Текст книги "Ночная катастрофа"

Автор книги: Нельсон Демилль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 34 страниц)

Глава 48

Вслед за «БМВ» Джилл Уинслоу я выехал на Чикен-Валли-роуд.

Я отстегнул рацию от пояса и включил ее. То немногое, что я услышал, не имело ко мне никакого отношения. Я выключил рацию и подумал, что неплохо было бы вернуть ее сержанту Робертсу при первой же возможности, хотя не знал, когда именно она представится.

Я уже начал надеяться, что все, возможно, пройдет удачно и мне удастся доставить Джилл Уинслоу и кассеты на Манхэттен в целости и сохранности.

Через несколько минут мы опять оказались на Седар-Свамп-роуд и вскоре добрались до Олд-Вестбери колледжа, где Джилл свернула направо. Я проследовал за ней по узкой заасфальтированной дороге до студенческого городка, который по случаю воскресного дня был почти пуст. Мы въехали на парковку и остановились. Я взял свою дорожную сумку, переложил ее на заднее сиденье «БМВ» и сказал:

– С вашего разрешения, теперь поведу я.

Я уселся за руль, а Джилл, обойдя машину, устроилась на пассажирском сиденье.

«БМВ» – мощный автомобиль с пятиступенчатой коробкой передач; признаться, мне нечасто доводилось водить машины такого типа. Поэтому, когда я хотел сдвинуться с места на первой передаче, машину дернуло и миссис Уинслоу поморщилась.

Через некоторое время мы снова вернулись на Седар-Свамп-роуд. и покатили на юг. Немного освоившись с автомобилем, я понял, что вести его – одно удовольствие. Вряд ли Нэш и его приятели могли найти в служебном гараже что-нибудь подобное.

Через пять минут я увидел знак поворота на Лонг-Айленд-экспрессвей и сказал Джилл:

– Держитесь.

В двадцати футах от въезда на эстакаду я резко затормозил, потом неожиданно повернул и вдавил в пол педаль газа. Машина, взвизгнув тормозами, устремилась вперед. Не прошло и десяти секунд, как я уже мчался по Лонг-Айленд-экспрессвей, то и дело поглядывая в зеркало заднего вида. Я включил пятую передачу и пересек два ряда. Эта машина летела как птица.

На скорости восемьдесят миль в час я перестроился в левый ряд и взглянул в зеркало заднего вида. Если за нами и был «хвост», теперь он должен был отстать как минимум на полмили.

Машин на трассе было немного, и ехали они не слишком быстро – обгонять этих воскресных водителей не составляло никакого труда.

Джилл некоторое время молчала, потом спросила:

– Нас кто-то преследует?

– Пока нет. Я просто наслаждаюсь ездой.

– А я нет.

Я немного сбавил скорость и перестроился в средний ряд. Некоторое время мы опять ехали в полном молчании.

Потом она спросила:

– Как вас зовут, мистер Кори?

– Джон.

– Можно я буду называть вас Джоном?

– Конечно, – сказал я. – А я буду называть вас Джилл, хорошо?

– Вы меня уже так называете.

– В таком случае можно мне называть вас Джилл и дальше?

– Если хотите.

Я включил свой мобильник, пять минут подождал, но ни звонков, ни сообщений не последовало, и я снова его выключил.

– Как вы себя чувствуете? – спросил я.

– Неплохо. А вы?

– Отлично. Вы вообще-то понимаете, что происходит?

– Смутно. Главное, что это понимаете вы.

– Мне так кажется. – Я посмотрел на нее и сказал: – Вы должны знать, что теперь находитесь на стороне добра и справедливости. На стороне жертв катастрофы, их семей, а также всего американского народа.

– Кто же в таком случае нас преследует?

– Возможно, никто. А может, несколько мерзавцев.

– Почему тогда мы не можем обратиться в полицию?

– Возможно, этих плохих парней куда больше, чем я думаю. Кроме того, я не могу сказать с уверенностью, кто плохой, а кто хороший.

– Что же мы будем делать, пока вы это выясните?

– В каком отеле вы обычно останавливаетесь, приезжая в город?

– Таких отелей несколько.

– В них нам показываться не стоит. Выберите другой, где имеется большой холл, – где-нибудь в центре города.

С минуту подумав, она сказала:

– «Плаза».

– В таком случае позвоните туда и зарезервируйте номер с двумя смежными комнатами.

– Вы что же – собираетесь поселиться со мной?

– Да. Пожалуйста, воспользуйтесь своей кредитной картой, когда будете вносить аванс. Я позабочусь о том, чтобы все расходы вам возместили.

– Пусть уж Марк за все расплачивается. – Она взяла мобильник, позвонила в отель «Плаза» и зарезервировала номер с двумя спальнями. – Почему бы и нет? Он может себе это позволить.

Мы пересекли границу округа Нассау и въехали в Куинс. До отеля оставалось минут тридцать езды.

Джилл спросила:

– И сколько времени мне придется провести в отеле?

– Два дня.

– А что потом?

– А потом вы переедете в другой отель. Или я найду для вас надежную квартиру. – Я добавил: – Мне потребуется около сорока восьми часов, чтобы привести армию ангелов в боевую готовность. После этого вы будете в безопасности.

– Я могу позвонить своему адвокату?

– Можете. Но будет лучше, если вы подождете с этим несколько дней.

Она кивнула.

Мы продолжали ехать по скоростному шоссе через Куинс. Джилл спросила:

– Когда вы навестите Бада?

– Я или кто-то другой встретимся с ним в течение сорока восьми часов. Только не звоните ему пока, ладно?

– Я не собираюсь ему звонить. – Она толкнула меня кулачком под локоть. – Почему бы вам его не арестовать? Я была бы не прочь навестить его в тюрьме.

Мы почти одновременно рассмеялись. Потом я сказал:

– Думаю, нам понадобится его помощь.

– Мне придется с ним встретиться?

– Возможно. Но мы обычно стараемся сделать так, чтобы свидетели не общались друг с другом.

– Это хорошо, – сказала она и спросила: – А где вы живете?

– На Манхэттене.

– До того как я вышла замуж, я тоже жила на Манхэттене. – Помолчав, она добавила: – Я очень рано вышла замуж. А вы рано женились?

– Я женат уже во второй раз. Я обязательно познакомлю вас с женой. Она агент ФБР и сейчас находится за границей. Должна прилететь завтра – если ничего не случится.

– Как ее зовут?

– Кейт. Кейт Мэйфилд.

– Она оставила девичью фамилию?

– Не только себе. Она и мне предлагает ею пользоваться.

Джилл улыбнулась и спросила:

– Вы познакомились на работе?

– Да.

– У вас, наверное, очень интересная жизнь?

– В настоящий момент да.

– И, конечно же, полная опасностей?

– Порой мне угрожает опасность умереть со скуки.

– Думаю, вы или слишком скромны, или чего-то недоговариваете. Вот сейчас, к примеру, вам скучно?

– Нет.

– Ваша жена… Сколько времени она уже отсутствует?

– Примерно полтора месяца.

– А вы, значит, в это время были в Йемене?

– Совершенно верно.

– А вам было там скучно?

– Поезжайте в Йемен, и сами все узнаете.

– А ваша жена где была?

– В Танзании. Это в Африке.

– Я знаю, где находится Танзания. Что она там делает?

– Спросите у нее, когда с ней познакомитесь.

У меня сложилось впечатление, что в том обществе, в котором вращалась миссис Уинслоу, ей приходилось сталкиваться с интересными людьми крайне редко. А еще, как мне показалось, эта женщина всю жизнь считала, что упустила свой шанс и эта гигантская катастрофа, свидетельницей которой она стала, явилась для нее важнейшим событием всей ее жизни, скорее открывшим перед ней возможности, чем создавшим проблемы. Это был правильный подход, и я надеялся, что он поможет ей справиться с тем, что ее ждало впереди.

Тоннель Мидтаун находился на расстоянии не более мили. Я бросил взгляд на Джилл. Она казалась абсолютно спокойной и собранной. Это могло быть следствием как воспитания, так и непонимания опасности, которая нам угрожала. А может, она просто предпочитала опасность скуке. Должен заметить, что, когда меня одолевала скука, я сам готов был лезть под пули. Правда, когда в меня начинали стрелять, скука уже не казалась мне такой невыносимой.

– Думаю, Кейт вам понравится. Мы с ней о вас позаботимся.

– Я сама могу о себе позаботиться.

– Нисколько в этом не сомневаюсь. Но какое-то время вам будет нужна помощь.

Мы подъезжали к тоннелю, и я снял электронный пропуск, с которого специальное устройство могло считать не только номер автомобиля, но и его местоположение и время, что мне было совсем ни к чему. Я заплатил за проезд, и мы въехали в длинный тоннель, проходивший под Ист-Ривер.

– Как мне быть с Марком? – спросила Джилл.

– Позвоните ему с мобильного.

– И что же я ему скажу?

– Скажете, что у вас все в порядке и вы хотите немного отдохнуть. Дальнейшие инструкции получите позже.

– Очень хорошо. Я никогда еще не получала инструкций.

Я рассмеялся.

– Временами мне хотелось все рассказать Марку, – сказала Джилл.

– Ну и рассказали бы… прежде чем он узнает об этом сам. Вы же понимаете, что все это получит огласку.

Она некоторое время молчала, глядя на мелькавшие за окном стены тоннеля. Потом сказала:

– Мы часто вечерами сидели вместе в гостиной… он беседовал по телефону или читал газету. Или говорил мне, что я должна буду делать завтра… В такие минуты мне хотелось включить эту запись… – Она замолчала и опять засмеялась.

Все это были фантазии женщины, страдавшей от скуки и равнодушия мужа. Мне было что сказать по этому поводу, но я предпочел промолчать.

Она спросила:

– Вы думаете, он бы заметил?

– Уверен.

Мы миновали тоннель, и вот я снова оказался на Манхэттене, о котором столько раз вспоминал в Йемене. Я вдохнул загазованный воздух, увидел миллионы тонн окружавшего меня бетона и сотни желтых такси, призывно мигавших алыми огоньками. Было воскресенье, поэтому и машин, и пешеходов встречалось куда меньше обычного. Не прошло и пяти минут, как мы добрались до 42-й улицы.

Я спросил у Джилл:

– У вас есть ко мне какие-нибудь вопросы?

– Какого рода?

– Ну, например, что будет потом… Чего вам следует ожидать… Такого плана.

– Если возникнет необходимость, вы мне сами скажете. Не так ли?

– Совершенно верно.

– Я могу высказать замечание?

– Конечно.

– Вы слишком долго шли на первой передаче.

– Извините.

Я свернул на Шестую авеню и направился к Центральному парку, уделяя особое внимание переключению передач. Еще несколько минут – и мы оказались у отеля «Плаза», где я припарковал машину. Подхватив наши с Джилл сумки, я последовал за ней в просторный холл и направился к стойке администратора.

Я не хотел, чтобы Джилл расплачивалась кредитной карточкой, по которой можно было легко установить ее личность, поэтому она выписала чек. Потом я показал администратору свое удостоверение и попросил вызвать управляющего. Тот появился через несколько минут. Я сказал, обращаясь к обоим:

– Мы путешествуем инкогнито по поручению правительства. Вы не должны никому сообщать, что миссис Уинслоу остановилась в вашем отеле. Если кто-нибудь станет наводить о ней справки, немедленно позвоните нам. Понятно?

Менеджер и администратор кивнули, и в компьютер была внесена соответствующая пометка.

Через десять минут мы вошли в гостиную просторного номера с двумя спальнями. Джилл сразу же заняла большую из них.

– Я собираюсь заказать что-нибудь поесть. Что бы вы хотели? – спросила Джилл.

Все, что мне было нужно, находилось в баре гостиной, однако я сказал:

– Чашку кофе.

Она подняла трубку и заказала кофе и пирожные.

Я спросил:

– Как вы думаете, ваш муж уже вернулся домой?

Она посмотрела на часы и сказала:

– Скорее всего нет.

– Вы должны позвонить домой и оставить Марку сообщение. Скажите, что решили немного отдохнуть от дома, съездить вместе с подругой за город или что-нибудь в этом роде. Я не хочу, чтобы он начал волноваться и позвонил в полицию. Это понятно?

Она усмехнулась и ответила:

– Волноваться – это слабо сказано. Он будет в шоке. Раньше я никогда не уезжала из дома… без предварительной договоренности. Но в полицию он не позвонит, ручаюсь. Он не решится.

– Отлично. Тогда звоните.

Джилл вынула из сумочки мобильник, набрала номер и сказала:

– Марк, это Джилл. Мне стало скучно, и я решила съездить в Истгемптон, навестить подругу. Возможно, я останусь у нее на ночь. Если тебе захочется со мной связаться, позвони мне на мобильный и оставь сообщение. На звонки я не отвечаю. – Она добавила: – Надеюсь, ты хорошо поиграл сегодня в гольф и Бад Митчелл не слишком тебя достал? – Тут она посмотрела на меня и подмигнула. – Целую тебя, дорогой.

Определенно миссис Уинслоу получала от сложившейся ситуации известное удовольствие.

– Ну как, я все правильно сделала? – спросила она.

– Вы были неподражаемы.

Я подумал, что если Нэш как следует пораскинул мозгами и сложил два и два, то уже мог бы в это время находиться в доме Уинслоу, и значит, Марк услышал из его уст другую, не менее занимательную историю, после чего наверняка обратился к властям за помощью в поисках пропавшей жены. Впрочем, в данный момент это меня не слишком волновало.

На всякий случай я сказал Джилл:

– А теперь отключите ваш мобильник.

Она отключила телефон, даже не спросив у меня, зачем это нужно. После этого мы разошлись по спальням, чтобы немного отдохнуть.

В дверь позвонили. Я впустил служащего, принял заказ и подписал чек. Потом я подошел к окну и окинул взглядом Центральный парк.

Я чувствовал себя преступником в бегах, и в этом не было ничего удивительного, потому что я и в самом деле находился в бегах. Ирония заключалась в том, что всю жизнь я сам преследовал других. Увы, большинство этих парней были настолько тупы, что я так толком и не узнал, как себя вести, чтобы тебя не поймали.

Впрочем, кое-какими познаниями в этой области я все-таки обладал, поэтому господам Нэшу и Гриффиту предстояло основательно потрудиться, чтобы меня вычислить.

В гостиную вошла Джилл. Выглядела она прекрасно: успела почистить перышки и даже нанести на лицо косметику.

Мы уселись за обеденный стол и принялись за кофе с пирожными. Вообще-то я был здорово голоден, но сумел сдержаться и не слопать все один.

– Значит, ваша жена прилетает завтра? – уточнила Джилл.

– Если не произойдет ничего непредвиденного, ее самолет приземлится около четырех часов дня.

– Вы поедете ее встречать?

– Нет. Мне сейчас в аэропорту лучше не светиться.

Она не спросила почему, и я понял, что она постепенно начинает осознавать ситуацию.

– Ее встретят и привезут сюда. Ей, как и мне, нельзя появляться в нашей квартире.

Она кивнула, посмотрела на меня и сказала:

– Джон, я боюсь.

– Вам нечего бояться.

– У вас есть пистолет?

– Нет.

– Почему?

Я объяснил, добавив:

– Мне не нужна пушка.

Мы еще немного поболтали, потом я сказал:

– Возьмите кассету, которую я вам отдал перед отъездом, и положите в сейф отеля.

– Хорошо. А как вы поступите с кассетой «Мужчина и женщина»?

– Не беспокойтесь, я о ней позабочусь.

Она кивнула и сказала:

– Я хотела бы сходить в церковь. А потом прогуляться. Вы не против?

– Честно говоря, если эти люди каким-то образом вычислили, где мы находимся, то, что бы мы с вами ни делали, это уже не будет иметь ровно никакого значения. Единственное, о чем я вас прошу, это не включать мобильник. Нас могут засечь по сигналу.

– Неужели такое возможно?

– Еще как. – Я ввел номер ее мобильника в память своего и сказал: – В принципе вы можете проверять сообщения, но не оставляйте телефон включенным более чем на пять минут.

Вообще-то на Манхэттене с его немалым населением и огромным количеством мобильных телефонов потребуется минут пятнадцать, а то и больше, чтобы запеленговать нужный аппарат, но уж лучше перестраховаться.

– Кроме того, – сказал я, – не пользуйтесь своей кредитной карточкой. У вас есть наличные?

Она кивнула и спросила:

– Не хотите со мной прогуляться?

Поднявшись с места, я сказал:

– Я собираюсь немного вздремнуть. Не отвечайте на телефонные звонки и на стук в дверь. Просто разбудите меня – и все.

– Договорились.

– Когда будете выходить, обязательно оставьте мне записку, укажите время ухода и напишите, когда вернетесь.

– Такого я даже для мужа не делала.

Я улыбнулся и сказал:

– Ну, до скорого.

Вернувшись к себе в спальню, я сел на кровать и набрал номер мобильника Дома Фанелли.

Когда он ответил, я сказал:

– Извини, что нарушаю твой воскресный отдых.

– Ты что, звонишь из отеля «Плаза»?

– Именно. А ты сейчас где?

– В Уолдорфе. А что ты делаешь в «Плазе»?

– Говорить можешь?

– Да. Я сейчас на семейном барбекю. Вытащи меня отсюда.

Я спросил:

– У тебя стакан в руке?

– Разве папа римский ест колбасу? Ты зачем, собственно, звонишь?

– Ты же хотел узнать, чем я занимаюсь, верно?

– Ну, положим.

– Так вот, это голодный огнедышащий дракон, который может проглотить тебя с потрохами.

В трубке повисло молчание. Потом Дом сказал:

– Давай выкладывай.

– О'кей. Это касается рейса восемьсот и некоей видеопленки. А также леди по имени Джилл Уинслоу, которую ты для меня разыскал.

После этого я минут пятнадцать обрисовывал ему ситуацию. Дом слушал меня, вопреки обыкновению, молча, и я даже несколько раз спросил, не заснул ли он.

Когда я закончил свой рассказ, он воскликнул:

– Боже всемогущий! – И добавил: – А ты, часом, не шутишь?

– И не думал.

– Мать честная, ну и дела!

– Хочешь в этом поучаствовать?

В трубке послышались возбужденные голоса и громкая музыка. Потом все стихло, и я понял, что Дом поменял дислокацию.

– Я сейчас в сортире. Жаль, выпить тут нечего.

– Сначала воду в бачке спусти… Дом, мне нужна твоя помощь.

– Разумеется. Что нужно делать?

– Я хочу, чтобы ты в сопровождении как минимум двух полицейских в форме подъехал завтра в аэропорт и встретил Кейт.

– Она точно завтра прилетает?

– Я бы и сам ее встретил, но боюсь, там меня уже будут ждать.

– Понятно…

– Будь готов к стычке с федералами и другому подобному дерьму. Судя по всему, тебе придется поиграть мускулами.

– Думаю, я смогу уладить это дело.

– Я в этом не сомневаюсь. Твоя главная задача – доставить Кейт в отель «Плаза» и не привести за собой «хвост».

– Ясно…

– Мне плевать, если в аэропорт явится все нью-йоркское отделение ФБР в полном составе. Что бы ни случилось, ты должен забрать Кейт. В конце концов, ты – нью-йоркский коп, и это твой город, а не их.

– Я уже сказал, что с федералами разберусь.

– Когда привезешь Кейт в отель, обеспечь ей сопровождение до номера миссис Уинслоу.

– До чьего номера?

Я назвал ему номер комнаты миссис Уинслоу и спросил:

– Ты все понял?

– Вроде… Но у меня от твоих откровений ум за разум заходит…

Я сообщил Дому, когда должна прилететь Кейт, потребовал, чтобы он повторил номер рейса и время прилета.

– Теперь я рассказал тебе все. Ты доволен?

– Еще бы! Да это настоящий триллер.

– Сам просил.

– Что ж, благодарю, что поделился информацией. – Помолчав, он добавил: – Кстати, прими мои поздравления. Я всегда говорил, что ты гений, даже когда лейтенант Вулфи настаивал, что ты идиот.

– Спасибо за теплые слова. Тебе нужна какая-нибудь дополнительная информация?

– Вообще-то да… Кто конкретно за тобой охотится?

– Парень из ЦРУ по имени Тед Нэш. Также, возможно, Лайэм Гриффит из ФБР. Но если честно, я даже не представляю, кто еще может быть вовлечен в операцию прикрытия. Потому не знаю, к кому еще обратиться – и в своей конторе, и вне ее.

Несколько секунд Дом хранил молчание, потом спросил:

– А Кейт?.. Ей ты можешь доверять?

– Могу. Потому что она сама втянула меня в это дело.

– Ладно, раз так. Просто хотел убедиться.

Я промолчал, и Дом спросил:

– Тебе нужна поддержка в отеле?

– Думаю, день или два я буду здесь в безопасности. Но в случае чего я обязательно с тобой свяжусь.

– Ладно. Если эти парни придут по твою душу, стрельни пару раз им в задницы, а потом звони детективу Фанелли в убойный отдел. Я пришлю мясной фургон, чтобы доставить их в морг.

– План отличный, – сказал я, – но проблема в том, что моя пушка до сих пор находится в дипломатическом багаже.

– Как? У тебя нет оружия?

– Нет, но…

– Я сейчас же поеду к тебе на квартиру, заберу оттуда твой личный ствол и привезу…

– Только не надо ехать ко мне на квартиру. Наверняка она находится под наблюдением федералов. Или ты ввяжешься с ними в перепалку, или за тобой начнут следить и ты приведешь их за собой в «Плазу».

– Федералы не способны выследить собственную тень, даже когда солнце находится у них за спиной.

– Положим. Но сегодня лучше все-таки не рисковать. Не забывай, завтра тебе предстоит важное дело.

– В таком случае я привезу тебе свою пушку.

– Дом, очень тебя прошу сегодня держаться от отеля подальше. У меня пока все в порядке.

– Ладно, но ты всегда можешь мне позвонить. – Дом помолчал, потом спросил: – А хочешь, я посажу тебя и твою дамочку на время в камеру? Такие случаи предусмотрены программой по защите свидетелей.

Я задумался над этим предложением, но решил, что Джилл Уинслоу будет не в восторге от подобной перспективы. Более того: если федералы узнают об этом – а получить такого рода информацию этим парням было вполне по силам, – им не составит труда перевести нас с Джилл из одной камеры в другую – свою собственную.

– Эй, Джон? Ты меня слушаешь?

– Знаешь, Дом, я бы не хотел, чтобы наши с Джилл Уинслоу имена фигурировали в каких-либо официальных сводках. В настоящий момент я предпочел бы остаться пропавшим без вести. Но если я почувствую, что нам с Джилл пришло время сесть в тюрьму, я обязательно тебе позвоню.

– Договорились. «Плаза», конечно, куда более комфортабельное место, нежели тюрьма «Метрополитен».

– Благодарю, Дом. Обещаю защитить тебя, если дерьмо полетит во все стороны.

– Когда дерьмо полетит во все стороны, будет лучше, если в этот момент рядом окажемся не мы, а кое-кто другой.

– Будем надеяться, что все так и произойдет. Так что наслаждайся своим барбекю и радуйся жизни. Чао.

Джилл оставила на столе в гостиной для меня записку:

«Ушла в двенадцать пятнадцать, буду в пять вечера. Если задержусь, позвоню. Можно пригласить вас на обед? Джилл».

Я почитал «Санди Таймс» и посмотрел телевизор. Несколько раз я проверял свой мобильник, но никаких сообщений, в том числе и от Мертвеца Теда, не было, хоть он и обещал со мной связаться.

Было полшестого вечера. Джилл все не возвращалась, поэтому я послал ей на мобильный сообщение и заказал в номер пива.

В пять сорок восемь она позвонила:

– Извините, но у меня напрочь отсутствует чувство времени. Я вернусь около половины седьмого.

– Буду ждать вас в номере.

По-видимому, чувства времени у нее и впрямь не было, поскольку она приехала только около семи. Я уже хотел высказаться по этому поводу, но она протянула мне пакет из магазина «Барнис» и сказала:

– Взгляните.

В пакете я обнаружил мужскую рубашку. Учитывая то обстоятельство, что свою рубашку я не стирал уже три дня, она сделала этот подарок скорее не мне, а себе. Но я все равно был благодарен ей за заботу.

– Спасибо. Вы чрезвычайно предусмотрительны.

Она рассмеялась и сказала:

– Я догадалась, что вы прилетели из Йемена в той самой рубашке, которая на вас сейчас, поскольку вид у нее, скажем прямо, несколько помятый.

На самом деле от моей рубашки просто воняло. Я вытащил обновку из упаковки и с удивлением обнаружил, что она розового цвета.

– Приложите, – сказала она.

Я послушно приложил рубашку, а Джилл оглядела меня со всех сторон и сказала:

– Вам очень идет этот цвет. Он подчеркивает ваш загар.

Это был бы прекрасный цвет, если бы я вдруг решил сменить пол.

– А почему вы… вы действительно так думаете?

Она взяла рубашку и в одну секунду вытащила из нее все пятьсот булавок, после чего расстегнула на ней пуговицы и произнесла:

– Думаю, она вам как раз. Примерьте.

Рубашка была с короткими рукавами и шелковистой на ощупь. Я скинул с себя свою старую сорочку и облачился в новую – шелковую и розовую.

Джилл посмотрела на меня и сказала:

– Вы в ней выглядите просто потрясающе.

– Да и ткань такая мягкая. – Потом я спросил: – Кстати, муж оставил вам сообщение?

Она кивнула.

– И что он вам сказал?

Она вынула из сумочки телефон, выбрала в меню опцию «голосовая почта» и протянула его мне.

Я услышал произнесенные механическим голосом слова: «Сообщение получено в пятнадцать двадцать восемь». Потом заговорил мистер Уинслоу: «Джилл, это Марк. Я получил твое сообщение».

Его голос был совершенно бесцветным, и я, обнаружив, что цифровому устройству удалось его записать, удивился почти так же, как и в тот раз, когда увидел его фотографию.

«Меня очень тревожит твое поведение, Джилл, – продолжал Марк. – Очень. Поэтому прошу тебя перезвонить мне сразу же, как ты получишь это сообщение. Я должен знать, что с тобой и где ты сейчас находишься. Вообще этот внезапный отъезд кажется мне чрезвычайно легкомысленным поступком. Ты не позвонила мальчикам, и они, не дождавшись твоего обычного воскресного звонка, перезвонили мне. Я сказал им, что ты уехала к подруге, но в моем голосе, по-видимому, чувствовалось волнение, и они, как мне кажется, забеспокоились. Поэтому я прошу тебя срочно позвонить им. И не забудь позвонить мне, так как я тоже очень волнуюсь. Надеюсь поговорить с тобой после того, как ты получишь это сообщение».

Я ждал, что он скажет что-нибудь вроде «Я люблю тебя» или «Искренне ваш», но ничего подобного не последовало, и я, выключив телефон, передал его Джилл.

Некоторое время мы молчали, потом Джилл сказала:

– Я, конечно же, не перезвонила.

– Не понимаю, как вы устояли перед столь страстным призывом.

Она улыбнулась, потом ее улыбка растаяла, и она произнесла:

– Я не хочу причинять ему боль.

– Смею сказать, что он не показался мне человеком, испытывающим душевные муки, – заметил я. – Но вы его лучше знаете.

– Он еще три раза звонил мне с просьбой перезвонить.

Я обдумал ситуацию и решил, что Тед Нэш пока еще не наведывался с расспросами о Джилл. Поразмыслив еще немного, я пришел к выводу, что, возможно, Тед Нэш находился в комнате, когда Марк Уинслоу звонил своей жене.

Я спросил:

– Голос мужа не показался вам странным?

– Он всегда так разговаривает.

– А может быть, кто-то говорил ему, что́ он должен сказать. Представитель полиции или еще кто-то. Как вы полагаете?

Немного помолчав, она сказала:

– Это вполне возможно. Обычно он довольно редко вспоминает о наших мальчиках. – Она посмотрела на меня и добавила: – Я понимаю, что вы имеете в виду, но не уверена в этом.

– Ясно… – Потом меня посетила еще одна параноидальная мысль, но из разряда полезных. Если Тед Нэш отстает от меня на шаг, мне пока не о чем беспокоиться. Главное, чтобы он меня на этот самый шаг не опередил.

– Выпить хотите? – спросил я.

Мы выпили, потом Джилл предложила мне пойти в ресторан пообедать, но я настоял, чтобы еду нам принесли в номер. Во-первых, на улице я постоянно сталкиваюсь с тем, с кем мне не следует встречаться; а во-вторых, чем больше дверей отделяют тебя от возможного противника, тем лучше.

В ожидании заказа мы с Джилл немного поболтали. В частности, она сообщила мне, что положила кассету из видеокамеры в сейф отеля, и добавила, что никому не звонила и кредитной карточкой не пользовалась.

Она рассказала мне, что ходила в собор Святого Томаса на Пятой авеню, оттуда пошла в Метрополитен-музей, а потом заглянула в универмаг «Барнис». Выйдя из магазина, она полюбовалась на витрины дорогих магазинов на Медисон-авеню, после чего вернулась в отель. Если разобраться, типичное воскресенье в Нью-Йорке, но для Джилл Уинслоу этот день должен был стать незабываемым.

В восемь вечера мы уселись за освещенный свечами обеденный стол и приступили к еде под доносившуюся из динамиков музыкального центра негромкую музыку.

Несмотря на такой располагающий антураж, мы не предпринимали никаких попыток соблазнить друг друга. И это значительно облегчало дело. Я хочу сказать, что, хотя Джилл Уинслоу была весьма привлекательной женщиной, всему должно быть время и место. Мое время закончилось, когда я женился, ее же время в этом смысле только начиналось. Ко всему прочему, завтра должна была прилететь из Танзании Кейт.

Мы выпили вина, разоткровенничались, и Джилл рассказала мне о своих взаимоотношениях с Марком, а потом – вкратце – о своем двухлетнем романе с Бадом.

– Даже решив изменить мужу, я сделала это с человеком, которого, я знала, никогда не полюблю. Так безопаснее. Смыслом моей жизни была безопасность: безопасный секс, безопасный муж, безопасный брак, безопасные соседи, безопасные друзья…

– Не вижу в этом ничего плохого или необычного.

Она пожала плечами.

Потом, чуть позже, она сделала еще одно признание:

– У меня был роман и после Бада. Это произошло три года назад и длилось два месяца.

Мне не хотелось знать подробностей этого любовного приключения, Джилл тоже не сочла нужным что-то добавить.

Я заказал себе на обед стейк, но не потому, что мне так уж хотелось мяса, просто мне нужен был нож. Когда Джилл на минуту вышла из гостиной, я спрятал нож у себя в спальне.

Было десять вечера. Я извинился, сославшись на недостаток сна и слишком обильную после Йемена еду, и встал, чтобы пойти в свою комнату.

Мы пожали друг другу руки, потом я наклонился к ней и поцеловал в щеку.

– Вы настоящий боец. Мы с вами обязательно доведем это дело до конца.

Она улыбнулась и кивнула.

– Еще раз спасибо за рубашку, – сказал я. – Доброй ночи.

– Доброй ночи, – ответила Джилл.

В спальне я проверил свой мобильник, но никаких сообщений не было. Некоторое время я смотрел телевизор, потом достал кассету «Мужчина и женщина» и вставил ее в видеомагнитофон. Перемотав сексуальные сцены, я еще раз внимательно рассмотрел поднимавшийся с поверхности воды огненный столб. Я постарался настроиться скептически и дать увиденному другое объяснение, но у меня ничего не получилось. Как говорится, камера не лжет. Я отмотал пленку назад и снова просмотрел ее в надежде увидеть нечто, ранее мною не замеченное, что позволило бы по-другому интерпретировать все это. Но как я ее ни прокручивал – вперед, назад, в замедленном воспроизведении или на нормальной скорости, – результат был один: с воды поднималась самая настоящая боевая ракета, оставлявшая за собой огненный след с хвостом из белого дыма. И каждый раз, когда я просматривал пленку, ракета устремлялась к мигавшим сигнальным огням самолета. Потом – непосредственно перед взрывом – следовал огненный зигзаг; одновременно изменял направление и белый хвост дыма. Все это казалось вполне убедительным, хотя, признаться, я и без того уже давно был уверен, что увидел не что иное, как ракету, которая, перед тем как нанести удар, скорректировала траекторию полета.

Итак, загадка была разгадана.

Я вынул кассету из видеомагнитофона и сунул ее под матрас, а нож положил на стоявший у кровати столик. Потом я заснул, продолжая и во сне просматривать эту запись, хотя теперь вместо Бада на пляже находился я, а вместо Джилл – Кейт, которая стояла рядом со мной обнаженная и повторяла:

– Я же говорила тебе, что это была ракета. Теперь ты видишь?