Текст книги "Я не выйду за варвара (СИ)"

Автор книги: Мирослава Вишневецкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 40 страниц)

Глава 58. Смена партнеров

Анна Аврора:

Поцелуй Джорджа был очень нежным. Легким, как мотылек, и без привкуса алкоголя, его извечного спутника. Но это отнюдь не делало его приятным. Напротив. Я невольно сравнивала движения его губ с поцелуем Витторио в ту ночь, когда я узнала, что он женится на Каролине. Тогда от Его Высочества нестерпимо разило ромом. До головокружения, до рези в глазах. В тот момент мне казалось, что я задохнусь. То ли того запаха, то ли от избытка чувств.

Эрл был груб и настойчив, требователен в своих животных порывах. Он не давал мне права выбирать. Позволял колотить себя и царапать, но не отпускал меня. Не позволял отстранится. Однако при всем при этом его порочные движения, его руки, бесцеремонно проникающие под подол платья, не казались мне какими-то… неправильными.

В любом случае Витторио не оставил мое естество равнодушным, как это происходило сейчас. Хотя, если быть честной, то нежные прикосновения Верховного Эрла действительно что-то пробуждали во мне. Например, омерзение, брезгливость и желание оттолкнуть его от себя.

Что я, собственно, и попыталась сделать, задыхаясь от нервного комка обиды в горле, что вот-вот грозился выйти наружу слезами и оглушающим криком. Но Джордж прервал мои попытки, придвинув к себе еще ближе. Он вдруг перестал быть нежным. Его пальцы больно сжали мои скулы, заставляя рот приоткрыться. Я почувствовала, как он бесстыдно двигает своим языком внутри на глазах у всех, и, помимо горечи и обиды, меня захлестнул еще и вселенский стыд. А хуже всего, что это все видел Витторио.

Я почувствовала себя обманутой, не понимая, почему Джордж прикасается ко мне… так. Он же обещал «без надобности не докучать своим присутствием». Мне думалось, под этим имеются ввиду и нежелательные прикосновения. Сей поцелуй вовсе не обязателен на церемонии. Тем более не такой развратный. Но от терзал меня, не жалея. Столь жадно сминал мои губы, будто мстил за что-то. Не давал мне вдохнуть, высасывая весь кислород и жизненные силы.

Эта пытка поцелуем длилась бесконечно долго. Лучше бы я задохнулась от нехватки воздуха. Но Джордж, к сожалению, отпустил меня именно в тот миг, когда мне казалось, что я наконец-то потеряю сознание. Позволил дышать, чтобы остаток жизни задыхаться подле него.

По храму понеслась волна аплодисментов, возбужденных возгласов и поздравлений. Но они будто не долетали до меня, тая по пути. Я словно находилась под огромным прозрачным куполом, куда едва ли проникали слабые отголоски разразившегося вокруг шума. И в этом же куполе находился Эрл Витторио. Я смотрела на него из-под пелены слез и понимала, что он тоже глядел на меня. Влага в глазах, что каким-то чудом не побежала по щекам, мешала мне рассмотреть его лицо.

– Браво, – прошептала я, – браво, Ваше Высочество.

«Теперь вы достаточно отомстили Вильгельму I Завоевателю? Его наследница достаточно унижена?» – добавила я про себя и отвернулась.

Не могла смотреть на Витторио. Это было слишком больно – быть опороченной Джорджем на его глазах, пусть даже он не чувствует ко мне и десятую часть того, что я к нему.

Как прошла коронация, помню плохо. Очень зря, между прочим. Я впервые была на таком мероприятии. Когда я родилась, мой покойный дядюшка император уже восседал на троне. А следующую я не увижу. Она произойдет уже после моей смерти. Впрочем, я не жалею об этом. Среди тех смутных картин, что остались у меня в голове, нет ничего интересного: молитвы, присяги на верность, церемониальные действия, кто-то куда-то ходит, какой-то воин надевает мне корону.

Корону… Этот момент я запомнила хорошо. Увесистый ансамбль из золота и драгоценным камней рухнул на мою голову, и без того обремененную тяжелыми думами. Стоит отдать должное урокам учителя по этике: если бы не моя королевская осанка и умение правильно держать спину, то моя шея наверняка бы сломалась от ее веса.

А потом выход из храма, счастливые жители столицы, бросающие нам цветы, опять же раздача монет. Хоть какая-то радость людям. Три дня подряд на улицах будут стоять вертела, на которых будут жарить мясо. Для людей мясо бесплатно, все кабаки и таверны угощают посетителей за счет казны, богачи по традиции вносят деньги на благотворительность и все прочее в таком духе. Всюду будет играть музыка, будут танцы, веселье, пока я буду себя чувствовать себя на похоронах. Похоронах своего сердца.

А дальше дворец, банкет, выступления танцоров и фокусников прямо посреди банкетных столов. Все вокруг веселятся, едят, пьют, пока я стараюсь не разрыдаться, повторяя себе, как мантру: «Не плакать, улыбаться, не смотреть на Витторио. Веселиться, делать вид, что ем, и не смотреть на Витторио. Отвечать на вопросы, благодарить за подарки – и не смотреть на Витторио. Общаться с гостями – и не смотреть на Витторио. И самое главное … не смотреть на Витторио».

Я даже неплохо справлялась. Восхищалась своей игрой. Так старалась, что сама почти поверила в свое немыслимое счастье. И танцевала с не меньшим запалом, пока не пришло время перехода, то есть смены партнеров. Прокружившись под рукой короля Лиги Теней под оживленную мелодию, я ступила шаг влево, как вдруг… Почувствовала властные руки на своей талии. В нос ударил до боли знакомый запах, и я поняла, что моим партнером оказался Он. Но не могу же я сбежать прямо посреди танца, не дождавшись его окончания? Это будет… Жест откровенно не королевский.

Что ж. Не могу я всю жизнь от него сбегать. Нужно просто действовать по тому же правилу: «Не смотреть на Витторио».

Глава 59. «Содержательная» беседа

Анна Аврора:

В моем правиле нашлась дюжина недостатков. Оказалось, что «не смотреть на Витторио» мало. Стоит добавить туда ряд уточнений. К примеру, «не дышать Витторио», «не таять под сильными руками Витторио», «не сходить с ума от горячего дыхания Витторио», «не слушать Витторио», «не разговаривать с Витторио» и «не отвечать на вопросы Витторио». На его глупые, двусмысленные вопросы.

– Отчего же Вы так отодвинулись от меня? Боитесь, что съем Вас, Ваше Величество? – с издевкой спросил он.

Увы. Пункт про «не слушать» я провалила первым.

– Боюсь, я Вам не по зубам, Ваше Высочество, – сказала я на нордорийском.

«Не отвечать» так же получилось. Надеюсь, хоть грамматически правильно построила предложение. Не то еще рассмешу его. Но ему, кажется, и без того очень весело.

– Тогда почему не позволяете приблизиться? – не успокаивался Витторио.

– А Вам надобно мое позволение? – уточнила я.

– А как иначе? Вы ведь моя императрица, – ответил он, предприняв попытку прижаться плотнее ко мне.

Я в очередной раз бесстыдно сдала позицию. «Не таять под сильными руками» теперь тоже можно вычеркнуть из списка.

– Полно, полно Вам, Ваше Высочество, – попыталась немного отстраниться, – как же этикет? Мы с Вами уже оба в браке. А Вы еще и в счастливом. – Нарочно задевала я Витторио, понимая, что Каролина никогда не полюбит его. – Поздравляю, Вам ужасно повезло со второй половинкой.

– Ужасно? – переспросил он.

– Нет, повезло.

– Вам тоже, – не остался в долгу Витторио.

– Ужасно? – передразнила я его.

– Нет, повезло, – отплатил он мне той же монетой.

– Вы никак издеваетесь надо мной?

– Ну что Вы, как можно? – он снова вжимался в меня.

– А Вы, похоже, мыслите, что Вам всё можно? – предпринимала я очередные бессмысленные попытки увеличить расстояние между нами.

– А что если так? – вкрадчиво прошептал Эрл над ухом.

Что я там говорила про «не сходить с ума от горячего дыхания Витторио»?

– Не так! – возмутилась я. – И вообще чего Вы так вцепились в меня? Мстите за то, что я в церкви чуть не порвала Вам ромашку?

– Рубашку, – поправил он меня.

– Не важно. Не боитесь, что я сейчас у меня это получится? Будете нагим стоять пред королевскими домами мира.

– Мне послышалось, или Вы только что сказали, что хотите увидеть меня голым? – подтрунивал Витторио, очевидно гордясь своей «шуткой».

– Да как Вы смеете? – вспыхнула я, стыдливо опуская глаза в пол.

– Разве я? Это Вы меня тут раздеть грозитесь.

– Вот и раздену и прикажу Вас полоть.

– Пороть, – нахал, он сам то только свой язык знает, а меня исправляет вечно.

– И пороть тоже.

– Я согласен.

– Согласны?

– При одном условии. Пороть меня будете Вы и…

– «И»? Это уже два условия.

– Тогда двух условиях.

– И каким же будет второе?

– Вы тоже будете голой, чтобы я не стеснялся.

– Вы совсем белены объелись? Я уже говорила, что ненавижу Вас?

– Да. Так часто, что об этом сложно забыть, – Витторио растекся в горькой улыбке. Он очевидно был слишком пьян, хоть по движениям и не скажешь. – Но Вы бессовестно врете мне, моя любимая императрица, – добавил он.

Что значили его последние слова? Я не успела спросить. В танце снова произошел переход и я, прокрутившись под рукой Эрла, перешла к другому партнеру. Он намеренно сказал это, зная, что сделает мне больно? Или Витторио тоже… Не равнодушен ко мне?

Глава 60. Гнев

Витторио:

Я умер и уже в аду? Или это просто ночной кошмар? Что происходит и почему под фатой оказалась Анна Аврора, а не куртизанка? Дурак. Какой же я дурак.

Все сошлось: шла, еле шевелив ногами, потому что ногу недавно покалечила. Дернулась, когда Джордж надевал ей кольцо на палец, по той же причине. И вцепилась в меня. Боялась. Искала спасения. А я оторвал ее от себя, буквально из рук в руки передав Джорджу. Наивный. Думал, что это ту шл*ху из борделя набрызгали ее духами, а это была она. Как? Как я мог ее не узнать? Как мог спутать Каролину с Ней?

Если такова воля Богов Великого и Бескрайнего Севера, то я отказываюсь в них больше верить.

А как смотрела она на меня в церкви, когда гости разразились громкими аплодисментами? Ее стеклянный взгляд был полон слез, что мелкими осколками ранили все внутри.

– Мы сейчас срочно выясним в чем дело, Ваше Высочество, – шепнул мне Бриян.

Но я не слышал его, как и не слышал гул восторженных гостей. Эти звуки словно растворялись в воздухе, не достигнув моих ушей. В этот момент будто существовали только мы с Ней. Разбитые, побежденные.

На коронации она была сама не своя. Безучастная, умалишенная. Повторяла слова, присягая народу. Голос звучал уверенно, четко, но … как-то бездушно. Анна Аврора прекрасно держалась на людях. Проглотила непролитые слезы, улыбаясь своим поданным, и была тем, кем должна была быть.

– Копия пропала, Годрик и Анджей тоже, – сказал мне на ухо Маркус, когда мы были на крыльце храма, пока уже коронованная императрица стояла впереди, приветствуя народ.

– Нас, верно, разоблачили, – добавил он.

– Или предали.

– Вы думаете, это Андж…?

– Я ничего не думаю, – перебил я. – Быстро отыщите девчонку. Джордж наверняка напьется от радости. Можно опять попробовать подсунуть ее. – Чушь, да? Дважды на те же грабли? – Консумация брака не должна состояться. Чтобы все были наготове. Ночью нас ждет, похоже, большое сражение.

– Так точно, Ваше Высочество.

Дальше было время праздничного банкета. Бессмысленное бахвальство. Пир среди чумы. Чумы в моей душе. Я глушил эту боль ромом, хоть и запрещал себе пить, понимая, что к ночи мне нужно быть трезвым. Но пил, корил себя и снова пил. Свято наделся, что к тому времени протрезвею. Одна только мысль, что ничего не получится, заставляла сердце бешено колотиться. А что именно должно «получиться», я не знал. У меня не было четкого плана. Мысли разбегались кто куда, но одно я знал точно.

Я. Не. Отдам. Ее. Джорджу.

Сказать было проще, чем сделать. Потому что я понятия не имел, что делать. Единственное, что приходило на ум, – это предотвратить консумацию брака. Признать его незаконным, недействительным.

Я не мог самолично отойти, не создавая лишних подозрений. Поэтому всю информацию на банкете мне передавала исключительно свита. Маркус, Бриян, а также генералы Ричард и Рудрет из соображений конспирации не приближались ко мне. Но толку от той информации не было. Все глухо: никто ничего не видел, никто ничего не знает.

Я сидел безучастный ко всему, а в особенности к моей новоиспеченной жене. Одним Богам ведомо, какие черти потащили меня танцевать. Схватил Каролину и уволок ее на середину зала. Но только затем, чтобы приблизиться к ней. Хотел спросить у нее, что же произошло, но вместо этого нес какую-то ересь. Да и какой смысл спрашивать «что было», намного важнее «что теперь будет».

План удался. Анна Аврора от короля Лиги Теней перешла ко мне. Она пьянила меня. Отравляла собой, проникая глубоко под шкуру. Отталкивала, заставляя все ближе к ней прижиматься. Руки сами липли к ее изгибам, из пересохшего горла лились похабные речи, в ноздри бил ее дурманящий запах, а ушах звенело от ее тихого голоса.

Жестока, моя беспощадная императрица. Она отомстила мне за свой народ сполна. Отстранялась и бессовестно лгала, что ненавидит меня. А у самой шея покрывалась предательскими мурашками, стоило мне очередной раз придвинуть ее ближе. Она хотела быть со мной, искала во мне спасение, а я предал ее. Себя. Народ. Я чувствовал себя виновным во всех смертных грехах. И чем ближе была ночь, тем страшнее становилось мне. Хоть я не имел на это право. Не мог страшиться чего-то, сомневаться, не мог позволить себе ошибиться. Но я ошибся, а мой брат – нет.

Джордж, как оно и ожидалось, заливал в себя кубок за кубком, будто последний пьяница. Разве человек может пить столько? Но Джордж им и не был. А сегодня превзошел самого себя. Я уже было обрадовался, что с учетом выпитого он сам-то до постели не доберется. Не говоря уже о том, чтобы предаться на ней… Продолжением рода Хангвулов.

Известия о его неадекватном состоянии застали меня не вовремя. Я как раз сидел и в очередной раз мучил теперь уже мою императрицу. Смотрел на нее. Бесстыдно, будто знаю о ней нечто большее, чем то, что она сама пытается показать. Знал, что ей не по себе от этого, но ничего не мог с собой сделать. Она старательно делала вид, что не замечает этого. А руки тряслись, поднося бокал к губам. И глаза бегали. То и дело дергалась, стоило нашим взглядам встретиться.

От этой завораживающей игры меня и оторвал воин Джорджа. Подбежал ко мне, как ошпаренный, умоляя пойти за ним. Сетовал, что Его Величество кого-то убил во дворце. Благо, хоть не в банкетном зале, на глазах у сотен гостей. Не теряя ни минуты, я последовал за ним. Бежал так, словно за мной гонится табун лошадей. И чуть не опешил, когда увидел покойного.

Час от часу не легче. Иностранец! Да здравствует международный скандал!

Специально подстроено, чтобы был повод для начала войны? Или же это просто случайная жертва моего брата? Слава всем Богам Великого и Бескрайнего Севера, это всего лишь чей-то паж. Точнее, не чей-то, а конкретный. Исходя из его одежды, это лоттэранец. Ну со свои тестемь мы как-нибудь уладим это… Недоразумение. Не будет же он ссорится с мужем своей дочери.

– Долго он тут лежать еще будет? Спрячьте его, чего стоите! – приказал я, – Где Его Величество?

– Отошел в свои покои. – ответил слуга.

Я отправился к нему. Выяснить в чем дело. И предостеречь от новых «подарков» на свадьбе. Если это, конечно, поможет. Напуганные моим дурным настроение, свита и стража расступались передо мной, и я ввалился в покои к Джорджу без стука.

От увиденного потерял дар речи. Я его явно недооценивал. Мой брат еще ой в каком состоянии на постельные подвиги. Ничтожество. Я думал, он зашел сменить неудобный парадный наряд на второй, подготовленный портными для вечера. А он… Предавался разврату с фрейлиной Ее Величества. Этой рыжей потаскухой, Антуанной. На фоне нее Копия из Борделя казалась невинным ангелом.

Как называли это писатели, я испытал «де-жавю». Фрейлина запищала, вмиг выползла из-под Джорджа и, прикрываясь простыню, сделала реверанс в мою строну.

Я кивнул головой в сторону, и она, как и свита, что ввалилась за мной в покои, покинули помещение.

– Ты что творишь, Джордж! Твоя жена там выполняет свои обязанности перед гостями за вас двоих, ты тут развлекаешься с какой-то шл*хой?!

– Не гневайся, братец. Моя жена не останется обделенной, я и с ней развлекусь сегодня. Утром обязательно расскажу тебе, каково это – драть ее невинное тело.

Что он сказал? «Драть»? Да он ступни ее целовать должен, кланяться и благодарить за свою корону.

– Ах ты мразь! Да я убью тебя сейчас! – крикнул я в порыве гнева.

Руки сами достали меч. Ярость ударила в хмельную голову, и я, позабыв себя, набросился на безоружного Джорджа.

лава 61. Новость

Витторио:

Я без усилий смог повалить Джорджа. Он всегда был слабее меня, а тут к тому же без меча, с голыми руками. Гнев затуманил рассудок, тело двигалось само собой. Быстро, резко, с отточенным с годами мастерством. В мгновения ока я прижал его к холодному мраморному полу и навалился сверху.

И так же, не думая, поднес лезвие к горлу. Белоснежную кожу Джорджа вмиг окрасила тонкая багряная полоса. В сей момент я вдруг встретился с ним глазами. Они были такими родными, напуганными. На меня смотрел не Верховный Эрл – мой брат. Младший. Маленький «Жорж», как его величала матушка. Невинный, чистый душой мальчишка, которого я всегда защищал.

Рука сама замерла, так и не завершив начатое. Что-то внутри остановило меня. Я не смог. Не смог убить того, в чьих жилах течет та же кровь, что в моих. Если бы не строгий военный вышкал, я бы не успел вовремя остановиться и дошел бы до конца, а не оставил на шее лишь легкую поверхностную царапину.

Пока я продолжал удерживать меч у его горла, в душе моей вершился суд над его жизнью. Ангелы и демоны сражались во мне, не в силах прийти к единому вердикту. Обвиняли, оправдывали, пытались примирится, апеллировали. Время шло, а я так и сидел сверху, застыв, не решаясь ни надавить на меч, ни убрать его от шеи Джорджа.

В голове моей никак не укладывалось, как безобидный, залюбленный матерью ребенок мог превратиться в такое чудовище. «Жорж», который терял сознание от крови и не мог зарезать даже кролика, теперь рубал людей, словно скот, без всякого сожаления. Скромный мальчишка, который прятался за Эрлин, сжимая маленькими кулачками юбку ее платья, теперь творил разврат с женщинами, хоть раньше стеснялся их.

Беззащитный, самый младший из Эрлов.

«Ты должен его учить и защищать, Витторио», – присел отец передо мной на корточки, показывая новорожденного Джорджа.

Мне было тогда пять. Мой брат, крошечный, слабенький, немного синюшный после родов, протянул ко мне свою маленькую ручку и схватился за мой палец.

От воспоминаний меня пробудили голоса свиты.

– Ваше Величество, Вы в порядке? О, Боги! Лекаря! Срочно зовите лекаря! – послышалось где-то далеко.

Так далеко, словно голос звучал не в двух шагах от меня, а сотню милей. Очнулся я, лишь когда понял, что меня оттащили от Джорджа и забрали меч. Хорошо хоть на колени не поставили. Держали за руки с двух сторон.

В помещение зависли тревога, беспокойство и страх. Стражники, свита… Все были растерянны и шокированы. Ранее именно я был тем сильным плечом, на которое можно было положиться. В случае любой неурядицы, беды или другой угрожающей обстановки нордорийцы ждали именно от меня разумных и волевых решений. Искали во мне опору и поддержку.

Сейчас же я, наследный Эрл Витторио Хангвул, последняя авторитетная власть в их глазах, вышел из-под контроля. Я сам нуждался в поддержке, я сам не знал, что делать. А нордорийцам было больше не от кого ждать холодных и взвешенных решений. Равновесие было нарушено. Они не решались ударить меня в живот или убить на месте, как это бы сделали, будь на моем месте любой другой воин. Но и оставить меня возле Джорджа с мечом в руках тоже не могли.

А вот Джордж… Нордорийцы стояли меж нами, словно меж двух огней, не зная, как быть. Мы с братом молчали. Смотрели на друг друга, не моргая, и размышляли о ведомом только нам.

В какой момент все пошло по наклонной? Когда наступила та точка не возврата? И как жить нам теперь? Как нам всем теперь жить после всего, что произошло? Управлять страной, растить наследников, смотреть друг другу в глаза.

Происходящее казалось таким нереальным, неосязаемым. Словно сон, дурман или чья-то шутка. Так хотелось не верить в это, проснуться, смыть это все, как грязь. Но тупая боль под нагрудным панцирем говорила, что это правда. Правда, которая никогда не заживет.

– Ты зря так и не решился, Ттори, – нарушил молчание Джордж. – Ты же понимаешь, что тебе не сойдет это с рук? Я в отличие от тебя держу слово.

Говорил он не своим голосом. А самое ужасное, что я сам не знаю: решился не я. Это сделали за меня, когда оттащили меня от Джорджа.

– Слово? Я думал, что кроме чарки ты больше ничего держать не можешь, – ответил я.

Меня продолжали удерживать, но я не пытался больше вырваться. Это мне ничего не даст.

– Не дерзи. Не то Анна Аврора очень расстроится, увидев тебя избитым до полусмерти. Ты, сдается, и от стрелы-то не оправился до конца?

– Сволочь, – сказал я, за что получил от воина Джорджа под дых с его одобрительного кивка.

– Когда ты стал таким подлым? – прохрипел я.

– Подлым? Это кто из нас двоих еще подлый? У нас был уговор, что ты заберешь ее, как только она родит мне наследников. Но ты решил его нарушить. Подсунуть мне вместо наследницы шл*ху!

– Шл*ху? Ну что Вы, Ваше Величество, – с издевкой произнес я, – Зачем мне это? Вы и сами прекрасно справляетесь с их поиском. Взять хотя бы фрейлину Вашей супруги.

– Не ломай комедию. Тебя сдали, Ттори, – его слова… как ножом по живому.

– И какая же птичка принесла Вам сию новость на своих крыльях?

В голове вертелись самые разные мысли, это мог быть кто угодно, неужели…?

– Эта птичка ближе к тебе, чем кажется.