Текст книги "Легенда о Затерянном городе (СИ)"
Автор книги: Nata Gukova
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 35 страниц)
Когда просят о том, чего ты и сам всем сердцем хочешь, сомнениям не найдется места.
– Вы можете вполне рассчитывать на мою поддержку, помощник инквизитора.– заверила Ларка царевна.
***
Вытянув ноги на скамью, затылком опираясь на стену, прикрыл глаза. Как это невыносимо, нестерпимо – быть пленником! Он этого прежде не знал. Сейчас лучше бы сражаться или пробираться через целую стену опасностей. Еще раз преодолеть реку богов, но не сидеть вот так, не делая ничего, полностью зависимым от чьей-то воли, хитрости, глупости, корысти.
Странное дело, но Рам испытал намного меньше удивления, оказавшись в заточении в Ак-Барре сразу по возвращении сюда, хотя никак не ожидал подобного «быстрого реагирования» от своих недругов. В нем все бурлило и клокотало от бешенства. Но внешне он очень скоро взял себя в руки и под напускным спокойствием обдумывал, что должен делать. Ни слова о своих приключениях в Кадеке он не рассказал, как и о готовящемся нападении. Что-то внутри подсказало ему придержать эту тайну.
Петли дверей заскрипели, хлопнули засовы. Тюремщик почтительно приветствовал кого-то. Рам мысленно сказал себе: «Она пришла!» Легкие шаги раздались и замерли рядом с дверью в его темницу. Пленник открыл глаза и повернул голову. Лицо царевны бледно виднелось через крохотное окошечко.
– Ты даже не отважишься войти, царевна Кама?– спросил Рам, спуская ноги на пол и поворачиваясь к двери.– С каких же пор я внушаю тебе столько страха?
– С тех пор, как стала приводить наемников для войны с собственным городом.– ответила царевна.
– И у кого-то есть неопровержимые доказательства этой лживой сплетни?
Кама смолчала. Доказательством пока что служило лишь неблагоприятное мнение о нем.
– Я так и думал-закусил он губу.– Если всем: особенно тебе и твоему отцу так хочется избавиться от меня, неужели обязательно надо придумывать столь глупые оправдания? Или вам настолько важно оставаться чистыми хотя бы в собственных глазах?
– Ты позвал меня, чтоб я слушала твои обвинения?– спросила царевна, приподнимая брови.
– А ты считаешь, царевна, что несправедливость я должен снести молча?
– Инквизитор Балик, я уверена, во всем разберется.– ответила царевна.– Если ты невиновен в этом преступлении, свобода будет тебе возвращена.
– Свобода? А как же мои права? А бесчестье мне нанесенное одними только подозрениями? Хотя какое тебе дело? ты можешь быть справедливой даже к бродяге, но не ко мне.
– Много пустых слов.– прервала царевна.– Вижу, мне не стоило приходить. Ты утверждаешь, что не имеешь за собой вины. Но как верить тебе, если твоя мать пыталась отравить избранных?
– Ты можешь не любить меня, царевна. Но знай, руку ты хочешь отдать самозванцу. Тот, кого зовут Дином, и тот, кого зовут Табо, никакие не избранные. Где бы они ни достали драгоценную реликвию – они не взяли её там, где она изначально была положена. Потому что из Озера Мертвых драгоценность добыл я!
Кама невольно вздрогнула. Страшную легенду об этом озере, она, как и большинство её соотечественников, знала с детства. И на человека, побывавшего там, смотреть по-прежнему не получалось. И мысль о его подвиге надсадно грызла.
– Избранные должны были принести реликвию в город. Они сделали это.– сказала она, прогоняя сомнения и предчувствия.– Если ты вмешался с целью помешать – тебе не удалось. Воля богов свершилась.
Рам глубоко вздохнул. Он слышал теперь из её уст то, что не оставляло надежды доказать что-либо словами. Она легко сочла волей богов поразившую его странную немочь на арене. И теперь без колебаний отдавала его подвиг чужакам. Рам окончательно понял кое-что, о чем вслух говорить не стал, только бросил с презрением и сожалением:
– И все же знай, царевна, ты доверяешься самозванцу! Смотри, не жалуйся, что тебя не предупредили об этом, когда правда станет очевидна всем, а ты предстанешь обманутой или даже обманщицей.
Кама даже отвечать не стала. Её лицо в окошке, мелькнув, исчезло. Раздался легкий удаляющийся шорох шагов, и лязгнули где-то засовы двери.
Рам сам через тюремную стражу сумел передать Каме просьбу о встрече. Теперь все выяснено. Все понятно. Это был миг, когда Рам искренне жалел, что отверг предложение Конека.
***
Стремление не только рядовых обитателей города, но и его элиты с царевной во главе как можно скорее упрочить положение избранных, подгоняло события. И к свадьбе подготовились так быстро, что у Дина-бедняги даже времени не оставалось обдумать возможный план побега.
И его, и Табо буквально с головой захлестывала атмосфера ликования и почета. А глаза царевны и Брийи так и пронизывали сиянием любви. Зулус целиком поддался эйфории момента. А Дин рядом с ним выглядел подавленным и рассеянным, отчего тень тревоги ложилась порой на прелестное личико царевны. Кама не делилась опасениями даже с подругой, потому что не хотела в них никому признаваться. Хотела верить, что все сбылось, что ниспосланный ей богами не может её не любить.
– Ты только подумай!– Табо как будто летал, земли не касаясь.– Царевна сказала, что я буду назначен старшим летописцем! Я смогу прочесть и упорядочить историю города с самых древних времен!
Взгляд Табо случайно попал на лицо Дина, и счастливый зулус запнулся.
– Что за вид у тебя?– спросил он с досадой.– Ведь у нас все получилось!
– У тебя, наверно, получилось. А я как-то совсем не этого хотел.
– А чего же ты хотел?
– Не делай вид, что не знаешь! Я хочу отсюда уйти!
– Но ты не можешь этого сделать теперь!– возразил Табо горячо.– Эти люди верят в нас! Кама любит тебя! Да любой был бы счастлив жениться на такой прекрасной девушке!
– Все так. Но это счастье не для меня. Я не бог. Я простой парень из Йоханессбурга, я уже говорил тебе. Я не хочу становиться принцем, не хочу жениться.
– Но ты ведь дал слово и царевне, и всем этим людям. Мы должны сдержать его.
– Скажи проще – у нас нет другого выхода, только играть по их правилам.– сердито ответил Дин.– И я, знаешь, не спешил бы радоваться! Или ты сам уже поверил, что мы посланники богов? А как быть с тем, что мы с тобой выяснили, когда бродили во внешних землях? Насчет того, что все это пророчество – только забытая игра с ориентированием на местности?
– Но эти люди верят нам. Мы можем им помочь. Ведь у нас есть знания.
– Какие знания, Табо?– отмахнулся Дин.– Наших знаний ничтожно мало. Разве я полноценный инженер? А ты сполна владеешь хоть какой-то профессией? Да мы профаны по сравнению с большинством из этих людей.
– Но они верят в нас.– повторил Табо. – И мы дали слово помочь.
– Знаешь, старик, тебе надо было стать адвокатом, а еще лучше – страховым агентом или коммивояжером. А ты не подумал, что будет, если мы их разочаруем?
Табо предпочел замять щекотливый разговор. В глубине его души роилось подозрение, что Дин не выдержит и попытается удрать, даже став принцем. Прицепился назойливый вопрос: что делать, если друг попросит все же помощи в деле своего побега. Позволить ему бежать одному? Позволить ли ему вообще бежать? Сам Табо уже любил город. Он действительно чувствовал себя дома. Может, дело в пристрастии к седой старине, а может, дело в переписчице Брийе? Но это не давало ответа, как ему поступить по отношению к другу, если придется выбирать между другом и городом.
***
Не покидая поста ни на минуту, Брийя дежурила вблизи царских покоев. Как только ба Кабет явилась бы к Нераде, Брийе следовало тотчас звать Каму. Вмешаться в беседу царя с верховной жрицей и сестрой посмеет только царевна.
Переписчица простояла бы на своем посту столько, сколько потребуется, но верховная жрица ждать себя не заставила. Бряцая золотом на одеянии, ба Кабет фурией промчалась дворцовым коридором и ворвалась в покои брата.
Брийя бегом побежала за Камой.
– Пусть мне покажут закон, по которому мой сын заперт в вонючей тюремной камере!– пожирая глазами смешавшегося царя громко и грозно требовала ба Кабет, когда Кама, сопровождаемая Баликом, появилась в отцовских покоях.
– Я могу назвать вам такой закон, о, ба Кабет!– звонко заявила царевна.– А инквизитор подтвердит мои слова.
Ба Кабет резко обернулась. Её змеиные глаза так и ужалили царевну и Балика. Кама только выше подняла голову. У Балика вообще, видимо, был иммунитет к любым ядовитым взглядам.
– Я готов подтвердить слова её высочества.– спокойно и даже почтительно произнес он.– Есть закон, согласно которому при подозрении в государственной измене даже члены царской семьи могут подвергнуться аресту и разбирательству.
Верховная жрица подошла ближе.
– Чуешь, как под тобой горит земля, царевна Кама, и спешишь избавиться от неудобных тебе людей?– еле сдерживаясь, вполголоса спросила она.
– Не забывайтесь, ба Кабет!– вспыхнула царевна.– И не судите по себе! У меня нет желания избавиться от кого-то, лишь предать справедливому возмездию всех, кто этого заслужил. Инквизитор Балик – прозорливый и честный человек. Он проведет самое тщательное расследование. Если твой сын невиновен, то он будет немедленно освобожден, но не ранее.
Каких усилий стоило верховной жрице овладеть собой. Какая бешеная злоба клокотала в её груди, горела в змеиных зрачках. Но она справилась с собой. Подойдя ближе к гордо державшей голову Каме, верховная жрица почти спокойно произнесла:
– Тебе еще предстоит вспомнить этот закон, о котором ты говоришь, царевна!
Кама смотрела в спину уходившей тетки с ненавистью. Как будто одержана победа, но удовлетворения полного не было. Царевна не могла простить сестре отца попытку отравить Дина и Табо. Она знала, что и вину Рама сложно доказать, а значит, он вполне может оказаться на свободе и начать строить козни.
– Но чего я до сих пор не могу понять.– проворчал Балик, выводя Каму в реальность из её горьких мыслей о тетке и её сыне.– почему Ларк не посвятил меня в это дело до сегодняшнего дня?
– Он был, возможно, не до конца уверен.– сказала царевна.
– Это все, скажу откровенно, не слишком хорошо.– признался Балик.– Боюсь, доказать вину Рама просто невозможно. Прямых улик нет. А ссора с ним и верховной жрицей едва ли пойдет вам на пользу, ваше высочество.
– Я их не боюсь.– сказала царевна.– Моя надежда и надежда Ак-Барры заключена в избранных. Что касается Рама, то если он не виноват, его, конечно, отпустят. А пребывание в тюрьме, возможно, охладит его гордыню.
***
Оракул молчал вот уже который день. Хранительница разве что не спала под дверями священной комнаты в надежде услышать руководство к действию или хотя бы, чего им ждать. Но оракул словно онемел.
Можно было подумать, что оракул выжидает каких-нибудь знаковых событий, вместо того, чтоб знать и предупредить заранее. Но хранительница, конечно, не допускала таких кощунственных мыслей.
В такое-то время ей передали письмо, доставленное каким-то небогато одетым крестьянином. Исат сразу спросила о человеке, принесшем послание. Узнав, что он поспешил убраться восвояси от священного места, приказала немедленно его вернуть.
– Сможешь ли ты отдать мой ответ, пославшему тебя?– спросила она робко мнущегося человека средних лет. он задумался на мгновение, потом покивал.
– Но помни – ты обязательно должен отдать это письмо ему не позднее, чем завтра!– строго предупредила Исат.
Воля хранительницы из храма Оракула для оробевшего крестьянина явно была сродни воле богов. Он поклялся доставить письмо, и можно было не сомневаться, что умрет, но сделает.
Хранительница за десять минут прочла письмо, и составила ответ. Когда гонец, кланяясь, покинул медный зал и, скорее всего, бегом припустил выполнять поручение хранительницы, высокая темноволосая Нона, главная помощница Исат, спросила задумчиво:
– Почему ты так хочешь услать его подальше от Ак-Барры?
Исат ответила не сразу.
– Потому что сейчас должна свершиться воля богов.– сказала наконец.– Он – достойный человек, но он, увы, больше не наш! Дух чужбины пропитал его насквозь. Ему лучше тут не показываться. Не сейчас.
***
В маленьком дворике храма ба Кабет совещалась с Морганом. За колоннами в отдалении крутился ба Амон. Он места себе не находил от злости и служебной ревности.
Дворик в храме был «глухой» зоной. Тут не представлялось хорошей возможности незаметно подкрасться и подслушать. Раньше верховная жрица обсуждала здесь с ним, ба Амоном, вопросы, в которые никак нельзя было посвятить третье лицо. И он возвышался в собственных глазах от оказанного ему доверия.
– Завтра будет церемония.– хмуро говорила ба Кабет Моргану.– Завтра я раскрою первый секрет и нанесу первый удар. Но этого недостаточно. Нужно поднять мятеж, чтобы вытащить Рама из темницы. Ты и твои люди готовы?
– Давно готовы.– ответил Морган.
Действительно его армия была вполне готова для дестабилизации обстановки. А большего от неё вроде и не требовалось.
– Тогда все произойдет завтра.– решила ба Кабет.– Старый дурак будет вынужден освободить лорда Рама и поручить ему защиту города.
Морган спиной и боковым зрением чуял злобствование ба Амона за колоннами. Жрец, как никогда раньше, действовал ему на нервы. И кое в чем создавал лишние трудности.
– Я готов выполнить все. Я во всеоружии.– заявил Морган.– Однако, мне бы не хотелось нежданчиков с тыла.
– О чем это ты?– подняла брови верховная жрица.
– Да про твоего верного пса. По-моему, у парня или совести, или трусости, но чего-то точно больше, чем нужно. Будет лучше, если его не посвящать во все тонкости нашего плана. А он просто глаз не сводит с меня.
Ба Кабет кивнула. Верховный жрец действительно подводил её и разочаровывал последнее время. Он, конечно, предан, но кто его знает… Морган прав насчет того, что поджилки у Амона трясутся.
– Не беспокойся о нем.– сказала ба Кабет Моргану.– думай о деле. А я позабочусь, чтобы ба Амон не стал тебе помехой.
Теперь Морган был полностью удовлетворен течением событий. Если она попридержит старого пса, это даст нужную свободу действий.
Морган исчез. А верховная жрица осталась в раздумьях. Она не делала попыток навестить сына тайком. Знала, что за ней неусыпно следят Балик и Ларк. Да и советник Кут заделался ищейкой на старость-то лет, ничтожество! На душе оттого царило беспокойство.
Тут из-за колонны появился ба Амон и, видя исчезновение Моргана, хотел уже броситься на розыски его. Однако верховная жрица жестом руки поманила подчиненного к себе.
– Что слышно, ба Амон?– спросила она, пристально глядя на жреца.– Царь и царевна твердо вознамерились попрать мыслимо и немыслимо наши обычаи и возвести на трон самозванца?
– Думаю, царевна о том лишь и мечтает.– отозвался верховный жрец.– А царь и совет поддержат её.
– Брат мой – слизняк!– А Кут – змея! Они надеются покончить со мной. Но ничего. К завтрашней свадьбе у меня припасен подарок. Амон, оставь прочие дела и будь сегодня при мне неотлучно! Сейчас важно не дать осуществиться преступным планам царевны.
Верховному жрецу пришлось покориться. Он даже не смог отослать кого-нибудь следить за Морганом, потому что ба Кабет таскала его за собой, как собачонку на привязи.
***
Свадебную церемонию должны были провести в небольшой роще неподалеку от городских ворот. Это позволяло широким слоям простого народа присутствовать на торжестве и лицезреть царевну и посланника богов в столь исторический момент.
На просторной полянке воздвигли алтарь-беседку. Все вокруг очень живописно украсили цветами. Цветами усыпали и дорожку от городских ворот до самого алтаря. Служители, слуги и стражники – все были в парадной праздничной одежде. Да и горожане оделись в наилучшие платья по такому радостному и торжественному случаю. Сияло золото и каменья, пестрели всеми красками цветы и одежды.
Дину пришлось все-таки облачиться в местный костюм: длинную до колен рубашку с короткими рукавами и что-то вроде декоративных доспехов. Через плечо ему перекинули тканый золотом узкий плащ. Самому себе Дин казался смешным. И собственную одежду заботливо припрятал. Табо, который давно уж с удовольствием перешел на местную моду, с тяжелым чувством заприметил это. В том, как упорно Дин не желал расставаться со всем, что связывало его с прошлым, зулус видел не только нежелание друга окончательно примириться с новой судьбой, но и некую примету неудачи.
Не только одежды собравшихся людей были праздничными и яркими. Радостными казались и лица, и голоса. Вся обстановка была праздничной и торжественно-благоговейной. Музыканты играли на дудках, арфах и цимбалах что-то торжественное, в то же время радостное.
Ба Кабет и верный Амон в парадных жреческих одеждах заняли свои места за алтарем. На верховной жрице красовался массивный золотой убор, как на сфинксе, готовом задать смертельно каверзные вопросы.
Звон музыки и радостные крики жителей города приветствовали появление «избранного». Дин, сопровождаемый советником Кутом, следовал по усыпанной цветами дорожке. Когда они подошли к алтарю, ба Кабет и советник обменялись выразительными взглядами. Каждый из них считал другого побежденным.
А толпа приветствовала царя и царевну. Кама в белом платье, украшенном множеством блестящих чешуек, белом венке из лотосов шла, держась за руку отца. Прекрасное лицо её разрумянилось, и счастливая улыбка озаряла его. И с такой любовью она смотрела на «избранника богов», что ему самому начало казаться – он мечтал об этом дне всю жизнь.
В глазах верховной жрицы промелькнул металлический блеск, когда она приступила к церемонии.
– Царевна Кама,– внятно и даже спокойно начала она.– ты согласна взять себе в мужья того, кого зовут Дином, чтобы он стал твоим царем и правил в союзе с тобой?
Лучик света пробежал по лицу Камы.
– Да.– сказала она, глядя с нежной улыбкой на Дина.
– Тот, кого зовут Дином, согласен ли ты стать мужем царевны Камы и нашим царевичем?– продолжала ба Кабет.
Дин улыбнулся Каме и ответил утвердительно. Лицо верховной жрицы было просто образцом язвительного презрения, хорошо спрятанного под маску царственного достоинства. Табо и Брийя взяли подушечки, на которых лежали золотые браслеты, заменявшие в брачной церемонии Ак-Барры обручальные кольца.
– Тот, кого зовут Дином, надень браслет на руку царевны Камы, чтобы союз ваш был благословлен.– объявила ба Кабет.
Смущенный Дин надел браслет на миниатюрную ручку Камы.
– Царевна Кама,– яд так и брызгал с языка верховной жрицы, когда она произносила это.– надень браслет на руку того, кого зовут Дином.
Кама взяла браслет у Брийи. На её лице цвела самая тихая, самая безмятежная улыбка, которая могла бы посоперничать со знаменитой Джокондой. Лицо царевны было как будто озарено.
Она уже взяла руку возлюбленного в свою, чтобы надеть на неё символ их нерушимого союза, когда над толпой, над всем пространством раздался пронзительный крик:
– Дин!! Дин!
Его рука вздрогнула, замерла и отдернулась, выскользнув из ладони Камы. В ту же минуту вздрогнуло и сердце Камы, хоть она еще не поняла, в чем дело. Остолбеневший жених шарил глазами по толпе, которая вдруг раздалась, и прямо ему на шею кинулась белокурая девушка в белом платьице.
========== Часть 1. Глава 19. Спутница избранных ==========
– Нина?!– в возгласе Дина изумления, ужаса и радости – всего поровну.
– Не понимаю. Кто это?– царь посмотрел вокруг и остановился на том, к кому всегда обращался в трудную минуту, советнике Куте. Но ответила царю сестра-жрица.
– Это пара самозванца.– заявила она и обратилась к Дину.– Эта особа – твоя невеста? Или вы уже связаны узами брака?
В это время Дин и Табо, на радостях обнимавшие Нину, еще не осознавали в полной мере, на какую скользкую почву они встали только что. Зато Брийя и побледневшая Кама поняли это, едва прозвучали слова верховной жрицы.
Церемония сорвана, но это не худшее, что может произойти. Взрыв счастья немного улегся, Нина оглянулась по сторонам на ярко и празднично разодетую толпу и недоуменные, перепуганные, нахмурившиеся лица.
– А что тут такое?– спросила Нина.– Почему вы так одеты? И что вы тут делаете? Как вы очутились тут?
– Нина, мы думали, что ты погибла, когда вертолет взорвался!– сказал Табо.
– Я думала то же самое про вас.– ответила девушка.– Но что здесь происходит?
Дин оглянулся вокруг, и сразу почувствовал, до чего же атмосфера вокруг переменилась. Вместо радости на лицах застыли растерянность или страх, а то и подозрение.
– Понимаешь, я и царевна Кама… Мне предложили, понимаешь…
Но Дин не успел корректно сформулировать для Нины, что происходит и почему. Со стороны джунглей вдруг раздались воинственные вопли и крики ужаса. Натасканные Морганом головорезы напали прямо на праздничное сборище. У ба Кабет перекосилось лицо.
– Дураки! Ну, не здесь же!– сквозь зубы прошипела она.
Между тем люди бросились бежать кто куда, спасаясь от налетевшей из леса орды.
– Измена!– раздался пронзительный крик.
– Мятеж!– вторил второй, полный ужаса голос.
Надо отдать должное царской страже. Они не поддались воцарившемуся хаосу, а моментально заняли оборонительную позицию. Часть стражников охватила кольцом стоящих у алтаря и поспешно начала отступление к воротам. Остальные стражники бесстрашно бросились на разбойников, чтобы дать возможность мирным гражданам добраться под защиту городских стен.
Нападавшие действовали нагло. Горожане готовились к празднику, а не к войне, поэтому паника охватывала людей, как огонь сухую траву. Воинственные вопли, скрежет оружия смешивались с криками напуганных горожан, которые кричали от страха или звали кого-то из близких, потерявшихся в смятой толпе.
Царское семейство и ближайшая свита, а с ними Дин, Табо и Нина, чью руку Дин не выпускал, благополучно вернулись в город. Стража надежно оберегала их и от бегущей в городские ворота толпы. Но, оказалось, полагать себя в безопасности преждевременно.
Навстречу из уходивших вглубь городских улиц неслось как грохот тревожных барабанов:
– Измена! Измена! Мятежники уже в городе!
Часть воинства бунтовщиков дожидалась начала боевых действий в городе. Морган оставил им распоряжение напасть с тыла, как только их соратники прорвутся в город или защитники запрут городские ворота.
– Скорее, ваше величество!– командир стражи обратился к царю.– Нам надо попасть во дворец. Только там возможно обеспечить вашу безопасность!
По узким улочкам, охваченным паникой, стража вела царя и его окружение к дворцово-храмовому комплексу. С другой стороны туда же рвались мятежники.
Дворцово-храмовый комплекс – второй круг обороны, своеобразная цитадель, за стенами которой могли найти укрытие высшие представители общества, если пали городские стены. Он должен бы быть неприступным, но опасность прорыва врагов, опасность того, что врагу станут известны какие-то секретные подземные проходы, всегда существовала. Однако, сейчас то был единственный сколько-нибудь надежный способ защитить царя и его окружение.
– Что же это такое?– Нерада был совершенно растерян.– Неужели пустынники прорвались к городу? Но ведь мы же расставили дозоры!
– Это не пустынники!– холодно отозвалась сестра царя.– Это недовольные! Я говорила вашему величеству о них. Но никто не желал прислушиваться к моим словам.
Как только двери дворца были закрыты и забаррикадированы, на самых уязвимых участках разместили воинов, которых катастрофически не хватало. Ведь кто-то же должен еще и сражаться на улицах и защищать городские ворота.
Не успели Табо и Дин отдышаться, как следует, а советник Кут уже был тут как тут.
– Избранные.– обратился к ним Кут.– В городе некому взять на себя командование обороной. Вы посланы богами для избавления нашего города от бед. Боги пребудут с вами! Все солдаты городского гарнизона и командиры готовы повиноваться вам.
Дин невесело хохотнул. Вот оно! То, о чем он предупреждал этого мечтателя Табо! Люди ждут, что они с другом сейчас каким-нибудь чудесным образом защитят их от врагов. А каким чудесным, если они и обыкновенных способов защиты осажденного города не знают?
Дин посмотрел на Табо, и приятель будто бы прочел в его лице все эти мысли, невысказанные вслух.
– Мы попробуем помочь.– ответил Табо советнику за них обоих.
– Что еще нам остается?– проворчал тихонько Дин.
***
Поскольку Дин и Табо пытались хоть как-то помочь городским войскам отбиться, времени объяснять что-либо Нине у них не было. И эту заботу взяли на себя советник Кут и Брийя. Выслушав их вдохновенный рассказ, Нина испытала потрясение и возмущение одинаковой глубины.
– Это несправедливо!– воскликнула она.– Я не верю, что Дин хочет жениться на царевне, и вы не вправе его заставлять! Никто не имеет права распоряжаться чужой жизнью, словно вещью, даже царевна! Как вы можете после этого считаться справедливым народом?
– Это воля богов, не царевны!– возразила Брийя с одухотворенностью верующего.
– Нельзя лишать человека права делать свой собственный выбор!– стояла на своём Нина.– Я люблю Дина, я буду бороться за него!
Брийя и Кут переглянулись с беспокойством. А Нина с трудом удерживалась, чтоб не заплакать от обиды.
***
Ба Амон трясся. Неизвестно, чего боялся он больше: мятежа или раскрытия заговора ба Кабет, потому что верховный жрец боялся и того, и другого. Ведь ему в любом случае может не поздоровиться.
Его начальница выглядела спокойнее, но только внешне. Кабет настолько доверяла Моргану, что мятеж и мятежники ничуть не беспокоили её. Куда больше её злило упорство, с каким противники отказывались освободить Рама и поручить ему защиту города. Она успела намекнуть на это царю, но Кама (мерзкая девчонка! тут как тут!) не дала Нераде даже засомневаться.
А между тем Дин был бы солидарен сейчас с верховной жрицей, потому что грамотный полководец, имеющий представление о ведении войны в этих условиях им не помешал бы. В отличие от Табо, непонятно с чего, но верящего в успех, Дин был просто образцом уныния. Зато зулус не потерял присутствия духа. Он спросил замещавшего начальника городского гарнизона, нет ли карты города, и в полном восторге узнал, что такая карта есть.
При виде этой карты у Табо-исследователя перехватило дух, но восторги, как и подробное изучение древней картографии, пришлось отложить на более спокойное время.
Замещавший Джулака командир с готовностью взялся описывать положение защитников города и царя. Оно было отчаянным с его слов.
– Мятежники осадили городские ворота.– докладывал военачальник.– Они бродят и вдоль стен, поэтому нельзя снять оттуда стражников в подмогу нашим воинам, сражающимся с мятежниками в самом городе.
– Каковы наши силы?– деловито спросил Табо.
– Малы.– признался командир.– должен признать – лишь малочисленность мятежников еще спасает нас от поражения.
– Где же остальное войско?– воскликнул Дин.
– Основная часть отправлена на границы с пустынниками из-за угрозы вторжения.
– То есть, нам угрожают еще и внешние враги?– Дин запустил пальцы в свою шевелюру.– А если бунтовщики объединятся с ними? Или с какими-то племенами внешних земель?
По лицу командира ребята поняли, что он старается не думать об этом.
– Нам нужно отправить гонца!– выдвинул предложение Дин.– Чтобы основные войска шли нам на выручку!
– Ну, а если у них заключен союз с этими пустынниками?– предположил осторожный Табо.– Если они только и ждут, чтобы войска отступили?
– Не думаю, избранный.– вмешался командир.– Люди, дерзнувшие бунтовать, обозлены трудностями, преследующими наш город последние десятилетия. Но они стремятся изменить к лучшему свою жизнь. А пустынники не оставят тут камня на камне, перебьют всех, а уцелевших угонят в рабство. Надо быть сумасшедшим, чтобы заключать с ними союз.
– К тому же,– вслух рассуждал Дин.– нам не оставили достаточной лазейки, чтобы мы могли беспрепятственно отозвать войска. Нет, мятежники действуют пока сами по себе и не хотят, чтобы армия вернулась в город.
– Меня терзают еще сомнения,– решился высказаться Табо.– мятежники очень удачно спланировали нападение. Не исключено, что во дворце есть предатели.
– Царю служат самые преданные и проверенные люди!– с налетом испуга от подобных предположений поспешил заверить командир.
– В человеке можно ошибиться.– поддержал мнение друга Дин.– Нам надо отправить гонца и сделать это в строжайшей тайне.
***
Люди Джулака захватили «языка» из числа пустынников, но это не приблизило их к успешному выполнению поставленной задачи. Хотя пленника допрашивал сам Джулак, грозя смертью, и, обещая жизнь в обмен на сведения, ни угрозы, ни посулы ничего толкового не давали. «Язык» не отличался большим мужеством. Это было видно по нему. И давно бы рассказал всё, что знал. Но не знал он ничего. Вернее, с его слов получалось, что пустынники не совершали недавно набега в пределы Ак-Барры. И Джулак, понимая, что малый, похоже, не врёт, переставал понимать что-либо вообще. Рушилась вся картина произошедшего, и судьба переписчицы Брийи покрывалась непроглядным мраком.
Джулак спросил напоследок, когда кочевники намерены напасть на земли Ак-Барры. Сделав многозначительное лицо, пленник ответил:
– Один Дорлок решает, когда и на кого идем мы войной.
Это значило, что кочевники могут напасть завтра, а могут и через год.
Пленника посадили под замок, а Джулак погрузился в раздумья. Он один знал, каково ему предстать пред очи Камы без утешительных новостей, но принял решение вернуться в город, потому что искать Брийю в пустыне, как видно, смысла не имеет.
Оставив распоряжение следить за любыми подозрительными передвижениями, Джулак со своим отрядом двинулся в обратный путь.
***
– Вы вполне можете доверять мне, избранные,– говорил инквизитор Балик.– Мои интересы неразделимы с интересами города. Я не устаю себя корить, что проглядел эту чуму, которая теперь штурмует наши стены. Я согласен с вами, избранные, что как можно меньше людей следует посвящать в наш план.
Разговор происходил в одном из внутренних двориков царской половины дворца. Тут была «глухая» зона, известная Балику.
– Вы уже в курсе нашего плана?– спросил его Дин.
– Да, я знаю его. Очень разумное решение. Но я кое в чем возражаю. Ни один из вас, избранные, не должен идти. Вы оба нужны здесь.
– Кто же пойдет?– спросил Дин.
– У меня есть кандидатура.
Балик обернулся и подозвал стройного довольно красивого юношу в воинских доспехах.
– Монак – сметливый и храбрый солдат. Он хорошо знаком с внешними землями, а также с той дорогой, которой ему предстоит выбираться.
– Что ж, если так.– Табо протянул гонцу свернутый лист папируса, где под его диктовку Брийя написала о положении в городе и приказ войску немедленно прийти на выручку. Внизу советник Кут поставил царскую печать.
Монак сдержанно по-военному кивнул головой избранным и Балику и отправился выполнять своё трудное задание.
– А ему вы доверяете?– уточнил Дин, когда Монак ушел.
