Текст книги "Цена предательства (СИ)"
Автор книги: Наталья Пафут
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 31 страниц)
Очень раннее утро. Лагерь оживает. Переговариваются солдаты, с фырканьем моются в ледяной воде, взятой из маленького, быстрого ручейка, стремительно спускавшегося с предгорий Сальдора. Нам дают воду, надо выпить много – это единственная вода за целый день. Большой отряд – пехота имперцев, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между холмов в предрассветном тумане.
Нас окриками поднимают на ноги, пора выступать нам. Лукас и Сай подняли шатающегося Зака, громкий приказ, пленники тронулись. Утро плавно переходит в жаркий день. Пот крупными каплями катится у меня по лицу. Мы идем без остановки – креландцы торопятся покинуть негостеприимную долину Ардора.
Мы, медленно плетясь, приближались к пересечению с дорогой, спускавшейся к лесистому склону Сальдора, и из-за высокой, плотной стены деревьев стал отчетливее доноситься стук копыт, скрип колес и веселый гомон солдатских голосов. Наш конвойный, ехавший чуть впереди, натянул поводья и сделал нам знак остановиться у перекрестка – нас обгонял очередной обоз с награбленными трофеями. Мы воспользовавшись недолгими минутами отдыха, со стонами упали на землю. Проехали повозки, доверху набитые украденным. Богатство смерти. Я прислушивался к тому, как позвякивают трофеи – звяк, звяк…
Приказ – снова двигаемся…
И вот наконец Великий Сальдор в полной своей красоте открылся перед нами! Это не просто высочайшая гора Ардора – это символ, знак, судьба и страж. Сальдор – огромный древний вулкан, спящий под покровом вечных снегов и льдов, внушает восхищение и трепет всех ардорцев. Сальдор виден из любой точки Ардора, мы называем его Сверкающая гора, символ всего на свете – от человеческого упорства и выносливости до надмирной свободы.
Более двух тысяч лет спит этот великий гигант. У нас, ардорцев, была легенда, что Сальдор воспрянет когда-нибудь ото сна, чтобы спасти своих детей. Склоны этого вулкана окрашены в разные цвета. Здесь можно видеть, в смеси или по отдельности, оттенки ярко-красного, бледно-розового, сероватого и черного. Белоснежные вершины, вместе с этими красками, создают действительно величественное зрелище.
Мы шли, позабыв о наших горестях, ошеломленные величием Священной горы. Лукас вдруг остановился, не выдержав окружающего великолепия, глаза его горели ярким огнем бурлившего в нем творчества, волшебной магии гения, он поднял окровавленную руку, и звучным голосом, как в прежние времена, как будто не было плена, пыток, лишений, продекларировал:
Престолы вечные снегов,
Очам казались их вершины
Недвижной цепью облаков,
И в их кругу колосс прекрасный,
В венце блистая ледяном,
Сальдор огромный, величавый
Белел на небе голубом…
Послышались раздраженные окрики конвоиров. И вдруг все увидели, что над вершиной Сальдора показалось облако необычайной величины. Облако густело и поднималось, по форме своей оно напоминало дерево, оно равномерно вытянулось очень высоким стволом и затем расширилось в несколько ветвей. Это облако поднималось вверх сильной, горячей струёй воздуха, а в том месте, где струя ослабевала, оно медленно расширялось. Облако имело местами белый цвет, местами же грязный или пятнистый.
Пока глаза всех ошарашенно смотрели на оживший Сальдор, я заметил, что Рем зашевелился в своей повозке. Он попытался сесть, но не смог. Тогда он попробовал дотянуться до бортика повозки, не смог с первого раза… Сел… Ясными, печальными глазами посмотрел на Сальдор, – «прощается», – подумал я.
– Сальдор! – ласково позвал Владыка, добавил что-то непонятное, и потом резко: – Ко мне!
Он сидел в повозке, опираясь в борта дрожащими от напряжения руками. Я почувствовал что-то, похожее на вибрацию или небольшие толчки под ногами – это ощущение было сложно соотнести с чем-то знакомым. Вдруг наступила тишина, глаза всех обратились на напряженного Владыку Ардора. Его одинокая фигура дышала силой и величием. В тот же миг глухой рокот послышался вдалеке.
Темно-красными глазами Рем посмотрел на нас, как будто заглянул в душу каждому ардорцу, металлическим голосом Владыки прозвучало:
– Бегите, не возвращайтесь!
Он напрягся…Из-под покоробившейся повязки на плече выступила кровь, растекаясь темно-красной стремительно увеличивающейся паутинкой по его груди. Рем хрипло задышал и, закрыв глаза, упал на дно повозки.
Опять послышался низкий тяжелый гул, земля вдруг ушла из-под ног. Новый толчок, еще сильнее прежнего, бросил меня на землю. Кругом раздавались вопли людей – ардонцев и креландцев. И туг случилось кое-что пострашней – воздух вдруг стал стремительно разгораться… Весь мир охватился серебристо-зеленоватым туманом, по всему небу разлилось призрачно-голубое сияние…Угрожающий гул, грохот, деревья, раскачивающиеся, как травинки под ветром…
С оглушительным взрывом взорвался Сальдор.
Мы побежали… Подхватив Зака, Сай и Лиэм бежали впереди меня, я следовал за ними, с отчаянием оглядываясь, нет, никакого шанса пробиться к повозке Рема, окруженной огромным отрядом солдат. Да и не смогу даже попробовать, голова все еще осмысливает происходящее, а ноги, слушая приказ Влыдыки, бегут.
На землю посыпались горячие куски пепла и раскалённых черно-красных камней, обожжённых и растрескавшиеся от жара; солдаты и ардорцы тут и там падали, застывая в нелепых позах. Между тем из Сальдора вырывались широкие языки пламени и поднялся огромный столб огня, блеск и яркость которого только увеличивались вследствие упавшей на мир окружающей темноты.
Я видел, как упал Кат, опираясь на чахлое дерево он попытался подняться, но тотчас снова упал навзничь.
Креландские солдаты начали преследовать нас, отчаянно бегущих, карабкающихся по пологим склонам предгорьев. Сзади послышались многочисленные выстрелы. Креландцы, оборванные пленные, бежавшие с обеих сторон дороги, все громко и нескладно кричали что-то, грохот вулкана, все смешалось в жуткой какафонии звуков. Мы бежали…Послышался залп орудия, провизжали снаряды, я слышу свист пуль, бежим… Опять услышал свист и мягкий, чавкающий звук во что-то шлепнувшейся пули, ардорец, бежавший рядом, упал…
Имперцам стало не до нас когда все вокруг начало трясти. Затем начались оглушительные взрывы и в сторону многочисленных обозов потекли потоки раскалённой лавы. Пробив выходы на склонах Сальдора, она стремительно потекла вниз. Креландцы в страхе бежали, спасаясь от надвигающейся смерти. Сильные толчки землетрясения, частые взрывы огромной силы, темнота, прорезываемая молниями и освещаемая лавой, оглушительный гром приводили людей в отчаяние и ужас. Священная гора дрожала и бурлила, как гигантский кипящий котёл.
За десять минуть больше чем одна треть креландской армии была уничтожена.
Мы забрались на высокий выступ и, задыхаясь, посмотрели вниз. Рем, навзничь лежал в повозке. Вдруг к нему подбежал креландский офицер, я вспомнил, Томеррен звал его
Эжери, подобрал камень с земли и, размахнувшись, с силой обрушил его на голову Владыки… Земля, простонав в последний раз, перестала трястись. Сальдор, изливаясь лавой, прекратил взрываться. Удар Владыки остановлен.
Мы, обессиленные, окровавленные все еще скованные, в мифриловых ошейниках, свободны.
Я посмотрел вдаль: Леса и поля, невидные прежде из креландского лагеря, открывались теперь передо мной. И еще дальше этих лесов и полей виднелась светлая, колеблющаяся, зовущая в себя бесконечная даль. Я взглянул в небо, в глубь уходящих, играющих облаков. «Это Ардор, и все это мое, и все это во мне, и все это я! – думал я, – Свобода, я свободен..!
Рядом стоял опустошенный Сай, – он нас всех освободил, – ошеломленно прошептал он, – он понимал, что у него не было шанса освободить себя и нас и Владыка сделал выбор…
Тихо плакал Лукас, он, поджав ноги и опустив голову, сел на сырую землю у дерева и долго неподвижно сидел,
– Рем знал тогда, прощаясь с нами, в темнице, он уже тогда все знал…
Мы с удивлением оглянулись на звуки, похожие на собачий лай, которые издавал, рыдая, Зак, он подошел к скале, схватился за нее и с силой начал ударять по ней кулаком, разбрызгивая в разные стороны кровь.
– Он знал, он знал, – выл Зак, – я его проклинал всю эту дорогу, – удар кулаком по скале, – а он меня, тупицу, спас и попрощался… – снова удар по камню…
Меня вдруг пронзило понимание последнего приказа Рема, я замер в шоке, прошептал,
– Зак, ты помнишь его последний приказ?
Зак повернул ко мне лихорадочно горевшие глаза, его рот изумленно раскрылся, он попробовал что то сказать, однако слова застряли в его враз пересохшем горле, получился только хрип,
– Ты не должен промахнуться, когда… – я не смог договорить, слов больше не было.
– Когда Владыка вернется в Ардор в рабском ошейнике ты, Зак, должен ему помочь, не промахнись Зак, – твердо сказал Сай.
Зак, резко побледнел, слезы потекли по его щекам. Режущая боль схватила сердце…Свет солнца показался пепельным. Его грудь всколыхнулась, выдавила глухой вопль, и Зак упал в глубокий обморок.
Я обессиленно лег. Посмотрел на небо. Потом я стал уноситься вверх. Я лежал на боку, скрючившись, меня била слабая дрожь, жизнь возвращалась во мне, а в чадном бреде тело мое, могучее, как скала, пробив стены, вольно вынеслось в вольный простор. Я не знал, куда меня уносит, ликующее ощущение заполнило меня всего – свобода!..
А там, внизу, продалжался кошмар. Непереносимый запах серы, громко трещал огонь, время от времени раздавался ужасный грохот – взрывались орудия, от которого земля колыхалалась под ногами креландской армии. Из-за черного дыма ничего не было видно. Выли собаки, кричали в ужасе лошади.
Несмотря на попытки командиров, в рядах солдат началась жуткая паника. Долгий, изнуряющий поход, усталость, голод, длительная бессонница, горячая надежда на скорое возвращение домой не только снизили, а абсолютно уничтожили состоятельность креландцев как армии, как боеспособных солдат. Это уже была не армия победителей – люди потеряли самоконтроль и началось паническое бегство, которое казалось им спасительным, хотя в действительности только усугубляло опасность. Толпа стала простой суммой насмерть перепуганных индивидов.
Те стремления, которые выражаются в отдельном человеке, всегда увеличиваются в толпе:
– Сме-ерть!.. сме-ерть!.. сме-ерть идет!
Как зараза, это полетело, охватывая десятки тысяч Креландцев:
– Сме-ерть!.. сме-ерть!..
Все, сколько их тут ни было, схватив, что попалось под руку, – кто оружие, кто схватил в охапку свои мешки с награбленным, кто котелки, раненых и мертвых – креландцев и пленных – потом будет время разобраться, все, в исступлении ужаса, бросились прочь от погибельного вулкана, кто-то, не разобрав дороги в черном дыму бросился назад – навстречу своей смерти… Впереди всех бежал император и его свита – доблестные офицеры Креландской армии.
– Мда, – потрясенно комментирует увиденное Лукас, – узнаю Рема, это его принцип – никогда не следует мельчить то, что начал делать с размахом.
Вечер. Мы, бывшие пленные ардорцы, следуем за убегающей в панике креландской армией, за нашим Повелителем. С высоты холма я окинул бесчисленные дымки костров, темные пятна войск, теряющиеся во мгле заметно уменьшившейся линии обозов. Несмотря на то, что креландцы сегодня потеряли около трети своего войска, огней было больше, чем я мог сосчитать – сотни и тысячи, словно вторая, после огненной реки лавы, стекающей со склонов Сальдора, огненная, река разлилась по ардорской долине.
Мгла была особенная сегодня, воздух был наполнен дымом. В безветрии тяжело дышалось. Закат багровым мраком разливался на пол-неба. Летели стаи птиц, будто спасаясь.
Солнце, садясь, распухало, мглистое, страшное…Едва замерцали звезды – затянуло их пеленой дыма. Поднимался душный ветер.
Императорский шатер я узнал сразу – тот был втрое больше всех остальных, и оттуда слышались крики и ругань. С трудом, только к вечеру Креландские офицеры смогли установить относительный порядок в ряду насмерть перепуганных солдат.
Около шатра стояла повозка с Владыкой, здесь имелась огромная охрана – целый отряд часовых, напряженно оглядываясь, стоял вокруг бессознательного Владыки, приготовив ручные орудия и обнажив мечи. Вызволить Рема, Ката и оставшихся в плену ардорцев не было ни одного шанса, мы все там поляжем, пытаясь спасти их, мы это понимали.
Раннее утро. Сильный запах дыма плотно стоит над креландским лагерем. Один день до Сорве.
Из императорского шатра высыпала толпа офицеров во главе с разъяренным императором Дарко. Он гневно оглянул жалкую кучку стоящих на коленях пленных ардорцев – человек двадцать, ни одного носителя Армадила, кроме Ката. Он знал, что мы тут, в предгорьях, прячемся среди скал и деревьев. У него не было времени и сил на наши поиски, он понимал, что это невозможно, Дарко чувствовал наши взгляды и нашу ненависть и оттого еще больше бесился. Он, победитель, потерял своих драгоценных пленных – наши Армадилы, Креландская армия потеряла свою артиллерию, почти все обозы с награбленными трофеями. Погибло или было ранено огромное количество солдат.
Вокруг, со всех сторон подходят мрачные, злые креландцы – вчера они потеряли все – свои награбленные сокровища, свою мечту на состоятельную, богатую жизнь. Многие из них ранены – в Креланской армии не хватает магов-целителей, имперцы голодные, грязные, уставшие. Им стыдно и противно за их панический бег вчера, они видят виновника всех их бед, они его ненавидят.
Император бурлит от ярости. По его приказу двое солдат подбежали к повозке и приволокли Рема, поставили его на колени, он в сознании. На Реме подвешено больше мифрила, чем весь его вес. На ногах и руках – тяжелые белые мифриловые кандалы, массивное белое кольцо охватывает голый пояс, на груди – мифриловые подвески.
– Ардорцы! – громко кричит Дарко зычным голосом;
– Если вы не вернетесь через десять минут, это существо. – он дернул Рема за волосы, заставив поднять голову кверху, – это существо будет наказано! Я, ваш император, обещаю вам жизнь, никто не будет убит или наказан, я обещаю!
Его голос разносится над скалами.
– За каждого, я повторяю, за каждого убежавшего пленного этот черный маг получит пять, нет десять ударов кнутом!
Мы потрясенно выдохнули – это убьет Рема, о чем он думает, этот император. К Дарко подбегает Мериданон, что-то горячо ему шепчет, размахивая руками, я надеюсь, он сможет вразумить взбешенного императора, нет, тот отталкивает мага со своего пути.
– Ваше время прошло, – кричит Дарко, – подвесить его!
Креландские солдаты, взволнованные всем происшедшим, громко говорят между собой; но видно, что они довольны решением своего императора. Когда Рема под руки проводят мимо них они громко проклинают его, плюют, стараясь попасть пленнику в лицо, мы видим их ненависть. Рема проводят к ближайшему, отдельно стоявшему дереву, широко раскинувшего свои огромные, толстые ветви в разные стороны. Солдаты глядят на происходящее своими холодными, стеклянными, ничего доброго не обещающими взглядами, говор их замолк. Наступила тишина. И вдруг Рем поднял свою седую голову и медленно обвел публику горящим взглядом черно-красных глаз, в которых сквозила ирония и уверенность в себе, и вызов всей креландской армии, по рядам имперцев пробежал враждебный ропот. То, что увидели люди, превзошло все их ожидания. Владыка вовсе не был повержен! Он смеялся над ними, он праздновал победу! Перед ними стоял настоящий монстр!
Мне стало страшно за Рема. Рядом застыли ребята и все бывшие пленные ардорцы. «Не возвращайтесь», – стоял в голове приказ Владыки. Он знал, он предвидел и это. Мы, сжав зубы – смотрели.
Два креландских солдата подвели не сопротивляющегося Рема к дереву. Черную рубашку разорвали, сдернули, оголили до пояса… Я хотел было крикнуть, – вышло хрипло и невнятно, рядом, в руках товарищей, бился Зак..
– О Создатели, дайте мне, дайте мне пойти…
Сай, удерживая его голову на своем плече, хмурился.
Солдаты тем временем завели назад руки Рема, связали в запястьях, накинули ременную петлю через большую ветку и потянули за другой конец веревки. Медленно руки Рема стали подниматься за спиной. Было видно, что его мускулы напряглись, плечи вздувались, он непроизвольно наклонился вперед. Тогда один солдат сильно толкнул его в поясницу и поддернул. Руки вывернулись из плеч, вознеслись над головой и тело Владыки под одобрительные крики имперцев повисло над землей.
– Арамель Домирос Ордан – за подлый побег десять ударов черному магу!
Солдат отступил, поглядел, – удобно ли ему – замахнулся, размахнулся кнутом и, наклоняясь вперед, ударил со свистом. Рем промолчал, только судорога прошла по его телу. Еще удар. Мы считаем. Пять, шесть…
– Бей, бей сильнее, – закричал, брызгая слюной Дарко;
Внезапно он вырвал у солдата кнут и бешено застегал Рема по спине. Он стоя, все стегал, – багровый, с раздутыми ноздрями носа. Круглые от бешенства глаза его были красны. Десять…
– Алекс Верес Сандрос – за подлый побег десять ударов черному магу!
Кровь полилась по спине Рема, а через минуту спина у него сделалась ярко-красной, он не кричал и не просил пощады, не увертывался от кнута. Он каждый раз вздрагивал, когда кнут опускался на спину и только. Его спина была разорвана до мяса… На четвертом имени на пятом ударе голова его вяло мотнулась, упала на грудь… Его облили ледяной водой, продолжили…
На девятом имени, когда Рем в очередной раз потерял сознание, его сняли с дерева, подошел целитель – быстрые манипуляции, мы видим, как ноги Рема дергаются в судороге от болезненной магии Мериданона… Рема опять подвешивают, пытка продолжается…
Нас больше двухсот человек – более двух тысяч ударов, никакое существо, даже с помощью целителей, не выдержит этого!
И наконец я слышу:
– Сарелей Николас Краст – за подлый побег десять ударов черному магу!
Меня держит Лукас, он мелко дрожит… Рем бессильно обвис на веревках, кровь безостановочным потоком течет на землю.
Следующий Лиэм, Лукас, я слышу имя Зака…Мы вместе держим его, Сай вставил палку ему в рот. Зак вырывается, наконец Сай со всей силы ударяет кулаком ему в челюсть, повергая его трясущееся тело на землю:
– Терпи, Рем терпит и ты вытерпишь, – сурово сверкая глазами мрачно говорит он.
Удар должно быть причинил неокрепшему Заку сумасшедшую боль. Пот полился у него по лицу, но он не закричал, а только негромко застонал, корчась у наших ног и грызя какую-то корягу. Кровь пеной выступила на его губах…
Мериданона, уставше севшего на землю, сменяет другой целитель…Пытка продолжается…
Ко мне подходит Лиэм: – все кончено, Николас, – со стоном говорит он и кусает себе руки от боли. Все кончено, видимо целители смогли убедить императора в том, что Рем скоро умрет и никакая целительская магия ему не поможет. Солдаты недовольно ворча, разошлись по своим делам, они ждали казни. Рема сняли с ветки дерева. Он, бессознательный, упал на землю изуродованным кровоточащим комком плоти. Вывернутые руки так и остались в вздернутом над головой положении – очевидно, повреждены плечевые суставы. К нему подбежали целители, подхватили, понесли в сторону шатра, мы видели, что солдаты провели шатающегося Ката, видимо, на помощь.
На следующий день креландская армия продолжает путь. Мы провожаем повозку с Владыкой до Сорве… Все кончено. Наш Повелитель, Владыка Ардора покинул свою родину. Его везут в проклятую Креландию, где он должен стать рабом Великого императора Дарко.
* * *
Главный придворный маг-целитель Мериданон
Как я ненавижу Ардор! Как мне надоела это кровавая и такая долгая война. Ей нет конца и края! Как я ненавижу эти горы, скалы, невозможные ледяные речки и ручейки. Куда ни глянь, глаза постоянно цепляются за что-то – тупики везде. Как я соскучился по равнинам! По простору! И эта жуткая, огромная гора, звери называют ее Сальдор. Как только я ее увидел, еще издалека, я поразился величине этой громады. Ее видно отовсюду, она как бельмо на глазу. Не зря, ох не зря я боялся эту гору.
Как я испугался, когда она взорвалась, послушная воле этого одержимого черного мага. Все в этом Ардоре не так. Испокон веков было общеизвестно, что мифрил гасит всю – абсолютно всю магию. И что? Этот сумасшедший маг вдруг перестает умирать, садится и просто так говорит, – «Ко мне гора» – и она идет, уничтожая при этом почти всю креландскую армию. И это, несмотря на то, что на нем огромный мифриловый ошейник!
Как я ненавижу и боюсь этого их Владыку! Да, вот он, весь поломанный умирает на земле у моих ног, а я его боюсь! Даже сейчас, окровавленный, дергающийся в предсмертных конвульсиях, он страшен. Я чувствую сокрушающую силу его ауры. Это страшное существо. По хорошему, его бы надо уничтожить. Но нельзя… Жаль… Никогда еще мир не видел мага такой силы, император хочет подчинить ее, мдааа, для этого поистене надо быть великим человеком.
Ну ладно, хватит размышлять, еще немного и это существо отдаст концы… Вот ведь, императору надо было его наказывать… Хотя, признаю, наказывать есть за что – я потерял все, все свои сокровища! Огорченно поджимаю губы. Осматриваю. Повреждения ужасают. Руки почти выдернуты из плечевых суставов, спины нет, видны белые кости, вроде даже и позвоночник сломан, – «Да, монстр, красавцем тебе уже не быть…»
Маг абсолютно явно и очевидно умирал. Если не умрет сейчас – вряд ли перенесет транспортировку до Креландии, все-таки путь не близкий, и, в лучшем случае, протянет еще несколько агонизирующих дней. Но все, что он пережил до сих пор, – ничто в сравнении с тем, что ему предстоит перед смертью. Сейчас он еще оглушен и ничего не чувствует. Через час он превратится в кричащий от невыносимой боли комок нервов. Дни, которые ему еще осталось прожить, будут для него непрерывной, сводящей с ума пыткой. Ну что ж, хоть что-то приятно и справедливо в этом мире, я даже рад, что он промучится эти несколько дней, после всего того, что он наделал.
Это я и поспешил доложить императору. А что ж он хотел? Я его предупреждал. Целительская магия не безгранична, сколько раз мы, целители, вытягивали парня с того света сегодня! Да его аура разорвана, ее уже нет, только сердце почему то продолжает биться. Еще бы – около тысячи ударов кнутом! Да из него уже почти вся кровь вытекла! Вон вся трава под тем деревом как большой алый ковер блестит на солнце…
Его величество изволят быть очень, ну очень недовольным! Сдохни, но спаси. А это значит лечить, используя свои, невосполнимые, между прочим, жизненные ресурсы, это магия уже совершенно другого порядка. Да я здесь отдам лет десять своей жизни..! Надо позвать ардорского целителя. Пусть жертвует собой ради своего бывшего господина.
Приводят шатающегося, бледного до синевы целителя. О как, трясется, дрожит весь, даже идти не может – переживает…
Его синие губы что-то шепчут, прислушиваюсь… а ну да, не оригинально, – Рем, Рем, Рем… – и так далее, как заведенный. – Дикие звери – Владыку ведь Доменник зовут, кличкой что ли пользуется…
Дрожащий Кат, подходит к тому, что было его повелителем.
– Снимите с него мифрил, я так работать не могу, – просит;
Я, задумчиво хмыкаю, думаю ну да, ну да, снимем, а тот как подскочит, как уничтожит тут все. Думаю…
Ардорец вопросительно, умоляюще смотрит на меня:
– Пожалуйста, надо торопиться…
Это я и сам вижу. Ну что ж, снимаем, почти все, ошейник оставим, хотя недавние события показали, что это ему вовсе и не помеха.
Ардорец закрыл глаза, положил руки по обе стороны головы мага, замер. Я вижу, что он продиагностировал биоэнергетические параметры своего бывшего повелителя. Я знаю, что поля у парня почти не было, – так, рваные клочья. Он явно умирал. Кат нащупал живую ниточку на запястье – сердце подавало торопливые, рассеянные сигналы; чуть углубил пальцы, и легкие дали о себе знать «шероховатым» скрытым пульсом. Потом Кат положил пальцы на внутреннюю сторону локтевого сгиба, отыскал слабую, прерывистую пульсацию на шее, на виске. Улавливая сигналы пульса на четырех уровнях залегания, он прослушал все двенадцать жизненно важных органов. Затем сконцентрировался и медленно, не касаясь, повел ладони вдоль тела, останавливался, возвращался назад, круговыми движениями уточнял, локализовал участки повреждения, напряженно всматривался в видимое лишь ему… Черты лица ардорца заострились, зрачки расширились от боли – он пытается передать часть своей жизненной силы. Прошло полчаса, ардорец посерел, он почти лежал на Владыке. Я подошел, проверил результат. Мда… Не плохо, но и не так хорошо, как хотелось бы. Кости на спине закрылись мясом, на кожу Кату не хватило сил, останутся страшные шрамы. Позвоночник в порядке, вон – нога дернулась. Наконец, Кат уронив руки, откинулся назад и упал на землю.
Ну что ж, это существо теперь не умирает. Мы одели мифрил на мага, выложили дно повозки мифрилом, положили на него бывшего Владыку. Мы готовы.
В путь. Проходим Сорве. Мы идем домой!
