Текст книги "Я не выйду за варвара (СИ)"
Автор книги: Мирослава Вишневецкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 40 страниц)
Глава 42. До предела
Витторио:
И как в ней совмещались королевское изящество и детская неуклюжесть? Только она могла опрокидывать на себя чашку так, что не считая испуг, я испытывал немыслимое эстетическое удовольствие от грации, с которой она это проделывала.
Сие маленькое «покушение» на саму себя у нее получалось не менее очаровательным, чем другие: то она тонет нагая в купели, то воинственно размахивает горящим древком над своими волосами, а теперь вот сидит, не срамясь, что бедра ее просвечиваются сквозь мокрую белую ткань. Благо свита, как и стража, уже вышколены на такие случаи. Они быстро отворачиваются в сторону, оставляя спасение несносной герцогини мне и только Маркус не остается в стороне:
– Чай не горячий! – останавливает он меня прежде, чем я успеваю оторвать промокший от чая участок юбки.
Я знал, что в случаи ожога надо быстро снять горячую ткань и остудить кожу. Однако остудили меня. Моя юная палачка, будучи не в силах полностью обхватить мои запястья, вцепилась в них своими холодными пальцами вгоняя ногти в кожу. Попытка остановить меня глупая и бесполезная. Но это была бы не Анна Аврора, если бы она не противилась мне. В этом вся она. День для нее прошел зря, если она не вывела меня из себя.
Бедненькая, кажется даже дыхание задержала. Вздрагивает, когда я внезапно останавливаюсь от голоса Маркуса, но рук своих не разжимает. Как и я. Так и сижу перед ней на коленях, скрутив в кулаки ткань ее платья и смотрю ей в глаза. Наслаждаюсь той бурей эмоций, что вызываю в ней, чувствую, как под тонкой тканью подрагивают ее ноги, а ногти до боли впиваются в мои запястья.
«До боли»…
Теперь эти слова ассоциируются у меня с ней. Эта маленькая наследница моего заклятого врага только то и делает, что причиняет мне боль. А я, как тот мазохист, как верный пёс валяюсь в ногах у своей хозяйки, вцепившись в ее одежду. И смотрю… Смотрю в ее бездонные очи, где плескается раскалённая изумрудная магма и насколько сильно захлебываюсь от счастья, что прикасаюсь к ней, настолько же и пьянею от горя, что она ненавидит меня.
А она будто чувствует это, будто специально не отпускает ни рук моих, ни моего взгляда. Мы сидим, будто кроме нас нет никого и смотрим друг на друга, упиваясь ненавистью. Потому что…
«… я ненавижу тебя, за то, что так сильно люблю», – подумали оба не зная, что это взаимно.
– Ваше Высочество? – подал робкий голос Анджей, когда пауза затянулась.
И я нехотя оторвался от Анны Авроры.
– Пусть переодевается быстро, карета уже ждёт. – приказал я горничным и отошел к окну.
На сад лучше посмотрю. Не на нее. Но Анна Аврора даже не сдвинулась с места, когда служанки сказали ей пройти за ширму. Так и осталась сидеть, как вкопанная, на том диване, сжимая в маленьких кулачках юбку, что еще минуту назад сжимал я.
– Я похож на горничную? Мне что самому Ее переодевать? Быстро подняли и переодели герцогиню, пока я не взялся за это лично! – крикнул я, стукнув по подоконнику так, что аж треснуло стекло в раме.
Это подействовало. Если не на саму Анну Аврору, то на служанок и фрейлин точно. Последние, услышав перевод моих слов от Анджея, подорвались с места и стали помогать горничным, подхватив под плечи герцогиню. Да только долго пользоваться их услугами Анна Аврора не стала:
– Руки прочь от меня! – крикнула она, вырываясь от них и те послушно отпрянули. Хорошо хоть не общаться со мной в таком тоне у нее ума хватило. Подействовало-таки мое «воспитание».
– Куда карета, Эрл Витторио? Зачем? – спросила меня Анна Аврора на нордорийском.
Или не подействовало…
Все ошалели от такой наглости. Я рядом с ней меньше пяти минут, а она меня уже вывела. Помалкивала бы. Не боится, что опять ее выпорю? Вон, Анджей младше нее, а какой смышленый малый. Юный воин не сдержался, шумно выдохнув в ответ на ее заявление, и снова попытался спасти эту не в меру храбрую эльратку.
– Вы должны выполнить свои императорские обязанности. Не теряйте время, Ваша Светлость, сегодня будет трудный день. – пояснил мой оруженосец.
– Что Вы имеете ввиду? – уточнила она, проходя за ширму. – Церемонии коронации еще не было, я еще не императрица.
– Да, но это не освобождает Вас от службы народу. – сказал Анджей, получив перед этим мой одобрительный кивок, – Посещение служб, лечебниц, ратуши, хосписов, сиротских приютов, а также… бла бла бла (это я уже не слушал) – развлекал он ее, пока она одевалась.
* * *
Мы отправились в Главный Храм Эльрата. Это было первое место в списке, которое нам предстояло посетить, и уже по пути туда нас ждал головокружительный успех. Я ехал верхом сопровождая карету, где сидела Анна Аврора с Джорджем и всю дорогу наблюдал за тем, как жители столицы останавливаются и кланяются своей будущей императрице.
Все приветствовали ее по-разному, но никто не остался равнодушным. Люди были безгранично счастливы видеть представительницу императорской династии Бенкендорф. Оставшись без своего императора, народ чувствовал себя потерянным, поэтому одно только ее появление вселяло в них надежду на светлое будущее. Юная и красивая, Анна Аврора была будто символ нового начала.
Я видел, как Джордж ревновал Ее к любви народа. Его одного обычно приветствовали, скованно опуская голову. За ним, как за чумой волочился страх и тишина, как на кладбище. Люди замолкали, старались забиться в угол и спрятаться, лишь бы не подвернутся головой под его шальной меч. И лишь те, кто по несчастью не успевал убежать с дороги, по которой он ехал, были вынуждены кланяться, когда он проезжал мимо.
Анну Авроры же встречали по другому. Даже страх перед Джорджем и презрение к нему, не мешало людям радоваться, сидевшей рядом Бенкендорф-Айвори. Чернь подбрасывала шапки, мещане кричали: «Пусть живет императрица», хоть она таковой пока не являлась. «Да здравствует Анна Аврора!» – доносилось отовсюду.
Эльраткие аристократы-мужчины останавливались и отдавали честь своей будущей императрице, дворянки присаживались в глубоком реверансе, а купцы, цирюльники, ювелиры, кожемяки, портные и другие ремесленники выходили из своих лавок, чтобы склонить перед ней голову. Мне кажется даже коты и те повылазили на балконы, чтобы увидеть ее.
А Анна Аврора…
Я впервые видел ее такой. Никогда прежде мне не доводилось лицезреть Ее улыбку и это было самое прекрасное, что я видел в этой проклятой столице. Она так искренне улыбалась своим поданным, вселяя в них уверенность в завтрашнем дне, так сильно заражала своей лучезарностью и неподдельным счастьем, что я и сам не заметил, как уголки моих губ поползли вверх. Лишь удивленный взгляд Анджея, что я поймал на себе, осек меня и я тут же вернул своему лицу северное беспристрастное состояние:
– Что? На дорогу смотри, с коня свалишься! – холодно сказал я, пока он, не боясь казни, продолжал пялится на меня, широко разинув рот.
Видимо мой оруженосец не знал, что улыбаться я умею не только ехидно или злорадно. Вот так новость. И сам этому, ой, как удивлен. Пусть только попробует разболтать кому-то.
– Н-ничего, – промямлил он заикаясь, – Извините, Ваше Высочество.
А вокруг тем временем творилась самая настоящая вакханалия, вызванная долгожданным появлением законной правительницы. Я уже даже испугался, что не обеспечил достаточную охрану в толпе, и всю дорогу до Храма ехал на коне у кареты в аккурат рядом с ней. Так распереживался, что чуть не прибил несчастного мальчишку, что подбежал к ней с букетиком, когда она выгружалась с кареты на входе в Храм.
Благо она вовремя положила свою ладонь на мою руку, которой я уже схватился за рукоятку меча. Ей удалось сделать это так легко и непосредственно, а главное естественно. Она ни то, что не дернулась в тот момент, а даже не посмотрела на меня, так плавно и невзначай прикоснувшись к моему запястью. И тени тревоги не проскочило на ее лице, ни один мускул не дрогнул.
Продержав меня лишь мгновенье и удостоверившись, что я остановился, Анна Аврора улыбнулась ребенку и присела на корточки, чтобы взять у него цветы. Герцогиня поинтересовалась, как у него дела, спросила ходит ли он в школу, поблагодарила за букет и мило потрепав его по голове, сказала бежать к родителям. Поднимаясь по ступенькам она еще обернулась к возбужденной толпе, помахав рукой, чем вызвала радостные возгласы, после чего под ревностный взгляд Джорджа вошла в Храм.
Всю службу я был, как на иголках. Храм под завязку забился прихожанами. Пришлось выстроить стражу в плотное кольцо на приличном расстоянии от Анна Авроры. Безопасность превыше всего. Сам же стоял, дыша ей в затылок, то и дело оглядываясь вокруг. Я боялся, чтобы в толпе не оказалось шпионов из Лоттэрании.
Наивная Анна Аврора думает, что ее дядюшка-король по линии матери очень переживает за свою юную родственницу. Она вряд ли догадывается, что он спит и видит, как бы прикончить ее, чтобы заявить свои права на трон Империи Священного Грифона.
Он же там седьмая каша на киселе Императору, не то, что Анна Аврора – прямая наследница по линии отца. Не могу же я герцогиню и ее детей вечно прятать за стенами дворца, как бы этого не хотел. Жизни спокойной не будет мне, пока не станцую на похоронах этого ее горе-родственника. Ловили уже поварят в дворцовой кухне с «подарком» за пазухой.
По окончании службы ситуация на улицах не улучшилась. К этому времени Эльрат уже окончательно проснулся и кипел всеми красками своей живой столичной жизни. Зевак, желающих воочию лицезреть свою будущую императрицу, стало еще больше.
– Ваше Величество, – обратился я к Джорджу, пока они усаживались в карету, – Нам нужно срочно возвращаться во дворец. Людей больше, чем ожидалось. Я не уверен, что нынешнего количества стражи хватит, чтобы обеспечить безопасность.
– Ты что, струсил при виде кучки эльратцев? Да что эти плебеи посмеют мне сделать? – вызверился Джордж, он был очень взвинчен тем, насколько разнится реакция народа на него и на Анну Аврору.
– Речь идет о не о Вас, а о жизни наследницы. – настаивал я.
– Ты слишком поддаешься панике, когда дело касается ее. Ничего с ней не случится. – процедил Джордж. – Трогай. – приказал он кучеру.
Следующим нашим пунктом был сиротский приют. По пути Анна Аврора продолжала безупречно отыгрывать свою монашескую роль. Чинно махала ручкой, улыбалась, сыпала золотые монеты. Казалось даже на Джорджа люди стали реагировать менее враждебно. Ему даже отдали честь некоторые эльратские дворяне, видимо посчитав, что раз Анна Аврора, не гнушаясь, сидела с ним в открытой карете, то и они могут принять его.
В приюте, я и вовсе перестал узнавать свою ненаглядную мучительницу. Ее будто бы подменили. Она без брезгливости, с коей это делал Джордж, брала на руки детей, играла с ними и даже подарила одной девочке свою серебряную заколку, которую она выудила из своих волос, чтобы закрепить прическу, что только что соорудила на голове малышки. Анна Аврора выглядела очень спокойно и естественно среди детей и я невольно поймал себя на мысли о том, что она станет замечательной матерью. Такой же, как была моя.
Я уже даже немного успокоился, подумав, что и вправду чересчур накрутил себя, пока мы снова не вышли наружу. Улочка, где находился приют, была непростительно узкой в сравнении с площадью возле Главного Храма Эльрата, из-за чего присутствие толпы ощущалось значительно сильнее. Люди буквально заблокировали все проходы.
Сюда набилось в том числе много бедноты, которые ждали пожертвований от Ее Светлости в виде золотых монет. Занервничали все, кроме Анны Авроры, даже Джордж, хотя метров двадцать-тридцать вокруг кареты были оцеплены нордорийскими воинами. Джордж же был раздосадован скорее ревностью, что его персону не величают так же сильно.
Герцогиня то ли вправду не видела в этом опасности, то ли блестяще держалась на публике. Они радостно кричали при виде нее, а она отвечала им. Махала рукой, принимала цветы, раздавала монеты.
А вот моего брата обычный люд не жаловал вовсе. Более того, несколько человек, которым он протянул серебряники, отказались их брать. Это окончательно вывело его из себя. Никто не успел сообразить, как Джордж в одно мгновенье достал меч и снес голову одному из обидчиков.
На улице воцарилась напряженная тишина. Никто даже звука не проронил, не то что не крикнул. Я чувствовал, что слабый контроль над ситуация уплывал так же быстро, как кровь, хлынувшая из шеи погибшего. Вместо того, чтобы бежать прочь, публика стояла на месте, парализованная от страха и ужаса. И только удар головы о мощенный камень нарушил тишину.
Я чувствовал, как в воздухе витает нервное напряжение нордорийских воинов и сам боялся лишний раз двинутся, чтобы не раздраконить ни Джорджа, ни людей. Особенно людей. Если сейчас начнется толкучка могут быть жертвы или еще хуже…
А вот сам Джордж в этот момент не думал об этом вообще.
– Пошла! – толкнул он Анну Аврору в спину в сторону кареты.
Мой разгневанный брат очевидно решил смыться. Это так в его стиле – наломать дров и слинять. Однако хрупкий стан Анны Авроры не выдержал остервенелого толчка крупного северянина. Девушка свалилась на брусчатку, издав болезненный стон. Я тут же бросился поднимать ее, но дорогу мне перегородили «псы» Джорджа.
Главное не довести ситуацию до предела. Нужно снизить градус. Достать меч из ножен и расчистить себе дорогу – все равно что объявить о начале бойни. Я лихорадочно соображал, что мне сейчас делать. Кинутся к Анне Авроре, убив «псов» – означало начать потасовку посреди улицы с неизвестно какими последствиями. Могут пострадать невинные поданные. А с другой стороны, что, вот так просто взять и спустить это с рук Джорджу? Позволить обращаться с ней так?
Выбор, перед которым я встал, слишком сложный, чтобы сделать его так быстро. Народ, ради которого я обязан жить, или она, ради которой я готов умереть?
Однако.
Его сделали за меня.
В мгновения ока, Джордж подскочил к упавшей на колени герцогине, и, схватив ее за шею крикнул:
– В карету! Чего разлеглась?!
И все.
Это стало той самой искрой, что взорвала скопившееся до предела напряжение. Кто-то из толпы закричал:
– Да как он смеет?!
И понеслось. Народ хлынул потоком сквозь оцепление нордорийской стражи. Воины начали отступать под напором толпы. Расстояние между людьми и нами начало слишком быстро сужаться. Случилось то, чего я больше всего хотел избежать. В ход пошло оружие. Началась самая настоящая бойня. Отовсюду оглушающие крик, кровь. В нордорийцев летели невесть откуда взявшиеся камни, яйца, другие предметы.
Верные «псы», забыв про меня, кинулись прикрывать Джорджа, я хотел бросился к Анне Авроре, которую уже поднимали с земли Маркус с Анджейем. Но внезапно оказался окружен разъяренной толпой вместе с Эндрю.
Я до последнего пытался вырваться оттуда без меча. Достал кнут и стал отбиваться им, однако в какой-то момент его ухватили люди. Все, кто мог вцепился в него. Человек пятнадцать, наверное, не меньше. Они потянули его всем своим весом и мне пришлось выпустить его из рук.
Тогда уже он вынул меч из ножен. С той стороны к нам пробивалась моя свита. В конце концов нам удалось вырваться обратно в кольцо из нордорийских воинов, которые сдерживали людей. Внутри него было всего человек пять, не считая Анну Аврору, меня и Джорджа. Все они сбились в одну точку. Рядом с герцогиней, достав меч, находился Анджей.
– Ваше Высочество. – с ужасом глянул мне в глаза мальчишка.
Он ожидал, что я скажу ему, что нам всем делать. Если бы я только знал.
– Ваше Высочество, там факелы! – крикнул Маркус, который уже убежал, отбиваться от толпы в первых рядах.
Факелы! Когда они их успели зажечь?
Нас было слишком мало. Почти все воины были рассредоточены по периметру, сдерживая натиск людей.
– Чего стоите? Обратно в приют! – крикнул я.
– Вход туда уже преградили! – сообщил Джордж – Мы пытались!
– Плевать! У нас нет другого выхода! Гордик, переводи их расчищать возле окон, залезем через них. – Анджей, – обратился я к юноше, – У нас всех не получится, но ты должен выскользнуть и бежать в казармы. Весь корпус конницы должен быть здесь. Мы запремся в приюте.
– А если его подожгут?
– Ты должен успеть, пока мы там не сгорим! – во мне, конечно, теплилась надежда, что они не осмелятся навредить Анне Авроре, но я понимал – от разъяренной толпы можно ожидать что угодно. А если здесь лоттэранские шпионы, то тем более.
– Так точно, Ваша Светлость!
Тем временем я схватил за руку Анну Аврору и ринулся с ней в сторону приюта.
– Ай, нога! – взвыла она, чуть снова не свалившись на землю.
Еле успел поймать. Пришлось взять ее на руки. Вернее на плече ибо мне нужна была хотя бы одна свободная рука, чтобы орудовать мечем, пробивая путь к зданию. Краем глаза, заметил, как Анджей пытается отвязать коня, что был запряжен в карету. Одного из тех немногих выживших, которые не были убиты вилами.
Остальные лошади, успев перетоптать добрую дюжину людей, были либо мертвы, либо их тупо украли. Украли, мать его, в толпе, средь белого дня! И находятся же умельцы. Вывели животных, что я и не заметил, пока прорывался обратно в кольцо. Не считая тех, на которых первыми улизнули трусы из свиты Джорджа.
– Ты с ума сошел? Лошадь испугается толпы! На дыбы встанет! – крикнул я, резко обернувшись к оруженосцу, и вдруг почувствовал, как что-то острое больно впилось мне в грудь.
Глава 43. Библиотека
Анна Аврора:
Витторио совсем побледнел. Он покрылся испариной и судя по всему начал бредить. Эрл шептал что-то неразборчивое на нордорийском, чем очень взволновал меня. В тот момент я так испугалась за него, что готова была простить ему все. Пусть даже женится на другой, пусть никогда не будет моим – главное, чтобы он выжил.
– Отойдите, Ваша Светлость, нужно достать стрелу. – отодвинул меня Маркус.
Он тут остался чуть ли не единственным, не считая меня, кто смог уцелеть. Все остальные были ранены, кто-то серьезно, кто-то нет. Даже Джордж не стал исключением. Сидел на софе, прижимая снятую скомканную в кулак рубашку к ране. Ткань уже порядком пропиталась кровью, но он, к сожалению, чувствовал себя все еще бодро. Да простят меня все Святые Эльрата, но если бы не страх за Витторио, я бы только и была занята тем, что тихо молилась о смерти Джорджа. Однако сейчас я просила Создателя о жизни.
О жизни варвара, который уничтожил мою.
Я отвернулась, чтобы не видеть, как достают стрелу, и отошла к письменному столу. Наедятся, что в его ящичке окажется что-то хоть сколько-нибудь полезное в сложившейся ситуации, было глупо. Вряд ли, заведующий библиотекой, где мы заперлись, предполагал, что здесь будет прятаться его будущая императрица. Да еще и в окружении раненных нордорийцев. Ну мало ли.
Не мало. Неудивительно, что ничего дельного я там не нашла. Разве что ножницы, чтобы прирезать себя раньше, чем сюда ворвутся бунтовщики, а также чистую бумагу и запасные чернила. Прекрасно. Просто замечательно. Можно написать завещание. Самое время. Потому что непонятно, кто это все будет наследовать, если сейчас нас всех не станет.
«Это все» – то есть Империю Священного Грифона и Великий и Бескрайний Север. А под «нас всех» я имела ввиду меня, Витторио и, прости Господи, Джорджа. В случае моей смерти я еще могла предположить, кто мог занять мое место. Мне наконец-то стало понятно, зачем достопочтенный учитель Ментор заставлял меня заучивать геральдические манускрипты.
«Я герцогиня Анна Аврора Бенкендорф-Айвори дочь герцога Ричарда Артура Бенкендорфа, чей отец Артур Фредерик Бенкендорф был сыном Вильгельма I Завоевателя, тетушка которого по линии отца Мария Луиза Бенкедорф является прабабушкой короля Лоттэрании, чей отец приходился родным дядей моей матери Изебелле Фриде Айвори…» и все такое в этом духе.
Так что наследники как-нибудь да найдутся. Правда далеко не такие прямые, как я. Ведь получается, что мой двоюродный дядюшка король Лоттэрании был всего лишь правнуком сестры Императора Вильяма Фриндриха Бенкендорфа и праправнуком Императора Фридриха Генри Бенкедорфа. А я аж прямая правнучка Императора Вильгельма І Завоевателя. Но кого будет тогда волновать его столь дальнее родство?
А вот Хангвулы. Что там у них происходит я знать не знала. Из тех скромных данных, коими я обладала, я могла сделать лишь одно заключение. Сейчас оба наследника Великого и Бескрайнего Севера оказались на грани смерти, истекая кровью. Причем старший из них, то есть Эрл Витторио, еще и отравлен ядом. Так что, если сейчас не произойдет чуда, то нордорийцы могут остаться совсем без правителя.
Вот так вот судьба злодейка решила сыграть в поистине королевскую партию. Три ключевых фигуры, от которых зависело будущее Империи, возможно, уже завтра будут описаны в окружавших нас манускриптах, как падшие от бунта жертвы. Или не будут. Одному Создателю это известно.
Если Святые Эльрата будут милостивы к нам, то, быть может, бунтующие не успеют пробраться на второй этаж прежде, чем к нам придут на помощь. Да спасет Создатель души тех нордирийких воинов, что ценой своей жизни задержались на первом этаже и сломали подпорные балки под лестницами. Без них людям придется еще постараться, чтобы забраться на второй этаж.
Остается только надеяться, что они не причинят вред детям, что остались внизу и не решатся поджечь нас всех. Может их остановит, что на втором этаже тоже остались сироты? Бедные дети. Надеюсь рядом с ними есть смотрители, которые могли бы их хоть немного успокоить? Ведь меня не пускают к ним. Хотя мне самой бы сейчас тоже не помешало успокоится.
От этих раздумий меня отвлек приглушенный грудной стон. Говорила же себе: «Не смотри», но не выдержала и обернулась. Маркус сидел возле своего Эрла со окровавленной стрелой в руках. Второй рукой он зажал рану на груди куском ткани, который оторвал от своей рубахи. Правда это совсем не спасало ситуацию. Ткань сразу вымокла в крови, хоть выжимай.
От увиденного я почувствовала, как истерика подступила к горлу. Сжала его, не давая вдохнуть, аж голова закружилась от нехватки воздуха. Еще и повязка эта. Сдавливала ребра, выжимая из них остатки кислорода.
– М-маркус. – позвала я его осипшим голосом.
– Что случилось? Вы тоже ранены? – испугался он, обернувшись ко мне.
На мой зов прибежали другие воины и быстро усадили меня на стул. Признаться честно, подоспели они очень кстати, иначе бы я просто свалилась на пол. Хотелось кинуться к нему, но ужас будто парализовал меня, а ноги стали такими легкими и невесомыми, как вата.
– Он выживет? – не спрашивала, скорее молила.
Голос предательски дрожал, а глаза заполняла влажная пелена.
Но Маркус молчал. Он почти всегда молчит, когда я его о чем-нибудь спрашиваю. Но сейчас меня выводило это сильнее обычного. Ну же, скажи хоть что-нибудь. Только не молчи. Да соври уже в конце-то концов. Пожалуйста. Там же ничего серьезного, да? Это ведь просто стрела. Просто отравленная стрела.
Но как бы я не пыталась себя обмануть, у меня все равно не получилось. Витторио был в бреду, и истекал кровью, пока Маркус тщетно пытался смастерить из своей рубахи повязку.
Точно! Повязка!
Моя спина покрыта бинтами, которые мало того, что бесполезные, так еще и мешают нормально дышать. Я подорвалась со стула и как ужаленная побежала за дальние стеллажи с книгами. За мной хвостиком последовала парочка нордорийских воинов.
– Оставьте меня на минутку, мне нужно раздеться. – приказа им я.
Они непонимающе уставились на меня, но так никуда и не сдвинулась.
– Да куда я отсюда сбегу? В окно что ли выпрыгну? Я просто сниму бинты для Эрла.
На второй раз они таки послушались и отвернулись, а я принялась стягивать с себя платье. Впервые раздевалась без помощи горничных. Нет, я и раньше снимала с сама с себя платья, но домашние, а не парадные: с бесчисленным количеством завязочек, крючочков и корсетом. Чуть не вспотела пока справилась с ними. Кто бы сказал, что я, прячась за книжными полками, буду обнажаться? Да в жизни бы не поверила.
Раздеваться было намного легче, чем надевать все обратно. Я, конечно, не тратила время на застегивания всех застежек подряд, но это все равно заняло порядком времени. Мне пришлось вдеть маленькие металлические крючочки в петли хотя бы через одну, чтобы содержимое моего платья не стало достоянием общественности. Достаточно того, что Витторио уже все лицезрел там. Пусть он и был мертвецки пьян и, наверное, уже ничего не помнит.
Зато я помню. Никогда не смогу забыть.
Быть может у нас будет возможность повторить «это», когда он снова напьется. Потому что в трезвом уме он может только презрительно смотреть на меня исподлобья. Уж лучше быть грелкой в его постели и гореть за это в аду, чем жить без него.
Святые Эльрата!
О чем я только думаю? Что за порочные мысли мне бесы вбивают в голову? Витторио теряет много крови, а я переживаю лишь о том, что не мы сможем вернуться к нашей близости, если он умрет. Кстати, про кровь. Лекарь будто предвидел, что мне понадобятся чистые бинты. На этот раз решил даже не заморачиваться, пачкая их в мнимой «крови». Да и зачем? Бинтует он меня все равно под взором горничных, которые с таким же успехом партизански молчат о истинном положении дел.
В общем выбежала я из-за стеллажей с ворохом бинтов в руках и нижним платьем из белого хлопка. Я сняла еще и его, потому что опасалась, что просто моей повязки может не хватить. Витторио же необъятный. На него, наверное, минимум рулон ткани нужен.
Когда я вернулась, то увидела, как один из раненых воинов отсасывал кровь из раны Эрла и сплевывал ее. По всей видимости они не решились рисковать уцелевшим Маркусом Меером, чтобы сохранить его здоровье для будущих схваток с бунтующими. Было просто невыносимо смотреть, как искажается от боли лицо Витторио, находящегося в бреду. Не выдержала и отвернулась, чтобы не видеть это.
Пошла к столу, где хотела удобно сложить бинты, наклонилась к ящику, откуда достала ножницы и принялась резать нижнее хлопковое платье.
– Вы что сняли…? – зло обратился ко мне Маркус.
– Со мной ничего не случиться! – перебила я его.
– Так, подождите, – замешкался он, рассматривая бинты, – Почему они чист…?
– Вернитесь к Эрлу, пока я готовлю ему бинты Маркус. – строго сказала я.
В кой то веке капитан меня послушался, прежде окинув стол задумчивым взглядом. Похоже он догадался обо всем, но это уже не важно. Главное – это жизнь Витторио, а уж потом этот его о-великий образ сурового северянина.
Я быстро справилась с повязкой, смотав ее в тугой бинт, чтобы было удобнее наматывать и проделала тоже самое с тканью из хлопкового нижнего платья. Взяла в руки получившиеся моточки с ножницами, но не успела сделать и шагу в сторону Витторио, как из моих рук выхватили бинты.
«Вор» провернул это без усилий, с каменным лицом. Только и увидела его грузную фигуру со спины, направляющуюся в сторону Джорджа.
– Верните бинты! Я приказы… – передо мной тут же выросла стена из двух воинов со свиты Его Величества.
В мгновенье градус напряжения достиг предела. Ну вот, мало того, что снаружи нам угрожает опасность, так еще и внутри сейчас они поубивают друг друга. Все замерли, ожидая невесть чего. Казалось, стоит кому-то случайно дернуться по обе стороны конфликта, и этот маленький «конфликт» перерастет в самое настоящее вооруженное противостояние. Атмосфера была настолько накаленной, что хотелось просто испарится из библиотеки.
Первой не выдержала я, поняв, что внутри нее все же безопасней. Последней каплей моего терпения стал звук битого стекла, что раздался за дверями библиотеки. Даже воин, отобравший у меня бинты замер сними в руках, так и не дойдя до своего господина. Прекрасно. Они начали бросаться камнями в окна. В лучшем случае это будут просто камни, а если…?
Я прытью оббежала стол с другой стороны, но «псы» Джорджа ожидаемо перехватили меня и там.
– Пропустите меня! Эрл Витторио… Ему нужно перевязать рану! – крикнула им.
– У него меньше шансов выжить. – полоснул как ножом по сердцу северянин.
И все? И только поэтому они забрали бинты для Джорджа?
– Нет! – крикнула я, почувствовав влагу в глазах.
Все это время я находилась в шоковом состоянии. Происходящее казалось каким-то сном или острым сюжетом какой-то из здешних книг, но только не правдой. А слова этого варвара… Они снесли последнюю и без того хлипкую плотину моего самообладания.
– Вы все лжете!!! – взорвалась я, – Дайте мне пройти!!!
Я угрожающе выставила перед собой ножницы, что остались у меня в дрожащих руках. Вряд ли этот жест напугал мужчин. Но я сама не ведала, что творю. Один из них начал вырывать из моих рук маленькое канцелярское «оружие».
Воин настолько сжал мои пальцы, что я аж вскрикнула от боли. Не уверенна, но мне показалось, что там что-то хрустнуло. Однако я продолжала что есть силы сжимать ножницы кистью и даже сумела порезать лезвиями негодяя, а второй рукой вцепилась в него ногтями. Он аж зарычал от боли.
Замер на секунду.
Окинул меня озверевшим взглядом.
Да. Сейчас он сотрет меня в порошок.
– Отпусти Герцогиню. – неожиданно вмешался доселе безучастный Джордж.
Я даже смогла перевести, что он сказал. Варвар прекратил выдирать у меня из рук ножницы и отступил назад, поклонившись. А дальше…
Дальше Джордж попросил меня на эльратском подойти к нему. Сглотнув напряжения, я смиренно выполнила его просьбу. Это небольшое расстояние, что я преодолевала на встречу к нему, давалось мне особенно тяжело. К ногам будто бы привязали огромные металлические шары. Как у каторжников.
В моих руках все еще были ножницы. Я судорожно сжимала их металлические ушки.
Шаг.
Я рискну. Я воткну ему ножницы в горло.
Второй.
Нет. Я не смогу убить человека.
Третий.
Я должна. Ради Витторио.
Четвертый.
Что Джордж сделает, если мне не удастся?
Одиннадцатый.
Да простит меня Создатель…
Я подошла к Джорджу вплотную. Сморщившись от боли, он с усилием поднялся с софы, прижимая к ране окровавленную рубаху, нынче больше похожую на тряпку. Верховный Эрл навис надо мной.
Высокий, светловолосый. Варвар с ангельским обличием и дьявольским нутром. Смотрел на меня, будто пытаясь что-то сказать. И я, кажется, впервые смогла что-то прочесть на его беспристрастном лице. Он чувствовал…
Сожаление? Боль? Или…?
Не важно, я не должна дать обмануть себя. Его выражения лица вызвано болью от раны. Ни больше, ни меньше. Джордж выставил руку и его «пес» вложил в нее бинты. Потом протянул их мне.
– Бинтуй давай. – зло процедил он.
Вот он. Узнаю Джорджа. Подлец. Чудовище. Насильник. Варвар. Нелюдь. Палач. Убийца.
Вот он кто. Хочет, чтобы я бинтовала его рану, пока Витторио без сознания истекает кровью? Что ж. Наложу ему повязку. Обязательно наложу. В аду. Когда мы встретимся там. Потому что после того, что я собираюсь сейчас сделать, дорога в рай мне будет заказана.
