Текст книги "Качели. Конфликт элит - или развал России?"

Автор книги: Сергей Кургинян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 54 страниц)

И когда к вам при таком описании лезут с морализациями, вы должны сказать: «Ну, и что?» Это не значит, что при другом описании вы скажете то же самое. Но если вы занялись элитной аналитикой, то «нуичтойство» – это ваш профессиональный, а через это в чем-то и моральный долг.

Если он слишком тяжел для вас, смените профессию.

По отношению к очень многому вы должны говорить: «Ну, и что?», если хотите заниматься элитой. Для вас наркотрафик – это жуть кромешная и особо тяжкое преступление. А для того, кого вы исследуете, это позиция в игре и не более.

Увы, есть масса вещей, которые аналитик элит должен понимать и одновременно не имеет права утверждать.

Он должен понимать, что наркотрафиками балуются все спецслужбы мира при негласной санкции своих государств. Но поскольку санкция негласная, то какое он имеет право это утверждать? «Поскольку известно, что все…» Стоп! «А откуда это вам, батенька, известно? Не смейте нас марать! Вы приписываете нам бог знает что, а мы любого наркобандита в клочья порвем, мы это избирателям обещали и вот-вот начнем делать!» Или скажут: «Докажите!» А что значит это доказать?

Так как же описывать эту игровую реальность? Как возможность! Только как возможность. Мне она приснилась в этом виде, еще десятку международных исследователей. Кое-кто из высокопоставленных спецслужбистов что-то об этом сказал. Это наш коллективный сон. Вас интересуют наши сны? Милости просим в мир этих снов! Вы считаете, что они точно коррелируют с реальностью? Ну, так это вы считаете! Это ваше дело! Пока вы читаете и думаете, считайте ради бога. Я очень рад.

Но, когда вы начнете делать выводы, я скажу, что нельзя на основе моих снов делать выводы. И буду клятвенно утверждать, что это сон, и не более. А что еще прикажете делать? Рассекречивать внутреннюю регламентационную базу всех основных государств мира? И рассказывать, что правительства кое-каких стран санкционируют наркотизацию пяти процентов своего населения во избежание социальных сценариев, которые им кажутся более высокоиздержечными? Так это мой сон. Слышите? Сон.

Научитесь сначала жить в этом сне. Привыкните к нему. Поймите его правила. А потом тихонечко прощупывайте связи между ним и действительностью. А иначе, между прочим, может оказаться, что вся действительность, в которой вы живете, – это сон, а сон и есть явь.

Как там сказал поэт? «Заключите меня в скорлупу ореха, и я буду чувствовать себя повелителем бесконечности. Если бы только не мои дурные сны!»

Если бы я не считал, что мои дурные сны чему-то помогут, я бы их не рассказывал. И постарался бы их не видеть. Но я считаю, что они помогут. Чему? Созданию некой культуры понимания, которая может стать фундаментом для реального обеспечения безопасности моего государства, – вот чему.

А теперь скажите мне, пожалуйста (хорошенько при этом подумайте, но ответьте): существование так называемых «частных армий» (они же частные военные корпорации и т. д.) – это мой сон? Описание этих частных армий в сотнях мемуаров – это мой сон? Респектабельные исследования по этому поводу ведущих университетов мира – это мой сон?

Работа Хуана Зарате «Появление нового пса войны: частные международные охранные компании. Международное право и новый международный беспорядок» (Zarate Juan Carlos. The mergence of a new dog of war: private International security companies, international law and the new world disorder // Stanford journal of International law. Stanford, 1998. Winter. Vol.34. № 1. P. 75–163.)… Она мне приснилась, эта работа? А заодно она приснилась издателям из Стэнфорда?

Книга Тима Спайсера, организатора одной из самых крупных «частных армий», вышедшая в 2000 году, – это мой сон? И то, что эта армия называется «Сендлайн Интернешнл» и продолжает преуспевать, – это тоже мой сон?

Так вот она, эта книга! Называется «Неортодоксальный солдат». Лежит у меня на столе. Я жмурюсь, трясу головой, умываюсь холодной водой… Нет, это не мой кошмар. Вот они, реквизиты: Tim Spicer. An Unorthodox Soldier. Mainstream Pub. Co. Ltd, 2000. ISBN 1840183497. Хотите – почитайте.

Заодно почитайте, если хотите, специальный доклад Экономического и Социального Совета ООН по охранным компаниям и проблеме международных норм, регулирующих наемничество. Опубликован 20 февраля 1997 года. Это тоже мой сон?

В том-то и дело, что возникла новая среда… Новая элитная среда, будь она трижды неладна! Но она возникла! Возникла ведь! Она реальна, не так ли? Она ничем не регламентирована! Не существует, вдумайтесь, международной нормативной базы, регулирующей деятельность этих спецэлитных структур.

Они регистрируются в определенной стране и получают, в соответствии с законами этой страны, лицензию на определенные виды деятельности. И при этом чаще всего работают в других странах. Причем специфика их «работы», как правило, не предполагает какого-либо жесткого контроля за тем, когда и насколько они выходят за рамки своей лицензии. И в том числе за рамки конвенциональных методов проведения военных операций.

А кто их использует-то? И почему нет ни регламентов, ни прочих регулятивных вещей, а армии эти есть и процветают, приумножаются, захватывают новые позиции?

С духовной точки зрения, это объясняется глубочайшим кризисом мироустройства. С политической и социальной – выходом на арену новых элит. Да, качественно новых, повторяющих при этом какие-то черты древности. Так это и есть вторичная архаика. С культурной точки зрения, в ней-то и дело.

А с прагматической точки зрения, все объясняется целесообразностью. Ею и только ею. Государства (в том числе государства, зарегистрировавшие частную военную корпорацию), как правило, нанимают ее в тех случаях, когда по каким-либо причинам считается политически невыгодным или нецелесообразным прямое государственное участие в «урегулировании» проблем в той или иной стране или регионе. В этом случае сама охранная компания, а не государство-наниматель, несет формальную ответственность за нарушения конвенций и законов. Разумеется, лишь в том случае, если найдется, кому ее «поймать за руку». Так ведь кому захочется ловить подобное за руку? И что изменится, если поймают?

С геополитической точки зрения, анализируемые мною реальные феномены (прошу прощения, сны!) объясняются двумя причинами. Распадом колониальной системы и распадом блоковой системы мироустройства. Можно (и, видимо, стоит, не правда ли?) написать целую книгу, анализируя сны (видимо, коллективные, не так ли?), в которых эти самые частные военные корпорации начинают зарождаться в трещинах определенного мироустройства, расширять эти трещины, расти как грибы после дождя, сговариваться друг с другом, образовывать сетевые структуры…

Ах, это мои дурные сны? О, эти сны!

Сны о связях отставных военных с действующими… О переплетении военно-разведывательных инфраструктур, о негласном использовании госресурсов…

Я что, негодую? Я зову на баррикады? Я гадости в газетах рассказываю? Рассказывают Спайсер и Зарате. Я только читаю и вижу сны. Сны о том, как в эпоху деколонизации интересующий меня процесс запустили вовсе не в ужасном Советском Союзе (где его по определению быть не могло), а в благородных США. А также в Великобритании (наиболее к этому предрасположенной по ряду причин) и в ЮАР (где к этому были особые основания).

Сны о том, как распад СССР придал процессу совершенно другую динамику. Может, для этого и нужен был этот самый распад СССР?

Сны о том, как к началу XXI века, помимо множества южноафриканских, британских и американских частных военных корпораций, на мировом рынке частных милитарных услуг стали активно действовать такие же корпорации из Израиля («Левдак»), Франции («КОФРАС»), а также ряд аналогичных корпораций, созданных в Германии и Голландии. Я разглашаю закрытую информацию? Полно вам! Выйдите в Интернет и свяжитесь с указанными структурами. Они рекламируют свою деятельность, ищут заказчиков. У нас сейчас через Интернет и суперзакрытые преступные группы перестукиваются. Одна «Голубая роза» чего стоит! Она мне тоже приснилась? Так то – «Голубая роза» (50 тысяч долларов за убийство ребенка онлайн)! А это – респектабельнейшие структуры!

Я иронизирую? Отнюдь! Я анализирую новую реальность. Слышите вы? Я АНАЛИЗИРУЮ НОВУЮ РЕАЛЬНОСТЬ, А НЕ КАКИЕ-ТО ТАМ ФАНТОМЫ СОБСТВЕННОГО СОЗНАНИЯ. Впрочем, нет, я забылся… Я вижу сны.

Я вижу сны с тиражируемыми по всему миру, рекламируемыми, маркетируемыми реквизитами сотен таких частных армий. Например, десятка южноафриканских частных военных компаний, из которых наиболее известна Executive Outcomes (EO), созданная отставными военными в ЮАР еще в период власти де Клерка.

Первоначально она имела численность всего лишь около 500 человек боевого состава (пять рот спецназа?). Впоследствии она резко расширилась и позже (в 1989 году) была зарегистрирована также в Великобритании.

ЕО отличилась активным участием в конфликтах во многих «горячих точках» Африки, прежде всего в Анголе и Сьерра-Леоне. К началу XXI века она уже могла оперативно мобилизовать для выполнения контракта до 2 тысяч человек, служивших в элитных частях армии и полиции ЮАР, имеющих боевой опыт и военное образование. Это уже не роты и даже не батальоны. Это укомплектованный полк. В послевоенные годы легендарный Отто Скорцени клялся, что он сможет в десять дней мобилизовать четыре-пять дивизий такого спецназа. Это тоже сон? Может быть, это чьи-то амбиции, но не сон. А что, полка спецназа в одной из частных структур недостаточно? А если их сто, то речь идет об армиях, не так ли? В буквальном смысле слова об армиях.

Что касается этой самой ЕО, то она постепенно объединила в рамках своего рода холдинга Strategic Resources Group около 80 дочерних компаний, занятых не только в сфере частных милитарных услуг, но и в других областях (добыча алмазов, нефти и золота, строительство аэродромов, мостов, дорог, линий связи, доставка конвоев с гуманитарными грузами и пр.) и действующих во многих странах Африки, в том числе в Малави, Замбии, Гане, Уганде. Так это уже особые империи? Так надо понимать? Это вам не Билл Гейтс. Это похлеще. А если одно с другим соединится? Я не ужастики рисую. Я открываю глаза на новую реальность XXI века. То есть… вижу дурные сны.

Но так ли много этих самых узелков? Хватает ли их для сети? Официально сообщается, что в Великобритании в настоящее время имеется несколько десятков таких крупных «узелков». Наиболее известные из них созданы бывшими офицерами элитных подразделений Специальных воздушных сил (SAS). Это, например, Control Risks и Sandline International (SI). Последняя была зарегистрирована как дочерняя компания Executive Outcomes. В частности, SI была создана в 1995 году упомянутым выше отставным офицером SAS Тимоти Спайсером при участии его покровителей из высшего эшелона SAS.

Компания, как сообщается, участвовала в специальных операциях в Анголе, Намибии и Уганде, в попытке военного переворота в Папуа-Новой Гвинее в 1996 году, в военном перевороте в Сьерра-Леоне, вернувшем к власти свергнутого президента Ахмада Каббу, а также в неудачной попытке военного переворота в Экваториальной Гвинее. Это все тоже дурные сны?

Наверное, я вижу их вместе с официальными лицами! Например, вместе с тогдашним главой МИДа Великобритании Робином Куком, активно и открыто поддерживавшим SI вместе с другими представителями британского истеблишмента. Почему открыто? Потому что деятельность SI постоянно вызывала международные скандалы! И Куку приходилось объясняться.

Ну, так он и объяснялся, заявляя, что данная замечательная компания занимается исключительно «восстановлением демократии». В частности, по поводу переворота в Сьерра-Леоне Кук публично заявил, что SI вернула к власти «избранного всенародным голосованием президента». Но после всех перечисленных скандалов Спайсер переименовал SI с ее уж слишком подмоченной репутацией – в Aegis. Впрочем, это тоже мои сны, и не более.

Но я вижу их вместе с Рамсфелдом и Вулфовицем. Это они дали высочайшую оценку вкладу Aegis в дело глобальной «восстановительной демократии». И оценку эту они дали публично. Между прочим, оценкой дело не ограничилось. В 2004 году Пентагон заключил с Aegis вполне официальный и открытый контракт на 293 млн. долларов на «обеспечение безопасности, сбор аналитической информации в области антитеррора, осуществление услуг по эскорту грузов и сопровождению официальных лиц» в Ираке.

Я вижу этот нескончаемый сон. В нем ко мне приходит в гости одна британская компания за другой… Defence system ltd, Gurka Security Guards… Хочу проснуться. Просыпаюсь… Тут же засыпаю снова. И оказываюсь в США.

Там частных военных компаний еще больше, чем в Великобритании. Среди старых таких компаний стоит упомянуть Winall Corp, которая во время войны во Вьетнаме строила военные базы и обеспечивала прикрытие отступающих частей американской армии, а с 1975 года занимается подготовкой национальной гвардии и армейских частей Саудовской Аравии и спецоперациями в пользу США в Центральной Америке и на Ближнем Востоке.

В 1987 году высшие отставные американские генералы создали компанию Military Professional Resources Inc. (MPRI), которая специализируется на научно-аналитических военных исследованиях, а также на конкретных военных и разведывательных операциях и имеет в своем составе более 2 тысяч бывших офицеров американской армии. В 1994 году MPRI, с санкции правительства США, подписала с хорватским правительством контракт «на реорганизацию структуры армии и министерства обороны» Хорватии. Однако MPRI, кроме указанных задач, заодно нелегально поставляла в Хорватию оружие в обход эмбарго ООН, обучала офицерский состав, вела разведку и планировала военные операции. И в итоге, как затем признавали хорватские генералы, «сыграла решающую роль в возрождении хорватской армии и возвращении захваченных сербами хорватских территорий».

В дальнейшем MPRI стала одной из трех американских частных военных компаний, которые по поручению правительства США готовили, обучали и оснащали современным оружием войска Боснийско-Хорватской федерации в Боснии и Герцеговине.

Короткое пробуждение… Снова сон… И вот я уже в Либерии. И одновременно в Ираке. А еще и в Судане. Как это я могу быть там одновременно? Но ведь это сон, и все может быть! Во сне мне является еще одна крупная и широко рекламируемая американская частная военная компания – DynCorp International. Это она несколько лет назад вела обучение и вооружение правительственных солдат в Либерии. Это она после свержения Саддама Хусейна получила контракт на подготовку полицейского контингента в Ираке. Это она забавлялась в Судане. Летом 2006 года было официально объявлено, что эта компания с начала 2007 года займется подготовкой повстанцев в Южном Судане и Дарфуре и что Госдепартамент США выделил ей на эти цели 40 млн. долларов.

А сон по поводу «Черной воды»? Его сейчас весь мир видит. Весь мир лихорадит скандал вокруг американской частной военной компании Blackwater Security Consulting («Блэкуотер секьюрити консалтинг»), основанной в 1997 году бывшим офицером военно-морского спецназа США Эриком Принсом. Сотрудники «Блэкуотер» обвиняются в немотивированном убийстве в середине сентября 2007 года по крайней мере 19 мирных граждан Ирака на улицах Багдада. И про что нам этот сон повествует?

Во-первых, про беспредел. По показаниям свидетелей, полученным в ходе расследования, сотрудники компании, нанятые для охраны американского персонала в Ираке, неоднократно открывали огонь на поражение в случаях, когда лишь подозревали наличие угрозы охраняемым лицам.

Во-вторых, про безнаказанность беспредела. Правительство США отказалось подчинить виновников этого убийства иракской юрисдикции, заявляя об их неприкосновенности.

С одной стороны, все это скверно, а с другой… Накажешь хоть одного наемника – все сделают ручкой. И окажутся в каких-нибудь других местах. И все же, ввиду международного резонанса скандала, 22 сентября 2007 года судебные власти США начали в отношении «Блэкуотер» собственное расследование. Компанию заподозрили в контрабанде в Ирак оружия, которое затем попадало к курдским боевикам. А 1 октября 2007 года был обнародован доклад демократического большинства в Конгрессе США, согласно которому контрактники из «Блэкуотер» с 2005 года участвовали в 195 вооруженных инцидентах, причем в 84 процентах случаев открывали огонь первыми.

Сон мой все длится и длится… Длится и разбухает… Британская The Independent 20 сентября 2007 года сообщила, со ссылкой на представителей спецслужб, что только в Ираке сейчас работает более 48 тысяч сотрудников частных военных компаний и что объем мирового рынка милитарных услуг, предоставляемых такими компаниями, превысил 120 млрд. долларов в год. Для сравнения стоит указать, что эта сумма составляет почти 8 процентов ВВП такой страны, как Италия. Вам мало 120 миллиардов? Скоро будет 500 миллиардов. Потом пара триллионов. Впрочем, это только мой сон.

Одновременно со мной его видят высокие военные чины, наделенные официальными полномочиями. Видят и подчеркивают, что только такие частные армии могут быть эффективны в «горячих точках». О, мой сон! Куда ты меня завел?

«А что делать?», – говорят мне во сне натовские многозвездные генералы. Частные компании «нанимают» на контрактной основе боевой состав высокой квалификации и действуют фактически вне международных конвенциональных правил ведения войны. И потому, выходя (иногда очень далеко) за рамки этих правил, оказываются «гораздо более эффективны» в боевых операциях, чем военные подразделения регулярных армий.

Как хотелось бы проснуться… Просыпаюсь… Спецдоклад Экономического и Социального Совета ООН по охранным компаниям лежит у меня на столе. Может быть, это тоже сон? И то, что непосредственное участие таких компаний в решении ключевых проблем молодых государств может привести к установлению их контроля над безопасностью, экономикой, финансами и торговлей этих государств… И то, что в обмен на военные услуги компании данного профиля получают концессии и иные преференции… И то, что эти преференции позволяют таким компаниям занять доминирующие позиции в национальных экономиках стран, которым они оказывали по контракту эти самые «военные услуги»… И то, что потом позиции сохраняются и по истечении срока контракта… И то, что это сохранение обеспечивает «неформальный контроль» страны, в которой зарегистрирована частная военная компания, над национальным хозяйством страны контракта… Это все только мой сон. Почему-то совпадающий со спецдокладом ООН.

И все же я буду это считать сном. Я буду считать сном и все то, что мне привидится по ходу этой книги. Потому что в этом моя моральная обязанность аналитика элиты. Я должен раскрыть реальность, раскрыть ее хотя бы в том регистре, в каком она сама себя раскрывает. И осмыслить, слышите, осмыслить, а не осудить. Потом, может быть, я захочу ее еще и осудить, но это потом. Если я с ходу начну ее осуждать, я ее не пойму, не высвечу.

А если я хочу ее понять и не прийти в ужас, понять и не стать Савонаролой, деревенским сумасшедшим или записным моралистом, то я должен постоянно спрашивать себя: «Ну, и что?» А что еще прикажете делать? Бежать в Интерпол? Так там все знают и без меня. Подымать мировую революцию, которую, наверное, возглавят все эти частные структуры, превращающиеся на глазах в сетевую суперструктуру?

Чувствуете зловещий юмор эпохи? Но это же ваша эпоха! Ваша – и моя тоже.

Районный правоохранительный чин приезжает к своему высокому правоохранительному боссу на машине марки «Бентли» и паркует ее у входа в правоохранительную организацию. Это мне приснилось? Я должен бежать в налоговую инспекцию? Но тогда я ничего не пойму в происходящем. А если я хочу понять, то я должен представить это как сон. Спросить себя во сне: «Ну, и что?»

И может быть, тогда сон мне что-то расскажет. Не о «негодяе на «Бентли», которого надо осудить», а о реальности. О страшной российской реальности. О первоначальном накоплении капитала… О черной дыре регресса… Может, этот-то, на «Бентли», такой же заложник данной реальности, как и я, и нам надо вместе из нее выбираться? В любом случае, это наша реальность. И я должен ее понять. Понять – не значит оправдать.

Луддиты рушили машины, а Маркс понимал реальность. Но, чтобы ее понять, он должен был увидеть машины, не зарыдать с ходу, а спросить себя: «Ну, и что? Что это все такое?»

Морально и интеллектуально аналитик элиты должен принять обет «нуичтойства». Так же, как и другие обеты.

Этот обет намного мучительнее других. Но он абсолютно необходим. Иначе все описание будет глубочайшим образом извращено. И тогда лучше ничего не описывать. Поэт опишет ужас ядерного взрыва над Хиросимой. Физик – совокупность газодинамических процессов с определенными параметрами. Может быть, этот физик еще сильнее переживает боль Хиросимы. Ну, и что? Либо он физик, либо… Либо пусть идет в монастырь. Может, уже пора?

Сноподобная реальность расширяется. Я вижу теракты, похожие на спецоперации. Ну, и что? Наверное, мне приснилось, что закрытые уставы определенных спецслужб позволяют в определенных ситуациях проводить теракты-провокации против населения стран-союзников для оправдания своих последующих «операций вторжения». Но если мне это приснилось, то одновременно с одним из самых профессиональных спецслужбистов мира американцем Реем Кляйном. Это он после лондонских взрывов признал подлинность так называемого полевого устава «ПУ 30-31В», дающего такое право. Ему никто не заткнул рот. О, мой сон! Ты длишься и длишься!

Ну, и что? Ну, и что? Заполошные конспирологи в заказных работах описывают разного рода негодяйства. Ну, и что? Во-первых, это не те негодяйства, которые они описывают. Это научно другое, слышите?

Описывать происходящее в рамках моделей, где противопоставляются нормативная реальность и патология, – значит научно лгать. А что может быть аморальнее лжи? На самом деле ситуация намного страшнее. Да, она страшнее, но она другая (рис. 16).

Что значит описывать другую реальность на языке патологии? Это значит лгать, вести по ложному следу. Между тем, как только мы перестанем «нуичтойствовать», мы автоматически – на уровне языка, парадигмы и дискурса, семантики, логики и образности, – начнем возвращаться в мир, где нет другой реальности, а есть норма и патология. То есть мы скатимся в ложь, если не станем говорить «ну, и что?»

Рис. 16

Таков будет научный результат. А моральный? Сочетаемо ли сознательное искажение истины с восстановлением моральной нормы? Что это тогда за мораль? Во имя восстановления морали вы игнорируете наличие другой реальности. Но вы же не воюете с этой другой реальностью! Вы игнорируете ее наличие и тем самым ей всячески потворствуете. Так ведь? Кроме того, игнорируя эту другую реальность, вы предаете ее обитателей. Потому что они-то населяют эту другую реальность. А если оказывается, что ее нет, то они никуда не исчезают. Их просто приходится разместить на другой территории. На территории социальной нормы они прописаны быть не могут. Значит, их придется прописать на территории патологии.

Но это не бесплатное удовольствие. Оно в любом случае не бесплатное, поскольку нахождение на территории патологии, так сказать, «карается по закону». Люди не совершили того преступления, которое им вменяется по факту размещения на территории патологии. Может быть, они совершили что-то другое, но не это. Но вы им вменяете это. Вы лжете. И порождаете своей ложью конкретную несправедливость по отношению к конкретным людям. Но это еще не все.

Вы выводите из сферы ответственности тех, кто отдал этим людям соответствующие приказы. Если люди размещены на территории патологии, а не на территории другой реальности, то приказов как бы и не было. И одни вместо исполнителей небезупречного воинского приказа становятся отвязанными бандитами. А другие (отдавшие приказ) просто выводятся из рассмотрения, а значит, ни за что не отвечают. Прятать так концы в воду – это моральный подход?

Мне скажут, что и в рамках другой реальности есть своя мораль. Выходящий за ее рамки именуется «военный преступник». Соглашусь, но спрошу: так кто преступник-то? В Нюрнберге судили «шишек», а не солдат. Да, и солдат может быть военным преступником. Но вместе с «шишками», а не вместо них. Кроме того, между однозначным военным преступлением и записной военной доблестью – слишком широкая зона. В нее попадает почти вся война. Недаром говорят: «На войне – как на войне».

Где современная война – там и ее псы. Почему обязательно их надо или обвинять, или оправдывать? Почему попытка понять явление означает его оправдание?

«Она, жизня, Наташка, виноватит», – говорил Григорий Мелехов Наталье. И добавлял: «Неправильный у жизни ход, и, может, и я в том виноватый».

Я не великий душою шолоховский герой – малограмотный казак с Тихого Дона. Я интеллектуал. И я твердо знаю, что мой моральный долг – понять. Что с этого начинается все. И осуждение, и преодоление. И что без этого ничего не бывает.

Все эти «псы войны», вся эта «псократия» и «псореальность» должны быть, прежде всего, адекватно описаны. Далее должно быть сказано, что если есть виноватые, то это уж никак не стрелочники. Есть ли виноватые – это отдельный вопрос. Может оказаться, что «другая реальность виноватит». Но если мы посмотрим этой другой реальности в глаза (а это нельзя сделать, не разобравшись в ее специфике и самом факте ее наличия), то окажемся на рандеву с Историей и Игрой. И должны будем менять «неправильный ход жизни», должны будем признать, что и мы «в том виноватые», что он такой.

Это все не моральный подход?

Понять другую реальность. Ее структуру, генезис.

Увидеть, куда она тянет мир.

Воздействовать на нее, нащупав какие-то ее слабые места.

Выдвинуть альтернативные мироустроительные проекты, в которых ей не будет места.

Найти для нее новое место, если не удается просто ее избыть.

Все это морально в моем понимании. Лгать же, что ее нет, и лживо обвинять стрелочников, делая их демиургами, – это бессовестное псевдоморализаторство.

Повторяю – если вы не можете сказать «ну, и что?», не занимайтесь элитами. Займитесь чем-то другим. Если же вы все-таки занялись элитами, вы ответственны за то, чтобы понять эту другую реальность. И вы не имеете права выдавать ее жертв за ее творцов.

А потому давайте заглянем в эту самую другую реальность, как ее ни называй (Зазеркалье или Зесля из моей книги «Слабость силы»). Такое заглядывание в жанре публичной аналитики я называю «снами». Давайте вместе увидим сны. И, видя их, научимся понимать. А не огульно осуждать, извращая суть дела и лишая себя любой возможности на что-то воздействовать.