Текст книги "Я не выйду за варвара (СИ)"

Автор книги: Мирослава Вишневецкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 40 страниц)

Глава 70. Жар

Анна Аврора:

Похоже, что запас нежности Витторио исчерпался на несколько месяцев вперед. Голос снова пропустили резкие металлические нотки, брови насупились, а на переносице залегла глубокая складка. И вроде бы ничего необычного. Нордориец просто вернулся в привычное для себя состояние. Даже не скажешь, что еще мгновенье назад он был мил и заботлив. Но мне все равно стало не по себе. От него так разило севером, что мне стало зябко и холодно, хотя мы сидели в горячей воде.

Мало того, я была обездвижена. Витторио удерживал мои руки за спиной и, схватив за подбородок, заставлял смотреть на него. Он молчал. Одному Создателю ведомо, что творилось в его голове в тот момент. Наверное, тщательно продумывал мое наказание. Его взгляд плавно опустился с моих очей, остановившись на губах. Хватка ослабла. Витторио нервно сглотнул, кадык на шеи мужчины томительно дрогнул, а очи снова поползли вниз. Я впервые увидела в его глаза нечто большее, чем просто лед. Это было самое настоящее пламя. Холодное, но почему-то обжигающее пламя, языки которого бесстыже щекотали мое нагое тело.

Внизу почувствовалось какое-то незнакомое давление. Поначалу, не обратив внимание на него, я продолжала неотрывно смотреть на Витторио. Но мгновенье спустя оно стало слишком ощутимым. В свои семнадцать было не трудно догадаться в чем дело. Пусть я ни разу не делила ложе с мужчиной, но замужние подруги в мирные времена у меня имелись. И секретничали мы с ними о самых разных вещах. В том числе и таких… Не самых пристойных.

Но одно дело слушать подобное за чашкой чая и совсем другое столкнутся наяву. Незнакомые ощущения напугали меня. Переполненная смущением и страхом неведомого, я сама не знаю почему запищала, подскочила с колен Витторио и ринулась куда довелось. Вперед, к центру бассейна.

Однако, в пылу я совсем позабыла, что бассейн к центру углублялся. Сделав несколько шагов, я в мгновенье ока с головой погрузилась под воду. Но долго там не пробыла, меня сразу вытащили наверх. И я почувствовала себя в безопасности, неосознанно вцепившись в своего спасителя.

– Все в порядке? Воды не наглоталась? – спросил Витторио.

Мои знания нордорийского оставляли желать лучшего, но многое уже догадывалась из контекста. Все еще пребывая в некотором смятении, я помотала головой в ответ, не решаясь сказать ему что-то. Как ни странно, но едва ли не утопившись, я немного пришла в себя. Погружение под воду и нехватка кислорода заставили мой пыл умерится. Да и вообще подействовало немного отрезвляющие.

Я хотела было немного отойти от Витторио, в надежде, что Витторио «успокоится» Попыталась опуститься на ноги и поняла, что ничего не получится. Слишком глубоко. Мы все еще стояли в центре.

Ну как стояли. Стоял Витторио. Уверенно так. Вода даже не полностью покрывала его плечи. А я… Он держал меня, не давая уйти под воду. Воин вдруг резко поднял меня за бедра, заставляя обвить его талию ногами. У меня не оставалось другого выбора, кроме как быстро обнять его шею, чтобы не упасть спиной назад. Я старалась отстранится, на сколько это возможно, чтобы не касаться промежностью его живота. Но, чем больше я старалась, тем хуже у меня получалось. Это было предельно смущающее и стыдно. Казалось, я раскраснелась настолько, что вся вода в купели испарится от моего жара.

– Прости, – извинился он, голос звучал так непривычно, почти мягко, – Я не хотел тебя напугать. Все хорошо, я верю тебе. И хочу, чтобы ты знала: я…

Витторио немного напрягся, было видно, что слова даются ему с трудом, но в следующую секунду он собрался, посмотрел мне в глаза и сказал:

– Мне все равно была ты с Джорджем или нет, потому что…

– Потому что я наследница? – перебила я его, удивляясь, каким чужим мне показался собственный голос.

Сиплый, дрожащий, лишенный всякой мелодичности, присущий моему акценту.

– Потому что я хотел, чтобы ты никогда ею не была.

Этого не может быть. Стояла бы я сейчас на земле, она бы точно ушла из-под моих ног. Слова Витторио… Они звучали, как самое трепетное признание из всех, про которые я когда-либо читала. Мой нордориец, по варварски ворвавшийся в мое сердце, на самом деле не ненавидел меня. И нежным был со мной, целуя мои раны, вовсе не потому, что я сосуд с драгоценной кровью. Я открыла его для себя с другой, неведомой ранее стороны.

Оказывается, мой дорогой варвар, способен не только смотреть на меня исподлобья и молчать в ответ. Он умеет быть заботливым, чувственным. И я более, чем уверенна: многие в его окружении даже представить себе не могут, что он может быть таким. А, увидев, не за что не поверят своим глазам. Сейчас, раскрывшись передо мной, он выглядел таким непохожим на себя. Уязвимым, открытым, пылающий ко мне чем-то большим, чем просто животной похотью.

Витторио снова устремил взгляд на мои губы. Тяжело дыша, он, если бы это было возможно, сожрал бы их своими глазами. Он наклонился к ним, но в последнюю секунду замер. Я почувствовала, как он напрягся в этот момент. Его дыхание еще больше участилось.

А я, не осознавая, что творю, ведомая чувствами, что я так долго скрывала от него, потянулась вперед. Медленно, смущенно, словно боясь спугнуть это счастливое виденье. Но Витторио не дал мне шанса передумать. Увидев мой ответный робкий порыв, воин, положив руку на мой затылок, припал к мои губам, словно к источнику. И начал пить меня, будто странник, нашедший в пустыне оазис.

В отличии от нашего первого поцелуя, этот был очень мягким и нежным. Витторио, с несвойственной ему неуверенностью, поначалу действовал медленно. Сминал мои губы аккуратно и неспешно, будто прося у меня разрешения. А затем, получив его, перешел в такой активное наступление, что снес все мои, да и свои преграды тоже. Его поцелуй стал настойчивым, требовательным. Он бесцеремонно вторгался в мой рот языком, сводя меня с ума этой смелой непристойной лаской.

Когда такие же движения совершал Джордж на венчании, мне было противно. Я даже представить себе не могла, что соприкасаться с кем-то своим языком может быть приятно, а не омерзительно. И, надо сказать, до того приятно, что я совсем потеряла себя. И всю свою девичью скромность тоже. Я позволяла Витторио похабно блуждать руками по моему телу под водой. Да мало того, что позволяла, так еще и испытывала при этом немыслимое, райское наслаждение. Спина, грудь, ягодицы, бедра – ему нужно было облюбовать каждый сантиметр мое кожи, а мне – почувствовать его везде.

Я и сама была ничем не лучше. Зарывалась пальцами в его колючие, густые волосы. Гладила крепкие, необъятные плечи, твердую грудь, покрытую порослью жестких волос. А ноги, так те совсем меня не слушались. Обхватили его сильнее прежнего и не хотели отпускать.

Я все изнывала от охватившего меня желания. Мне так нужно было… Так хотелось в этот момент чего-то, чего я не могла понять. Чего-то, что могло бы унять это сладостное ноющее чувство, зарождающееся во мне.

Не отрываясь от меня, Витторио вышел из центра бассейна и, поднявшись по ступенькам, усадил меня на его бортик. Он резким движением придвинул меня к себе, на самый край, а сам навалился вперед. Я, вдруг, почувствовала, как по моему животу хлестнула ткань. Витторио скинул свою накидку с бедер.

– Нет! – разорвала я наш поцелую, упершись ладонями в его грудь, – Нам нельзя, это грех! Вы замужний мужчина.

Как-то в раз ко мне вернулось и сознание, и совесть, и чувство стыда, и стеснение, и смятение, и смущение и все такое прочее.

– Рад, что Вы пришли в себя. Обещаю, мой муж ничего не узнает об этом. – улыбнулся он.

– Какой еще муж?! Вы смеетесь надо мной?! – возмутилась я, попытавшись свести бедра вместе.

Но, увы, меж ними так по-хозяйски вклинился обнаженный Витторио, что я, право слово, не знала, куда себя деть. Свести их плотнее означало прикоснутся лишний раз к его оголенному телу. Развести их, чтобы избежать прикосновений… Как мне их тут развести?! Разврат какой-то!

– Ну вы же сами сказали, что я замужний.

– Я, наверное, перепутала. Я имела ввиду, что Вы…

– Женатый? – подсказал Витторио.

– Верно, Вы женатый!

– То есть, не будь я женатым, Вы бы позволили мне довести начатое до конца? – ехидничал нордориец.

– Нет!

– Опять «нет»? – наигранно удивился Витторио.

– Да.

– Так «да» или «нет»? – он что, издевается?

– Нет, – смущенно ответила я все еще не зная, что делать со своими бедрами. Благо, что он хоть руки с них убрал и уперся ими о бортик купели. Только навис надо мной, точно набросится и съест сейчас.

– Нет. Ибо такое позволительно только с мужем. – добавила я.

– Вы делаете мне предложение?

– Так все, – не выдержала я, совсем уже сгорая от смущения, – Достаточно. И вообще отвернитесь от меня!

– Я уже все видел.

– Ну вот значит Вы достаточно за сегодня насмотрелись, отвернитесь! – а сама то и дело, сгорая от стыда и природного любопытства старалась опустить глаза ниже и… Нет, ничего я не старалась.

– Ну раз Вы сказали только «за сегодня», то получается завтра мне снова можно пойти с Вами в купель, чтобы насмотреться и «за завтра»?

– Нет!

– Почему опять нет? – ему очевидно доставляет немыслимое удовольствие подтрунивать надо мной. Как коту сметана.

– Забыли уже? Вы женаты!

– Я разведусь.

– Вот как разведетесь, тогда и… Вы… – заикалась я, не зная, что «тогда» и как это сформулировать.

– Понятно. – сухо ответил он, будто бы мы беседовали о погоде, не больше, – Можете не продолжать. Так уж и быть – женюсь на Вас. – а уголки губ таки дрогнули в улыбке под конец.

– Ох, надо же. – ответила я. – Спасибо за одолжение, Ваше Высочество.

– Величество. – поправил он меня.

– Извините, Ваше Величество.

– Будете должны.

– Что?

– За одолжение будите должны.

– И что я буду должна?

– Всё.

– Что «всё»?

– Все, чего я пожелаю.

– И чего же, позвольте полюбопытствовать, Вы желаете?

– Показать? – спросил Витторио, уткнувшись носом в мою шею.

– Нет! – крикнула я, как ошпаренная и подорвалась с места, боясь, что мы снова перейдем всякие границы.

Чуть не упала на скользком полу. К счастью, реакция у Витторио отменная.

– Убьетесь, Ваше Величество. – прошептал он на ухо, схватив меня за талию. И как он так быстро выскочил из воды.

Я почувствовала, как он упирается в мою спину. Не животом.

– Отпустите! И отвернитесь от меня уже.

– Как же я отвернусь, а если Вы снова поскользнетесь? Как же я успею поймать Вас?

– Я не поскользнусь!

– Хорошо, тихо. Я отпущу. При условии, что Вы спокойно. Я подчеркиваю, спокойно и, не спеша, пойдете к полотенцам. Не бегом.

– Д-да я поняла. – спешила я как можно скорее отделаться от его рук, сжимавших меня.

– Вот, так-то лучше. Я отпускаю.

«Ой, нет, возьми обратно», – кричало сознание.

«Правильно. Нечего трогать так незамужнюю девушку», – вопило воспитание.

А я тем временем, стараясь не слышать никого, шла к полотенцам.

– Совсем голову рядом с ним теряю. – пробубнила я на эльратском. – Примет меня еще за развратницу.

– Вы что-то сказали, Эрлин? – послышался насмешливый голос Витторио.

– Н-нет. Вам послышалось.

Глава 71. Требование

Оруженосец Анджей:

Святые Бескрайнего Севера! Что творилось во дворце всю следующую неделю. Уму непостижимо. Увы, подробности начала всей этой истории мы с Годриком благополучно пропустили. Такая суматоха была, что про нас вспомнили не сразу. Просидели в холодной, сырой темнице почти двое суток. Не будь мы рождены на Севере, давно бы схлопотали воспаление легких. Хотя, сказать по правде, выйдя наружу под южное палящее солнце, я невольно захотел обратно.

Дальнейшее развитие событий мы тоже узнавали по слухам. Как бабы какие-то собирали сплетни ото всех, кто соизволил навестить нас в лазарете. Говорят, нас с Годриком похоронили почти. Но не тут-то было. Покойный Верховный Эрл Джордж, конечно, зол на нас был не то слово. Его свита места живого не оставила на нас, переломав несколько ребер. Посему даже смеяться было больно.

Мы тоже были полны уверенности, что он нас непременно казнит, но «Такие хитрецы-выдумщики мне самому нужны» – сказал тогда Джордж. Удивлению нашему не было предела. Что касается копии, то куда подевалась она мы знать не знали. Остается надеяться, что голова до сих пор на ее плечах.

Не без усилий мы отбились от лекарей дня через три нашего пребывания под их строжайшим наблюдением. Первым делом помчались в Главный Храм. Нет, не для того, чтобы поблагодарить Богов. По полудню там должно было состояться очередное заседание церковного суда. Уверен, это дело войдет в мировую историю как прецедент.

Такого не было еще нигде. Свадьба, похороны, да еще и суд о разводе. Цирк, не иначе. Высокородные особы в лице правителей соседних стран, чинно сидели, давали показания и слушали, тщательно натягивая на лица серьезные выражения. Но это только на публике. На деле же о случившемся сплетничали все. Казалось, церковные мыши и те перешептывались о подробностях сложившейся драмы.

В самом тяжелом положении был король Лоттэрании. Нерадивый родственник Эрлин был крайне растерян. С одной стороны, требование о разводе с его дочкой – оскорбление страшное. А с другой, выдать ее замуж за «варвара» не лучшая перспектива. С третей же, выяснилось, что те самые «варвары» пообразованнее многих королей будут.

В частности, Верховный Эрл Витторио, знавший несколько языков, в совершенстве владевший искусством дипломатии, этикетом, астрономией, арифметикой и многими другими науками. Ко всему прочему, мой государь был очень начитан. Больно уж муштровал его в свое время покойный Верховный Эрл Вальф Хангвул.

Мой достопочтенный правитель приятно впечатлил всех гостей, заставив мир по-другому взглянуть на Северян. А как он давал показания в суде. Речь достойная лучших ораторов. Были заслушаны также свидетели. Коллегия священнослужителей во главе с архиепископом допрашивали гостей о выкинутых простынях, а также рассматривали вышеупомянутые ткани, как вещественные доказательства, на предмет пятен крови.

И казалось бы, пора уже и дебаты назначать на завтра с последующим вынесением решения. Но тут вмешался король Лоттэрании. Желая хоть сколько-нибудь насолить несостоявшемуся зятю он, осознавая мотивы последнего женится на Эрлин, а также не унимаясь, что Анна Аврора таки взошла на трон, сказал следующее во время дачи показаний:

– Да и между тем, стоит обратить внимание, уважаемый Суд, на следующую деталь. Слухи, конечно, вещь грязная, однако дыма без огня не бывает. Тем более, когда речь идет о таких важных вещах. Уверен это следует проверить, прежде, чем выносить решение. Говорят, что Его Величество Верховный Эрл Витторио Хангвул, не будучи разведенным с моей дочерью, прелюбодействует с Ее Величеством Императрицей Империи Священного Грифона Анной Авророй Хангвул-Бенкендорф. Есть свидетели, что он отправлялся с ней в купальню. Сия молва наносит глубочайшее оскорбление не только Ее Высочеству принцессе Каролине Айвори, но и Лоттэрании в целом. Это плевок в сторону государства. Международный скандал. Я, пользуясь своим правом, жажду опровергнуть эти слухи, а ежели они подтвердятся, то требовать компенсацию. Я настаиваю. Нет, я требую, чтобы церковь удостоверилась в невинности императрицы. Коль консумации брака с покойным Верховным Эрлом Джорджем не было, то она по сей день должна была остаться нетронутой. Разве что, если только она не прелюбодействовала с Верховным Эрлом Витторио. В случаи, если этот факт подтвердится, я требую в качестве компенсации публичных извинений, а также отступления Лоттэрании десяти юго-восточных провинций от Жемчужного моря и до реки Райван. Также я…

Дальше я уже не слушал. Было просто не до этого. Мне нужно было срочно придумать что-нибудь, иначе помимо похорон, суда и развода эта «свадьба» не обойдется без…

– Достаточно! – перебил короля Лоттэрании мой государь, – Вы ответите за все Ваши оскорбления…

Надо остановить это безумие. Приподнимаюсь и незаметно, пока все увлечены разгоревшимся скандалом, ударяю сидящую впереди девушку в районе шеи, чтобы она потеряла сознание. Стыдно ли мне? Нет. Совсем. Подумаешь синяк останется, главное предотвратить непоправимое.

– Лекаря срочно! – кричу я.

Глава 72. Вызов

Оруженосец Анджей:

– Лекаря срочно! – кричу я.

– Я вызываю Вас на поединок чести!

Кричим мы одновременно с Верховным Эрлом. Черт! Не успел! То ли я так тихо выкрикнул, не заглушив голос своего правителя, то ли присутствующим не было никакого дела до потерявшей сознание девушки. Однако факт остается фактом: в сторону «больной» никто даже не обернулся.

Еще бы. Девушки теряют сознание с завидной регулярностью. Особенно те, кто облачается в наряды, предусматривающие корсеты. Такого зрелища с избытком. Каждый день. А вот чтобы один государь вызывал другого государя на поединок – случай редкий. Настолько редкий, что такого еще не было. Эта «свадьба» точно войдет в историю.

Ежели к вечеру в столицу прилетят мифические драконы, то никто уже не удивится. Осталось, чтобы кто-нибудь еще оказался в положении и родил для полноты картины. И если второе еще сложно себе представить в силу ограниченности во времени, то вот первое вполне себе вероятно. Воины, посещавшие нас в лечебнице рассказывали про «историю» в купальне.

По поводу Эрлин я не испытывал ни малейших сомнений. Ее нравственность и воспитание не позволили бы ей ничего такого. Хотя, сам факт нахождения в купальне с мужчиной уже наводит на плохие мысли. Даже беря во внимание ее обезумевшее состояние. Но Верховный Эрл Витторио… Он вызывал опасения. Слишком уж извелся он, чтобы не искусится такой обстановкой. Вот и гадай теперь: действительно ли имело место быть соитие и поэтому он не хочет предать ее тело проверки церковными лекарями или же просто жаждет защитить ее честь.

– Я принимаю Ваш вызов. Однако, я прошу суд дозволить мне выбрать своего защитника. Чтобы Боги по справедливости рассудили нас. Ибо этот поединок заранее мною проигран, поскольку я уже не так молод и силен, как нордорийский правитель. – заявил король Лоттэрании.

– Суд дает свое разрешение. Завтра в шесть после полудня состоится поединок. И пусть Создатель дарует победу тому, на чьей стороне правда! – огласил архиепископ и стукнул молоточком в знак принятого решения

По церкви понеслись перешептывания. Я искал глазами Эрлин, но не мог найти ни ее, ни принцессу Каролину. Заседание было окончено. Все начали разъезжаться: гости во дворец, некоторые отправились прогуляться столицей, дабы развеется и разнести новости. Эльратские дворяне в свои поместья, иные прибывшие заморские обитатели, проживавшие не в самом дворце, а в особнякам близ столицы, отправились туда. Храм в считанные минуты опустел.

Мы с Годриком присоединились к процессии Его Величества и отправились во дворец. Верховный Эрл только кивнул нам в знак приветствия. Он был зол. До того было испорчено его настроение, что все боялись лишний раз вдохнуть не так. Того гляди и в темницу недолго отправится. А то, что он сорвется я был уверен. Более чем. Если кто-то его сейчас заденет. Не завидую я этому «счастливчику».

По прибытию во дворец Его Величество отправился в кабинет. И как ни в чем не бывало принялся за государственные дела, полностью погрузившись в проблемы засухи в южных провинциях. Я же тем временем попытался выведать положение дел во дворце. На правах оруженосца Его Величества. Из услышанного получалось, что Верховный Эрл не виделся с Эрлин со дня смерти Джорджа. Более того, ночевала Ее Величество каждый день в новых покоях и даже сам государь не ведал в каких. Ясно, что из соображений безопасности. С лоттэранцами надо держать ухо в остро. Увы, у нас нет доказательств, что именно они покушались на жизнь наследницы.

То, что Верховный Эрл не видится с Эрлин говорит о том, что, возможно, он просто не желает лишний раз искушать себя. Это вселяет надежду, что быть может в купальне ничего не было. А это очень важно, если все же дело дойдет до освидетельствования церковным судом невинности Анны Авроры. Хотя, с другой стороны, такое поведение моего правителя может свидетельствовать, что он просто желает избежать лишних слухов. И так известно про купальню всем, кому только можно.

Раздумывая над этим в кабинете Его Величества в обед, я никак не мог сосредоточиться на работе. Засуха и вопросы борьбы с ее последствиями меня волновали в последнюю очередь. Судя по выражению лица Брияна, сидевшего напротив, он думал о том же, о чем и я. Он то и дело путал что-то. Мы разу раз озадачено переглядывались.

В кабинете более никого не было. Его Величество пожелал посидеть в тишине и изучал отчеты о потерях, пока мы подавали ему нужные документы из кипы бумаг разложенных по двум столам: за которым сидел сам Верховный Эрл и на том, что стоял перпендикулярно ему. Для посетителей.

После мы с Брияном сидели, выписывая из документов подсчеты и записывая указания Его Величества, которые позже нужно было оформить официальной бумагой. Устав от нашей игры в гляделки, Верховный Эрл не выдержал и сказал:

– Может быть Вы скажите уже наконец-то что с Вами двумя происходит?

* * *

Витторио:

– Ваше Величество, клянусь Вам это какое-то де-жавю. Снова поединок. Мы не сомневаемся в Вашей силе, однако лоттэранцы коварны. Кто знает, что может случится? – обеспокоенно сказал Бриян.

– Бриян прав, Ваше Величество. – согласился с ним Анджей.

– Что Вы хотите этим сказать?

Ответом послужила тишина.

– Хватит вести себя как барышни, говорите уже! – не выдержал я.

– Ваше Величество, простите за дерзость, но Вы… Вы были с Анной Авророй? Если нет, тогда суд…

– Давно я языки никому не отрезал. – перебил я Анджея.

Я не позволю никому разглядывать, что у нее под юбкой. Разве что повитухе, когда Анна Аврора будет производить на свет моих детей.

– Простите, Ваше Величество. – тут же извинился он.

– Вы бы лучше подумали, как мы будем приводить в чувство казначея, когда он узнает, что осенью из-за засухи казна рискует недополучить десятую часть дохода. – добавил я.

– Нам следует заранее узнать кого выберет король в качестве защитника. – проигнорировал мою предыдущую реплику Бриян.

– Предлагаете сжульничать и «вывести» его из строя? – спросил я. – Этого не будет. Поединок будет честным. Узнаю, что Вы что-то промышляете за моей спиной – сами знаете, что будет.

– Может тогда стоит сделать так, чтобы король Лоттэрании сам отказался?

– Я же сказал, что все будет так, как положено. Без подковерных игр. Он заплатит за оскорбление сполна!

На этом разговор был окончен. Мы снова вернулись к документам. Остаток дня я все так же провел в кабинете. Решил не идти на тренировочную площадку, чтобы сохранить силы. Чувствовал я себя предельно спокойно. Сражения не на жизнь, а на смерть стали до того привычными для меня, что завтрашний поединок не вызывал у меня никакого волнения. Просто некоторая обыденность, данность и не более. Будто очередной пункт в моем загруженном графике, после которого шло судебное заседание по итогам поединка, прощание с покойником, ужин. А после ужина я планировал заглянуть …

Нет, не к Анне Авроре. Мне следовало держаться от нее подальше, чтобы лишний раз не обидеть ее своими непристойными порывами. Пока мы не будем скреплены узами брака, я не могу себе позволить взять ее. Ибо я без проблем договорюсь со своей совестью, если сделаю это.

А вот Анна Аврора… Натура тонкая, изнеженная. Будет заниматься самобичеванием, пытаясь присвоить мой грех себе. Потому что это я буду виноват, если сорвусь и обесчещу ее. Ибо сложно представить, чтобы хрупкая, невинная Анна Аврора изнасиловала меня, молодого воина, которому стоить дунуть, чтобы она упала. Сложно, но было бы интересно…

Так, хватит! Не о том я думаю. Мне спать пора ложится. Зову Анджея, чтобы помог мне подготовится ко сну: отцепить плащ, фибулу, наплечники, кольчугу и тому подобное.

– Что говорят во дворце? – спрашиваю я, пока он сливает мне в руки воду с кувшина, чтобы я умылся.

– Меж гостями не утихают споры по поводу причины поединка. – дипломатично ответил оруженосец, упоминая о споре про «невинность» моей Эрлин.

– Известно, кого король Лоттэрании выбрал в свои защитники?

– Никак нет, Ваше Величество. Мы не оставляем попыток узнать это.

– Как себя чувствует Эрлин? – спрашиваю я, беря из рук Анджея полотенце.

– Хорошо, Ваше Величество. Слава Богам Великого и Бескрайнего Севера, она начала нормально есть.

– Дама, чью честь защищают обязана присутствовать на поединке. Завтра перед началом Анне Авроре все станет известно. Надеюсь, пока что, следуя моему приказу, она не знает ничего и, пребывая в счастливом неведении, готовится ко сну, а не топит дворец своими слезами. – интересуюсь я, снимая рубашку.

– Не знает, мой государь.

Нашу беседу прерывает стук в дверь.

– Входи. – говорю я.

– Ваше Величество. – кланяется мне стражник. – К Вам пожаловала Эрлин. Грозится, что не уйдет, покуда Вы ее не выслушаете.

– Не знала… – тихо пробормотал про себя Анджей.