Текст книги "Под сенью пророчества (СИ)"

Автор книги: Мила Лешева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 62 страниц)

Глава 7.

Эрант, столица империи Ронтар. Имперская канцелярия, месяц спустя.

Коррис остановил коня во дворе имперский канцелярии. Огромное серое здание, расположенное на набережной реки Эрт, в некотором смысле было центром Ронтара: именно отсюда во все концы огромной империи рассылались приказы, сюда стекались доклады наместников, здесь принимались решения, влияющие на жизнь населения страны. И именно сюда было велено явиться капитану дер Сартону в переданном ему вестовым приказе...

Привязав коня к коновязи, Коррис поправил меч и направился ко входу. Интересно, что может быть нужно от него главе Тайной службы империи? Может, сейчас он наконец поймет, зачем его отряд вызвали в столицу? Ведь в военном ведомстве знали лишь о поступившем сверху приказе, и за несколько дней, прошедших с их прибытия, Коррису так и не удалось ничего разузнать.

Следуя за встретившим его чиновником по коридорам, Коррис в который раз вспомнил о произошедшем в пути: о той стреле и загадочном мальчишке-целителе. В первый же день после прибытия он навестил одного из известнейших магов-целителей империи и с тех пор пребывал в состоянии глубочайшего потрясения. Мало того, что парнишка спас ему жизнь, он еще и ухитрился, пусть и чуть-чуть, подправить то, что не подлежало исправлению вовсе – именно так в свое время заявили все, к кому он обращался за помощью...

Уезжая с постоялого двора, Коррис надеялся настигнуть своего спасителя по дороге: ведь в столицу вел только один тракт, а одинокий пеший мальчишка вряд ли смог бы скрыться от его отряда. Но его планам не суждено было сбыться, парень как сквозь землю провалился, расспросы и поиски не дали никакого результата.

Сопровождавший Корриса чиновник остановился перед дверью, ничем не отличавшейся от десятка таких же, и распахнул ее перед Коррисом.

– Прошу, капитан дер Сартон, вас ожидают.

Войдя, капитан склонил голову перед человеком, вызывавшим у многих жителей Эранта страх и трепет. Неудивительно, ведь рен Неран дер Мортан был главой Тайной службы империи...

– Капитан Коррис дер Сартон, – медленно, словно пробуя слова на вкус, произнес рен Неран, – садитесь. У меня есть к вам ряд вопросов, и начнем мы с вас...

Переложив пару бумаг, рен Неран открыл папку, бросил на нее мимолетный взгляд и хмыкнул:

– Итак, рен Коррис, посмотрим, что мы имеем: после скажем так, несчастного случая... вы вступаете в армию, где довольно быстро продвигаетесь по служебной лестнице. Пять лет вы отслужили в провинции Норвеар под приглядом старого друга вашего отца, и были вынуждены уехать оттуда в связи с неприятностями с кшаси. Следующим местом вашего назначения стал Ортен, и вот там вы проявили себя не просто как рядовой офицер, сумев перекрыть пути контрабандистам и не только им... И поэтому я хочу спросить: что вы думаете о ситуации в Ортене?

– Простите, рен Неран, но я офицер, а не...

– Доносчик? Вы ведь это хотели сказать? – голос главы Тайной службы стал ледяным, – и, тем не менее, в письме отцу вы поделились своей мыслью о том, что без покровительства наместника те же контрабандисты не смогли бы так успешно действовать?

– Это лишь предположение, высказанное мною в частной переписке, – также холодно ответил Коррис.

– Видимо, у вас есть и иные соображения, которыми вы могли бы поделиться, а возможно, и доказательства. Иначе крайне трудно объяснить ту стрелу, что чуть не отправила вас за Грань. Итак?

Коррис сжал зубы. У него действительно были эти доказательства, и он понимал, какие последствия может иметь его молчание, но...

– Честь офицера – это прекрасно, но как же жизни подданных империи? – задавший вопрос шагнул в кабинет, сдвинув панель, до сей минуты казавшуюся частью стены, и небрежно кивнул, – сидите.

Коррис потрясенно уставился на вошедшего, понимая, что многое из того, что он до сих пор считал очевидным, оказалось ложью. Внучатый племянник Императора, принц Ориан считался светским мотыльком, способным лишь на порхание по балам да обольщение очередной красавицы. Впрочем, ему не приходилось особо усердствовать в последнем: прелестные реи буквально таяли при одном взгляде на этого изящного красавца с небесно-голубыми глазами и золотыми волосами. И вот этот самый Ориан, о котором шутили, что его главной заботой является то, какой камзол надеть на очередной бал, смотрел на Корриса ледяным взглядом, от которого хотелось поежиться. То, что произошло потом, и вовсе ввергло бедного капитана в шок: рен Неран встал и уступил принцу свое место, тот же опустился в кресло привычно, словно делал это каждый день.

– Выходит, глава Тайной службы... – вырвалось у него прежде, чем он успел обдумать, что вступает на очень шаткий мостик.

– Верно, это я. Рен Неран мой помощник и правая рука, – кивнул принц, – итак, я повторю его вопрос: что вы думаете о ситуации в Ортене?

– Вы правы, у меня есть доказательства, что наместник берет взятки, закрывая глаза на нарушение закона, – кивнул Коррис, – но самое страшное не это... Я не могу этого доказать, но уверен, что он замешан в нападениях на приморские деревни и работорговле.

– Рассказывайте, – властно приказал принц, переглянувшись с реном Нераном, – а потом мы поговорим о том, как я предполагаю использовать вас и ваш особый отряд.

Коррис вышел из комнаты лишь через два часа. Голова его пухла от того, что довелось узнать, полученные приказы слегка пугали, данные им клятвы – заставили задуматься, ну а то, как его буквально вывернули наизнанку принц и рен Неран... Он помотал головой в невольном восхищении: принц потряс его умом и проницательностью, а так притворяться... не каждый артист сможет! Жаль, что он не наследник престола... Вздохнув, Коррис направился к выходу из канцелярии, его отряд ждало очередное путешествие...

Когда его шаги смолкли, принц посмотрел на своего помощника:

– Вы были правы, Неран, он весьма ценное приобретение. Умный, наблюдательный, хороший организатор и на удивление порядочный человек. И вместе с тем... Хорошо, что он изначально не был офицером, и понимает, что мы делаем для империи!

– Именно то, кем он собирался быть, и сделало его более гибким и не столь закостенелым в некоторых вопросах, вы же знаете, как потомственные вояки относятся к нашей службе, – кивнул тот, усмехаясь, – а принадлежность к бедному, но древнему роду дала чувство чести и преданность. И мне понравилось, как он сумел найти закономерности в том, что творится в Ортене. Что будем делать с наместником?

– Послать туда людей, взять рена Горвала и его семью под стражу, привезти в столицу, – если бы сейчас принца увидела одна из его любовниц, то не узнала бы – такой волчий оскал был на его лице, – охранять как зеницу ока! Пусть возьмут магов – любых и любое количество, дядюшка подпишет приказ. Наместник должен попасть в столицу живым, невредимым и в состоянии говорить, иначе кто-то очень сильно об этом пожалеет! Мне надоело то, что происходит в стране!

– Вы думаете, все эти события кем-то управляются? – в голосе Нерана звучало понимание.

– Я полагаю, что даже война с кшаси была спровоцирована, и хочу найти того, кто за этим стоит!

Рен Неран только покачал головой, грандиозность поставленной задачи и одержимость принца одновременно пугали и восхищали его. Принц вдруг нахмурился и о чем-то задумался, затем произнес:

– Неран, относительно того мальчишки, о котором говорил дер Сартон... Я хочу, чтобы его описание было роздано стражникам у всех врат столицы. Если он действительно появится здесь, доставить его ко мне. И еще: я желаю видеть списки всех поступающих в Магическую Школу, упустить такой редкостный дар мы не имеем права!

– Вы считаете, он шел в Школу? Логично, но... Вы хотите, чтобы парень работал непосредственно на вас? – удивленно воззрился на него Неран.

– Я хочу, чтобы он закончил Школу и стал магом-целителем, вы же знаете, как у нас их мало и как в Школе относятся к простолюдинам. При этом наши дворяне не особо-то желают марать свои ручки в крови и гное!

– Но капитан говорил, что парню нет и четырнадцати, а в Школу принимают с шестнадцати...

– Верно, и всё же может случится всякое... Да, и полагаю, мне не нужно напоминать, что не стоит вмешивать магов в поиски мальчика?

– Разумеется, я отлично знаю, как они относятся к тем, кто пытается лечить магией, не имея диплома, – скривился Неран, не пряча своего отвращения к заведенным порядкам.

Принц усмехнулся:

– В чем-то они правы, неумеха может сильно навредить больному... Хорошо еще, что рен Коррис знал об этом и не выдал своего спасителя рену Пирону... Ладно, что там со следствием по делу дер Форгинов?

Рен Неран достал бумаги и принялся докладывать. Начинался обычный день главы Тайной службы....

Въезд в Эрант, почти четыре месяца спустя.

– Эй, Лия, мы подъезжаем к столице, – звонкий мальчишеский голос заставил Лиассу встрепенуться. Ахнув, она высунулась наружу, на что Нард только рассмеялся и дернул ее за отросшую косу. Девушка не обратила на шалость приятеля никакого внимания, она была полностью поглощена величественным зрелищем стен Эранта. «Наконец-то добралась» – единственное, о чем она могла думать. Через три дня будет полгода с тех пор, как она оставила деревню...

На следующий день после того, как циркачи подобрали ее, девушка проснулась поздно. Разбудило ее прекращение мерного покачивания фургона, что так здорово убаюкивало всю ночь. Подскочив, она выглянула наружу: ярко светило солнце, тетушка Милна хлопотала над котелком, от которого исходил ароматный пар, а вокруг костра сидели шестеро. Увидев Лиассу, стряпуха махнула ей рукой:

– Эй, Лий, иди к нам!

Подойдя, она поклонилась, заставив одного из них – парня лет двадцати с удивительно живым и подвижным лицом – рассмеяться:

– Э, да ты, видать, совсем из глуши! Никто не кланяется циркачам! Я Сиран, кстати.

– Сир, не смущай парня, а то сгорит, и останутся одни уголья – вон как щеки пылают, – добродушно сказал среднего роста мужчина лет сорока с некрасивым лицом, на котором ярко выделялись голубые глаза, – я Фалон, старший в нашей труппе. С моей женой Милной ты уже знаком, с Шардом и Сираном – тоже. Это наши жонглеры – кивнул он на тех двоих, что были вчера в фургоне, – Диса и Трей, они брат с сестрой. А это Ясмина, она танцовщица и гадалка из Торнея.

Последняя изящным движением обернулась, подняла голову и уставилась на Лиассу проницательным взглядом, заставив ту отступить. Черноволосая, с огромными черными же глазами на смуглом лице, она казалось гибкой, точно в ней не было ни единой кости. Похоже, она принадлежала к тому самому народу, что и придуманная мать Лиассы... и ее настоящий отец.

– Ну вот, что тебя зовут Лий – мы знаем. Садись, поешь и расскажи, как тебя угораздило одному топать!

Лиасса кивнула и села, с благодарностью приняв из рук Милны миску каши и деревянную ложку, и принялась есть под чересчур внимательным взглядом Ясмины. По губам черноволосой зазмеилась усмешка, заставив девушку передёрнуть плечами. Доев, она искренне поблагодарила тетушку Милну и сказала:

– Я из маленькой деревни близ Торенских гор, сбежал из дома и иду в столицу...

– Значит, Лий, – голос Ясмины был странно-напевным, – а может... Лия?

Все ахнули, а Лиасса замотала головой:

– Я не...

– Ясмина в таких вещах не ошибается, – негромко ответила худенькая сероглазая Диса с пшеничного цвета косой до пояса, – и не бойся, мы тебя не выдадим.

Девушка заполошно оглянулась по сторонам. Даже и не сбежишь, мешок в фургоне остался... Губы ее задрожали, она сглотнула комок в горле и тихо призналась:

– Правда ваша...

– Бедная девочка, – голос тетушки Милны чуть не заставил ее разреветься, столько в нем было теплоты, – сколько ж ты уже в дороге?

– Почти месяц.

Милна покачала головой, а Трей спросил:

– А чего ты сбежала-то? Да и вообще, садись, не тронем!

– Замуж выходить не хотела, – хлюпнула носом Лиасса.

– Что, суженый не мил был? – понимающе усмехнулась Диса.

– Я не знаю, кого мне в мужья прочили, просто не хотела замуж. Я... – она оглядела смотревших на нее с участием циркачей, – я травница, у меня дар магический есть, я хочу на целителя выучиться. А они... бабка моя хотела выдать меня замуж, да чтоб я ребенка родила и сидела в деревне до самой смерти...

Они переглянулись, и Милна посмотрела на нее с отчаянной надеждой во взоре:

– Лия, а ты магией лечить уже можешь? Хоть немного?

– Иногда получается, только оно само приходит, а что?

Ответил ей Фалон:

– Наш сын, Нард... Он канатоходец, а перед последним выступлением один доброхот решил, что канат плохо натянут, и подправил его. И канат лопнул, когда Нард начал свой номер... Теперь наш мальчик лежит и не встает, и не хочет ни с кем разговаривать...

– Я попробую, но не могу ничего обещать, – смущенно ответила Лиасса, – если Боги будут милосердны...

– Лийка, рот закрой, а то ворона влетит! – веселый голос Сирана заставил ее встряхнуться.

Воистину, Боги были к ней добры в тот вечер, когда фургоны циркачей остановились на тракте! Кто знает, что было бы, продолжай она свой одинокий путь? Возможно, замерзла бы на обочине – пусть не в тот день, а через неделю... А так... Труппа Фалона приняла ее в свои ряды, а уж после того, как ей действительно удалось вылечить Нарда, она стала для них своей. Хотя Лиассе так и не удалось толком выучиться ничему из того, что умели артисты труппы, давалось ей неплохо лишь жонглирование да танцы, что показывала Ясмина. Именно загадочная торнейка и посоветовала девушке никому не называть полного имени, а когда Лиасса спросила 'почему', лишь загадочно улыбнулась:

– Так надо, доверься Богине.

Ясмина верила только в Маэру – Богиню Судьбы, но верила истово. Когда же Лиасса попросила погадать ей, черноволосая красавица лишь покачала головой:

– Твоя судьба тревожна и странна, и я не могу проследить нить. Ты важна, но я не знаю, почему, вижу лишь, что ты должна выбрать свой путь сама.

За эти четыре месяца ей довелось многое увидеть, дороги циркачей извилисты... Они давали представления в маленьких деревушках и на площадях городов, на наспех сколоченных деревянных подмостках под открытым небом и в замках аристократов. Горящие жадным любопытством глаза простого народа и полупрезрительные, полузаинтересованные взгляды дворян, щедрость и жадность, сияющие лица детей и насмешки стражи, запрещавшей "проклятым Богами скоморохам" останавливаться в черте города... Хлеб бродячих артистов оказался горек, и Лиасса – или Лия, как она приучилась себя называть – все время удивлялась, как им удается сохранить бодрость духа... Сама она помогала им устанавливать подмостки и иногда участвовала в представлениях, шила и готовила, но самое главное – лечила их после выступлений на пронизывающем ледяном ветру. Хоть они и двигались на юг, зима постепенно вступала в свои права и становилось все холоднее...

И вот они наконец добрались, хотя спешить ей было некуда: как сказал Фалон, экзамены в Школу начнутся только летом. Полгода... Когда Лиасса бежала из дома, только начиналась осень, а сейчас шел к концу первый месяц весны. Наверное, там только начал стаивать снег, а здесь уже поля и луга зазеленели молодой травкой, а земля просохла. Труппа Фалона не случайно оказалась у врат столицы именно сейчас: через несколько дней начинались празднества по случаю тысячелетия правящей династии, и в Эрант стекалось множество циркачей, комедиантов и менестрелей: город ждало грандиозное празднество.

Их фургоны все ближе подъезжали к воротам в гигантской стене города. Широкий тракт был заполнен повозками и всадниками, и Лиасса крутила головой в разные стороны, стремясь рассмотреть все в подробностях. Наконец фургон подъехал к самим воротам, и вперед выступили стражники. Старший из них окинул внимательным взглядом фургоны – девушка подсматривала в щелочку – и произнес:

– Циркачи... Так, с вас за въезд четыре серебряных.

Фалон охнул, на что стражник лишь усмехнулся:

– Не жмись, на площадях много больше заработаете. У вас кто есть?

– Жонглеры, клоун, канатоходец, мы с женой сценки разные разыгрываем. Еще у нас есть силач и танцовщица.

– Надо проверить, ну-ка показывай!

Фалон удивился:

– Нешто ищите кого? Ну, смотрите!

Лиассе стало страшно, почему-то показалось, что ищут именно ее. Забившись в уголок, она склонила голову над шитьем, благодаря всех Богов за то, что ей при помощи трав и магии удалось вернуть себе косу и за простенькое платье, подаренное тетушкой Милной. Пусть волосы пока доходили лишь до лопаток, но принять ее за мальчишку было невозможно. Ясмина оглянулась на нее и сделала шаг вперед, а когда полог фургона отодвинулся – улыбнулась стражникам, поведя плечами. Лиасса покачала головой: и как у нее так получается? Мужчины смотрели на танцовщицу с откровенным восхищением и вожделением, а она всего лишь одарила их улыбкой! Старший потряс головой и проговорил сдавленным голосом, пряча полученные монеты:

– Проезжайте. Лучше всего остановитесь на постоялом дворе "Приют путника", он недалеко от Ратушной площади, а на самой площади можно хорошо заработать.

– Надеюсь, доблестный страж не откажется взглянуть на наше выступление? – хлопнув длиннющими ресницами, пропела Ясмина, чуть прогнувшись в пояснице.

– Ни за что не откажусь! – с жаром заверил тот, пожирая красавицу взглядом.

Через несколько минут фургоны въехали в ворота города, а старший караула вздохнул:

– Ух, ну и девка – огонь!

– Фист, а того парня не было в фургонах? Ну того, что в описании?

– Нет, из черноволосых только эта красотка да еще одна девица, видно сестра ее младшая, уж больно похожи. Эх, не зря про торнейских танцовщиц легенды слагают, и чего такая куколка в дороге делает? Да ее б любой знатный рен в полюбовницы взял... Ладно, давайте дальше!

Глава 8.

Эрант, два дня спустя.

Оглянувшись по сторонам, Лиасса поежилась и в который уже раз подумала: и чего ее понесло по городу гулять? И что теперь делать? Спросить у кого-то, как пройти к Ратушной площади она боялась, уж больно много страшных историй довелось ей услышать от Фалона и Милны о том, что творилось в больших городах: и о нападениях, и о похищениях, и даже о продаже в рабство... Помнится, тогда она была в ужасе и потрясенно спросила, почему власти ничего не делают, на что Фалон лишь хмыкнул и пояснил, что они вполне могут быть замешаны... И вот теперь Лиасса, заблудившись в Эранте, бездумно бродила по улицам, вглядываясь в прохожих и пытаясь понять, кто из них может подсказать ей дорогу и не навредить...

Печальные мысли прервал мужской крик:

– Безрукая! Ты что натворила, как мне теперь заказы выполнить! Уйди с глаз моих долой!

– Сам дурак, не больно-то и хотелось этой гадостью дышать! Подавись своей работой, – ответил ему визгливый девичий голос.

В доме впереди открылась дверь, и наружу выбежала растрёпанная девица. Хлопнув дверью, она сделала неприличный жест, заставивший Лиассу покраснеть, и зашагала по улице. Девушка покачала головой: да уж, в деревне за такое той девице бы юбку задрали да выпороли так, что неделю сесть не могла бы! Бросила взгляд на вывеску дома, из которого та выбежала, и охнула, не веря своей удаче. Поправив платье и проверив, аккуратно ли заплетена коса, заспешила к двери.

Толкнув дверь, она оказалась в небольшой лавке. Навстречу ей повернулся пожилой мужчина: полностью седой, с усталым взглядом бледно-голубых глаз и морщинами, прорезавшими высокий лоб.

– Что вам угодно, теа? – отрывисто спросил хозяин лавки. Девушка приметила и горькую складку у губ, и слегка дрожавшие руки.

Вдохнув знакомый запах, Лиасса спросила:

– Почтенный тен, я хотела бы спросить, не купите ли вы у меня кое-какие травы?

Мужчина приподнял брови:

– Какие именно?

– Ядогон, ирный корень и жабья трава.

Хмурый взгляд травника обежал ее с ног до головы и слегка посветлел:

– Как вас звать, юная теа, и откуда у вас столь редкие у нас травы?

– Меня зовут Лия, я с севера. Травы я сама собирала, и сушила как надо, вам понравится! Только надо на постоялый двор за мешком сходить...

Мужчина оценивающе посмотрел на нее:

– Пожалуй, я бы купил ваши травы, Лия... Далеко вы остановились?

– Я не знаю, – беспомощно призналась та, – постоялый двор называется "Приют путника", а далеко ли он...

– Недалеко. Кстати, меня зовут тен Долер. Идемте, я позову мальчика вас проводить. Видно, вы недавно в столице?

Лиасса кивнула, выходя следом за травником на улицу. Тот махнул рукой пареньку лет двенадцати, бесцельно слонявшемуся неподалеку:

– Эй, Улик, проводи тею до "Приюта путника" и обратно.

Постоялый двор оказался действительно недалече: через час Лия в сопровождении Улика подошла к лавке Долера, за ее плечами висел мешок с драгоценными травками. Получив медную монетку, мальчишка убежал, довольный, а травник усмехнулся:

– Ну что ж, показывайте.

Лиасса кивнула и принялась бережно доставать из мешка свои сокровища. Травник зажег еще несколько свечей и принялся рассматривать ее добычу. Взял в руки, помял, понюхал, коснулся одной из травок кончиком языка и устремил на девушку внимательный взгляд. Казалось, он принял какое-то важное решение. Поколебавшись немного, он проговорил:

– Значит, девица, ты с севера, и в Эранте недавно. А родня у тебя здесь есть?

– Нет. Но есть друзья, которые меня ждут, – чуть отступила назад девушка.

– Не бойся, я тебе ничего не сделаю, и у меня есть к тебе одно предложение. Ты ведь травница, так?

– Дома ученицей была, у меня и мама, и бабка, и их бабки были травницами и знахарками.

– Ну тогда смотри. Я могу купить твои травки, и мы расстанемся. А могу купить их и предложить тебе стать моей помощницей. Ежели ты согласишься на мое предложение, будешь жить здесь, столоваться вместе со мной, и я буду платить тебе сверх того две серебрушки в месяц.

Лиасса задумалась, закусив губу и насупившись. Циркачи пробудут в столице не больше двух недель, и она уже заранее боялась остаться в этом огромном незнакомом городе одна. А так и жить где будет, и не одна, а уж работы она не боялась. Да только ж это он сейчас речи сладкие ведет, а кто знает, что случится, когда она в его власти окажется?

Видно, тен Долер понял, какие мысли ее одолевают, потому что покачал головой, улыбаясь:

– Меня бояться не стоит, не обману. Коль согласишься, пойдем к стряпчему да контракт подпишем. Ты хоть грамоте-то обучена?

– Обучена... А контракт – это чего такое? И чего такое стряпает этот... стряпчий?

– Ты что ж, совсем с глуши? Ну не злись, Лия, – усмехнулся травник, – уж больно говор да манеры у тебя деревенские. А контракт – это бумага такая, где записано, что каждый из нас делать должен, а тот, кто их составляет, называется стряпчим. Ну а коль я что не так сделаю, ты сможешь в стражу пожаловаться или тому же стряпчему. Ну так как?

– А чего я-то? – девушка все еще боялась верить.

– Я уже немолод, и помощник мне нужен в любом случае. А ты уж точно поумней той дуры, что настои мои перепутала, да и травки твои высушены как надо. Значит, знаешь толк в нашей работе.

– Только я ж не смогу долго работать, – сдалась Лиасса, – я в Магическую Школу хочу...

– В Школу?! – глаза травника поползли на лоб. – У тебя дар есть? И знаешь, как его для приготовления настоев использовать?

Она кивнула, заставив хозяина покачать головой:

– Ох ты ж... Тогда буду платить четыре серебрушки. Ну что, пойдем к стряпчему?

– Прям счас? – Лиасса не верила своему счастью, целых четыре серебрушки в месяц, стол да жилье!

– А чего ждать? Подпишем контракт, да завтра работу и начнешь. Ну а коли в Школу поступишь... Ладно, то разговор долгий, пока сговоримся на четыре месяца, как раз после того и экзамены начнутся.

Контора стряпчего находилась через два дома от лавки травника. Пока они шли, Лиасса старалась не вертеть головой по сторонам, слова тена Долера о ее речи и манерах запали в душу, и сейчас девушка ругала себя за то, что допустила слабину. Эх, привыкла она за эти месяцы к тому, что можно не дрожать все время! Похоже, пора отвыкать...

Контракт девушка читала долго, мучительно пытаясь понять, что именно там написано: вроде почти все слова понятные, но смысл хитро закрученных фраз доходил до нее с пятого на десятое. Наконец она отодвинула бумаги и вздохнула:

– Чего мне делать-то надо?

– Одну минуту, теа, – ответил ей стряпчий, пожилой сутулый мужчина, и обернулся к травнику, – друг мой, на пару слов.

Они вышли за дверь, а Лиасса прислушалась. Они говорили тихо, но для ее слуха вполне различимо:

– Долер, ты уверен в том, что поступаешь правильно? Скажи откровенно, ты и правда берешь ее на работу или... прости, друг мой, пленился свежим личиком?

– Лиртан, ты действительно подумал, что у меня могут быть такие мотивы?!

– Ну, или ты мог ее попросту пожалеть...

– Знаешь, в чем-то ты прав, но главное в другом: мне обязательно нужен помощник, я уже не могу смешивать сложные составы – руки дрожат. А эта девочка подходит как нельзя лучше: она потомственная травница, к тому же деревенская, а значит, вежливая и воспитанная. И вместе с тем достаточно упрямая, чтобы сбежать из дома и добраться до столицы. Я дам ей защиту и помогу освоиться в городе, а она даст мне возможность сохранить многих клиентов.

Лиасса осела на стуле. Слава Богам, значит, она и вправду нужна травнику как работница! Когда мужчины вернулись, стряпчий сказал:

– Теа Лия... А фамилия какая?

– Фамилия? – в который раз Лиасса почувствовала себя так, как будто все вокруг говорили на каком-то непонятном языке.

– Лия, как твоя деревня зовется? – голос тена Долера был мягким.

– Никак, у нее нет названия, – растерянно посмотрела на него девушка, – у нас рядом ни одной деревни нет, так что все просто говорят, что деревня у Торенских гор...

– Лиртан, запиши: теа Лия Торн. Запомни, коль кто спросит, твоя фамилия Торн. А теперь подпишись вот здесь.

Прикусив от усердия кончик языка, Лиасса написала свое новое имя, стряпчий поставил печать и сказал:

– Ну вот и все. Теа Лия, отныне вы на четыре месяца помощница тена Долера в обмен на кров, еду и четыре серебряных монеты в месяц.

– Идем, Лия, уже вечер, тебе надо обустроиться, – улыбнулся ее новый хозяин. – Ты говорила, у тебя здесь друзья?

– Да, мне надо им рассказать, что сталось, – кивнула она.

– Ну вот устроишься и сходишь.

Комната оказалась небольшой, зато в ней было все необходимое: кровать, стол, пара стульев и шкаф. Ситцевые занавески на окне с настоящим стеклом придавали комнате уют.

– Вот, теперь это твоя комната. Здесь никто не жил, так что немного пыльно, но я думаю, ты с этим справишься. Вообще-то у меня есть экономка, она следит за порядком в доме и готовит, но у нее заболела мать, и она уехала на неделю. Ну что, еще что-то?

– А... – девушка смутилась, но прошептала, чувствуя, как загорелись щеки и уши, – отхожее место?

Мужчина хмыкнул, созерцая ее покрасневшее лицо, подошел к окну, выходящему на задний двор, и указал:

– Вон, будочку видишь? Там оно и есть. А вон там, – ткнул пальцем в другую сторону, – баня, ее топят раз в неделю, но можно погреть воды на кухне и помыться в любой день. А вообще через пару дней вернется Хания, вот она тебе все и покажет... Так, сама дорогу к постоялому двору найдешь?

Лия кивнула: дважды пройдя по этому пути, она запомнила его наизусть.

– Ну тогда ступай. Да не задерживайся: скоро стемнеет, а на улицах Эранта ночью опасно. Вот, возьми ключ от дома, и не забывай запирать дверь, когда уходишь.

Через два часа Лия вернулась, ее провожал Сиран: как оказалось, у нее незаметно появились кое-какие вещи. Распрощавшись и пообещав обязательно навестить труппу перед отъездом, девушка поднялась в свою комнату и облегченно вздохнула. Вот и еще один шажок на пути сделан. "Мамочка, надеюсь, я все делаю правильно" – шепнула она, закрывая глаза.

Провинция Вентерис, западная граница империи Ронтар. Побережье. То же время.

Коррис стоял и смотрел на то, как заходящее солнце опускается в воды моря. Впрочем, смотрел – сильно сказано, красочная картина совершенно не интересовала его. Сжатые губы, белые заострившиеся скулы, закаменевшее тело – все в нем выдавало состояние крайней ярости. Подошедший к нему Орван вздохнул и негромко позвал:

– Капитан.

Коррис развернулся и уставился на помощника потемневшими почти до черноты глазами:

– Всех вывели?

– Да, командир. Я и думать не мог...

– И никто не мог, – взгляд Корриса устремился к выходу из прибрежной пещеры, откуда его люди выводили и выносили пленников, – Боги, Орван, ты только посмотри на них! Сколько в Ронтаре не слышали о работорговцах?

– Сотни лет, – кивнул тот, – но я другого не понимаю... Теперь, когда Пути закрылись, для морской торговли нужны гребцы на галеры, но зачем женщины и дети?

– Не знаю, и это меня пугает. Что с их пособниками?

– Упакованы в лучшем виде, будет подарочек палачам из Тайной службы.

Коррис помрачнел еще больше и покачал головой:

– Нет. Пока их доставят в Эрант, пока там что-то выведают, здесь успеют спрятать концы в воду. Мы займемся ими сами.

– Сами?! Капитан, мы готовы, но вы... Если об этом узнают...

– Я стану изгоем в обществе, – кивнул Коррис, – плевать. Орван, эти мертвые малыши... За такое я с огромным удовольствием попробую на этих подонках все, что только смогу придумать! И на том, кто их прикрывает... Знаешь, когда я понял, что нам предстоит делать и на кого работать, я хотел было отказаться, и рад, что этого не сделал! Ладно, идем!

Каррас, храм Богини Судьбы.

По губам жрицы скользнула легкая улыбка. Она развернулась и поприветствовала вошедшего в зал мужчину:

– Здравствуй, Атисс. Что привело тебя сюда?

– Алисса... Скажи, что происходит?

– О чем ты? – недоумение в ее голосе было, казалось, совершенно искренним.

Атисс лишь покачал головой. Прошедшие годы добавили седины в его волосы, но он был все также силен и крепок. Внимательно посмотрев на Алиссу, он вздохнул:

– Ты так его и не простила? Ты же знаешь, не так уж он и виноват...

– Я не хочу говорить об этом. Что было – прошло, важно лишь настоящее и будущее, и узор уже плетется...

Последние слова она проговорила в некоем подобии транса, глаза Атисса вспыхнули. Он сделал шаг вперед и взял жрицу за плечи:

– Сестренка, пожалуйста! Что ты видишь? У нас есть надежда?

– Надежда есть всегда, – Алисса улыбнулась брату, – а с тех пор, как Шассэр снова ожил – и подавно. Но беда в том, что больше я ничего не чувствую! Если пророчество истинно, он дал своему носителю право и обязанность выбора, и кто знает, куда ведет этот путь?

– Шассэр защищает его?

– Нет, скорее испытывает и прячет от нас. Именно поэтому я не могу его найти, лишь чувствую, что он жив.

– Хотя бы так... но неужели действительно нет никакого способа почувствовать носителя, найти его?