Текст книги "Встречь солнцу. Век XVI—XVII"
Автор книги: Николай Коняев
Соавторы: Владислав Бахревский,Арсений Семенов
Жанр:
Историческая проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 36 (всего у книги 40 страниц)
ИЗ «ЗАПИСОК О РУССКОМ ПОСОЛЬСТВЕ В КИТАЙ
(1692—1095)» ИЗБРАНТА ИДЕСА [328]328
Текст печатается по изданию: Избрант Идее и Адам Брант. Записки о русском посольстве в Китай (1692—1695). Перевод М. И. Казанина. М., 1967.
[Закрыть]
Глава 2Попав таким образом из Европы в Азию[329]329
Попав... из Европы в Азию... – Большинство европейских географов XVI—XVII веков границу между Европой и Азией проводили по р. Дон и далее по прямой линии от истоков Дона до Архангельска. Поэтому и автор считает, что эта граница проходит через Соликамск.
[Закрыть] и достигнув азиатской реки Чусовой, нашли мы эту реку далеко не столь приятной, как красавица Кама – замечательная река, богатая всякого рода рыбой. Берега реки от Соликамска досюда плотно населены: почти непрерывно видишь большие и богатые деревни и села и сооружённые с затратой немалых средств соляные варницы; поля очень плодородны, ландшафт прекрасен: обширные луга пестрят всевозможными цветами, повсюду леса и перелески. На всё это стоит и очень приятно смотреть. И хотя берега Чусовой, текущей на запад и впадающей в Каму, не менее красивы, привлекательны и плодородны, путешествие вверх по ней показалось нам неприятным. Здесь из-за высокой воды мы за несколько дней продвинулись вперёд очень мало, и нас тянули бечевой с берега. Наконец по прошествии двенадцати дней тяжёлого бурлачения против сильного течения мы прибыли 25 мая к удобному берегу и увидели впервые сибирских татар, именуемых вогулами[330]330
...сибирских татар, именуемых вогулами. – Европейцы называли Татарией огромную территорию от Волги до Тихого океана и от Тибета до Северного Ледовитого океана, а татарами – все народы, обитавшие здесь. Поэтому и Избрант называет в дальнейшем башкир – башкирскими татарами, калмыков – калмыцкими татарами, маньчжур – китайскими татарами и т. д.
[Закрыть].
Должен сказать, что довольно плотно населённые земли по этой реке можно считать в числе самых красивых в мире. И когда я, чтобы немного размяться поутру или вечером, выходил на берег, то, удалившись по холмам, находил всевозможные и прекраснейшие цветы и растения, издававшие чудный аромат. Повсюду в очень большом количестве встречалась различная дичь, крупная и мелкая.
Вогульские татары, к которым привела нас эта река, – грубые язычники, что внушило мне желание ближе познакомиться с их образом жизни, религиозными обрядами. Я сошёл на берег и переночевал у них.
Это люди крепкие от природы; у них довольно большие головы. Все их религиозные обряды состоя! в том, что они раз в год совершают жертвоприношения: идут группами в лес и убивают там несколько различных животных, из которых они выше всего ценят лошадь обычной и пятнистой мастей; они сдирают с них кожи, вешают их на деревья, падают перед ними ниц, и в этом состоит всё их богослужение. Мясо они съедают сообща и отправляются домой, после чего свободны от моления целый год. Они говорят: «А зачем молиться больше, чем раз в год?» Они не в состоянии дать какой-либо ответ на вопрос о происхождении и характере их религии и говорят лишь, что так делали их отцы и им следует делать так же.
Я спросил их, что они знают о боге, верят ли они, что там, наверху, на небе, есть господь бог, который всё создал, всё сохраняет и всем правит, посылает дождь и хорошую погоду. На это они ответили: мы можем это допустить, поскольку мы видим, что два почитаемых нами светила – солнце и лупа – находятся на небе, так же как и звёзды, и соглашаемся, что там, на небе, есть кто-то, кто ими управляет.
О чёрте они и слышать не хотят и не знают его, так как он не показывается и никто его не видел. Они признают воскресение мёртвых, но не знают, какое возмездие или награду должны получить они или их тела.
Когда кто-либо умирает, его хоронят без всякого гроба, в лучших платьях и украшениях, будь то мужчина или женщина. С ним закапывают, смотря по состоянию покойника, также и деньги, так как, по мнению вогулов, когда наступит воскресенье из мёртвых, трупу следует быть одетым и иметь кое-что на расходы. Вогулы сильно воют по покойнику, и муж после смерти жены целый год обязан оставаться вдовцом.
Если околевает пёс, который служил на охоте или как-либо иначе, тогда в его честь делают маленький домик из дерева высотою в сажень, стоящий на земле на четырёх подпорках. Там они помещают труп собаки, и он остаётся в нём, пока цел домик.
Вогулы берут столько жён, сколько могут прокормить, и когда какая-либо из них забеременеет и приближаются роды, она должна удалиться в лес, в специально построенную избушку, где и рожает; и два месяца мужу не разрешается входить к ней или ей к нему.
Когда кто-либо захочет жениться, то должен выкупить невесту у её отца. Свадьба совершается почти без всяких церемоний, разве только приглашают и угощают ближайших друзей, после чего жених без дальнейших околичностей идёт спать с невестой. У них нет жрецов. Женятся они на девушках не ближе четвёртой степени родства.
В ходе дальнейших разговоров я обратился к ним с увещеванием, что наступило время признать Христа, спасителя всего мира, и обратиться к нему, так как этим они смогут себе обеспечить не только временное, но и вечное благополучие. На это они ответили: что касается временного благополучия, то мы видим ежедневно перед своими глазами множество наших русских, которые, хотя и верят в Христа, с трудом добывают корку хлеба; что же касается вечного благополучия, то, по их словам, это дело уладится само собой, и пояснили, что они будут жить и умирать, как жили и умирали их отцы и деды, независимо от того, правильна или неправильна была их религия.
Об одежде как мужчин, так и женщин и внешнем виде их и их детей можно судить по прилагаемой гравюре, из которой видно, что в них нет ничего дикого или безобразного.
Жилища их деревянные, четырёхугольные, того же типа, что у русских крестьян, с той разницей, что вместо печей в домах у них очаги, на которых они, сжигая дрова, готовят пищу. Дым выходит через отверстие в крыше, закрываемое куском льда, как только дрова прогорят до углей. Таким образом, тепло остаётся в помещении, а чистый и ясный лёд пропускает и дневной свет. У них нет табуреток, а есть нечто вроде широкой лавки, тянущейся вокруг всей избы над земляным полом, в локоть[331]331
Локоть – голландский локоть равен 0,9 метра.
[Закрыть] высотой в два локтя шириной. На них и сидят вогулы как персы, поджав под себя ноги, на них же и спят.
Они живут тем, что добывают луком и стрелой. Лучшей дичью считаются лоси, которые пасутся стадами. Мясо их разрезают на полоски, развешивают на воздухе вокруг домов и сушат. Если пройдёт дождь и мясо начинает вонять, его вновь высушивают и считают ещё более вкусным. Кур и свинины они не едят.
Чтобы поймать дикое животное, они устанавливают в лесах нечто вроде больших луков и привязывают к ним верёвку, к которой прикрепляют зерно или другую приманку, и оставляют открытым лишь подход; если лось или другое животное хочет поживиться приманкой, они не могут не задеть верёвки, тогда лук стреляет и стрела впивается спереди в тело животного и валит его на землю. Вогулы выкапывают также в лесах большие ямы, которые покрывают камышом и травой; если зверь ступит на яму, он провалится и будет пойман.
Живут эти татары по своим деревням вдоль реки Чусовой, вплоть до Уткинского острога, пользуются покровительством русского царя, которому платят дань, и пребывают в мире и безопасности. Их поселения простираются на 800 немецких миль[332]332
Немецкая миля – равна пяти русским вёрстам.
[Закрыть] на север по Сибири, до самых земель северных самоедов.
Расставшись с язычниками, 1 июня мы благополучно прибыли в Уткинский острог. Это пограничное укрепление построено против башкирских и уфимских татар. Когда я был там, приехал туда один князёк уфимских татар, живущих под покровительством русского царя. Он разыскивал свою жену, на которой недавно женился. Она без всякой причины убежала от него. Не найдя её у крестьян, он легко утешился: «Я седьмой муж, которого она в своей жизни бросила»). (Из чего следует, что она любила новизну.)
Выехав 10 июня из Утки на телегах, проехали мы мимо слободы Аятской и пересекли огибающую её реку Нейву. Далее мы последовали вдоль реки Режи до слободы Арамашевой и оттуда до Невьянского острога на вышеупомянутой реке Нейве. Это путешествие сухим путём до Невьянска доставило мне величайшее наслаждение, так как по пути встречались прекраснейшие луга, леса, реки, озёра и самые плодородные и прекрасно обработанные поля, какие только можно себе представить, все хорошо засеянные русскими; здесь можно было достать всякие припасы по сходной цене. От Невьянска я вновь отправился вниз по реке. Водный путь до Туры шёл повсюду между берегами с густозаселёнными русскими деревнями и слободками и с хорошо обработанными полями. 21 июня мы добрались до реки Туры, притока текущей с запада реки Тобол.
25-го числа того же месяца прибыли мы в город Тюмень, который в силу своего географического положения довольно сильно укреплён и густо населён, главным образом русскими, однако же примерно четверть населения составляют исповедующие магометанство татары. Эти люди ведут большую торговлю на калмыцких землях[333]333
...на калмыцких землях... – Калмыки занимали тогда степи Северного Казахстана.
[Закрыть], с Булгарией[334]334
Булгария – территория Среднего Поволжья и Нижнего Прикамья, где в X—XIII веках существовало государство с таким названием.
[Закрыть] и др. Многие из них занимаются земледелием на окрестных землях и рыболовством.
В здешних окрестностях мало пушного зверя, если не считать красных лисиц, волков и медведей, но в нескольких милях отсюда есть лес, называемый Илецкой бор, где ловится много ценнейшей серой белки, сохраняющей свой цвет летом и зимой и нисколько не линяющей, как другие животные; белка эта бывает такой же величины, как и обычная, и у неё очень прочная шкурка. Эта порода белки попадается в Московском государстве только здесь, и поэтому под страхом большого штрафа купцам запрещено её продавать, а велено сохранять и сдавать для потребностей двора великого царя. Эта белка имеет ту особенность, что она убивает и съедает всех белок других пород, которые попадают в этот лес.
Во время моего пребывания в этом городе в нём и среди окрестного населения царил большой страх перед татарами калмыцкой и казахской орды, которые соединились и произвели набег на Сибирь, разорили много деревень, убили много людей и теперь угрожали самой Тюмени, от которой они отстояли не более чем на 15 миль.
Правитель Тюмени срочно вызвал из Тобольска и других городов войско. Оно выступило в поход и заставило этих кочевых татар отступить с большими потерями.
По этой причине у меня не было никакого желания задерживаться долее в этом месте, и как только я получил свежих гребцов и военный конвой, отплыл 26-го того же месяца вниз по Тоболу. Берега реки по обеим сторонам низкие и сырые, так как весной их заливает вода, и потому они почти не заселены, хотя на несколько миль в сторону от берегов много посёлков, отчасти татаро-магометан, отчасти русских. Река изобилует прекрасной рыбой.
1 июля я благополучно прибыл в Тобольск. Город этот имеет, помимо укреплений, ещё и большой каменный монастырь с высокими сторожевыми башнями, который сам по себе может служить цитаделью. Город стоит на высокой горе, у подножия которой вдоль берега Иртыша большое пространство занимают жилища татар-магометан и бухарцев, ведущих обширную торговлю по Иртышу, а также проникая даже через калмыцкую землю в самый Китай. Когда путь в калмыцкие земли безопасен, лучше всего ехать в Китай через Ямышево озеро.
Тобольск, который воспроизведён на прилагаемой гравюре, – столица Сибири; подчинённая ему область простирается на юг за Барабу, от Верхотурья до реки Оби, на восток до земель самоедов, на север до земель остяков и на запад до Усы и реки Чусовой. Вся эта область густонаселена как русскими, занимающимися земледелием, так и разными другими народностями – татарами и язычниками, платящими русскому царю дань. Зерно здесь так дёшево, что можно купить 100 немецких фунтов ржаной муки за 16 копеек, быка за 2—3 с половиной рейхсталера и довольно большую свинью за 30—35 стейверов[335]335
Рейхсталер – серебряная европейская монета, в России приравнивалась к 50 копейкам; сгейвер – мелкая голландская монета, равная одной копейке.
[Закрыть].
Река Иртыш даёт столько рыбы, что осётра весом от 40 до 50 фунтов можно купить за 5—6 копеек, или стейверов, и рыба эта настолько жирна, что в котле, в котором её варят, набирается на палец жиру. Имеется также изобилие всякой дичи: лосей, оленей, косуль, зайцев и т. д. Пернатая же дичь – фазаны, куропатки, лебеди, дикие гуси, утки, аисты – дешевле говядины. В городе имеется сильный гарнизон, состоящий из хорошо вооружённых солдат. По приказу его царского величества город может выставить в поле более девяти тысяч человек, кроме того, ещё несколько тысяч конных татар, которые, когда им велят, служат их царским величествам[336]336
...конных татар, которые... служат их царским величествам. – Царское правительство, нуждаясь в военной силе, сохранило за татарской знатью ряд привилегий, выделив её из массы «ясачных людей» и образовав из неё особый военный корпус («служилые татары»), численностью в несколько сотен человек (а не несколько тысяч, как пишет Избрант).
[Закрыть].
Летом с запада часто совершают разбойничьи набеги на владения его царского величества калмыцкая и казахская орды, подчиняющиеся главе бухарских татар Тести-хану[337]337
...подчиняющиеся главе бухарских татар Тести-хану. – В это время бухарским ханом был Субханкули, а казахским – Тауке; казахи и калмыки не были в политической зависимости от Бухары.
[Закрыть]. Много налётов производят и уфимские и башкирские татары. Тобольск немедленно даёт отпор этим коршунам и отгоняет их. В этой столице проживает митрополит, или высшее духовное лицо, присылаемый из Москвы. Он является духовным главой всей Сибири и Даурии.
Около ста лет тому назад город этот, так же как вся Сибирь, благодаря описываемому нами далее случаю, стал владением царя. Некий разбойник по имени Ермак Тимофеевич в правление царя Ивана Васильевича занимался грабежами в землях его, повсюду причиняя подданным его царского величества значительный вред. А когда его стала преследовать большая военная сила, он бежал со своей дружиной вверх по Каме, а оттуда на впадающую в Каму реку Чусовую, где Строганов имел свои поместья и промыслы и владел большей частью берега протяжением до 70 немецких миль. Ермак обратился к деду нынешнего Строганова за покровительством и заступничеством перед его царским величеством, чтоб ему было дано прощение, а за это обещал в виде возмещения за свои злодейства привести всю Сибирь под власть великого царя. Он получил от упомянутого Строганова помощь в виде судов, оружия и необходимых рабочих; отплыл со своей шайкой на лёгких судах вверх по Серебрянке, которая стекает с Верхотурских гор на северо-востоке и впадает в Чусовую; перетащил свои суда волоком до реки Тагил и спустился по ней до реки Туры. Он взял у татар лежащую на Туре крепость Тюмень, сровнял её с землёй, поднялся далее вверх по Тоболу до Тобольска[338]338
...до Тобольска... – Тобольск был основан позже – в 1587 году. Здесь имеется в виду столица Сибирского ханства Кашлык.
[Закрыть], где в это время находился татарский князь в возрасте около двенадцати лет, именуемый Алтанай Кучумович[339]339
Алтанай Кучумович – был пленён и отправлен в Москву в 1608 году, а не во время похода Ермака.
[Закрыть] (потомок которого ещё и по сей час живёт в Москве и титулуется сибирским царевичем), напал на этот город, с малыми потерями взял его и из него послал пленного князя в Москву, сам занялся укреплением завоёванного города.
После этого удачного похода направился он вниз по Иртышу, но недалеко от Тобольска ночью на него неожиданно напал отряд татар, побивший многих его людей. Он хотел перескочить со своего судна на другое, но не рассчитал прыжка и упал в воду. Тяжёлая кольчуга сразу же потянула его ко дну, и никто не смог прийти ему на помощь. Труп его из-за быстрого течения был отнесён далеко и никогда не был найден. Тем временем Строганов отписал о просьбе Ермака царю и получил для Ермака помилование; прибыло также несколько сотен московских офицеров и солдат, которые заняли и укрепили покорённые Ермаком города. Таким образом, с этого времени царь начал править Сибирью.
Татары, живущие на много миль вокруг Тобольска, исповедуют магометанство. Поскольку мне было любопытно посмотреть их религиозные обряды, воевода отправился со мной. Мне представился редкий случай увидеть их. Мечети, или церкви, имеют со всех сторон большие окна. Во время службы все они были открыты. Пол был застлан коврами, но никаких других украшений не было видно. Входившие в мечеть снимали обувь и садились рядами, поджав под себя ноги. Главный мулла сидел одетый, как турок, в белый ситец и в белой чалме на голове. Кто-то стал кричать народу сильным и зычным голосом, и после этого все упали на колени; когда мулла сказал несколько слов и воскликнул: «Алла, алла, Магомет!», все молящиеся повторили эти слова за ним и три раза поклонились до земли. Затем мулла поглядел на обе свои ладони, как будто он хотел что-то в них прочесть, и ещё раз крикнул: «Алла, алла, Магомет!» После этого он бросил взгляд сначала через правое, потом через левое плечо, не говоря при этом ни слова, и все молящиеся проделали то же самое. Так закончился этот отнявший немного времени религиозный обряд.
Главный мулла, или муфтий, араб родом, поэтому его очень ценят и с большим уважением относятся ко всякому, кто может читать, писать или понимать по-арабски. Мулла пригласил нас в свой дом рядом с мечетью и угостил чаем. Имеется в этом городе и области очень много калмыцких татар-рабов[340]340
...много калмыцких гатар-рабов... – Их покупали у самих калмыков, которые, по свидетельству современников, продавали «своих свойственников и своих собственных детей».
[Закрыть], живут также давно взятые в плен калмыцкие князья.
После того как я получил суда, конвой, солдат и необходимые вещи, отплыл я с божьей помощью 22 июля из Тобольска вниз по реке Иртышу, прошёл мимо многих татарских и остяцких деревень, мимо слобод Демьяновской, Яминь и т. д., где в Иртыш впадает небольшой приток Пеннонка. 28-го прибыли мы благополучно в Самаровской Ям, где я получил несколько гребцов и велел поставить мачты на больших судах для того, чтобы при попутном ветре мы могли плыть далее вверх по Иртышу[341]341
...вверх по Иртышу... – нужно: «вниз по Иртышу».
[Закрыть], до Оби, ибо недалеко от Самаровского Яма Иртыш впадает несколькими протоками в знаменитую реку Обь.
Воды Иртыша светлые и прозрачные. Река берёт начало в калмыцких землях, где она течёт с гор с юга в северо-восточном направлении и протекает через два озера Кабако и Зайсан. Юго-восточный берег на всём протяжении обрамлен высокими горами, там и сям поросшими кедром; северо-западная же сторона представляет собой низменные луга. На северо-западной стороне водится исключительно много больших чёрных медведей, волков, так же как и красных и бурых лисиц. Там протекает также недалеко от Самаровского Яма впадающая в Обь речушка Касымка, по берегам которой водится лучшая по всей Сибири белка (если не считать ранее упомянутого леса Илецкой бор), называемая по реке касымской.
Здесь должен я мимоходом заметить, что мне тамошние жители рассказали как чистую правду: осенью прошлого года ранним утром громадный медведь ворвался в эту слободу, в коровник, находившийся вблизи поля, набросился на корову, схватил её передними лапами, шагая на одних задних, уволок её живой; когда же хозяин и соседи, услышав мычание коровы, набросились на медведя с ружьями и дубинами, он всё же не выпустил своей добычи, пока они не застрелили корову.
Большая часть жителей здесь – русские ямщики, получающие ежегодно жалованье от его царского величества, за что они должны бесплатно обеспечивать подводами и рабочими присланных воевод и всех других проезжающих по служебным делам его царского величества в Сибири и за небольшую плату возить их летом по воде, а зимой по льду до города Сургута на Оби. У ямщиков много собак, которыми пользуются, когда случается ехать зимой, так как в этих местах запрягать лошадей в сани совершенно невозможно по той причине, что снег на Оби лежит иногда высотой больше сажени.
Собак запрягают по две в парты, или сани, которые изготовляются из лёгкого дерева. На них можно везти от 200 до 300 немецких фунтов груза, причём ни собаки, ни нарты не вязнут в снегу, а летят быстро, оставляя след не глубже толщины большого пальца. Говорят, будто бы некоторые собаки заранее знают, когда им предстоит работа. Тогда по ночам они собираются кучками и подымают страшный вой, по которому их хозяева узнают о предстоящей поездке. Когда собаки в пути хотят порезвиться, хозяин вешает на шею ружьё, надевает лыжи, чтобы бежать по снегу, забирает собак, заходит в лес и убивает всякую дичь, иногда даже красивую дорогую чёрно-бурую лисицу: мех забирает себе, а мясо отдаёт собакам. Таким образом, от своих собак-коней они получают достаточно пользы и хорошую прибыль.
Эти собаки средней величины, у них острые морды, торчащие уши и хвост, загнутый крючком, и некоторые из них до того похожи на волков и лисиц, что, когда они лежат в лесу, в них то и дело стреляют, принимая за этих животных. И в самом деле они случаются с волками и лисицами, так что, когда в какой-либо деревне идут собачьи свадьбы, вблизи неё, как это заметили очень многие, можно видеть множество волков и лисиц.
Теперь, когда самаровские ямщики подготовили всё для моего дальнейшего путешествия, 29 июля я приказал двинуться в путь и начал спуск на двух больших речных судах, или дощаниках, по наиболее удобному руслу Иртыша вниз, к великой и знаменитой Оби, которой мы и достигли на следующий день. Я обнаружил, что её восточный берег гористый, а по западному берегу, насколько охватывает глаз, тянется однообразная равнина, и в этом месте река имеет добрые полмили в ширину.
6 августа прибыли мы в город Сургут, лежащий на восточном берегу реки Обь. На восток от этой местности, немного в глубь Сургутской области и вверх по Оби, до самого города Нарыма, попадаются соболи, одни блёклые, другие чёрные, как смоль, а также наиболее крупные и красивые горностаи из всех, каких ловят в Сибири и России, и в особенности чёрно-бурые лисицы, которые в этих местах лучше и красивее, чем где бы то ни было.
Среди лучших мехов, которые должно откладывать и отправлять к царскому двору, есть такие, которые оцениваются в 200—300 рублей за шкурку, и они такого чёрного цвета, что даже наилучшие чёрные меха даурских соболей не могут с ними сравниться. Ловят их с собаками, и об этом жители рассказали мне следующую замечательную историю.
Недавно в одной деревне, расположенной недалеко от города, средь бела дня показалась великолепная чёрная лиса, за которой сразу же погнался крестьянин со своими натасканными для охоты собаками, чтобы поймать её. Как только продувной зверёк увидел, что ему не уйти от собак, он побежал с льстивой ужимкой им навстречу, повалился на спинку, стал лизать им морды, бегать вместе с ними и играть. Когда доверчивые собаки увидели столь дружеское расположение, они не стали причинять хитрому зверьку какого-либо зла, и он ускользнул в лес. Таким образом, крестьянин, не имевший, к своему большому огорчению, при себе ружья, упустил эту ценную добычу и, как ни старался, больше эту хитрую чёрную лису обнаружить не смог. Однако же два дня спустя хитроумный зверёк вновь появился на прежнем месте. Крестьянин, как только заметил его, взял с собой другую собаку, белой масти и лучшую из всех, что были у него, и вновь преисполнился надежды поймать своё сокровище. Со спущенной собакой крестьянин бросился на лису, и ему почти удалось поймать её. Хотя чёрные собаки настигли её и хитрая лиса вновь начала, как и в первый раз, заигрывать, но белая собака, лучше знакомая с проделками лисиц, была настолько предусмотрительной, что тоже вначале прикидывалась дружелюбной, но, как только лиса приблизилась, быстро прыгнула на неё и захватила бы её, если бы та не отскочила в сторону и не ускользнула, спрятавшись после этого в густом лесу так, что её уже больше нельзя было найти. Но крестьянин всё же наконец перехитрил лису. Он перекрасил свою белую собаку в чёрный цвет, чтобы таким образом лисица не узнала её и перестала её опасаться, и вышел в третий раз на охоту, взяв с собой перекрашенную собаку. Ему повезло, так как собака чутьём напала на след лисы и пошла, на счастье, по нему. Увидев перекрашенную собаку, лиса вышла к ней без всякого страха, воображая, что это одна из прежних чёрных собак, с которой она, как и с теми, решила играть. Они приближались друг к другу до тех пор, пока собака, тщательно выбрав момент, не впилась наконец зубами в ничего не подозревавшую лису, и таким образом хитрая тварь со своей прекрасной шкуркой досталась крестьянину, который продал её за сто рублей.
Здесь попадается много лисиц со смешанным чёрным и серым мехом, так называемые помеси, а полностью чёрные ловятся редко. В этой области водится также много красных лисиц, росомах и бобров. Росомахи очень злые, хищные животные. Так же, как рыси, они забираются на деревья и тихонько ждут, когда олень, лось, косуля или заяц пробежит под ними, спрыгивают на него, вгрызаются в его тело, пока животное от боли не падает на землю и не становится их добычей. Один воевода держал живую росомаху у себя на дворе для забавы. Однажды он велел бросить её в воду и спустил на неё двух привычных к воде собак. Росомаха тотчас же вцепилась в морду одной собаке и держала её в воде, так что та захлебнулась, Затем росомаха подплыла к другой собаке и проделала бы то же самое, если бы в неё не стали бросать поленьями, пока собака не вылезла из воды.
О бобрах, которые водятся в этих местах стадами, рассказывают весьма интересные истории, но они кажутся очень странными и неправдоподобными. Поэтому я считаю, что стоит упомянуть об особенностях бобров, о которых мне рассказали, ручаясь за истинность. Главная пища бобров состоит из рыбы, поэтому держатся бобры по берегам богатых рыбой рек, где ездит и проходит мало людей. Весной они собираются не только парами, но и многочисленными стадами, или колониями, выходят, захватывают таких же, как они, бобров в плен, ведут их в свои норы, где эти пленники должны служить им в качестве рабов. Они валят зубами целые деревья, тащат их, вырезают из них куски нужной длины и умело прилаживают один к другому в своих жилищах, подобно тому как делают плотники при изготовлении сундуков. В жилища они сносят свою пищу и складывают заготовленные летом запасы всяческого продовольствия. Когда это сделано, наступает время самке родить. Мне рассказали про них также удивительные, совершенно неправдоподобные истории. Говорят, что к этому случаю собираются все бобры-соседи, подпиливают зубами дерево, иногда имеющее локоть в окружности, и валят его, далее отгрызают с комля бревно длиной в две сажени, доставляют его водой к своим норам, подымают его у входа в нору стояком, так что оно находится на локоть в воде, однако же не касается дна. При этом, как бы быстро ни было течение и как бы сильно ни дул ветер, дерево неподвижно стоит на своём месте. Всё это кажется совершенно неправдоподобным, однако сибиряки, которых я расспрашивал, единогласно подтверждают это. Рассказывают и многое другое об этих животных, которые больше похожи на человека, чем на неразумных зверей, о чём я подробно распространяться не буду.
Между тем некоторые приписывают установку дерева перед норой бобров волшебству остяков и других язычников, живущих здесь повсюду. Как в действительности обстоит дело, знает один бог. Одно несомненно, что бобры-рабы хорошо известны крестьянам, которые узнают их по чрезмерной худобе и потёртому в работе волосу.
Как русские, так и остяки, выходящие на охоту за бобрами, хорошо знают, что нельзя истреблять целый выводок. Поэтому, когда они бьют или стреляют бобров, всегда оставляют нетронутой пару, самца и самку, чтобы на следующий год можно было на том же месте возобновить охоту.
