Текст книги "Фея Лоан (СИ)"
Автор книги: Райдо Витич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 35 страниц)
Это подействовало – Монти остановился, не смея идти дальше:
– Я ваш друг, госпожа, – прошептал. Эя молчала, сильнее напрягая поле недовольства.
– Хорошо, я уйду… Я всего лишь хотел узнать, не нужно ли вам что-нибудь? Все ли у вас в порядке? Я сегодня разговаривал с вашим отцом, он просил узнать, как ваше здоровье.
Девушка похолодела.
– Предатель! – сорвалось с губ еле слышное. Но толк? Слух у флэтонцев очень острый и понятно, что парень услышал ее:
– Неправда. Он просил меня следить за Константом, уверенный, что вы здесь. Я не поверил ему, но уловил ваше присутствие, когда зашел сюда. Однако сегюр я ничего не сказал и не говорю. Я за вас, я с вами, госпожа сейти.
Смысла прятаться не было, Эя встала и развернулась к Монторриону:
– Тогда почему ты не сказал о задании отца Константу.
– Пытался, но он решил, что я прошу что-то.
– Разве не так?
– Мне всего и надо, знать, что с вами все хорошо. Я хочу чтобы мы были вместе, заодно: вы, я, Констант. Я хорошо обеспечен, а вашему брату значительно урезали содержание, тратить же ваше гуэдо нет смысла – вас тут же найдут. За Константом будут следить – за мной нет, фиктивно я помогаю сегюр, работаю на него.
Парень подошел к девушке, замер напротив, с надеждой поглядывая на нее:
– Я рад, что вы решились избавиться от цигруна.
– Отец сильно зол?
– Нет. По-моему его развлекло ваше с Константом предприятие.
– Правда? – обрадовалась Эя, вскинула глаза на Монторриона: не лжет? Нет. Взгляд честный и чистый… и нежный.
Парень кивнул слегка улыбнувшись:
– Правда. Но я бы не спешил на вашем месте вернуться домой.
– Почему?
– Констант точно будет наказан. Сегюр не сможет оставить его проступок без внимания, иначе другие могут последовать его примеру. А вы… Вам снова навяжут новую кандидатуру в мужья и на этот раз вам не уйти.
– Мне пора выходить замуж.
– Но, может быть, вы сами выберете себе мужа?
Фея задумчиво посмотрела на Монти:
– Так бывает?
– Да, госпожа.
– Отчего ты принимаешь участие в этой истории?
– Мы вместе выросли, и я считаю вас своей второй семьей.
– Не думаешь, что прикрывая нас, ты сам подвергаешься опасности?
– Какой флэтонец спасует перед трудностями? – улыбнулся Монторрион. – И потом, вы же не побоялись предупредить меня о планах Марины, мне тем более не подобает страшиться.
Теперь Эйфии стало ясно, отчего Монти с ними, за них – долг платит. К тому же и выгода на лицо – сблизиться с сейти и в трудностях заработать право стать троуви. Он давно об этом мечтал. Это успокоило девушку и уверило в расположении парня.
– Что ты предложишь?
– Вас будут ждать на Фарагосте. Я точно знаю, что гоффит будут встречать.
– Я уже думала об этом и мы с Константом пришли к тому же мнению.
– Я предлагаю избежать неприятностей, отвести беду от Константа.
– Говори, – согласно кивнула Фея.
– Патрульный челнок выходит перед посадкой для сканирования местности. Я уже напросился в команду. Мне будет нетрудно провести вас на него и спрятать. При снижении можно смоделировать небольшую аварию и отстыковку сейфера. Это вполне безопасно. Вы совершите посадку на базе Вальтора. Я свяжусь со своими знакомыми, заплачу, и они вас встретят, устроят. Как только гоффит сядет и агнолики убедятся в непричастности Константа к вашему исчезновению, как только улетят, мы переправим вас в любое понравившееся вам место. Сейти вернется домой, а я останусь охранять вас.
Эя в раздумьях прошлась по комнате: план хорош, но что-то в нем настораживает.
– Я не Ван-Джук, госпожа Эйфия. Мы выросли вместе и вы знаете, что на меня можно опереться.
– Ты прекрасный воин, – признала девушка. – Но твои родители? Твоя мечта занять должность троуви? Как быть с этим?
– Всему свое время. Получится: так тому и быть. Нет, огорчаться и опускать руки не стану. Я должен вам и хочу оплатить долг.
– Скажи, у вас что-то было с Мариной? – не к месту и теме спросила девушка.
Монторрион не ожидал вопроса и удивленно посмотрел на Эю:
– Что у нас могло быть? Она дитя, хоть и с богатым воображением.
– Она сказала, что вы… целовались.
Парень удивился еще больше, а девушка смутилась: что за бестактное любопытство? Что ты себе позволяешь, Эйфия?
– Я бы не посмел прикоснуться к сейти-мэно. Это оскорбило бы и ее и меня, и дом, в котором ко мне относились как к сыну.
– Тогда отчего она это сказала?
– Было бы лучше не пытать меня, а узнать у нее.
– Разве у тебя нет предположений?
– Есть, но они вам не понравятся.
– Скажи? Обещаю не обижаться.
– Ваша сестра совсем не похожа на вас, госпожа Эйфия.
– Это правда и в том обиды нет.
– Но вы не можете представить, на что способна женщина, которую не воспринимают женщиной. Марина хотела безумства, риска на грани. Я же не готов был на подобный шаг, более того, шокирован ее пристрастием к приключениям и… Когда мне приказали не появляться в туглосе, я пытался понять в чем провинился, но лишь после разговора с отцом стало ясно, что Марина через служанок распространяет слухи о нашей связи. Вы понимаете, чем это грозило нашей семье? Мне кажется, господин сегюр понял, что стоит за всем этим, потому репрессий и не последовало.
Эйфия покачала головой, ужасаясь поведению сестры:
– Если бы она сказала отцу, что сказала мне, если бы он был менее мудр и разумен, ты бы лишился головы.
– И это было бы мягким наказанием. Марина видно не понимала, чем играет. Я тоже виноват, что потакал ее капризам, не смел отказывать во встречах. Все-таки она сейти.
– Она подвела и меня, – поведала ему Эйфия. – Хотела, чтобы я уговорила тебя бежать с ней и сбежала сама, а потом сказала отцу, что это я задумала. Почему так случается, Монторрион? Ведь мы с ней одной крови, дети одних родителей.
– Есть родство крови, а есть родство души. Последнее сильнее и кровь бессильна в зове души. Я удовлетворил ваш интерес?
– Да, благодарю, и извини за некорректность.
– Не за что извинять. Вы вольны спрашивать что угодно, я же обязуюсь отвечать искренне.
– Благодарю, – все больше располагаясь к Монторриону, сказала девушка. – Нужно поставить Константа в известность, что ты знаешь обо мне. Я сделаю это сама. Он горяч и может не правильно понять твое вмешательство.
– Как скажите, госпожа сейти.
– Иди, – разрешила удалиться.
Монти чинно поклонился, приложив ладонь к грудине, и вышел.
Глава 13
– Зачем ты это сделала, зачем?! – не понимал Констант. Обрушил кулак на стену и начал бродить по комнате, попинывая встречную мебель с расстройства. – Я же просил тебя – не верь ему!
– Почему?
– Глупая! Подумай сама, зачем ему помогать по сути опальным? Зачем подвергать опасности себя и поставлять свою семью? Ты знаешь закон? Нарушение долга гражданина, укрывательство преступников и преступления карается смертной казнью, а все что относится к нарушением связанным с правящей династией карается казнью всей семьи!
– С чего папа будет устраивать экзекуции?
– О, Модраш! – взвопил Констант, вперив глаза в потолок. – Сын троуви попустительствует беглым сейти! Покрывает нарушителей приказа сегюр! Этого не достаточно?! Ты думаешь, своим побегом ты опозорила только Люйстик? Как же! Ты, прежде всего, опозорила отца! Ты кинула ему вызов и я вместе с тобой! Мы вне закона, сестренка! Официальный бред вещания ничего никому не доказывает, кроме обывателей. Отец не тот человек, чтобы простить нас просто потому что мы его дети. Нам придется заслужить его милость. И чем больше посвященных в наши дела, тем меньше шансов решить все тихо и спокойно. Я бы устроил тебя и слетал домой, разведал обстановку, настроение отца, поговорил с ним по-мужски и урегулировал этот вопрос. Но ты вмешала постороннего, и кого, Монти Мигчигу!
– Чем он тебе не по нраву? Вы всегда прекрасно ладили…
– А что нам не ладить? – пожал плечами Констант. – Кто он такой? Или из-за того, что мы играли в детстве одним мячом и кушали в одной столовой, он стал мне родственником?
– Он твой друг.
– И Ренни, и Вейлифа. По гонкам на сейферах, попойкам и игре в пикет!
– Нет, братик, что-то здесь не так. Говори прямо, что тебе в нем не нравится.
– Хорошо, – Констант остановился напротив сестры, уперев руки в пояс комбинезона, и хмуро бросил. – Мне не нравится, что он имеет на тебя виды.
– Вздор, – отмахнулась девушка.
– Ты видно слепа, если не учуяла его интерес к тебе как мужчины. Ты что, действительно решила, что отец отказал ему в нашем обществе из-за Марины? Из-за тебя! Я лично видел, как отец следил за ним, когда вы догонялки устроили в парке. Папа как раз вызвал меня, чтобы отчитать за погром в заведении Майни. А тут вы! Ты бы видела прищур отца, сама бы все поняла.
– Нет, все все знают, а я узнаю в последнюю очередь!
– Зачем было ставить тебя в известность? – пожал плечами. – Это сейчас приходится.
– Он нам нужен. Он прав на счет гуэдо. У тебя почти ничего нет, мое трогать нельзя. И какое имеет значение, что Монти желает. Он не перейдет границ, он хорошо воспитан, он сын троуви, а диди Дэйкс не спустит ему фамильярности.
– Ему – да, он – да. А ты? Тебе? Ты же женщина, Эя. Стоит чуть подыграть тебе, выполнить твои желания, очаровать и все. Нет, какой наглец! План он придумал! Так я его и оставлю с тобой! Ван-Джук тебе не пара, но Монторрион Мичига тем более!
– Я не собираюсь за него замуж.
– Сейчас! А что будет завтра? Ты расположена к нему как товарищу по детским забавам, и не понимаешь – их время кончилось. Ты уже не дитя, и Монти давно Монторрион. Он мужчина! Между мужчиной и женщиной не может быть дружеских отношений! Не мо-жет! Все что он делает и говорит тебе, имеет одну цель – привязать и очаровать! Добиться тебя любой ценой! Молодец, он все рассчитал… Да Модраш вразуми тебя! Даже Марина поняла его замыслы! Она мстила ему, как зрелая отвергнутая женщина, а ты не увидела даже этого! О чем говорить? Он знает тебя, понимает как себя лучше с тобой вести, чтобы усыпить внимание, выказать себя с положительной стороны и привязать. "Романтика, любовь" – в этом вся ты. Как только он поймет, что означают для тебя эти слова он тут же на них и сыграет.
– Мы предупреждены, значит, вооружены.
– Я! А ты эфирный наив, не способный здраво мыслить. Нет, решено. Я связываюсь с отцом и признаюсь в совершенном проступке. Что будет, то будет. Зато ты будешь цела и в безопасности.
– Ты это не сделаешь!
– Еще как сделаю! Ты посмотри на себя, посмотри – тебе к кафиру нужно! А ты "Монти"! Нет, я еще не настолько силен, чтобы присматривать за тобой, мне тебя не сберечь и рисковать я больше не стану. Кем угодно, но не тобой!
– Я возьму тэн!
– А дальше? Что это меняет?
– Я в порядке, Констант.
– Нет, Эя. Шутки закончились.
– Ты хочешь предать меня? Хочешь, чтобы отец наказал меня? Наказал тебя? Хочешь, чтобы меня выдали замуж еще за какого-нибудь дикаря? А тебя лишили сана и наследства? – возмутилась девушка.
– Отцу виднее.
– Это тымне говоришь? Я думала ты мой брат, а ты… как Марина!
Обиделась Эйфия. Развернулась и ушла в спальню, чтобы не видеть Константа.
Тот побродил по комнате, попыхтел, лежа на диване, и не выдержал размолвки, пошел к сестре.
– Подумай здраво, Эя…
– Не начинай, – выставила руку. – Я все поняла: тебе тяжело со мной. Наше приключение оказалось не таким веселым, как ты думал. Тебе надоело, ты устал. Все? Или что-то упустила?
– Я беспокоюсь за тебя. И смысл бегать, если отцу уже все известно. Я не верю, что Монторрион не выдал нас.
– Я не хочу, чтобы тебя наказали.
– Это мои трудности. Я виновен и отвечу.
– Не ты один – я тоже.
– Хватит перепираться!
– Хорошо, оставим. Но обещай, что не станешь связываться с отцом.
– Что это изменит?
– Я успею что-нибудь придумать, если ты отказываешься от своего обещания на этот счет.
– О, Боги! Как же с вами женщинами тяжело! Никогда не женюсь!
– Обещай!
– Ладно, обещаю!
Пошел на хитрость. Да и что изменит его молчание? Агнолики все равно уже ждут посадки гоффита, а с него и чип чистильщика до этого времени не пропадет.
Рэйсли сам связался с сыном за сутки до посадки гоффита, нивелировав его обещание:
– Здравствуй, Констант.
– Здравствуй, отец.
– Как твои дела?
– Нормально.
– Как Эйфия?
Парня приморозило, а голову склонило.
– Что молчишь, сын? Я надеялся, ты сам признаешься в соучастии побега сестры, но ты видно и не собираешься этого делать.
– Отец, я…
– Поговорим при встрече. Стейпфил ждет вас. И предупреждаю, на этот раз я буду очень сердит, если вы попытаетесь устроить повтор инцидента в порту. Ты очень огорчил меня. Очень. Про Эйфию и говорить не стоит. Не ожидал от тебя и дочери подобного удара. Готовься к встрече со мной и думай над тем, что ты можешь сказать в свое оправдание.
– Я хотел как лучше Эйфии…
– И как? Справился? Уверился, что прав? – голос сегюр стал жестким и колючим, взгляд тяжелым и давящим. – Ты подверг сестру опасности. Глупый мальчишка, ты хоть подумал о ней, когда мстил Люйстик?
– А ты? Ты подумал, когда приставил к ней Алорну?! – вскинулся парень.
Сегюр пристально посмотрел в глаза сына и кивнул:
– Моя вина бесспорна. Но твоя от этого меньше не становится. Готовься к посадке… кэн.
И отключил связь.
Констант сник, понимая, что ничего хорошего не будет.
В каюту он пришел сам не свой, но говорить с сестрой не хотел. Лег, уткнулся в подушку, отвернувшись к стене, и попытался смириться с собственной ничтожностью. Как не крути, не думай, не оправдывай себя, а выходило, что он действительно мальчишка способный лишь на глупости и шалости.
Фея глядя на мучение брата поняла одно – дела плохи.
– Отец? – спросила наугад.
Парень кивнул, не поворачивая головы.
– Монторрион прав – нас ждут?
Констант опять кивнул.
– Кто?
– Стейпфил, – выдавил глухо.
Девушка осела на край постели: от этого не уйти. И ясно, что хорошего ждать так же не приходится. Ни Дэйкс, ни дядя Иллан – Стейпфил, исполнитель самых щекотливых поручений, безропотный и верный слуга своего господина, которого считает воплощением Модраш.
Нужно что-то делать. Но что?
– Нас сразу казнят или?…
Констант пожал плечами.
– Ты сказал, что я с тобой?
Парень вяло качнул головой.
– Смысл? Он знает.
– А где доказательства?
– Не говори ерунды.
– Ты ни в чем не виноват, Констант. Ты меня не видел и не слышал. Ты ни причем.
– Оставь, Фея.
– Стой на своем: не видел, не знаешь.
Парень поморщился: что за чушь?
– У тебя вахта, пора, – сообщила, услышав оповестительный звонок.
Констант нехотя поднялся и поплелся прочь из каюты. Эйфия проводила его взглядом, мысленно попрощавшись. Она уже решила, как спасти брата и самой избежать ответа за то, что опозорила отца, втянула Константа.
Ей было страшно, и уверенности в том, что она правильно решила – не было, но что-то видно замкнуло от страха и вины, и отключило трезвомыслие.
Нет улик и нет вины – рассчитала она. А улика она сама. Если исчезнуть с гоффита и переждать, согласившись с планом Монти, то брат будет спасен и останется лишь связаться с отцом, покаяться и попросить прощения, взяв вину на себя.
Она набрала код Монторриона и попросила договориться с вальторцами.
Через шесть часов парень пришел за ней и тайно провел на челнок, спрятал в сейфере, чуть изменив программу управления стыковочной платформы.
Хакано чуть все не испортил. Он бился об обшивку, выл и царапал когтями люк челнока. Айлинс удивился и попытался убрать зверя, но тот тяпнул его да еще чихнул в лицо, обрызгав слюной. И снова стал с протяжным криком рваться внутрь.
– Возьми его с собой, меньше возни, – посоветовал Фарадей, набирая код люка. Монторрион промолчал, мысленно гоня животное прочь. Тот рыкнул на него и как только крышка открылась, рванул в челнок, сбивая с ног Фарадей.
– Нехорошо лауга на корабле держать. Примета дурная, – заметил Монти, надеясь, что мужчины послушают и отловят Хакано до того, как он приведет их к Эйфии. Но те и внимания на слова юнца не обратили.
Айлинс сел за пульт, включил дисплеи и удивленно бросил:
– Перегруз.
– Откормили пушистика, – прогудел Фарадей, набирая коды выходного шлюза.
– Это еще что? – нахмурился кэн. – Эй, молодой, – позвал Монти. – Проверь обшивку. Сенсор левой панели поврежден. Давай быстрей, до старта пять минут.
Хакано начал прыгать, пытаясь достать до платформы сейфера и зацепиться за нее зубами, и такой поднял вой от неудачи, что мужчины невольно прикрыли уши руками:
– И убери его к ляврам! – рыкнул Айлинс.
Монти попытался, но зверюга шустро умчался под пульт автономного питания и начал устрашающе рычать, скаля клыки. Пришлось применить хотт, чтобы выгнать его из укрытия.
– Ты долго плясать с ним будешь?! – разозлился кэн.
– Сейчас, – пообещал и увидел выглянувшую в обзорное окно сейти. Девушка, привлеченная шумом, увидела своего любимца и помахала ладонью парню, предлагая закинуть Хакано к ней. Тот бы закинул, но для начала щенка поймать надо. Эя помогла. Изобразила приманивающий и успокаивающий звук лаугов, что выучила по лэктору, и зверек отдался в руки Монторриона, доверчиво лизнув его в щеку. Секунда и серебристо– голубой шар меха с носом и когтями влетел в приоткрытый девушкой иллюминатор, а парень побежал выполнять приказание командира.
Его Величество Случай устраивает такую западню, что ни один изощренный ум не придумать, ни предугадать не может. Если бы Монти знал, что глупыш Хакано спасет его и погубит одновременно, он бы не стал тратить на него время. Если бы Айлинс не послушал Фарадей и не пустил зверька внутрь, если бы тот не стал выть и метаться, снося стойки и сбивая программу балансировки и управления челноком, если бы…
Одно сплелось с другим и привело к тому, что Монторрион нечаянно захлопнул люк и тот автоматически заблокировался. Сбитые настройки высокочастотной аппаратуры тут же дали команду к вылету, код открытый Фарадей сработал и шлюз открылся, заставляя Монторриона вцепиться в стойку ангара, чтобы не улететь следом. Челнок вылетел в режиме автопилота и почти сразу начал давать сбои из-за повреждения в обшивке. Мужчины, пытаясь выправить галс и связаться с пультом управления гоффитом, сбили настройки скорости движения, переведя ее на гиперпространственную, чего естественно обшивка не выдержала. Пошла разбалансировка и внутри кабины, все задребезжало, засвистело, оглушая мужчин. Температура по борту росла параллельно внутренней. На пике перегрузки сорвало панель охлаждения корпуса и стыковочные магниты сейфера. Он рухнул вниз, погребая под себя кислородный датчик. Эйфия не удержавшись, упала на пульт и ударилась головой. Двери сейфера автоматически заблокировались, а контролер движения начал определять курс навигации, готовясь к полету. В тот момент, когда разлетелся бортовой иллюминатор, и часть обшивки челнока со скрежетом сорвалась и улетела в пространство, унося с собой мощным потоком еще живых флэтонцев, сейфер стартовал.
Монторрион упал, как только шлюз закрылся за челноком и с ужасом уставился на повернувшийся клапан. Парень минут пять соображал, что же произошло, приходя в себя и тупо шаря взглядом по платформе, на которой пару секунд назад стоял челнок. И позеленел, когда понял, что тот разгерметезирован, и все же ушел, а значит Фарадей и Айлинс фактически уже мертвы, а с ними… Эйфия.
– Не-ет!! – закричал так, что его услышали в каждом уголке гоффита. Флэтонцы на миг перестали работать, а те, кто отдыхал, вскочили с постелей, вылетели из душевых в коридор, пронесли ложки мимо рта и подавились фэй.
Капитан замер недоуменно уставившись на дежурных. Те с таким же удивлением смотрели на него и, вдруг один сорвался и побежал на крик, второй снял наушник и выдохнул:
– Связи с челноком нет…
Констант сам не понял, отчего у него заныло в груди и стало холодно до озноба. Руки опустились сами, и кривые гравитационного поля поползли в хаос без присмотра кэн.
Монторрион больше не кричал. Он сидел и тупо смотрел перед собой, сжимая в руке мэ-гоцо. Осталось сделать одно движение и, совершив сэн-сэш хоть как-то загладить свою вину. Это движение не дал совершить влетевший в ангар мужчина. Вытряхнул кинжал из руки парня и хлопнув того по щеке, приказал:
– Говори!
Монти не мог. Смотрел на него и не видел. Перед глазами фрагментами вставали обрывки последних часов его жизни: сейти, Хакано, Айлинс, Фарадей у пульта, открывающийся шлюз и вихревой поток, что затягивал парня, желая унести вслед за стартовавшим челноком, с левого борта которого фейерверком разлетелись искры.
Мужчина понял, что Мичига не в себе и отстукав на панели доступа к видеозаписи, переслал ее капитану и просмотрел сам.
– Помилуй Анторис, – осел рядом с Монторрионом, на минуту уйдя в прострацию. Потом мысленно отправил погибшим товарищам сопроводительную молитву памяти и, поднялся: попрощались, долг уважения погибшим отдали – хватит.
– Смерть к смерти, – бросил парню. Тот не пошевелился. Пришлось подхватить его и вести силой в аппаратную.
Монти шел ничего не соображая, не чувствуя тела, а главное не зная, как сказать Константу, что Эйфия была в челноке. У него мелькнула мысль промолчать, но он понимал, что не сможет, да и бессмысленно, все равно все откроется. Сейти вернется в свою каюту, не обнаружит сестры и начнет поиск, потом поднимет экипаж, перевернет вверх дном весь гоффит и… сложит катастрофу с челноком и пропажу сестры.
Лучше бы Монти убил себя, и не отвечал за содеянное, не приносил дурную весть сейти.
– Что случилось? – Констант подошел к программисту и заглянул в дисплей. Эхолокация отсутствовала, зато были видны куски пластпорта летящие с краю. Получалось, что челнок за пару секунд ушел в другую систему. – Они что, со старта перешли на гиперпространственную скорость? Ненормальные.
Ритуф хлопнул в сердцах кулаком по панели:
– Неисправность. Обшивку сорвало… Мы с Айлинсом пятнадцатый год…
– А кто еще?
– Фарадей и молодой, первый рейс. Сын троуви. Ай, что теперь.
– Смерть к смерти, – бросил кто-то.
Констант похолодел:
– Монти?!
– Монторрион жив! – оповестил, влетевший кэн. Следом в зал ввели Мичигу, серо-зеленого, с безумным взглядом и абсолютно черными вертикальными зрачками.
Констант подбежал к нему, затряс, радуясь, что тот жив, но парень словно вышел из тела и ничего не чувствовал: не сопротивлялся и смотрел не на сейти а сквозь него. Флэтонцы улыбались, хлопали его по плечу, советовали поблагодарить Модраш за спасение, но тот не реагировал.
– Кафира зовите, – приказал капитан. И тут Монторрион очнулся. Зажмурился и, склонив голову тихо прошептал обнимающему его за плечи Константу:
– Фея… была там…
Парень замер, не веря, что не ослышался. Глаза стали огромными, пустыми:
– Повтори, – выдохнул одними губами, в миг побелевшими.
– Она… там. Я посадил ее в сейфер… как договорились, как планировали.
Вокруг стало тихо. Флэтонцы медленно стали отступать от сейти и Монторриона. Капитан сжал рукой ножны кинжала, желая убить ублюдка, если это не сделает Лоан.
Констант резко оттолкнул от себя парня и впечатал колено ему в живот:
– Повтори.
– Она была там.
Сейти озверел и начал избивать Монторриона, который и не сопротивлялся.
– Повтори!
– Она там.
Только и слышалось.
Никто не заступился. Все с презрением смотрели на сына троуви и добавляли от себя, когда того откидывало ударом Лоан к ногам флэтонцев.
– Как ты смел?! – вне себя от горя и ненависти к этому выскочке, рычал Констант. – Кто дал тебе право?! Что ты возомнил о себе тупой раб?! Грязный канно!
Когда Монторрион не смог ни отвечать, ни хрипеть и превратился в груду окровавленного мяса, Констант без сил опустился на пол и накрыл голову руками, не желая никого видеть, слышать, знать. Его крутило от боли, о которой он не имел понятия, прожив счастливую и беззаботную жизнь, и думал, так будет всегда, и думал, иначе не бывает.
– Нужно сообщить сегюр, – услышал тихое от капитана.
Парень кивнул и тяжело поднялся. Схватил Мичигу за волосы и подтащил к дисплею связи. Флэтонцы застыли, поглядывая на сейти.
Через пару минут экран вспыхнул и появился Рэй.
– Что хотел? – спросил лениво.
Констант, не глядя на отца, впечатал в дисплей распухшую, окровавленную физиономию Монторриона, а потом резко откинул его назад и тяжело уставился на отца. Лоан понял, что случилось что-то плохое, и хоть догадывался, что, скорее всего с Эйфией, не хотел думать о том.
– Я… виновен, – с трудом выдавил Констант. – Я буду ждать тебя на базе Фарагоста.
– Эя?…
– У тебя больше нет дочери.
Рэй молчал. Минуты текли, Лоан смотрели друг на друга и пытались примирится с потерей, осознать ее.
– Позови Нейтсфила, – наконец приказал сегюр.
Констант уступил место мужчине и поплелся прочь из рубки. Его провожали унылыми взглядами, но молчали.
– Смотри за сейти. Отвечаешь за него головой, – приказал капитану Рэй. Тот тут же кивнул кэнам и, те рванули за наследником. – Монторрион мне нужен живым. Сними мозговые показания и переправь мне вместе с записями гоффита. Даю двадцать минут.
И отключив связь, смел со стола все носители и доклады, разбил дисплей.
Только повторно просматривая запись перед отправкой сегюр, Нейтсфил обнаружил пятно, отделившееся от обломка, и, сложив показания мозга Монторриона, поспешил доложить: Эйфия жива! Она спаслась на сейфере… наверное.
Услышав новость по внутренней связи и из личного сообщения ворвавшегося кэн, Констант ожил и рванул обратно в аппаратную, лично просмотрел записи и кивнул капитаны: ты прав, Модраш спас ее. Осталось найти место приземления сейфера.
