Текст книги "Встречь солнцу. Век XVI—XVII"

Автор книги: Николай Коняев

Соавторы: Владислав Бахревский,Арсений Семенов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 40 страниц)

«СКАСКА» ВАСИЛИЯ ПОЯРКОВА
О ПОХОДЕ НА АМУР И ОХОТСКОЕ МОРЕ [176]176
  Текст печатается (с сокращениями) по изданию: Дополнения к Актам историческим, собранным и изданным Археографическою комиссиею. СПб., т. III, 1848, док. № 12.


[Закрыть]

154 (1646) году, июня в 12 день, пришол с низу Лены-реки в судах в Якутской острог письмяной голова[177]177
  Письменный голова – должностное лицо в воеводской администрации, приказный для особых поручений.


[Закрыть] Василей Поярков и в съезжей избе воеводам Василию Никитичи) Пушкину да Кирилу Осиповичи) Супоиеву да дьяку Петру Стенынину в роспросе сказал:

В прошлом де во 151 (1643) году, июля в 15 день, из Якутского острогу послал его, Василья, стольник и воевода Пётр Головин да с ним старых и новоприборных служилых людей[178]178
  Новоприборные служилые люди – принятые на службу перед самим походом.


[Закрыть] 112 человек, да из гулящих людей охотников[179]179
  Охотники – добровольно согласившиеся участвовать в походе.


[Закрыть] 15 человек, да два целовальника, да два толмача[180]180
  Толмач – переводчик.


[Закрыть], да кузнеца, да для угрозы немирных землиц пушку железную ядром полфунта, да на 100 выстрелов и на запас и служилым людем для службы 8 пуд и 16 гривенок[181]181
  Гривенка – мера веса, 1 фунт.


[Закрыть] зелья[182]182
  Зелье – порох.


[Закрыть], а свинцу тож; и подал наказную память[183]183
  Наказная память – инструкция.


[Закрыть]... А в наказной памяти написано: 151 (1643) году, июля в 15 день, по государеву царёву и великого князя Михаила Феодоровича всеа Русин указу, стольник и воевода Пётр Головин велел итти из Якуцкого острогу письмяному голове Василью Пояркову на Зию и на Шилку-реку для государева ясачного сбору, и для прииску вновь неясашных людей, и для серебрёной и медной и свинцовой руды и хлеба[184]184
  ...для серебряной и медной и свинцовой руды и хлеба... – Поискам земель, пригодных для хлебопашества, и полезных ископаемых, особенно серебряной руды, власти придавали не меньшее значение, чем пушным богатствам края.


[Закрыть], по роспросу Енисейского острогу служилого человека Максимка Перфильева[185]185
  Максим Перфильев – в 1638—1639 годах возглавлял отряд енисейских служилых людей, посланный для «проведывания» «новых землиц» по Витиму. Здесь от местных тунгусов были собраны сведения о племенах, обитавших по Амуру, о «многих даурских пашенных людях».


[Закрыть], что он, Максимко, сказал: на Шилке-реке многие сидячие пахотные хлебные люди, а живёт тут Лавкай-князец, а с ним его людей всего человек с тридцать, и у того де Лавкая-князца на усть Уры-реки в горе в утёсе в двух местах серебряная руда – одна в утёсе, а другая в воде, да на той же реке Шилке, внизу, медная и свинцовая руда, а хлеба де на Шилке всякого много. Да в том же наказе написано и тунгуских людей роспросные речи. Да с ним же, Василием, послан был в кожах тунгус с Алдана-реки Бутанского острожку лагирской князец Шамаев Токони. И по его де, Тамкониеву, роспросу, как они, тунгусы, про ту Шилку-реку и кто по ней сидячих хлебных людей живут сказывали, велено ему, Василью, на те реки итти, и государевым делом радеть, и серебряной, и медной, и свинцовой руды проведывать, и в тех местах острожки поставить и со всем укрепить.

Да в роспросе ж про тот ход письмяной голова Василей Поярков сказал: как де в прошлом в 151 году послал его на государеву службу стольник и воевода Пётр Головин да с ним старых служилых 12 человек, да два толмача, да два целовальника, да кузнеца, да новоприборных 100 человек, да из гулящих охочих промышленных людей 15 человек, и шол он из Якутского острогу вниз по Лене до усть Алдана-реки двои сутки, а по Алдану вверх до усть Учюра-реки 4 недели, а по Учюру шол вверх до усть Гонома 10 дней, а по Гоному-реке шол вверх до заморозу 5 недель. А та река Гоном порожиста: как по ней шли и судном на порог подымалися, и на пороге казённое судно заметало, и на том замете с того казённого дощеника с кормы сорвало государев свинец, что с ним послан был – 8 пуд 16 гривенок, и тот свинец в том пороге в глубоком месте потонул и сыскать его не могли. А по тому Гоному до заморозу иных было больших 42 порога да 22 шиверы[186]186
  Шивера – каменистый перекат на реке, мелководный участок реки.


[Закрыть]. И до Нюемки-речки не дошед за 6 днищ, замёрзли; и зимовье поставил, и жил в том зимье две недели. И оставил де он в том зимовье у судов, и у государевы казны, и у хлебных запасов пятидесятника с служилыми людьми, сорок человек, два целовальника, и велел им после себя весною, перед полою водою, по последнему зимнему пути за волок перейти, и государеву казну и хлебные запасы переволочь, и суды сделать, и за собою Зиею-рекою плыть не замешкав.

А сам де он, Василей, в прошлом во 152 (1643) году из того зимовья, взяв с собою служилых людей 90 человек, пошол тою Нюемкою-рекою и из Нюемки через волок. А Нюемкою-рекою и волоком шли 2 недели межу дву ветр – полуденного и обедника[187]187
  ...межу дву ветр — полуденника и обедника... – в юго-западном направлении.


[Закрыть]. И пришли на Брянду-реку, а та Брянда впала в Зию-реку, на низ идучи, с правую сторону, а людей по ней нот. И тою Бряндою вниз шли до Зии-реки полтретьи[188]188
  Полтретьи – две с половиной.


[Закрыть] недели. А Зиею шли до другой Брянды два дни, а та Брянда впала в Зию с ту ж с правую сторону, а по ней живут тунгусы оленные уллагири. [...] А от Гиляя-реки до Уры-реки шли 4 дни, а Ура впала в Зию с правую ж сторону, а по ней живут тунгусы баягири, скотные. А от Уры реки до речки Умлекана шли три дни, а Умлекан пала в Зию с правую ж сторону, а людей по ней нет. А на усть той речки Умлекана живут дауры пашенные – даурской князец Доптыул с родом своим, а роду его 15 человек, да с ним же живут пашенные.

И даурского князца Доптыуля Кенчюлаева он, Василей, во 152 (1643) году, декабря в 13 день, поймал в аманаты. И его, Доптыуля Кенчулаева, он, Василей, роспрашивал про Зию, и про Шилку-реку, и про сторонные речки, кои впали в Зию и в Шилку-реку, и какие по тем речкам люди живут, и дают ли они кому ясак с себя, и про серебряную, и медную, и свинцовую руду, и про синюю краску, чем кумачи[189]189
  Кумач – хлопчатобумажная ткань.


[Закрыть] красят, и на Зие и Шилке-реке серебро родится ли, и медная и свинцовая руда и синяя краска, чем кумачи красят, есть ли, и камки[190]190
  Камка – шёлковая цветная узорчатая ткань.


[Закрыть] и кумачи? На Зие-реке и Шилке и по сторонним речкам, кои впали в Зию и в Шилку-реку, серебро не родится, и камок и кумачей не делают, и медныя и свинцовыя руды нет, и синие краски, чем кумачи красят, нет же; а приходит де к ним серебро, и камки, и кумачи, и медь, и олово от хана. А про того де хана сказал он, что живёт ордою, а город у него рубленой, а около города вал земляной, а бой у них лучной и огненной и пушек много, а имя ему Борбой[191]191
  ...а имя ему Борбой... – Вероятно, правильнее – Богдой. Так русские называли правителя Маньчжурского государства, носившего титул «богдыхан» (великий хан); отсюда именование маньчжуров «богдойцами» или «богдойскими людьми». В это время богдыханом был Абахай (1626—1643).


[Закрыть], а называют де его ханом, потому что он большой человек, владеет всеми; а серебро, и камки, и кумачи, и медь, и олово покупают на соболи у него, хана. А которые даурские люди тому хану ясаку не дают и с ним не торгуют, и он де посылает к ним на Зию и на Шилку-реку своих людей и воюет годом по двожды и по трожды; а приходит людно – тысячи по две и по три. А с Зии де, с Умлекана, к хану дорога через камень, по речке по Худынке, за Шилку конём ехать шесть недель. А по Шилке живут многие даурские люди и тунгусы пашенные, и хлеба у них родится много. Да с Зии же, с Умлекана, до Шилки-реки ехать до острожку до Дувы конём 2 дни, а пешего ходу 4 дни. А в том де острожке живёт князец Илдега с родом своим, а роду его 100 человек, да в том же острожке с ним иные многие улусы. А выше того князца Илдеги живёт князец Лавкай, и у него поставлен острожек, про которого у него в наказе написано по распросу енисейского служилого человека Максимка Перфирьева – улусу его человек с 30, а у того де князца Лавкая, тот князец Доптыул сказал, улусу де его человек с 300. А выше де его, Лавкая, живут три князца мунгальские по Шилке-реке кочевные скотные, а у одного князца улусных людей с 300, а у дву князцов по 100 человек. А у Лавкая де хлеба много, и он, Лавкай, хлеб провадит в судах к тем мунгальским князцом, а продаёт им на скот. А сам де он, даурской князец Доптыул, у хана не бывал, а ходил де к нему отец его Кенчюлай многажды. [...]

И на Умлекане де он, Василей, зимовье поставил. И у служилых людей хлебных запасов стало гораздо мало, и до весны прожить нечем. И служилые и промышленные люди, пятидесятник Юшко Петров и десятники и все служилые люди били челом государю словесно, чтоб их государь пожаловал и велел отпустить под острожек к даурским князцом к Досию и Колне для государева ясашного сбору и для корму, чтоб им, служилым людей было чем прокормиться до весны. И он, Василей, послал того Юшку Петрова с товарищи, 70 человек, и велел им итти под тот даурской острожек к Досие и Колне и велел их из острожку вызывать ласкою под государеву высокую руку; и как они, князцы, выдут к ним из острожку, и их, князцов, взяв в аманаты, отъити к лесу и засекою или вежею рубленою укрепиться накрепко, а к острожку не приступать, смотря по тамошнему делу, как бы государю было прибыльнее.

И как де он, Юшко с товарищи, пришли под острожек, и дуарские князцы, Досий, и Колна, и Даваря, не допустя их, Юшку с товарищи, до острожку, за версту встретили и государскому величеству поклонилися. И в аманаты к ним сели Досий и Колпа, а Доваря в острожек отпустили. И три юрты им отвели, где им, Юшку с товарищи, жить, и хлебных запасов, 40 кузовов круп овсяных, привезли и десять скотин привели же. И ночевал он, Юшко с товарищи, в юртах. И взяв с собою знамя и пятьдесят человек служилых людей, круг острожку ходили и осматривали, крепок ли острожек и приступить к нему можно ль. И он, Юшко, почал тем даурским князцом говорить и в острожек к ним проситься. И они де отказали: в острожке де живут у них люди многие, и русских людей по се поры не знают и с ними учинят бой, и от того де учинится дурно большее. И он, Юшко с товарищи, упрямився, взяв тех князцей, Досию и Колну, и в острожек к ним пошли. И тех князцов их улусные люди, собрався безвестно, и на него, Юшку с товарищи, напустили из острожку и из подлазов, многие люди на вылазку выходили и с поля многие конные люди напускали, и бон с ними великой учинили, и на бою служилых людей десять человек непереранили больно: итти из-под острожку не могли и осталися под острожком живы. А своего одного князца Кольну убили, а другой князец Досий убил служилого человека, у кого он был, и ушол к ним в острожек. А достальных служилых людей всех изпереранили и в юрте под острожком обсадили, и сидели три дни. И на четвёртую ночь из-под острожку ношли в отход к нему, Василью, на Умлекан, и шли в куяках до Умлекана десять дней.

И как те люди к нему, Василью, зимою пришли, и всякого запасу меж собою разделили по тридцати гривенок на человека, и питалися всю зиму и весну сосною и кореньем. А как служилые люди пришли из-под острожку, Юшко Петров с товарищи, к нему, Василью, на Умлекан, и в те поры из-за караулу у служилых людей, у Галки Сурнина да у Оски Крохи, из желёз даурской князец Доптыул убежал. И после того голодною смертию померло тех служилых людей, которые из-под острожку пришли, 40 человек.

И как весною пятидесятник Патрикейко Минин с товарищи к нему, Василью, в судах приплыл, и он, Василей, собрався с достальными служилыми людьми в суды, и вниз по Зию поплыл.

А от Селимбы-реки плыл до речки до Гогулкургу трои сутки. И та речка пала в Зию, на низ пловучи, с левую сторону. А на усть той речки, на Зие, волость Гогули, а в той волости даурской острожек, а в том острожке два князца – Омуты да Ломбо, а улусу у них в том острожке 200 человек, все пашенные и скотные сидячие люди, а хлеба у них родится много, а ясак платят хану собольми. А против Гогул за Зиею волость Шепки, а в той волости 100 человек, дауры же, пашенные же. А от Гогул плыл до речки до Томы, плыл судном одне сутки. А Тома-речка пала в Зию, на низ идучи, с левую же сторону, а по ней живут дауры и тунгусы пашенные многие. А от Томы плыл до даурского князца Балдачи сутки. А от Гогул до него, Балдачи, по Зию живут по обе стороны дауры пашенные, его, Балдачины, улусные люди; а у него, Балдачи, поставлен острожек, и в том острожке с ним, Балдачею, живёт его улусу 100 человек, пашенные. А от Балдачи, от острожку плыл до Шилки-реки сутки. А все его, Балдачины, люди – дауры пашенные; а ясак он, Балдача, даёт хану собольми, а в аманатех у хана сидит жена его, Балдачина. И как Шилка-река сошлась с Зиею, и так пошла Шилка и до Шунгалы-реки[192]192
  ...так пошла Шилка и до Шунгалы-реки. – Амур до впадения в него р. Сунгари (Шунгал) В. Поярков называет Шилкой, от Сунгари до Уссури – Шунгалом и лишь нижнее точение Амура от Уссури – Амуром.


[Закрыть]. А Шилка пала в Зию, на низ идучи, с правую сторону. А на Зие и на Шилке родится шесть хлебов: ячмень, овёс, просо, греча, горох и конопля, да у Балдачи же родится овощ: огурцы, мак, бобы, чеснок, яблоки, груши, орехи грецкие, орехи руские.

А с усть Зии по Шилке пойдут пашенные многие сидячие люди дючеры[193]193
  Дючеры – тунгусоязычные племена, которые позднее, как и дауры, были насильственно переселены на территорию Маньчжурии.


[Закрыть] родами, и до Шунгалы-реки. А с усть Зии до Шунгалы плыл три недели. А язык у дючеров свой, и толмача дючерского не было. И он, Василей, послал проведывать десятника Илейку Ермолина да с ним служилых и промышленных людей двадцать пять человек – далече ли до моря? И они ходили в стругах вниз трои сутки и назад воротилися. И не дошед до него, Василья, за полднища, стали ночевать. И собрався дючеры, многие люди, и безвестным приходом их, Илейку с товарищи, побили всех, только ушли два человека: служилой человек Панкрашка Митрофанов да промышленой человек Лучка Иванов.

А Шунгал-река впала, вниз идучи, с правую сторону. А по Шунгале живут многие пашенные сидячие люди шунгалы. А в вершине той реки живут мугалы кочевные, скотные. А как Шунгал-река сошлась с Шилкою, и так пошла Шунгал, а по Шилка. А от Шилки-реки плыл до Амура тестеры сутки. А всо и до Амура живут по обе стороны дючеры, многие сидячие люди. А Амур пала в Шунгал, на низ идучи, с правую сторону. А по Амуру живут дючеры же пашенные, а в вершине живут тунгусы. А как Амур сошлась с Шунгалом, и так пошла Амур-река и до моря. А по Амуру до натков[194]194
  Натки – нанайцы.


[Закрыть] плыл, до князца Чекуная, четверы сутки, дючерами же пашенными. А натками плыл до гиляков две недели. А натки живут по Амуру по обе стороны улусами, а ясаку они никому не дают. А гиляками плыл и до моря две недели же. А гиляки сидячие живут по обе стороны Амура и до моря улусами, да и на море по островам и губам живут многие ж гиляцкие люди сидячие улусами, а кормятся рыбою, ясаку они, гиляки, хану не дают. А в Каменю, в горе, живут тунгусы.

А на усть Амура-реки зимовали. И гиляцких аманатов поймал трёх человек: Сельдюгу, да Килему, да Котюгу Доскины... И с них, с аманатов, ясаку взял 12 сороков соболей да 6 шуб собольих, и тех аманатов с собою в Якутской острог привёз.

И он, Василей Поярков, летом с усть Амура-реки назад в Якутской острог, к устью реки Ульи в судах пошол. А морем шол до той усть Ульи-реки 12 недель. И на Улье-реке зимовал, и... аманата изымал, и ясаку из-за него собрал 17 соболей, да семеры наполники[195]195
  Наполники – украшения, нашиваемые на полы одежды.


[Закрыть] собольи, да 7 пластин собольих[196]196
  Пластина соболья – хребтовая часть шкурки соболя.


[Закрыть] же. И с тем аманатом оставил для ясашного сбору на Улье-реке служилых и промышленых людей двадцать человек.

И с Ульи-реки вешним последним путём, нартами, через волок до вершины Маи-реки две недели, а по Мае-реке плыл в судне до Алдана-реки тестеры сутки, а по Алдану плыл до Лены четверы сутки, а по Лене шол вверх до Якутского острогу тестеры сутки.

И только будет государь царь и великий князь Михайло Феодорович всеа Русии укажет на те реки, на Зию и на Шилку-реку, в те землицы, где он, Василей Поярков, с служилыми людьми был, послать своих государевых немалых служилых людей, перед прежнею посылкою, что с ним, Васильем, было послано, с прибавкою, для ясашного сбору и приводу новых землиц под его царскую высокую руку, человек с 300 и больше. И на тех реках, в тех землицах иноземцов под его государеву царскую высокую руку можно привесть и в вечном холопстве укрепить, острожки в тех землицах с крепостьми укрепя: в первых даурских пашенных людях хлебных на усть Силимбы-реки острожек поставить, где стоит даурского князца Досии, и в том острожке оставить для осадного сиденья на малую статью человек с 50; да в хлебных же даурских людях в другом месте, на Зие-реке, даурского князца Балдачи, острожек поставить можно ж и крепостьми укрепить, и в том острожке оставить для осадного сиденья на малую статью 50 человек; да в третьем месте, в хлебных же людях, на Зие ж реке, в дючерах, острожек поставить, и в том острожке оставить для осадного сиденья на малую ж статью 50 человек. А другою половиною служилыми людьми, полуторым стом, по Зие и по Шилке-реке и по сторонним речкам, кои впали в Зию и в Шилку-реку, в походы ходить и тех пашенных хлебных сидячих людей под его государеву царскую высокую руку привесть можно, и в вечном холопстве укрепить, и ясак с них сбирать. И в том ему, государю, будет многая прибыль, потому что те землицы людны, и хлебны, и собольны, и всякого зверя много, и хлеба родитца много, и те реки рыбны, и его государевым ратным людей в той землице хлебной скудости ни в чём не будет.

«ОТПИСКА» ЯКУТСКИХ ВОЕВОД
О ПОХОДЕ ЕРОФЕЯ ХАБАРОВА НА РЕКУ АМУР [197]197
  Текст печатается по изданию: Дополнения к Актам историческим, собранным и изданным Археографическою комиссиею. СПб., т. III, 1848, док. № 100.


[Закрыть]

[...] В прошлом, государь, во 157 (1649) году, марта в 29 день писали мы, холопи твои, наперёд сего к тебе, государю, что по челобитью старого опытовщика Ярка Павлова сына Хабарова отпустили мы, холопи твои, иттить на твою государеву службу на новую землю по Олёкме-реке, на князя на Лавкая да на Батогу и на его улусных людей, да с ним служилых и промышленных охочих людей семдесят человек. А деньгами, и хлебными запасы, и суды, и ружьём, и зельем, и свинцом ссужал и давал он, Ярко Хабаров[198]198
  ...ссужал и давал он, Ярко Хабаров. – Поход был предпринят по инициативе Хабарова и на его средства; для этого ему пришлось занять значительную сумму у воеводы Д. Францбекова.


[Закрыть]. А велели мы, холопи твои, тому Ярку Хабарову по наказу тех князей Лавкая и Ботогу и с их улусными людьми призывати ласкою под твою государеву царскую высокую руку, чтоб они были в твоём государеве в вечном ясачном холопстве во веки неподвижны и твой бы государев ясак, соболи и лисицы, с себя и с улусных своих людей давали тебе, государю, по вся годы беспереводно. И в нынешнем, государь, во 158 (1650) году, майя в 26 день, пришол к нам, холопем твоим, в Якуцкой острог он, Ярко Хабаров. А сказал, что шёл де с своими охочими людьми Олёкмою-рекою и до места не дошёл, зазимовал на усть Тугиря. А с усть Тугиря пошли на нартах вверх по Тугирю с Офонасьева дни нынешняго 158 году. И дошли дорогою до князь Лавкаевых улусов: город и улусы все пусты, а в том городе пять башен, и около того города построены крепости большие – рвы глубокие и с подлазами под всеми башнями и тайники к водам, да около того ж города обошла речка и пошла в Амур, а в городе проезжие одни ворота; в городе устроены светлицы на каменное дело[199]199
  ...светлицы на каменное дело... – Дома у дауров были глинобитными.


[Закрыть], окна большие колодные[200]200
  Колодное окно – окно с косяками из больших деревянных брусьев.


[Закрыть], в вышину по два аршина, а поперёг по полутора аршина, а окончины бумажные, а бумагу делают сами, а в одной, государь, светлице живут человек по штидесят и больше. И только б на них не страх божий напал, ино было и подумать нельзя и не такими людьми такие крепости имать. И то, государь, учинилось божиего милостию и твоим государским счастьем: бог объявил и поручил под твою царскую высокую руку новую землю.

Да он же, Ярко, из того Лавкаева города пошёл вниз по Амуру, для того чтобы им поймать аманатов. И дошёл де он, Ярко, до другого города: и тот город и улусы пусты же, а в городе пять башен, и около того города устроены крепости большие и рвы глубокие и с подлазами под всеми башнями, и тайники к водам около тоже устроены, а тот де, государь, город зятя его, князь Лавкаева. Да он же, Ярко, и из того другого города пошёл подле ту ж Амур-реку, чтоб ему поймать аманатов же. И дошёл де он, Ярко, до третьего города: и тот город и улусы пусты ж, а в городе четыре башни, тож крепости, рвы и подлазы, и тайники к водам устроены ж. И он де, Ярко, в том городе с ратными охочими людьми стал и караул на городе учинил[201]201
  ...караул на городе учинил – расставил стражу на степах и башнях.


[Закрыть].

И того ж де дни увидели с города караулщики: приехали на конех пять человек. Караулщик ему, Ярку, сказал. И он де, Ярко, велел толмачю Логинку у тех людей спросить, какие они люди. И один де из них, стар человек, и сказался, что он князь Лавкай с двумя братьи да с зятем да холоп их. И учал де князь Лавкай у толмача у Логинка спрашивать, какие де вы люди и откуда пришли. И Логинко де толмач сказал: для его Лавкаевы поимки промышленными людьми, пришли де к ним торговать, и им де привезли подарки многие. И тот де Лавкай стал ему, толмачю, говорить: что де ты оманываешь, мы де вас, казаков, знаем, прежде вас был у нас казак Ивашко Елфимов Квашнин, и тот де нам сказал про вас, что де вас идёт пятьсот человек, а после де тех людей идут иные многие люди, а хотите де всех нас побить и животы наши пограбить, а жён и детей в полон поймать, потому де он, Лавкай, с братьями и с зятем из своих родов и с улусными людьми розбежались. И он де, Ярко, толмачю Логинку у того князя Лавкая велел допросить, для чего к нему Ивашка приходил. И князь Лавкай в допросе сказал: приходил де тот Ивашко по Амазару-реке к его, Лавкаевым, улусным людем, к тунгусом, которые на него, Лавкая, рыбу ловят; а приходил де тот Ивашко-казак к тунгусом – трое тунгусов да он, Ивашко, четвёртой человек, и они де ему, Ивашку, дали в подарки, его князь Лавкаевы улусные люди, пятьдесят соболей и велели отвезть к нему, Ярку, и его де на конех от улуса к улусу возили, и он де, Ивашко, подарки им давал – котлы, и топоры, и ножи, и они де у него, Ивашка, не имали, а имали только один одокуй, а дав то подарки, и его, Ивашка, отвезли честно, а соболей де у них ныне нет, а как до они сего году давали больше князь Богдою, а досталь дали в подарках казаку Ивашку Квашнину. Да он же, Лавкай, сказал, что де на усть Амазару-реки были руских три человека, его ж, Ивашки Квашнина, товарищи, и имали с его, Лавкаевых, тунгусов соболи в подарки, а сколько они имали, того де он, Лавкай, подлинно не ведает. И он де, Ярко, велел толмачю Логинку сказать ему, Лавкато, чтоб он, Лавкай, давал ясак тебе, государю царю и великому князю Алексею Михайловичи» всеа Русии, всея Руские земли и иных многих государств государю и обладателю, и его де, Лавкая, и братью его, и князей Шилгинея и Гилдегу, которые живут промеж Амуру и Шилима рек в дву городах, станут оберегать... И он де, Лавкай, ныне живёт с ними вместе, потому что де один их род. И братья де Лавкаевы и зять говорили, что де им за ясак стоять не за что, а князь Лавкай говорил, что де ещё посмотрим, каковы люди. И сам де он, Лавкай, с братьями и с зятем от города прочь поехали. А он де, Ярко, за ним, Лавкаем, пошёл, чтоб где его, Лавкая, и с братьею и улусных людей сойти и в аманаты взять.

И шёл де он Ярко, от того третьего города день, и дошли до четвёртого города. А в том городе три башни, и около того города устроены тож крепости большие, рвы глубокие и с подлазами подо всеми башнями и тайники к водам. И от того города шли ночь да назавтрее до полудни и пришли в пятый город. А в том городе четыре башни, и около того города устроены тож крепости большие, рвы глубокие и с подлазами под всеми башнями и тайники к водам.

И в том де городе в светлице поймали бабу. И он де, Ярко, толмачю велел тое бабу допросить, как её зовут. И та баба имя себе сказала – Моголчак, а родом де она даурская, а выкупил де её князь Лавкай из полону у князь Бокдоя, а опосле сказалась князь Лавкаева сестра. И тое бабу роспрашивали, и на пытке пытали, и огнём жгли: для чего тот князь Лавкай с своими улусными людьми из своих улусов, из городов побежали? И та баба в роспросе и с пытки сказала одне речи: что сказывал князь Лавкай, и братья его, и зять, и казак Ивашко Квашнин сказывал им, что идёт многое множество служилых людей, и хотят всех даурских людей побить до смерти и животы их погромить, а жёны их и дети взять в полон; и тот князь Лавкай со всеми своими улусными людьми, с жёнами, и с детми, и с животы, из своих из верхных улусов и из городов побежали до его, Яркова, приходу за три недели; и тот князь Лавкай со всеми своими улусными людьми на полтретьи тысячи лошадях поднялись со всеми свои животы и статки ко князю к Шилгинею да к Гилдиге, и тут у них все люди в скопе, а от Шилгинеева де города до Бокдоева города на конех ехати две недели. И у того де князя Бокдоя была она, баба, в полону и видела у того князя Богдоя город Богдой большой и башен много, весь земляной, а в том де городе лавки есть, торгуют всякими узорочными товары; и ясак де тот князь Богдой сбирает со всех даурских князей; и у него де, у князь Богдоя, в земле родитца золото, и серебро, и всякие узорочные товары, и камение дорогое; да есть-де у него ж, у князя Богдоя, огненной бой, пушки и пищали, и сабли, и луки ядринские, и всякое оружье навожено[202]202
  Навожено – от слова «наводить», то есть делать узор на поверхности изделия.


[Закрыть] золотом и серебром; а в светлицах де у него, у князь Богдоя, и казёнки[203]203
  Казёнка – ларец, шкатулка.


[Закрыть] серебряны золочены, из чего пьют и едят – все сосуды серебряные и золотые, а соболей, государь, много гораздо. А пониже того Бокдоева города великая река Нон впала в великую реку Амур с правую сторону, и по той де реке приходят суды большие с товарами, а из которых городов те суды приходят – и про то она сказать не ведает. А ещё того князя Бокдоя силнее есть Кан[204]204
  ...того князя Богдоя сильнее есть Кан. – Имеется в виду китайский император (каган) Шунчжи, первый император маньчжурской династии Цин, утвердившейся в Китае в результате завоевания его маньчжурами.


[Закрыть]. А круг де того города великие люди пашенные, всякого скоту многое множество.

А вверх де великой реки по Амуру, выше князь Лавкаевых городов, что они, Ярко, прошли, река Урка, а от тое Урки-реки до Амазару-реки ходу три дни, и по Амазару-реке вышел Ивашко Квашнин, а оттуду де ходу до усть Шилги от Амазару-реки два дни, и по тем де рекам многое множество тунгусов. А вниз де все живут по славной великой реке Амуре даурские люди, пахотные и скотные, а по сторонним рекам вниз тунгусов же много живёт. И в той де великой реке Амуре рыба калушка, и осётры, и всякой рыбы много, против Волги. А в тех де князь Лавкаевых в городах и в улусех луги великие и пашни есть, а лесы по той великой реке Амуре тёмные, большие, соболя и всякого зверя много. И будет бог поручит твоим государским счастьем аманатов, и тебе, государю, будет казна великая. А как бы, государь, тот Ивашко Квашнин вести им про них не сказал, и они бы, Ярко, и аманатов бы изымали, и ясак бы тебе, государю, взяли; а ныне до даурские люди остереглись накрепко, и он де, Ярко, того Лавкам с братьями, и зятя его, и улусных их людей сойтти не мог, потому что люди пешие.

И из пятого города поворотился назад в первой в Лавкаев город, для того что тог город с большими крепостми и с приходу первой. А тех, государь, четырёх городов засесть было некем. А хлеба себе напекали они по ямам много, и мочно, государь, твоим государевым ратным служилым людем тут сытым быть на два годы или на три годы. А хлеб в поле родится: ячмень, и овёс, и просо, и горох, и гречуха, и семя конопляное. А засели де они, Ярко, в том городе с великого заговейна нынешняго 158 году и того, государь, князя Лавкая поджидают к твоему царскому величеству с покорением.

А будет изволишь ты, государь, послать на князя Бокдоя своих государевых ратных людей, и надобно, государь, ратных служилых людей тысячь с шесть.

Да послали мы, холопи твои, к тебе, ко государю, его, князь Лавкаевых, городов и земли чертёж.

А только, государь, они, даурские князцы, тебе, государю, учинятца сами своею волею покорны или твоею государевою грозою под твою государеву высокую руку приведены будут и заведутца тут в Даурской земле пашни: и тебе, государю, будет прибыль большая, и в Якуцкой, государь, острог хлеба присылать будет не надобно, потому что де из Лавкаева города с Амура-реки через волок на Тугирь-реку в новой острожек, что поставил Ярко Хабаров, переходу только со сто вёрст, а водяным путём из того Тугирского острожку на низ Тугирем-рекою, и Олёкмою, и Леною до Якуцкого острогу поплаву на низ только две недели. А чаять, государь, того, что та Даурская земля будет прибыльнее Лены. А сказывал он, Ярко, нам, холопем твоим, что и против всей Сибири будет место в том украшено и изобильно.