Текст книги "Ледяное сердце (новая версия) (СИ)"

Автор книги: Ольга Романовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 30 страниц)

  Понятно. Те, у кого с головой и умениями плохо, за обучение платят. Всё-таки какая надежная штука – первое впечатление!

  – А заниматься где будем? У вас? – Зара пустила беседу по новому руслу.

  – Ты, видимо, далеко живешь... – Сеньор Огюст задумался и потёр подбородок. – Наверное, лучше приезжать к тебе. Раз в неделю тебя устроит?

  Разумеется, устроит. Главное, чтобы толк вышел.

  Ох, не внушал маг Заре доверия, но другого поблизости нет.

  Переночевав в гостевой комнате, заваленной пожелтевшими свитками, на следующее утро девочка прикупила писчей бумаги, получила в подарок странную книгу на непонятном языке – маг сказал, потом пригодится – и в тесной двуколке сеньора Огюста вернулась в деревню.

  Всю дорогу маг пел дифирамбы Рэнальду Рандрину. Зара слушала вполуха, улыбаясь, представляла сладостный момент, когда перед ней распахнутся ворота Айши.

  Эгюль встретила дочь причитаниями:

  – Я так волновалась! Одна, в большом городе...

  – Мам, ну что ты, как маленькая!

  – А если бы на тебя разбойники напали? – не унималась мать. – Волки или нечисть какая-нибудь? Ты же единственная моя кровиночка, маленькая, беспомощная...

  – Я же не одна ехала, – пожала плечами Зара.

  Она не понимала беспокойства матери. Впору голосить до, а не после поездки.

  Только сейчас Эгюль заметила мявшегося в сторонке мага и с дежурной радушной улыбкой обратилась к нему:

  – Вы проезжий, комнату ищите?

  – Мама, это не постоялец, а мой учитель.

  Простота матери порой выводила Зару из себя. Как только Рандрин мог обратить внимание на такую девушку? Хотя, наверное, поэтому и обратил, понял, что сумеет быстро её соблазнить. Ему ведь нужна была просто подстилка на ночь. Подлец!

  Ничего, Рэнальд Хеброн Рандрин, Зара ещё напомнит о бессовестно обманутой горничной из "Белой ладьи". Если Эгюль оказалась такой мягкосердечной и простила, то память дочери не так коротка. Зара никогда не простит того, чего её лишил Рандрин.

  Родиться незаконнорожденной – ещё полбеды. Гораздо хуже, когда отец бросил тебя задолго до появления на свет, сделал вид, что тебя не существует, не удосужился дать хоть какую-то фамилию, поставил крест на развитии твоих способностей и образовании.

  Ни разу, ни разу за эти годы Рандрин не вспомнил о Заре, даже деньги матери в своё время передали чужие люди. А ведь когда в детстве, когда девочка ещё ничего не знала о Рэнальде Рандрине, ей так хотелось увидеть отца, так хотелось хотя бы крохотного внимания с его стороны!

  – Разрешите представиться: Фредерик Огюст, маг, – незамысловато отрекомендовался волшебник и почтительно снял шляпу перед оторопевшей хозяйкой гостиницы.

  – Маг? – Эгюль удивленно хлопала ресницами. – А вы... Вы чаю хотите?

  – Не откажусь, – улыбнулся сеньор Огюст и под аккомпанемент блеющей козы прошел в дом.

  Не обращая внимания на вопросительные взгляды матери, Зара привычно взяла лошадь под уздцы, отвела к коновязи и задала корму. Всё это девочка проделывала много раз, когда помощник Эгюль не справлялся с обширными обязанностями.

  Отчаявшись получить от Зары какое-либо внятное объяснение, хозяйка поспешила на кухню, чтобы приготовить важному гостю чай. Магов она видела в третий раз в жизни и, как большинство простого народа, благоговела перед представителем таинственной профессии. Они казались Эгюль "белой костью", как сборщики налогов и служащие префектуры.

  – Вы ведь мать Зары? – сеньор Огюст маленькими глотками отхлёбывал чай из фаянсовой чашки.

  Эгюль стояла напротив, будто школьница перед экзаменатором.

  – Совершенно верно, сеньор. Так это она к вам в Терр ездила?

  – Получается, ко мне, – улыбнулся сеньор Огюст. – Она у вас такая необыкновенная. На вас совершенно не похожа. В отца пошла?

  Эгюль покраснела и, опустила глаза, пробормотав:

  – Да, Зара в него.

  – Вы откуда родом, из этих мест?

  – Нет, я приезжая. Мы с Зарой из Юра.

  – Из Юра... Что ж, тогда очень может быть, – потёр жиденькую бородку маг.

  – Что может быть? – не поняла Эгюль.

  – Да Зара мне рассказала, чья она дочь...

  Реакция хозяйки красноречивее всяких слов свидетельствовала: девочка не солгала. Эгюль засуетилась, предложила сеньору Огюсту ещё чаю, а потом и вовсе сбежала из комнаты под надуманным предлогом.

  Фредерик Огюст приезжал каждый вторник, привозя то одну, то другую книгу из собственной библиотеки. Иногда он оставлял её Заре на прочтение, и девочка усердно конспектировала главы на пожелтевшие листы бумаги.

  Комната Зары была завалена сделанными впопыхах заметками, сушёными змеиными шкурками и прочими базовыми ингредиентами зелий – сеньор Огюст советовал запасаться ими впрок, потому как в Айши всё баснословно дорого.

  Зара заучивала классификацию демонов и драконов, представителей высшего и низшего животного мира, различия между оборотнями и верфольфами, отличительные признаки эльфов, вампиров, орков, троллей, дроу и прочие теоретические сведения, которые могли пригодиться дипломированной колдунье. Сложнее всего давалось особое колдовское письмо и риторика, но сеньор Огюст надеялся, эти мелочи не помешают девочке успешно выдержать вступительные экзамены.

  – От абитуриентов требуется знание необходимого магического минимума, всего того, чему обычно учат в семье. Ну да, у нас не всё гладко, зато на вступительном экзамене по травоведению гарантировано твердое "отлично". С демонологией тоже, думаю, проблем не возникнет, а письмо и риторика... В конце концов, не шепелявишь, имя писать умеешь – и довольно!

  Зара не разделяла оптимизма сеньора Огюста и боялась провалиться. Ей, выскочке, приехавшей из глубинки, все нужно выполнить безупречно. Это другие могут надеяться на протекцию могущественных родственников, а Зара – сама по себе. Она не собиралась поступать под фамилией отца, а записаться под прозвищем деда по материнской линии. Зубоскал – конечно, не так хорошо звучит, как Рандрин, над Зарой, пожалуй, даже будут смеяться, зато точно не сделают гадость за спиной.

  Два года интенсивных занятий с сеньором Огюстом пролетели незаметно. Наступил день, когда заплаканная Эгюль, утирая слёзы, вышла провожать безрассудную дочь в дальний путь.

  При удачном стечении обстоятельств Зара вернётся домой только через пять лет, окончив курс обучения. Эгюль, разумеется, втайне желала, чтобы дочь провалила вступительные экзамены.

  Упаковав скромное имущество: книги, собственные записи, сменное бельё, пару платьев, башмаки и магические ингредиенты, – Зара забралась в старый тарантас соседа. Тот обязался довезти девушку до Терра.

  Сеньор Огюст поджидал ученицу на одном из постоялых дворов и клятвенно обещал Эгюль ни на шаг не отлучаться от подопечной.

  Дорога вышла долгой и утомительной.

  Зара не помнила, сколько повозок они сменили, пока не очутились в тряском почтовом дилижансе, отходившем в столицу из Бри. В нём было тесно, зато какая почва для наблюдений!

  Девушка жадно всматривалась в лица пассажиров, отмечая новые типажи и гадая, какой народности принадлежат те или иные пассажиры, вслушивалась в разговоры, изучала наряды дам и стыдилась собственного дорожного платья. Оно казалось нищенскими обносками на фоне одежды женщины справа. Простой, украшенный тесьмой по горловине, наряд незнакомки мнился Заре пределом совершенства, как и шляпка с вуалью. Девушке безумно хотелось иметь такую же.

  Когда уже казалось, что Заре суждено умереть в дороге, кучер объявил, что к вечеру они прибудут в Айши. Девушка сразу разволновалась и поправила причёску – уложенную на затылке косу.

  Прильнув к окну, Зара пыталась разглядеть на горизонте силуэты башен – и проглядела, задремала. Спасибо, учитель разбудил.

  Стобашенный Айши вырос на холмах. Протекавший через столицу Антории Шин поделил её на две части – Старый и Новый город.

  Дилижанс остановился в одном из кварталов нижнего, Нового города, высадив пассажиров у шумного постоялого двора.

  Люди торопливо разбирать багаж; Зара и сеньор Огюст терпеливо ждали.

  Девушка с интересом оглядывалась по сторонам, впитывая новые звуки большого города.

  Какие огромные дома, какие яркие цветы на балконах! Столько людей, и пеших, и конных, как по-разному они одеты!

  – А теперь куда? – Зара в растерянности стояла возле своего сундука. Да, Айши – это не Терр!

  – Поищем приличную гостиницу. Думаю, в Новом городе они дешевле.

  – Может, остановимся прямо здесь? – девушка указала на постоялый двор.

  – Первое правило, сеньорита: никогда не ночуйте возле станции дилижансов, – с важным видом заметил сеньор Огюст. – Вот что, мы сейчас наймем носильщика и отправимся на Зелёную улицу. В пору моей юности там был отличный семейный пансион.

  Зара согласилась, и вскоре они оказались у дверей небольшой двухэтажной гостиницы с симпатичными бегониями на окнах.

  Вымощенная битым кирпичом улица, изгибаясь, спускалась вниз, к реке.

  Расплатившись с носильщиком, сеньор Огюст толкнул дверь и пропустил Зару в маленький квадратный холл. К гостям тут же подплыла полная улыбчивая дама, и через пару минут они уже поднимались по скрипучей лестнице.

  Скудность средств – почти все ушли на проезд и ночлег в других городах – вынудила снять одну комнату на двоих.

  Сеньор Огюст сразу заявил, что отдаёт постель Зарей, а сам устроится на полу, вот только попросит у хозяйки второе одеяло.

  Девушка, разумеется, не желала ночевать с мужчиной, но выбора не было. Зара надеялась, это на пару ночей, и уже в конце недели она перевезёт вещи в пансион при школе.

  На следующее утро сеньор Огюст повел подопечную в Старый город.

  Спустившись к реке, они шагали по обсаженной деревьями набережной.

  Зара, одетая в лучшее платье, смущённо глядела под ноги, чувствуя себя ущербной посреди наряженных горожанок, чинно прогуливающихся под руку с кавалерами.

  Таких рек, как Шин, девушка тоже никогда не видела. Широкий, неторопливый, он струился в оковах деревянных набережных.

  Берега соединяли несколько мостов, достаточно прочных, чтобы выдержать тяжёлые военные орудия.

  Старый город возвышался над Новым, облюбовав самые высокие из холмов. Опоясанный серой каменной стеной, он производил неизгладимое впечатление. Десятки острых шпилей с геральдическими флюгерами пронзали небо, десятки храмов зазывали прихожан со всех сторон света.

  – Нам вон туда, – сеньор Огюст указал на один из холмов, на вершине которого блестела на солнце покатая крыша Дворца заседаний.

  За мостом деревянную сменила булыжная мостовая. Идти по ней оказалось нелегко, даже с непривычки больно, но Зара не обращала внимания на мелкие неудобства, поглощённая созерцанием безмолвных свидетелей прошлого.

  Попасть в Старый город можно было только через дни из трёх ворот. В арке каждых дежурили солдаты, апатично посматривая на прохожих. Заре почему-то казалось, они её не пропустят, остановят. Проходя мимо, девушка съёжилась, но часовые даже не взглянули на Зару.

  Начался бесконечный подъём.

  Мимо мелькали простые частные дома, украшенные резьбой особняки знати, величественные общественные учреждения, пёстрые вывески гостиниц, разнообразные харчевни и кабачки, полные смешливых юнцов – наверное, школяров. Заре не верилось, будто вскоре она станет частью этого непривычного мира и так же, как вон те девчонки, будет лакомиться халвой в лавке со сладостями.

  Наконец, сеньор Огюст остановился перед башнями Высшей школы магического искусства. Её корпуса занимали площадь целой зажиточной деревни. Старые, увитые плющом, они тонули в зелени за высокой чугунной оградой.

  У Зары замерло сердце при виде таблички у ворот и важного привратника, дежурившего возле калитки. Сеньор Огюст подтолкнул подопечную, и та смело шагнула в мир своих желаний.

  Двор перед административным корпусом полнился такими же юношами и девушками, как Зара; многие приехали с родителями. Все они шептались, мялись с ноги на ногу и старались не пропустить, когда выкрикнут их номер.

  – Неужели всех примут? – шёпотом спросила девушка.

  Сеньор Огюст покачал головой:

  – На первый курс берут тридцать лучших. Ещё двадцать учатся отдельно, на платной основе.

  Что ж, выбора нет, Зара должна стать одной из тридцати счастливчиков.

  Глава 5

  – Вот твоя комната, – кастелянша отворила дверь и отдала Заре ключ. – Жить будешь с ещё одной девушкой. Она на курс старше, поможет свыкнуться со школьными правилами. У нас принято, чтобы в одной комнате жили девочки разных возрастов, – пояснила женщина, предугадав незаданный вопрос.

  Зара с интересом осмотрела помещение, которому на ближайшие пять лет предстояло стать её домом. Небольшая комната с двумя кроватями, пузатым гардеробом (тогда деревенской девушке он показался просто поставленным на попа сундуком), рукомойником, полками для книг, столом и парой стульев.

  – Располагайся, я сейчас бельё принесу.

  Зара кивнула и бочком протиснулась мимо кастелянши.

  Пыхтя, привратник внёс нехитрый скарб и, не получив ожидаемой платы, ругаясь, ушёл.

  – Значит, ты действительно Зара Зубоскал? – сдерживая улыбку, переспросила кастелянша, сверившись со списком. Уходить она не собиралась. – Ну и фамилия!

  – Прозвище деда, – Зара стояла к ней спиной, решая сложную дилемму: какую кровать занять?

  – Я бы фамилию сменила, – посоветовала кастелянша.

  – Сменю когда-нибудь. А что, это важно?

  – Ну, если ты хочешь носить розетку с таким... Словом, давай, мы её хоть как-то сократим?

  – Да как ни сокращай – плохо.

  Зара задумалась. Действительно, с такой фамилией жить нельзя.

  – Запишите меня как Эзита. – "Эзита" в переводе с магического языка означала неизвестная.

  – Хорошо, ты у меня теперь Эзита-Зубоскал. Скажу коменданту, он документы исправит. Отдыхай, располагайся!

  Кастелянша, наконец, ушла.

  Зара подошла к окну, раздвинула занавески и бросила взгляд на сад. Геометрически выверенные дорожки, аккуратно подстриженные деревья – совсем не похоже на дикую природу, к которой привыкла девушка.

  Интересно, какая она, соседка, та, которой еще в прошлом году удалось попасть в счастливую тридцатку?

  Заре понимала, что ей жутко повезло. Какой бы самоуверенностью девушка ни обладала, она трезво оценивала свои успехи. Никаких выдающихся знаний Зара на экзамене не показала. Может, взяла настойчивостью, или помог взгляд синих глаз? В список её имя внесли одним из последних, но лучше немного понервничать, чем ни с чем отправиться домой.

  Девушка распаковала вещи, осторожно развесила по вешалкам два платья, разложила по полкам чулки и нижнее белье и достала любимый травник. Почитать не удалось: в комнату вплыла кастелянша и водрузила на кровать стопку постельных принадлежностей.

  – Спустись вниз за формой, – скомандовала она. – Комната под лестницей.

  Зара покорно поплелась вниз и пристроилась в конце шумной очереди первокурсников.

  Мимо с гордым видом проходили те, кто учились в школе не первый год – им-то не надо получать форму. Накрахмаленная и отглаженная, она сияла не меньше, чем их лица; к лацканам пристегнуты булавкой розетки с именем и фамилией.

  Выдачей формы распоряжалась щуплая низенькая женщина. Она шустро бегала между полками и вешалками, подбирая одежду нужного размера по персональным карточкам.

  Не прошло и часа, как их всех, взволнованных и немного испуганных первокурсников, снабдили формой: белой рубашкой, укороченным серо-голубым сюртуком и брюками в тон мальчиков и серо-голубым же платьем до середины голени и длинным жакетом девочек.

  Удивительным образом форма пришлась всем по фигуре – наверное, сшита с применением магии.

  – Завтра ровно в девять общий сбор в Главном зале, – торжественно объявил комендант, наблюдавший за раздачей одежды с лестничной площадки. – Завтрак в восемь, прошу не опаздывать. Обед с часу до двух, ужин – в семь часов вечера. Всем понятно?

  Толпа первокурсников единодушно кивнула, прижимая к себе заветные свертки.

  – А теперь переоденьтесь к вечернему чаю. Отныне в стенах школы вы обязаны носить только форменное платье. Исключения оговорены в правилах. С ними вас ознакомят завтра на общем собрании. Желаю удачной, плодотворной учебы!

  Вернувшись в комнату, Зара застала там худенькую рыжую девушку. Она деловито обустраивала свой мирок: разбирала сваленные в груду книги, пришпиливала к тканевым обоям картинки с видами.

  – Здравствуй! – соседка обернулась и протянула Заре руку. – Я Ри, будем вместе жить. Правда, чудесно?

  Зара пожала плечами. Пока она не знала, чудесно это или нет, время покажет.

  На вид Ри не дашь больше четырнадцати, но она оказалась на два года старше Зары и училась на втором курсе.

  – Там к чаю уже позвали, да? – Ри порылась в саквояже и достала пудру. Несколько раз чихнув, девушка провела кисточкой по носу и веснушчатым щекам, потом извлекла из груды вещей баночку с помадой и слегка подкрасила губы. – Как я, ничего?

  Ри улыбнулась, встала и повертелась перед соседкой.

  – А, что, чай попить просто так нельзя?

  Зара открыла дверцу гардероба и начала переодеваться, моля всех богов, чтобы заплаты на дешёвых чулках не были видны из-под платья. Глаза невольно косились то на соседку, то на диковинный предмет мебели. Зара гадала, сколько бы плотник взял за такую аристократическую вещь.

  В их деревне одежду хранили в сундуках. Зара с матерью слыли утончёнными дамами, потому что пользовались вешалками.

  – Можно, конечно, – хихикнула Ри. – Просто у меня веснушки, я их стесняюсь. Чем только не изводила – всё равно появляются! А заклятие накладывать боюсь – вдруг что-то не то скажу?

  Убрав саквояж под кровать, соседка расстегнула глухое дорожное платье и, оставшись в тонкой батистовой рубашке и нижней юбке, углубилась в содержимое своего сундука.

  На пол полетели чулки, панталоны, подвязки, сорочки, парадная и повседневная одежда, атласные ленты, различные коробочки, туфли... Разумеется, нужный сверток нашёлся на самом дне.

  Кое-как побросав всё обратно, Ри поспешно облачилась в школьную форму, прицепила чуть ниже плеча розетку с именем и, прыгая на одной ноге, переобулась в кожаные туфельки на низком каблучке.

  Зара с завистью наблюдала за ней. Ну зачем этой девчонке столько красивых дорогих вещей, если она их не ценит? Валяются, смятые, в сундуке...

  – Тебе завтра выдадут такую же, – Ри указала на розетку. – Представляешь, на неё имя и фамилию наносят заклинанием! Кстати, ты так и не сказала, как тебя зовут.

  – Зара, – нехотя ответила девушка.

  Она сразу поняла, подругами они с Ри не станут. Не прошло и получаса, как знакомы, а у Зары от трескотни Ри уже болела голова.

  – Ну, если готова, пошли пить чай! Они подают такие пирожные – закачаешься! По дороге я тебе всё объясню. Сама когда-то первокурсницей была, знаю, каково это, когда никого и ничего не знаешь.

  Зара скривилась, оправила юбку и, стараясь не смотреть на потёртые ботинки, не вязавшиеся с новенькой дорогой формой, последовала за Ри.

  Школа казалась девушке волшебным местом и напоминала дворец. У Зары дух захватывало от высоты потолков даже в пансионе, от количества бытовых и учебных корпусов, мебели, декора – словом, всего. После деревни девушке казалось, будто она попала в сказку. И Зара дала себе слово: жить отныне только в таких местах.

  Все воспитанники школы, независимо от курса, минимум три раза в день собирались в обеденном зале. Двусветное сводчатое помещение – дань архитектуре прошлых веков – занимало отдельное здание, крытыми переходами сообщавшееся с пансионом и учебными корпусами.

  Когда Зара в сопровождении Ри вошла в освещенную мягким желтоватым светом залу, половина мест оказалась уже занята.

  Стайка щебечущих школьников толпилась возле раздаточного стола, ожидая своей очереди, чтобы налить чаю и набрать разных вкусных мелочей.

  Чай предлагали трёх видов, на любой вкус.

  – Бери, что хочешь, а я пока займу нам место.

  Ри упорхнула к подругам, оставив Зару в одиночестве стоять у дверей. До той долетели обрывки разговоров: "Ой, привет, дорогая, как давно мы не виделись!" и "Милая, ты так похорошела!".

  "Ну и пусть, без неё гораздо лучше", – подумала Зара, поправила волосы и, стараясь не думать о чулках и стоптанных башмаках, направилась к раздаточному столу.

  Она ничем не хуже других, раз смогла поступить в это престижное заведение. А то, что Зара бедная, из деревенской глуши и без фамилии – так это ещё ничего не значит.

  Девушка налила себе чашку белого чая – хотелось попробовать что-то новое, – взяла пару пирожных и имбирного печенья, положила все на поднос и обвела залу глазами в поисках свободного места.

  Ри пристроилась во втором ряду и уже помешивала принесённый каким-то юношей чай. Соседка, наверное, не отказалась, если бы Зара села рядом, но та не желала слушать её болтовню.

  – Какие у вас глаза! – восхищенно произнёс чей-то голос.

  Зара обернулась и увидела хрупкую девушку с длинными распущенными вьющимися волосами, перевитыми голубыми лентами. Точёные черты лица, фарфоровая кожа, простые, но дорогие замшевые туфли, золотое кольцо с изумрудом – несомненно, аристократка.

  – Вам кто-нибудь говорил, что у вас необыкновенные глаза?

  – Нет.

  Зара отошла от раздаточного стола и пристроилась в уголке. Она понимала, с годами фамильное сходство лишь будет проступать всё отчетливее, а глаза и сейчас – копия глаз Рэнальда Рандрина. Не стоит привлекать внимания – до поры, до времени. Чтобы предъявить права на иную жизнь, нужно что-то уметь.

  – У вас такие же глаза, как у Советника, только у него, пожалуй, они ещё ярче. И оттенок немного другой.

  Незнакомка остановилась напротив Зары, с доброжелательной улыбкой рассматривая Зару. На подносе лежали шоколадные кексы.

  – Лестно, если я хоть чем-то похожа на столь важного человека! – улыбнулась в ответ девушка, стараясь не выдать волнения.

  – Я серьёзно – такой редкий цвет!

  – У нас в роду у всех синие глаза, по материнской линии передаются. Да и что редкого-то, синий – не фиолетовый.

  – Просто мне показалось, вы похожи... Нет, глупо, конечно, извините. Вы ведь тоже новенькая? – незнакомка подсела к ней и перевернула кольцо камнем вниз. – Папин подарок на шестнадцатилетние, – пояснила она и смущённо улыбнулась.

  Зара впервые видела, чтобы люди стыдились знатности и богатства. Незнакомка ей понравилась, захотелось завязать разговор – грустно пить чай в одиночестве.

  – Да, только сегодня занесли в списки.

  – Меня тоже. Я так волнуюсь, вдруг я полная бездарь? – вздохнула незнакомка и поделилась с Зарой кексами.

  – Не думаю, что мы хуже всех них, – девушка обвела рукой залу, подбадривая собеседницу.

  – Вы откуда?

  – Из провинции. Вы такой местности и не знаете, – улыбнулась Зара.

  – А я отсюда, из Айши. Бланш Одели.

  – Зара Эзита.

  – Раз уж нам предстоит учиться вместе, перейдем на "ты"?

  Так завязалось знакомство, которое затем переросло в дружбу.

  Девушки вместе сидели на занятиях, вместе обсуждали последние сплетни, часами корпели над книгами в библиотеке, пытаясь выполнить очередное домашнее задание.

  Заре не нравились теоретические дисциплины. Она предпочитала занятиям "мертвыми" языками и каллиграфией практические уроки, вроде травологии.

  Предметы первого курса казались ей скучными и бесполезными. Судя по рассказам Ри, программа второго курса куда интереснее. Зара с нетерпением ждала, когда от гербариев, грамматики и нудных вводных общих дисциплин, они, наконец, перейдут к магии.

  Поговаривали, будто третьекурсники держали в комнатах волков, а шестикурсники и вовсе ездили на драконах.

  Кроме учебных баталий в первые две недели Заре пришлось вести сражения за сохранение инкогнито: сразу несколько преподавателей заподозрили её родство с Рандринами. Девушка, разумеется, отнекивалась, сочиняла сказки о совершенно не связанных с магией родителях и, кажется, сумела убедить всех, что между девочкой из глухой провинции и всемогущим герцогом нет ничего общего. Но чутьё подсказывало: старшие преподаватели не поверили, просто забыли о маленькой тайне Зары.

  Стремясь превзойти отца, девушка старалась во всём превзойти сокурсников. Она втайне надеялась, хотя бы тогда Рандрин обратит на дочь внимание. Однако стать лучшей на курсе Заре не удавалось – сказывался недостаток домашней подготовки, хотя среди отстающих они с Бланш тоже не числились.

  Был у Зары и свой конек – травология. Да и как же иначе, если много лет настольной книгой девушки служил засаленный травник! Никто лучше Зары Эзиты не мог отличить ядовитые ягоды от съедобных или без запинки назвать помогающие от простуды травы. Тут уж она являлась примером для подражания. Хоть что-то!

  – Порой ненавижу эти книги! – пробормотала Бланш, законспектировав очередной абзац увесистого тома. – Зара, у меня уже голова пухнет!

  – Потерпи немного, осталась всего одна глава, – не отрываясь от записей, пробормотала Зара.

  Они с обеда сидели в библиотеке, готовились к завтрашнему опросу, завалив стол фолиантами и манускриптами.

  Тема, на редкость скучная, не вызывала энтузиазма, но Зара усиленно пыталась вникнуть в перипетии анторийской истории.

  – Как же мне это надоело! – Бланш потянулась и откинулась на спинку стула. Сегодня ей, определенно, не хотелось ничего учить.

  – Бланш, мы должны завтра не ударить в грязь лицом, от этого зависит место практики, – устало наставляла Зара. – Ты не хуже меня знаешь, нам позарез нужны хорошие оценки по истории. В каллиграфии мы обе не сильны, придётся добирать баллы по другим предметам.

  – Тебе-то хорошо, наверняка получишь "двенадцать" по травологии! – вздохнула Бланш и перевернула страницу. – Сеньора Джун тебя на руках носить готова!

  – Одной травологии мало, – возразила Зара, мысленно повторяя причины военной кампании Нуруса Сеговея. – Бланш, лучше ответить завтра, чем потом пересдавать по второму разу. Сеньор Лейтер – это не сеньора Джун, он лентяев не любит.

  – Да уж! – поёжилась Бланш. – Глянь на Ри. – Сеньор Лейтер по совместительству преподавал историю магии на втором курсе. Ри умудрилась проболтать половину лекций, за что в наказание писала нудныйо, никому не нужный реферат. – Я не хочу писать о куриноногих демонах.

  Бедняга Ри мучилась который час, но не могла написать больше страницы. Временами она бросала тоскливые взгляды на других студентов, но те не горели желанием помочь.

  Зара считала, что соседка давно бы управилась, если бы поговорила с архивариусом, а не сама копалась в каталоге. Сама она с первого дня завела знакомство с библиотекарем и не тратила время на бесполезные поиски.

  К половине пятого подруги закончили готовиться к занятиям, вернули манускрипты на полки и, с облегчением вздохнув, вышли на свежий воздух.

  Накинув на плечи шерстяные жакеты, девушки сидели в саду, строя планы на лето. К тому времени Зара уже обжилась в школе, обзавелась новыми чулками, бельём и обувью. Даже шубкой – её подарила на день рождения Бланш. Остальное девушка купила на стипендию, полагавшуюся тем, кто заканчивал полугодие с суммой баллов больше сорока восьми.

  Весна, яркая, благоухающая, расслабляла умы, настраивала на несерьёзный лад. Юноши всё чаще прогуливали занятия, целыми днями пропадая в городе, а девушки, перечитав до дыр немногочисленные любовные романа из школьной библиотеки, вздыхая, мечтали каждая о своём принце.

  Зара же грезила не о большой и чистой любви, а о том, чтобы остаться на недельную практику в столице и попасть не к захудалому аптекарю, а к настоящему магу. Для этого требовалось не завалить оставшиеся предметы и набрать достаточное количество баллов в итоговой аттестации.

  В крайнем случае Зара планировала обратиться к Бланш. Уж её-то любящие родители не отправят в глушь, а та, в свою очередь, не забудет о подруге.

  Второй удачей в своей жизни Зара считала именно дружбу с Бланш Одели. Юная графиня пригласила девушку провести лето в загородном имении, и девушка после практики планировала воспользоваться очередным подарком судьбы.

  Другие разъедутся, будут трястись в переполненных дилижансах, тарантасах, двуколках, глотать дорожную пыль, кормить клопов на постоялых дворах, где люди зачастую вповалку спят на полу по пять – десять человек, а Зара нет.

  Мать, конечно, расстроится, да и повидать её хочется, но уж больно далеко от столицы родной дом! Две недели туда, две недели обратно – целый месяц в дороге. Не стоит оно того.

  Бланш проводила улыбкой проходившего мимо молодого человека. Юноша, первый парень курса, утонченный блондин с безупречными манерами, нравился юной графине, и подруга иногда передавала ему короткие записочки. Предмет обожания принимал их с вежливым безразличием, делал очередной комплимент Заре, который та пропускала мимо ушей. Несерьёзно всё это и никак не поможет стать первой на курсе.

  – Прогуляемся?

  Зара кивнула и попросила немного обождать:

  – Схожу за кошельком.

  – Не нужно, зачем тебе тратиться?

  И то верно, наследница графа Одели априори состоятельнее сельской девушки-бастарда без фамилии.

  В вопросах денег Зара никогда не проявляла излишней скромности, хотя и не злоупотребляла чужой добротой. Разве чашка чая с пирожными, дешёвые бусы или новые пряжки для туфель – это преступление?

  Достав из ящика перчатки и даже не взглянув в зеркало – Зара знала, что привлекательна, этого достаточно, девушка вернулась в сад.

  Подруги бесцельно бродили по Старому городу, заглядывали в разные магазинчики, с восхищением разглядывали выставленные на продажу украшения, мысленно примеривая их на себя. Устав ходить, девушки устроились за столиком в кондитерской.

  Там же Бланш впервые предложила подруге придти к ним на вечер. Под "вечером" она понимала очередной приём в доме графов Одели.

  – Что ты, Бланш, меня засмеют! – ужаснулась Зара.

  – Да кто засмеет, почему? – девушка заказала обеим по пирожному и чашке чая с молоком и специями.

  – Кто я – и кто они, ваши гости? Бланш, неужели ты сама не понимаешь, что это смешно?!

  – Ничуть. Ты у нас такая красавица, – уговаривала подруга.

  – Бланш, у меня ни одного приличного платья нет. Не пойду же я на приём в школьной форме? – Зара критически перебрала в голове нехитрый гардероб. Пройтись по городу – это одно, а предстать перед глазами высшего общества Айши – совсем другое.

  – Не волнуйся, что-нибудь придумаем! Завтра дам тебе платье, а потом у тебя будет свое собственное. Сейчас пойдём к моей портнихе и снимем мерки.

  "К моей портнихе"! Интересно, Зара когда-нибудь тоже обзаведётся такой?

  И всё-таки как легко живётся Бланш! Никаких забот, никто не называл выродком в утробе матери. Бланш не приходилось самой штопать чулки – да мало ли что ещё! Странно, что девушка выросла такой простой и сердечной, окажись подруга на её месте, непременно бы смотрела на всех свысока.