Текст книги "Ромеи и франки в Антиохии, Сирии и Киликии XI–XIII вв."
Автор книги: Сергей Брюн
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 37 страниц)
Если же говорить о церковной иерархии восточных Патриархатов, то здесь сразу же следует провести черту между положением Иерусалима с одной стороны, и положением Антиохии и Александрии с другой. Благодаря тому, что Святой Град был сдан арабам Патриархом Софронием I, Иерусалимская Церковь в VII–X вв. смогла сохранить преемство своих первосвятителей, остававшихся в Палестине[383]383
Преемники св. Софрония I – Патриархи Анастасий I (занимал кафедру до 706 г.) и Иоанн V (706–735 гг.) избирались из числа чад Иерусалимской Церкви и годы своего патриаршества проводили на землях Палестины. Хотя, нельзя не отметить, что после кончины св. Софрония, в избрании иерусалимских патриархов, возможно, и наступил некоторый перерыв.
[Закрыть]. В то же самое время в Александрии и Антиохии с арабским завоеванием наступил период продолжительного вдовства патриарших кафедр. Последние Патриархи Александрии и Антиохии, бывшие к тому же монофелитами, покинули Левант перед лицом арабского наступления. Предпоследний Александрийский Патриарх эпохи византийского правления – Кир (631–642 гг.) умер на исходе арабского завоевания Египта. Его соперник и преемник – Патриарх Петр IV эвакуировался вместе с ромейскими войсками в Константинополь. В Антиохийском Патриархате положение было несколько более сложным. После кончины Патриарха Анастасия III, умершего в невыясненный период еще до арабских завоеваний, новый Патриарх Антиохийский – монофелит Македоний был поставлен на кафедру уже в Константинополе. Эта первая «константинопольская» линия Патриархов Антиохийских в изгнании просуществовала до 702 г. Первоначально ее занимали монофелитские ставленники василевса[384]384
Патриархи Македоний (ок. 639–649 гг.), Георгий (ок. 655 г.), Макарий I (655–681 г.).
[Закрыть]; после Шестого Вселенского собора (680–681 гг.), осудившего ересь монофелитства, на Антиохийском престоле в изгнании были восстановлены православная иерархия. Однако в 702 г., со смертью Патриарха Георгия II, эта «константинопольская» линия Патриархов Антиохии пресеклась окончательно[385]385
Патриарх Феофан был поставлен на Антиохийский престол благодаря решениям Шестого Вселенского собора и низложению Патриарха-монофелита Макария I (681 г.). После Феофана в период «первого константинопольского» изгнания на Антиохийскую кафедру последовательно восходили еще три православных Патриарха: Фома, Себастьян и Георгий II.
[Закрыть]. Так, православный клир и паства Сирии, Киликии, Ливана и Египта не видели и фактически не знали Патриарха с момента арабского завоевания и вплоть до VIII в. Для мелькитов Антиохии период вдовства патриаршей кафедры в Сирии продолжался на протяжении более чем 104 лет (40 с момента прерывания линии Патриархов в Константинополе); для мелькитов Александрии – более 97 лет.
Восстановление преемства православных Патриархов в Антиохии и Александрии имело место в правление десятого халифа династии Омейядов – халифа Хишама ибн Абд аль-Малика (723–743 гг.). В правление халифа Хишама, в 730 г., мелькитам Египта было даровано право восстановить патриаршество. На Александрийский престол был возведен Патриарх Косма I. Невзирая на то, что Косма I был простым неграмотным ремесленником, он сумел добиться ошеломляющей, по своим масштабам, реституции имущества для своей паствы. Совершив путешествие в Дамаск, он добился у халифа Хишама указа о возвращении мелькитам большей части тех церквей, которые у них отбили копты-миафизиты. Как повествует об этом один из преемников Космы – Патриарх Евтихий Александрийский: «молились христиане, мелькиты александрийские, в церкви Мар Саба, потому что яковиты забрали в свои руки все церкви. Когда патриархом сделался Косьма, который был неграмотным, не умевшим ни читать, ни писать, и ремеслом которого было выделывание иголок, то он отправился в Дамаск к Хишаму-ибн-'Абд-ал-Мелику, и тот отдал ему церкви, захваченные яковитами при содействии некоторых писцов. И написал Хишам своему сборщику податей в Египет (…) приказание взять те церкви, которые находились в руках яковитов, передать их патриарху Косьме и отдать ему все те церкви, которые он признает принадлежащими ему. И взял патриарх Косьма эти церкви от яковитов, причем взял от них церковь ал-Кайсарию (Кесариум. – С. Б.)»[386]386
Медников Н.А. Указ. соч. – С. 384–386. О патриаршестве Космы I и его значении для восстановления прав халкидонской, кафолической Церкви в Египте, см. также: Neale J.M. A History of the Holy Eastern Church. The Patriarchate of Alexandria… P. 107–109.
[Закрыть].
История Патриарха Космы I и возвращения части александрийских церквей мелькитам имеет особое значение в связи с общими размышлениями о положении православных на землях Арабского халифата. Во-первых, эта история крайне показательна в связи с продолжающимися рассуждениями о сравнительном положении мелькитов и миафизитов под арабским правлением. Невзирая на периодически выдвигаемые тезисы о более благосклонном отношении арабов к миафизитам, можно наглядно убедиться в том, что первая половина VIII в. и в особенности годы правления халифа Хишама стали периодом достаточно жестоких гонений против коптов и одновременно – временем восстановления халкидонского Патриархата в Александрии и реституции имущества и церквей египетских мелькитов[387]387
О гонениях на коптов в первой половине VIII в. достаточно подробно пишет Аль-Макризи. См. Медников Н.А. Указ. соч. – С. 652–654.
[Закрыть]. Во-вторых, данная история представляет интерес как свидетельство сохранявшегося влияния мелькитских чиновников-катибов в столице халифата, т. к. Евтихий ясно говорит о том, что Патриарх Косма, при своей миссии, пользовался поддержкой и покровительством христианских катибов.
На исходе своего правления, халиф Хишам санкционировал и восстановление православного Патриарха в Антиохии. Им стал Патриарх Стефан III, избранный из числа местного сирийского клира и занимавший кафедру в 742–744 гг. Подробное описание избрания Патриарха Стефана III оставляет в своей хронике Феофан Исповедник: «Когда святейшая церковь Антиохийская 40 лет вдовствовала, и аравитяне не позволяли производить там патриарха, то этот Исам (т. е. халиф Хишам. – С. Б.) полюбил монаха сирианина, по имени Стефана, человека необразованного, но благочестивого, и сказал восточным христианам, если они хотят иметь патриарха, пусть изберут себе Стефана. Они, почитая сие за мановение божественное, рукоположили его на трон Феопилиса (Теополя, Антиохии. – С. Б.); и с тех пор от сарацин не было в этом запрещения»[388]388
Феофан Исповедник. Указ. соч. – С. 303.
[Закрыть]. Со смертью Патриарха Стефана III в 744 г. последовало новое избрание и поставление Антиохийского Патриарха, проходившее с дозволения и при полном содействии халифа. Новым Патриархом стал эдесский пресвитер – Феофилакт бар Канбара. Как повествует Феофан: «В том же году Маруам (халиф Мерван II. – С. Б.) по прошению христиан восточных позволил им рукоположить Феофилакта пресвитера Эдессинского в патриархи на место скончавшегося Стефана Антиохийского, которого всенародными грамотами приказал иметь в почтении всем аравитянам, потому что сей патриарх был украшен духовными дарами, особенно дарами целомудрия»[389]389
Феофан Исповедник. Указ. соч. – С. 307.
[Закрыть]. Михаил Сириец также связывает происхождение Феофилакта бар Канбары с эдесскими землями, называя его уроженцем Харрана. Однако сирийский хронист указывает на то, что раннее Феофилакт был придворным ювелиром халифа Мервана II, о чем умалчивают мелькитские авторы[390]390
Michel le Syrien. Op.cit. – Vol. II, Lib. XI, с. 22, P. 511.
[Закрыть]. Патриарх Феофилакт бар Канбара был известен и как ревностный гонитель сирийских маронитов. Он едва не лишил маронитов их главного духовного центра – монастыря Св. Марона, на что вряд ли решился бы без открытой поддержки со стороны мусульманских правителей[391]391
Подробнее см. Michel le Syrien. Op.cit. – Vol. II, Lib. XI, c. 22, P. 511; Moosa M. The Maronites in History. – Piscataway, 2005. – P. 115–116.
[Закрыть].
Последующие Патриархи, избираемые на Антиохийский престол в годы арабского владычества, также принадлежали к числу сирийцев, как непосредственный преемник Стефана III – Патриарх Феофилакт бар Канбара[392]392
Патриарх Феофилакт бар Канбара занимал Антиохийский престол в 744–750 гг. Его преемник – Феодор I был избран в 751 гг.
[Закрыть] или арабоязычных мелькитов, часто в буквальном смысле слова назначаемых халифами[393]393
На это обстоятельство отмечал, в частности, Евтихий Александрийский: «В первом году халифатства Абу-Джа'фара-ал-Мансура был назначен Феофилакт патриархом антиохийским; он патриаршил 18 лет и умер. В двадцатом году халифатства его был назначен Феодор патриархом антиохийским; он патриаршил двадцать три года». См. Медников Н.А. Указ. соч. – С. 277.
[Закрыть]. Многие мелькитские Патриархи Антиохии VIII–X вв. выходили из непосредственного окружения исламских правителей. Феофилакт бар Канбара, если верить Михаилу Сирийцу, был некогда придворным ювелиром. Патриарх Феодосий II (935–942 гг.) был катибом и приближенным багдадского евнуха Муниса, одного из придворных халифа Ар-Ради[394]394
Согласно хронике Евтихия, «В первом году правления ар-Ради в месяце Рамадане 323 г. (4 авг. – 3 сент. 935 г.) был назначен авва Феодосий, он же Стефан, бывший в Багдаде катибом у евнуха Муниса, Патриархом Антиохии сирийской». См. Медников Н.А. Указ. соч. – С. 293.
[Закрыть]. Катибом был и святой Патриарх Христофор I Антиохийский. Иерусалимский патриарший престол сходным образом переходил к сиро– и арабоязычным православным уроженцам халифата, в том числе и к представителям мелькитских служилых семейств. Так, среди иерусалимских патриархов IX в. двое – Сергий I (842–858 гг.) и Илия III (878–907 гг.) принадлежали к знаменитому дамасскому сановному роду Мансур[395]395
Подробнее см. Sahas D.J. John of Damascus on Islam… – P. 30.
[Закрыть].
Зависимость мелькитских иерархов от арабских властителей в то же самое время привнесла явные изменения и во взаимодействие восточных Патриархатов с Ромейской державой и Константинопольской Церковью. С одной стороны, мелькиты – за счет выплаты податей, ремесленного производства, строительства кораблей или светского служения – должны были неминуемо содействовать халифам в их войнах с ромеями. Об этом прямо свидетельствуют описанные выше истории двух арабских осад Константинополя или похода халифа Аль-Мустасима к Анкире и Аморию. При этом мелькиты, эти ближневосточные румы, вряд ли могли искренне сочувствовать мусульманским военным кампаниям, направленным против их ромейских собратьев. И если Патриарх Иов Антиохийский прямо содействовал халифу Аль-Мустасиму во время осад ромейских городов, то один из его предшественников – Патриарх Феодор I был выслан из Антиохии из-за подозрений в тайных сношениях с императором Константином V Копронимом, когда тот воевал с арабами. Как об этом повествует Феофан Исповедник, «Аравитяне по ненависти изгнали Феодора, патриарха Александрийского (в тексте ошибка, речь идет о Патриархе Антиохийском. – С. 25.), потому что оклеветали его, будто он всегда письмами уведомляет царя Константина о делах аравитян»[396]396
Феофан Исповедник. Указ. соч. – С. 313.
[Закрыть].
После побед императора Феофила в войнах с арабами, в 836 г., восточные Патриархи – Христофор Александрийский, Иов Антиохийский и Василий Иерусалимский – открыто обратились к ромейскому василевсу с хвалебным посланием. В числе прочего, там содержались и следующие строки: «лишенные отчего наследия и подчиненные врагу-варвару, мы проводим дни согбенными, скорбными и понурыми, возлагая божественную надежду на возрождение нашего благополучного жития в счастливом лоне прежнего царства…»[397]397
Codoner J.S. Melkites and Icon Worship during the Iconoclastic Period // Dumbarton Oaks Papers. – 2013. – № 67. – P. 153. Подробнее, о «Послании восточных патриархов 836 г.», см. Munitiz J.A., Chrysostomides J., ed. The Letter of the Three Patriarchs to Emperor Theophilos and Related Texts. – Camberley, 1997; Afinogenov D. (Афиногенов Д.). The new edition of the «The Letter of the Three Patriarchs»: problems and achievements… – P. 9–33.
[Закрыть]. Однако это ликование восточных Патриархов стремительно иссякло, как только инициатива в военных действиях вновь перешла к арабам. Халиф Аль-Мустасим, перешедший в успешное наступление против ромеев, быстро принудил своих мелькитских подданных к полной покорности (не прибегая, впрочем, к слишком суровым мерам). Тот же Патриарх Иов вынужден был принять участие в арабском контрнаступлении против Ромейской державы (осадах Анкиры иАмория). Опять же, стоит вновь напомнить, что мелькиты подчас расплачивались за победы ромейского оружия над «агарянами» своей кровью и имуществом, когда разъяренная мусульманская толпа громила дома и церкви христиан в различных городах Леванта. Об этом мы уже писали выше и, к этой теме мы еще не раз будем возвращаться в ходе данной работы.
В то же самое время, отдаленность от Ромейской державы позволяла восточным Патриархам сохранять и большую независимость как от Константинопольских Патриархов, так и от византийского императора. Это имело особое значение в годы иконоборчества. Восточные Патриархаты, наряду с Римом, стали пристанищем для иконопочитателей. Величайший из защитников иконопочитания – преподобный Иоанн Дамаскин – жил, писал и нес монашеское послушание на территории Антиохийского и Иерусалимского Патриархатов. Около 767 г. Патриарх Феодор Иерусалимский, при участии двух других восточных Патриархов – Космы Александрийского и Феодора Антиохийского – составил послание в защиту иконопочитания, которое было направлено в Рим и Константинополь[398]398
Патриарх Феодор I Иерусалимский занимал патриарший престол в 735–770 гг.; Патриарх Косма Александрийский – в 731-ante 767 гг.; Феодор I Антиохийский – ок. 751–773 гг.
[Закрыть]. Это послание упоминает антипапа Римский Константин II, в своем обращении к Карлу Великому (767 г.) и отцы Седьмого Вселенского Собора (787 г.)[399]399
Подробнее о послании, его критическом разборе, с указанием первоисточников и позднейших исследований см. Codoner J.S. Melkites and Icon Worship during the Iconoclastic Period… – P. 153–155.
[Закрыть]. Независимость восточных Патриархатов в отношении к светским и церковным властям Константинополя проявлялась и после окончательного восстановления иконопочитания в империи (843 г.). К примеру, восточные Патриархи – Христодул Александрийский, Илия I Антиохийский и Сергий II Иерусалимский – отказались признать четвертый брак императора Льва VI Мудрого (907–912 гг.)[400]400
Подробнее см. Kennedy Н. The Melkite Church from the Islamic Conquest to the Crusades… – P. 329.
[Закрыть]. В то время как василевс сумел добиться низложения осудившего неканонический царский брак Вселенского Патриарха Николая I Мистика и поставления на Константинопольский престол лояльного Патриарха Евфимия I, ни один из восточных Патриархов не лишился своей кафедры и не был принужден к компромиссу. В этом отношении пребывание Александрии, Антиохии и Иерусалима вне Ромейской державы обеспечивало им большую свободу от посягательств императорской власти.
В то же самое время пребывание в составе халифата привело и к определенному отчуждению восточных Патриархатов от Константинопольской Церкви. К примеру, лишь в 938 г. была восстановлена практика взаимного евхаристического поминовения между тремя восточными и Вселенским Патриархом. Как повествует Евтихий Александрийский, в годы патриаршества которого и было восстановлено взаимное поминовение, «Феофилакт, Патриарх Константинопольский, отправил посла с письмом к авве Евтихию, Патриарху Александрийскому, и к авве Феодосию, Патриарху Антиохийскому, и к авве Христодулу, Патриарху Иерусалимскому, прося их поминать его в молитвах их и во время богослужения, чего они не делали со времен Омейядов. И они согласились на его просьбу»[401]401
Медников H.A. Указ. соч. – С. 294.
[Закрыть]. Конечно же, сообщение между чадами Константинопольской Церкви и восточных Патриархатов никогда не прерывалось, однако эпоха арабского правления привнесла определенное отчуждение и разобщенность. Тем не менее, отдельные представители мелькитского клира продолжали посещать территории империи, в том числе и сам Константинополь. Одним из немногих мелькитских клириков, не просто посещавших «Новый Рим», но и игравших активную роль в жизни Константинопольской Церкви, был известный защитник иконопочитания – Михаил Синкелл (годы жизни – ок. 760–846 гг.). Михаил был эллинизированным сирийцем или арабом («персом»), с детства служившим в иерусалимском Храме Воскресения; впоследствии он стал синкеллом при Иерусалимском патриаршем престоле. Будучи представителем (апокрисиарием) Иерусалимского Патриарха, синкелл Михаил совершал путешествия в Рим – к Папе Льву III, и в Константинополь, где он был брошен в темницу за обличение иконоборчества. В 843 г., после прихода к власти императрицы Феодоры и окончательной победы над иконоборцами, Михаил, этот мелькитский иеромонах, был возведен в сан синкелла уже Вселенского, Константинопольского престола и поставлен игуменом столичного монастыря Хора, настоятелем которого оставался до конца своих дней[402]402
Thomas D., Roggema В., ed. Christian-Muslim Relations. A Bibliographical History. Vol. I… – P. 627–632; Codoner J.S. Melkites and Icon Worship… – P. 161, 164–165.
[Закрыть]. В IX–XI вв. оживленные контакты с Римом и Константинополем поддерживали лишь отдельные мелькитские иерархи, такие как митрополит Фома Тирский (вторая пол. IX в.) и митрополит Сергий Дамасский, посетивший Рим в 1021–1022 гг.
Вспоминая о знаменитых мелькитских иерархах VIII–XI вв., нельзя не упомянуть и о Патриархах Оресте Иерусалимском и Арсении Александрийском, братьях любимой жены халифа Аль-Азиза, известной как «Ас-Сайды Аль-Азизах». Орест был возведен на Иерусалимский патриарший престол в 986 г. по фактическому приказу халифа Аль-Азиза. Тогда же его младший брат, Арсений, был поставлен митрополитом Мисра (Каира), возглавив мелькитские церкви и общины в столице Фатимидского халифата[403]403
Поставление Ореста на патриаршую кафедру Иерусалима, а Арсения – на митрополичью кафедру Каира, описывает, на страницах своей хроники, Яхья Антиохийский. Причем, Яхья говорит о том, что Орест «был назначен патриархом», что явно говорит о том, что он был ставленником Аль-Азиза него мелькитской жены «Аль-Азизах». См. Розен B.P. Император Василий Болгаробойца: Извлечение из летописи Яхьи Антиохийского. – СПб.: 1883. – С. 19.
[Закрыть]. На рубеже 999–1000 г. Орест Иерусалимский возглавил посольство от фатимидского халифа Аль-Хакима к ромейскому императору Василию II Болгаробойце. Как об этом писал Яхья Антиохийский: «И был Орест, патриарх Иерусалимский, приглашен отправиться вместе с послом для утверждения перемирия и заключения мирного договора (…) и было сказано: „все, что утвердит патриарх, то подпишет и одобрит наш государь“ (…) И заключил Орест между ними перемирие на десять лет и остался в Константинополе»[404]404
Розен В.Р. Указ. соч. – С. 42.
[Закрыть]. Патриарх Орест действительно предпочел не возвращаться в Египет, очевидно предчувствуя полубезумное гонение на христиан, которое через несколько лет развернул Аль-Хаким; последние четыре года своей жизни Орест провел в Константинополе, где и был похоронен.
Судьба его брата – Арсения была более трагичной. В 1000 г., после кончины Патриарха Александрийского Илии II, митрополит Арсений был возведен на Александрийский патриарший престол по прямому приказу Аль-Хакима. По словам Яхьи Антиохийского, «умер Авва Илия, Патриарх Александрийский, в Каире в ночь на субботу 4 Джумады II (12 мая 1000), и присутствовал при отпевании его епископ Арсений, брат Ореста, патриарха Иерусалимского. И прибыли вслед за его прибытием два посла от Аль-Хакима, из приближенных к нему рабов и приказали всем христианам-мелькитам сделать Арсения патриархом вместо покойного Илии. И они ответили ему: слушаемся и повинуемся. И был Авва Илия перевезен в Александрию на второй день по его смерти, и созвал Авва Арсений принадлежащих к александрийскому престолу епископов в Александрию, и они помолились за него в понедельник и Реджеба (17 июня 1000), днем»[405]405
Розен В.Р. Указ. соч. – С. 42–43.
[Закрыть]. С момента смерти Патриарха Ореста в Константинополе (1004 г.), Патриарх Арсений также стал исполнять обязанности и местоблюстителя Иерусалимского престола, объединив под своей канонической властью все мелькитские епархии Фатимидского халифата (т. е. патриархаты Александрии и Иерусалима)[406]406
«со времени смерти Ореста, Патриарха Иерусалимского, в Константинополе, Арсений, Патриарх Александрийский, стал управлять престолом Иерусалимским, и назначал митрополитов и епископов для этого престола Иерусалимского и назначал для этого престола настоятелей». См. Розен В.Р. Указ. соч. – С. 46.
[Закрыть]. Наконец, в 1010 г., в разгар гонений на христиан, воздвигнутых Аль-Хакимом, Патриарх Арсений был убит, а патриарший монастырь Аль-Кусаир подвергся разорению войсками халифа. Но, опять же, говорить лишь о мученической кончине Патриарха Арсения, опуская предшествующие события его жизни, или жизни его брата Ореста, если умалчивать о той поддержке, которой братья пользовались со стороны халифа Аль-Азиза и, первоначально, Аль-Хакима – это приведет к полному искажению представления о положении христиан, в том числе православных «румов» на территории Арабского Востока.
Подводя итоги этому краткому обозрению истории православного населения на покоренных арабами левантийских землях, можно констатировать, что мелькиты продолжали играть важнейшую роль в социальной и культурной жизни средневекового Леванта, и, в то же время, оставались форпостами халкидонского христианства, «христианского Рима» на Арабском Востоке. Однако разнородность Римской империи и годы арабского правления способствовали известному обособлению мелькитов. Пользуясь выражением X. Кеннеди: «Мелькитская Церковь выработала собственную идентичность, арабоязычную иерархию, набираемую из жителей халифата, арабскую литературу и сирийскую литургию»[407]407
Kennedy Н. The Melkite Church from the Islamic Conquest to the Crusades… P. 338.
[Закрыть]. Так, мелькиты Антиохии, Александрии и Иерусалима оставались весьма самобытной частью византийского мира, который отнюдь не сводился к доминированию грекоязычного элемента или покорному воспроизведению художественных, политических и культурных традиций Константинополя.
Глава III.
Эпоха второго византийского правления в Сирии и Киликии
I. «Ромейская реконкиста»: византийская экспансия на Ближнем Востоке в X–XI вв.Невзирая на присутствие позднеантичных памятников, многочисленных церквей и монастырей, возведенных римскими (ромейскими) императорами, обширных мелькитских анклавов в городах и провинциях арабского Востока, нам было бы сложно говорить о Сирии XI в. как о византийском пространстве, если бы в последней трети X в., после трех веков арабского господства, Киликия, Кипр и северо-западные области Сирии не вернулись бы в лоно Ромейской державы. Переход этих территорий от арабов к ромеям был связан с чередой крайне успешных и агрессивных наступательных кампаний, проведенных василевсом Никифором II Фокой в 958–969 гг. В 958 г., в правление императора Романа II, Никифор Фока, будучи еще одним из военачальников империи и великим доместиком схол Востока, отвоевал у арабов Крит. В 962–963 гг. Никифор, возглавив императорские армии, разорил принадлежавшие арабам земли Киликии, и даже вторгся в северную Сирию, где захватил и дотла разорил Алеппо, столицу арабского правителя Сирии (государства Хамданидов) – эмира Сейф ад-Даулы[408]408
Пожалуй, лучшее биографическое исследование, посвященное Никифору II Фоке, принадлежит Г. Шлюмберже. См. Schlumberger G. Un empereur byzantin au dixieme siecle, Nicephore Phocas. – Paris, 1890. Никифору II Фоке также принадлежит и военный трактат, изданный и переведенный как: Никифор Фока. Стратегика. – М.: Алетейя, 2005.
[Закрыть]. Подробное описание ромейского разорения Алеппо оставляет сиро-яковитский хронист Бар Эбрей: «Сейф ад-Даула, в сопровождении всего лишь нескольких человек, бежал. Тогда доместик Никифор захватил его дворец, лежавший за пределами городских стен; там он взял 390 талантов серебра, 2.400 мулов и бесчисленное множество оружия и доспехов. Никифор сжег дворец и стал лагерем у стен города. Проделав брешь в стенах, румы вошли в город и устроили там великое побоище, остановившись лишь после полного изнеможения. Внутри города они обнаружили 1.200 пленников из числа румов, которым предоставили свободу. Сами же румы захватили более 10.000 юношей и девушек и огромную добычу, которую они едва смогли унести; все остальное было предано огню (…) Тогда же они уничтожили мечети. Всего румы стояли там девять дней, уничтожая все»[409]409
Ваr Hebraeus. Chronography… – Р. 186.
[Закрыть]. Согласно хронике мелькита Яхьи Антиохийского: «Никифор оставался в Алеппо на протяжении восьми дней, в течение которых его войска бродили по городу, сгоняя пленных и собирая добычу (…). Собрав все, что было угодно ему и его войску – бесчисленные суммы денег, оружие и прочую добычу – Никифор вернулся в Константинополь»[410]410
Vasiliev A. et Kratchkowsky I., ed. Yahya Ibn Sa'id d'Antioche…. – P. 787.
[Закрыть].
Взойдя на императорский престол (16 августа 963 г.), Никифор II Фока вновь обратился к Востоку. В 966 г., после двухлетней кампании, василевс покорил города Киликии (Мамистру, Адану, Аназарв, Таре), в то время как ромейские войска и флот, под началом Никиты Халкуцы, отвоевали у арабов Кипр (964–965 гг.)[411]411
О ромейском завоевании Кипра, см. Schlumberger G. Un empereur byzantin… c. 10, P. 473–476. О кампаниях василевса Никифора II в Киликии, см. Ibid. – с. 10, Р. 479–492.
[Закрыть]. В 968 г. василевс Никифор вновь вошел в Сирию, где начал осаду Антиохии. Для этого он возвел замок Баграс, лежавший на расстоянии нескольких часов пути от города, у перевала Аль-Балан, известного как «Сирийские врата». Этому замку впоследствии суждено было играть важнейшую роль в истории франкской Сирии, и о нем нам предстоит еще не раз упомянуть. Описание этой первой византийской осады Антиохии и возведения замка Баграс оставил византийский историк – Лев Диакон. По словам Льва, «василевс взвалил на плечи камень (в такого рода делах он был прост и скромен), взошел на холм и приказал всему войску последовать его примеру. И через три дня на холме появилось мощное вполне надежное укрепление. Он оставил в этой крепости отряд в пятьсот всадников и тысячу пехотинцев, снабдил их достаточным количеством фуража и приказал совершать ежедневные набеги на Антиохию, предавая мечу и разграблению все на своем пути». Тогда же он покорил окрестные сирийские города и земли, в том числе Латакию и Эмесу (Хомс). Василевс даже совершил глубокий рейд на юг, вглубь Ливана, дойдя до самого Триполи. И, несмотря на то, что Триполи остался непокоренным, ромейская армия Никифора II смогла взять и разграбить ливанский город Арку. Согласно описаниям Льва Диакона, василевс «перешел лежавшие на пути Ливанские горы и приблизился к Триполи. Он увидел, что этот город укреплен и взять его труднее, чем другие (…) Поэтому он прошел мимо и решил осаждать крепость Арку, в которой были собраны неисчислимые богатства. Опоясав ее тремя рядами укреплений, он приступил к сильнейшей осаде и, разрушив башни стенобитными орудиями, целых девять дней опустошал город, вывозя несметные сокровища»[412]412
Лев Диакон. Указ. соч. – С. 40–41.
[Закрыть].
В 969 г. военачальники Никифора II – Михаил Вурца и Петр Евнух (в отсутствие самого василевса), смогли, наконец, взять и саму Антиохию. Обратимся, опять же, к описаниям Льва Диакона: «… [Антиохия] была обессилена и испытывала крайний недостаток всего необходимого. Тогда, рассказывают, патрикий и стратопедарх Петр, который, хотя и евнух, был, однако, мужем деятельным и весьма храбрым, пришел туда с войском, пройдя через всю Сирию, и отрядил своего таксиарха Михаила, по прозванию Вурца, для обозрения города. [Михаил] с несколькими отборными воинами подошел вплотную к крепости, высмотрел удобное место в стене, вернулся назад в лагерь, соорудил лестницы, соответствующие высоте башен, и погрузил их на вьючных животных. В середине ночи он с отрядом смельчаков снова подкрался к стенам Антиохии; приставив лестницы к стене, они бесшумно взобрались по ним и пронзили мечами спавших глубоким сном стражей-агарян. Овладев таким образом стенами, ромеи спустились с башен и подожгли город со всех четырех сторон. Антиохийцев, пораженных неожиданной [бедой], охватило страшное отчаяние: они вопили и рыдали, не зная, что предпринять. Наконец они решились положиться на свое мужество и отважно сражаться вплотную с противником, пока совсем не рассветет, но стратопедарх Петр предупредил их намерение. Он вступил с войском через ворота, которые ему открыли проникшие туда прежде ромеи. Стратопедарх обратил их (т. е. арабов Антиохии. – С. Б.) в рабство, потушил пожар, отобрал себе лучшую часть добычи, овладел всем городом и поставил охрану на уязвимых участках стены. Таким образом была взята и опустошена ромеями Антиохия»[413]413
Лев Диакон. Указ. соч. – С. 46.
[Закрыть]. Сиро-яковитский хронист Бар Эбрей оставляет сходное описание: «После великой резни румы разделили пленных, поставив на одну сторону стариков, старух и детей, которым было сказано „Идите, куда хотите“. На другую же сторону отвели взрослых мужчин, женщин и отроков, которых было более 20.000 душ, и отправили их в пределы Ромейской державы. Тогда же румы послали 10.000 всадников к Алеппо, и жители Алеппо обязались выплачивать румам дань»[414]414
Ваr Hebraeus. Chronography… – Р. 191. Также описание взятия Антиохии можно найти в хронике Яхьи Антиохийского. См. Vasiliev A. et Kratchkowsky I., ed. Yahya Ibn Sa'id d'Antioche… – P. 822–823.
[Закрыть].
