Текст книги "Я не выйду за варвара (СИ)"

Автор книги: Мирослава Вишневецкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 40 страниц)

Ну же, Анна Аврора. Давай.

Я почти уверенно достаю ножницы из-за спины и…

– Чего застыла?! Ждешь пока Эрл истечет кровью?! Иди к нему! – вызверился он на меня, чем заставил застыть на месте.

Что?

Что он только что сказал? Джордж хочет, чтобы я забинтовала не его, а Витторио? Быть такого не может. Что это за вспышка благородства и самоотдачи? Или он еще от того случая с моей ногой не отошел? Еще четверть часа назад он убил человека лишь за то, что тот побрезговал брать у него серебряник. До этого без сомнения рубал людей, как скот на убое. А сейчас он просит спасти своего брата?

– Я должен повторять тебе дважды?!!!

Я наконец-то отмерла и, взяв из рук Джорджа бинты, кинулась к Витторио. К этому моменту все мужчины уже спрятали мечи в ножны. Так что я спокойно прошла к своему больному. Краем глаза я заметила, как воин, который отсасывал кровь из раны, сидит весь бледный, покрытый испариной, аж трусится бедный.

– Будьте аккуратны. Кровь Эрла не должна попасть Вам в глаза, рот или нос. Испачканные руки к лицу не тянуть, ясно? – Маркус был недоволен моей затеей помочь Витторио, но страх за него был сильнее.

– Ясно, спасибо. Помогите его раздеть.

Нордорийцы быстро освободили тело Витторио от кольчуги, кожаного жилета, а затем и рубахи. Без них я бы долго с этим возилась. Я ужаснулась, когда увидела отверстие от стрелы. С далека, под одеждой это казалось просто огромным красным пятном.

Сейчас же я видела массивную мускулистую грудь, усыпанную грубыми шрамами и рубцами, на правой части которой алела маленькая свежая ранка. Она была величиной не больше трех сантиметров, но от этого не становилась менее страшной. В процессе доставания стрелы вокруг отверстия образовались жуткие рваные края, вывернутые плотью наружу.

Я села, нет, упала на пол рядом с ним. Ноги отказывались держать меня. Мое светлое платье окунулось в кровь Витторио, что растеклась по полу. Но я даже не заметила этого.

У меня уже был опыт в перевязках. Мне приходилось бывать сестрой милосердия в лечебницах. По долгу службы родине все дворянские девушки должны были уметь оказывать помощь. Вот только была я там в мирное время. И меня, в силу происхождения, не пускали к заразным больным или тем, кто получал тяжелые травмы.

Я не видела всего самого страшного. Так, лишь вывихи, помощь пожилым людям или лечение несерьезных заболеваний. В большей степени я только тем и занималась, что складывала на полочках разные пузырьки с микстурами и время от времени помогала с перевязками несерьезных увечий.

Прежде, чем забинтовать Эрла, замотав пальцы в ткань, я аккуратно попыталась завернуть внутрь, вывернутую наружу плоть рваной раны.

Мои действия вызвали сильную боль у Эрла. Он даже, кажется немного пришел в себя. Витторио тихо простонал и схватил меня за кисть окровавленной рукой. Его движения невольно доставили мне боль. Он легонько сжимал мои пальцы, которые повредил воин из свиты Джорджа, пытаясь забрать у меня ножницы. До этого момента я не замечала, что они уже успели посинеть и порядком набухнуть. Но я не выдернула руку и мужественно терпела его почти нежное прикосновения, хотя сама уже вся покраснела от боли. Эрл продолжал ее держать. Витторио глубоко и часто дышал. Он открыл глаза и посмотрел в мои мутным, умалишенным взглядом.

– Анна Аврора. – прошептал он мое имя на нордорийский манер. Аж мурашки пробежали по коже. – Эрлин.

– Давайте лучше мы перевяжем, Ваша Светлость? – сказал Годрик, убирая окровавленные руки Витторио с моих кистей.

– Эрлин? – проигнорировала я его просьбу, – Как это переводится?

– Кх… странно, – удивился один из воинов. – Вам старейшина до сих пор не рассказал?

– Нет. И как?

– Не важно. Это обязанности Бартэна Далливиона, Ваша Светлость. Пусть он сам Вас научит. – строго ответил Годрик вместо него.

– Ладно. – сейчас это не имеет значение, чего это я отвлеклась вообще. – Не надо я сама. – остановила я Годрика, пытавшегося забрать у меня из рук бинты. – Подержите лучше его.

Я начала аккуратно наматывать на Витторио повязку. Мои пальцы будто плавилась, когда я к нему прикасалась. И болели, если я задевала поврежденные. Меня поражало, насколько много грубых и выпирающих шрамов было на груди Витторио. Их было намного больше, чем у Джорджа. Она учащенно вздымалась от его рваных вдохов и мне казалось, что я сейчас просто забуду, как дышать.

– Ему же не многим больше двадцати. Двадцать три, кажется. Откуда у него столько рубцов? – спросила я, плотно наматывая повязку.

– Его Высочество всегда лез в самое пекло. Он выигрывал там, где битва должна была закончится смертью и…

Маркус пнул говорливого Эндрю в плече, чтобы тот замолчал. «Смертью». Нельзя сейчас произносить это слово. Говорить его в такой страшным момент по здешним поверьям – означает звать ее. Но видимо юный северянин был не совсем в курсе местных обычаев. Такое не пишут в учебниках.

А я все бинтовала и думала, как? Как его так угораздило получить отравленную стрелу. Ведь Витторио не лез «в самое пекло». Он находился в центре, пока нордорийские воины, окружив нас кольцом сдерживали публику. А это кольцо все сжималось и сжималось. Он держал меня на левом плече. В правой руке у него был меч. Потом он вдруг резко разворачивается через правое плече, что-то кричит Анджею и в этот самый момент я почувствовала, как он немного дернулся. В его правую грудь попадает стрела.

Так.

Подождите-ка…

Стрела попадает в правую грудь, где еще мгновенье назад находилась его левая лопатка, то есть туда, где висела я, перекинутая через его левое плече? Тогда получается, что…?

Из мыслей меня вырывает звук разбитого стекла. Люди начали кидать камни уже и в эти окна.

– Варвары! Нелюди! Выпустите к нам Бенкедорф! – доносится откуда-то с улицы разъяренный крик бутовщиков.

Глава 44. Цирк

Анна Аврора:

Крики на улице не утихали. В окна продолжали лететь камни. Не прошло и нескольких минут, как в библиотеке не осталось ни одного целого стекла. Мысль прикрыть оконные проемы книжными стеллажами пришла поздно. Потому реализовывать ее пришлось в впопыхах. А точнее с критическим опозданием. Настолько критическим, что один из воинов, пододвигавший шкаф к окну упал и не поднялся, когда камень попал ему в голову. Этот вариант пришлось откинуть. Еще парочку таких попаданий и здесь уже некого будет спасать.

Ситуацию ухудшало еще и тот факт, что библиотека сиротского приюта, как того и следовало ожидать, была далеко не такой просторной, как та же церковная, к примеру. Кирпичики, выковырянные бунтовщиками из брусчатки, с легкостью достигали не то что середины помещения, а и другого ее конца.

Нам пришлось покинуть софы, на которых расположились раненные, и переместится в глубь книжных полок. Спрятаться под столами было бы, конечно, разумней. Если бы они не стояли прямо у окон. Шанс того, что успеешь нырнуть под стол раньше, чем прилетит в голову, был слишком мал.

Однако книжные полки оказались не меньшей ловушкой. Книги, в которые попадали камни, тяжелым дождем падали на головы. И тут уже ко мне второй раз за этот день мне вспомнились слова учителя Ментора. Он говорил, что знание – одно из самых опасных оружий, но я даже переставить себе не могла, что это выражение может иметь настолько буквальных смысл. Так и пред Создателем предстать недолго, «поймав» макушкой увесистый том по истории Империи Священного Грифона. Тот самый, что я так удачно поймала в аккурат над головой у Витторио. Книга больно ударила по опухшим пальцам.

Он, между тем, еще больше побледнел. Аж губы посинели. Я только вот закрепила повязку, а поверх нее уже проступили алые пятна. Лекарь. Ему срочно нужен лекарь.

– Я пойду. – решила я.

Сама не знаю, откуда в моем голосе взялось столько уверенности. Народ требовал свою Бенкендорф, что ж. Он ее получит.

– Удачи, Ваша Светлость, – съязвил Джордж, внезапно вспомнив про правила этикета. По титулу меня назвал.

Он выглядел сейчас не многим лучше Витторио. Его и без того бледная от природы кожа сейчас почти сливалась со стенами. Она сильно контрастировала на фоне вымокшей в крови рубашки, которую он все с таким же упорством продолжал прижимать к торсу. Только глаза его остались такими же. Сверкали нездоровым озлобленным блеском, заставляя все внутри съежиться.

– Вас как проводить? Через окно? Или может быть спустимся лестницей? Ах, да, я и забыл. Ей же сломали подпорные балки. Но не отчаивайтесь есть и другой вариант. – добавил Джордж.

– И какой же, Ваше Величество? – нарочито уважительно поинтересовалась я.

– На тот свет.

– Что ж, какое счастье, что Вы уже на пол пути туда. Того гляди первым и найдете «выход» отсюда. – теперь уже была моя очередь язвить.

– Боюсь, что первым «покинет» библиотеку Витторио, если этих эльратских тварей не успокоят.

«Тварей»? Да как он смеет?!

– Так может Вы их сами и успокоите? Монеты, раздадите, к примеру. У Вас не плохо это получается. Прямо такой бурный обратный отклик от народа. Никогда не видела подобного… – ух, понесло меня.

От тревоги, наверное. Задела его и видимо сильно. Иначе, как объяснить то, что он вмиг подскочил ко мне, не дав договорить, и схватил окровавленной рукой за горло.

– Ты будешь говорить тогда, когда я скажу!! – рявкнул он и тряханул меня так, что я думала голова отлетит с плеч.

Клянусь всеми Святыми Эльрата. Он бы так и придушил меня там на месте, если бы его, как и всех нас на отвлек странный шум. Мы даже не заметили, как камни перестали лететь в окна. Обернулись на звук увидели, как из-под нижней рамы окна появилось верхушка лестницы. А за ней человек, и еще один, и еще. Все мужчины. С виду крепкие молодцы.

Я успела их хорошо рассмотреть, пока Джордж, перехватив меня за шкирку потянул за собой к двери. Еле успевала перебирать ногами, двигаясь по сути спиной вперед. Каждый шаг отдавался болью. Я сильно подвернула ногу еще тогда, на улице, когда Витторио дернул меня за руку.

Бунтующие бросились за нами, как охотники на дичь. Обезумевшие, с ножами, дубинками и какими-то цепями с двумя палочками по оба конца. Мне было страшно представить, что они могут натворить сейчас. Оставшиеся пару нордорийцев, что стояли возле Витторио, стали вглухую оборону, даже не успев дернуться в сторону бунтующих.

Один из них точно кузнец, судя по одежде, другой облаченный, как конюх, третьего я даже узнала – силач из странствующего цирка, что приезжает к нам каждую весну. Что ж, я всегда любила представления. Для полноты картины не хватает только фокусника и клоуна. Ибо то, что творилось последние минут двадцать больше смахивало на цирк.

А нет. Таки всех хватает. Фокусники на месте. Появились крайне неожиданно, как оно требуется от всякого приличного фокуса. Эффектно так выбив с наружной стороны ту самую дверь, через которую Джордж хотел сбежать со мной.

И с клоуном разобрались. Вот он. И выглядит практически так же, как любой уважающий себя клоун. Очень даже белый и разукрашенный красным. Правда гуашей в библиотеке не было. Пришлось заменить ее подручными средствами. Кровью.

Клоун притянул меня к себе, вцепившись звериной хваткой, и приставил меч к горлу.

– Ни с места или я убью ее! – начал представление мой личный циркач.

Глава 45. Прогневали Богов

Тан Бриян Порпойзан(бывший оруженосец Его Высочества Эрла Витторио).

Ох, уж этот южная погода с этим ее резким потеплением. Жарко для конца весны даже по здешним меркам. И немудрено, что уже на следующее утро насаженные на пике головы стали отдавать зловонностью. Запах по истине мерзкий.

К такому невозможно привыкнуть даже будучи опытным воином. Разве что научится сдерживать рвотные позывы, чтобы не вывернулось содержимое желудка, как это случилось с Анной Авророй от одного только взгляда на это. А ведь вчера они были еще свежими. Боюсь представить, что произошло бы с ней сейчас, когда к не самому приятному виду добавился еще и запах.

Но проверять не хотелось. Достаточно было того, что она и так со вчера ни слова не проронила. Сидела, пошатываясь, как маятник, из стороны в сторону и смотрела в одну точку. Мне кажется она даже не моргала все это время. Всю ночь не смыкала глаз, глядя куда-то перед собой.

– Ваша Светлость, прошу Вас, ну выпейте хотя бы бульон. – тщетно молил я ее.

Но она будто не видела и не слышала никого. Я приложил ладонь к ее затылку, а второй рукой взял в руки чашку с варевом и поднес к ее губам. Наклонил чашу, в надежде, что она хотя бы так его начнет пить, но все без толку. Бульон потек по ее подбородку и капнул на платье.

– Чёрт! – выругался я и вернул посуду на поднос. – Умойте ее. – дал инструкцию горничным.

Бестолочи. На всем им нужно тыкать.

Что делать? Ничего на герцогиню Бенкендорф-Айвори не действует. С утра уже и Верховный Эрл заходил к ней. Угрожал, что убьет кого-то, если она не поест и не начнет спать. Говорят, раньше на нее это действовало. Джордж даже исполнил угрозу, а ей хоть бы что. Тело невинной горничной шмякнулось на пол у ее ног, а она и бровью не повела. Сидит да, раскачивается, как умалишенная. Джордж уже и тряс ее, и чуть было не прибил пожилого лекаря. Или он Джорджа. Та еще перепалка была. Все без толку.

Как она в таком состоянии клятву брачную давать в церкви будет? Свадьба уже на этой неделе! Хотя Его Величеству очевидно важнее, что ее тело было здорово и выносило потомство, а душа… Он никогда о ней не слышал.

Я схватился за голову, подошел к окну. Посмотрел в него, словно там можно было найти ответ, но так ничего не сыскав, обернулся и снова глянул на нее.

Хороша. Немудрено и голову потерять от такой. Уверен слухи о том, что в борделе предлагали актрису, повторяющую ее внешность и повадки правда. Вот только в голове у меня никак не складывалось, что мой достопочтенный Эрл Витторио мог повестись на одну только внешнюю красоту. Он не Джордж. Тут было что-то еще. И это «что-то» – это ее знатное происхождение. Потому что не верится мне, чтобы Эрл Витторио дорожил кем-то, кроме своего народа. Или… Мне тогда не показалось?

Помню еще, как носился с ней Эрл Витторио, когда Анна Аврора впервые появилась во дворце. Без сознания, в горячке, истошно кашляющая. Помню, как он ночевал у постели герцогини, пока она несколько дней не приходила в себя, самолично накладывал компрессы, кормил с ложечки, засыпал рядом с ней. Каждое утро я будил его, сидящего в кресле возле ее постели, а он постоянно молил, не успев открыть глаза: «Бриян, скажи, что она жива».

И я говорил.

Но судьба поменяла их местами. Сейчас лежит он. Пока она тут, живая и здоровая ставит под угрозу все наши победы, отказываясь есть. Ей еще носить наследников династии Хангвул!

Мои думы прервал солдат. Он зашел в покои и отдал мне честь:

– Тан Порпойзан.

– Какие новости? Его Высочеству стало лучше?

– Никак нет, Тан Порпойзан, Эрл Витторио по-прежнему в бреду жар только усиливается.

Проклятие. А все почему? Потому что…

– Эта стрела должна была достаться мне, да? – закончила Анна Аврору мою мысль.

Отмерла наконец-то. Словно очнулась ото сна. Аж напугала всех, впервые подав голос за последние сутки. Однако все так же продолжала качаться и смотреть в одну точку, не моргая. Ну теперь хоть понятно, почему мой достопочтенный Эрл заинтересовался ею. Оказывается, там, в ее красивой головушке, что-то да есть.

Ведь Эрл Витторио перекинул ее через плече тогда. И стрела должна была прилететь в то место, где находилась его левая лопатка, то есть туда, где она висела перекинутая через плече. Но демоны преисподни заставили моего Эрла развернуться резко в тот момент и стрела эта угодила ему в грудь.

Стрела, которая предназначалась ей.

Теперь ясно, что с ней такое. А я-то думаю в чем же дело? Чего это она, как сумасшедшая ведет себя. И раньше видела, как Джордж рубал головы, как убивали людей во время захвата столицы. А тут, получается, за себя она беспокоится, охота-то за ней ведется именно за ней. Покушался на нее кто-то. Вот чего ее так трясет. Не от побоищ и голов мирных жителей нанизанных на пики, что торчат из стен замка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Но что я скажу ей? Как бы я не был зол на нее, не могу. Мой Эрл, когда придет в себя (а он обязан прийти в себя) отчитает, если я напугаю ее этим.

– Нет. – отвечаю я.

Даже сам почти верю.

– Клянетесь жизнью своего достопочтенного Эрла? – с вызовом спрашивает она и смотрит мне прямо в глаза своими изумрудно-ядовитыми очами.

Не глупая-таки. Нашла слабое место. Слишком уж ученные эти эльратские аристократки. Или она исключение?

– Выпейте бульон, Ваша Светлость. – ответил я и покинул ее покои.

Не мог больше смотреть на герцогиню. Ненавижу ее, за все то, что случилось с моим достопочтенным Эрлом Витторио. И в то же время виню себя, что не могу заставить ее поесть. Ведь мой Эрл хотел бы, чтобы я позаботился о ней.

* * *

Солнце зашло. Наступила ночь, а за ней потянулась нечисть. Святые спят ночью? Или как тогда объяснить то, что в этом чертовом дворце дьявол знает что? Витторио стало хуже. Он так и не пришел в себя. Жар не прекращался, его лихорадило и начало трусить.

«Эрлин, Анна Аврора, – прошептал он в бреду, – Моя Эрлин».

Не показалось. Он действительно ее… Эту Эльратку! А она…! Эта женщина недостойная моего господина! Доселе молчавшая, как рыба, так что слова не вытянешь, теперь разоралась, будто режут ее. Говорят, снова убить себя пыталась. Впала в истерику. Такие вопли стояли, что эхом разносились по всему дворцу. Всю ночь орала. Всю. Эту. Адскую. Ночь.

В то время как лекари разводили руками. Они не могли понять, что это за яд. Все эти их примочки, компрессы, отвары – ничего не помогало.

– Можете начинать молиться Вашим северным Богам, чтобы они приняли его душу, – посоветовал один из многочисленных мерзких лекарей-старикашек.

– Что ты несешь???!!! – вызверился Джордж, подняв говорливого врачевателя за грудки.

Но тут же выпустил, скрючившись от боли. Старик пусть и был иссушенный и маленький, но все же слишком тяжелый для того, чтобы поднимать его с таким глубоким ранением, как у Джорджа. Кровь снова проступила сквозь бинты и он, схватившись за больное место пошатнулся назад.

– Ваше Величество, Вы в порядке? – свита подхватила его и усадила на кресло возле кровати Эрла.

Почему? Почему он выжил? Почему он сейчас здесь жив и даже достаточно здоров для криков, а мой Эрл мучается?

– Зовите жрецов. – прошипел Джордж.

На его лице промелькнула плохо скрываемая… Боль?

Чувство не свойственное Джорджу. Он переживал за Витторио. Это было видно. Его самого потряхивало, как бы он не пытался себя контролировать. Впрочем самоконтроль – это тоже не лучшая его добродетель.

Возле постели Эрла Витторио собрались все. Кого здесь только не было. В покоях уже и места стало мало, молились даже в коридоре возле открытых дверей еще человек семьдесят. Но это обращение к Богам, озвученное монотонно-гипнотическим ни то говором, ни то пением заглушался воплями Ее Светлости. Горланила так, что сотни мужских голосов, читающих молитву, не могли перекричать ее.

«Варвар», «ненавижу», «нет», «гореть в аду», – что только не лилось с тех очаровательных губ.

Дрянь.

Она ведь тоже самое кричала ему в бреду, когда ее колотило в лихорадке. Ненавидит она. А мой достопочтенный Эрл Витторио зовет ее даже в бреду. Своей Эрлин.

– Ваше Величество, дозвольте успокоить ее. – не выдерживаю я, прося у Джорджа разрешения заткнуть ее.

Только и слышно ее одну. И не уведешь же никуда, не закинешь в дальний угол дворца. Покушались на нее. Хранят эту безумную как зеницу ока за кровь императорскую.

Но Джордж не отвечает мне. Поднимает свой тяжелый взгляд, коим заставляет сесть обратно на место. Ничего не понимаю, что тут происходило во дворце, с тех пор, как меня отлучили от Витторио, приставив нового оруженосца. Возглавляя кавалерийские корпуса, я жил в казармах и стал очень далек от того, что происходит во дворце.

Сумасшедшая наследница, влюбленный Эрл и такой необычно терпеливый Верховный Эрл Джордж. То за горло ее хватает по слухам за дерзкую фразу и чуть ли не душит, то позволяет ей устроить истерику сейчас. Хотя говорят, что он уже проучил ее как-то за подобное поведение. А сейчас терпит. Это совсем не в его стиле, как и забота о ком-то, кроме себя. Словом, ситуация сложилась противоречивая до нельзя.

Это все из-за нее! Из-за нее мой Эрл умирает! Как только она родит наследников, клянусь, своими руками распотрошу ее. Я отомщу за него.

Даже сейчас, сквозь громкие хрипы он шепчет: «Эрлин, Эрлин, Эрлин».

Он рвано дышал, с него пот тек ручьем, его трусило так, что казалось душа вот-вот вытряхнется наружу. Эрл шептал что-то неразборчивое, пугая присутствующий, хрипел, метался на постели. Мне было так жаль его. Он этого не заслужил. У меня было желание просто взять и добить его, чтобы он не мучился. До того невыносимо было смотреть на него.

Он затих. Под утром. Резко так, даже дергаться перестал. Все затихли с ним. Наступила долгожданная тишина. И только жалобный плач Анны Авроры разносился эхом под высокими потолками этого проклятого дворца.

В это было невозможно поверить. Эрл Витторио. Я с самого детства служу ему оруженосцем. Я должен был подавать ему меч во время его коронации. Быть пажом на его свадьбе. Объявлять Великому и Бескрайнему Северу о рождении его наследников. Он всегда выбирался. Неважно откуда. Переживал и более сложные ранения. Он считался особенны, избранным. Наследником, в чьих жилах от Богов было больше, чем от человека. Он выживал там, где выжить было невозможно. Почему же тогда сейчас…? Чем нордирийцы прогневали Богов, что они забрали у нас лучшее, что у нас было?

– Да даруют Ему Боги вечную жизнь подле себя. – осипшим голосом произнес Джордж, положа на глаза Эрла монеты.