Текст книги "Я не выйду за варвара (СИ)"

Автор книги: Мирослава Вишневецкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 40 страниц)

Глава 53. Сделка

Анна Аврора:

За этой самой «Эрлин» стояло еще с десяток женщин. Я бы даже сказала девушек. Юных и прекрасных, как айбигейские розы. Что-то не припомню, чтобы учитель Ментор рассказывал мне про гаремы. У нордорийцев, вроде как, одна жена. Хотя, жена-женой, конечно, но когда эта законная супруга мешала иметь любовниц?

Это у нас, тут, в Империи, подобное осуждалось и монархи тщательно пытались скрывать подобные… Кх-х… отношения. Варвары ж, похоже, не считают нужным скрывать такие порочные связи. Вон даже приветствуют их всем своим воинским составом и кланяются. Чинно и низко.

Исходя из одежды осмелюсь предположить, что у них там, в гаремном царстве, имеет место быть иерархия. Нордорийцы сами по себе одевались довольно просто и женщины их не были исключением, ни тебе кружев, ни открытых декольте, ни вычурных фасонов. Словом, все по северному – строго и без излишеств.

Но даже среди них были те, что выделялись на фоне других. Их платья были из более тонкой и дорогой ткани, украшенной незамысловатыми узорами, вышитые серебряными нитками. Я также заметила простые и лаконичные украшения, а еще нечто слабо напоминающее диадему.

Таких «разодетых» было всего четыре, включая ту самую Эрлин. Только вот последняя плохо вписывалась в общую картину. Она была заметно старше остальных, но исподлобья, согнувшись в поклоне, мне было тяжело тщательно рассмотреть ее. Она еще как раз в этот момент принялась ворковать с Витторио и, ухватившись лапищами за его лицо, целовать его! Кто она вообще такая?! Воины тогда в библиотеке сказали, что именно Бартэн Далливион должен был объяснить мне, что это за…

– Эрлин, Ваше Высочество, – озвучил мои мысли старик.

Легок на помине. Только вспомнила про него. Право слово, этот седовласый воин иной раз передвигался быстрее крепкого молодца и тише пантеры. И это в его-то преклонном возрасте с посохом-копьем наперевес. Я сам так поседею. От его внезапных появлений.

– Бабушка Джорджа и Витторио. Наконец-то Вы с ней познакомитесь. – я чуть в осадок не выпала от такого заявления.

– Что? – прошептала я ему, все еще стоя в поклоне. – Бабушка? Она ж так молода!

– Так и есть, нашей Эрлин всего сорок девять. – подтвердил он.

Надо же. Хороша. Ну а какой ей быть, если она с севера. Вон, кухарка наша всегда хранила еду в холодном подвале. Говорила в холоде дольше сохраняется. Но эту… Эрлин, кажется, совсем заморозило. Лицо в юном виде как окоченело на холоде, так и не оттаяло.

Погодите-ка!

То-есть Витторио тогда, в бреду, назвал меня…

Бабушкой?!

– Эрлин означает «душа Эрла», – продолжил Бартэн, – некоторые летописи иногда называют их еще «душа севера». Проще говоря – это жена Верховного Эрла. Она носит свой титул до тех пор, пока новый Верховный Эрл не женится и не появится новая Эрлин, то есть Вы.

– А почему не «душа Верховного Эрла»? Или там Верховная Эрлин? И вообще, почему тогда Эрлин не их мать?

– Раньше не было титула «Верховный Эрл». Был просто «Эрл». Титулы у мужчин поменялись со временем, а у женщин так и остались. Мать умерла у них и бабушка снова стала использовать этот титул, исполняя обязанности, которые он возлагает.

– Почему вы не сказали мне об этом раньше? – прошептала я.

Почувствовала себя полной дурой. Я уж чуть было не подумала, что Витторио там, на Севере, публичный дом прямо во дворце имел.

– Чтобы Вы не накручивали себя раньше времени, как сейчас. Не труситесь, Эрлин не кусается.

– Святые Эльрата, она, кажется, идет сюда. Что делать?

– Успокойтесь, поцелуете ее руку, а дальше Вас поведут. Как в танце.

– Каком еще танце?

Но ответ я получить не успеваю. Ее Святейшество уже договорила с Джорджем и Витторио и теперь изъявила желание пообщаться со мной. Эрлин уже вплотную подошла ко мне и протянула свою руку. Целую ее, как сказал старейшина.

– Ее Светлость Герцогиня Эльратская, наследница Империи Священного Грифона, член королевской семьи Лоттэрании, будущая Эрлин – Анна Аврора Бенкендорф-Айвори. – представляет меня Джордж.

Эрлин хватает меня своими холодными пальцами за подбородок и заставляет подняться и посмотреть на нее. Высокая, стройная женщина удивительной красоты с темными волосами и синими очами. Вблизи видно, что она не так уж и молода. Хотя для своего возраста она и вправду выглядит хорошо. А еще… Она отдаленно напоминает Витторио, толи внешностью, толи своей властной натурой.

Ее Святейшество изучающе смотрит на меня, будто бы пытается что-то отыскать, немного хмурит брови и едва заметно поджимает губы. Я даже знаю, что ей не понравилось. Да, я похожа на род Бенкендорф, но а как по другому? Не моя вина, что это их заклятые враги.

– Рада познакомится с тобой, дитя. Я так долго ждала встречи с будущей Эрлин, что казалось этот день никогда не наступит. – переводит мне воин ее обращение.

– Я тоже очень рада наконец-то познакомится с Вами, Ваше Святейшество. – отвечаю ей что-то, чтобы не молчать.

Что происходит дальше вообще не понятно. Она о чем-то говорит с Джорджем и Витторио, упоминая мое имя, а затем все вместе оставляют меня. Эрлин пошла приветствовать генеральский состав.

А ко мне тем временем подходят остальные дамы из их «гарема». Точно, совсем забыла про них. Они…?

– Сестры Его Величества Верховного Эрла Джорджа и Его Высочества Эрла Витторио. – объявляет мне глашатай. – Ее Высочество Эрлис Хельга Хангвул. – первая девушка выходит и кланяется мне в реверансе, я отвечаю легким кивком головы.

«Эрлис» – принцесса то есть? Она традиционно высокая, однако внешне очень похожа на Джорджа. Волосы светлые, платиновые, кожа светлая.

– Ее Высочество Эрлис Агнета Хангвул. – такая же светловолосая копия Джорджа.

– Ее Высочество Эрлис Ингрид Хангвул. – Эрл Витторио никак приемный? С этой сестрой так же совсем не похож.

– Ее Высочество Эрлис Лагерта Хангвул. – я уже даже не удивляюсь ее схожести с Верховным Эрлом.

– Ее Высочество Эрлис Отталиа Хангвул. – Святые Эльрата, да она же совсем малышка.

Я даже не заметила ее сразу. Девочке едва ли лет десять. И она тут единственная, в ком бы я безошибочно признала сестру Витторио. Волосы темные, прямые. Даже из-под прически выбиваются острыми иголками. Но ее взгляд, такой властный и решительный, такой сложно не узнать. Смотрела на меня так, словно это она тут императрица будущая, а не я. И в реверансе присела будто бы мне, какой-то там безродной наследнице двух корон, одолжение сделала.

* * *

Знакомство наше продолжилось застольем. Не таким роскошным, как мне это представлялось, но все же. Какое-то время все шло очень даже не плохо. Мой будущий супруг почти не налегал на вино, а меня никто не трогал.

Семья увлеченно обсуждала что-то между собой. Мы с Каролиной (да, моя сестра тут тоже присутствовала в качестве невесты Витторио) хоть и ощущали себя не в своей тарелке, но в целом чувствовали себя не плохо.

Меня между тем несказанно удивило то, с каким трепетом Витторио относился к младшенькой, Отталии. Даже в самых смелых фантазиях, я не могла представить, что этот суровый северянин может быть таким. Он внимательно слушал маленькую Эрлин, сидящую у него на руках. Девочка что-то увлеченно рассказывала старшему брату, активно жестикулировала, а тот в ответ искренне улыбался ей, смеялся и целовал в макушку.

Самое интересное началось, когда малышка уснула у Витторио на руках и он, подняв свою спящую ношу, покинул ужин. Многоуважаемая Эрлин будто бы почувствовала, что я осталась совсем одна в этой наполненной людьми комнате. Да, рядом со мной была Каролина, но ей и самой требовалась поддержка. Это ее первый день в окружении нордорийцев.

– Ваша Светлость, – обратилась ко мне Эрлин через переводчика. – Сколько зим Вам?

– Семнадцать, Ваше Святейшество. – сухо ответила я, понимая, что это только начало.

– Вы достигли детородного возраста? Я удивлена. Вы очень молодо выглядите, Ваша худоба… Вы всегда такой были? – ее очень волнует смогу ли я родить?

– Нет, я немного похудела в последнее время.

– Вы были замужем ранее?

– Нет, Ваше Святейшество.

– Вы уже были с мужчиной? – я аж водой поперхнулась.

Мои замужние подруги говорили, что свекровь – это не подарок, но не настолько. Императрицы, увы, тоже не лишены такой участи. У меня не обычная свекровь свекровь, а королевская, да еще и в квадрате, то есть бабушка. Интересно, их мать была такой же?

– Как я могла быть с мужчиной, если я не была замужем? – возмущаюсь я.

Ее вопросы оскорбляют меня. Как она может так думать обо мне?

– Не поймите меня неправильно. Одним Богам только ведомо, какие нравы у столичных аристократок. Я должна быть уверенна, что мой внук будет воспитывать дитя из династии Хангвул, а не…

– Да как Вы смеете?! – не выдерживаю я, поднимаясь со стола.

– Вы забываетесь с кем говорите, герцогиня Бенкендорф-Айвори. Да за такое Вас следует высечь…

– Эрлин! – перебивает ее Джордж.

Та вмиг меняется в лице.

– Простите, Ваше Величество. – извиняется она.

Не ожидала, что Его Величество заступится за меня. Сюрпризы не заканчиваются и льют сегодня, как из рога изобилия.

– Ее Светлость устала. Мы пойдем с ней подышим свежим воздухом. – сообщает он и уводит меня на балкон от этого воина в длинной юбке.

Ночная прохлада освежает. Мне сразу становится немного легче. Не думала, что скажу это, но я благодарна Джорджу. За этот скоропостижный побег. И это только первый совместный ужин. Моя решимость, коей я была полна еще с утра после визита Витторио, затуманивается гневом.

– Ваше Величество, – обращаюсь к Джорджу. – Я хочу предложить Вам сделку. А что если поменять нас с Каролиной местами? Вам же ведь нужна женщина из рода Бенкендорф. В моей сестре тоже течет императорская кровь.

Глава 54. Разговор по душам

Верховный Эрл Джордж:

– Ваше Величество, – говорит мне Анна Аврора.

Она не балует меня своим вниманием. Лишь самую малость, не более, чем того требует дворцовый этикет. Но, чувствую, сейчас дело вовсе не в нём. Ее тихий певучий голос вот-вот треснет от напряжения, превращаясь в крик боли и отчаянья. Ей приходится приложить немало усилий, чтобы сдержаться. Да и было бы что там сдерживать? Много ли того нрава в этой невинной девушке, еще вчера игравшей в куклы?

Смешно, говорить о ней так. Мы ведь ровесники. Мне тоже семнадцать, пусть с виду и не скажешь. Суровый северный климат, постоянные сражения, партизанская война и прочие неизменные спутники нордорийской жизни сильно состарили меня. Внешне я выглядел, как воин, коему близиться тридцатая зима. Витторио так и вовсе будто перевалил за нее.

Лицо обожжённое пекущим морозом. Внешние уголки глаз украшают морщины, на лбу залегла глубокая складка. И шрамы – немые свидетели нашего прошлого. Кожа поверх них завязывает витиеватыми стежками, будто неумелый портной штопал ее среди ночи. Без иголок и свеч. Руками накручивая бугристые узлы белесого цвета. Другие наоборот – вминал внутрь, создавая впадины, или окрашивал рубцы в противный розоватый оттенок, от чего последние выглядели, как наружу вывернутая внутренность.

Однако состарившееся, изувеченное тело было сущей мелочью по сравнению с тем, что творилось в наших душах. Вернее того, что от них осталось. Жизнь выдирала их из нас, не щадя, оставляя лишь жалкие обрывки. Хотелось, чтобы кто-то зашил эти рваные края. Пусть даже тот самый неумелый портной, в темноте, без свечей и иголок.

Но они гниют, мучая изо дня в день, а потом затихают. Покрываются каменной скорлупой, сквозь которую никак не пробиться. И вот казалось, когда ничего не может больше тронуть меня, Анна Аврора доказывает мне обратное. Негромкие девичьи речи, полные чувств, проникаю во внутрь, вскрывая гниющие нарывы:

– А что если поменять нас с Каролиной местами? Вам ведь нужна женщина из рода Бенкендорф. В моей сестре тоже течет императорская кровь. – заявляет она, полная решимость и отваги.

– Ты так хочешь быть с Витторио? – спрашиваю я.

Зачем? Вопрос глупый. Что я хочу услышать? Что она любит его? Я и так это знаю. Даже здесь Витторио обскакал меня. Он всегда был лучше. Во всем и везде.

«Витторио с утра на тренировочной площадке и не жалуется, а ты устал?!» – злился на меня отец, когда я просил у него немного передохнуть.

«Вам следует проявить больше усердия, Ваше Высочество, – сетовал учитель Сайр, – Эрл Витторио освоил этот материал за две недели, а вы уже второй месяц никак не выучите».

«Джордж, как ты себя ведешь? – ругалась бабушка. – Несносный мальчишка. Ты уже не ребенок. Посмотри на своего брата. Витторио смиренно исполняет свой долг и не срамит честь династии Хангвул!»

Витторио… Витторио… Витторио…

Он всегда был смелее, сильнее и умнее. Всегда впереди. Даже старшему брату ставили его в пример. Отец печалился, что Витторио больше подходил на роль государя, чем его старший сын. Он получал от судьбы все и всегда и меня радовало, что назло отцу мой брат не получит хотя бы трон. Но нет, Боги решили иначе. Они забрали старшего наследника и Витторио стал главным претендентом на престол.

А я так и остался позади. Меня упрекали за мою слабовольность, неспособность ударить человека. Клеймили «мямлей» и «кисейной барышней». Я был недостаточно жесток, как для дитя Великого и Бескрайнего Севера. Только мать любила меня по-настоящему, не смотря ни на что.

Однако ее любви мне было мало. Всем своим естеством я желал завоевать признание отца. Тренировался, решил начать с животных. Как-то я поймал кроля и попытался его зарезать. Мне думалось, что это поможет. Но у меня не получилось. Бросил его умирать, не смог добить. Мой достопочтенный родитель страшно ругался на меня, когда обнаружил зверька:

«Ты не способен даже кроля на ужин зарезать. Как ты выживешь в партизанской войне? Ягоды зимой собирать в лесу будешь? Или может тебе матушка принесет похлебку на медвежьем мясе перед боем? Позор!».

Но я не сдавался и к тринадцатой зиме сумел побороть себя. Без труда мог отловить в чаще дичь, освежевать ее и приготовить. Тогда же отец впервые взял меня на вылазку. Мы столкнулись с небольшим отрядом имперцев. Я гордился тем, как ловко орудовал мечем, отбивая удары. Мне даже удалось заставить одного из эльратцев выронить из рук оружие. Я встал над ним замахнулся мечем и… Не смог. Не решился убить человека.

Эта заминка едва не стоила мне жизни. Рыцарь дотянулся до своего меча схватил его и ударил меня им. Это было мое первое в жизни ранение. Настоящее, а не полученной на тренировочной площадке. Кто знает, выжил бы я тогда, если бы не Витторио. Он вовремя подоспел и спас меня. Без промедления, без тени жалости и сомнения он вогнал захватчику меч прямо в горло.

«Ты что творишь, дьявольское ты отродье?! – орал на меня отец, – Как ты смеешь жалеть имперцев? Они не жалели твоих предков: убивали, грабили, подвергали пыткам! Их совесть дозволила их тронуть жену Далливиона, что была на сносях. Снасильничали и убили аристократку с дитем в чреве! А ты не можешь убить рыцаря в доспехах? Из-за тебя могли погибнуть твои собратья!»

Мне было не избежать наказания. Он выпорол меня, Эрла, как обычного крестьянина. Это было уже не предупреждение. В тот раз отец не просто махал кнутом над головой. Он бил меня и, клянусь Севером, до смерти забил бы, не вмешайся тогда матушка. Несчастная женщина кинулась ему в ноги, рыдала, умоляла остановится. А он не послушал ее. Оттолкнул так, что она чуть кубарем не покатилась.

Лишь, когда вмешался Витторио, он перестал хлестать по моей спине. Отец ничего не сделал ему за это. А матушку… Одним Богам ведомо, что он сотворил он с ней за дверями спальни, но вышла она на утро заплаканная, измученная. Шея вся в синяках. Видно, как бы она не прятала их слоями ткани. Кисти синие, еле идет, будто каждый шаг доставляет нестерпимую боль.

Даже бабушка, женщина во всех отношениях холодная и сдержанная, окинула ее сочувствующим взглядом. Но ничего не сказала отцу. Да и посмел бы кто-то? Он в своем праве. А он еще «Душой своей» ее кликал. Но разве позволяют себе подобное по отношению к ней?

Я не узнавал его. Никогда ранее он не поступал так со своей Эрлин. В тот день отец для меня умер. Остался только мой правитель – Верховный Эрл Вальф Хангвул. Я верно служил ему и стал таким, каким он меня хотел видеть. Жестоким, беспощадным. Но даже это не сменило его гнев на милость. Первое убийство далось мне особенно тяжело, а потом… мне стало все равно. Будто слетела какая-то преграда внутри. Я не чувствовал ничего. И был уверен, что не почувствую никогда.

– Хорошо, я отдам тебя ему… – говорю ей, не дожидаясь ее ответа. Девичья скромность не позволит признаться ей о своих мотивах, тем более такому чудовищу, как я.

Она смотрит на меня потрясенно, растеряно. Не верит своим ушам.

– Спасибо, Вам, Ваше Величество. – благодарит она меня и, хватая маленькими ладошками мою поистине медвежью лапу, целует ее, обжигая загрубевшую кожу мягкостью своих губ. – Я безмерно благодарна Вам за доброту, что вы проявили ко мне.

Не к тебе, Анна Аврора. К Витторио. Как бы я не ненавидел его, сколько бы раз не пытался убить – не смог. Я понимал, что он мой соперник, что может заявить права на трон, но это не подталкивало меня. Я часто спускал ему с рук непозволительную дерзость. Вспомнить хотя бы, как он ворвался в мои покои, пока я предавался утехам в объятиях Антуанны? За такое его следовало бы по меньшей мере посадить в темницу на пару дней, но я не сделал этого.

Он дозволял себе слишком много в управлении государственными делами, часто не советуясь мной. А я приказал всем безукоризненно внимать его речам. Я дал ему волю выбрать любое приглянувшееся ему поместье, но он предпочел жить в казармах. Я дозволил ему брать любую понравившуюся ему девицу, но он предпочел Анну Аврору. Я догадался откуда на коже герцогини появились следы. Боролся с ревностью, негодуя, что он позарился на мое, но сделал вид, что поверил в байки лекаря про аллергию.

Да и гори оно все ледяным пламенем, я предложил ему сделку. Решился отдать ее, видя, как невыносимо ему без нее. Я отдал ему бинты в библиотеке, зная, что у него почти нет шансов выжить, хотя сам мог умереть от потери крови. Было тяжело признавать, но я любил его. Он всегда был добр ко мне. Витторио не голубил меня, как мать, не гладил по голове и не пел колыбельные, но он любил меня не меньше, чем она. Сестры боялись меня, а он нет. Он понимал, что я слабее его и всегда стремился меня защитить. Я не могу поступить с ним так. Он зачахнет без этой эльратки. Поэтому я отдам ее ему, но:

– После того, как ты родишь мне наследников. – договариваю я, почти физически ощущая, как раздирает ее на части. Счастья, сияющее на лице Анны Авроры, разлетается на осколки раня меня самого.

– Что… – шепчет она, – Что вы такое говорите?! – сорвалась таки, – Как мы разведемся с Вами?! Церковный суд может расторгнуть брак только в случае измены или отсутствия наследников! Если у нас будут дети, то Вам придется податься порочной связи, чтоб мне дали право повторно выйти замуж. Думаю, Вы с этим прекрасно справитесь. Но Каролина, моя сестра! Она не станет изменять мужу, будь он даже нордорийцем. А если изменит Витторио ей, то он будет лишен права вступить в брак повторно. Как Вы себе представляете наш развод?! И нашу женитьбу с Витторио? Вы же лишитесь титула императора, ради которого все затеяли. Вы не Бенкендорф! Вы не удержите трон без императорской крови! Почему Вы не хотите женится на Каролине?! Чем Вам не угоден мой вариант?! За что Вы так…

– Вы забываетесь, герцогиня, – процедил я, делая акцент на последнем слове.

Ни то Анна Аврора запамятовала, что она пока что не императрица.

– Смею вам напомнить, что отец Каролины праправнук Императора Фридриха Генри Бенкедорфа, а она лишь его прапраправнувнучка. И то, исключительно по женской линии от дочери Фридриха Генри Бенкедорфа, которая по совместительству являлась сестрой Императора Вильгельма I Завоевателя, то бишь Вашего прадедушки. Именно в силу того, что родство ее происходит именно он женщины, она, как и ее отец, не носит фамилию Бенкендорф. Она только Айвори. А Вы – правнучка императора. Да еще и любимая народом. Как думаете, какую императрицу признают быстрее? Правнучку императора, носящую его фамилию, чей отец и дед также были императорами, или прапраправнучку, да еще и по женской линии? Пока живы Вы – она всегда будет позади Вас в очереди на престол. Почему я должен рассказывать Вам Вашу родословную, моя дорогая невеста? Вы и сами хорошо знаете, что на данный момент Вы самая прямая и чистокровная из все претендентов.

– И как же, позвольте узнать, Вы собираетесь развестись со мной, такой чистокровной?

– Сымитирую Вашу смерть. Отдам Витторио и он увезет Вас на Север. Бескрайний Север, где Вас в лицо никто не знает. Жаждали быть с ним? Вот и будете согревать его постель суровыми, холодными зимами.

– А как же мои дети?! – кричит она хватая меня за грудки. Жест не свойственный аристократке. Но сейчас она была прежде всего девушкой, невинной пешкой в королевской партии, которой суждено стать ферзем. – Я произведу на свет наследников и остаток жизни не увижу их?! Зачем Вы даете мне право уйти, зная что я останусь?! Как я могу бросить своих детей?!

– Эти дети будут принадлежать короне, а не Вам. – сухо отвечаю я, стараясь держать не пристрастный вид. – Я буду регентом при наших сыновьях.

Мне тоже больно от того, что я сделал. Но это не моя вина. Разве могу я быть виновным в том, что мой отец сделал меня таким?

– Вам тяжело сейчас это принять, но, возможно, со временем Вы тоже найдете это решение правильным. – отвечаю ей, целуя тыльную сторону девичьих ладоней.

Я не готов был уступить Витторио трон, слишком уж далеко я зашел, чтобы останавливаться. Но и лишить его наследницы Бенкендорф не мог.

– Я не обещаю, что буду хорошим мужем, Анна Аврора. Могу лишь заверить, что не буду без надобности докучать своим присутствием. Как только ты произведешь на свет троих мальчиков, я не притронусь к тебе более. – перешел я на «ты», цепляя постельные эпизоды нашей будущей супружеской жизни.

– Троих? – прохрипела она.

– Да, болезни и войны никто не отменял. Кроме того, не каждому дано быть государем. Один из них точно сгодится для служения народу. А ежели ты родишь мне только девочек…

– Не будет никаких «ежели», – бесцеремонно перебивает меня наследница, – Я не уеду на Север бросив своих детей, будь то принц или принцесса.

– Эрл или Эрлис. – поправил я.

– Не важно. Я не могу лишить их материнской любви, коей я была лише… – всхлипнула она, не договорив.

– Полно, полно Вам, Ваша Светлость. – пытался успокоить ее, снова взяв за руки. Витторио не хотел бы, что она плакала. Герцогиня хорошо держалась, хоть глаза были уже стеклянными от накативших слез. – Не принимайте поспешных решений. Утро вечера мудренее. Ваших детей будет любить вся империя, они не будут страдать от ее недостатка. Они будут окружены слугами, нянюшками, наставниками. Наследников негоже воспитывать, как обычных дворян. Ваше участие в их воспитании едва ли необходимо.

– А Вы? Вы будете любить своих «детей» или «наследников»?

– Клянусь Вам всеми Святыми Великого и Бескрайнего Севера. Я буду любить всякое дитя, которое Вы понесете от меня. Будь-то принц или Эрл, принцесса или Эрлис. Мне будет неважно будет он любить меч или книги. Я стану лучшим отцом для них.

– Мне приятно слышать это, Ваше Величество.

– Пойдемте, нас заждались за столом.

Я взял ее под руку, но не успел и шагу ступить, как почувствовал, что она застопорилась.

– Не бойтесь, Эрлин не станет Вам докучать.

И она поддалась, позволила повести себя. Мне отчего-то не стало легче после нашего разговора, наоборот – стало хуже. Я понял, что годы супружеской жизни с Анной Авророй станут самыми мучительными для меня. И в то же время, возможно самыми светлыми в моей жизни.