Текст книги "Голубая Луна - Возвращение (ЛП)"

Автор книги: Саймон Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 38 страниц)

– Конечно, нет! Но это было бы правильно. Я бы скормил им очень убедительную и утешительную ложь, успокоил их сердца и умы, и они были бы совершенно счастливы! Нынешняя ситуация и так достаточно сложна без того, чтобы они совали свой благонамеренный нос туда, куда их не просят. Я весьма разочарован в Принце Кристофе. Я думал, что у него больше здравого смысла…

– Он никогда не чувствовал себя уверенно в роли наследника, – сказал Ван Флит. – Пока жив его старший брат. После того как Кэтрин отправилась в Лесную Страну, он, должно быть, почувствовал, что отец окончательно решил назвать Кристофа своим официальным наследником. Но если Кэмерон вернётся…

– Крашер никогда не сможет стать Королём! – категорично заявил Грегори. – Он просто не сможет.

– Случались и более странные вещи, – сказал Ван Флит. – Королю следовало казнить Кэмерона, а не просто изгнать его из Замка. Тогда проблема была бы решена.

– Отцу нелегко отдать приказ об убийстве своего сына, – холодно сказал Грегори. – И вообще, кого бы ты послал умертвить такого человека? Тогда у нас не было Воина в Маске. Нет, мы все долго обсуждали ситуацию, и все сошлись на том, что изгнание – лучший выход. Хотя бы потому, что в будущем нам могут пригодиться навыки Крашера как солдата. И, возможно, в этом мы были правы.

– Война неизбежна? – спросил Ван Флит.

– Нет, мне есть что сказать по этому поводу.., – прорычал Премьер-Министр. – Все самые могущественные и влиятельные умы Редхарта и Лесной Страны согласны с тем, что мир необходим. Мы все поставили свои подписи на свадебном договоре, потому что бесконечные пограничные стычки истощали наши казны досуха. Но достаточно одного трагического случая, одного недопустимого оскорбления нашей чести, и всё, чего мы добились, будет сметено в один миг! И в обеих странах есть определённые группировки, определённые люди… которые не успокоятся.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал? – спросил Ван Флит.

– Следи за Кристофом, за его людьми и за всеми, с кем встречается Принц. Сообщи мне немедленно, если они перейдут от болтовни к делу.

– Что, за всеми? – спросил Колдун. – Принц, Чемпион, Генерал и все их люди? И все, с кем они могут говорить? Не много ли ты хочешь, брат? Как ты думаешь, сколько у меня глаз?

– Я плачу тебе достаточно, не так ли, брат? – сказал Премьер-Министр. Он поднялся на ноги и собрался уходить, но остановился, так как Ван Флит внезапно оказался рядом и преградил ему дорогу.

– Есть ещё одно дело, Грегори. До твоего появления я чувствовал присутствие некой могущественной силы рядом с Королём. Завуалированное и неестественное присутствие. Я взял на себя обязанность провести дальнейшее расследование и должен тебе сказать: Король общался с Преследователем.

Премьер-Министр громко выругался. – Конечно, Уильям сделал это тайно… потому что знал, что я этого не одобрю! Из общения с агентами Ада ничего хорошего не выйдет. Что Королю понадобилось от Лиланда Даска?

– Это адски трудно, – ответил Ван Флит. – Я способен обнаружить присутствие Преследователя за его щитами, но я никак не могу подслушать его, так чтобы он не узнал о моём присутствии. А я не собираюсь вступать в схватку с Преследователем. Он замолчал, нахмурившись. – Пространственная дверь, которую я открывал для Короля, только что снова появилась при Дворе. Стюард должен вернуться с ответом от Крашера.

– Мне нужно поговорить с Королём, – сказал Премьер-Министр.

*

Стюард вернулся ко Двору Короля Вильгельма, бледный, дрожащий и немного запыхавшийся. Дверь бесшумно исчезла за его спиной. Король бесстрастно ждал на своём троне, пока Стюард восстановит дыхание и самообладание, и официально поклонится.

– Говори, Стюард, – обратился к нему Король. – Что он сказал?

– Принц Кэмерон просит передать вам, что если начнётся война, если он вам понадобится… вам стоит только попросить, и он вернётся, – ответил Стюард.

Король медленно кивнул. – Конечно. Он не может просто так вернуться. Я должен к нему обратиться… Как бы вы описали его состояние, Стюард? Физическое и душевное?

– Он казался… довольным жизнью отшельника, Сир.

Король пристально посмотрел на него. – Он в здравом уме?

– Я бы сказал, что да, Сир.

– А как он относится ко мне? После моих действий?

– Не могу знать, – осторожно ответил Стюард.

– Да, – сказал Король, усаживаясь обратно на свой трон. – Я знаю. Крашер… Я даже не уверен, что у него есть привычные нам эмоции. Но я должен знать, Стюард. Не питает ли он ко мне неприязни за то, что я приказал изгнать его, покинуть Двор?

– Я бы сказал, что нет, Сир, – ответил Стюард. – Похоже, он доволен тем, что есть.

– Мой первенец… И мне пришлось отослать его, – сказал Король. – Потому что он никогда не смог бы заменить меня, на посту Короля. А теперь, похоже, он мне нужен. Чтобы делать то, что он делает лучше всех. Выигрывать битвы.

Внезапно за закрытыми дверями Двора раздались громкие голоса, и они оба резко оглянулись. Они узнали голос Премьер-Министра, который требовал разрешения войти. Король слегка улыбнулся.

– Почему бы и нет?

Он послал Стюарда к дверям, чтобы тот передал его распоряжение охране, и Король холодно наблюдал, как Премьер-Министр ворвался в открытые двери и проследовал по пустому Двору к нему. Король сардонически улыбнулся, когда Премьер-Министр отвесил ему короткий протокольный поклон.

– Вы опять подслушивали, не так ли, Премьер-Министр? Шпионил за мной через своего брата – колдуна. Если бы он не был так полезен, я бы приказал отрубить ему голову прямо здесь, у меня на глазах, а затем нанизать на пику над моими воротами в назидание другим. Тогда мы посмотрим, хватит ли у него колдовства, чтобы снова надеть голову… Будьте осторожны, Премьер-Министр. Существует тонкая грань между высокомерием и изменой.

– Разве это измена – заботиться о безопасности королевства? – яростно потребовал Грегори Пул. – Вы не можете всерьёз рассматривать возможность возвращения Принца Кэмерона, Сир! Вы должны знать, что при Дворе всё ещё существуют группировки, которые хотели бы посадить его на трон в качестве своего главы!

– И вы должны знать, что я никогда не допущу подобного, – ответил Король. – Крашер никогда не сможет стать Королём. Но он может вести наши армии к победе. Если потребуется. Мы не хотим вступать в войну, Премьер-Министр. Это немыслимо. Но немыслимые вещи уже случались. И поэтому мы должны быть готовы к любому развитию событий. Потому что это долг Короля. Делать то, что необходимо.

СЕМЬ

ТО, ЧТО МЫ ДЕЛАЕМ РАДИ ЛЮБВИ И НЕНАВИСТИ

За Лесным Замком, куда почти никто не ходит, потому что там просто заросли кустарника и дрянная охота, есть ещё одна большая и тщательно поддерживаемая искусственная поляна. Она не такая большая и не такая старая, как поляна, на которой стоит Лесной Замок, но всё же довольно важная сама по себе. Она была вырублена в лесу Братством Стали около шестидесяти лет назад специально для того, чтобы было где проводить ежегодный Гранд Турнир.

Конечно, Братство не делало этого своими руками – ручной труд был ниже их достоинства. Вместо этого они собрали целую толпу местных крестьян, которые, казалось, не занимались ничем важным, заплатили им гроши и заставили работать.

Вместе с теми, кто оказался в Сортировочных Домах Братства. Эти люди вернулись с решимостью никогда больше не попадать в отряды расчистки. Но даже после создания поляны Братство продолжало посылать людей на расчистки, чтобы держать поляну открытой и не дать лесу отвоевать утраченное.

На протяжении многих поколений местные фермеры из уст в уста передавали рассказы о том, как при их участии появилась эта большая поляна. История с примесью морали: Если увидишь Братство Стали, беги…

Разрешение на расчистку такой большой поляны в непосредственной близости от Лесного Замка было дано Парламентом на том основании, что пусть величайшие войны Братства сражаются там, а не на улицах и в барах больших и малых городов. (Парламент и Братство договорились разделить между собой все расходы и доходы от торговли, что также способствовало продвижению дела). Никто даже не подумал сообщить обо всём этом Королю Руфусу, пока сделка не была благополучно согласована и парафирована. К тому моменту было уже слишком поздно, чтобы кто-то при Дворе мог высказать какие-либо реальные возражения. Это был, пожалуй, один из первых признаков того, что за пределами Двора всем уже наплевать на мнение Короля.

Проходили сезоны, и снова настало время для проведения ежегодного Большого турнира. Люди работали на Поляне с того самого момента, как взошедшее солнце давало достаточно света, чтобы рабочие могли видеть, что они делают. Работы было много, а времени на её проведение – мало. Нужно было установить палатки и шатры, всевозможные павильоны, разметить круги для боя и дорожку для рыцарских поединков. Необходимо было тщательно смонтировать несколько комплектов решетчатых сидений. И кому-то, стоящему очень низко в иерархии, пришлось вырыть множество отхожих мест. Люди, отвечавшие за всё это, были, конечно, профессионалами, и им очень хорошо платили за их услуги. Люди, выполнявшие тяжелую работу, также получали неплохую зарплату, поскольку к этому времени они уже организовались в профсоюзы и гильдии. Было и множество неоплачиваемых добровольцев, готовых работать часами в обмен на бесплатный проход и гарантированные места в павильонах, откуда открывался отличный вид на все основные события.

Большой Турнир, названный так, чтобы отличать его от четырех менее значительных сезонных турниров, проводился раз в год и позволял лучшим бойцам, войнам и магам покрасоваться на публике.

Чудесное место, где лучшим из лучших разрешалось и даже поощрялось выбивать друг из друга всё дерьмо на глазах у толпы и раз и навсегда доказывать, что они действительно лучшие в своём деле.

Теоретически Большой Турнир был открыт для всех желающих. Но добираться до него было далеко, нужно было явиться, сразиться, проиграть и снова идти домой… Поэтому большинство предпочитало сначала проявить себя в сезонных турнирах. Тем не менее, это было предметом гордости и давней традицией – никому из тех, кто готов участвовать в турнире, не отказывали.

Хотя многие ответственные лица, в том числе и те августейшие особы, которые управляли Сортировочным Домом Братства, с большим удовольствием запретили бы посещать мероприятие учащимся Мемориальной Академии Хока и Фишер всем, кто когда-либо обучался в ней. Отчасти потому, что у них не было должного уважительного отношения, но в основном потому, что, когда они появлялись, они всегда всё выигрывали.

И они даже не скрывали своего пренебрежения.

В целом ряде номинаций выигрывались золотые и серебряные кубки, бронзовые медали с экстравагантной гравировкой. А отличившиеся получали мешочки с золотыми и серебряными монетами. Но в основном всё сводилось к победе.

Доказать, кто из них лучший в своём деле, перед восхищённой толпой. Желательно при этом втоптать в грязь лицом ненавистного врага. Нет ничего лучше, чем сводить старые счёты или давнюю вражду на глазах у толпы и знати. Многие политики начинали свою карьеру на турнирах, совершая на публике безусловно героические свершения. А многие политики, которых выгнали из Парламента за бесполезность, этическую, моральную или финансовую коррумпированность, нередко снова выходили на бой в надежде восстановить свою репутацию. Организаторы турнира и не пытались отгородиться от этих людей: нужно было обеспечить толпе возможность освистывать и улюлюкать. Всегда находилось несколько добросердечных лоточников, продававших гнилые фрукты, потому что если на Турнире не было подходящих предметов для метания, толпа начинала использовать свои собственные боеприпасы. Всё – от свежего навоза до больших и тяжёлых предметов с зазубренными краями. А это может очень быстро выйти из-под контроля. Толпа любит эскалацию.

Для местных Знаменитостей и Ключевых Игроков организаторы предусмотрели отдельные шатры, ярко украшенные гипертрофированными сценами побед на предыдущих турнирах. Были и более просторные шатры, где могли собраться начинающие и подающие надежды игроки, грубо и добродушно по-товарищески подшучивать и обмениваться угрозами. И, конечно же, было несколько очень больших шатров для всех остальных. Для подающих надежды и амбициозных. И, наконец, госпитальные палатки, собранные напротив друг друга, для раненых, тяжелораненых и тех, кто уже был готов на выход.

В этих палатках ежегодно собиралось множество хирургов, целителей и священников, которые занимались благотворительностью на благо своей души и демонстрировали свои умения. Многие медицинские вузы присылали сюда своих самых талантливых стажёров, чтобы те научились тому, чему не могли научить в школах. Ничто так не учит полевой медицине, как отпиливание раздробленной конечности, когда пациент ещё жив, находится в сознании и кричит во всю мощь своих лёгких.

(Для Знаменитостей и Ключевых Игроков, конечно, привозили своих хирургов и целителей. Из тех, кого не застать в общих медицинских палатках).

Толпы нетерпеливых зевак сразу начали выстраиваться в очереди, с интересом наблюдая за происходящим. (сдерживаемые на почтительном расстоянии большим, чем обычно, количеством вооружённых и одоспешенных охранников).

Постоянные посетители ежегодного Турнира коротали время, обмениваясь хорошо отрепетированными рассказами о былых сражениях и чудесных триумфах, а также о Знаменитостях, которых, по их утверждениям, они видели. Это были не те люди, которые могли позволить себе заранее оплатить дорогие билеты на свободные места; они ждали, когда их отведут в закрытые для зрителей зоны, обнесенные прочными деревянными заборами. Чтобы сдержать перевозбужденных.

Охранники в том, что, как они наивно полагали, было штатской одеждой, бродили в толпе, высматривая приметных нежелательных лиц. С тех пор как Суды стали отрубать рецидивистам соответствующие пальцы, карманники стали встречаться всё реже.

Азартные игры были под строгим запретом, так как способствовали вмешательству в дела турнира. В случае поимки и того, кто ставил, и того, кто делал ставку, немедленно уводили, ставили в боевой круг, давали мечи и велели драться на потеху зрителям. (Здесь было много гнилых фруктов, и каждый раз тяжёлые зазубренные предметы). Люди съезжались отовсюду, чтобы посмотреть и принять участие в Большом Турнире – самом знаменитом празднике мастерства и отваги в Известных Королевствах. Некоторые из собравшихся преодолели значительные расстояния, чтобы попасть сюда.

Не только со всех концов Лесной Страны, но и из Редхарта, Ланкра и даже из Южных Королевств. На Большом Турнире строго соблюдался нейтралитет. Любой, кто нарушал договор или даже пытался его нарушить, мог рассчитывать на то, что его отправят домой в ящике. Или сразу в нескольких посылках.

Каждый год Большой Турнир собирал всё больше зрителей, ведь здесь собирались герои. Прославленные фехтовальщики, печально известные колдуны, все, кто так или иначе прославился.

Солдаты, вернувшиеся с границы, войны, только что сразившиеся с именитыми пиратами у берегов Ланкра, и все странствующие молодые герои и искатели приключений, которые надеялись сделать себе имя и репутацию, сразившись со всеми желающими на Большом Турнире. Этот Большой Турнир был отложен на месяц, чтобы приурочить его к Королевской свадьбе… и ожидание только усилило пыл всех заинтересованных лиц. Ожидалось, что на турнир соберётся рекордное количество зрителей.

Все более или менее значимые фигуры намеревались быть там, и люди стекались со всей округи, чтобы ничего не пропустить на мероприятии, которое бывает раз в жизни. Кроме того, прибыли весьма неожиданные гости… Правда, об этом пока никто не знал.

*

Дракон высадил Хока и Фишер, Джека и Джиллиан, а также пса Чаппи на безопасном удалении от Замка и Турнира.

Он нашёл небольшую поляну и, как камень, упал с неба, сопровождаемый несколькими вздохами и, по крайней мере, одним вскриком своих пассажиров. В последний момент он широко расправил свои массивные перепончатые крылья, захватывая воздух под собой, и опустился на травянистый наст, совершив идеальную посадку. Хок и Фишер спустились с одной стороны, Джек и Джиллиан – с другой.

А потом Хоку пришлось снова подняться и стащить Чаппи. Глаза огромного пса всё ещё были плотно закрыты, и Хоку пришлось вытащить несколько когтей, которые он глубоко вонзил в щели между чешуёй дракона. Хок спустил Чаппи с дракона на поляну, после чего пёс немедленно высвободился, открыл глаза и хорошенько встряхнулся.

– Собаки не рождены для полётов! – громко сказал он. – Ты почувствовал приземление? Мой желудок до сих пор где-то в облаках!

– Успокойся, – ласково сказал Хок. – Не будем забывать, что ты настолько волшебный, что даже если бы ты упал и ударился о землю, то, скорее всего, отскочил бы.

– Попробуй первым, рыкнул пёс.

– Лесной Замок находится примерно в миле отсюда, – сказал Дракон, указывая направление кивком своей массивной бутылочно-зелёной головы. – Это как раз подходящее расстояние. Я не хочу, чтобы моё присутствие обнаружили маги Замка или его остроглазые охранники. Отчасти потому, что мне не хочется привлекать к себе внимание, отчасти для того, чтобы никто не установил связи между Хоком и Фишер и легендарными Принцем Рупертом и Принцессой Джулией, но в основном потому, что… У меня не очень хорошие воспоминания о пребывании в Лесном Замке.

– Не многие так думают, – сухо заметил Хок.

– Но мы принимаем твою точку зрения, – сказала Фишер. – Есть много веских причин, по которым наше совместное появление в Замке может привести к разного рода проблемам. Так что оставайся здесь и занимайся чем-нибудь, пока мы проверяем ход турнира.

– Я думал, мы хотим побеседовать с сильными мира сего? – сказал Джек.

– Мы это сделаем, – ответил Хок – И сегодня, Турнир – это то место, где мы их найдём.

– Меня это устраивает, – сказал Дракон. – Мне бы не помешало немного побыть одному в лесу.

– Охотишься? – спросила Фишер.

– Нет, пора снова начать собирать коллекцию бабочек! – весело сказал Дракон. – Я уверен, что за время моего отсутствия появится множество новых чудесных видов. Я просто не могу дождаться! Tally-ho..!

Он устремился к окружающим деревьям, казалось, что он каким-то образом проскальзывает между ними, и вот его огромная масса уже исчезла в их тени… Некоторое время было слышно, как он с энтузиазмом носится туда-сюда, но потом и звуки пропали. Хок посмотрел на остальных.

– Кто-нибудь из вас случайно не видел в его лапах очень большой сачок для ловли бабочек?

– Определённо нет, – ответила Фишер. – И я даже не хочу думать, где он прятал его всё это время.

– Все истории были правдивы! – воскликнул Джек. – Вы действительно подружились с единственным драконом в мире, который коллекционирует бабочек, а не золото!

– Значит, никаких сокровищ, – сказала Джиллиан. Она чуть усмехнулась. – Зато не придётся сражаться с ним ради них.

– Замок находится в той стороне сказал Хок. – Поднимаемся, чем быстрее мы туда доберёмся, тем быстрее перейдём к неприятностям.

– Это мой парень, – с нежностью сказала Фишер. – Всегда думает обо мне.

*

Они двигались между деревьями по хорошо протоптанной тропе, наполовину отвоёванной лесом и уже заваленной массой опавших листьев. Воздух был довольно тёплым и наполненным пением птиц. Опавшие листья громко хрустели у них под ногами, а лес был полон приятных запахов земли, растений, цветов и множества живых существ.

Хок глубоко вдохнул. Именно так всегда пах дом в его снах. Он не думал, что снова увидит, услышит и будет вдыхать запахи Леса, потому что всегда думал, что у него хватит здравого смысла не возвращаться. Фишер шагала рядом с ним, внимательно следя за тенями. У неё было мало приятных воспоминаний о Лесе. Она вспоминала Лес только в кошмарах.

– Я уже бывал в Лесном Замке раньше, – сказал Джек через некоторое время. – Когда я был моложе.

– Я тоже, – сказала Джиллиан, нетерпеливо оглядываясь по сторонам и заправляя за уши пряди своих непокорных седых волос.

– Я вроде как чувствовал, что должен это сделать, – сказал Джек, шагая и слегка опираясь на свой деревянный посох. – Просто чтобы посмотреть, где происходили все те истории, которые вы рассказывали нам в детстве. Замок, честно говоря, немного разочаровал. Промозглый, мрачный, с сильными сквозняками…

– Верно, – согласилась Джиллиан. – И хотя я не подвергалась остракизму со стороны Двора, мне точно не были рады.

Джек кивнул ещё до того, как она закончила говорить. – Относились с тем же радушием, что и к пердуну в доспехе. Моя кровная связь с Королевской семьёй вызывала у всех невроз, а прямая связь с двумя живыми легендами просто адски всех пугала. Они были достаточно счастливы, чтобы отдать дань почтения Принцу Руперту и Принцессе Джулии, но никто из них не хотел, чтобы вы вернулись, или кто-то и вашей родни. Поэтому я просто улыбнулся всем, благословил и убрался восвояси.

– Ты тогда был Ходоком? – спросил Хок.

– Нет, это было задолго до, – сказал Джек, приостановившись, чтобы подозрительно ткнуть концом своего деревянного посоха во что-то, шуршащее в подлеске. – На самом деле, это даже к лучшему. Если бы я начал убивать плохих парней в том месте, то, наверное, делал бы это до сих пор. Мне очень не нравилось это место. Конечно, возможно, с тех пор оно стало лучше. Мои убеждения требуют от меня оптимизма.

– Я бы не стал ставить на это деньги, – сказал Хок. – Чаппи! Опусти это! Есть люди, умирающие от голода, и даже им лучше не есть это!

– В тебе нет авантюрной жилки, – сказал Пёс, громко жуя.

– А как насчёт этой новой Палаты Парламента? – спросила Фишер. – Что это такое?

Джек и Джиллиан обменялись улыбками. – Только вы можете считать это чем-то новым, – сказала Джиллиан. – Парламент был создан более шестидесяти лет назад!

– Я его не посещал, – сказал Джек. – Мне вежливо, но твёрдо дали понять, что мне не будут рады, даже как туристу.

– Верно, – сказала Джиллиан. – Политики не любят, когда рядом с ними находятся герои. Они мешают заключать сделки и идти на компромиссы, а также достигать тихих договоренностей, о которых никто не говорит на публике.

– Это место всё больше и больше напоминает то, которое мы должны посетить, – торжественно произнесла Фишер. – Хотя бы для того, чтобы дать понять всем и каждому, что никто не указывает членам этой семьи, куда им можно приходить, а куда нет. Я даже могу подать ходатайство!

– Ты даже не знаешь, что это значит, – сказал Хок. – Но мы должны зайти, поздороваться и устроить небольшой погром. Ради того, чтобы привить всем страх Божий и научить хорошим манерам.

Джек медленно покачал седой головой. – Мои родители… малолетние преступники.

– Не надейтесь, что мы внесём залог, когда вас арестуют, – сказала Джиллиан.

Хок и Фишер улыбнулись друг другу. – Мы вне арестов и залогов, – сказал Хок. – Хотя очень хотелось бы, чтобы кто-нибудь попробовал.

– Притормози, юнец, – сказала Фишер. – Мы здесь для того, чтобы остановить войну, а не начать её. Итак, как вы видите нашу партию, когда мы доберёмся до Большого Турнира?

– Мы не хотим афишировать своё присутствие, – задумчиво сказал Хок. – И мы точно не хотим раскрывать, кто мы на самом деле. Все настолько запутались бы в последствиях возвращения Руперта и Джулии, что не обратили бы должного внимания на послание. Нет… мы просто Хок и Фишер, одни из многих, кто руководил Академией Героев. Достаточно впечатляющие, чтобы люди слушали нас, не отвлекаясь от важности послания.

– Нам нужно поговорить с нашими внуками, – сказала Фишер.

– Что именно вы планируете сказать нашим детям? – сказал Джек немного озабочено.

– Нам нужно собраться всей семьёй и посовещаться, – твёрдо сказала Фишер. Принц Демонов заставил нас вернуться сюда угрозами в адрес наших внуков.

– Он также сказал, что грядёт война, – сказал Хок. – Он говорил об этом совершенно определённо. Что странно, если учесть, что воздух Леса, наполнен словами о браке по расчёту и новом мирном соглашении.

– Скажем ли мы об этом Королю? – прямо сказал Джек. – Разве он не имеет права знать, что происходит?

– Скорее всего, он уже знает, – ответил Хок. – Короли, как правило, долго не живут, если не заботятся о том, чтобы быть хорошо информированными.

Джиллиан снова покачала головой. – Не могу поверить, что вы не слышали… Конечно, Джек уже двадцать лет живёт в монастыре, а вас двоих не было в стране, но всё же…

– Что? – спросила Фишер. – Что мы пропустили?

– Король Руфус стар, – категорично заявила Джиллиан. – Он уже не тот, что прежде. Его разум блуждает… Говорят, что всю настоящую работу сейчас выполняет Принц Ричард.

– Тогда нам нужно побеседовать именно с ним, – сказал Хок.

– Я попрежнему считаю, что сначала нам нужно поговорить с нашими внуками, – сказала Фишер. – Придумать, как лучше уберечь их от Принца Демона. Потом мы можем поговорить с теми, кто за них отвечает, и сказать им, что они должны делать.

– О, я уверен, что им это очень понравится, – пробормотал Джек. – Чаппи, не ешь это! Ты не знаешь, где это было.

– Я знаю, куда это отправиться, – невнятно ответил пёс.

– Как нам получить доступ к ответственным лицам? – спросила Джиллиан. – Не раскрывая, кто вы на самом деле? Они не станут беседовать с Хоком и Фишер, потому что вы считаетесь нарушителями спокойствия. Они не станут говорить с Джеком, потому что он больше не Ходок.

– А с тобой они не станут разговаривать, потому что ты просто ещё один солдат Сортировочного Дома, – сказал Джек. – Без обид.

– Конечно, – сказала Джиллиан. – Я просто ещё один солдат, а ты просто ещё один монах.

– Вот именно! – сказал Джек.

– Послушайте, на самом деле всё очень просто, – сказал Хок. – Сначала мы отправимся на Большой Турнир, примем в нём участие, выиграем всё, и тогда нас пригласят в Лесной Замок как Чемпионов дня! А потом мы просто будем ждать подходящего случая.

– А если таковой не представится, то мы сами как следует постараемся.., – сказала Фишер. Она неожиданно усмехнулась. – Мы покажем на Турнире, что такое настоящая битва. Они ничего не успеют понять!

– Фишер, пожалуйста, постарайся никого не убить, – сказал Хок. – Только если это будет необходимо. Мы должны произвести хорошее впечатление.

– Не понимаю, о чём ты говоришь, – сказала Фишер. – Я не всегда их убиваю.

– Конечно, нет, – сказал Хок.

– И всё же лучше бы тебе самому произвести хорошее впечатление, – уступила Фишер. – Это остаётся за гранью моего понимания.

Джек посмотрел на Джиллиан. – У других людей нет таких родителей.

– Наверное, нам просто повезло, – сказала Джиллиан.

– Понимаете? Они собираются публично опозорить всех нас на Турнире.

– Конечно! – сказала Джиллиан. – Это то, что родители всегда делают в присутствии своих детей. Чаппи! Не катайся в этом! Это отвратительно!

– Люди не умеют веселиться, – буркнул Пёс.

*

Принц Ричард и Принцесса Кэтрин прибыли на Большой Турнир во главе длинной процессии в своих самых великолепных церемониальных нарядах. Ни один из них на самом деле не хотел этого, их умы были заняты множеством других вещей, но у них действительно не было выбора в этом вопросе. Учитывая, что в этом году праздник якобы устраивался в их честь. К моменту их приезда все уже было готово, хотя на заднем плане всё ещё слышался громкий стук молотков и периодические всплески площадной брани. Королевская чета вежливо делала вид, что ничего не замечает.

Ричард и Кэтрин неторопливо прогуливались среди возвышающихся трибун и многочисленных торговых точек, улыбаясь и кивая всем подряд. (Будучи членами Королевской Семьи, они могли бы делать это даже во сне.)

Все давали понять, что очень рады их видеть, и в конце концов принужденно улыбавшихся Ричарда и Кэтрин провели по ступеням центральной трибуны на их места. Не столько места, сколько троны. Ричард и Екатерина сели. Коротким, но решительным кивком Принц отпустил всех, кто следовал за ними.

Лорды и Леди, придворные, купцы и солдаты – все они кланялись или делали реверансы, а затем быстро удалялись, ожесточенно борясь за лучшие места. Вежливость и этикет ничего не значили там, где речь шла о превосходных видах.

Ричард окинул взглядом открывшуюся перед ним сцену. Они с Кэтрин занимали самые лучшие места, с которых открывался вид на всё самое интересное: Арена для поединков – её центральное круги, магические демонстрационные арены и, конечно, единственное рыцарское ристалище, в прямой видимости.

Другие основные места, включая Королевское, (почти трон), были установлены напротив. Повсюду были флаги, вымпелы, аляповатые цветочные композиции и беспрецедентно много людей, в какую бы сторону Ричард ни смотрел. Он не мог видеть всех сотрудников службы безопасности, но, несомненно, все они находились там, где должны были находиться, предположительно в штатском. Немногочисленные вооруженные охранники, которых он мог видеть, были заняты тем, что сдерживали толпу. Всеобщая суматоха казалась вполне добродушной, но, как всегда любила говорить мать Ричарда, всегда весело, пока кому-нибудь не выколют глаз. Королева Джейн, как помнил Ричард, всегда была чрезвычайно озабочена повреждением глаз. Ещё одно её предостережение – не бегать с ножницами. “Вы выколете кому-нибудь глаз!” Возможно, в детстве она стала свидетелем ужасного несчастно случая.

Она умерла, когда Ричард был ещё совсем маленьким, так что в основном ему приходилось вспоминать о ней только нечто подобное. Ричард понял, что его мысли уплывают в сторону, и заставил себя сосредоточиться на том, что происходит вокруг.

На трибунах, в непосредственной близости от Ричарда и Кэтрин, было много неприметных вооружённых людей. Он настоял на этом. После того, как накануне вечером её чуть не отравили, он не собирался рисковать.

Он холодно взглянул на дородную фигуру, стоящую рядом с ним, одетую в весьма безвкусный и едва ли модный наряд, поедающую приправленный специями свино-говяжий тефтель с тарелки, предназначенной для Ричарда и Кэтрин; предварительная обеденная проба. Безвкусно одетый человек был Королевским дегустатором.

– Сколько времени может занять поедание одной котлеты? – потребовал Ричард.

– Вы ведь хотите, чтобы я сделал всё тщательно, не так ли, Ваше Высочество? – сказал дегустатор, некто Джереми Хопкинс.

– Мои вкусовые рецепторы так тщательно натренированы и дисциплинированы, что я могу обнаружить сотню различных ядов с одного жевательного движения. Более тонкие яды, конечно, действуют дольше, но не волнуйтесь, Ваше Высочество, я также обучен вызывать рвоту при первом намёке на опасность!

– Что ж, есть перспектива, – сказал Ричард. – Как попасть на такую работу, как ваша? Разве она вас не… беспокоит?