Текст книги "Голубая Луна - Возвращение (ЛП)"
Автор книги: Саймон Грин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 38 страниц)
– Что ж, – сказала Кэтрин, крепко сжав его руку, – это всё меняет, не так ли?
– Меняет. – сказал Ричард.
*
Там, на турнире, в пивной палатке сидели друзья Ричарда, Питер и Кларенс, потому что их не пригласили на банкет. Солдат и практикант – менестрель. Они угрюмо сидели за грубым деревянным столом, покрытым пятнами от еды и пролитым пивом, и пили эль по завышенной цене из резных деревянных кружек, не столько потому, что им этого хотелось, сколько потому, что больше было нечем заняться. Палатка была практически пуста. Одинокая женщина-бармен в традиционном наряде, который ей не шёл, в одиночку обслуживала бар и выглядела при этом довольно раздражённой. Пожилая супружеская пара пила дешёвое вино в дальнем углу, они молчали и смотрели друг на друга.
А несостоявшийся Чемпион опрокинул пиво и теперь лежал в нём лицом вниз и громко храпел. Большой Турнир закончился, ларьки закрылись, и большинство людей разошлись по домам. Остались только те, кто топил своё горе.
Питер и Кларенс пили уже довольно долго. Питер был задумчив, а Кларенс раскраснелся, но в остальном никто не смог бы отличить их друг от друга. Питер попытал счастья в состязаниях – бой на мечах и неплохо справлялся, пока не оказался лицом к лицу с Мастером меча из Сортировочного Дома.
Кларенс бродил по Турниру, наблюдая за всеми поединками, выискивая подходящий материал. И с радостью оказался на передовой, когда Воин в Маске выбил Сэра Кея из седла, снял с него маску.
Он начал набрасывать первый вариант новой песни, пока события были ещё свежи в памяти… и в результате совершенно пропустил убийцу – метательницу ножей. Он всё ещё дулся. Он просто знал, что никогда не смирится с этим.
– В кругах это неполноценный бой на мечах, – говорил Питер. – Границы – вот где настоящая схватка. А не барахтанье, пока кто-то не получит царапину и не закричит: “Первая кровь”. Победа или смерть! Вот что было на границе. Я был солдатом! Сражался за свою страну. А не просто показушничал.
– Все считают себя героями, только потому, что могут покрасоваться в кругу, – говорил Кларенс. Здешние девушки даже не посмотрят на тебя, если у тебя больше мозгов, чем мускулов. Хотел бы я посмотреть, как один из мускулистых болванов описывает битву идеальным пятистопным ямбом.
– Он не придёт, – сказал Питер.
– Что? – сказал Кларенс, по-совиному глядя на него поверх своей кружки.
– Ричард! – сказал Питер. – Он сказал, что встретит нас здесь, в пивной палатке. После того, как закончится турнир, и он освободиться. Сказал, что мы хорошо проведём время вместе. Но его здесь нет. Он не придёт.
– Будь справедлив, – сказал Кларенс. – По всем признакам, он был на пороге смерти.
– Дело не в этом, – мрачно сказал Питер. – Дело в ней. Принцесса. Он сейчас с ней.
– Ну, да, – сказал Кларенс. – Он женится на ней завтра. У меня на сегодня назначен мальчишник, и всё такое…
– Ты действительно думаешь, что он придёт на твою дурацкую вечеринку? – спросил Питер, с силой хлопнув по столу своей кружкой. – Нет… Я предвидел, что так и будет… Он..! Бросил нас. Мы… проблемные друзья, дурное влияние его прошлого. Он больше не сможет отправляться на поиски приключений, не после того, как женится. Он должен остепениться. Стать… ответственным. Респектабельным. Скоро он окажется под её каблуком.
– Но… похоже, по крайней мере, это будет счастливый брак, – сказал Кларенс. – Это хорошо, не так ли? Разве мы не должны радоваться за него? За них?
Питер нахмурился. Он опустошил свою кружку и потребовал ещё эля. Бармен наклонилась и налила ему ещё из своего кувшина. Она хотела сказать ему, чтобы он не шумел, хотела бы выгнать эту парочку, но они были друзьями Принца. Поэтому она не могла этого сделать. Вместо этого, наклонившись, чтобы наполнить кувшин, она выставила напоказ своё декольте, надеясь на щедрые чаевые в дальнейшем. Барменам платили мало, поэтому приходилось искать и другой заработок.
Но солдат даже не взглянул на неё, а взгляд менестреля был устремлен вдаль. Тогда она плеснула солдату и вернулась к стойке.
– Вот увидишь, – сказал Питер, глядя в свою кружку. – Теперь мы будем в стороне от всего этого. Всё меньше и меньше приглашений присоединиться к нему, для… чего-нибудь. Пока он совсем не забудет о нас. Он будет поглощён всеми своими новыми обязанностями, женатого мужчины.
– Нам ещё нужно закончить организацию его мальчишника, – твёрдо сказал Кларенс. – А времени на это осталось совсем немного. Я договорился с несколькими кабацкими шлюхами с ужасной репутацией, чтобы они пришли к нам на разогрев. По вполне приемлемым ценам.
Питер на мгновение задумался. – Сколько кабацких шлюх?
– Семь!
– Что? Это же не вечеринка! Давай полную дюжину!
– Ты хочешь их, ты платишь за них, – сказал Кларенс.
Питер фыркнул. – Сейчас я поиздержался. Я твой должник.
– Семь, – твёрдо сказал Кларенс. – Двое из них умеют танцевать, вроде как, а одна может сделать эту потрясающую штуку…
– Ты действительно думаешь, что Принц появится? – сердито сказал Питер. – После второго покушения на Принцессу? Он не покинет её до тех пор, пока они благополучно не поженятся.
– Но… это же его мальчишник! – сказал Кларенс. – Нельзя жениться без мальчишника! Таково правило…
– Почти уверен, что нет, – сказал Питер.
– Я всё равно пойду, – решительно сказал Кларенс. – Ты всё ещё собираешься?
– Конечно, пойду! Не пропущу вечеринку с дюжиной кабацких шлюх.
– Семёрка.
– Как скажешь.
– Возможно, мне удастся найти мага-фокусника, – сказал Кларенс. – Нам нужен фокусник?
– На самом деле, нет. Питер размеренно пил из своей кружки. – Всегда знал, что он далеко пойдёт. Он оставит нас… Потому что он Королевской крови… а мы – нет. Таков порядок вещей. Принц доказывает, насколько он ответственен, отдаляясь от своих недостойных друзей.
– У меня есть репутация! Я менестрель! Вот кто я, – громко сказал Питер. – Да, у меня дурная репутация, и я горжусь этим!
И потом они оба некоторое время угрюмо сидели, размышляя о том, как обстоят дела.
– Больше никаких приглашений к Королевскому столу, – уныло сказал Кларенс. – Что же мне теперь делать, если я захочу вкусно поесть, пообщаться и посплетничать? Что мне делать, Питер?
– Чаще выходить в свет? – сказал Питер. – Знакомиться с девушками, которые не хотят платить?
– Заткнись.
– Как ты спишь? – неожиданно спросил Питер, не глядя на него.
– Хорошо, – ответил Кларенс. – А ты?
– Плохо, – ответил Питер. – Очень плохо.
– Я тоже, – сказал Кларенс. – Я больше не выношу темноты. Мне приходится каждую ночь зажигать в комнате ночник, как ребёнку.
– Это Темнолесье, – буркнул Питер. – Мы всего на минуту попали в это проклятое место, но это наложило на нас свой отпечаток. Всего на минуту, но мы никогда не освободимся от него. Нам не следовало идти за Ричардом в Темнолесье.
– Он вошёл, – сказал Кларенс. – Он был нашим другом. Что ещё мы могли сделать?
– Куда ты теперь отправишься? – спросил Питер. – Что будешь делать? Встретимся ли мы с тобой когда-нибудь снова, после мальчишника? Я имею в виду, что у нас вообще было общего? Кроме Принца Ричарда?
*
В комнате, которой не было ни на одной из официальных карт Замка, поскольку она постоянно перемещалась по соображениям безопасности, Первый Министр Лесного Парламента Перегрин де Вудвиль проводил весьма напряжённую встречу с лидером лояльной оппозиции Генри Уоллесом, Сенешалем (представителем от Короля) и Лоуренсом Гарнером, начальником охраны Лесного Замка. Это была его комната. Одна из немногих по-настоящему магических комнат, оставшихся с тех времён, когда Замок был волшебным местом, – внутри больше, чем снаружи.
Как и большинство шпионов и агентов службы безопасности, Лоуренс Гарнер не отличался особой привлекательностью. Уж точно не тот тип, на кого бы вы посмотрели во второй раз. Среднего роста и веса, с невыразительным лицом и вкрадчивым, вежливым голосом. Большинство людей в Замке не имели ни малейшего представления о его истинном статусе и функциях; они считали его просто ещё одним защитником. Гарнеру это нравилось. Всегда наготове тихое слово и ничего не значащая улыбка, чтобы сгладить ситуацию и сдвинуть её с мёртвой точки. На него можно было положиться, он всё улаживал без лишней суеты. Гарнер участвовал в каждом важном мероприятии, сидя в каком-нибудь укромном уголке и внимательно наблюдая за всеми и вся. Под его личным командованием находилась дюжина вооружённых гвардейцев, готовых по мановению руки броситься вперёд и сделать всё, что им будет велено… Пока же глава службы безопасности спокойно сидел за своим столом, заваленным кипами бумаг, и терпеливо ждал, когда все перестанут кричать друг на друга и затихнут, чтобы он мог сказать им, что нужно делать.
– Проклятье, как, эта убийца так близко подобралась к Принцессе? – спросил Перегрин. – Достаточно того, что Принцессу чуть не отравили на банкете в честь её приезда!
– Метательница ножей не знала, что она там для того, чтобы кого-то убить, пока её не активировали! – сказал Сенешаль. – Перегрин, думай быстрее…
– По-моему.., – сказал Генри Уоллес, но двое других просто перебили его.
– Мои люди повсюду, – сказал Гарнер, повысив голос настолько, чтобы перекрыть голоса остальных. – И они делают всё, что в их силах. Я расставил охрану в каждой гостиной и в коридоре этого Замка, и ещё больше стражников перекрывают доступ к незанятым помещениям. Все двери, ворота и проёмы надёжно защищены; никто не войдёт и не выйдет, без моего ведома. Даже пустующие помещения обходят люди с собаками, чтобы убедиться, что там никто не прячется. За всем остальным следят колдуны. По общему признанию, не особо высококлассные колдуны, но приходится работать с тем, что есть. И да, Некромант тоже вносит свою лепту. И нет, вы не можете его расспрашивать. Я не хочу, чтобы его беспокоили.
– Кто-нибудь ещё? – спросил Генри Уоллес, просто чтобы напомнить всем, что он всё ещё здесь.
– Сейчас не время для юмора, Генри! – сказал Перегрин.
– Я не пытался шутить, – сказал Генри. – Я просто сказал, что если Гарнеру нужно больше людей и денег на них, то я уверен, что мы сможем добиться одобрения Парламента.
– Проблема не в деньгах, а в кадрах, – сказал Гарнер. – Я послал за подкреплением, в окрестные леса… но я не вижу, как они смогут добраться сюда до свадьбы. Мои люди и так защищают Замок от всех обычных угроз, но мы имеем дело с угрозами профессионального уровня. По словам тех, к сожалению, немногих высокоуровневых колдунов, к которым я имею доступ, очень трудно распознать убийцу, если он сам этого о себе не знает. Мы должны найти того, кто их активирует. Кто-то в Замке является высокопоставленным агентом Редхарта! Это единственный ответ. Кто-то очень высокопоставленный. Если бы этот монах не был так хорош, у нас на руках был бы мёртвый Принц.
Первый Министр перестал вышагивать взад-вперёд перед столом Гарнера, чтобы сконцентрировать свой лучший хмурый взгляд на Начальнике службы безопасности. – Что мы знаем об этой новой группе Чемпионов, которых мы впустили в Замок? Можем ли мы им доверять? Неужели кто-то думает, что это простое совпадение, что люди из Академии Героев появились сегодня на Большом Турнире и были прямо там, на месте происшествия, когда эта маленькая сучка чуть не убила Принцессу?
– Мои люди занимаются проверкой, даже сейчас, когда мы разговариваем, – сказал Гарнер. – Но я думаю, что мы уже знаем большую часть. Эти люди сами по себе знаменитости. Хок и Фишер раньше руководили Академией Героев в Ланкре.
– Возмутители спокойствия, – сказал Перегрин, и все кивнули.
– А Джек Форестер в молодости был Ходоком, – сказал Гарнер.
– О, проклятье.., – сказал Сенешаль. – Только этого нам не хватало. Если бы я знал, я бы никогда не пустил его в Замок.
– Давайте пока постараемся не паниковать, – сказал Гарнер. – Судя по всему, последние двадцать лет этот человек вёл жизнь созерцателя, в монастыре. Он задумчиво посмотрел на Сенешаля. – Может быть, муки совести?
– А у кого их нет? – сказал Сенешаль.
– Я бы не стал слишком беспокоиться, – сказал Гарнер. – В наши дни он всего лишь старый монах, опирающийся на деревянный посох.
– Старый монах, который вернул Принца Ричарда к жизни после смертельного ранения! – сказал Перегрин. – Какой же это пенсионер?
– По крайней мере, он никого не убивает, – сказал Гарнер.
– И всё же, – мрачно сказал Сенешаль.
– Ещё больше всё усложняет то, что старуха-воительница из Сортировочного дома, Джиллиан Форестер, – его сестра, – сказал Гарнер.
– О, теперь это просто превосходно, – сказал Перегрин.
– Джиллиан Форестер провела большую часть своих сумеречных лет, работая наставницей в Братстве Стали, – сказал Гарнер. – Она Профессионал.
Сенешаль бросил на него тяжёлый взгляд. – Вы знаете, кто такие Джек и Джиллиан Форестер на самом деле? Кто их родители?
– Конечно, я знаю, – ответил Гарнер. – Это моя работа – знать всё, что имеет значение.
– Я не знаю, – сказал Перегрин. – Что я упускаю?
– Джек и Джиллиан Форестер – сын и дочь Принца Руперта и Принцессы Джулии, – сказал Гарнер.
– О, проклятье! – сказал Перегрин. – Только этого нам не хватало!
– Те самые Джек и Джиллиан? – спросил Генри. – Почему они здесь? Может быть, они здесь, чтобы наконец-то претендовать на трон? Из-за Королевской свадьбы?
– Успокойся, Генри, пока у тебя не случилась аневризма, – сказал Перегрин. – Они не угрожают трону. История – не ваша сильная сторона, не так ли? Они оба публично отказались от претензий на Трон Леса много лет назад. Таким образом, они просто… бедные родственники. Вероятно, они здесь только для того, чтобы присутствовать на свадьбе и посмотреть, есть ли шанс получить подачку из Королевской казны, пока все находятся в приподнятом настроении.
– Я мог бы бросить их в темницу, пока всё не закончится, – тихо предложил Гарнер.
– Ходока? И главного воспитателя из Сортировочного Дома? – спросил Сенешаль. – Да, конечно. Удачи с этим. Я видел их на Турнире; эти два седовласых гробоукладчика могли бы обуть любого, кто у вас есть. И неужели мне нужно напоминать вам… Да, я вижу по пустым лицам, что нужно. Джиллиан Форестер – мать Рейвена – Некроманта.
– Что? – сказал Перегрин. – Почему мне не сказали об этом?
– Проклятье! – сказал Генри. – Некромант – внук Руперта и Джулии? Нам должны были доложить об этом сразу, как только он начал становиться таким… выдающимся!
– Теперь он пользуется у Короля авторитетом и говорит от его имени, – тихо сказал Гарнер.
– Вы хотите сказать, что он превосходит вас? – спросил Сенешаль.
Гарнер позволил себе слегка улыбнуться. – Теоретически, возможно. На практике… Думаю, нет. Моя работа – защищать Короля. От глупости его собственных решений, если потребуется. Но, повторюсь, нет причин для волнения. Рейвен попрежнему всего лишь сын того, кто уже публично отказался от любых притязаний на трон. И он не из тех, кто позволит какой-либо фракции использовать его в качестве зиц-председателя, не так ли? Дело в том, что если вы хотя бы намекнёте, что думаете побеспокоить его мать, то… я не могу отделаться от ощущения, что Некромант, скорее всего, очень расстроится. Неужели вы хотите рисковать именно тогда, когда он нам больше всего нужен?
– По крайней мере… постарайтесь держать эту беспокойную семейку подальше от всех, кто имеет значение, – сказал Перегрин.
– Принц Ричард пригласил их к себе, как признанных Чемпионов, – сказал Сенешаль, – и поскольку Джек Форестер спас ему жизнь. Ричард уже сказал, что монах и его семья могут оставаться здесь столько, сколько захотят. Они – Королевские гости… со всеми вытекающими отсюда привилегиями. Всё-таки это большой Замок. Я уверен, что смогу найти для них подходящее место в отдалении.
– Сделай это! – прорычал Перегрин. Он бросил взгляд на Гарнера. – Найдите агента Редхарта. Этого… мастера убийц. Мне всё равно, как вы это сделаете, но я хочу, чтобы он был мёртв или закован в цепи до свадьбы!
– Есть ли резон отложить свадьбу? – спросил Сенешаль. – Пока мы не найдём этого агента?
Первый Министр и Лидер Оппозиции уже качали головами.
– Я уже думал об этом, – сказал Генри. – Мы не можем рисковать.
– Мы должны как можно скорее поженить Ричарда и Кэтрин, чтобы успеть подписать мирный договор, – сказал Перегрин. – Как только они поженятся и соглашение будет подписано, Кэтрин перестанет быть мишенью. Надеюсь.
Наступила долгая пауза, все смотрели друг на друга, надеясь, что кому-то ещё придёт в голову какая-нибудь замечательная идея, которая спасёт положение… Но когда этого не произошло, они поднялись, коротко поклонились друг другу и покинули тайную комнату Лоуренса Гарнера.
Дверь тихо, но плотно закрылась за Перегрином, Генри и Сенешалем. Перегрин обернулся, открыл дверь и заглянул внутрь, но Гарнера и его комнаты уже не было, она снова отправилась в свои бесконечные путешествия по внутренним помещениям Замка.
– Прошу меня извинить, – сказал Сенешаль. – Я должен посетить Короля.
– Как он? – спросил Перегрин. – После… сегодняшних потрясений?
– Лучше, чем обычно, – ответил Сенешаль. – Череда кризисов… это пошло ему на пользу. Держит его в напряжении.
– Что ж, это хорошо, я уверен, – ровно произнёс Перегрин.
– Остаётся надеяться, что это надолго, – проворчал Генри. – Чем скорее мы сможем посадить Ричарда на трон, тем лучше.
Сенешаль холодно смотрел на двух политиков. Он знал, как они на самом деле относятся к Руфусу и Ричарду. – Вы никогда не отдавали Принцу должного, – сказал он. – Жаль, что вы не можете ничего сделать без него, не так ли?
– Ричард недолго просидит на троне, – сказал Перегрин. – Мы позаботимся об этом.
– Вы имеете в виду, что Парламент позаботится об этом, не так ли? – спросил Сенешаль.
– Парламент будет делать то, что мы ему скажем! – воскликнул Генри.
Сенешаль улыбнулся. – Видите? Вы умеете мыслить по-королевски.
– И что вы тогда будете делать? – спросил Перегрин чуть ехидно. – Когда у вас не будет ни Короля, ни Принца, за которым можно следовать?
Сенешаль позволил своей улыбке стать чуть шире. – Может быть, я займусь политикой.
Он повернулся к ним спиной и неторопливо побрёл по коридору. Перегрин и Генрих с одинаковым отвращением смотрели ему вслед, а затем повернулись и зашагали в противоположном направлении.
– Сообщи мне какую-нибудь хорошую новость, Генри, – устало сказал Перегрин. – Мне бы не помешали хорошие новости.
– Ну что ж, – сказал Генри, – наконец-то Ричард и Кэтрин… сблизились. Значит, нам не придётся направлять их на церемонию бракосочетания с мечами за спиной. А ведь какое-то время это казалось вполне вероятным.
– Не могу дождаться, когда они поженятся, – сказал Перегрин. – Уильям всё ещё может всё отменить, если воспримет эти посягательства на жизнь Принцессы как посягательство на свою честь.
Если он решит, что мы не можем обеспечить безопасность его дочери, он может потребовать, чтобы её вернули в Редхарт, чтобы он мог защитить её должным образом. А мы не можем этого допустить. Мирный договор рухнет.
Генри задумчиво посмотрел на него. – Вы действительно бы заперли Кэтрин? Чтобы повлиять на Уильяма?
– Ну, – сказал Перегрин, – не так буквально…
– Тебе нужно поговорить со своим человеком, с Воином в Маске, – сказал Генрих. – Узнать, что ему известно.
– Как ты думаешь, куда мы сейчас направляемся? – сказал Первый Министр.
*
Вскоре после этого оба политика стояли у двери Воина в Маске, и Перегрин энергично постучал. Последовала долгая пауза, а затем Воин в Маске рывком распахнул дверь. На нём была белая как мел фарфоровая маска и полный комплект кожаного доспеха, в руке он держал меч. Он окинул взглядом двух мужчин, окинул взглядом пустой коридор, затем опустил меч, но не убрал его. Он отступил назад, приглашая гостей войти резким кивком головы.
Перегрин и Генри изо всех сил старались войти, как будто это место принадлежало им, но оба слегка подпрыгнули, когда Воин в Маске захлопнул за ними дверь и запер её.
Воин вышел на середину комнаты и повернулся лицом к Перегрину и Генри. Меч он так и не убрал.
– Чем могу служить вам, господа мои? – спросил он. Маску он не снял. Перегрин знал, что скрывается под ней, а Генрих – нет. Воин в Маске был уверен, что Генри многого не знал, что знал Перегрин. В политике даже самые близкие соратники хранят секреты друг от друга.
– Вы знали, что сегодня утром должно было произойти покушение на жизнь Принцессы? – прямо спросил Перегрин.
– Конечно, нет, – ответил Воин в Маске. – Неужели вы думаете, что я позволю кому-то причинить вред моей Принцессе? И нет, прежде чем вы спросите, я понятия не имею, кто стоит за этими покушениями. Иначе я бы сам отдал вам его голову.
– Знаете ли вы о шпионах Редхарта, скрывающихся в этом Замке? – спросил Генрих.
– Никто из них со мной не связывался, – осторожно ответил Воин. – Но они должны понимать, что я не позволю причинить вред Принцессе. Независимо от причины.
Оба политика некоторое время изучали Воина в Маске. Они привыкли властвовать над людьми, просто потому, кем и чем они были, но по голосу и позиции Воина в Маске было ясно, что, хотя он и служил им, ему было совершенно наплевать, кем и чем они были. Он был солдатом и убийцей. Он делал то, что ему говорили, но причины, стоящие за этим, его не касались. А некоторые моменты его в принципе не волновали.
Совершенно неожиданно Перегрин и Генри почувствовали себя так, словно оказались в комнате с большим и очень опасным диким зверем. Дрессированным, но никак не прирученным.
Генри посмотрел на Перегрина. – Не могу поверить, что у вас всё это время был такой высокопоставленный шпион при Дворе Вильгельма.
– Годы, – надменно ответил Перегрин. – Он был моим человеком в течение многих лет. Он принадлежит мне. Не так ли, Воин?
– Конечно, – ответил Воин. Его голос из-под фарфоровой маски был совершенно спокоен.
– Довольны ли Вы отведённой Вам ролью? – спросил Генри.
– Доволен ли я? – сказал Воин. Он на мгновение оставил это слово висеть в воздухе. – Я удовлетворён тем, что служу.
– Комфортно ли вам здесь? – продолжал Генри.
– Для меня это слово – пустой звук, – ответил Воин.
Генрих посмотрел на Перегрина и пожал плечами. – Невольно задаёшься вопросом: если он от нас в Редхарте… то кто может быть здесь от них при Дворе Короля Вильгельма? Кто из доверенных и высокопоставленных лиц может сейчас злоумышлять против нас, или Принцессы?
– Не изводите на меня свой парламентский стиль речи, Генри, – сказал Перегрин. – И всегда помните первое правило шпионажа: никогда и никому не доверяйте.
– Вы ведь мне доверяете, не так ли? – спросил Генри.
– Конечно, я вам доверяю. А вы мне доверяете?
– Конечно, Перегрин.
Удовлетворенные почестями, они коротко поклонились Воину в Маске, который подошёл к двери и отпер её. Генрих быстро прошёл мимо огромной фигуры. Он не мог не заметить, что Воин всё ещё не убрал меч. Перегрин взял за правило уходить не торопясь, но и он, и Генри почувствовали облегчение, снова оказавшись в коридоре, когда дверь за ними захлопнулась.
Воин в Маске запер дверь и убрал меч. Сняв маску, он повернулся лицом к зеркалу на стене. С помощью заранее заготовленных магических слов он установил контакт между собой и своим далёким господином. Его отражение резко исчезло, сменившись злобно – холодным взглядом Короля Вильгельма.
– Ты проклятый дурак, – сказал Король. – Тебе было сказано использовать это только в экстренных случаях!
– Вы думаете, что это не тот случай? – так же холодно ответил Воин в Маске. – На жизнь вашей дочери было совершено два покушения! Три, если учесть нападение на её карету по дороге сюда. Это было организовано. Вы должны были знать об этом. Но вы мне ничего не сказали!
– Потому что я знал, что ты так отреагируешь, – сказал Король. Он тяжело вздохнул. – Они не представляли реальной угрозы; Кэтрин не подвергалась реальной опасности. Не с теми дополнительными магическими защитами, которые я наложил на неё перед тем, как она покинула Редхарт.
– Вы всё это спланировали заранее, – медленно произнёс Воин. – Всё это происходит по вашему приказу.
– Конечно, – сказал Уильям. – Яд просто вызвал бы у неё тошноту, нож просто ранил бы её. Нам нужен был предлог, чтобы разрушить мирный договор. Кто бы мог подумать, что Принц Ричард окажется настолько глуп, чтобы броситься под нож убийцы? Впрочем, это неважно. Мы организовали ещё одну попытку, через другого агента. И тогда, что бы ни случилось, у нас будет необходимый предлог, чтобы вернуть Кэтрин домой. И расторгнуть мирное соглашение раз и навсегда.
– Но… зачем? – спросил Воин. Зачем нарушать мир, над установлением которого вы так усердно трудились?
– Ты не допущен к вопросам высокой политики, – сурово сказал Король. – Всё, что тебе необходимо знать, это то, что Король должен делать всё возможное для сохранения своего Королевства.
– Я не могу позволить, чтобы Принцесса пострадала, – сказал Воин.
– Позволить? – спросил Король. – Позволить? У тебя нет права на своё мнение по этому вопросу! Ты будешь делать то, что тебе говорят! Выполняй приказы, или я раскрою всем твою истинную сущность. И тогда… куда ты сможешь пойти, куда ты сможешь убежать? Ты служил слишком многим господам, мой Воин, а предателей никто не любит. Оставайся там, где ты есть. Не выходи из своей комнаты, пока не произойдёт это последнее нападение на мою дочь. А потом будет война.
– Вы сказали, что со мной свяжется один из ваших агентов, здесь, в Замке, – сказал Воин. – Я ничего и ни от кого не слышал. Со мной должны были проконсультироваться по этому поводу…
– Не рефлексируй, Воин, – сказал Король. – Это тебе не к лицу. У тебя никогда не было склонности к политике. Я послал одного из своих тайных агентов поговорить с тобой. Выслушай его. Выполняй приказы, которые он тебе отдаст. И никогда больше не злоупотребляй своим положением.
Его лицо исчезло из зеркала, и остался только Воин, смотрящий на себя… В ожидании посетителя он медленно надел фарфоровую маску. Он сел на свой единственный стул, внезапно почувствовав усталость. Когда его жизнь стала такой запутанной, такой сложной? С таким множеством противоречивых обязанностей? Он думал, что, вернувшись в Лесную Страну, вернувшись домой… он сможет сбросить маску. Отказаться от роли Воина в Маске и вернуться к своей прежней жизни. Отправиться на поиски того, что осталось от его семьи. Но он не мог. Он должен был понять, что не может даже надеяться на это, потому что он больше не был тем человеком. Тот человек умер на границе.
В одном он был уверен: он нужен Принцессе Кэтрин. Он был нужен ей для защиты, сейчас как никогда. Он не доверял магической защите Короля Уильяма. Воин в Маске не уважал своих хозяев – господ – ни Вильгельма, ни Перегрина. Но он всегда восхищался Принцессой. За то, что она была свободной и гордой, готовой бросить вызов любому, кто считал, что имеет над ней власть. Всё то, что он никогда не мог себе позволить…
В дверь постучали, и, прежде чем ответить, Воин в Маске убедился, что его маска надёжно пристёгнута. А там, терпеливо ожидая снаружи, в коридоре, было лицо, знакомое Воину в Маске. Менестрель Кларенс.
– Меня прислал Король, – вежливо сказал Кларенс. – И я думаю, мы оба знаем, какого Короля я имею в виду. Что я должен был… О да. “Красное мясо – хорошее мясо”. Дурацкая фраза. Практически кричит, что я замышляю недоброе. Пригласите меня, пожалуйста. Никому из нас не понравится, если нас увидят вместе. Будут задавать вопросы.
Воин в Маске посторонился, чтобы дать Кларенсу войти, а затем закрыл за собой дверь. Кларенс оглядел спартанскую комнату и поморщился.
– Это лучшее, что они смогли найти для вас? Вряд ли это достойно такого знаменитого воина.
– Ты мой связной? – спросил Воин в Маске. – Но ты – ближайший друг Принца Ричарда!
– Он хочет стать героем, – сказал Кларенс. – А что может быть лучше, чем стать им в пылу сражения? У Принца будет столько возможностей проявить себя… А я хочу войны, чтобы были великие подвиги и чудесные сражения, о которых я мог бы слагать песни.
– И это всё? – сказал Воин в Маске. – Это всё, чего ты хочешь?
– Ну, деньги-то помогают, – признал Кларенс.
– Никогда не верьте менестрелям.., – сказал Воин в Маске.
– Предстоит ещё одно нападение на Принцессу, – бодро сказал Кларенс. – И очень скоро. Сам Король Вильгельм приказал вам ничего не предпринимать. Мне было велено заверить вас, что Принцессе никогда не будет угрожать реальная опасность. На самом деле, если у неё действительно есть все необходимые средства защиты, то никто, кроме самого Принца Демона, не сможет к ней приблизиться. Это недостижимый для нас уровень безопасности…
– Вот в чём суть послания. Оставайтесь на месте, пока не услышите крики, а потом бегите в апартаменты Принцессы, чтобы на людях праведно возмутиться и потребовать её немедленного возвращения домой. Что может быть проще?
– Действительно, что может быть проще? – сказал Воин в Маске.
Кларенс терпеливо ждал, пока не убедился, что огромной фигуре больше нечего сказать. – Хорошо, тогда мне пора идти. Если только… Я не думаю, что вы готовы сесть и поговорить со мной обо всех ваших удивительных подвигах? Я всегда ищу новый достойный материал для своих песен. Я мог бы написать что-нибудь очень захватывающее о ваших… А. Понятно. Неподходящее время. Возможно, в другой раз…
Он торопливо поклонился, подождал, пока Воин в Маске отопрёт дверь, и вышел так быстро, как только позволяло достоинство. Дверь за ним закрылась. Кларенс некоторое время стоял в коридоре, восстанавливая самообладание и размышляя о том, куда завела его жизнь, вопреки всем его ожиданиям.
– Ты не должен был приводить меня в Темнолесье, Ричард, – тихо сказал он. – Я мог бы простить тебе всё, кроме этого.
*
Принц Ричард потеряно стоял в покоях Принцессы Кэтрин, оглядываясь вокруг и размышляя, как лучше поступить. Он благополучно сопроводил Принцессу в её покои вместе с целым отрядом вооружённых до зубов гвардейцев, а затем распорядился, чтобы они стояли на страже у её двери и вдоль всего коридора. Он усадил Кэтрин в удобное кресло и дал ей в руку бокал с бренди. На протяжении всего банкета с ней всё было в порядке, но как только всё закончилось, силы, казалось, просто покинули её, и она начала дрожать. Отсроченный шок.
Ричард и Гертруда быстро вывели её из Большого Зала, пока никто не заметил, но с тех пор Кэтрин не проронила ни слова. Ричард снова попытался уговорить её выпить немного бренди. Это был превосходный бренди, для снятия шока. Или, по крайней мере, это отвлекло бы её.
Он отошёл в сторону, чтобы позволить Леди Гертруде хлопотать вокруг Принцессы, успокаивающе болтать и следить, чтобы у Кэтрин было всё необходимое. Ричард расхаживал по апартаментам, внимательно осматривая всё, ища то, что не принадлежало этому месту или просто казалось здесь неуместным. Убедившись, что всё так, как должно быть он наконец вернулся к Кэтрин, чтобы сообщить ей, что всё в порядке и что она в полной безопасности. Но Кэтрин, казалось, не слышала и не видела его.
