уверена. Здесь стоит что-то вроде инициалов, которые, видимо, и привязали душу умершего к этой вещи после смерти. Я слышала, что некоторые предметы могут вмещать в себе заряды плохой или хорошей энергии своего владельца, становясь чем-то вроде хранилища. Думаю, так случилось и с этой брошью.

Девушка опустилась на колени и положила украшение в небольшую вырытую в песке ямку. Она водрузила обе ладони по разные стороны от паука и принялась творить заклинание. Вскоре, когда сам песок нагрелся до высокой температуры, серебро тоже начало понемногу плавиться, пока полностью не превратилось в серебристую лужицу с несколькими мелкими сапфирами. Лантея удовлетворенно хмыкнула себе под нос и засыпала остатки брошки, навечно похоронив ее.

Все остальные затаив дыхание наблюдали за манипуляциями посла. На лице Оцарио были написаны истинные страдания. Он никак не мог смириться с тем, что все сокровища, найденные им, оказались уничтожены. Спустя четверть часа Виек первым решил попробовать поспать, чтобы удостовериться, что проклятье снято с группы. Когда через полчаса никакие кошмары и иные явления его не разбудили, а на лице мужчины блуждала счастливая легкая улыбка, весь отряд с чистой совестью последовал примеру воина. Больше ничто не тревожило их сон.

Через два дня караван заметил, что окружающий ландшафт начал неумолимо меняться. Пустыни постепенно заканчивались: песка становилось все меньше, на смену ему пришла каменистая почва, а где-то можно было заметить робкие побеги зеленой травы. И только солнце продолжало сиять все так же ярко, вынуждая путешественников страдать от жары и удушающего зноя. Отряд немного замедлился из-за того, что теперь Лантея и Ашарх ехали на одной сольпуге. Восточная часть пустынь Асвен была печально известна благодаря зыбучим пескам, которые в свое время несколько раз останавливали великую ифритскую армию, пытающую оккупировать земли вплоть до залива Таглаф, чтобы Ивриувайн оказался окружен со всех сторон. Пески были непредсказуемы, подчас они подстерегали неосторожных путников там, где невозможно было заподозрить их присутствие. Гладкая песчаная поверхность на проверку оказывалась бездонным котлом, который мгновенно принимался засасывать свою добычу. И чем сильнее дергалась жертва, тем быстрее песок уходил вниз. Выбраться из таких мест было проблематично, только если рядом не оказывались опытные приятели, способные быстро отреагировать на опасность и успеть вытащить того, кто попал в ловушку. К счастью, у Лантеи были такие товарищи, именно поэтому ей удалось живой и невредимой выкарабкаться по брошенной ей веревке из воронки зыбучих песков. Однако сольпуге девушки так не повезло, ее повод оборвался, и несчастное животное, отчаянно перебирая лапами, не сумело избежать этой ужасной смерти.

После случившегося инцидента отряд стал куда внимательнее смотреть себе под ноги, а когда песок сменился твердым камнем, то все облегченно выдохнули. Затянувшийся переход через пустыни Асвен повлиял на каждого из членов группы: однообразное питание, монотонная езда и иссушающая жара вносили нотку пессимизма в умы путников. Многим уже стало казаться, что никакого леса альвов не будет, и лишь Ашарх, уверенный в его существовании, твердил обратное.

– У меня есть карты. Они неточные, но все же они есть. Конечно, на них обозначены только пограничные города Ивриувайна, потому что у Залмар-Афи натянутые отношения с альвами. Наших послов не пускают внутрь страны, – профессор извлек злополучный учебник, который за все долгое путешествие мужчины превратился в ворох изорванных, просоленных и мятых страниц. – Вот, на западной границе леса всего два города, но Ференаат стоит почти у самой империи Ис, а Гарвелескаан находится южнее. Он расположен на реке Мистис, которая впадает в бухту Зукк. Этот город к нам ближе всех. Как только мы выйдем к этой небольшой бухте на краю залива Таглаф, то должны будем уже увидеть Могучий Лес, как его называют сами альвы. Вот так вот! Думаю, нам недолго осталось ехать.

Лантея, внимательно слушающая своего друга, повернулась к нему, не отпуская поводьев сольпуги, и заглянула в учебник. Очевидно, в Залмар-Афи мало что знали не только о географии Ивриувайна, но и самих пустынь Асвен, поскольку они были изображены заштрихованным пятном, тянущимся куда-то за границы книжной страницы, где, на самом деле, должен был располагаться уже мировой океан. Только территории, находящиеся в непосредственной близости к границам других государств, были обозначены точнее: их пересекали несколько подписанных рек, а у Гарвелескаана раскинулись заливы и бухты, открытие которых в свое время снискало для ифритов славу смелых исследователей, первыми пересекших пустыни Асвен.

– Говоришь, что залмарских послов альвы не пускают дальше границ? – безрадостно повторила девушка, поправляя платок на лице, хотя песка вокруг уже практически не было. – Согласятся ли они тогда пойти на переговоры с нами? Мы выглядим теперь как кучка оборванцев…

Профессор обернулся посмотреть на группу. Действительно, уставшие и немного загоревшие хетай-ра были облеплены толстым слоем песка; их одежда, покрытая потными разводами и соляными пятнами, порвалась и приняла неподобающий вид. Конечно, согласно старой пословице, гостей встречать следовало не по внешнему виду, особенно после двухнедельного путешествия по пустыням, но Ашарх не был уверен, что альвам известна эта присказка.