Текст книги "Я не выйду за варвара (СИ)"
Автор книги: Мирослава Вишневецкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 40 страниц)
Глава 16. Какая-то ясность
Анна Аврора:
– Варвар! – кричу я и даю ему пощечину.
Рука больно царапается о его колючую бороду. Но он не уворачивается от удара, не перехватывает мою руку, хотя может. Он просто позволяет мне это сделать, а затем замирает на месте и смотрит на меня своими холодными синими глазами. Его темные брови сердито сходятся на переносице, где образуется складочка. Мне кажется в этой самой складочке мое сердце сжимается будто в тиски. Я стою завороженная, глядя на него в ожидании приговора. Ну же. Ударь меня. Джордж именно так бы и сделал. Но нет. Витторио ничего не делает. Эрл шумно выдыхает и, разворачиваясь, и выходит из парилки, оставляя меня наедине с расшатанными по его вине нервами.
Спустя пару секунд внутрь входят служанки. У меня нету уже никакого желания им перечить. Я молча позволяю им снять с меня одежду или то, что от нее осталось, после варварских действий Витторио. Приятный аромат трав помогает мне немного успокоится. Меня хорошенько пропарили, а затем вымыли пахучими шампунями и мылом. Узнаю этот запах. Такое же продавалось в лавке «Чистейшей Мари» на Торговой улице. Она, наверняка, познала те же разрушения, что и другие лавки торговцев. После меня ополоснули чистой водой и отвели в купель к каменному бассейну. Всюду стояли свечи и горели ароматные лампадки, в воде плавали цветы. Пол был устлан нежными розовыми лепестками. Но мне все равно было пусто. Пусто и одиноко.
Мне и раньше доводилось бывать в этом месте. Будучи троюродной сестрой покойного принца, я бывало что оставалась ночевать во дворце и не раз. Особенно во время каких-то праздников или приемов. Естественно не обходилось и без банных процедур перед сном. Но все те разы я ходила сюда не одна, а в компании дворцовых фрейлин или других женщин, что гостили у Его Величества покойного Императора Империи Священного Грифона. Сегодня это огромная каменная ванная была наполнена для меня одной. Я зашла в нее и села на внутри на предназначенные для этого уступы. Она оказывается такая огромная, если сидеть в ней одной.
Тихо…
Так траурно тихо, как не было здесь никогда раньше. Я помню, как тут раздавался веселый смех. Как мы с фрейлинами обсуждали наряды иностранных послов и их красивых и не очень жен. Обычно кто-то из нас, облаченный в полотенце, стоя меж теми колонами пародировал присутствующих на приеме, а остальные с азартом отгадывали, кто это. Мы с интересом обсуждали кому же после зимнего бала поступит предложение выйти замуж и от кого, ибо именно весна служила свадебной порой. Мы судачили о моде, о красивых прическах и украшениях из драгоценных северных камней. Кто же мог знать из нас тогда, что с севера сюда прибудет война, а не рубины, сапфиры, изумруды и бриллианты. Где же сейчас все эти фрейлины? Где весь придворный штат? Не могли же нордорийцы убить их всех. Кто же тогда будет следить за этим огромным дворцом. Прошло не больше суток, с тех пор, как я очнулась после лихорадки. Все, что было мне пока понятно, так это то, что много горничных, по крайней мере, все еще здесь. Да и повара, судя по сегодняшнему банкету тоже.
Да уж. Хочешь выжить в войне – становить поваром. Будешь ценным пленным. Любой захватчик будет хотеть есть. Вот только не будь наследницей. Это худший расклад, который можно себе представить. Ладно я все еще выясню.
– Вы понимаете нордорийский. Вы же родом с севера, так ведь? – спросила я у горничных, что вихрем кружились вокруг меня.
Одни подливали в ванную горячее молоко. Другие массировали мне руки и плечи. Самая младшенькая с виду корпела над маслами, которыми мне предстояло растираться после купели. Она растирала в ступке цветы и травы, доливая к ним персиковое масло.
– Да, Ваша Светлость. – тихо ответила самая старшая из. Та, которой на вид было лет сорок.
Что ж не удивительно. Глупый вопрос. Конечно, они оттуда. Ну или на крайней случай полукровки. Учитель Ментор рассказывал мне на уроках истории, что иногда имперские власти забирали из варварских семей детей, чтобы дать им лучшее будущее. Наша власть пыталась спасти их от нерадивых варваров и передавала на попечение детским приютам или в армейские корпуса, если речь шла о мальчиках. После они все служили на благо империи, в том числе и во дворце. Среди прислуги сложно было найти коренного представителя нашего народа. Подобное можно было счесть дурным тоном. Даже моя горничная Марфа была из племен менитов, что проживали на южных задворках империи. Как правило это были выходцы из завоеванных народов. Правда все они были преимущественно с западных или южных провинций, где народности уже веками жили под правящей рукой и надежной защиты Империи Священного Грифона.
Нордорийцев же можно было крайне редко встретить среди обслуги. Вильгельм I Завоеватель принес культуру на северные земли не более века назад. Ах, знал бы мой высокородный предок, преосвященный император, что там же эта культура и умрет. Нордорийцев почти невозможно было приучить к цивилизации и они по-прежнему были дикими и непокорными, будто бы только что вышли из этих своих дремучих лесов. Они вечно поднимали какие-то восстания и вели партизанские войны, не заслужено называя нас захватчиками. Неблагодарные варвары.
– Где весь дворцовый штат? Где фрейлины? Где камердинеры, канцлеры, хранитель печати, министры, административные управленцы, казначеи, где все, кто жил в этом дворце?
Про императорскую гвардию я молчу. Где они и их головы я уже догадываюсь. На министров у меня все еще была какая-то надежда. Вдруг они сбежали? В конце концов они лишь временно жили здесь, только если того требовала работа. В остальное время они находились в своих собственных домах и резиденциях.
– Многие из дворцового штата остались живы. Над нами лишь приставили нордорийских управленцев. – отвечала вся та же горничная. – Фрейлин переселили в западное крыло дворца. Многих уже выдали замуж за нордорийскую знать. Остальные сидят там, на таких же правах, как и Вы. Пару раз в неделю их выводят на прогулки в императорский сад. И… – запнулась служанка.
– И что? – не терпящим возражения тона спросила я.
Бедные девушки. Многие из них уже прошли то, что мне лишь только предстояло пройти. Я знала ответ на свой вопрос. Знала и надеялась, что я ошибаюсь.
– Некоторые были изнасилованы нордорийцами и покончили с собой. Другие прощались с жизнью, чтобы не выходить замуж за нордорийцев.
Не ошиблась.
– Г-габриэлла. – мой голос дрожал, – Габриэлла Черрин, графиня Наринии… Она…?
– Да, Ваша Светлость. – ответила горничная понимая, что я имею ввиду.
Внутри все снова обвалилось. Я снова почувствовала, какую-то пустоту, которая становилась все больше. Мне казалось, что все свои слезы я уже выплакала еще сегодня, когда увидела головы убитых из-за моего несостоявшегося побега служанок. Но нет. Они снова наливали мои глаза.
– Оставьте меня! – крикнула я и ударила кулаком по воде.
Не хотела, чтобы они видели мои слезы. Мне хотелось побыть самой. Я тихо плакала и молилась за жизнь подруги. Она была не многим старше меня и только недавно стала служить во дворце. Златовласая красавица с невероятными голубыми глазами. У нее должно было быть блестящее будущие и потрясающая партия после первого же зимнего балла.
Разморенная горячей водой, после всех тревожных событий, что случились со мной, я и сама не заметила, как уснула с этими мыслями. Проснулась я лишь тогда, когда почувствовала, как что-то нещадно колет мое лицо. Кто-то жадно и нагло впивался в мои губы. И все это происходили под режущий ухо женский визг и плач. Я не сразу поняла, что случилось, а потом, внезапно, я почувствовала, как к моему горлу подступает вода. Широко распахнув глаза, я увидела испуганное лицо Витторио, а после из моего рта хлынул теплый поток воды, так что мне пришлось повернуться на бок и откашляться. Похоже, что я сползла во сне в ванной и наглоталась воды, а служанки не зная, что делать позвали его.
Ты уже третий раз спасаешь мне жизнь Витторио Хангвул. Первый раз словил меня, когда я прыгала головой назад из повозки, второй раз выходил меня после лихорадки, теперь вот не дал мне утонуть в ванной. Слишком уж часто для последнее время, как для человека, который ненавидит меня. Хотя нет. Все вполне логично. Смерть – это избавление от мучений. Ты жаждешь, чтобы я мучилась, видела, как нордорийцы разрушают все, что мне дорого, изнывала в постели Джорджа производя на свет варварских отпрысков. Ты жаждешь, чтобы я горела в адском пламени на земле. Что ж. Ты с этим прекрасно справляешься.
Поглощенная этими мыслями, я не сразу обратила внимание, что… Пресвятые Эльрата, да я же абсолютно голая! Мало того, позади Витторио, шагах в пяти, стоит еще пару воинов. Судя по их испуганным лицам, вряд ли их сейчас волнует рассматривание моего нагого тела. Да и к тому же Витторио столь крупный мужчина, что достаточно меня прикрывает.
Минутку! Когда это я перестала воспринимать это как трагедию? Да, Витторио уже видел меня, когда менял мне ночную сорочку, но это не меняет дело. Никто, кроме моего мужа, кем, прости Господи, станет это чудовище-Джордж не может видеть моего тела. Не надо отбирать у меня остатки чести и гордости. Я взвизгнула от смущения и попыталась отодвинуться от него как можно дальше, попутно стараясь прикрыться. Но «дальше» оказался бассейн и я плюхнулась в него с головой в горизонтальном положении. Правда купаться мне пришлось не долго. Не прошло и нескольких секунд, как Эрл рывком вытянул меня из воды, будто бы я ничего не весила.
Я всего на мгновенье встретилась с его бесстыжими глазами, прежде, чем он поставил меня на пол и служанки накинули на меня полотенца. Но этого было вполне достаточно, чтобы понять, что единственный, кто здесь крайне смущен – это я. На его лице не появилось ни единого красного пятнышка, а вот сам он был будто бы сам не свой. Еще бы, сосуд благородной крови для Верховного Эрла чуть не утонул прямиком под носом у его поданных. Какая досада. Он, наверняка, бы отрубил им всем головы, он это любит. Ведь именно моя благородная кровь интересовала его и Витторио, а не я. Поведешь меня, варвар, небось сейчас эту самую кровь использовать по назначению. Драма не удалась. Я очень расстроена, что довелось выжить и обрадовать Вас. Все, можете расходиться. И прихватите с собой этого бездушного Витторио, которого интересует только моя родословная. Хотя прежде не помешало бы раздать приказ этому варвару. Я же его будущая императрица, не так ли? Правда, мой приказ является разве что просьбой. Здесь приказывает Джордж. А когда его нет – ОН.
– Скажите Эрлу Витторио, – обратилась я к нескольким воинам из его свиты, что так же стояли у бассейна, – Чтобы он не убивал служанок. Они тут абсолютно не при чем. Это я приказала им оставить меня одну.
Они начали говорить с Витторио, видимо переводя им мои слова, но он очевидно не был настроен со мной разговаривать.
– И не могли бы все, пожалуйста, выйти. Я не собираюсь одеваться в Вашем присутствии! – не выдержала я, после чего, слава Святым Эльрата, они покинули баню.
Мы с женщинами вышли в другое помещение в бане и горничные принялись высушивать мои волосы полотенцами и растирать меня маслами.
– Вы так напугали нас, Ваша Светлость, если бы не Эрл Витторио… – начала говорить служанка.
– Куда меня сейчас поведут. – мягко я перебила ее, ожидая самого худшего.
– В Ваши покои.
– Меня там никто не ждет? – нервно спросила я.
– Нет, Ваша Светлость, нам было велено отпарить Вас, накормить горячим и уложить спать. – ответила горничная, чем немало успокоила меня. Вот сразу нельзя было сказать?
После того, как мои волосы немного просохли, в них тоже втирали привычные мне масла. Затем меня облачили в шелковую сорочку, поверх которой надели более плотное льняное платье и сверху еще теплое шерстяное платье, которое запахивалось на восточный манер. Мои еще влажные волосы укутали в длинное полотенце и, соорудив из них на голове некое подобие тюрбана, прикрыли сверху специальным головным убором, в коем дамы прогуливались от купальни до своих покоев. У женщин и мужчин во дворце были отдельные бани, закономерно находившиеся в разных крыльях дворца. Коридоры, ведущие к ним были внутренними. В них невозможно было попасть прогуливаясь дворцом.
Единственным выходом к нему были покои обитателей дворца. Они имели двое дверец. Первые выходили к обычным коридорам дворца, а вторые на противоположной стене – в специальный коридор, который вел к купальням и комнатам, предназначенным для с правления естественных потребностей. В этом внутреннем коридоре женщины часто пересекались. Но даже в такой интимной обстановке было дурным тоном выйти за пределы бани с полотенцем на голове. Путь до своих покоев следовало преодолевать в специальных головных уборах, под который полностью прятались влажные волосы. И уже потом, возле камина они высушивались и расчесывались.
Был еще один вход в этот коридор, по которому мы собственно сюда и зашли. Он именовался хозяйственным. Через этот проход сюда попадали горничные и прислуга, которая занималась уборкой, ремонтами и другими обслуживающими мероприятиями. Но я абсолютно уверенна, что ни один воин не ступал прежде этим коридором в женском крыле!
И вот же ирония. Именно в сопровождении мужчин я сейчас плелась по нему к своим покоям. Я ни капли не была удивлена, когда выйдя из купальни увидела в коридоре ждущий меня конвой воинов во главе с Витторио. И тем не менее это было мало приятно. А учитывая, что произошло каких-то двадцать минут назад и вовсе стыдно. Мне хотелось провалиться сквозь землю, когда я снова увидела его, но пол, к моему сожалению, все еще твердо ощущался под ногами. Более того, эти варвара даже поклонились мне не считая Витторио. Он, в свою очередь не спешил мне кланяться. Видимо все потому, что я была ниже его по статусу и именовалось всего лишь «Ваша Светлость», в то время как остальные, говоря о нем со мной упоминали его не иначе как «Ваше Высочество». Это что же это такое получается? Я ему кланяться должна, после всего, что он…? Нет, нет и нет. Хватит с меня раскланиваний перед Джорджем. Не сильно то хочется кланяться человеку, которому я противна. А исходя из сурового выражения лица Витторио и его насупленных бровей, сомневаться в обратном не стоит.
Важно заметить, что кроме него на меня никто не смотрел, по крайней мере я этого не заметила. Все кротко почему-то глазели в пол, пока он варварски окинул меня своим леденящим взглядом от пят и до самой макушки. Мало ему что ли? Не насмотрелся еще?
В кромешной тишине мы дошли до моих покоев и я наконец-то избавилась от его общества. Служанки еще больше растопили камин и усадили меня на пуфик возле него. Затем они сняли тюрбан на моей голове и равномерно разложили волосы по спине, чтобы те окончательно высохли. После этого мне всучили ужин и я, не желая более иметь сегодня дел с Витторио, послушно выпила весь суп, не притронувшись к остальным яствам.
Горничным было велено остаться со мной всю ночь. Они по очереди должны были сменять друг друга и караулить мой сон, пока другие отдыхали в отведенных для прислуги комнатах в покоях. Видимо Эрл Витторио был крайне напуган, что я что-нибудь с собой сделаю. А вот сделаю, обязательно сделаю, для начала прикончив короля варваров на брачном ложе.
Сон никак не хотел идти ко мне. Я все время прокручивала у себя момент в голове, когда почувствовала, как Витторио делает мне искусственное дыхание. Он прикасался к моим губам своими. Это же нельзя считать поцелуем, верно? Он же просто спасал меня вот и все. Правда от осознания этого мне ни капли не становилось легче. Я чувствовала себя неловко и неуютно. В этих тревогах я и уснула, окунувшись длинный беспокойный сон.
Разбудили меня довольно поздно. Солнце было уже высоко. На часах было начало одиннадцатого. Горничная преподнесла мне кувшин с водой и полотенце, чтобы умыться. После чего меня ждал фирменный завтрак королевского повара. Эти изысканные блюда пахли счастливым прошлым, когда Империей правил папин двоюродный брат Император. Помнится, я страшно не любила яйца всмятку, которые подавали по утрам. Когда мы завтракали в неформальной обстановке на террасе Его Величества, он часто говорил мне в детстве:
«Не вертите носом, моя дорогая племянница, ни то я все расскажу нашему повару и тогда он очень обидится. Вдруг он решит подсунуть Вам в тарелку слизней?», – шутливо дразнил меня дядюшка.
А я кричала: «Не хочу слизней! Только не слизней!».
Мой троюродный брат, Его Высочество Принц Эндрю, до слез смеялся в такие моменты. А однажды, решив подшутить надо мной, и вправду подсунул мне слизней в суп. И где он их только взял во дворце? Я даже умудрилась съесть пару ложек супа, прежде чем обнаружила живность в своем обеде. Ох, и получил он тогда от Его Величества. Чинно кланялся передо мной, маленькой леди, и целовал мою руку под зорким взглядом своего величественного батюшки.
Я правда тоже не осталась в долгу. Сколько смелости мне тогда это стоило и изворотливости. Как-то раз, когда было велено накрыть в саду обед, я умудрилась палкой подцепить червя, которому не посчастливилось попасться мне на глаза. Пока никто не видел, я подбросила его в рагу Его Высочество. И даже стала вести счет. 2:1, как я считаю, да еще и в мою пользу. В разноцветном рагу Эндрю не сразу рассмотрел червя и даже немного надкусил его. Тогда уже была моя очередь получать от батюшки. Я на месяц осталась без сладкого и шитья. Император, конечно, деланно хмурил брови, пристыдив мою шалость, но уголки его губ так и прыгали вверх, выдавая его искренний смешок по этому поводу. Мы еще часто с Его Высочеством вспоминали эти моменты. Он даже тогда по-по-джентльменски выручил меня, тайком тягая для меня сладкое.
Эх, сколько бы сейчас я отдала, чтобы вернуться в те времена. Я была бы даже рада найти в своей тарелки слизня или червя, или и то и другое вместе. Но этим утром меня на тарелках ждали лишь ароматные блюда королевского шеф повара, такие аппетитные и красивые, и такие пресные в этот тяжелый для всех эльратцев час. Пышные оладьи твердой коркой застревали на моих зубах. Жасминовый час тягучей жижей обволакивал мой язык и все, все в этом завтраке казалось мне не таким. Так что с трудом прожевав два оладушка и запив их половинкой чашки, я отставила завтрак не в силах запихнуть в себя еще хоть кусочек.
Какое счастье, что меня не заставили спускаться к завтраку к Джорджу. Служанки сказали, что Верховный Эрл сослался на мою усталость после вчерашнего банкета и официальный завтрак прошел без моего участия. Что ж и на этом спасибо. Около одиннадцати в мои покои ворвалась орава портних и швей с метрами белоснежных тканей, кружев и украшений. Они должны были снять с меня мерки и помочь мне выбрать ткани для моего свадебного платья. Но я безучастно стояла, как вкопанная, на низком пуфике и покорно выполняла все их наставление: «Повернитесь, Ваша Светлость», «Поднимите руки, Ваша Светлость», «Ваша Светлость, не двигайтесь, я приколю булавку».
Я знала почти всех этих портных. Батюшка покупал мне платья у них. Это были лучшие портные со всей столицы. У них определенно и так были мои мерки, потому что многие из них эхом затрепетали:
– Вы так похудели, Ваша Светлость!
Да, похудела. Я сбросила не только вес, но и частичку души. А все эти портные выглядели куда лучше, чем я. Торговцам важны только деньги. Еще бы, грядет королевская свадьба. Заказов будет хоть отбавляй. Все мои покои были устланы волнами шелка, сатина, кружев. Всюду валялись бесчисленные коробочки с разнообразными ленточками, белоснежными жемчугом, заколками, золотыми и серебряными нитками. Ювелир постоянно менял дизайн моих украшений, чтобы они совпадали с фасоном платья, что разу раз меняли портнихи. Он несколько раз измерял мой безымянный палец, чтобы не ошибиться с размером кольца для помолвки. Мастера по прическам вертели мои длинные черные волосы во все стороны, выбирая нужную прическу. Все вокруг оживленно спорили по поводу моего образа и только я непрестанно молчала, как будто все это относится не ко мне, а к кому-то другому.
Я облегченно выдохнула, когда эта оживленная толпа, выяснив все, что им только нужно, покинула мои покои. Горничные еще пол дня после этого собирали «остатки» их присутствия по всему полу: ленты, булавки, бисер, нитки, жемчуг, пуговицы и много другое. После обеда в покои принесли книги, пяльцы, ткани, нитки и иголки. Также мне дали мольберт с красками и спицы для вязания. Гуляй – не хочу. А я вот и вправду не хочу. Скука в этих покоях смертная. Меня никуда не выпускали, а еще надо мной церберами сидели служанки. Мне даже не было дозволено подходить к окнам, чтобы я ненароком не выпрыгнула из них. Но мне все же удалось незаметно к ним пробраться, пока двое из них шили, а другие две были заняты камином и глажкой моего платья к ужину. Тот факт, что меня ждали внизу к ужину, уже отбирал аппетит.
– Я тоже хочу гулять в саду, – сказала я, увидев, как фрейлин выпустили на послеобеденную прогулку.
– Ваша Светлость! – подскочили служанки со своих мест. – Пожалуйста, отойдите от окна.
– Не бойтесь не прыгну, – заверила я. – Доложите Его Величеству Джорджу, что я желаю, чтобы мое одиночество скрасили хотя бы две фрейлины. Ну или кто там, кроме него распоряжается моей ежедневной рутиной. – сказала я непрозрачно намекая на Витторио. Не хотела я произносить его имя.
К моему величайшему удивлению, мое желание было исполнено и чуть менее, чем через час на моем пороге стояли фрейлины. Одну из них я даже знала. Это была Антуана Корф, дочь князя Тосканского. Мы не были с ней близкими подругами, но и врагами нас тоже назвать было нельзя. Слишком уж низкого полета была эта птица, чтобы записываться мне во враги. Но, надо сказать, был у нас один неприятный случай. Мы познакомились с ней года полтора назад на осеннем балу-маскараде в имении графа Фокса. Устав от быстрых танцев, я решила посидеть немного в комнате для отдыха. Когда я зашла туда, то там уже было несколько девушек. Они оживленно смеялись. Я взяла с торшера, который держал лакей, бокал шампанского и приблизилась к ним.
– О чем, смеетесь, дорогие дамы? – радушно спросила я тогда, желая раззнакомится с аристократками с западных провинций.
– Так о Вас же, милейшая. – весело ответила блондинка повыше. Долговязая, излишне худая, нескладная и с, простите, абсолютно пустым декольте.
– Извините? – не понимая спросила я. Быть может они я как-то неправильно их поняла и они имели ввиду что-то другое, отнюдь не обидное.
– Ваше платье. – задорно ответила мне Антуана. Рыжеволосая бестия с голубыми глазами. – Вы случайно не дебютантка? Не тревожьтесь. Я тоже не знала, что мне надеть на свой первый бал, но благо у моей матушки отменный вкус. Ваш вырез и цвет платья… Это сейчас абсолютно не в моде. Я могу предложить Вам другой вариант. В комнатах, отведенных моей семье графом Фоксом имеется не мало нарядов, которые будут куда уместнее.
– Спасибо, за Ваше щедрое предложение, но я, пожалуй, откажусь. – ответила я снимая свою маску.
Она прикрывала не только лицо, но и удерживала мои волосы на затылки. Черные кудри волнами рассыпали по мои плечам, заставив оторопеть девушек. Антуана никогда не видела меня прежде, а вот долговязая блондинка тут же склонилась в глубоком реверансе, осознавая кто перед ними. Финальным аккордом этой сцены было внезапное появление моего троюродного брата, принца Эндрю. Тогда уже поклонились все и я в том числе.
– Так вот ты где, Анна Аврора, душа моя, а я тебя повсюду ищу. – сказал принц поцеловав обе мои руки.
– Леди. – обратился он к остальным. А вот для них хватало поцеловать и одну их клешню. Ну что? Кто теперь в моде? Кто сестра принца, та и в моде.
– Ваше Высочество, – поплыли, словно растаявшее мороженное, кумушки.
– А мы как раз обсуждали, сколь великолепное платье Вы мне подарили прошлыми выходными. – натянув улыбку, сказала я брату.
– Да, моя дорогая, уверен, что не ошибся с выбором. Этот изумрудный цвет Вам как нельзя к лицу.
– У Вас замечательный вкус, Ваше Высочество. – ворковали дамы, – Ее Светлость смотрится в нем великолепно.
Эндрю забрал меня, чтобы пригласить на танец, а дамы еще весь оставшийся вечер пытались набиться мне в подружки и сыпали комплементами. И судя, по тому, что Антуану пригласили ко двору в качестве фрейлины, она таки смогла очаровать Его Высочества. Правда последние мои визиты, мы так и не пересеклись во дворце. Мои догадки о том, в чем заключались заслуги этой дамы, были очень неоднозначными. По крайней мере, брат вряд ли стал делится со мной такими подробностями, жалея, как он говорил, мои «нежные девичьи ушки», а сама Антуана безусловно когда-либо созналась за что ее, относительно низкородную леди, взяли во дворец. Между тем, после того случая в имении графа Фокса, мне в поместье несколько раз приходили письма с «искренними» словами извинений и подарками «от чистой души», которые я без зазрения совести отдавала прислуге.
И надо же было нордорийским церберам выбрать мне в компаньонки именно эту девушку. Хотя, учитывая нынешнюю ситуацию, я была рада даже ее обществу. По крайней мере, с ней мы познакомили в мирной время и она напоминала мне о том победоносном моменте, когда их лица вытянулись, как простыни после стирки, стоило им осознать, кого они попытались обсмеять. Второй девушкой оказалась некая Мария Момпаньсье из южной провинции Сильвес, расположенной у побережья Серебряного моря. Ей было восемнадцать лет и она, как и моя покойная подруга Габриэлла не более полугода служила при дворе. От чего было видно, что леди она, так сказать, не «женная» и не закаленная суровыми буднями дворцовых интриг.
Ну вот, теперь меня окружали две абсолютно противоположные дамы: хитрая интриганка и невинный цветок. Они низко поклонились мне, едва переступив порог, а после мы даже обменялись принятыми во дворце вежливостями о том, как мы прекрасно выглядим, как чудная погода и я на правах почти что хозяйки, велела подать нам чаю. Это звучало смешно и нелепо. Но эти привычные и протокольные жесты, служили нам некой соломинкой, за которую мы держались как могли. Слабая иллюзия порядка и полного контроля над ситуацией давала нам не сойти с ума в это поистине безумное время. Мы будто убеждали себя – все хорошо, жизнь идет привычным укладом. И мы играли в эту жизнь.
Важно сказать, что за ними в мои покои зашли пару служанок и стражей. Зачем они здесь? Боятся, что мы поубиваем друг-друга? Вот же абсурд. Хотя нет, без абсурда таки не обошлось. Нам не давали ножницы, чтобы никто никого ими не заколол. А мне так в особенности. Каждый раз, когда во время шитья мне нужно было отрезать нитку, горничная забирала у меня пяльцы и относила их стражнику. Чтобы тот перерезал нитку ножницами. Почему стражнику? Да потому что у мужчины вырвать ножницы намного сложнее, чем у служанки.
– Господин стражник, – обратилась я к громиле, что по росту был едва ли не выше самого Джорджа, – не могли бы отойти в сторону. Вы закрываете мне весь свет.
– Они не владеют эльратским, Ваша Светлость. – сказала мне горничная, после указаний которой, шкаф в виде стражника наконец-то сдвинулся с места.
– Спасибо, – ответила я, – Так даже лучше. Надеюсь о предмете нашего разговора никто не узнает. – многозначительно глянула я на горничных.
Я стала расспрашивать у фрейлин все, что меня волнует. Как оказалось, я нахожусь тут около недели. По слухам, около четырех дней я провалялась в лихорадке. Меня изначально искали по всему дворцу среди фрейлин. Сюда привозили много девушек, чтобы найти меня, но безуспешно. Император и принц погибли от рук варваров. Благо их дали похоронить, как того требовали обычаи. О том, как получилось так, что я изначально проснулась в спальне рядом с Витторио, а потом меня забрал Джордж, мне уже поведали служанки. Ох, уж эта прислуга. От их зоркого глаза ничего невозможно утаить во дворце. Будучи по происхождению нордорийками, они хорошо знали все эти традиции и иерархии, поэтому смогли доходчиво объяснить, что к чему.
Наконец-то в моей голове стала появляться какая-то ясность. Я начала понемногу понимать расстановку сил во дворце. Витторио и Джордж действительно оказались братьями. Но я изначально должна была выйти замуж за их отца Верховного Эрла Вальфа Хангвула, который умер в ту же ночь, когда я пришла в себя. «Эрл» – это титул сопоставимый с нашим «принцем». А вот «Верховный Эрл» – значит король или император. При приходе нового Верховного Эрла простые Эрлы не теряют своих титулов и носят их пожизненно. По традиции для принятия власти сыном собирался Большой Совет, состоящий из представителей величайших родов. И там можно высказаться против преемственности власти. Однако такие случаи практически неизвестны истории. Таких было всего два и это был третий. Ибо изначально главным претендентом на трон был именно Витторио. Но он не стал ввязываться в битву и просто отдал престол Джорджу.
Это показалось мне очень странным, Витторио совсем не выглядел трусом, скорее наоборот. Весь оставшийся вечер я сидела в раздумьях и вяло поддерживала разговор фрейлин. Было что-то, что никак не давало покоя мне. Ах, да, еще мне порядком усилили охрану. Теперь по стражу стояло не только возле каждого окна и террасы, на которую мне, к слову, путь был заказан, но и у камина. Не покои, а какой-то военный лагерь. Не хватает только коней, баллист. стенобитных орудий и полевой кухни.
Ладно у меня отобрали шитье, так я лишилась еще и чайного сервиза. Варвары предлагали мне пить традиционный послеобеденный час с серебряных чашек, опасаясь, что я разобью фарфоровое блюдце и проедусь осколком аккурат у шеи или вен на руке. Но ладно. Пусть так. Сегодня я более не планировала никаких выпадов. Меня беспокоило другое.
Получается, что меня украли в ту же ночь, когда умер Верховный Эрл, а выпустил меня Джордж, сразу же после его коронации, когда Витторио отрекся от престола, а значит и отдавал право женится на мне, так как им нужно узаконить свою власть и женить своего короля, точнее Верховного, чтоб его, Эрла на наследнице императорской династии. Витторио знал, что я нахожусь у Джорджа? Он прекрасно слышал, когда я мычала за стенкой? Но тогда почему он не забрал меня оттуда? Или он…Отрекся от престола потому что….? Или как…? Но он же…? Этого просто не может быть потому что…
– Ваша Светлость, собирайтесь пора спускаться к ужину. – послышался строгий голос воина, незаметно для меня, вошедшего в покои.
