Текст книги "Фея Лоан (СИ)"
Автор книги: Райдо Витич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 35 страниц)
И встал, спеша нагнать невесту.
– Вы зря обиделись, дорогая моя, – начал мягко стелить, видя что девушка вне себя от ярости: лицо замкнутое, взгляд горд и неприступен. – Я не хотел оскорбить вас, а всего лишь дал понять, что мое решение назвать вас своей женой твердо.
Эя не слушала Монти и тем более не собиралась слушать цигруна. Она стояла у сейфера и ждала, когда ей откроют дверцу. На остальное ей было наплевать, хоть станцуй ей здесь всем составом. Она решила объявить цигруну войну, и первым актом стало ее молчание. Больше она ни слова ему не скажет! Никогда!
Ван-Джук видя непримиримость девушки, достал из-за пазухи тряпицу, развернул, показывая кулон из голубого алмаза величиной с кулак на витой цепочке:
– Может эта безделица смягчит вас и загладит мою вину?
Девушка одарила его надменным взглядом и кивнула Монти, чтобы тот, наконец, соизволил открыть дверцу сейфера перед сейти. Тот замешкался, поджидая отца, в надежде, что тот урегулирует недоразумение. Цигрун воспользовавшись этим, попытался вложить кулон в руку девушки, чем еще больше оскорбил и взъярил ее. Она не глядя откинула безделушку в кусты, процедив холодно:
– Никогда больше не смейте навязывать мне свои убогие подарки! И прежде чем претендовать на меня, научитесь манерам!
Люйстик широко улыбнулся ей, посмотрев прямо в глаза. Эйфия тут же поняла, что мужчина не только не собирается выполнять ее требования, но желает усугубить ситуацию. Если бы не Монторрион, что видно понял тоже самое и предостерегающе взялся за ножны, не приближающийся к ним троуви, цигрун наверняка бы схватил девушку, сунул в сейфер и сделал женой прямо сейчас.
– Смелая женщина подарок Богов, – прошептал он, не скрывая восхищения. – Воистину, ты достойна трона Цигруна.
Тупица! – только и осталось мысленно фыркнуть.
И мысленно поблагодарила брата – пусть бы ему икалось!
А кто еще мог сказать этому хаму из варварской Пононции где находится Эя? Явно не Монти и не Дэйкс.
Всю дорогу домой Ван-Джук не спускал с Феи восхищенного взгляда собственника и то и дело лез с комплиментами неуклюжими как и он сам. Его навязчивость возмущала сейти до глубины души, но видно лишь ее – троуви поощрительно кивал, не делая попыток закрыть цигруну рот, Монти же хоть и хотел, бледнея от ярости с каждым словом мужчины, но при отце понятно, не посмел.
В туглос девушка прибыла в самом отвратительном настроении и всю ночь прометалась по спальне, ища выхода из создавшейся ситуации и хоть какой-то аргумент в пользу расторжения взаимодоговора отца и Люйстик на счет помолвки.
Глава 6
Утром в покоях наследницы появилась высокая молодая женщина в сопровождении Стейпфила.
– Алорна, – представилась, равнодушно поглядывая на девушку.
– Мы с тобой не раз встречались, – припомнила ее Фея.
– Да, госпожа, я жрица Модраш.
Вот кто мне поможет, – решила сейти и услышала:
– Я расскажу вам о том, что должно знать вступающей в союз и буду сопровождать на Цигрун, в мейнц мужа.
– После завтрака господин сегюр ждет вас, – объявил Стейпфил, заставляя девушку дрогнуть и задуматься, что еще случилось на ее голову, и покинул покои сейти.
Эя села в кресло, пытаясь сообразить: отец просто желает поговорить с ней или устроит нагоняй из-за какого-нибудь проступка? Алорна же села напротив, прямо, словно к спине доска привязана и уставилась на девушку. Взгляд ее Эйфии не нравился, как и она сама: симпатичная, но холодная до дрожи. Такая служанка больше похожа на соглядатая или саму госпожу. Мало было сейти дикаря-жениха, теперь еще служанка с гонором как у высшего сословия приставлена, с важным заданием – наушничать сегюр на сейти.
И за что Фею наказывают?
– Что вам интересно узнать в первую очередь? – глухим, вялым и отстраненным голосом спросила Алорна.
Много! – глянула на нее девушка: но по другой теме!
– Быстрое и полное уничтожение врага без оставления улик! – выпалила.
– Яд шугу, – спокойно ответила женщина. Эя испытывающее посмотрела на нее:
– Достать сможешь?
– Да. Кого хотим уничтожить?
"Хотим". Алорна давала понять, что на стороне госпожи, как и подобает жрице Модраш. Это приободрило девушку.
– Цигруна, – не стала таиться.
– Не получится, – отмела предложение женщина с тем же равнодушным голосом, как и приняла.
– Почему?
– Вы еще не заключили союз.
Эя задумалась: значит ли это что после можно? Алорна права, отец будет в ярости, узнай, что совершила дочь. Его виды и притязания на Цигрун слишком сильны, чтобы он простил даже дочери крах своих планов. Плюс огромные неприятности, которые неизбежно получит дом Лоан, умри здесь цигрун пусть и своей смертью. Родственники тут же набегут с претензиями и требованиями о воздаянии по заслугам, наказании пусть и невинных. И Ренни, понятно, Альцину не видать. Цигрун вовсе будет потерян для Лоан и Флэта.
Выходит у нее нет иного пути, как стать женой этого наглеца и тупицы?
Девушку передернуло.
– Хорошо, расскажи, как еще можно избавиться от ненавистного жениха.
– Сделать его своим мужем. В вашем случае других вариантов нет.
– Из любой ситуации есть минимум два выхода.
– И больше. Но вам лучше не искать их. Император Цигруна не худшая партия для сейти Лоан. Цигруны достаточно продвинутый и перспективный народ. Уже сейчас империя Люйстик почти наравне конкурирует с Флэтом на галактической арене и для упрочения наших позиций вам нужно заключить союз с Ван-Джук, стать его советчицей, приобрести неограниченное влияние на него. Для Флэта выгодно держать его под контролем и через него оказывать влияние на совет галактик.
– Политическая партия.
– Закономерно. Вы сейти.
– Ты слышала, что-нибудь про любовь?
– Вы имеете ввиду патологическую привязанность, когда один субъект становится добровольным рабом второго? Сегюр-мэно знает об этом и потому сидит сейчас взаперти. Вам подходит такой вариант?
– Нет, но…
– Тогда сделайте рабом Ван-Джук.
Эя задумалась и спросила:
– А если скомпрометировать его?
– В чьих глазах?
– Сегюр. Ведь отец желает этого союза. Если ты скомпрометируешь его кандидата, он откажется от своих планов.
– Не откажется. Ван-Джук не скомпрометировать. Он доказал своими поступками право на вас. Набор качеств его личности и характера оптимально подходят сегюр Лоан.
– Но замуж выхожу я, а не отец!
– Союзы заключают родители. Это закон. Один для всех граждан Флэта.
– Очень дурной закон, – недовольно заметила Фея. – Матушка мне рассказывала, что у нее на Родине все иначе и дети имеют право выбора и голоса в этом вопросе.
– У сегюр-мэно много занимательных историй, на то она и канно. Но вам, наследнице великого сегюрет не пристало слушать сказки. В вашем возрасте давно пора приносить пользу Отечеству и служить на благо упрочения трона Лоан.
Эйфия скривилась: еще и эта нотации будет читать!
– Что ты понимаешь в светской жизни.
– Я бываю в обществе чаще, чем вы думаете, и мне известно много больше, чем вам о разных аспектах жизни как на Флэте, так и на других, интересующих нас планетах. Именно поэтому я лечу с вами в дом вашего мужа. Вам придется слушать меня и вашего брата Рэйнгольфа.
– А если нет? – девушке не понравилось высказывание Алорны, и она готова была указать ей на выход.
– Сегюр Лоан лично выбрал и инструктировал меня. Разговаривайте с ним.
Невыносимо! – вскочила Эя: кругом тупик!
Неужели ей действительно не остается иного выхода, как взбунтоваться и сбежать?
Но пойти против воли отца!…
А что делать? Она и дня больше не выдержит в обществе цигруна!
– Где Марина?
– Ваша сестра сейчас беседует с сегюр.
– О чем? – насторожилась Эя.
– Скоро узнаем. Сейчас вам пора взять раба…
– Ты много позволяешь себе!
– Не беспокойтесь госпожа, по приказу сегюр я буду следить за вашим энергетическим балансом, и лично отбирая доноров, я учла ваши пристрастия. Вы будите довольны, – и поднялась, нажав кнопку на браслете. Агнолики ввели в залу того самого раба, которому покровительствовал Сергей.
Мужчина выглядел прилично, успев залечить раны, но не избавился ни от ненависти, ни от презрения. От него исходил возмущающий аромат и-цы, но насколько привлекал, настолько и отталкивал пропитанный яростью.
Эя поняла, что сегодняшний день будет полон неприятных сюрпризов: сначала эта замороженная и бесстрастная как роботех жрица, теперь наполненный до макушки ненавистью раб. Где две неприятности, там будет и третья.
Агнолики поставили раба на колени, придерживая за плечи, чтобы не вздумал сопротивляться. Алорна выжидательно уставилась на нее:
– Не разочаровывайте сегюр, – бросила упреждающе, видя колебания девушки. Эя решила взять чуть-чуть, но коснувшись пушистого и немного колючего облачка энергии лежащего на губах человека, не удержалась и забрала все. Глаза мужчины сначала злые, стали растерянными. Зрачки расширились от удивления и страха.
– Дьяволица,– прошептал он качнувшись. И не упал как остальные, а лишь обессилено сник, чем изумил девушку. Она слышала о тех, кто обладает неограниченным источником энергии, знала, что мама относится к таким уникумам, но видеть подобное ей не доводилось.
– Как тебя зовут? – склонилась над мужчиной. Тот презрительно прищурился, вновь испепеляя ее взглядом, а на губах опять запылал сгусток и-цы.
– Земляне, – одними губами улыбнулась ей Алорна. – Упрямы и примитивны, но единственные в галактике обладают сокровищем неисчерпаемой энергии. Она приятна, неправда ли?
Эя кивнула: не поспоришь.
– Рада угодить вам, госпожа. Раба зовут Валерий. Он едет с нами. Вы не против? – улыбка стала лукавой. Алорна прекрасно понимала, что сейти вкусив раз подобного лакомства, больше не откажется от него. И вопрос с поддержанием и сохранением здоровья наследницы на далеком Цигруне будет решен, даже если Люйстик откажет прихватить с собой рабов для невесты.
– Он строптив, – заметила девушка, неуютно чувствуя себя под ненавидящим взглядом тэн.
– Это пройдет. Латурон займется им, – кивнула молодому агнолику. Тот отвесил сейти поклон:
– К вечеру он будет покладистым госпожа.
Фея с сомнением посмотрела на землянина. Судя по его гордому виду он будет сопротивляться даже умирая. Вот интересная нация, почти такая же бесстрашная как флэтонцы, но отчего же тогда стоит на эволюционной лестнице где-то в конце, вернее еще только в самом начале, и даже не входит в учебный курс по астрогеографии?
– Отец сказал, что они опасны.
– Да. Но вам не о чем беспокоится. После консультации со сленгирами и теста, отрицательное влияние энергетики землянина мы будем нейтрализовывать и-цы цигруна.
– Где взять это дитя заснеженных просторов?
– У вас есть жених.
Фея отпрянула:
– Нет! Мы не помолвлены!
– После разговора с сегюр вы поймете, что уже почти замужем. Он ждет вас в кабинете. Я провожу вас госпожа, – заверил второй агнолик.
Девушка схватилась за ножны как утопающий за соломинку, но как тому она не помогла, так и этой.
Отец был явно зол. При появлении дочери он даже не обернулся и с ходу начал пенять, устрашающе цедя слова:
– Ты огорчила меня дочь. Мало ты не нашла нужным поставить меня в известность о видах своей сестры, ты посвятила в них постороннего, этого мальчишку Монторриона. Но это не все, сегодняшний день полон сюрпризов и от кого я их получаю? От тебя, надежды Флэта! Я зря разговаривал с тобой, как со взрослой, ты по-прежнему дитя. Марина младше тебя, но сообразила, насколько возмутительна твоя задумка о побеге. Я мысли не допускал, что моя Фея способна устроить подобную эскападу.
– Отец!…
– Я не желаю ничего слышать. Ты могла высказаться раньше, но предпочла молчание.
– Это Марина, а не я…
– Что Марина? – развернулся к девушке Рэйсли. – Не хочешь ли сказать, что твоя младшая сестра способна взбунтоваться? Додуматься до побега из родного дома? С чего ради? Ты всеми силами противишься союзу с Люйстик, у тебя более чем веский повод устроить неприятности семье, выставить меня полным идиотом!… Или ты думаешь я не в курсе твоих желаний, например, отравить Ван-Джук! Я был слишком ласков к тебе. Послабления закончились. Ты взяла раба?
– Да, – прошептала еле слышно, растерявшись под напором обвинений, большая часть которых относилась к Марине. Но та вовремя убедила отца в своей непричастности, переложив вину полностью на плечи Эйфии. Ах, сестрица! За что?
Монторрион. Он отказал ей и открыл планы сегюр. Это оскорбило обидчивую Марину, и виновной стала Эя, как посмевшая убедить сына троуви в глупости затеи сестры. Понятно, что та решила отомстить и выбрала подходящий момент.
Сестра! Спаси Модраш от таких родственников!
– Идем, – приказал Лоан, двинувшись из кабинета. Фея пошла за ним, мысленно готовясь к любым репрессиям. – Сегодня я официально оглашу дату помолвки. Она назначена на послезавтра…
– Нет!…
– И эти два дня ты проведешь с женихом! Пора оставить детские привычки и привыкнуть к статусу взрослой женщины, будущей жены и матери!
Эя чуть не заплакала, представив как обрадовался Ван-Джук, ведь именно о скорой помолвке он и мечтал.
– Сразу после помолвки вы отправитесь в мейнц Люйстик.
Неужели я больше не увижу матушку? Не обниму братьев? – ужаснулась девушка.
– Ты неправ отец…
– Я буду разговаривать с тобой, после того как ты родишь мне внука! – отрезал мужчина. – Пришло время выполнить свой долг!
Они вышли на террасу, где стоял цигрун и, сложив руки за спиной, пристально оглядывал выстроенных рабов.
– Мне не нравится это, – бросил Лоан, не заметив невесты.
– А так? – Рейс забрав гофри у агнолика и, обернув руку удивившегося Люйстик, вложил в нее руку дочери. Глаза мужчины вспыхнули и замерцали зеленью, пугая девушку неподдельной страстью. Она качнулась в сторону, мечтая убежать, но мужчина сжал ее ладонь, словно захлопнул капкан и как не дергайся не вырваться.
– Отец! – взмолилась, еще на что-то надеясь. Но тот и головы в ее сторону не повернул. Зато Ван-Джук, видно из опасения, что сегюр передумает, поспешно заметил:
– Отбором нужных рабов смогут заняться ваши люди, сегюр Лоан. Им более понятны потребности моей невесты. Мне же кажется столь грубое зрелище не для сейти Эйфии.
Лоан кивнул.
Ван-Джук процокал что-то на своем языке и потащил девушку к себе, на гостевую половину. Эя все время оборачивалась, еще надеясь, что отец передумает, но тот, отдав распоряжение агноликам, развернулся и ушел.
Девушку охватила паника. Эя впервые оказалась один на один с благословения отца с мужчиной, дикарем, пылающим страстью безумцем, который казался ей настоящим чудовищем. Ядовитым пауком, утаскивающим свою жертву в сети.
Именно сейчас девушка узнала, что такое настоящий страх, от которого в панике бьется в конвульсиях каждая клеточка организма.
Она не заметила, что за ними идут агнолики, не понимала, что жених далеко не груб, а очень даже ласков с ней. Она почти теряла сознание, ощущая себя одновременно игрушкой и отвергнутой дочерью, невинно обвиненной, жертвой интриг и потерявшейся на веке девочкой, которая в одночасье лишилась семьи, свободы и себя.
– Наконец-то мы можем спокойно и без помех поговорить с тобой, – усадил девушку на ковер меж подушек. И не выпуская из своей руки ее ладони начал разглядывать ее, слишком пристально, чтобы та не смутилась. – Скажи, неужели я совсем не нравлюсь тебе?
– Совсем, – призналась, мечтая избавиться от его общества и, прежде всего от его руки, что жгла ей кожу даже через плотную ткань гофри.
– Почему? Что отталкивает тебя во мне? – он искренне недоумевал. Мягкий вкрадчивый голос старался унять тревогу девушки, но та видела татуировки на лице, горящие зеленью глаза, чувствовала крепость мужской руки, не выпускающей ее, пленившей и словно заявившей права на нее, и ничто не могло заставить Фею успокоиться.
– Наверное, я недостаточно внимателен к тебе? Но я научусь вниманию, ты не будешь ни в чем испытывать нужды. Мы будем всегда вместе.
Лучше умереть!
– Я еще не встречал Божественного цветка, подобного тебе, и чуть растерян. Я вне себя от счастья, что честь стать твоим мужем выпала на мою долю. Я в жизни не боялся ничего, но вдруг, здесь, видя твое прекрасное лицо, глаза, что глубже неба, стан, что гибче звенящих трав, волосы как полог рая, я потерял себя, пленен тобой… испуган, как юный воин перед первым боем. Не знаю, как себя вести, что мне сказать тебе и что мне сделать, что свет этих прекрасных глаз не жег мне сердце, но бальзамом пролился на него и успокоил душу. Моя. Скажи, что ты моя и успокой меня.
– Нет, – неуверенно покачала головой. Мужчина нахмурился и, пряча тоску в глазах, отвернулся. – Хочешь, я покажу тебе наш мейнц? Пойдем, – легонько потянул к стоящей посреди комнаты подставке накрытой газовой тканью. Скинул ее и нажал пару кнопок. Возникшая сфера раскрылась, превратившись в плоскость с пиками заснеженных гор, кольцом окружающих замок с острыми шпилями башенок из темного хрусталя. Кругом сверкал самый настоящий снег и невольно зачаровывал девушку своей ирреальной красотой. Пейзаж снежной пустыни и утонченное здание, воздушное и с виду хрупкое казалось сказочным.
Фея осторожно провела пальчиком по сверкающим пикам гор и словно услышала студеный воздух, песню укрытых снегом камней.
Ван-Джук во все глаза смотрел на девушку и не выпуская ее ладонь из своей руки, чуть касаясь провел другой по волосам. Волны пепельных локонов с прядками бело-желтых притягивали его не меньше, чем Эйфию строение мейнца и величавая природа Пононции.
Ни одна женщина на его планете не обладала столь шикарным достоянием, которое очень скоро станет и его. Ему представилось, как они с женой будут мчаться по снежным барханам, обгоняя кружение веселых снежинок. Укутанная в мех белого крыхша, Эйфия будет божественно прекрасна, а ее шикарные волосы будут шлейфом укутывать ее, развеваться на ветру и трепетать как флаг Пононции. Он научит ее охотится на живущих в округе зверьков, покажет жаркие материки Цигруна, где добывают важный и нужный сейчас топливный кристалл. Но все это потом. После того как он завладеет этими губами, еще по-детски припухлыми, трогательными и обворожительными, когда это робкое существо станет его женой, и будет принадлежать ему из ночи в ночь, изо дня в день. Он будет нежить ее в своих объятьях вдыхать благоухание густых волос, укутываясь в них, ласкать это тело, неискушенное настолько, что не познало ни одного прикосновения мужчины.
Он бы прямо сейчас развернул ее к себе и впился в губы, заставил трепетать в своих объятьях, биться, пытаясь вернуть свободу…
Но только коснись ее изумительной кожи кончиком пальцев и Люйстик уже не остановится. Именно на кончиках пальцев у цигрунов находятся центры ощущений, наиболее четко и тем остро передающие информацию о окружающем мире. Стоит выставить ладонь ветру и любой кочевник легко определит без навигационных карт и новейшей аппаратуры силу, скорость и направление ветра, время его действия и информацию о тех, кто далеко впереди, еще не видим и не слышан. Наверное, поэтому любые завоевания Цигруна заканчивались поражением, хотя планетарная система не была вооружена как завоеватели.
– Мы очень гордый народ, – тихо сказал девушке. – Вы, флэтонцы почти братья нам по силе и свободолюбию, по отваге и целеустремленности. Нам, как и вам преград нет. Наши с тобой дети станут гордостью Флэта и Цигруна. Они не будут нуждаться в допинге как ты, вскормленные на свободе на воздухе пьянящих снежных гор и знойных песков.
Его взгляд с поволокой, словно у изрядно набравшегося горячительного, встревожил сейти. Девушка, забыв о голограмме Пононции, поспешно отодвинулась и огляделась, ища спасения. Но полусонные взгляды застывших истуканами агноликов говорили, что никто не вмешается даже если Люйстик вздумается сделать Эю своей женой прямо здесь и сейчас. И у нее вдруг мелькнула спасительная мысль: если ей не могут помочь братья, то поможет Бог. Ей нужно обратится к Поттану и просить принять ее в кьет Модраш жрицей. Это ее право и никто, даже отец не посмеет возразить.
Она устремилась в сторону, к выходу.
– Куда ты, дорогая моя? – удержал ее мужчина и притянул обратно, ближе к себе.
– Мне нужно помолиться и приготовиться к смене статуса, – пошла на хитрость Фея. – Я согласна стать вашей женой, но до помолвки прошу отпустить меня в кьет, чтобы выпросить благословление Модраш на наш союз и крепкое потомство.
– Этим займутся жрецы.
– Но не они, а я стану вашей женой и матерью ваших детей. Мне нужно в кьет помолиться о нашем будущем.
Это действительно была последняя инстанция, и если откажут и там, у Эйфии не останется выбора кроме как послушно вступить в союз с дикарем и на веке погрести себя под хрустальными сводами мейнца в снежной, чужой и далекой Пононции.
Мужчина не без колебаний согласился. Он заподозрил подвох и очень не хотел расставаться с кьяро и на минуту, но столь ранимое и неискушенное создание, по его разумению, не могло бы солгать своему будущему супругу. Поэтому Ван-Джук нехотя кивнул, уверяя себя, что эта поблажка необходима, чтобы расположить к себе девушку и задобрить грозного флэтонского божка, что говорят, помог явиться на свет этой очаровательной Фее.
– Будь по-твоему. Я провожу тебя в кьет. Как видишь, со мной всегда можно договориться.
– Благодарю, – обрадовано улыбнулась Эйфия и Ван-Джук невольно зажмурился, ослепленный ее улыбкой.
Любой гость испытывал невольное благоговение перед древним храмом Модраш. Его величавость и грозная монументальность превращала и самых Великих мира сего в мошку, вызывая вполне естественное опасение и желание как можно скорее уйти прочь от кьета.
Люйстик не стал исключением. Он передал невесту Главному жрецу, от одного вида которого мужчину непроизвольно передернуло, и поспешил прочь, придерживая витой кадуцей на черном шнуре, висящий на груди, на всякий случай.
– Канно, – бросил Поттан, холодно глядя ему в спину.
– Отец хочет сделать меня женой этого дикаря, – поддакнула Фея, ликуя, что удачно избавилась от жениха. И услышала то, что серьезно подрезало крылья ее радости.
– Благое дело.
– Отец Поттан, на Цигруне нет кьетов…
– Вот ты и воздвигнешь кьет Модраш и восславишь его имя на земле дикарей.
– Я прошу принять меня в жрицы, – тут же упала на колено девушка, торопясь сказать главное до того, как жрец укажет ей на выход.
– Я вижу не сейти, а дрожащую тэн с искаженным малодушием лицом. Но пристала ли трусость дочери Великого Рэйсли Лоан, что, рискуя собой, на грани смерти вырвал свой народ из лап проклятья и дал нации новую жизнь, наследников, будущее, обледенив и укрепив империю? Тебя ли зовут Эйфия – Великий дар Богов? Ты ли дочь сегюр, сейти? Ты ли крестница Модраш, флэтонка?
– Отец Поттан…
– Если ты трусливая тэн, оставайся и приглядывай за этими двумя зловонными трусами, что подстать тебе, – указал на двух полулюдей– полускелетов в тряпье и грязи прикованных к статуям стражников Модраш. Эя много раз видела этих мычащих и корчащихся в конвульсиях существ, но кто они, когда и за что были приговорены к высшему наказанию, не знала. Да и не хотела знать, понимая, что их вина настолько велика, что несчастные даже не достойны смерти. – Если же ты сейти, дочь Лоан, ты вернешься в туглос и примешь решение отца как должное и станешь служить своему народу, где бы не была, куда бы не послал тебя Модраш выполнять святую миссию.
Пристыженная девушка поднялась с колена.
– Нет и не было среди верных служителей Модраш трусов. В том чести нет хоть женщина ты, хоть мужчина. Твой долг идти уготованным тебе путем с гордо поднятой головой и бесстрашием в сердце. Помни, чья ты дочь, чья крестница. И как много нужно тебе сделать. Твой долг стать хорошей женой и не посрамить имя отца, не прогневать Модраш. Иди к жениху и будь послушна воле его и воле отца и брата. Алорна наставит тебя на путь и укрепит в трудную минуту. Ступай дитя.
– Мне тяжело Поттан. Меня загнали в угол и даже здесь отказывают в помощи, – сникла девушка. Мужчина смягчился и повел ее медленно к выходу из кьета:
– Да, сейти, возможно тебя и загнали в угол, но подумай, отчего это случилось и для чего? Не для того ли выталкивают птенца из гнезда, чтобы оперившаяся птица поверила в свои силы, ощутила мощь в крыльях и полетела, широко расправив их? Пора Эя понять себя, поверить и осознать свое место в этом мире, открыто смотреть в глаза жизни какими бы не казались они тебе. Никто не поможет стать тебе сильной, полноценной личностью, если ты сама не научишься решать жизненные задачи, строить и осуществлять свои планы, подниматься не за счет крепких рук и плеч родни и Великого имени Лоан, а самой, находя силы в себе даже тогда, когда кажется, их нет. Ты и только ты должна выбирать свой путь, руководить собой. Твой тупик – иллюзия ребенка, а тебе пора стать взрослой. Не стоит сетовать на жестокость взрослых, что гнут тебя, если ты гнешься. Жизнь преподает более жестокие уроки. И если ты не можешь решить простейшую задачку, то сломаешься перед более сложной преградой. Возможно ли чтобы ты, флэтонка, сейти и крестница Модраш опорочила имя отца и своего народа? Спрятавшись в кьете ты не избежишь жизни, но отсрочишь пору взросления и чем старше ты будешь, тем болезнен будут восприниматься ее уроки. Ты женщина и как будущая мать не имеешь права на слабость и беззащитность. Лети, дитя, расправь крылья и надейся только на них, ибо все в этом мире переменчиво, – подтолкнул ее на платформу у выхода, туда, где был виден горизонт далекий как счастливое беззаботное детство. Родной туглос, Ге-шу, стоянка сейферов сеприши и парковая зона, еще вчера родная, а сегодня чужая, отвергнувшая ее страна безмятежного счастья.
– Ничто не проходит бесследно, – сказал Поттан, обводя рукой простор. – Все это будет жить в тебе, где бы ты не была, и прекрасное время не канет в небытие, если ты возродишь его пусть и на другом витке спирали твоей жизни. Все в руках твоих, дитя. Лети и береги крылья, не дай сбить себя с пути ни ветру, ни камню, ни непогоде. И пусть даже ветер покорится тебе. Помни: ты флэтонка, гордая и верная дочь своей земли, ты Эйфия Лоан и негодно тебе бегать от неприятностей, путь неприятности бегут от тебя. Заставь эту жизнь уважать себя Эя. Выше голову дочь Флэта. Ничто и никогда не должно сломить и испугать тебя, не отступай – смело лети навстречу ветру и горизонту. Чтобы не было за ним – это твое творение. Так укрась его волей своей всем ветрам назло.
