Текст книги "Классическая драма Востока"

Автор книги: Мотокиё Дзэами

Веселый квартал Симмати.

Тридцать пять дней после убийства О-Кити.

Рассказчик

 
Весною селение Нанива
По красоте уступает столице [363]363
  Столица– город Киото. Безводный месяц(минадзуки) – шестая луна.


[Закрыть],
Где повсюду вишневый цвет,
Но в дни «Безводного месяца»
Нанива столицу затмит,
Когда исполняют «летние кагура» —
Прекраснейшие песни и пляски.
Все четыре улицы
Веселого квартала Симмати
Пестреют, благоухают
Цветами.
А эти цветы
Не осыпаются никогда.
 
 
Узорные наряды
Красавиц-девушек.
Нарядное убранство
«Домов веселья»…
Вот где «Гора любви»!
Таких красот
Во всей стране не сыщешь!
 
 
О, даже
Прекрасные снега вершины Фудзи
Пред этим зрелищем
Померкнут.
 
 
Но все продажные девицы
Из «чайных домиков любви»
Печалятся, что укорочен год,
И, значит, попусту пропали
Три дня большой наживы – «момби»,
Когда красавицы
По прихоти своей
Вытряхивают кошели гостей
И требуют подарков…
 
 
Случается, что неизменный гость
Платить сверх меры не желает
И – в нарушенье всех обетов —
Не кажет глаз к возлюбленной своей.
 
 
Попятно, богатеям
Нисколько денежек не жаль.
Они и в праздник «момби» [364]364
  «Момби» – праздничные дни в веселых домах, когда гости платили дороже и одаривали девушек.


[Закрыть]приезжают,
Разряженные в пух и прах,
В великолепных паланкинах!
 
 
Гость победнее крадется бочком,
Лицо прикроет
Он веером или плетеной шляпой,
Чтоб не узнала
Знакомая девица
И ненароком не зазвала в дом.
 
 
А в наше время люди норовят
Большой компанией
Устроить шумный пир.
У каждого своя девица,
Пьют, и поют, и балагурят.
 
 
А вот —
Взгляните-ка на этих ротозеев:
Шатаются по улицам квартала,
Горланят,
Бахвалятся,
Но лишь «плечами раздвигают ветер»:
Всё попусту!
Форсят, а толку нет.
 
 
Бывает, гость
Выспрашивает у прохожих:
"Красавица, вон та,
Она какого ранга куртизанка?" [365]365
  Она какого ранга куртизанка? – В веселых домах девушкам присваивались ранги, соответственно взималась плата. Красавица первого ранга (таю) принимала только очень богатых гостей.


[Закрыть]
И сразу ясно, этот гость – простак,
Невежда, неотесанный мужлан.
 
 
Но постоянный посетитель
С возлюбленной беседует в постели,
Ей на ушко
Умильные нашептывает речи.
 
 
А между тем – в другое ухо
Любовник-кот
Ее оповещает,
Что пробил барабан,
Пора спешить!
Вот-вот запрут ворота на ночь…
 
 
Иные гости
Растрачивают сбереженья
Родителей или хозяев.
Другие —
Свои заветные проматывают деньги,
А кое-кто из них
Запутался в долгах —
И разорен вконец.
На улицах прохожие, должно быть,
Стыдятся хоть минутку помолчать,
То передразнивают голоса
Прославленных актеров из театра
Кабуки, их повадкам подражая,
То распевают песни
Из модной пьесы для театра кукол.
 
 
Под вечер
Шатаются подвыпившие гости
От Западных ворот
И до Восточных…
Гулякам счета нет.
Вот – верный знак,
Что наступило время процветанья!
 
 
И посреди горланящей толпы
Проходит Ямамото
Мориэмон.
Смущенный слухом
О мерзком поведении Ёхэя,
Он отпуск взял у князя
И спешно прибыл в Осака…
Где ложь? Где правда?
Рассказывают, что Ёхэй
Зарезал женщину
И выкрал уйму денег.
Наверняка никто не знает,
Но мотовство Ёхэя… Но беспутство
Указывает пальцем на него:
Вот он – убийца, вор!
И все глаза
Следят за ним с невольным подозреньем.
 
 
Мориэмон решил дознаться,
Что именно произошло?
Племянника он должен повидать —
И расспросить.
Однако
Ни в материнском доме
Нельзя его застать,
Ни у Тахэя.
Он вечно шляется —
В кварталах Сонэдзаки
Или в домах любви Симмати
И вот – почтенный самурай
Идет в квартал Симмати, у Восточных
Ворот расспрашивает сторожей,
Где мог бы он Ёхэя повстречать?
Скажите, кто его подруга?
Ему советуют:
"Всего скорей
Ёхэя он застанет
У Мацукадзэ.
Зайдите в дом Бидзэн
На главной улице".
 
 
Мориэмон блуждает
Среди толпы прохожих,
Не понимая, где же дом Бидзэн?
Веселые дома
Все на одно лицо…
Повсюду двери, двери, двери…
 
 
А в это время мимо пробегает
Служанка-кабуро,
Подросток-ученица,
Держа под мышкой
Увесистый, нарядный сверток.
 

Мориэмон

 
Э, девочка, постой! Не торопись!
Хочу спросить:
Где здесь приют любви,
Что именуется Бидзен?
Где обитает «Владычица сердец»,
Девица по прозванью
Мацукадзэ?
И ежели ты осведомлена,
Дорогу укажи. Все эти
Места мне незнакомы. Если знаешь,
Прошу я, споспешествуй мне
Ее найти!
 

Рассказчик

 
Так выспренне он говорит,
Так странно,
Что девочке досадно и смешно.
 

Девочка-кабуро

 
У! Как вы непонятно говорите!
Вот – прямо перед вами – дом Бидзэн.
А вон в той комнате
На западном конце —
Там проживает Мацукадзэ. Дверь
Ее закрыта. Значит,
К ней гость другой явился раньше нас.
А ну-ка, я прошу,
Почтенный воин, поднимите ногу.
Сначала левую – вот так. Повыше!
Ну, правую теперь.
Неплохо!
Вы, право, мастер ноги задирать.
Большое вам спасибо!
 

Рассказчик

 
И она
Проворно убегает,
Смеясь над простодушным самураем:
«Вот ловко одурачила его!»
 

Мориэмон

 
Э, дерзкая девчонка!
Чего ж еще здесь можно ожидать?
Какое место, таковы и люди!
 

Рассказчик

 
И он невольно над собой смеется.
Потом подходит к двери,
Куда служанка указала.
Внутри горит огонь,
Но дверь закрыта плотно – на замок.
 

Мориэмон

 
Ну, этот гость наверняка Ёхэй.
Перехвачу его, как только выйдет.
 

Рассказчик

 
Но ждать пришлось недолго.
Дверь открывается…
И потихоньку
Выскальзывает гость
В большой плетеной шляпе.
Мориэмон проворно
Его хватает. Держит. Не пускает.
 
 
На шум борьбы
К ним выбегает Мацукадзэ.
 

Мацукадзэ

 
Кто вы такой?
И по какому праву
Бесчинствуете здесь?
Как смеете буянить?
Ну, что за сумасбродство!
 

Рассказчик

 
Она пытается их растащить
И гостя вызволить из рук Мориэмона.
 

Мориэмон

 
Прошу, девица, не тревожьтесь:
Не собираюсь буйство учинять!
Ты, негодяй Ёхэй,
Ты мнишь, что спрячешься
Под этой шляпой?
 

Рассказчик

 
И он срывает с человека шляпу.
Глядит ему в лицо.
 

Мориэмон

 
Да это ж не Ёхэй!
Покорнейше прошу меня простить.
Я виноват,
Произошла ошибка.
 

Рассказчик

 
Он низко кланяется – до земли
И потирает руки, извиняясь.
А гость, как видно, принужденный
Скрывать свои любовные дела,
Кивнул небрежно
И, снова нахлобучив шляпу,
К воротам убегает – на восток —
И след его простыл…
 

Мориэмон.Пожалуйста, извините меня, Мацукаднэ-доно. Я слышал, что у вас с Ёхэем сердечная дружба. Скажите, был ли у вас Ёхэй вчера или сегодня? У меня к нему дело. Не смущайтесь: совсем пустячное, – вот почему я его ищу. Поверьте мне, я доброжелатель вашему Ёхэю. Не скрывайте от меня ничего. Если будете скрывать, это не пойдет ему на пользу. Ну, говорите! говорите всю правду.

Мацукадзэ.Он только что побывал у меня. По сказал, что у него срочное дело в Сонэдзаки. И что он отсюда прямехонько идет туда.

Мориэмон

 
Как! В Сонэдзаки? О, помилуй, Будда!
Я снова опоздал!
 

Мне сейчас же придется идти за ним. Но, между прочим, хочу задать вам один вопрос. Скажите, перед Праздником мальчиков или немного после, – а ведь нынче уже шестой день шестой луны, – заплатил ли он здесь все свои долги? Вообще, тратил ли он в те дни много-много денег? Прошу вас, не скрывайте от меня ничего.

Мацукадзэ

 
Не знаю, что сказать?
Я ничего не смыслю
В долгах, расплатах, денежных делах.
Спросите лучше
Домоправительницу, ей виднее.
 

Рассказчик

 
И, разговор поспешно оборвав,
Она проворно ускользает
Обратно в дом.
 

Мориэмон.Я сильно ошибся. Разминулся с Ёхэем. Ну что ж! Встречусь же с ним когда-нибудь лицом к лицу – и все наконец узнаю. До Сонэдзаки отсюда – один прыжок, мигом домчусь. Дорога мне известна.

Рассказчик

 
И он,
Заткнув за пояс полы кимоно,
Горя от нетерпенья
Поймать Ёхэя,
Пускается за ним во весь опор,
Скачками, словно конь…
Опять бы
Не опоздать!
 

Квартал любви в Сонэдзаки.

Вечер того же дня.

Рассказчик

 
"Ёя-ёя-ё!
Ах, в этот печальный вечер
Я томлюсь,
Я мечтаю о встрече.
Час разлуки так долог!
С востока я жду беду,
И запад
Для меня
Западня,
И мне ненавистен юг!
Только север,
Только север мне дорог!
 
 
Мы на севере будем вместе.
В наше северное предместье
Приходи скорее,
Мой друг!
Успокой сердце мое…
Ёя-ёя-ё!"
 
 
Ждет она его, не дождется.
И Ёхэй всем сердцем
Стремится к ней,
К милой своей Когику,
И часто-часто ее посещает…
Здесь каждый знает его,
Даже пес – на улице у дверей!
Так Ёхэй к любимой спешит,
Покидая цветы квартала Симмати,
Словно дикий гусь,
Что весною – неудержимо —
На север летит, на север.
Кто удержит Ёхэя?
Так душе его дорог
«Дом любви» за рекой Сидзими…
И в этот дом
Он устремляет шаг.
Его встречает у порога
Хозяйка дома.
 

Вдова о-Камэ

 
Гостям, которые заходят редко,
Мы говорим:
"Добро пожаловать,
Мы рады гостю!",
Но вам, Ёхэй,
Скажу:
"С благополучным возвращеньем
В родной ваш дом!"
Так мы привыкли к вам!
 

Эй, девочка! Позови-ка сюда Когику! Нынче вечером у нас заняты все-все комнаты: и в верхнем этаже и в нижнем. Почему бы вам не посидеть вдвоем на скамье, что у самой реки, – и с чарочкой в руке? Ведь на это вы мастак. Да и скамья ведь не верстак! Отчего бы не тяпнуть… винца: разок-другой да и третий? Как плотник орудует: раз-раз, когда в руке пила или ножовка. Резнет, резнет и нарежется. И красотка с вами пила б и пила? А?.. И закуска к тому же остра, что твое лезвие топора!

Рассказчик

 
Так тараторит бойкая хозяйка.
Она приказывает девочке-служанке.
 

О-Камэ

Подбавь-ка масла в уличный фонарь!

А кстати, раз уж помянула масло:

в театре Кабуки играют новую драму [366]366
  …в театре Кабуки играют новую драму. – Пьесу «Веселый дом с восемью кровлями» драматурга Такэсима Кодзаэмона исполнили в Кабуки в седьмой день седьмой луны 1721 г., за восемь дней до премьеры Тикамацу. Текст не сохранился. Артист Сагава Бундзо играл злодеев.


[Закрыть]. Про то, как убили жену торговца маслом. Сочинил пьесу Кодзаэмон. Только он называет мужа убитой – виноторговцем. Роль убийцы исполняет Бундзо. У! До чего же он страшен, до чего омерзителен! Вы, Ёхэй-сама, уже видели эту пьесу? Нет?..

 
Пойдите, поглядите. И Когику
С собою прихватите. Пусть она,
Бедняжка, позабавится. Конечно,
Занять места
Вам надо спозаранок.
А пьеса
Правдива или нет? Как знать!
Чего на свете не бывает!
 

Рассказчик

 
Хозяйка тараторит
Без умолку. И тут же
Приказывает маленькой служанке:
"Ну, где же чарки?
Неси быстрее чарки!"
 

Ёхэй

 
Хозяйка,
Угомонитесь! Дайте
Другим хоть слово вставить!
 

Я в жизни не пил вина на такой грязной скамейке. Так и быть, на сей раз прощаю! Вам, хозяйка о-Камэ, следовало бы снять участок на восточной стороне и построить для меня одного особые покои. Я все щедро оплачу: дерево для постройки, плотников и прочие расходы. Это для меня раз плюнуть!

 
А это что за дрянь?
Какая это рыба?
Какие тонкие куски вы подаете?
 

Рассказчик

 
О и привередничает,
Морщится брезгливо,
Разыгрывает богатея,
Пускает пыль в глаза…
А много ль денег у него осталось?
 
 
А тут подходит Щетка Ягоро,
Садится
С Ёхэем рядом, на скамью.
 

Ягоро

 
Послушай-ка, приятель!
Тебя какой-то ищет самурай!
 

Ёхэй

 
Как! Самурай?
Какой там самурай?
 

Рассказчик

 
Он испугался,
Но хорохорится: он хочет скрыть испуг.
Унять не может дрожи.
Тайник преступных дел,
Глубоко спрятанный на дне души,
Вдруг ожил и раскрылся,
Словно рана.
Глаза его блуждают.
Капли пота
На лбу…
 

Ягоро.Да чего ты так всполошился? Вовсе незачем. Этот самурай со вчерашнего дня гостит у твоего братца, у Тахэя. Ты должен знать, кто это!

Ёхэй

 
А!.. Да это мой дядюшка,
Мориэмон из Такацуки!
 

Рассказчик

 
«От сердца отлегло!» —
Его испуг прошел,
Он думает: "И все же
Мне было б неприятно
С Мориэмоном встретиться.
Того гляди,
Мой дядюшка заявится сюда!
Расспросы… жалобы… советы…
Не лучше ль,
Заранее уйти?
Но как уйти внезапно?
Какой найти предлог?"
Он голову ломает.
 

Ёхэй.Ох, какая досада! Я вдруг вспомнил: я забыл в Симмати мой складной кошель!

 
А я набил его
Деньгами до отказа.
Бедняга прямо стонет,
Вот-вот разлезется по швам!
Я быстро сбегаю
И ворочусь обратно.
А чтобы не скучать в дороге,
Ты, Щетка,
Пойди со мной:
Вдвоем ведь веселее!
 

Рассказчик

 
Он вскакивает со скамьи.
Когику
Пытается Ёхэя удержать
И тянет за рукав…
 

Когику.Да чего ж вы так разволновались? Вы же знаете, у кого оставили ваш кошель. Ну и возьмете его завтра утром. Никуда он не денется!

Ёхэй.Ну уж нет! Ни за что! Если пазуха не набита деньгами, то никакой нет охоты погулять!

Рассказчик

 
Он нетерпеливо
Выдергивает свой рукав
Из цепких рук Когику
И вместе со своим дружком
Уходит торопливо прочь,
Похваставшись богатством небывалым.
Найти он хочет
То, что не терял.
Хоть наспех, а придумана уловка!..
 
 
Не больше времени прошло,
Чем нужно,
Чтоб чашечку-другую осушить
Горячего чайку,
Как появляется Мориэмон.
Он запыхался. Он устал.
Читает надпись «Дом цветов»
На фонаре, горящем у дверей,
И думает:
"Да! Этот самый дом.
Я не ошибся".
 

Его встречает девочка-служанка.

Мориэмон

 
Мне, девочка, необходимо
Поговорить с твоей хозяйкой. Где она?
Зови ее сюда!
 

Рассказчик

 
Хозяйка
Выходит из дверей
Ему навстречу,
 

Мориэмон

 
Хозяйка! Я ищу повсюду
Ёхэя из Каватия.
Меня оповестили: он у вас.
В покоях нижних? Или верхних?
Он нужен мне немедля! Я войду.
 

Рассказчик

И он без приглашенья входит в дом.

О-Камэ.Погодите! Постойте, послушайте! Ёхэй был у меня – и вот только что ушел. Он сказал, что забыл свой кошель в Симмати.

Мориэмон

 
Как? Он ушел! В Симмати?
 

О-Камэ

 
Он, может быть, еще не перешел
Моста Умэда.
 

Мориэмон

 
Какая неудача!
Беда! Я снова опоздал!
Но ежели Ёхэй придет,
Хотя бы завтра,
Не пожалейте для него сакэ!
Пусть допьяна напьется.
Пусть он у вас побудет…
А вы кого-нибудь пошлите
На улицу Хонтэмма
И дайте знать
Торговцу маслом Токубэю,
Ёхэя отчиму.
Я оплачу расходы.
 

По дороге сюда я зашел в Сакураия, в чайный домик Гэмбэя, и стал там расспрашивать. Они и говорят мне, что Ёхэй уплатил им в ночь перед Праздником мальчиков свой долг сполна: три рё золотом [367]367
  …три рё золотом. – Одно рё золотом – денежная единица высокой стоимости, в пересчете на серебро примерно 60 моммэ. Пусть каждой женщине дозволит он… – Согласно буддийским представлениям, женщины не могли стать буддами, надо было раньше возродиться в мужском образе.


[Закрыть]и восемьдесят монов. А сколько он уплатил вам здесь? Не скрывайте ничего. Если утаите правду, вы только повредите Ёхэю. Говорите правду, только правду.

О-Камэ.Он заходил и сюда – в ту же ночь и заплатил нам тоже три рё золотом – и тысячу медяков.

Мориэмон. Какая одежда была на нем в эту ночь?

О-Камэ.Подбитый ватой халат – с короткими рукавами до локтей. Кажется, светло-синего цвета. Однако не поручусь, может статься, я запамятовала.

Мориэмон

 
Хм! Ну ладно!
Ступайте-ка к себе обратно в дом.
 

Рассказчик

 
И с этими словами —
Он возвращается по той же
Дороге, по какой пришел:
Назад, в квартал веселья,
В Симмати.
 

Дом торговца маслом Ситидзаэмона.

Поздно вечером в тот же день

Рассказчик

 
"Святой мудрец
Вознес моленье Будде,
Пусть каждой женщине
Дозволит он
Мужчиной возродиться,
Дабы обещанное им
Свершилось:
Все будут спасены —
И каждый станет Буддой.
И пусть он в милосердии своем
Всем существам равно
Дарует просветленье,
Да обретут они духовный путь
И, верою сердца свои очистив,
Достигнут райского блаженства…
Так – накануне
Поминального дня
Молятся Будде
О душе
Убиенной Мёи [368]368
  О душе Убиенной Мёи… – Усопшим дается посмертное, как бы монашеское, имя.
  Тридцать пятая ночь– канун поминального дня. Святой Синран(1173–1262) – основатель буддийской секты Синею, к которой принадлежала о-Кити.


[Закрыть],
Той, кто при жизни —
Носила имя
О-Кити – «Счастливая»…
 
 
Заупокойные молитвы
Окончились.
Среди людей,
Собравшихся свершить поминовенье,
Старейший гость —
Почтенный
Горокуро – торговец
Бумагою для счетных книг,
Сказать он хочет слово утешения.
 

Горокуро.Кажется, эта беда случилась лишь вчера или сегодня: так она свежа в нашей памяти! Но на самом деле уже настала тридцать пятая ночь.

 
Немного лет усопшей было,
Всего лишь двадцать семь,
Когда ее постигла
Ужасная, насильственная гибель!
Невольно скажешь: горькая судьба.
Мы о бедняжке
Печалимся.
Но добротою с ней
Немногие могли сравниться.
И было сердце чистое о-Кити
Исполнено глубокой веры —
И благодарности за все,
Чем одарил ее наш покровитель
Святой Синран…
В земной юдоли
Она прияла муки от меча,
Зато в грядущей жизни
Ее душа не будет знать мучений —
Тяжелой кары за грехи,
Свершенные в былых существованьях,
И, воспарив высоко,
Блаженно внидет в райскую обитель,
Как нам возвещено
В святом законе Будды.
 

Да, вострепещут ваши сердца при мысли об этом несчастье, посланном свыше! Молитесь – и с еще большим усердием призывайте имя Будды!

 
Ты, Ситидзаэмон,
Отчаянью не поддавайся,
Чрезмерной скорбью не круши себя.
Поверь, убийца будет скоро найден.
Теперь твоя забота —
Лелеять дочерей твоих.
И это утешением послужит
Той, что навек покинула тебя.
 

Рассказчик

 
Услышав эти добрые слова,
Печальный Ситидзаэмон
Невольно пролил слезы.
 

Ситидзаэмон.Да-да! Верно, верно! Я не буду предаваться отчаянию. Я постараюсь укрепить свою веру, радуясь милосердию Будды.

 
Во сне и наяву
Я буду призывать
Его святое имя!
 

Младшенькой моей, о-Дэн, всего два года. Сердце мое надрывалось от жалости к ребенку, лишенному материнского молока. На другой же день после смерти о-Кити я отослал крошку в другую семью и деньги дал, чтобы о ней хорошенько позаботились. Старшей я все подробно объяснил. Она все поняла – и теперь старается, чтобы на нашем домашнем алтаре всегда были свежие цветы и не угасали курения. Но средняя моя, о-Киё, с утра до ночи плачет и кричит: «Мама! Мама!»

 
Извелся я вконец
И прямо голову теряю.
 

Рассказчик

 
Захлебываясь горькими слезами,
Лицом прижался он к стене,
Чтоб как-нибудь рыданья заглушить.
«Еще бы!» – говорят
Все, кто собрался на поминки.
У всех глаза полны слезами,
И не найти сухого рукава…
 
 
И в этот миг
По балке потолка
Большая пробегает крыса
И рассыпает комья сажи, сора…
Она роняет лоскуток бумаги —
И прячется…
 

Один из гостей

 
Что там упало, Ситидзаэмон?
 

Ситидзаэмон

 
И впрямь, что это за бумага?
 

Рассказчик

 
Он поднимает небольшой обрывок.
Глядит сквозь слезы…
На половинке грязного листа
Едва заметны знаки…
Какой-то счет…
И все ж он может различить:
"десять моммэ, один бу, пять ринов… [369]369
  …один бу, пять ринов… – Бу, рин – денежные единицы невысокой стоимости.


[Закрыть]доля расхода в Нодзаки… третий день пятого месяца…"
Ни адреса. Ни подписи,
И неизвестно,
Кто этот счет писал и для кого.
От пыли знаки потускнели
И цвет бумаги изменился.
Но бурые заметны пятна крови…
Обрывок счета? Все передают
Его друг другу. Разглядеть спешат,
Как чудо.
А вдруг… улика?
 

Один из гостей

А я ведь где-то видел этот почерк.

Другой из гостей.И мне тоже знакома эта рука. А-а, вот кто это писал: Ёхэй! Ёхэй из Каватия.

Несколько голосов.Да-да, верно, верно!

Рассказчик

 
Уже пять-шесть гостей
Готовы подтвердить,
Что этот счет
На окровавленной бумаге
Начертан почерком Ёхэя.
 

Ситидзаэмон.В самом деле! Покойная о-Кити говорила мне, что в одиннадцатый день четвертой луны, когда мы все пятеро, жена, я и три наших дочки, посетили нагорный храм в Нодзаки, туда же отправились дружной компанией Краснорожий Дзэмбэй, Ягоро Щетка и Ёхэй из Каватия. На этом клочке бумаги – счет: доля расхода кого-то…

 
Быть может, этот лоскуток —
Обрывок счета —
Дает нам в руки ключ,
Чтобы найти убийцу!
В такую ночь
Вдруг крыса сбросила бумажку.
Что может знать простой зверек?
Нет! Этот знак покойная жена
Послала нам!..
О, милосердный Будда!
Нам послан знак по твоему веленью!
О, Наму Амида!..
 

Рассказчик

 
И он склонился низко, до земли,
Перед домашним алтарем.
 
 
Не раз – за эти дни —
Сюда заглядывал Ёхэй-убийца,
Чтоб выразить сочувствие свое
Семье осиротевшей… Он бы мог
Заметить, что его встречают
С невольным чувством неприязни
И что вдовец несчастный
Едва-едва с ним говорит.
И все же
Ёхэй надеялся:
Глухие подозренья,
Дурные толки он рассеет
И не подумает никто,
Что именно Ёхэй,
Как будто полный состраданья,
Зарезал зверски женщину…
Сердца людей он плохо понимал!
Вот и теперь
Он появляется
Еще развязней,
Еще наглее, чем всегда.
Себя он громко называет.
 

Ёхэй.Я – Ёхэй из Каватия! Как? Сегодня уже тридцать пятая ночь? А преступник все еще не пойман? Вот поистине возмутительное дело! Чем только занята наша сыскная стража!

 
Но я надеюсь,
Убийца будет скоро обнаружен!
 

Рассказчик

 
Он сам произнес
Роковые слова.
Он подал сам
Последний знак,
Которого ждали.
 
 
И Ситидзаэмон, заткнув за пояс
Подол от кимоно,
Тяжелую хватает палку…
 

Ситидзаэмон.А! Ёхэй! Негодяй, мерзкий убийца! Это ты убил мою жену. А! Ты нарочно сюда пожаловал, чтобы мы могли тебя связать? Стой, не убежишь!

Рассказчик

 
И он с угрозой
Тяжелой палкой замахнулся.
 

Ёхэй.Что, что, Ситидзаэмон? Какой вздор ты городишь! Или ты обезумел? Ну, где у тебя хоть малейшая улика, что это я убил твою жену?

Ситидзаэмон.Молчи! Молчи! Вот видишь? Здесь счет, где записана твоя доля расходов. И место обозначено: Нодзаки, и месяц, и число! Смотри: десять моммэ, один бу, пять ринов. На бумаге – кровавые пятна. А почерк, несомненно, твой! Какие еще нужны улики? Друзья, хватайте его!

Рассказчик

 
Ёхэй невольно содрогнулся.
Он видит,
Что?! Наму самбо! – обнаружен он,
Что будет он сейчас же схвачен!..
Безмерное отчаянье и ужас
Вдруг разгораются в его груди,
Но он их должен погасить,
Выдавливая на губах
Подобие презрительной улыбки.
 

Ёхэй.Вздор! Вздор! Свет велик, много людей пишут сходным почерком. Я сам оплатил все расходы, когда мы ходили в Нодзаки. Ничего знать не знаю, ведать не ведаю о каком-то дележе расходов. В ваши солидные годы не пристало валять дурака! А вы, прочие! Что вы тут толпитесь, чего околачиваетесь? Шумите здесь без всякого толку…

Ситидзаэмон

 
Э, ты сейчас узнаешь,
Убийца, что мы сделаем с тобой!
 

Рассказчик

 
И он вцепляется в Ёхэя,
А тот его отшвыривает прочь!
 
 
Он снова
Бросается на дерзкого убийцу,
А тот его сшибает с ног – и топчет.
О, никогда Ёхэй
Не обладал такою мощью,
Как в этот миг, и никогда
С такою яростью он не сражался!
Он вырывает,
Выкручивает палку
Из рук рыдающего Ситидзаэмона —
И палка
Сгибается… Ёхэй
Размахивает бешено кривою
Тяжелой палкою
И с диким воплем
Бросается бежать…
 
 
Он мечется по темному двору,
Но неотступно
Толпа людей, крича:
«А! Погоди, убийца! Не уйдешь!» —
Преследует его.
Опять – и вновь – и вновь
Ёхэй пытается пробиться сквозь толпу,
Найти лазейку к выходу… спастись…
И наконец он ускользает
На улицу…
 
 
Но у ворот
Стеснилась стража,
Караулят…
Начальник
Сыскной управы – сам своей персоной,
Его подручные
С веревками в руках
Хватают за ворот Ёхэя:
 
 
«Ага! теперь от нас не удерешь!»
Ему за спину скручивают руки
И пригибают голову к земле.
 
 
А вслед за стражей
Идет Тахэй, нахмурив брови,
И рядом с ним – Мориэмон.
Сурово
Он обращается
К племяннику-убийце.
 

Мориэмон.Сыскные чиновники стояли у ворот с той самой минуты, как ты сюда пришел, и слышали все до последнего слова, что говорилось в доме. Не отпирайся долее, как презренный трус. Да! Тебя поймали, это было неизбежно. Почти все люди, девять человек из десяти, называли твое имя, лишь только заходила речь об этом страшном убийстве. Подумай только, что чувствовал я, твой родной дядя, когда слушал такие толки!

 
Но я еще надеялся в душе,
Что дам тебе возможность убежать
В далекий край,
Пока не поздно.
Или ты сам
С собой покончишь,
И собственною кровью
Ты смоешь свой позор.
И я искал тебя
В Симмати, в Сонэдзаки,
Но всюду говорили: «Он ушел!»
«Он только что ушел!»
И – на беду твою —
Тебя нигде не удалось мне встретить:
Ты избегал меня,
Но кармы
Никто не избежит!
 

Тахэй, подай сюда одежду твоего брата. Смотри, вот – тот самый синий халат из ваты, который был на тебе в канун Праздника мальчиков. Местами он покрыт заскорузлыми пятнами. В сыскной управе возникли сильные подозрения!

 
Сейчас решится все:
Ты будешь уличен?
Или еще ты сможешь оправдаться?
На тонком волоске
Твоя повисла жизнь.
Эй, кто-нибудь, подайте
Сакэ, горячего сакэ!
 

Рассказчик

 
Он не успел договорить,
Как десять рук
Уже несут сакэ
И в миску наливают,
Чтоб разогреть его, скорей, скорее!
 
 
Вот миску вешают над очагом.
Все молча, неподвижно ждут.
Вино согрелось… закипает…
Поспешно льют кипящее сакэ
На синюю одежду,
На пятна заскорузлые.
Глядят…
Струя окрасилась
В пурпурный цвет,
Она течет волною крови.
Ни брат, ни дядя
Не в силах вымолвить ни слова…
Лишь охнули от ужаса,
Лишь молча
Взглянули друг на друга…
Все кончено!
 
 
Тогда Ёхэй
Возвысил голос. Он смирился
Пред неизбежною
Расплатой —
И сознается наконец.
 

Ёхэй.Слушайте, люди! Всю свою жизнь был я дурным сыном, беспутным повесой. Но вором я не был. Я не украл ни листка бумаги, ни медного гроша. Иногда на полгода, иногда на целый год запаздывал я с расплатой в чайных домах, в домах продажной любви. Это не заботило меня. Но я задолжал ростовщику двести мэ новым серебром.

 
Когда б на ночь одну
Я опоздал
С уплатой долга, о, тогда
Мне впятеро пришлось бы уплатить.
Я разорил бы своего отца:
Ведь я его печать
Поставил на расписке!
Да! Ужасающая карма
Подстерегла меня за то,
Что был я
Жестоким, недостойным сыном.
Я много беззаконий совершил.
Мои грехи
Застлали свет
В очах моей души…
 

Да! Я, Ёхэй из дома Кавати, убил о-Кити, жену Ситидааэмона, и украл его деньги!

 
Амида Будда!
Смилуйся над безвинно убитой!
Смилуйся над ее убийцей!
Наму Амида Буцу!..
 

Рассказчик

 
И он еще моления не кончил,
А был уже надежно скручен
Крепчайшими веревками.
И руки
Заведены за спину,
И голова наклонена.
На шум
Сбежался весь окрестный люд,
И через целый город
Ёхэя
С позором волокут
На место лобное – Сэннити.
 
 
На месте казни – Сэннити,
Сэннити – «тысяча дней»,
И в течение тысячи дней
Тысяча человек,
И десять тысяч человек,
И десять десятков тысяч,
И, наконец,
Все на свете узнают
О преступленье
Ёхэя.
И злая его судьба
Послужит зеркалом для поучения.
И надолго, надолго – навек
Останется в памяти всех людей:
"Ёхэй,
Убийца Ёхэй" —
Кровью запятнанное имя