Текст книги "Голубая Луна - Возвращение (ЛП)"
Автор книги: Саймон Грин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 38 страниц)
– О, нет, Ваше Высочество! – радостно воскликнул Джереми. – Это семейное положение – дегустатор еды для трона. Восемь поколений, и каждый из нас дожил до пенсионного возраста! Помогает то, что я философ. Я говорю себе: когда придёт твоё время…
– Прекратите болтать и передайте эти котлеты, – прорычал Ричард. – Или я лично позабочусь о том, чтобы ни одна ваша часть не дожила до пенсии.
Дегустатор громко вздохнул и протянул блюдо с тефтелями. Ричард быстро угостился, первой котлеткой и передал тарелку Кэтрин. Та лишь чуть покачала головой, даже не взглянув на предложенное. Ричард её не осуждал.
Он передал блюдо обратно дегустатору, который самодовольно улыбнулся, когда убедился, что Ричард за ним не наблюдает.
– Тебе нужно что-нибудь съесть, – резонно заметил Ричард Кэтрин. – Если только ты не планируешь питаться свежими фруктами, которые сама сорвала с деревьев, и водой, которую набрала из колодца. Ну же, какова вероятность того, что кто-то попытается отравить тебя во второй раз, теперь, когда здесь работает дегустатор?
– Я не голодна, – сказала Кэтрин. – Я попробую что-нибудь позже, обещаю. Я просто не в настроении.
Она смотрела на бурлящую толпу, которая шумела всё сильнее и сильнее по мере того, как людей становилось всё больше и больше. Люди всё ещё прибывали. Одни сидели, а другие стояли. Все они казались достаточно жизнерадостными. Кэтрин хотелось накричать на них. Как они смеют быть такими счастливыми, такими безразличными, когда кто-то пытался убить её? Толпа даже не взглянула ни на неё, ни на Ричарда. Они ждали, когда начнутся бои.
Немного экшена и крови… высокая драма и низкая комедия, и всегда есть шанс увидеть, как какой-нибудь ненавистный аристократ выставляет себя на посмешище. Но никто из Знаменитостей и “Крупных Игроков” пока не выходил из своих палаток. Они понимали, как важно заставить толпу ждать, создать предвкушение и хорошо выступить. Обращаться с ними грубо, держать их в напряжении. Когда дело доходило до дела, Большой Турнир становился шоу-бизнесом, и все это знали.
Ричард откинулся на спинку своего бутафорского трона и задумчиво рассматривал Принцессу. Он не мог придумать, что полезного можно сделать или сказать, чтобы поднять ей настроение или улучшить самочувствие, поэтому благоразумно решил оставить её в покое.
Принц и Принцесса сидели бок о бок, глядя на Турнир, и каждый был погружен в свои мысли. Пока ничего особенного не происходило. И, судя по всему, ещё какое-то время ничего не будет происходить. Так что в конце концов они всё равно заговорили друг с другом, потому что больше ничего не оставалось.
– Женщина, которую отравили вместо меня, – сказала Екатерина. – Я забыла её имя…
– Леди Мелани Дрейсон, – любезно ответил Ричард. – Я позаботился о её семье. У неё остались муж и двое маленьких детей. Они пострадали. Я позабочусь о том, чтобы они получили всю возможную поддержку.
Кэтрин впервые внимательно посмотрела на него. – Ты не обязан был этого делать.
– Конечно, обязан, – сказал Ричард. – Это моя работа как Принца – заботиться о своих подданных.
Кэтрин ненадолго задумалась. – Мой отец не стал бы этого делать. Ему бы даже в голову не пришло, что он должен это сделать. Она взглянула на него, почти застенчиво. – Знаешь, ты совсем не такой, как я ожидала.
Ричарду пришлось улыбнуться. – Хорошо, я на крючке. А чего ты ожидала?
– Не знаю! Наверное… Я хотела, чтобы ты был кем-то, кого я могла бы ненавидеть.
– Ты оставила кого-то в Редхарте, не так ли? – спросил Ричард.
– Как ты..?
– Всевозможные заинтересованные лица из обеих наших стран стремились рассказать мне о разных вещах, которые, по их мнению, я должен был знать, – ответил Ричард. – По многим причинам. Кто это был?
– Малькольм Барретт, – почти вызывающе ответила Кэтрин. – Чемпион Короля Вильгельма. Великий воин. Мы любили друг друга с детства. Как только стали достаточно взрослыми, чтобы понять, что такое любовь.
– Мне жаль, что так вышло, – сказал Ричард. – Я знаю этого человека по репутации. Возможно, мы даже скрещивали мечи на спорных территориях. Мы оба воевали на границе в одно и то же время. Но трудно быть уверенным в том, с кем ты столкнулся, в разгар схватки.
– У тебя… кто-нибудь был? – спросила Кэтрин.
– Нет, – ответил Ричард. – Никогда не было никого особенного, никого, кто имел бы значение… Я продолжал ждать, продолжал искать, ожидая, что в конце концов появится кто-то, кто заставит моё сердце биться быстрее. Но… Наверное, я просто не встретил ту самую Принцессу.
Это было слишком… Кэтрин тут же замкнулась в себе и уставилась на толпу. Ричард мысленно вздохнул и сменил тему.
– Сейчас в Парламенте идёт расширенное заседание, обсуждается подготовка к свадьбе. Всё делается в спешке. Я предлагал побег – только ты, я и какой-нибудь деревенский священник, в какой-нибудь тихой церквушке… Но они все очень побледнели и, казалось, не могли отдышаться, поэтому я притворился, что просто пошутил. Очевидно, свадебные церемонии в Лесу и Редхарте сильно отличаются друг от друга, и мы должны использовать все нужные общие элементы из наших стран, иначе это не считается.
– Это всё… спешка, – сказала Кэтрин. – Потому что я не буду в полной безопасности, пока не выйду за тебя замуж. Она попрежнему не смотрела на него.
– Ну… да, – сказал Ричард.
Она резко повернулась к нему, её лицо было холодно, она пристально смотрела на него. – Что ты думаешь о том, чтобы жениться на мне, Ричард?
– Ты же знаешь… У меня не больше выбора, чем у тебя, – осторожно ответил Ричард. – Быть Принцем – это значит, что иногда ты просто должен делать что-то, независимо от того, что ты чувствуешь по этому поводу. Долг, ответственность, честь и всё такое. Я… думал о нас. И о браке. Это стало для меня шоком. Я уверен, что ты чувствовала то же самое. Я всегда думал, что у меня будет больше времени… Но твоя безопасность должна быть на первом месте. Всё остальное мы сможем уладить потом.
Рот Кэтрин дернулся в подобии улыбки. – Ты действительно думаешь, что всё будет так просто?
– Честно? Кончено нет!
И они оба на мгновение искренне улыбнулись.
– Что будет делать твой Малкольм, вернувшись в Редхарт? – осторожно спросил Ричард.
– Ничего, – сказала Екатерина. – Он знает свой долг. Возможно, он даже попытается порадоваться за меня. Она наклонилась к Ричарду, чтобы они могли говорить тихо и не быть подслушанными. – Я тут подумала об одной вещи: нам ведь придётся заниматься сексом, не так ли?
Ричард изо всех сил старался сохранить бесстрастное выражение лица. – Когда мы поженимся, от нас этого будут ожидать. Да.
– Ты что-нибудь знаешь об этом? – прямо спросила Кэтрин. – Я имею в виду, я понимаю основы, но… На самом деле я никогда… Мой отец наложил на меня такое заклятие, чтобы я не могла…
– У меня то же самое, – быстро сказал Ричард. – Я вполне понимаю. Всё это – часть защиты Королевской крови… Значит, вы с Малькольмом никогда…
– Я даже не могла расстегнуть для него свою блузку, – сказала Кэтрин. – Или расстегнуть что-нибудь из его вещей. Боясь, что из-за этого затрубит тревога.
– Я прочитал несколько книг на эту тему, – сказал Ричард. – И рассмотрел несколько очень подробных иллюстраций.
Они оба улыбнулись друг другу.
– Может быть, ты покажешь мне потом некоторые из этих книг, – сказала Кэтрин. – Особенно те, где есть картинки. Если мы должны это сделать, я хочу, чтобы всё было правильно.
– Мой отец всегда говорил, что брак – это опыт, – торжественно произнёс Ричард.
– По крайней мере, от этого будет хоть какая-то польза, – сказала Кэтрин.
Они оба откинулись на своих тронах и смотрели вниз, на рыцарскую дорожку, где Именитые участники и Главные Игроки наконец-то соизволили выйти из своих палаток и пройти перед восторженными толпами. Зрители сходили с ума от восторга, кричали, махали своим любимцам и забрасывали их лепестками роз. (Лепестки роз всегда можно было приобрести в торговых лавках по вполне приемлемым ценам).
Впереди, как всегда, шествовал Сэр Рассел Хардэйкр – высокий, энергичный человек с непринуждённой улыбкой, всегда готовый к общению. Единственный титулованный мастер клинка в Лесной Стране, он украсил свою кольчугу в фамильные цвета – красный и пурпурный. Сразу за ним шёл самый обсуждаемый в Стране маг – Док. Стрэнджли Вейрдл. Высшая магия, разумеется. Следом шёл Сэр Кей, знаменитый молодой мастер рыцарских турниров, его истинная личность была скрыта за безликим стальным шлемом. Шлем, который Сэр Кей поклялся никогда не снимать, если только не потерпит поражение. А поскольку с тех пор, как он стал участником сезонных турниров, он не проиграл ни одного поединка, его тайна оставалась… предметом обсуждения. Молодой, модный, элегантно подтянутый, полный нервной энергии, он охотно всех приветствовал и энергично махал рукой. Сразу за ним шла Ханна Хекс, спокойная, невозмутимая и весьма сильная ведьма. Одна из небезызвестных Сестёр Луны, окончившая то, что многие теперь называли Ночной Академией.
Неудивительно, что она была не так популярна и, в отличие от других, не так громко приветствовалась. И всё же Именитые участники и Публичные люди явились: Роджер Зелл, – Герой-Бродяга. Том-Том, Паладин, который бродил по земле, совершая благие дела в знак покаяния за своё ужасное прошлое. Стефан Соломон, – Мастер Моргенштерна. И многие, многие другие. Несколько часов в центральных боевых кругах вскоре сведут их с теми немногими, на кого действительно стоит посмотреть.
Принц Ричард и Принцесса Кэтрин с заученными улыбками наблюдали за парадом, а затем они одновременно оглянулись, когда Леди Гертруда торопливо поднялась по ступенькам, чтобы присоединиться к ним, в шуршании нижних юбок и потоке извинений. Она оттолкнула дегустатора локтем с дороги и тяжело опустилась в кресло рядом с Кэтрин, обмахиваясь расписным бумажным веером и пытаясь отдышаться. Она явно накупила в киосках всяких привлекательных и бесполезных вещиц, судя по полной сумке, которую она бросила у своих ног. Вскоре она перевела дыхание и начала жизнерадостно болтать с Кэтрин, совершенно не обращая внимания на Ричарда.
– Политики измотали меня до изнеможения, моя дорогая, проверяя правильность всех деталей брачной церемонии. Столько вопросов! Я думала, что никогда не вырвусь, моя крошка…
Кэтрин чуть раздражённо нахмурилась. – Я думала, что всё уже улажено!
– Так и есть, так и есть, мой лепесточек. Тебе совершенно не о чем беспокоиться! Просто… видимо, они решили, что у них есть достаточно времени, чтобы всё уладить. Но вы с Принцем так внезапно заговорили о браке, и это всё изменило. Так сказать, застали их врасплох. Я оставила их… Они бегают по кругу, размахивают руками, пытаются сделать дюжину дел одновременно, а потом перекладывают вину друг на друга, когда всё идёт не так. Она замолчала и скромно улыбнулась.
– Возможно, я добавила некоторые детали, в которых не было острой необходимости. Просто для того, чтобы отыграться. Если они серьёзно отнеслись ко всем моим маленьким дополнениям, моя сладкая, у тебя будет очень интересная церемония. И где они в это время года найдут чёрного козла с одним изогнутым рогом… В общем, свадьба назначена на завтра. Определённо. Вам не о чем беспокоиться, моя Принцесса.
– Меня больше волнует, где сейчас Сэр Джаспер, – сказала Кэтрин. – И что он затевает. Я привезла его сюда, чтобы он оставался со мной, а не шатался по достопримечательностям. Ты видела его сегодня, Гертруда?
Леди Гертруда громко фыркнула. – Нет, и я не могу сказать, что скучаю по нему. Вот так проходить сквозь стены, даже не постучавшись! Может, он и мёртв, но всё ещё существует такая вещь, как приличия!
Ричард наклонился вперёд. – Призрак не с вами? Как я понимаю, он просто… бродит по Замку один, всё это время?
– Это проблема? – спросила Кэтрин, готовая немедленно обидеться за своего друга.
– Не совсем, – осторожно ответил Ричард. – Но это действительно не очень хорошая идея. Лесной Замок всё ещё полон… сюрпризов для неподготовленных.
– В какие же неприятности может попасть призрак? – спросила Кэтрин.
– В этом Замке? – сказал Ричард. – Не хочется думать… Я пошлю кого-нибудь из своих людей на его поиски, если он не объявится к концу Турнира. Возможно, мне стоит отвести его в библиотеку Замка, может быть, мы найдём какие-нибудь записи о том, кем он был раньше, кем была его семья. Или что с ней сейчас. Возможно, у него есть живые потомки, которых мы могли бы разыскать. Ведь семья всё равно имеет значение, даже если кто-то из них мёртв.
Гертруда громко фыркнула. – Удачи с этой интродукцией.
– Тише, Гертруда, – сказала Кэтрин. – Это очень добросердечно, Ричард.
И тут они все посмотрели на противоположную сторону рыцарской дорожки, где Сенешаль пытался усадить Короля Руфуса.
Сначала Король прошёл мимо трона, установленного для него, и почти дошёл до конца трибуны, прежде чем его догнал Сенешаль. Он вернул Короля к трону, где Король решил, что ему не нравится предоставленная подушка, и отбросил её. Он потребовал, чтобы за его любимой подушкой послали в Замок. Сенешаль очень вежливо заметил, что подушка, которую он только что выбросил, на самом деле была его любимой подушкой, поэтому Сенешаль поставил поблизости слугу, чтобы тот её поймал, и вот она снова здесь, так что не мог бы его величество присесть, пока Сенешаль не потерял голову?
Король принял подушку, сам взбил её и осторожно положил на место, прежде чем, наконец, согласиться сесть. Он повозился со своими церемониальными одеждами, но, по крайней мере, оставил корону в покое. Возможно, потому, что он забыл, что она на нём. Он с интересом смотрел на всё происходящее вокруг, совершенно не обращая внимания на попытки Сенешаля заинтересовать его речью, которую он должен был произнести для официального открытия Большого Турнира.
Наконец он заметил Ричарда и Екатерину, сидевших прямо напротив него, и немного просветлел. Принц и Принцесса формально поклонились Королю, который улыбнулся и помахал им в ответ, как ребёнок на прогулке.
– Ваше Величество, прошу вас! – сказал Сенешаль. – Мы должны поговорить о вашей речи!
– Какой речи? – спросил Король. – С кем я встречаюсь?
– Вы не встречаетесь ни с кем конкретно, Сир, – терпеливо пояснил Сенешаль. – Вы должны обратиться к участникам, поприветствовать толпу и объявить Большой Турнир этого года официально открытым.
– Понимаю. Да. А вы..?
– Сенешаль!
– Будьте здоровы!
Сенешаль пристально посмотрел на Короля. – Если я когда-нибудь узнаю, что… Давайте обсудим речь, Ваше Величество. Свитки у меня.
– О, простите, – сказал Король.
– Эти новые пилюли определённо не работают…
– Не испытывайте судьбу, Сенешаль, – сказал Король, глядя на него удивительно твёрдым взглядом. – Ров всё ещё нуждается в очистке…
– Да, Ваше Величество.
Король терпеливо вздохнул. – Хорошо, покажите мне речь. Что в ней?
– Вы написали её вчера вечером, Сир, с моей помощью, – ответил Сенешаль. – Всё написано за вас; просто произносите слова, улыбайтесь в нужных местах, которые я для вас отметил, приветствуйте аплодисменты толпы резким взмахом руки… а потом можете сидеть и наблюдать за происходящим. Вам это всегда нравится.
– Правда?
– Да, Сир.
– Поверю вам на слово.
Король с сомнением посмотрел на свиток, протянутый ему Сенешалем. Он медленно развернул его, стараясь не помять пергамент дрожащими руками. Он внимательно прочитал его, а затем позволил свитку снова свернуться.
– Та же чушь, что и годом ранее, – сказал он. – Меняются только имена. Посмотрите на них, как они вышагивают по улицам, красуются, купаются в лести толпы. Если бы они были настоящими героями, то находились бы на границе, занимаясь полезным делом, применяя боевые навыки, которыми они так гордятся. Я знаю, знаю; не торопите меня. Для этого у меня должно быть соответствующее настроение. Нелегко принадлежать к Королевской Семье, знаете ли. Не тогда, когда у вас болит спина, и вам приходится вставать ночью пять раз, чтобы отлить! Клянусь, мой мочевой пузырь стареет в два раза быстрее, чем всё остальное.
Он резко встал. Стоявшие неподалёку трубачи восприняли это как сигнал и с большим вдохновением и задором исполнили Королевские фанфары. Все замолчали – и толпа, и участники, – устремив взоры на своего Короля. Сенешаль скрестил пальцы за спиной.
Но Король Руфус стоял высокий и гордый, и с Королевским достоинством зачитывал каждое слово из свитка. Он говорил чётко и бегло, правильно произносил все имена и звонким голосом объявил Большой Турнир открытым. Участники поклонились ему, и публика горячо зааплодировала, поддерживая своего Короля во весь голос. Король Руфус отвесил им торжественный поклон, махнул рукой и снова сел.
Сенешаль вздохнул с облегчением. В некоторые дни ему казалось, что эти публичные выходы отнимают больше сил у него, чем у Короля. В конце концов, настанет день, когда Король не соберется с силами в последний момент…
Король аккуратно свернул свиток, вложил его в руки Сенешаля и откинулся на спинку своего трона, чтобы как следует вздремнуть.
Именитые участники и Главные Игроки вернулись в свои персональные палатки, чтобы подготовиться. Все остальные убрались с дороги, пока закованные в броню рыцари маневрировали на своих огромных одоспешенных конях, занимая позиции на противоположных концах дорожки для поединков.
Поединки пользовались неизменной популярностью у публики. Два человека в полном вооружении, на огромных конях, мчались друг на друга с длинными деревянными копьями, надеясь опередить противника и сбить его. Ничто так не нравилось толпе, как возможность увидеть, как какого-нибудь самоуверенного аристократа публично повалили на задницу.
Здесь было на что посмотреть: лошади, скачущие взад-вперёд в своих ярких одеяниях, превращали землю в месиво и наполняли воздух резкими запахами пота и навоза. Рыцари, сгорбившись в сёдлах, пытались сделать себя как можно меньшей мишенью, что, учитывая громоздкие доспехи само по себе было безнадёжным делом. Некоторые из них просто покачивались в седле, когда копьё вонзалось в них, другие неуклюже взлетали в воздух и тяжело приземлялись в раскисшую грязь. Иногда они сразу же вставали, а иногда нет. Кровь, сломанные кости и травмированные мозги были обычным явлением среди поединщиков. После поединка большинство из них собирались вместе, чтобы выпить и сравнить раны и старые шрамы. И рассказывали столько небылиц, сколько могли. Те, кто быстро вставал, получали одобрительные возгласы, а те, кого уносили с поля на усиленных носилках, получали множество одобрительных возгласов и не мало язвительных комментариев.
Но по мере того, как поединки продолжались, явного победителя так и не появилось. Рыцарь, победивший в одном поединке, оказывался без коня в следующем, и так продолжалось до тех пор, пока не появился Сэр Кей. Молодой рыцарь в безликом стальном шлеме с грохотом носился по ристалищу, сражаясь со всеми желающими и отбрасывая их то в одну, то в другую сторону. Он пригибался и смещался в седле, каким-то образом всегда уклоняясь от приближающегося копья, в то время как его собственное так и не дрогнуло, каждый раз попадая точно в цель. Толпа приветствовала каждый его триумф, и Сэр Кей салютовал им своим копьём, возвращаясь к старту, чтобы повторить всё сначала. Толпе это нравилось.
Кэтрин тихо спросила Ричарда, знает ли он, кто такой Сэр Кей на самом деле, и Ричард был вынужден признать, что не знает.
Сэр Кей появлялся на турнирах только под своим вымышленным именем. Все считали его младшим сыном какого-то мелкого рода, пытающегося сделать себе имя. В некотором смысле Сэр Кей был такой же загадкой, как и Воин в Маске. Хотя и несколько менее мрачной. Кэтрин находила это забавным. Это был первый Большой Турнир Сэра Кея после двух лет работы на сезонных турнирах. От него многого ждали. Все ждали от него великих свершений в будущем. Если только его не убьют.
Прошло время, и Сэр Кей вышел из турнира триумфатором. Ему оставалось лишь встретиться с ещё одним оставшимся участником. Воин в Маске занял своё место в конце ристалища – напротив Сэра Кея. Два человека в масках встали лицом к лицу.
Толпа затихла, воздух наполнился напряжённым ожиданием. Как и Сэр Кей, Воин в Маске заявил, что если он проиграет, то снимет маску. Лошади громко фыркали, почувствовав витающее в воздухе предвкушение, и в нетерпении били копытами по земле.
Двое мужчин остались на своих местах, позволяя напряжению нарастать. В конце поединка один из них должен был снять шлем и показать своё лицо, и зрители никак не могли решить, кто из них вызывает у них наибольшее любопытство.
Воин в Маске был крупным мужчиной, а в полном доспехе выглядел ещё крупнее. Почти вдвое крупнее молодого Сэра Кея. Толпа видела, как копья трещат и ломаются о бронированную грудь Воина в Маске, в то время как Сэр Кей не получил ни одного удара. Воин в Маске неторопливо направил своего коня вперёд, толпа напряглась, но конь уже направился к возвышению. Воин воздел своё копьё над трибунами, над головами присутствующих, к Принцессе Екатерине.
Она поднялась со своего трона и повязала платок на самый конец копья. Чтобы все видели знак её благосклонности.
Отголосок старого рыцарства пришёлся по душе собравшимся, и они громко их приветствовали. Принцесса заняла своё место на троне, а Воин в Маске вернул своего коня на прежнюю позицию, лицом к Сэру Кею. Они оба двинулись вперёд.
*
Хок и Фишер, Джек и Джиллиан, а также пёс Чаппи обходили Турнир, с большим интересом рассматривая всё, что здесь было представлено. Хок и Фишер шли впереди, и все спешили убраться с их пути.
Толпа узнавала настоящих бойцов, когда видела их. Джек брёл за ними, и любезно извинялся: “Извините, весьма сожалею”, и все почтительно кивали старику в рясе. Им встречались мутные типы, которые выглядели так, словно не желали принимать ни оскорблений, ни извинений, но Джиллиан просто смотрела на них холодным взглядом. Чаппи радостно носился за ней, то тут, то там, везде суя свой нос. И поскольку он был очень крупным псом, все ему это позволяли. Джек выдвинулся вперёд, чтобы идти рядом с Хоком.
– А в ваше время, Отец, Турниры были такими же большими и великолепными, как этот?
– Нет, – сказал Хок. – При моём отце, Короле Джоне, Турниров не было. Он их не одобрял. Считал их легкомысленными. Бой слишком важен чтобы размениваться на ликование народа. Единственные настоящие баталии, которые я видел вблизи, происходили на политической арене. Ландсгрейвов нельзя было превзойти, когда речь шла о подлых нападениях и подковёрных интригах. В те времена здесь было намного холоднее.
Со всех сторон в боевых кругах стояли фехтовальщики, нанося удары и парируя их, ведь сюда мог войти любой, кто мог стоять прямо и носить меч. Нужно было только назвать своё имя распорядителю и имя ближайшего родственника и ждать своей очереди. Большинство из них на долго не задерживались. Смелость и грубая сила помогали новичку только вначале.
Сортировочные Дома всегда присылали своих лучших фехтовальщиков, чтобы отделить зёрна от плевел и показать, чего может достичь человек, тренируясь у них. Болельщики из разных Домов также присутствовали, чтобы поддержать или освистать участников. Все они служили Братству Стали, но Братство всегда верило в ценность здорового соперничества между Домами.
Мужчины и женщины с суровыми лицами сражались в дуэльных кругах, скрещивая клинки, от столкновения стали со сталью в воздухе вспыхивали искры. Правила были просты: не выходить за пределы круга и вести поединок до первой крови. Поскольку незадачливые бойцы быстро отсеивались, поединки становились всё более продолжительными и интересными. Демонстрация силы и скорости, мастерства владения мечом. Почти всегда всё заканчивалось первой кровью. А её было немало. В перерывах между боями Стюарды постоянно бегали туда-сюда с ведрами, чтобы смыть кровь водой. В противном случае никто не мог быть уверен, что найдёт твёрдую опору под ногами.
Предполагалось, что всё это пройдёт в высшей степени добродушно, и в основном так оно и было. Но время от времени кто-нибудь выходил из себя, взгляд туманило красным, и они настаивали на продолжении боя. Если бой не был слишком неравным, распорядители обычно разрешали.
Толпа приходила не ради демонстрации мастерства. Они жаждали крови, страданий и смерти, хотя немногие готовы были в этом признаться.
Хук и его семья стояли вместе на краю одного из кругов и наблюдали за происходящим. Хок был вынужден признать, что здесь демонстрировалось очень искусное владение мечом. Мужчины и женщины знали своё дело. Он заметил, что его сын, Джек, наблюдает за поединком с некоторой тоской.
– Хочешь попробовать, Джек? – спросил Хок.
– Нет, – тут же ответил монах. – Это было бы нечестно, учитывая мои способности Ходока.
– Джиллиан, как насчёт тебя?
– С удовольствием, – ответила Джиллиан.
Она протиснулась к началу очереди, и никто не стал возражать, услышав, как она назвала стюарду своё имя и статус. Собравшиеся в ожидании толкали друг друга локтями. Инструктор из Сортировочного Дома! Сейчас они увидят нечто!
Джиллиан выхватила меч и бодро шагнула в круг, где оказалась лицом к лицу с молодым солдатом лет двадцати пяти. Он бросил взгляд на семидесятилетнюю женщину с серо железными – седыми волосами и рассмеялся ей в лицо.
– О, ему не следовало этого делать, – сказал Джек.
– Выйди из круга, Бабуля! – сказал солдат. – Мне всё равно, какая у тебя когда-то была репутация. Те дни прошли. А круг – это то, что происходит здесь и сейчас. Иди домой и займись своим вязанием.
– Я не могу на это смотреть, – сказал Джек. – Это плохо закончиться.
– Я очень на это надеюсь, – сказала Фишер.
Джиллиан приблизилась к молодому солдату и начала наносить удары, гонять его по кругу то в одну, то в другую сторону, используя силу своего мастерства и годы тренировок. Она не смогла бы долго поддерживать такой темп, но молодой человек этого не знал.
Он попятился назад, с трудом стараясь сохранить контроль, его глаза расширились от шока. Как только Джиллиан поняла, что начинает замедляться, она сделала выпад вперёд и одним неуловимым движением обезоружила его. Мужчина оцепенел, глядя, как меч летит по воздуху и падает в грязь. Он посмотрел на свой клинок, затем на Джиллиан, и его лицо исказила гримаса.
– Это трюк! Ты жульничала! Трухлявая старая сука!
Джиллиан ударила его по лицу. Вся толпа охнула, услышав, как ломается его нос. Молодой солдат покинул круг, плача. Толпа громко аплодировала Джиллиан. Им понравилась героиня. Джиллиан радостно кивнула и позвала: – Кто следующий?
Она вызвала на поединок ещё десяток противников и победила их всех. Они становились всё более опытными и относились к ней с большим уважением, но это не помогало. Многолетний опыт и знание грязных приёмов всегда брали верх над молодостью и энтузиазмом. Несмотря на это, Джиллиан явно сбавляла темп и с трудом переводила дыхание к тому времени, когда встретилась лицом к лицу со своим последним противником. Как бы она ни старалась это скрыть. Она тяжело, хотя и ненавязчиво, оперлась на плечо Джека, стоя на краю круга и принимавшего питье из его фляги.
– Знаешь, – сказала она, вытирая лицо носовым платком, который дал ей Джек, – раньше, когда я была моложе, всё это было гораздо проще.
– А что не так? – спросил Джек. – Послушай, победи последнего, и это будет тринадцать побед подряд. Достаточно, чтобы распорядители объявили тебя Чемпионкой дня по фехтованию. Тогда ты сможешь выйти из круга и хорошенько посидеть, а я найду шаль, чтобы накинуть тебе на плечи, и принесу твои тапочки. Разве это не мило?
Джиллиан бросила на него взгляд, швырнула ему в лицо мокрый от пота платок и энергично заработала мечом в центре круга. Джек усмехнулся. Он всегда знал, как завести сестру.
Последний участник пробирался вперёд очень осторожно, готовый ко всему. Не прошло и минуты, как Джиллиан повалила его на спину в грязь, недоумевая, что, чёрт побери, только что произошло.
Стюарды объявили Джиллиан Чемпионкой этого дня, и Джиллиан убралась из круга, пока её ещё держали трясущиеся ноги. Хок и Фишер столпились вокруг неё, говоря, как они гордятся ею, и почти отнесли её на ближайшее сиденье. Там она просидела ещё некоторое время, пытаясь восстановить дыхание и откашляться.
– Ради Бога, тебе семьдесят два года, – сказал Джек. – У женщин твоего возраста должно быть больше здравого смысла.
– Я всё ещё могу надрать тебе задницу, и не забывай об этом, – ответила Джиллиан.
Когда она была готова, они все подошли к центральному ряду, чтобы Джиллиан могла быть представлена Принцу Ричарду. (На самом деле это должен был быть Король Руфус, но он спал. Никто ничего не сказал.) Принц тепло поздравил Джиллиан, сказал приятные слова о её превосходной репутации в Сортировочном Доме (благодаря записке, которую кто-то в последний момент сунул ему в руку) и пригласил её посетить Замок после Турнира, чтобы вместе с остальными Чемпионами дня принять участие в банкете в их честь.
Джиллиан поклонилась Принцу, приветствуя собравшихся, и пошла прочь, всё ещё опираясь на Хока и Фишер. Не успели они отойти далеко, как из ниоткуда появилась высокая стройная фигура, одетая во всё черное, и преградила им путь.
– Здравствуй, Мама, – сказал Некромант Рейвен.
Джиллиан тут же выпрямилась, крепко схватила Рейвена за ухо и оттащила его в сторону, в относительно тихую часть поляны, где они могли поговорить наедине. Остальные члены семьи последовали за ними. Они ни за что бы не пропустили это событие. Все они с интересом изучали Некроманта и ждали, когда полетят искры.
– Что за чушь с Рейвеном? – спросила Джиллиан. – Я дала тебе вполне подходящее имя: Натаниэль!
– Это шоу-бизнес, Мама, – спокойно сказал Рейвен. – Никто не будет воспринимать тебя всерьёз как Некроманта и дилера тёмных сил с таким именем, как Натаниэль.
– Ну… Проклятье, почему именно Некромант? – спросила Джиллиан.
Рейвен пожал плечами. – Полагаю, все мы чувствуем потребность восстать против своего семейного происхождения. Просто я пошёл немного дальше, чем большинство. Кстати, о семье…
Джиллиан с неохотой представила их друг другу, и Рейвен поклонилась им всем. Он был очень вежлив с Джеком, одетым в монашескую рясу, и потянулся вниз, чтобы погладить Чаппи. Но больше всего он был очарован своими бабушкой и дедушкой, хотя они ясно дали ему понять, что они здесь только в качестве Хока и Фишер.
– Конечно, – сказал Рейвен. – Я вполне понимаю. Репутация может быть таким бременем, хотя без неё никуда не деться. Я так рад, что наконец-то встретил вас, после стольких лет… Посмотрите на себя! Вы мои бабушка и дедушка, а выглядите не намного старше меня! Вы действительно должны открыть мне свой секрет.
