Текст книги "Голубая Луна - Возвращение (ЛП)"

Автор книги: Саймон Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 38 страниц)

И все в комнате, кроме Рейвена, с отвращением отпрянули назад, наблюдая за тем, как труп корчится в кресле. Глаза его были устремлены на Рейвена, но, как видно, не фокусировались. В комнате стоял сильный запах гнили и разложения. Труп медленно улыбнулся и заговорил низким, хриплым голосом, в котором совсем не было человеческих интонаций.

– Здравствуй, Рейвен. Они ждали, когда ты вызовешь меня обратно. Они знают твоё имя, Владыки Бездны знают. За силы, которые ты используешь, надо платить, и им не терпится заставить тебя заплатить. Здесь, в Доме Боли. То, что ждёт меня, не идёт ни в какое сравнение с тем, что они приготовили для тебя.

– Молчи и будь послушен, беспокойный дух, – произнёс Рейвен, видимо, совершенно не тронутый словами мертвеца. – Говори только то, что тебе приказано, и говори только правду.

– Но я знаю, ничтожный Некромант, я знаю…

– Зачем ты убил Леди Мелани?

– Это должна была быть не она, – ответил мертвец. – Яд предназначался Принцессе Екатерине, чтобы развязать войну. Так много людей в обеих Землях хотят этой войны, по многим причинам… Вы будете удивлены. Как можно надеяться противостоять им? Но каким-то образом яд в бокале не попал по назначению. Оказался не за тем столом. Никогда не доверяйте официантам… И нет, прежде чем вы спросите, я понятия не имею, кто отдавал мне приказы. Просто анонимная записка, подсунутая мне под дверь.

– Может, он лжёт? – тихо спросил Ричард Некроманта. – Или что-то скрывает от нас?

– Он не может лгать при таком уровне принуждения, – сказал Рейвен. – Но необходимо задавать правильные вопросы… И я не знаю, сколько ещё смогу его удерживать.

– Слишком поздно! – сказал мертвец, и все снова закричали и отпрянули назад, когда тело распалось на части, разлагаясь на глазах. Рейвен вздохнул и покачал головой, а все остальные смотрели друг на друга и не знали, что сказать.

Наконец Рейвен поклонился Королю Руфусу. – Я сделал всё, что мог, Сир. В вашей среде завёлся предатель. Но вы уже это знаете.

– Разве? – с сомнением произнёс Король. Его взгляд снова затуманился. Он вцепился в руку Сенешаля. – Уведите меня отсюда. Мне здесь не нравится. Я не хочу здесь находиться.

И пока остальные сгрудились вокруг Короля и утешали его, как могли, Некромант Рейвен тихо покинул комнату. Выйдя в коридор, он поднял глаза к небу.

– Вам лучше поскорее прийти сюда, Дедушка и Бабушка. Лесная Страна очень нуждается в Принце Руперте и Принцессе Джулии.

ШЕСТЬ

ТАЙНЫЕ ВСТРЕЧИ, ТАЙНЫЕ ЛЮДИ

По коридорам Полуночного Замка незаметно пробирался человек. Высокий, широкоплечий, плотный мужчина, одетый в длинную малиновую мантию с капюшоном, он бодро шагал по людным местам, и никто не знал о его присутствии. Он проходил мимо Лордов и Леди, стражников и слуг, а некоторые из них даже отступали назад, чтобы пропустить его, даже не осознавая этого и не помня…

Лиланд Даск. Преследователь. Гнев Пекла в мире смертных.

Он спускался по длинным коридорам и галереям с колоннами и наконец подошёл к двери очень уединённой комнаты, спрятанной в глубокой и тёмной части Замка, куда никто и никогда не заходил без веской причины или особого разрешения самого Короля. Вооружённые стражники, дежурившие у этой двери, заметили приближение Преследователя.

Видели, как он вынырнул из мрака, словно кровоточащий призрак, видели его широко раскрытые глаза и дикую улыбку… потому что Преследователь позволил им это. Охранники стояли, парализованные страхом, пока он не поравнялся с ними, а затем с почти неприличной скоростью расступились, стараясь убраться с его пути, когда Преследователь подошёл к закрытой на ключ двери. Они были гвардейцами самого Короля, поклявшимися служить ему своей жизнью и смертью, но не хотели иметь с этим ничего общего. Король сказал им, что Преследователь идёт, велел ждать его, но ничто не могло подготовить их к ужасной реальности Преследователя, агента Дьявола, Эмиссара Бездны.

Он взялся за массивную латунную ручку, и охранники услышали ровный звук отпираемого замка. Потому что никакие двери и замки не могли удержать его и преградить ему путь. Никто не мог причинить ему вреда, когда он шёл дорогой Бездны.

Он толкнул дверь и вошёл, она закрылась за ним и снова заперлась. Преследователь внимательно огляделся вокруг, вглядываясь в огромное открытое помещение, и медленно улыбнулся. Единственная пещера в основании Полуночного Замка была оформлена и украшена так, что напоминала большой подводный грот. Огромный бассейн, глубокий и широкий, был выложен сверкающими белыми плитками, а вокруг него проложена простая дорожка. Стены и потолок были отделаны под огромный каменный грот, тёмный фальш-камень был расписан бесконечными сценами с китами и осьминогами, русалками и ундинами, всевозможными богинями воды, смеющимися и играющими друг с другом.

Воздух был насыщен парами, поднимавшимися от бассейна, вода в котором нагревалась скрытыми струями пылающего болотного газа. Конденсат бесконечными струйками стекал по фактурным стенам. В воздухе пахло томными духами, а на губах оставался привкус соли. Это было похоже на сибаритскую мечту, на личную индульгенцию, на дорогое и очень личное, персонифицированное удовольствие. Преследователь улыбнулся: он так любил смотреть, как мужчины поддаются соблазнам.

Король Вильгельм плавал на спине в центре бассейна, его огромное обнажённое тело слегка приподнималось и опускалось в объятиях нагретой воды, лицо было спокойным, вокруг его головы топорщились стального цвета волосы. Без громоздких церемониальных одеяний и массивной короны он выглядел на несколько лет моложе. Его глаза были полуоткрыты и мечтательно смотрели на рукотворный каменный потолок, расписанный одним большим изображением обнаженных морских нимф, развлекающихся друг с другом. Дюжина обнаженных молодых женщин, или, возможно, правильнее сказать, девушек на самом пороге женственности, счастливо играли в воде вокруг него, стараясь держаться на почтительном расстоянии от плавающего Короля. Они легко и непринуждённо передвигались по бурлящей воде, прилагая минимум усилий, смеясь, хихикая и обдавая друг друга брызгами. Они были совершенны и прекрасны – дочери дворян, дочери богачей, добровольно отданные на потеху Королю своими честолюбивыми родителями.

Преследователь осторожно шагнул вперёд, чтобы встать у самого края бассейна, и произнёс имя Короля. Не титул, не почётные звания, а именно имя. Уильям.

Король поднял голову из воды, чтобы увидеть того, кто к нему обратился, и медленно улыбнулся, узнав Преследователя. Не многие мужчины улыбались, увидев его. Король медленно перевернулся в воде и длинными мощными взмахами поплыл к дальнему концу бассейна. Обнажённые девушки быстро поплыли за ним, смеясь и крича, как множество райских птиц. Король Вильгельм ухватился за край бассейна, подтянулся и вынырнул вместе с огромной волной исходящей паром воды. Он величественно поднялся на ноги и некоторое время стоял, собираясь с мыслями, совершенно не стесняясь своей наготы. Он кивнул Преследователю, а затем прошёл к единственному креслу, поставленному для него.

Не слишком внушительное, чтобы быть троном, но всё же достаточно богато украшенное, чтобы быть достойным Короля. Он встал перед креслом и медленно потянулся, при этом его суставы издавали громкие жалобные звуки. Две обнаженные девушки поспешили вперёд, чтобы вытереть его насухо толстыми полотенцами.

Уильям медленно разминал мышцы, наслаждаясь простым удовольствием от того, что его вытирают, а затем отпустил девушек, когда их руки начали позволять себе вольности с его телом. Он взял полотенце у одной из девушек и, смеясь, шлёпнул её по спине, когда она уходила. Вильгельм обернул полотенце вокруг себя, сел в кресло и жестом велел Преследователю подойти и встать перед ним. Король с нежностью смотрел на дюжину обнаженных девушек, сидевших теперь вместе на краю бассейна и радостно болтавших.

– Мои маленькие рыбки, – сказал он. – Мои драгоценные поблажки. Иногда мне кажется, что это единственное место, где я могу по-настоящему расслабиться и просто побыть самим собой. Конечно, мне не нужно объяснять тебе, что такое грех и искушение, Лиланд? Это то, что привело тебя туда, где ты сейчас.

– Действительно, – сказал Преследователь голосом, источающим гниль, как испорченный, но всё ещё лакомый фрукт. – Я знаю всё об удовольствиях проклятых. Но ты уверен, что мы здесь в приватной обстановке? Я приложил немало усилий, чтобы быть уверенным, что прибыл незамеченным и не обнаруженным.

– Не беспокойся о моих маленьких рыбках, – сказал Король. – Они никогда не помнят ничего из того, что видели или делали в этом месте. Простое охранное заклинание, чтобы предотвратить сплетни и… последствия. Только не говори мне, что ты не одобряешь этого, Лиланд.

– Ты не первый Король, который держит свой личный сераль, – сказал Преследователь. Как ты помнишь, нужно быть сильным человеком, чтобы бросить вызов собственным слабостям. Я просто поражён, что ты ещё не по уши в бастардах.

– Ещё одно полезное заклинание, – холодновато заметил Уильям. – Королевская линия должна быть сохранена в чистоте, чтобы восседать на троне Редхартов. Возможно, у нас больше нет доступа к старой Магии Крови – она закончилась, когда добрый Король Виктор очистил этот Замок от Нереального, – но линия должна быть сохранена, на случай, если Нереальное и Магия Крови вернутся. Я серьёзно отношусь к своим обязанностям, Лиланд.

– Зачем ты вызвал меня сюда, Уильям? – спросил Преследователь.

– Ты так и не можешь заставить себя титуловать меня, – ответил Король. – Это потому, что мы так долго дружим?

– Нет, – сказал Преследователь. – Это потому, что я служу высшему господину.

– Ты здесь, потому что я нуждаюсь в тебе, – сказал Король. – Но сначала окажи мне любезность. Ответь мне на один вопрос.

– Если смогу.

– Ты принадлежишь к Высшей Магии или к Дикой Магии?

Преследователь лаконично улыбнулся. – Ничего настолько ограничивающего. Моя сила исходит от Повелителя Тьмы.

Король Уильям нахмурился. – Принц Демонов?

– О нет. Он всего лишь Переходное Существо. Гораздо ниже по пищевой цепочке. Я – настоящий, Уильям, и не забывай об этом. Я – гнев Ада и месть Бездны. Потому что должен быть баланс.

Король Уильям громко фыркнул. – Я никогда не понимал всего этого. Как ты можешь уравновешивать Ходока, если его не было с тех пор, как Джек Форестер бросил всё и ушёл в монахи?

Преследователь пожал плечами. – Где-то всегда есть Ходок, значит, где-то всегда должен быть и Преследователь. Я тоже не понимаю правил, Уильям. Я просто следую им. Потому что Большая игра идёт на гораздо более высоком уровне, уровне, недоступном нашему пониманию.

– Я никогда не понимал, почему ты хочешь… этого, – сказал Король.

– Ты знаешь мою историю и мою трагедию, – сказал Преследователь. – Это всё, что тебе нужно знать. Так чего же ты хочешь, Уильям? Почему ты так срочно вызвал меня сюда, в это уединённое место, на эту тайную встречу?

– Потому что будет война, – сказал Король.

– Я думал, ты хочешь мира, – сказал Преследователь. – Ты приложил немало усилий, чтобы заключить соглашение. Отдал свою единственную дочь в жёны врагу. Неужели ты опасаешься, что всё это было напрасно?

– Против мира собралось больше сил, чем кто-либо предполагал, – осторожно ответил Король. – Я должен надеяться на мир, но готовиться к войне. На жизнь моей дочери уже было совершено покушение. Если её убьют, я буду мстить, даже если это зальёт кровью наши земли.

– Я продал свою душу ради мести, – сказал Преследователь. – Ради смерти и уничтожения тех, кто причинил мне зло. Я держал в руках их ещё бьющиеся сердца и понял, что оно того не стоит. Но ты не послушаешь меня, потому что ты – Король и ты не обязан. Ты пойдёшь своим путем, и в пекло всех. Так что вот он я, Уильям, всегда готовый поддержать войну.

– Даже если речь не идёт о благородном деле? – сказал Король.

Преследователь тихонько рассмеялся. – Когда война бывает благородной? Это всегда связано с властью и политикой, богатством и гордостью. Все вы, Короли, ссылаетесь на Честь, Землю и древние права, но в конце концов всё всегда сводится к человеческой гордыне. Меня не волнуют причины, разве что как средство достижения цели. Меня волнует только кровь, резня и разрушение. Груды мёртвых, горящие города, женщины, оплакивающие мужчин, которых они больше никогда не увидят. Я хожу по этой земле, чтобы заставить человечество страдать. Причины не важны.

– Тогда ты станешь солдатом моей армии, – сказал Король Уильям. – Одним из моих секретных орудий, чтобы переломить ход событий в свою пользу.

– Только я? – спросил Преследователь. – Какое ещё секретное оружие у тебя есть, Уильям?

– Если бы я сказал тебе, это не было бы секретом, не так ли? – сказал Король. – У меня должно быть мощное секретное оружие, чтобы поддержать мою армию. Лесной Замок до сих пор хранит в своей Оружейной Палате мощное, даже легендарное оружие. Это всем известно. Но я буду полагаться на могущественных людей, а не на клинки. Начиная с тебя, Лиланд.

– Большая честь для меня, Уильям, – сказал Преследователь, насмешливо кланяясь. – Позови меня, и я приду. Давненько никто из подобных мне не ходил на войну. Интересно, появится ли новый Ходок, чтобы встретиться со мной… Это была бы славная битва!

И тут он на мгновение задумался, прежде чем посмотреть Королю Уильяму в глаза. – Ты знаешь, почему я отдал свою душу, Уильям, в обмен на силу возмездия. Ты знаешь, что я сделал ради ненависти, и что я сделал после этого ради Пекла. Я всегда задавался вопросом – зная, кем и чем я стал… почему ты позволил мне свободно действовать?

– Потому что я знал, что когда-нибудь ты мне понадобишься, – сказал Король Уильям.

– А, – сказал Преследователь. – Я знал, что это не может быть что-то столь незначительное, как дружба.

– Это прерогатива Королей – совершать ужасные, но необходимые поступки, чтобы сохранить свои Королевства, – сказал Король.

Преследователь медленно кивнул. – Потому что мы были друзьями, когда-то… Я преступаю границы своих уз, чтобы сказать следующее: ты знаешь, что гораздо легче призвать силы Пекла, чем изгнать их? Я буду сражаться на твоей войне, Уильям, вцеплюсь зубами в горло твоим врагам… но ты не будешь иметь права решать, что я буду делать и как я буду это делать. Ты можешь выпустить стрелу, но как только она будет выпущена, ты не сможешь контролировать, куда она полетит. Я буду убивать и побеждать, но только во имя Пекла.

– А что, Лиланд, – сказал Король Уильям, – я и не знал, что ты такой красноречивый. Он долго и задумчиво смотрел на Преследователя. – Как мы дошли до этого, старый друг? Мы хотели стать совсем не такими, какими мы стали… Я помню тебя в лучшие времена. Мне больно видеть тебя таким. Неужели тебе всегда придётся быть Преследователем? Найдёшь ли ты когда-нибудь покой?

– Я не хотел покоя, – сказал Преследователь. – И посмотри, что со мной стало. Мудрый человек извлёк бы из этого мораль.

– Лиланд…

– Теперь у меня есть власть! И более великие люди, чем ты, стояли передо мной на коленях и рыдали, умоляя о пощаде, а я всё равно убивал их. Не жалей меня, Уильям. Не смей. Ты всего лишь Король. Лорд, которому я служу, ездит на спинах мёртвых Королей и купается в их слезах. Он внезапно наклонился ближе, чтобы прошептать Королю на ухо. – Я знаю, почему ты это делаешь, Уильям.

А затем он выпрямился, повернулся к Королю спиной и, взмахнув мантией цвета крови, покинул приватную комнату. Он незаметно вернулся в Полуночный Замок, и куда он направился потом… никто не знал.

Король смотрел, как он уходит, с каменным лицом, и не отворачивался, пока дверь снова не закрылась и Преследователь благополучно не исчез. Тогда Король медленно выдохнул и позволил себе расслабиться. Он повернулся, чтобы взглянуть на свой драгоценный бассейн, и только тогда увидел тела своих маленьких рыбок, лежавших в воде лицом вниз, и все они были мертвы. Потому что нельзя вызвать Преследователя, не заплатив за это цену.

Некоторое время спустя Король Вильгельм отправился на прогулку по своим декоративным садам. На нём были лучшие парадные одежды и корона, повсюду садовники низко кланялись ему и спешили убраться с его пути. В отличие от своей дочери, Король Вильгельм никогда не проявлял особого интереса к своим садам и редко бывал в них. Они достались ему по наследству, так как принадлежали его отцу и деду. Он следил за тем, чтобы они поддерживались на высочайшем уровне, потому что этого от него ждали, и потому что если он содержал декоративные сады, то, проклятье, они должны были быть самыми лучшими и великолепными декоративными садами в мире и служить упрёком всем менее значительным провинциальным садам. Фактически, он так давно не гулял по своим садам, что Уильям уже и не помнил, когда был там в последний раз. Конечно, до рождения детей. Многое из того, что он видел и с чем сталкивался, было для него новым и странным. Екатерине так понравились сады, что он передал ей управление ими, как только она стала достаточно взрослой, чтобы следить за порядком и не бегать к нему за советами. Похоже, она отнеслась к этому с большим энтузиазмом. Он жалел, что не знал об этом до её отъезда. Он хотел бы похвалить её за то, чего она здесь добилась. На мгновение ему показалось, что Кэтрин весело бегает по широкой лужайке – дикий, свободный дух в своей простой мальчишеской одежде. Но это была лишь мысль и желание, исчезнувшие, как только он сосредоточился на них. Король шёл мимо клумб, живых изгородей и прудов с золотыми рыбками, покрытых плавающими лилиями, сцепив руки за спиной и опустив голову, и думал. Он думал о том, простит ли его Кэтрин, когда узнает обо всём, что он сделал во имя Редхарта. Он использовал её… потому что именно для этого и нужны были Королевские отпрыски. Королевские дети рождались, чтобы быть разменной монетой, оружием, даже жертвой… В том, чтобы быть Королём, была сила, но в том, что приходилось делать, иногда была и беспомощность. Потому что Королевский род должен продолжаться…

И вот, наконец, Уильям поднял голову и понял, что достиг того места, к которому стремился всё это время, хотя и не признавался себе в этом. Перед ним возвышался Стоячий Камень – едва различимая человеческая фигура, высеченная из камня, который был древним ещё до того, как о Полуночном Замке стали мечтать. Поговаривали, что в его каменных объятиях спит языческий бог, а может быть, и дьявол. Бог Внутри – так называли его люди. Иногда стражники ловили людей, пробирающихся на территорию Замка, чтобы поклониться камню, принести ему жертву или оставить для него подношение. Старые традиции умирают с трудом. Король смотрел на Камень, а Камень взирал в ответ. Если в нём есть сила, что он может сделать, чтобы призвать её на помощь в войне? Выпустит ли он её на волю, чем бы она ни была? И если это, как он подозревал, последний оставшийся фрагмент Нереального в Полуночном Замке… может быть, этого будет достаточно, чтобы восстановить Нереальное в Замке? И сделать его достаточно сильным, чтобы сразиться с Преследователем, после того как в нём отпадет необходимость? Одно чудовище против другого?

Король долго смотрел на Стоячий Камень, думая о многом, а потом, ничего не сказав, отвернулся от него и молча пошёл прочь.

*

Элиас Таггерт, Стюард Короля Вильгельма в Полуночном Замке, бежал по коридорам, срочно вызванный своим Королём. Но когда он, наконец, достиг Двора, стражники распахнули перед ним двери, и он поспешил войти, то с удивлением обнаружил, что Двор пуст. Учитывая почти императивную срочность вызова, Стюард предположил, что это должно быть какое-то экстренное заседание Двора. Но Большой Зал был пуст, не считая Короля Вильгельма, молча восседавшего на своём троне, торжественного и задумчивого, как одна из его горгулий.

Стюард сразу заметил, что, хотя Король был одет в свои лучшие парадные одежды, Короны на нём не было. Это означало, что официальной встречи не будет. Что бы здесь ни решалось, какие бы приказы ни отдавались, никаких записей вести не следовало. Стюард быстро прошёл по пустому Двору и приблизился к трону, его быстрые шаги громко отдавались в тишине.

– Добро пожаловать, Элиас Таггерт, – сказал Король, когда Стюард отвесил ему официальный поклон. – Ты нужен мне, мой самый верный Стюард, чтобы отнести послание, которое я не смею доверить никому другому. Мне нужно, чтобы ты покинул этот Замок, отправился в горы и передал мои слова Крашеру.

Стюарду хотелось просто стоять с выпученными глазами и отвисшей челюстью, но он знал, чего от него ждут. Он стоял с торжественным лицом и изо всех сил старался сохранить ровный голос. – Неужели дошло до этого, Сир?

– Нет, – ответил Король. – Но может.

– Холмы… очень далеко, – сказал Стюард. – Речь идёт о неделях пути, Сир, туда и обратно. А у меня здесь есть свои обязанности…

– Это должен быть ты. Мне нужен человек, которому я могу доверять, который сделает то, что я прошу, и не более того, а потом будет молчать об этом, – сказал Король. – Ты должен быть польщен, Таггерт.

– О, это так, Сир, – немедленно ответил Стюард.

– Конечно, да, – сказал Король. – Ты ведь никогда не встречал Крашера? Нет, это было до тебя. Твой отец знал его, когда был Стюардом до тебя. Я думаю, что, возможно, Крашер прислушается к тебе из-за твоего имени там, где он, возможно, не примет никого другого. Сделай это для меня, мой Стюард, и тебя ждёт награда. Обратись к нему от моего имени.

– Как пожелает Ваше Величество, – сказал Стюард.

И тут он невольно подпрыгнул, когда из ниоткуда рядом с троном появился человек. Стюард сразу узнал его и не стал кланяться. Он знал колдуна Ван Флита в лицо и по репутации и считал его дурно влияющим на Короля. Таггерту оставалось только гадать, как долго колдун стоял там, скрытый от посторонних глаз за своей магией, наблюдая и слушая. Учитывая, что Король никак не отреагировал на внезапное появление колдуна, он, должно быть знал, что Ван Флит всё это время был там. Зачем колдуну прятаться, если только Король Вильгельм не был уверен в том, как отреагирует управляющий? Таггерт чувствовал, что должен быть оскорблён таким недоверием, но, действительно, в отношениях Короля и Крашера ничего нельзя было принимать на веру.

Ван Флит был крупным, грузным мужчиной, очень похожим на своего брата, Грегори Пула, Премьер-Министра Редхарта. Ван Флит носил свою обычную яркую мантию, достаточно безвкусную, чтобы павлин поперхнулся обедом, без каких-либо мистических знаков или чар, указывающих на то, кем он был: самым могущественным и образованным Верховным Магом в Редхарте. (Ван Флит любил изображать из себя учёного, занимающегося исследованиями в Королевской библиотеке или проводящего алхимические опыты в своих личных покоях. Тихий, безобидный, учёный).

Лишь немногие знали о том, что Ван Флит тайно делал для своего Короля. Элиас Таггерт знал. Он обязан был знать, ведь он был Стюардом. Но ему это не обязательно должно было нравиться.

Таггерт снова слегка подпрыгнул, когда Король вновь заговорил. Его голос был ровным, в нём не было места для возражений.

– У нас нет времени, чтобы ты добирался до холмов обычным путём, Стюарт. Мне нужно, чтобы моё послание было доставлено Крашеру сегодня, и сегодня же я должен получить от него ответ. Итак, Ван Флит согласился предоставить тебе дверь.

Ван Флит снова улыбнулся и лениво махнул рукой, и Стюарду пришлось приложить усилия, чтобы не вскрикнуть. Он чувствовал растущее присутствие при Дворе чего-то потустороннего, давящего на него, пробивающего себе дорогу в реальность. Нечто, чему не было места, навязывающее себя миру силой воли волшебника. Внезапно прямо перед ним появилась дверь. Обычная на вид деревянная дверь, стоящая вертикально и неподвижно, без опоры. Вот только это была не просто дверь. Стюард понял, что это всего лишь нечто, принявшее вид двери. Он чувствовал, как нечто смотрит на него. Ван Флит снова сделал жест, и дверь медленно распахнулась, словно зияющая пасть. Тёплый золотистый солнечный свет хлынул через проём во Двор, разгоняя мрак и тени. Сквозь дверной проём Стюард увидел открытую местность, склон холма и линии деревьев на фоне ясного голубого неба. В воздухе витали резкие, чистые ароматы цветов и растительности – все запахи и ароматы живых существ, естественной природы. Стюард сделал шаг вперёд, потом замешкался и оглянулся на Короля.

– Не могли бы вы поторопиться, Таггерт, – сказал Ван Флит. – Это нелегко, знаете ли.

Стюард проигнорировал его, продолжая смотреть на Короля. – Каково ваше послание, Сир? Что именно вы хотите, чтобы я сказал Крашеру?

– Спроси его, вернётся ли он, если я позову его, – сказал Король. – Если начнётся война, вернётся ли он, чтобы возглавить мои армии и сражаться за свою страну?

– Когда вы закончите свою беседу с Крашером, просто позовите дверь, и она сама придёт за вами, – сказал Ван Флит. – А теперь поторопитесь. Оно проголодалось.

– Иди, – сказал Король.

Стюард быстро кивнул, глубоко вздохнул, что не помогло, и вошёл в открытую дверь. И вот он уже в другом месте…

*

Элиас Таггерт замер, озираясь по сторонам. Двор исчез, как и дверь, через которую он только что прошёл. Он был на открытом месте, под безоблачным небом, и на него падал жгучий солнечный свет.

Он стоял на полпути вверх по довольно крутому склону, под ногами был голый камень, а Порывистый ветер налетал на него с разных сторон. Подняв голову, он увидел на вершине холма неровную линию деревьев, большинство листьев на которых уже опали, оставив тёмные ветви – зубья, упирающиеся в небо. Над головой кружили птицы, перекрикиваясь друг с другом резкими голосами.

Сенешаль посмотрел вниз и тут же пожалел об этом. Под ним был длинный холм, такой длинный, что ему понадобилось бы полдня, чтобы взобраться на него. Водопад низвергался со скалы напротив него, взметая в воздух пену и брызги, устремляясь всё ниже и ниже в стремительную реку на дне долины далеко внизу. Вокруг него были цветы и всевозможная растительность, а Стюарт, не будучи деревенским жителем, совершенно не разбирался в этом. Всё, о чём он мог думать, – это о дикой природе, причём с акцентом на слове “дикая”. Стюард был уверен, что слышит звуки животных, доносящиеся откуда-то… слишком близко, чтобы его это устраивало. Всё это было очень мило и пасторально, и Стюарду это не нравилось. Он был городской мышью или, по крайней мере, мышью Замка. Он считал, что растения и животные должны знать своё место и не злоумышлять против людей.

Он редко покидал Полуночный Замок, а когда покидал, то не мог дождаться возвращения. Он быстро оглядывался по сторонам в поисках волков, медведей, ядовитых змей или даже ядовитой растительности, жалея себя: “Я не хочу быть здесь”. Грозила ли ему опасность со стороны животных и растений здесь, на полпути вверх по склону холма? Стюард не знал и не собирался задерживаться здесь надолго, чтобы выяснить это. Он мимолетно пожалел, что не обладает магическими способностями предыдущих Стюардов, чтобы повелевать силами Нереального. Как его прабабушка Катриона Таггерт, вышедшая замуж за доброго Короля Виктора. Но эти способности исчезли вместе с Нереальным за много поколений до него. Он был всего лишь слугой Короля, выполнявшим его задание, и пришло время ему заняться этим.

Вход в пещеру находился прямо перед ним. Он никогда не бывал здесь раньше, не знал никого, кто бы бывал, но достаточно было взглянуть на тёмный, неровный проём, чтобы понять, что Ван Флит и его проклятая дверь всё сделали правильно. Это было то самое место. Он чувствовал это своими костями. Это была пещера Крашера, жилище человека, который хотел, чтобы его оставили в покое. У большинства людей хватало здравого смысла не беспокоить его; в конце концов, он был одним из самых опасных людей в Редхарте. Солдат, воин, генерал, Крашер.

Стюард, шаркая, двинулся вперёд, осторожно вглядываясь в полумрак у входа в пещеру. Это было просто большое отверстие с довольно неровными краями, в склоне холма. Стюард повысил голос.

– Hello? Hell…o, внутри пещеры? Извините за беспокойство, но… Я – Стюарт Полуночного Замка, и у меня срочное послание от его величества, Короля Вильгельма!

– Уходите, – раздался голос из глубины пещеры. Он звучал… вполне по-человечески. – Мне всё равно. Нам с Королём больше нечего сказать друг другу.

– Он это знает, – с лёгким отчаянием сказал Стюарт. – Неужели вы думаете, что он послал бы меня в такую даль, если бы это не было важно, срочно и необходимо?

Последовала пауза, а затем долгий вздох. – Замечательно. Входите, Стюард. И вытрите ноги; здесь и так достаточно беспорядка.

Стюард собрался с духом и осторожно направился к тёмному входу в пещеру. Вскоре обнаружилось, что это туннель, уходящий вглубь холма, а впереди горит свет. Управляющий очень осторожно продвигался вперёд, делая по несколько шагов за раз, упираясь одной рукой в левую стену, а ногами отталкивая с дороги мелкие камешки на почти невидимом полу туннеля. По мере приближения свет становился всё ярче, пока он вдруг не завернул за угол и не увидел, что находится в большой, хорошо освещённой пещере. Она выглядела… удивительно уютной. (Почти цивилизованно). Из лисьего мха были сделаны грубые светильники, установленные в нишах стен и освещавшие широкую пещеру мягким серебристым светом. Растительность была разбросана по полу и утрамбована, чтобы убрать острые грани камня. Грубо выделанные звериные шкуры служили ковриками, а в дальнем конце лежала куча шкур, служившая постелью. В одном из углов горел небольшой костёр под отверстием в своде пещеры, служившим, по-видимому, естественным дымоходом.

Стюарду показалось, что от огня исходит больше света, чем тепла. По всей пещере были разбросаны книги, стоял письменный стол с бумагами, пером и чернильницей…

И там, в глубине пещеры, на удобном стуле сидел сам Крашер.

– Я знаю, что вас изгнали, – осторожно произнёс Стюард, – но… это всё, что вам позволили взять с собой?

– Это всё, чего я хотел, – сказал Крашер. – Мне позволили эти роскошества, потому что я согласился идти и не сопротивляться. А я мог бы бороться, мог бы бросить вызов Королю; в те дни у меня были сторонники. Хотел я этого или нет. Но мне даже в голову не пришло отказаться, потому что при Дворе не было ничего такого, что заставило бы меня захотеть остаться. Здесь у меня есть всё, что нужно: книги, письменный стол и время для размышлений. Наконец-то мир и покой. Всё, что нужно отшельнику для жизни. Так что же ты здесь делаешь, Стюард, беспокоя меня?

Крашер был более чем обычно крупным, широкоплечим мужчиной, закутанным в меха дюжины крупных и очень опасных животных, с огромной гривой длинных чёрных волос и грубой, необрезанной чёрной бородой.