Текст книги "Классическая драма Востока"

Автор книги: Мотокиё Дзэами

Гао Ли-ши

(входит и говорит нараспев)

 
В чертогах Яшмовых песни звучат,
играют на шэнах актеры,
С ветром доносится женский смех,
веселые разговоры.
Роняют по капле часы водяные,
лунным светом полны коридоры.
Едва поднимаешь прозрачные,
легкие шторы —
Увидишь Небесную реку, увидишь
ночного неба просторы.
 

Я, Гао Ли-ши, получил приказ его величества приготовить в императорском саду все необходимое для маленького пира. Государь должен прийти сюда вместе с госпожой гуйфэй – погулять и развлечься, вот я и жду их здесь.

Государь вместе с Ян-гуйфэй едут в экипаже, за ними следуют Юн-синь, Нянь-ну и два евнуха.

Император

(идет и поет)

 
По блеклому небу
вдоль облачной гряды
Дикие гуси вытянулись
в длинные ряды.
Осенними красками пестрят
императорские сады.
Все заметней на ивах
окраски желтой следы.
Уже не так блистают
изумрудной ряской пруды,
Красные лотосовые лепестки летят
в голубизну воды.
Коричное дерево цветет у ограды, где птицы
поют на все лады.
 

Все приближаются к Гао Ли-ши.

Гао Ли-ши.Прошу вас, ваше величество, и вас, госпожа, выйти из экипажа.

Государь и Ян-гуйфэй выходят из экипажа. Гао Ли-ши и евнухи незаметно удаляются.

Государь.Прогуляемся по саду.

Ян-гуйфэй.С великой радостью, государь.

Государь берет ее за руку.

Ян-гуйфэй

(поет)

На мотив «Оборачиваюсь в слезах»

 
Мы за руки взялись среди цветов
императорского сада.
Снова о сокровенных чувствах
нам друг другу поведать надо.
Беседку нашу
овевает прохлада.
В пруду отражаются листья лотосов,
мерцание звездопада.
Тихо платаны шелестят,
стоя, словно ограда,
Галереей стоят они в блеске
темно-лазурного наряда.
Ласточки, не в силах с людьми расстаться,
лепятся у фасада,
Неразлучницы-утки в пруду —
очарованье для взгляда.
 

Император.Гао Ли-ши, подай вина, мы немножко выпьем с госпожой.

Гао Ли-ши.Все уже приготовлено, прошу вас, ваше величество, и вас, госпожа, пожаловать в беседку.

Ян-гуйфэй собирается взять кубок.

Государь (удерживает ее). Сядьте, дорогая.

(Поет.)

На мотив «Цветы граната»

 
Пусть ваши тонкие пальчики
оставят подобный труд.
Не поднимайте до самых бровей
с вином драгоценный сосуд.
Мне хочется выпить вина,
ваши очи меня влекут.
Нальем немного, тихо споем,
поглядим на небо, на пруд.
Несколько кубков вина
радость нам принесут.
Так время мы проведем, не спеша,
не следя за бегом минут.
 

Дорогая, хотя пир у нас маленький, но все очень изысканное.

(Поет.)

 
Мы не будем сидеть за столом,
где высятся горы блюд,
Пусть актеры нам не мешают,
не играют и не поют,
Мы с вами свежих плодов вкусим,
в беседке найдя приют.
В трапезе скромной мы найдем
изысканность и уют,
Простота вам идет, хоть вы, не скрою,
созданы для причуд.
 

Дорогая, мне уже надоело слушать во время наших прогулок и пиров все эти старые мелодии Грушевого сада [204]204
  Грушевый сад– школа певцов, музыкантов и актеров, основанная императором Сюань-цзуном.
  Ханьлинь– почетное звание. При императорском дворе существовала академия ханьлиней.
  Ли Во, или Ли Тай-бо(701–762) – великий китайский поэт.
  «Чистая ровная мелодия» – название мелодий, в которых воспевались радости супружеской жизни.
  Ли Гуй-нянь– знаток музыки, дирижер музыкантов Грушевого сада.


[Закрыть]. Но вот, помните, как-то в Беседке густых ароматов мы любовались пионами и попросили ханьлиня Ли Бо написать три строчки «Чистой ровной мелодии», а потом приказали Ли Гуй-няню написать к ним ноты, и получилось прекрасно. Не знаю, дорогая, помните ли вы еще эту мелодию?

Ян-гуйфэй.Я помню, государь.

Государь.Дорогая, хорошо бы, вы для меня спели эти строфы, а я буду аккомпанировать вам на своей флейте.

Ян-гуйфэй.Слушаюсь, ваше величество.

Юн-синь подает государю флейту, государь начинает играть.

Ян-гуйфэй (берет пайбань, отбивает такт и поет)

На мотив «Оборачиваясь в слезах»

 
Изобилье цветов,
в молчании сад застыл.
Вспомню ваше лицо,
едва на цветы взгляну,
Взгляну на облака – и тотчас
ваш наряд вспомяну.
Кто равен красавице, которой
император любовь подарил?
Только танец Летящей Ласточки [205]205
  Летящая ласточка– фаворитка ханьского императора Чэнь-ди, прозванная так же за изящество и искусство танцевать.
  Ум цветистый… узорчатые уста… – Образное выражение по отношению к человеку талантливому, прекрасно владеющему словом.
  «Слова и вещи» – распространенные в Китае игры. Например, угадывали вещь, спрятанную под чашку; или надо было произнести известное из литературы выражение, поговорку, где встречалось названное одним из играющих слово.


[Закрыть]
был столь же легкокрыл, —
Цветок знаменитый, чьей улыбки
чистый любовный пыл
Приковывал государя
прочнее небесных сил.
Обратись к весеннему ветру,
что над нею парил,
Едва не взлетела она из беседки,
прочь от резных перил.
 

Государь.Ум цветистый Ли Бо и ваши узорчатые уста совершенно превосходны в своем сочетании, ничто с ними не сравнится. Юн-синь, Нянь-ну, подайте большой кубок, мы выпьем с госпожой.

Юн-синь и Нянь-ну подают вино.

(Поет.) На мотив «Дерущиеся перепелки»

 
Как весело ей свое пенье прервать
и присесть на узоры ковра.
Как радостно кубок мне передать ей
нынче, – как и вчера.
Дорогая, выпейте еще. (Смотрит, как она пьет.)
Нам не нужны «слова и вещи»,
томит нас эта игра,
Музыка нам не нужна и претит
суета дворца и двора.
 

(Опять заставляя ее пить.)Дорогая, еще кубок!

Ян-гуйфэй.Я уже больше не могу пить!

Государь.Юн-синь, Нянь-ну, встаньте на колени и умоляйте госпожу!

Юн-синь и Нянь-ну.Слушаемся, ваше величество! (Становятся перед Ян-гуйфэй на колени.)Госпожа, просим вас выпить этот кубок вина.

Ян-гуйфэй пьет через силу, Юн-синь и Нянь-ну подбадривают ее.

Государь

(поет)

 
Молча, с кубком в руках, любуюсь,
слышу милого голоса трели,
Давно уже на ее щеках
два нежных цветка заалели.
 

Ян-гуйфэй (опьянев). Я и в самом деле совсем пьяна!

Государь

(поет)

 
Вмиг склонилась она, как плакучая ива,
как цветок среди горных ущелий,
Усталая ласточка, слабая иволга,
шепчет она еле-еле.
 

Госпожа опьянела. (Обращаясь к прислужницам.)Юн-синь, Нянь-ну, усадите ее в экипаж и отвезите во дворец.

Юн-синь, Нянь-ну.Слушаемся, ваше величество!

Ян-гуйфэй (опьянев, кричит). Ваше величество!

Юн-синь и Нянь-ну ведут ее.

(Опьяневшая, поет.)

На мотив «Мотылек бьется о лампу»

 
Как будто на облачке легком парю,
над зеленью полян.
Руки и ноги совсем ослабели,
перед глазами туман.
Как будто груды лепестков,
блестящий, словно сафьян,
Вместо воды источает
дворцовый фонтан.
Как трудно выпрямить мне
мой тонкий стан.
Руки мои – как ветви,
что изломал буран,
Как будто мои «золотые лотосы» [206]206
  «Золотые лотосы» – образное выражение применительно к маленькой женской ножке.
  Юйян– название места, в танские времена – пограничная область, военным губернатором которой был назначен Ань Лу-шань.
  …"Платье из перьев, // радужные одежды" – название известной в эпоху Тан танцевальной мелодии. Ян-гуйфэй танцевала под эту мелодию перед императором.
  Тунгуань– важная стратегическая крепость, расположенная в горном проходе, соединяющем современные провинции Хэнань и Шаньси.


[Закрыть]
угодили в нежный капкан,
В беспорядке свисает прическа на плечи,
над розами румян,
Со сладостью жажду войти в чертог,
что чист и благоухан,
За полог скрыться, который из шелка
и из золота ткан.
 

Юн-синь и Нянь-ну уводят Ян-гуйфэй. Незаметно в сопровождении евнухов появляется Гао Ли-ши; издали доносится барабанный бой.

Государь (в изумлении). Откуда вдруг эти звуки барабанов.

Ян Го-чжун

(быстро входит, говорит нараспев)

 
Удары барабанов из Юйяна
нам разомкнули вежды,
Оборвали мелодию "Платье из перьев,
радужные одежды".
 

(Обращаясь к Гао Ли-ши.)Где его величество?

Гао Ли-ши.Его величество в саду.

Ян Го-чжун.Положение весьма серьезное, я пройду без доклада. (Входит, видит императора.)Ваше величество, беда! Ань Лу-шань поднял мятеж, прямо без задержки прошел со своими солдатами через Тунгуань и не сегодня-завтра будет в столице.

Государь (в большом изумлении). А где же генерал Гэ Шу-хань, которому поручена охрана крепости?

Ян Го-чжун.Гэ Шу-хань потерпел поражение и сдался мятежникам.

Император

(поет)

На мотив «Восхожу на башенку»

 
Гэ Шу-хань потерпел поражение,
говоришь ты мне" скороход!
Ань Лу-шань за оружие взялся
и войною на нас идет.
Он внезапно покинул Юйян
и, в свой черед,
Покорил Лоян и восточной столице
навязал свой жестокий гнет!
Сквозь Тунгуань прорвался он,
сквозь горный проход!
Ты испугал меня так,
что я весь трепещу, и вот —
Ты испугал меня так, что я весь трепещу,
и вот —
Я в страшной тревоге, душа не на месте,
на лбу выступает пот,
Ни свежесть цветов, ни лунный свет
отрады мне не несет.
 

Какой же у вас план действий? Можем ли мы дать отпор мятежникам, заставить их отступить?

Ян Го-чжун.Я уже не раз предостерегал ваше величество, что Ань Лу-шань непременно поднимет мятеж, но вы и слушать меня не хотели. А теперь случилось так, как я и предсказывал. Однако произошло это все-таки неожиданно быстро, и не знаю, как мы можем противостоять разбойникам. Лучше вам, ваше величество, пока отправиться в Шу [207]207
  Шу– провинция Сычуань.


[Закрыть], а мы соберем войско для защиты вашего трона.

Государь.Ну, хорошо. Сейчас же передайте принцам и сановникам, чтобы они были готовы следовать за мной в Шу.

Ян Го-чжун.Будет исполнено, ваше величество. (Быстро удаляется.)

Государь.Гао Ли-ши, приготовь коней, прикажи начальнику моей охраны Чэнь Юань-ли отрядить три тысячи солдат, взять их под свою команду и сопровождать нас в пути.

Гао Ли-ши.Будет исполнено, государь.

Евнухи.Ваше величество, просим вас вернуться во дворец.

Государь (поворачивается и идет, говорит со вздохом). О, как было радостно и хорошо, и вдруг этот мятеж! Как же это так!

(Поет.)

На мотив «Мотылек бьется о лампу»

 
Спокойно мы во дворце пировали,
и не знали утрат.
Тревога! Тревога! Нынче мой край
мятежом объят.
Дун-дун-дун! – боевые
барабаны гремят.
Ввысь от сигнальных костров
поднимается душный чад.
Разбежались подданные врассыпную,
наугад,
Все черным-черно, поменялись местами
земля и небоскат.
Печаль, о, печаль, в моем государстве
ныне разор и разлад.
Если западный ветер нам тьму принес —
в этом кто виноват?
Холод окутал Чанъань, и солнце
навеки ушло на закат.
 

(Обращаясь за сцену.)Сегодня не тревожьте ее. А завтра на рассвете с пятой стражей отправимся в путь. (Плачет.)О, Небо, как я несчастлив! Приходится бежать от войск мятежников! Как утомительно будет для красавицы бесподобной, с яшмовым обликом и с лицом цветка, перенести трудности долгой дороги. Разве не горько думать об этом?

(Поет.)

Заключительная ария

 
В покоях дворцовых она привыкла
жить среди вечных услад,
Как вынесет горные тропы она,
как вынесет зимний хлад,
О дорогая моя,
любимая мною стократ!
Жаль мне тебя, нежнейший цветок,
источающий аромат!
В тяжкий путь суждено пуститься тебе
из дворцовых палат.
Заключительные стихи
Очертания смутные дворца
еще различить могу.
 

(Лу Лунь)

 
Огни сигнальных костров
освещают заставу Ханьгу.
 

(У Юн)

 
Оборвалась музыка, под облаками
ветер скорби летит.
 

(Ху Цэн)

 
За тучей пыли осталась Чанъань, подобно
покинутому очагу.
 

(У Юань-хэн) [208]208
  Примечания Т. Малиновская


[Закрыть]

Кун Шан-жэнь. Веер с персиковыми цветами

Фрагменты [209]209
  Кун Шан-жэнь (1648–1718) – последний из знаменитых драматургов в жанре «чуаньци». Прямой потомок Конфуция в шестьдесят четвертом колене, до тридцати семи лет жил при его храме в городе Цюйфу, штудируя классическую литературу. Затем был замечен императором Канси и приглашен на службу. Занимал ряд постов в провинции и в столице, но в 1702 году по неясным причинам был уволен в отставку и остаток дней провел на родине.
  Помимо главного труда своей жизни – исторической драмы "Веер с персиковыми цветами" – написал вместе с Гу Цаем пьесу "Маленькая лютня", а также много стихов и сочинений в рифмованной прозе.
  Сцены из пьесы "Веер с персиковыми цветами" переведены по комментированному изданию: Кун Шан-жэнь. Таохуа шань. Пекин, изд-во "Жэнминь вэньеюэ", 1958.
  Примечания Т. Малиновская


[Закрыть]

Действие пьесы происходит в последние годы правления Ми-нов (XVII в.).

Молодой ученый Хоу Фан-юй, плененный красотой и голосом юной Ли Сян-цзюнь, «приемной дочери» хозяйки дома веселья Ли Чжэнь-ли, решает связать с ней свою судьбу. Но он беден, и у него нет денег ни на свадебные подарки, ни на угощение. Художник Ян Вэнь-цун предлагает взять на себя, все свадебные расходы, умалчивая о том, что делает это по поручению Жуань Да-чэна, который дает Ян Вэнь-цуну деньги. Жуань преследует при этом определенную цель: в свое время он примыкал к ныне разгромленной клике придворных евнухов и оказался не у дел. Теперь он ищет возможности с помощью Хоу Фан-юя установить связи с членами патриотического общества «Возрождение» и тем самым повысить свой престиж. Сцена «Отказ от подарка» следует за описанием свадебного пира.

Утро 16-го дня 3-го месяца 16-го года

правления Чунчжэня (1643)

Слуга в доме веселья входит, держа в руках урыльник, говорит нараспев.

Слуга

 
Черепашья моча,
черепашья моча,
Из нее черепашки выходят,
по земле коготками стуча.
Черепашья кровь,
словно моча, горяча,
Из нее черепашки выходят,
бесчисленные, как саранча.
Где кровь черепашья, где моча
для бедняка, для богача
Различить невозможно: схожи они, и
как два плеча.
Где черепашья кровь,
где черепашья моча —
Вовеки к этой загадке
не подберешь ключа.
Друг на друга похожи они,
как два плеча,
Родного батюшки не отличишь
от чужого хрыча.
К этой загадке вовек
не подберешь ключа.
Где племянник, где дядюшка – не поймешь
ни с толмачом, ни без толмача.
 

(Смеется.)Безобразие! Безобразие! Вчера барышня Сян в первый раз приняла гостя, шумели до глубокой ночи. Пришлось сегодня встать рано – опять надо чистить урыльник, выносить горшки. Со всеми делами не справиться. А эти девицы и их постоянные гости неизвестно еще до какого часа проваляются в объятиях. (Чистит урыльник.)

Ян Вэнь-цун

(входит, поет)

На мотив «Ночью плыву в лодке»

 
Квартал Пинкан на улице Ив [210]210
  Пинкан– название квартала в Чанъани, где в танские времена селились певички; позже употреблялось для обозначения мест, где располагались дома веселья . Улица Ив– также указывает на место, где жили певички.


[Закрыть]
в утренний сон погружен.
Но тревожит его молодой человек,
в ворота стучится он.
Закрыты двери юных красавиц,
что смотрят последний сон.
Крючки зазвенели, и занавески
приподнялись с разных сторон.
Лишь несколько тонких пологов —
преграда тому, кто влюблен.
 

Я, Ян Вэнь-цун, пришел пораньше, чтобы принести свои поздравления господину Хоу. Посмотрите: ворота наглухо закрыты, не слышно голосов служанок; наверно, спят себе безмятежно и еще не вставали. (Кричит.)Бао-эр, подойди-ка к окнам молодой парочки и скажи, что я поспешил пораньше прийти поздравить их.

Слуга.Вчера они поздно легли, может быть, сегодня и не встанут. Прошу вас, господин, возвращайтесь домой, а завтра приходите.

Ян Вэнь-цун (смеется). Чепуха! Скорей иди да справься.

Ли Чжэнь-ли (за сценой). Бао-эр, кто там пришел?

Слуга.Это господин Ян пришел с поздравлениями.

Ли Чжэнь-ли

(поспешно входит, говорит нараспев)

 
Только голову склонишь к подушке —
весенняя ночь пролетела.
Утром в ворота услышишь стук —
жди хорошего дела.
 

(Видит Ян Вэнь-цуна.)Очень благодарна вам, господин, вы устроили счастье моей девочки на всю жизнь.

Ян Вэнь-цун.Не стоит, не стоит. А что, молодые уже встали?

Ли Чжэнь-ли.Вчера поздно легли, еще не встали. (Приглашает Ян Вэнь-цуна сесть.) Прошу вас, господин, садитесь, а я пойду потороплю их.

Ян Вэнь-цун.Не беспокойтесь, не беспокойтесь.

Ли Чжэнь-ли уходит.

(Поет.)

На мотив «Изящен каждый шаг»

 
Любовь между юношей и девушкой
во многом подобна вину,
Настоянному на цветах
и слитому в чашу одну.
Мыслей иных не зная, они
встречают свою весну,
Оба в сладостном мире грез
отдаются блаженному сну.
А ведь это я помог им.
Блестит нефрит, драгоценный жемчуг
излучает голубизну,
Узорное платье шелестит,
нарушая тишину.
Драгоценности делают женщину краше,
что приятно опекуну.
Образец изящества, она
красотой затмевает луну.
 

Ли Чжэнь-ли (входит). Смешно! Смешно! Возятся там со своими застежками, смотрятся в зеркало. Только что причесались и умылись, еще не кончили одеваться. Прошу вас, господин, пойдемте во внутренние покои, позовем их. Сейчас, в это утреннее время, самое подходящее выпить бодрящего вина.

Ян Вэнь-цун.Прервал их прекрасный сон. Виноват, виноват!

Вместе уходят.

Хоу Фан-юй, Ли Сян-цзюнь входят в роскошных нарядах.

Хоу Фан-юй

(поет)

На мотив «Опьянен весенним ветром»

 
О миг, когда встретится туча с дождем
память о нем жива!
Мы только что встретили его,
миг сладостного торжества.
Кто тревожит уток-неразлучниц,
задремавших едва-едва?
По красному одеялу
словно бы волны прошли!
Душа полна ликованья, в устах
радостные слова.
 

Хоу Фан-юй, Ли Сян-цзюнь

(поют)

 
Подушки хранят аромат
полночного волшебства,
И тот же аромат хранят
повязка и рукава.
Только что мы познали вкус
любовного колдовства —
От которого растворяется душа
и кружится голова!
 

Ян Вэнь-цун и Ли Чжэнь-ли входят.

Ян Вэнь-цун.В самом деле уже встали. Поздравляю, поздравляю! (Кланяется, садится.) Ну как – пришлись ли вам по душе стихи, которые я вчера подарил невесте?

Хоу Фан-юй (кланяется). Мы очень благодарны вам. (Смеется.)Хороши, очень хороши! Только вот одно…

Ян Вэнь-цун.Что же?

Хоу Фан-юй.Сян-цзюнь хоть и мала, но все равно спрятать-то ее надо в золотые хоромы [211]211
  …спрятать-то ее надо в золотые хоромы. – Когда ханьский император У-ди был наследником, тетка посоветовала ему взять в жены свою дочь А-цяо, на что У-ди сказал: «Если взять в жены А-цяо, мне придется построить для нее золотые хоромы». (Смотрит на свои рукава). А сюда разве поместится? – В стихах, которые Ян Вэнь-цун написал накануне в честь невесты, говорилось: «Крошечная красавица – это Ли Сян-цзюнь, душою нежная – в рукав можно спрятать». …в «залог любви» – в качестве свадебного подарка.


[Закрыть]. (Смотрит на свои рукава.)А сюда разве поместится?

Все смеются.

Ян Вэнь-цун.Вчера вы, конечно, в «залог любви» подарили невесте настоящий шедевр.

Хоу Фан-юй.Кое-как наспех набросал, даже не смею показать вам.

Ян Вэнь-цун.Где стихи?

Ли Сян-цзюнь.Стихи на веере. (Из рукава достает веер.)Ян Вэнь-цун (берет у нее веер, рассматривает). Белый шелковый веер. (Нюхает.)И аромат удивительный. (Читает стихи.)Прекрасно! Прекрасно! Только Сян-цзюнь достойна таких стихов. (Отдает ей веер.)Спрячь-ка лучше его.

Сян-цзюнь прячет веер в рукав.

(Поет.)

На мотив «Хорошо в садах и лесах»

 
Воистину – здесь и персика запах,
и сливы, и вешних трав
Запечатлели вы, эти стихи,
на веере записав.
Но боюсь, они так легки, что ветер,
дующий с дальних застав,
Развеет их – и потому скорее
спрячьте веер в рукав.
Советую – поскорее
спрячьте веер в рукав!
 

(Смотрит на Ли Сян-цзюнь.)Взгляните, после сегодняшней ночи Сян-цзюнь еще похорошела. (Обращаясь к Хоу Фан-юю.)Вам, господин, посчастливилось, завладели такой необыкновенной красавицей.

Хоу Фан-юй.Сян-цзюнь очаровательна своей естественной красотой. Сегодня воткнула в прическу несколько украшений, надела платье из узорного шелка, и к ее совершенной красе еще добавилось немного прелести. В самом деле, очень мила.

Ли Чжэнь-ли.И это все благодаря господину Яну.

(Поет.)

На мотив «Речная вода»

 
Он подарил парчу
для повязки головной.
Полный драгоценностей
ларец резной,
Полог с висячими украшениями
и бахромой цветной.
Горели шелковые фонарики
в темноте ночной,
Из чарок златых друг друга
угощали влагой хмельной,
Вместе пировали
и пели под луной.
И сегодня пораньше поспешил навестить.
Совсем, как собственной дочери —
отец родной,
Приданое дал,
не постоял за ценой,
И опять рано утром пришел,
чтобы порадовать мужа с женой.
 

Сян-цзюнь.Я вот думаю: господин Ян хоть и очень близкий родственник губернатора Ма [212]212
  Губернатор Ма (Ма Ши-ин)– в то время губернатор Фэнъяна.


[Закрыть], но живет на чужбине и сам испытывает нужду, с чего это он так легко бросается деньгами, чтобы облагодетельствовать бедную певичку? С моей стороны, принять это от вас – стыдно, а вам дары эти славы не прибавят. Я хотела бы выяснить, в чем тут дело, чтобы знать, как поступить.

Хоу Фан-юй.Сян-цзюнь права. Познакомились мы с вами, господин Ян, совсем недавно, а вы вчера проявили к нам такую щедрость и доброту, что мне тоже как-то не по себе.

Ян Вэнь-цун.Раз вы спрашиваете, то мне остается лишь сказать вам правду. Приданое и угощение обошлись в двести с лишним золотых, и дал их хуайнинец.

Хоу Фан-юй.Какой хуайнинец?

Ян Вэнь-цун.Жуань Юань-хай, который был ведающим императорской трапезой.

Хоу Фан-юй.Это тот самый Жуань Да-чэн, что из провинции Аньхуэй?

Ян Вэнь-цун.Да.

Хоу Фан-юй.А чем объяснить такое его внимание к нам?

Ян Вэнь-цун.Только желанием завязать с вами дружбу.

(Поет.)

На мотив «Пятикратное подношение»

 
Его восхищает ваш облик, имя
и знание этикета,
Талант ваш, сравнимый с талантом Цзо Сы [213]213
  Цзо Сы(250–305) – поэт Восточной Цзинь. Автор знаменитой «Оды о трех столицах», которая пользовалась большой популярностью. Переписывать ее старались на лучшей – лоянской – бумаге.
  Пань Юэ(247–300) – поэт, отличавшийся необыкновенной красотой.
  Река Циньхуай протекает через Нанкин и является его достопримечательностью; по ее берегам расположены всякого рода увеселительные учреждения.


[Закрыть],
исполненный силы,
Ваш, достойный Западной Хань,
дар прозаика и поэта
И то, что вас повсюду встречают
слова привета,
Как Пань Юэ, на которого все стремились
взглянуть
в годы его расцвета,
В этом месте прекрасном, у реки Циньхуай,
что влюбленными воспета,
Вы взяли в подруги себе красавицу,
самый нежный цветок из букета.
Вам понадобилось одеяло
с уточками-неразлучницами
И наряд для невесты – чтоб подчеркнуть
изящество силуэта.
Старший Жуань, сделав из этого
что-то вроде секрета, —
Взял на себя заботы о свадьбе,
и ждет ответа.
 

Хоу Фан-юй.Оказывается, это Жуань, который держал государственные экзамены вместе с моим отцом! Я презираю его и давно порвал с ним всякие отношения. Мне совсем не понятно, почему он теперь, без всякого на то основания, проявляет к нам такие чувства.

Ян Вэнь-цун.У почтенного Жуаня большое горе, он хотел бы повидаться с вами и все объяснить.

Хоу Фан-юй.А в чем же дело, позвольте спросить?

Ян Вэнь-цун.Почтенный Жуань в свое время, так же как и я, был учеником Чжао Мэн-бая [214]214
  Чжао Мэн-бай– один из деятелей Дунлиньской партии (см. ниже); при последнем императоре был сослан временщиком Вэй Чжун-сянем (см. след. прим.) в Дайчжоу, где и умер.
  Клика Вэя– партия придворных евнухов, возглавляемая Вэй Чжун-сянем, захватившая в свои руки власть в конце правления династии Мин.
  …оказать помощь дунлиньцам. – Дунлиньская партия, сложившаяся в самом конце XVI в. при академии Дун-линь в городе Уси. Проповедовала реформаторские идеи, требовала реорганизации государственного аппарата, отстранения евнухов от управления.
  …участники «Возрождения». – Реформаторское общество, продолжавшее традиции Дунлиньской партии. Было разгромлено при минском принце Фу-ване, провозгласившем себя в 1644 г. в Нанкине императором (правил под девизом Хунгуан).


[Закрыть]. Потом сблизился с кликой Вэя, правда, только ради того, чтобы оказать помощь дунлиньцам. Он никак не предполагал, что дунлиньцы, когда клика евнухов потерпит поражение, отнесутся к нему непримиримо. В последнее же время участники «Возрождения» начали настоящую кампанию – вовсю ругают и позорят его. Разве это не значит, что «братья идут против брата»? И хотя у почтенного Жуаня немало старых друзей, но из-за его сомнительного поведения никто не желает вступиться за него. Каждый день, обратись к Небу, он рыдает и говорит: «Свои нападают на своего же, как это прискорбно, и некому поддержать меня, кроме господина Хоу из Хэнани». Поэтому он сейчас, так настоятельно ищет с вами дружбы.

Хоу Фан-юй.Вот как, оказывается. По-моему, у Жуань-хая причина для печали весьма веская, мне и то стало жалко его! Пусть даже он действительно входил в клику Вэя, а потом, раскаявшись, пришел к нам, и то не следует так решительно отвергать его, а уж тем более у него есть оправдание. Дин-шэн и Цы-вэй – самые мои близкие друзья, завтра я их увижу, и мы все обсудим.

Ян Вэнь-цун.Если так, то все мы будем счастливы.

Сян-цзюнь (сердится, обращается к Хоу Фан-юю). Что вы такое говорите? Жуань Да-чэн изо всех сил выслуживался перед негодяем временщиком, потерял всякий стыд и совесть. Даже женщины и девицы оплевывают, поносят его. Все его ругают, а вы берете под свою защиту, сами-то вы с кем?

(Поет.)

На мотив «На реке плеснуло весло»

 
У легкомыслия
на поводу,
Вы словами бросаетесь и готовы
заплатить любую мзду.
Желаете вы отвести
от него беду,
Но берегитесь подвергнуться сами
людскому суду.
 

Или вы считаете, что из-за дорогих подарков, им поднесенных, надо закрыть глаза на все остальное, думая лишь о своей выгоде? Так знайте же, что эти браслеты, булавки, юбки да платья не смогут ослепить мои, Сян-цзюнь, глаза! (Вытаскивает из волос булавки, снимает платье, поет.)

 
Сниму наряды, булавки,
все прочее тоже сниму,
Ничего, что бедна я,
я стерплю нужду.
У человека холщовое платье
и денег нет на еду,
Но главное – доброе имя, с которым
я по жизни иду.
 

Ян Вэнь-цун.Ай-ай-ай! Очень уж горячий характер у Сян-цзюнь.

Ли Чжэнь-ли.Такие прекрасные вещи – и бросить на пол! Жалко, жалко! (Подбирает.)

Хоу Фан-юй.Я, конечно, далеко не так хорошо во всем разбираюсь, как ты; поистине, ты – настоящий, прямой друг. (Обращаясь к Ян Вэнь-цуну.)Господин, не сердитесь. Я очень признателен вам за то, что вы мне сказали, но боюсь, что эта девица поднимет меня на смех.

(Поет.)

На тот же мотив

 
В переулках Пинкана,
этого грязного квартала,
Она о порядочности и чистоте
рассуждала,
А мы, которых пестовали
школа и дворцовая зала, —
Это мы-то, которых воспитывали
школа и дворцовая зала! —
Оказывается, не отличаем
благородного от нахала,
Перепутали черное с белым
и о чести не знаем нимало.
 

Мои друзья-единомышленники ценят меня именно за готовность вступиться за обиженного, но если я буду доверяться бесчестным вероломным, то восстановлю друзей против себя, тогда и самому некогда будет спасаться, где уж думать о другом.

 
Никогда еще так
не бывало, —
Чтобы порядочность
на виду лежала.
Достоин человек
почета или скандала —
Надобно хорошенько
подумать сначала.
 

Ян Вэнь-цун.У почтенного Жуаля намерения были самые хорошие, нельзя все-таки так жестоко относиться к нему.

Хоу Фан-юй.Будь я последний глупец, и то не соглашусь лезть за другим в колодец.

Ян Вэнь-цун.В таком случае мне остается лишь попрощаться и уйти.

Хоу Фан-юй.Все эти ларцы и коробки, как оказалось, принадлежат господину Жуаню. Сян-цзюнь они не нужны, так что нет смысла оставлять их здесь. Пожалуйста, заберите это с собой.

Ян Вэнь-цун

(поет)

 
Добрые чувства хотел проявить,
завязал разговор,
Неожиданно натолкнулся
на жестокий отпор.
С хорошим настроеньем
входил я в этот двор —
Теперь возвращаюсь домой, ничему
не радуется взор.
 

(Уходит.)

Сян-цзюнь в гневе.

Хоу Фан-юй (смотрит на нее). Сян-цзюнь очаровательна своей естественной красотой, – сорвала с себя украшения, сняла платье из узорного шелка, и к ее совершенной красоте добавилось столько же, еще милее стала.

Ли Чжэнь-ли.Так-то так, а все-таки жаль, что отказалась от такого множества подарков.

(Поет.)

Заключительная ария

 
И жемчуг и золото, что украшают
женскую стать,
Выпустила из рук,
отказалась принять.
Не надо было девчонку глупую
так баловать!
Нет никакой благодарности в ней,
видать,
К той, что ей заменить старалась
родную мать.
 

Хоу Фан-юй.Эти вещи совсем не стоят того, чтобы о них печалиться. А все расходы я, как и полагается, возьму на себя.

Ли Чжэнь-ли.Ну, тогда ладно.

Заключительные стихи

Ли Чжэнь-ли

 
Придется вести разговор о расходах,
спорить по пустякам.
 

Ли Сян-цзюнь

 
Та, что в юбке холщовой, не хуже тех,
что привыкли к шелкам.
 

Хоу Фан-юй

 
Только Сян-цзюнь способна была бы
отказаться от этих подвесок. [215]215
  Только Сян-цзюнь способна была бы // отказаться от этих подвесок. – В «Девяти напевах» Цюй Юаня (340–278 гг. до н. э.) в песне «Владыка реки Сян» о жене владыки (Сян-цзюнь) сказано: «Яшмовое ожерелье я бросаю прямо в воду, подвески оставляю на зеленом берегу». (Перевод Гитовича в кн.: "Цюй Юань. М., 1954, с. 47). Имя героини драмы Сян-цзюнь записывается другими иероглифами.


[Закрыть]
 

Ли Сян-цзюнь

 
Подражать я не стану красоткам нынешним,
накрашенным их щекам.
 

В 1643 году крестьянское войско под руководством Ли Цзы-чэна захватило столицу Минской династии – Пекин; император покончил с собой, а придворная знать бежала на юг. В 1644 году один из минских принцев – Фу-ван – в Нанкине провозгласил себя императором. Однако неспособность Фу-вана к управлению, нежелание организовать отпор наступавшим с севера маньчжурским завоевателям, а также разложение и предательство сановников послужили причиной быстрого падения (в 1645 г.) его правительства.

Зловещую роль при дворе Фу-вана играли Ма Ши-ин и Жуань Да-чэн. Занимая высокие посты, они преследовали только личные цели и с помощью интриг расправлялись со своими противниками. Оклеветанный ими Хоу Фан-юй был вынужден бежать из Нанкина, а после возвращения вместе со своими единомышленниками из общества "Возрождение" оказался в тюрьме. Ли Сян-цзюнь, отвергшую подарки Жуань Да-чэна, принуждают выйти замуж за сановника Тянь Яна. Когда за ней являются, чтобы вести в его дом, Ли Сян-цзюнь отчаянно сопротивляется. Она падает, а кровь с ее разбитого лица попадает на белый веер – подарок Хоу Фан-юя. Художник Ян Вэнь-цун дорисовывает на веере ветки и листья персикового дерева (отсюда и название драмы). Позже в числе других певичек Ли Сян-цзюнь попадает во дворец Фу-вана, где остается до того момента, как император тайно покидает столицу. Вместе с учителем пения Су Кунь-шэном и художником Лань Тянь-шу уходит из Нанкина и сама Ли Сян-цзюнь. Су Кунь-шэн только что вернулся из далекого путешествия в лагерь полководца Цзо Лян-юя, который мог подтвердить невиновность оклеветанного Хоу Фан-юя. Однако Су Кунь-шэн опоздал: полководец, сам оказавшийся жертвой интриг Ма Ши-ина и Жуань Да-чэна, покончил с собой. Вернувшись, Су Кунь-шэн узнает, что двери тюрем открыты, все узники, в том числе и Хоу Фан-юй, бежали. Ли Сян-цзюнь не теряет надежды найти своего любимого. Через три года после разлуки в горах Цися происходит встреча героев. Они по-прежнему любят друг друга, но обстоятельства вынуждают их расстаться.