Текст книги "Герой должен быть (не) один (СИ)"

Автор книги: Сергей Зонин

Соавторы: Светлана Ракова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 91 страниц)

– Потому что проводить ритуал освящения в надежде на то, что он не удастся – оскорбление Бога, святотатство, хоть и малое.

– Это если освящения. Но ведь есть и атакующие заклинания и ритуалы?

– Есть! – оживился жрец. – Но на кого их направить?

– На меня, само собой. Так всё будет справедливо – если я использую фальшивку, то удавшийся ритуал меня накажет, а если мой Щит подлинный, то мне ничего не будет.

– Мудро… И отважно, ибо должен предупредить – чем совершеннее реплика, тем больше энергии в ней запасено. Судя по тем подвигам, что вы продемонстрировали уже, если ваш Щит не подлинный, то это одна из сильнейших реплик в истории, и святой магии в нём хватит, чтобы убить даже существо трёхсотого уровня.

– По вашим словам можно предложить, что носитель реплики может и не знать о том, что его Оружие фальшиво?

– Увы, да. Особенно этим печально известна Церковь Трёх Героев. Она делала фальшивых Героев Щита не раз и не два. Причём если осознанные самозванцы в основном работали на территории Мелромарка, то к нам она чаще всего подсылала несчастных дурачков, искренне веривших, что они – настоящие Герои Щита, с подлинным Оружием. Поэтому даже если ваши намерения чисты, как слеза, это не значит, что вы не рискуете, проходя подробную проверку.

– И эти… Самозванцы поневоле были пришельцами из других миров? Или Церковь Трёх так промывала им мозги, что они начинали считать себя иномирянами?

– Нет, почему же… Пришельцы самые натуральные. Достаточно мощная реплика воспроизводит любые способности Священного Оружия. Любые. В том числе и призывать себе носителя из другого мира. Единственное, чего она не может – самостоятельно создавать и использовать духовную энергию.

Я присвистнул.

– Тогда мне тем более интересно выяснить, настоящий ли у меня Щит. Давайте скорее начнём ритуал.

Ритуал продлился минут пятнадцать. Это было достаточно мало – если бы я выбрал взрыв магического артефакта, мне бы пришлось ждать почти целый день. Поэтому такое несомненно полезное заклинание не применяется в бою – слишком долго его создавать. А вот Приговор – то, что по мне применили на самом деле – вполне себе используется всеми Церквями и в поле. В тех не слишком частых случаях, когда они сочтут нужным вмешаться в разборки светских владык.

Эффект был совершенно нулевой. Мой Щит оказался настоящим. Не то, чтобы я сильно в этом сомневался, но…

Осталось доказать, что он со мной добровольно, а не похищен. Это было куда сложнее, поскольку о похитителях Оружия жрецы Щита по сути знали только то, что они существуют. Если механизм создания реплик был более-менее изучен (Церковь Щита, похоже, и сама этим баловалась, не сейчас, так в прошлые века), то каким образом можно поработить Оружие – не было ни малейшего понятия. Все маги, алхимики, оружейники современности в один голос утверждали, что это невозможно. Священное Оружие на то и священное, чтобы его не трогали грязными лапами. И тем не менее подобные инциденты происходили с пугающей регулярностью. В историческом масштабе, конечно – раз в два-три столетия. Откуда эти ребята брались, было решительно непонятно, на кого работали, к чему стремились – тоже. Такие бывали во всех странах, а также среди иномирцев. Казалось, их ничего не связывало – разное происхождение, разные социальные статусы, разные биографии, от нищих до королей. Нарыть каких-то общих подозрительных контактов или деталей личности не удалось, хотя Церкви очень старались, отбросив по такому случаю даже постоянную междоусобную грызню.

И за триста лет способ проверки был объединёнными усилиями таки найден.

– Вы знаете, что такое методы усиления Оружия?

– Мне рассказал о них Герой Лука. Однако какие методы у Щита, я ещё не успел выяснить.

– Это не беда. Мы их знаем. Дело вот в чём – похититель Оружия может использовать чужие методы усиления, если ими с ним поделятся. Однако собственные методы украденного оружия работать не будут. Ни у самозванца, ни у тех, с кем он делится. Понимаете, Герой-сама?

– Ну а что же тут не понять? Вы называете мне один из методов Щита, я его применяю, если сработает – значит я Герой, если нет – самозванец и гнусный похититель. Так?

– Да, в принципе всё просто. На деле же реализовать такую проверку будет нелегко. Во-первых, мы не знаем, как работали ваши скиллы раньше – не с чем сравнивать, а если попросить вас продемонстрировать способность до усиления и после, то вы можете первый раз нарочно показать её в ослабленном виде. Во-вторых… Конкретно методы усиления Щита таковы, что их крайне сложно продемонстрировать по заказу.

– Тогда что же вы предлагаете?

– У нас в хранилище есть реплика Щита, среди способностей которой – использование методов усиления. Постоянно её применять нельзя, так как она очень быстро тратит запасы Маны и перезарядка её – дело крайне длительное и утомительное. Однако наш паладин может воспользоваться ею один раз. Он знает нужный метод усиления. Если тот сработает – значит, Оружие в ваших руках свободно.

– О, вот оно что. Тогда давайте проведём это последнее испытание быстрее. Я и так уже потерял много времени.

Морщинистые губы изогнулись в улыбке.

– Что ж, слушайте. Первый метод усиления Щита – разделение чужих методов усиления.

– Не понял! Разве это не общая способность всех Оружий?

– Общая, однако только у Щита она является именно усилением, а не простым копированием. Не понимаете? На самом простом примере. Если Герой Лука расскажет Герою Копья, что Оружие можно усиливать минералами, к примеру, то у Копья этот метод заработает с той же эффективностью, что и у самого Лука. Для Героя Лука же ничего не изменится. Но если он расскажет о том же Герою Щита, то усиление минералами станет гораздо мощнее у обоих – и у самого Лука, и у Щита. То же самое будет, если Герой Щита потом расскажет о минералах Герою Копья.

– Погодите… – у меня всё поплыло перед глазами. – Это что получается? С каждым новым узнавшим Героем метод будет усиливаться у всех?

Это же… Какой-то вечный двигатель получается!

Жрец добродушно скрипуче рассмеялся.

– И да, и нет. От многократного разделения метод не усиливается. Однако сам метод усиления через разделение тоже может быть разделён и усилен через разделение. Непонятно? Предположим, Герой Лука имеет собственный метод усиления минералами на, условно, первом уровне могущества. Если он скажет о методе минералов вам, то и у него, и у вас будет второй уровень могущества метода минералов. Если после этого вы скажете об этом методе Герою Копья, то он тоже получит второй уровень, но у вас и у Лука метод минералов сильнее уже не станет. Однако если вы расскажете Героям Копья и Лука о методе усиления через разделение, и они вам поверят, и тоже применят этот метод, то за счёт трёх использующих – метод минералов у всех троих выйдет на четвёртый уровень могущества. И далее все остальные методы будут усиливаться пропорционально тому, сколько Героев знает о методе усиления через разделение и применяет его. В идеале четверо Священных и семеро Звёздных Героев, если их Оружия пробуждены и свободны, могут усилить все остальные методы в 12 раз. Ещё в мире есть три или четыре достаточно сильных реплики, также способных применить метод усиления Щита, что позволяет увеличить множитель до 15–16, но не надолго – даже если вы их все найдёте и каким-то чудом заставите Церкви их применить, они продержатся в активной форме лишь несколько дней, потом истратят всю Ману… Герой-сама, почему ваши глаза загорелись таким светом?

Я криво и маниакально ухмыльнулся, как положено Слуге, чья сила проистекает из безумия.

– Вы слышали, что человек может бесконечно смотреть на три вещи: как течёт вода, как горит огонь и как работает другой человек? Так вот, после того, как я поделюсь с ними всеми тем, что вы рассказали, я буду отдыхать и возлежать с прекрасными зверодевочками, улучшая международные отношения, а этому мерзавцу, Герою Лука, предстоит очень, ОЧЕНЬ МНОГО РАБОТЫ!

Глава 57. ТАК БЫЛО ВСЕГДА – ХРАБРЕЦЫ УМИРАЮТ, И ГДЕ-ТО В СТОРОНКЕ СТОИТ КУКЛОВОД…

Что будет – в тумане,

Что будет – загадка,

А в море солёном

Бывает несладко.

Но в море выходят

Ребята лихие,

Ведь наша стихия —

Морская стихия.

Фильм «Новые приключения капитана Врунгеля», «Морская стихия»

Все имей, хоть денег горы,

Но счастливый шанс в судьбе,

За любые луидоры не продаст никто тебе.

Я и гроша не дам за этот свет.

Того, что нужно нам, на свете нет.

Того в продаже нет, чем дорожим.

И всё под звон монет бежим, бежим.

Тысяча, десять, сто еще, опомнитесь, дураки!

Кто дал вам что-нибудь стоящее за жёлтые кругляки?

Просим, копим, ищем,

Но и сколько не скоплю,

Я за них секунды лишней

В час последний не куплю.

Наджиев Игорь, «Регги про деньги» (Мушкетёры 20 лет спустя)

Лансер, Герой Копья:

Даже героически сдаться пиратам оказалось не так-то просто. Дело в том, что я был одновременно и самым ценным трофеем на борту «Крольчихи», и её главной защитой. Если меня заберут, особую ценность корабль для пиратов представлять перестанет. Но и угрозу – тоже. Его могут распотрошить просто так, ради развлечения. Как сказала Амелия, вако разные бывают.

Гин предложил гарантировать безопасное возвращение корабля с командой в Силтвельт – но вот могли ли мы ему и его гарантиям доверять, это уже другой вопрос. Если бы речь шла о моей личной безопасности, я бы плюнул и рискнул, но девушек подставлять – не в моей натуре. Кто знает, какой у этого медведя статус среди пиратов, насколько его слово – слово адмирала. Да и сам этот полумифический Весельчак… Пиратский адмирал – это ведь не то, что настоящий, военный. У него всё держится за счёт личного авторитета. Почти в любой такой банде найдётся несколько безбашенных, готовых проигнорировать приказы и сделать всё по-своему.

Это могло бы обернуться большой дракой, но к счастью, я вовремя вспомнил, что у Портального Копья есть одна очень полезная особенность – оно позволяет переместить на сохранённую точку не только всю группу, но и выбранную часть группы. В частности, можно отослать одного или нескольких спутников, а самому остаться.

Поначалу я хотел отправить в столицу Силтвельта всех девушек и всю часть команды, которая не в сговоре с пиратами. Но Эклер решительно заупрямилась, заявив, что сопровождать меня до конца путешествия – дело её чести. И что если я отошлю её насильно, она сразу после перемещения перережет себе глотку. Причём это было не пустая угроза, не капризы балованной дочки богатых родителей… То есть, капризы, конечно, но веские. Глядя в её глаза, оценив выражение лица и голос, я понял, что эта – сделает. Ни на секунду не задумавшись. Конечно, отправляться со мной в плен к пиратам – тоже сродни самоубийству, но там хоть какие-то шансы есть.

Сильвана, наоборот, сказала, что ей абсолютно всё равно. Скажу бежать – сбежит, скажу остаться – останется.

Самое обидное, что ей явно хотелось остаться, не столько из преданности, сколько из любопытства. Да и мне она бы пригодилась, в плену – особенно. В отличие от Эклер, за баньши я мало переживал – она из тех, кто о себе позаботиться сможет, особенно с моей помощью.

Но у неё и у меня были принципы. Принципы Сильваны не позволяли ей проявить какой бы то ни было самоотверженности – всё, что она предпринимала, во всяком случае публично, обязательно должно быть окрашено в тона самолюбия и личной выгоды.

А мои принципы не позволяли тащить куда-то девушек против их высказанной воли. Даже если я понимаю, что девушка не против и в душе желает обратного.

Я уже открыл меню Копья, чтобы её отослать, вместе с капитаном Смоллетт и частью матросов. В результате наши с Эклер шансы выпутаться из этой переделки без потерь станут смехотворно низкими – но тут ничего не поделаешь, все трое идут на принцип. Что целиком соответствует законам жанра героического эпоса. Потомки, кажется, назвали это «северным мужеством». Ну да, Улад, конечно, находился на севере Ирландии, но тут, кажется, имелось в виду нечто другое…

– Хотя, – задумчиво протянула Сильвана за миг до того, как я активировал телепорт (вот ни за что не поверю, что она выбрала именно этот момент случайно), – если не будет обратного приказа, я, пожалуй, всё-таки останусь.

– Чего это ты вдруг? – едва ли не хором спросили мы с Эклер.

– Да я тут кое-что продумала… Если вас убьют, за мной обязательно придёт эта тупая курица Фитория, чтобы снова запечатать на Кладбище. Не любит она, когда королевы на свободе гуляют. Так вот, в Силтвельте она меня достанет. А под барьером Кутенро – нет.

Эй, не понял! А как же законы жанра?!

Смоллетт, как подобает капитану, покинула корабль последней. Ну, последней в этот день, имеется в виду. После того, как ушли все «честные» члены экипажа – не знавшие о заговоре вако, или не пожелавшие в нём принять участие, или не сумевшие принять. Пирог приза за мою голову был хоть и велик, но не бесконечен, кого попало к его делёжке не допускали.

На борту остались только замаскированные (уже не очень) пираты, мы трое и Араун. Не знаю, правда, считать пёсика за одного или за троих. Место капитана на мостике занял Гин.

– Для выполнения задания мне предоставили артефакт, позволяющий блокировать телепортацию на борту корабля и вокруг него, – признался бывший кок. – Однако если вы дадите мне слово Героя, что не попытаетесь бежать до встречи с заказчиком, я думаю, мы обойдёмся без таких грубых мер. Будем считать, что вам просто понравилась моя стряпня.

– Я даю тебе слово, тем более что готовишь ты и в самом деле превосходно. Однако… Не кажется ли тебе, что поздно запирать дверцу клетки, когда птичка уже улетела? Если твои начальники знали о способности Героев к телепортации, то должны были опасаться, что я исчезну сразу после того, как ты мне раскрыл заговор… И пати свою прихвачу. Разве не безопаснее было сперва активировать этот артефакт, а потом уже брать с меня обещание не пытаться сбежать?

– Эх, господин Герой… Я уже не так молод и в своей жизни многое видел. В том числе и людей с характером, подобным вашему. Вы не пойдёте назад, прежде чем проиграете бой, да и проиграв – не факт. Вы боялись за посторонних – я дал вам возможность этих посторонних эвакуировать. Теперь вы хотите только встретиться лицом к лицу со своим врагом.

– Это верно. Что ж, ведите меня к заказчику…

– Не так быстро, господин Герой. Прежде, чем вас увидит заказчик, с вами хочет поговорить адмирал Весельчак.

Барьер был невидим и неощутим для тех, кто обладал факелом. Только по навигационным приборам можно было определить, что судно уже пересекло черту. Вокруг сияло на волнах солнце, на небе не было ни облачка, и только я, благодаря своей природе Слуги, ощутил, как тело едва не рассекло пополам, когда часть его оказалась в реальности Кутенро, а другая – всё ещё оставалась в

реальности остального мира. Я «попробовал на вкус» природу этого Замкнутого Барьера и зауважал Аквадракона ещё больше. Он меня тоже «попробовал». Создатель барьера мгновенно узнал обо мне, о том, что я собой представляю, что могу и где нахожусь. Как и об остальных людях и нелюдях на корабле. Оставалось надеяться, что прибытие в Кутенро Героического Духа само по себе не нарушает его планов и не является поводом немедленно нас уничтожить. А то ведь он мог бы.

Примерно через час после пересечения барьера наш маленький корабль окружило около сотни джонок, на парусах которых красовался «Весёлый Роджер». Такое сочетание восточной и западной стилистики едва не заставило меня рассмеяться вслух. Я, конечно, многое пропустил в земной истории, но даже мне известно, что «Роджера» никогда не рисовали на парусах. Его изображали на ФЛАГЕ – маленьком полотнище на верхушке мачты. Паруса вообще редко красили – это дорого, а рисунок, постоянно бомбардируемый солёным ветром, долго не продержится. И уж точно на такой выпендрёж не было средств у пиратов. Не говоря уж о том, что флаг можно быстро поднять и опустить, переквалифицировавшись из пирата в честного торговца – или в обратную сторону. С парусом это так легко не проделаешь. Но в этом мире расцветка парусов дёшево и быстро менялась с помощью магии, на них можно было спроецировать любой рисунок, и износу он не подлежал – так что земная традиция перекочевала вот в таком виде.

Я выделил три типа кораблей – одномачтовые, трёхмачтовые и пятимачтовые. Одномачтовые были размером с «Крольчиху» и имели схожий экипаж – тридцать плюс-минус пять человек. Трёхмачтовые уже были заметно больше и несли 100–120 пиратов. Ну а пятимачтовые… Ооо, это были настоящие лайнеры, длиной в добрых три форраха и с экипажем в районе тысячи.

Как объяснил мне Гин, основой флота были именно трёхмачтовые. Отличаясь высокой мореходностью и автономностью, они могли месяцами крейсировать вдоль барьера, выискивая добычу. На них было мало абордажников, зато много профессиональных моряков.

Обнаружив кораблик, который стоило пощипать или потопить, трёхмачтовый редко атаковал его сам. Ну разве что когда реального боя не ожидалось, достаточно было пугнуть репутацией. Вместо этого капитан давал сигнал в Кутенро и по следу, как собаки, устремлялись одномачтовые – рассчитанные всего на несколько дней плавания, зато несущие на борту множество злых и голодных самураев, готовых за миску риса мать родную прирезать.

Что же касается величественных пятимачтовых, то они делились (не по конструкции, которая была у всех одинакова, а по способу употребления) на две группы. Первая, большая, основную часть времени простаивала в портах под навесами. Собирались они у дорогу, только когда разведка сообщала, что кто-то вывел в море достаточно большой и дорогой флот. Либо торговый, груз и пассажиров которого иначе не вывезти, либо военный, с которым иначе не справиться.

Сам по себе размер корабля в этом мире не означал какой-то повышенной живучести или огневой мощи. Даже самые большие посудины оставались всего лишь большими транспортами. И если на них ехали гражданские лица, пустить их ко дну не составляло ни малейшего труда. Если вместо них были десантники, приученные к индивидуальному бою – тоже. Это был просто способ утопить или сжечь за один раз очень много солдат.

Совсем другое дело, когда палубы и трюмы заполняли сработанные команды боевых магов, знающих толк в групповых заклинаниях и ритуалах. Вот тогда просто большое корыто превращалось в почти неуязвимый и крайне опасный линкор.

Поэтому комплектация экипажа пятимачтовиков производилась под конкретную задачу в порту непосредственно перед выходом в море. Формально они пиратам вообще не принадлежали. Вако брали их в аренду у совершенно легальных купцов. Брали как мирные транспортники, которыми они по сути и являлись. А кого в них сажают, да куда на них ходят, да почему возвращаются с трюмами, полными сокровищ и рабов – это честных судовладельцев Кутенро не интересовало. Если, конечно, они не были в доле.

Но был и другой вариант использования пятимачтовых кораблей. Самые влиятельные капитаны, под началом которых работало не менее двух дивизий вако, держали на таких кораблях флаг. И уж конечно, то же самое делал и пиратский адмирал.

Поэтому сейчас к нам приближались три пятимачтовика – исключительная честь по меркам здешних вод для маленького прорывателя блокад. Один – забитый боевыми магами. Второй – транспорт-десантовоз, в данный момент почти пустой, так как большинство самураев на борту принадлежало к летающим и водоплавающим видам зверолюдей. При объявлении боевой тревоги они все попрыгали в воздух и в воду, чтобы не становиться групповой мишенью.

А третий был, собственно, адмиральским флагманом. И он определённо впечатлял – для того и строился. Весь из красного дерева (не земного, конечно, просто цвет древесины такой), на всех пяти парусах различные символы: герб Кутенро, флаг Кутенро, «Весёлый Роджер», герб клана, личный герб Весельчака. Вдоль бортов – несколько слоёв защитных заклинаний. Они обычно невидимы, но тут модифицированы так, чтобы поблескивать в солнечном свете. Ночью, небось, сами светятся. Их каждый час обновлять надо, Маны на это, небось, уходит немеряно – но форс дороже денег. Десяток грозных пушек фобрейского производства на каждом борту – толку от них чуть, но выглядит корабль с ними куда более грозно.

– Никто не знает, как выглядит Весельчак, – предупредил Гин. – Он мастер магии иллюзий, и перед каждым собеседником предстаёт в новом облике. Порой он использует в качестве масок довольно известные лица, так что не удивляйтесь, если увидите в адмиральской каюте кого-то знакомого.

– Артист нашёлся, – недовольно проворчал я, в то же время преисполнившись к адмиралу уважения. Я сам уже кое-что знал из местной магии иллюзий, и потому понимал, как сложно сотворить образ живого, подвижного существа со всей его мимикой и жестами. Тут одним произнесением вербальной формулы и представлением выученных знаков не отделаешься. Тут настоящий талант нужен. К тому же… Ладно, что такое Слуга Грааля, он вряд ли знает, но чтобы говорить лицом к лицу с Героем почти трёхсотого уровня, тоже нужна немалая отвага. Тут без разницы – под маской иллюзий или без, я же весь его корабль могу в щепки разнести. Нет, бушевать без крайней необходимости я не собирался – всё-таки это море, где он дома, а я… Не факт, что хотя бы в гостях. Но ему-то это знать неоткуда.

Несмотря на все предупреждения, я невольно вздрогнул, увидев за широким адмиральским столом, устланным картами, того же самого Гина, с которым расстался буквально пять минут назад. Это что же получается, Весельчак всё это время был рядом с нами? Мне невольно вспомнился поход за испытаниями к королю-волшебнику Ку Рои. В результате которого я, конечно, был признан величайшим героем Улада, и никто более не оспаривал моё право на первый кусок мяса… Но одновременно я пришёл к выводу, что ну его к фоморам, такое осуществление желаний.

Время перебраться в адмиральскую каюту у Гина было. Пока я торговался с телохранителями и офицерами за право провести с собой в каюту Сильвану и Эклер. Не то, чтобы они были мне сильно нужны на переговорах, но оставлять их наедине с толпой головорезов я опасался. Ему же даже переодеваться не надо было – на нём ровно та же куртка, в которой я его видел на «Крольчихе». Просто подняться по другому трапу и пройти нам навстречу с другой стороны.

Некоторая магия иллюзий в каюте присутствовала – это я чувствовал, как человек, успевший освоить её основы. Но вот в чём конкретно эти иллюзии заключались, что именно было скрыто, а что фальшиво – «на глазок» определить не получалось. А применить Рассеивание маны, чтобы увидеть, как дела обстоят на самом деле – означало нарваться на драку.

– Я задам вам всего один вопрос, – начал адмирал, не тратя время на приветствие и прочие пустые расшаркивания. – Но прошу вас как следует подумать над ответом, потому что от него зависит множество жизней. Какова цель вашего визита в Кутенро, Герой Копья?

Такая прямолинейность пришлась мне по вкусу, хотя она и неприятно контрастировала с привычкой прятаться под масками иллюзий. Я никогда не имел опыта в интригах, да и не любил их. Поэтому на прямой вопрос я дал столь же прямой ответ. Рассказав об Арбитрах, но не о Фитории. Если бы медведь меня спросил «Откуда вам об Арбитрах вообще известно?», я бы честно признался, что это не моя тайна. Но он не спросил.

– Сейчас в Кутенро никого не называют этим словом – «арбитр», – задумчиво протянул Весельчак. – Но в некоторых легендах говорится, что этим словом варвары с континента некогда именовали наших Повелителей.

Я развёл руками:

– А это, увы, уже мне ничего не говорит…

– Хм… очень тяжело объяснить варвару из-за барьера, что такое Повелитель. Как объяснить жителю пустыни, что такое море. Это верховный правитель Кутенро, но в то же время это нечто куда большее, чем просто правитель, не сравнимое с вашими королями. Можно сказать, что Повелитель – это монарх, обладающий некоторыми сверхъестественными способностями, что выходят за пределы магии, духовных искусств или искусств Ки. Но это будет примерно то же, что сказать, будто море – это очень много воды. Формально правильно, но ничего не передаёт. Повелитель не обладает властью, он и есть власть…

– Ничего, мне как западному варвару, – куда уж западнее, даже Британия по сравнению с нами – восток, – хватит и такого грубого определения. У вас сейчас есть Повелитель?

– Разумеется. Не будь Повелителя, не было бы и Кутенро.

– Могу я с ним увидеться?

– И мы возвращаемся к первоначальному вопросу. Ответ зависит от того, что вы намерены делать при этой встрече.

– Спросить его, помнит ли он свои обязанности Арбитра, и намерен ли он исполнять эти обязанности.

– И далее? Если ответ будет «да»? Если ответ будет «нет»?

Какая-то головоломка, чтоб её. В духе греков. Ответ Весельчака зависит от моего ответа, мой ответ зависит от ответа Повелителя…

– Повернусь и отправлюсь обратно. В обоих случаях. Я вам не лгал с самого начала – моя единственная задача – узнать, что случилось с Арбитрами, а не что-то делать по этому поводу. Я ни с кем здесь не собираюсь воевать… к сожалению.

– К сожалению?

– Да. Я воин и люблю сражения. Но я не развязываю их по глупым и мелким поводам.

Теперь не развязываю. Я не всегда был таким умным. Но пример Медб хорошо меня научил, к чему ведут такие войны. Даже у нас в Ирландии они вовлекали в свою мясорубку невиновных и непричастных, вроде Фердиада, а цель войны при этом оставалась недостигнутой, как не принёс бык из Куальнге ни славы, ни богатства своим похитителям. И это при том, что войны моего времени были, по понятиям людей будущего, исключительно ограниченными – сражались воины против воинов, в заранее обозначенном месте, не трогая мирное население. Войны в мире Четырёх Героев куда больше напоминали таковые во времена Базетт – такая война крыла всех, не различая пола, возраста и рода занятий.

– Понятно. Что ж, Герой Копья, вы были прямы со мной и я отвечу вам тем же. Три дня назад я получил приказ от Повелительницы – убить вас. При других обстоятельствах я бы ни секунды не колебался с его исполнением, но сейчас… сложилась не совсем обычная ситуация. Нынешняя Повелительница – ещё ребёнок, не способный принимать сложных решений. За ней стоит… определённая личность, не буду пока уточнять подробностей, назовём этого человека пока просто Кукловодом. Это человек взрослый, умный, и очень опасный, потому что руководствуется он отнюдь не благом Кутенро, как бы это благо ни понимали. Его интересует только личная выгода и ради этой выгоды он готов погубить страну и Повелительницу. Даже приказ о вашей поимке и казни он отдал не так, как испокон веков отдавали приказы вако – Кукловод не выделил на это денег, то есть оплачивать награду за вашу голову я должен буду из собственного кармана, а погибнут при этом многие. Даже жизни пиратов кое-чего стоят, Береговое братство всегда выплачивает щедрые компенсации семьям погибших. И это только один пример дурного и непродуманного управления, здесь, в море. На берегу таких примеров гораздо больше. Поэтому я бы пропустил вас в страну, взяв два обещания – что вы убьёте Кукловода и что вы даже пальцем не тронете Повелительницу, как бы вас на это не толкали.

– Пропустил БЫ? – я выделил голосом эту едва заметную простенькую частицу, так меняющую смысл всего монолога.

– Да, потому что помимо ваших намерений есть ещё ваши возможности. Я знаю, что вы человек слова, Кухулин, но этого недостаточно. Мне нужно убедиться, что вы достаточно сильны, чтобы прорваться сквозь ряды телохранителей и убрать Кукловода. Если вы попытаетесь это сделать, но потерпите неудачу, будет плохо всем нам. Этот человек не прощает угроз своей власти. Поэтому, когда мы закончим разговор, вы вернётесь на свой корабль и мои люди пойдут вас убивать. На полном серьёзе, используя все средства, какие есть в нашем распоряжении. Вы тоже должны отбиваться на полном серьёзе, никого не щадя. Стоимость потерь Братства я оплачу. Зато если вы прорвётесь, то мы убьём одним ударом трёх рыб – во-первых, я прикрою свой зад, показав Кукловоду, что сделал всё, что в моих силах, для выполнения задания. Во-вторых, я буду уверен в вашей силе. В-третьих, в бою с нами вы получите представление, как и чем будут вас убивать телохранители Повелительницы и гвардия Кукловода – что увеличит ваши шансы справиться уже с ними. Принимаете такие условия?

– С одним уточнением. Вы можете попытаться убить МЕНЯ. Лично. Это ваше право. Но трое моих спутников – человек, монстр и пёс – должны достичь Кутенро в полной безопасности.

– Эй! – хором возмутились девушки.

– Не спорьте. Бой на суше, когда он будет, я разрешу вам принять со мной плечом к плечу. Я не ставлю под сомнение ни вашу доблесть, ни ваши воинские навыки. Но море – враждебная моему народу стихия, и я не хочу, чтобы моей неудачей зацепило вас.

– Это приказ? – спросила Эклер.

– Ты собираешься подкрепить этот приказ печатью? – почти одновременно спросила Сильвана.

– Да, – коротко ответил я на оба вопроса. Может, и не очень порядочно с моей стороны так пользоваться властью, но… сам по себе Весельчак ещё мог бы считаться нашей общей проблемой, однако других гэлов в нашей маленькой компании не было, и отвечать за специфические отношения моего племени с фоморами они не должны.

– Хорошо, – кивнул адмирал. – Ваши спутники будут доставлены в Кутенро в целости и сохранности… и тайно, независимо от исхода боя. Мы оба заинтересованы в том, чтобы Кукловод не узнал об этой сделке. Если вы выживете и прорвётесь – они присоединятся к вам. Если погибнете… я организую такое же тайное их возвращение в Силтвельт.

– Меня – не надо, – фыркнула баньши. – Если этот олух с копьём погибнет, для меня Кутенро станет самым безопасным местом.

– Как пожелаете. Для монстров наша страна сейчас и вправду довольно уютный уголок… лучше, чем для людей.

Атаку они начали сразу, как только флагман с моими спутниками удалился на безопасное расстояние. Нет, напрямую на меня никто не нападал, с мечами не напрыгивал, молний с неба не кидал. Просто розовый туман прошёл сквозь палубу и моё тело и Копьё в руке как будто потекло, превратившись в слегка заострённую палку. Попытка вызвать другие формы Копья ни к чему не привела. Неплохо, однако. Если здесь пираты вырубать Священное Оружие могут, то что же их правительственные войска делают?!

Мой Благородный Фантазм тоже теперь недоступен, потому что это всего лишь копия, воспроизводимая Копьём, одна из его форм. Однако я остаюсь Слугой Лансером и Героем 290-го уровня. Даже простая палка в моих руках – мощное оружие, способное наделать немало бед. Не в том смысле, как у Ланселота, конечно, но пару черепов разнести хватит.