Текст книги "Под сенью пророчества (СИ)"

Автор книги: Мила Лешева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 62 страниц)

Глава 3.

Гретар, столица провинции Норвеар. Дворец наместника.

Небольшое помещение больше походила на камеру для благородных пленников, чем на одну из комнат дворца: голые оштукатуренные стены, кровать, стол и единственный стул. Небольшое окошко сейчас, ранним утром, давало достаточно света для того, чтобы случайный наблюдатель мог рассмотреть лежавшего на кровати мужчину.

Заложив руки за голову, обитатель комнаты уставился невидящим взглядом в потолок. Он был одет – черные брюки, белая рубашка без столь излюбленных щеголями кружев, лишь небрежно брошенный камзол висел на спинке стула да стояли рядом с кроватью сапоги. Лет тридцати с небольшим на вид, мужчина отнюдь не был красавцем, особенно с точки зрения благородных дам империи. Выступающие скулы, мощная нижняя челюсть, высокий лоб со шрамом, рассекающим левую бровь и идущим до середины щеки, прямой нос с заметной горбинкой. Темно-русые волосы острижены коротко, словно их хозяин пытался бросить вызов привычным устоям: такая прическа была пристойнее простолюдинам, а он явно не относился к ним. О принадлежности его к благородному сословию свидетельствовала золотая печатка на среднем пальце левой руки, да и длина меча, лежавшего на столе, явно говорила о том, что его владелец не является простым солдатом. Вместе с тем широкие плечи и подтянутая фигура выдала бы в нем воина даже тем немногим, кто не признал бы в его одежде форму офицера Ронтарской армии.

Дверь скрипнула, открываясь, однако лежавший даже не повернул головы. Вошедший кашлянул и заговорил:

– Рен Коррис, рен наместник требует вас к себе.

Коррис перевел взгляд серых глаз на слугу и кивнул, также молча встал, обулся, надел камзол и препоясался мечом. Провел ладонью по отросшей щетине, недовольно скривился и произнес:

– Веди.

Пока слуга вел Корриса по коридорам, тот думал о том, чего от него захочет наместник. Ну что ж, он знал, чем грозит та маленькая провокация... Наконец слуга открыл перед Коррисом дверь, затем шагнул вперед и доложил:

– Рен Коррис к рену наместнику.

Что-то писавший за столом мужчина поднял голову и кивнул:

– Ступай, Янир.

Как только дверь за слугой закрылась, наместник встал из-за стола. Проницательные глаза его остро взглянули на Корриса, однако тот не подал виду, что почувствовал за собой вину. Покачав головой, наместник сказал, кивнув на кресло чуть в стороне:

– Садись, Кор.

Коррис лишь молча склонил голову и выполнил приказ. Наместник сел в кресло напротив и уставился на своего посетителя, тот сделал то же самое.

Наместник провинции Норвеар, рен Нервин дер Фартаэр был мужчиной лет шестидесяти. Высокий, стройный, подтянутый, с правильными чертами лица, он до сих пор, несмотря на годы, пользовался успехом у дам вдвое себя моложе. Хотя император ценил его не за это: рен Нервин обладал способностью управленца и дипломата, под его рукой провинция буквально расцвела. Вступив в должность сразу после войны с Кшасаэром, наместник за прошедшие десять лет добился того, что ничто не напоминало о происходивших здесь сражениях...

– Что ж, рен Коррис дер Сартон. И что вы можете сказать в свое оправдание? – голос наместника был холоден.

– Ничего, рен наместник, я виноват, и приму любое наказание.

Рен Нервин стукнул кулаком по подлокотнику кресла:

– Хватит, Кор! В конце концов, я не только здешний наместник, я друг твоего отца! Неужели ты не понимаешь, что гробишь свою жизнь в пустых попытках хоть как-то задеть кшаси? И вдобавок ставишь под угрозу мир между нашими странами! Ты же понимаешь, что все это не вернет тебе...

Коррис прервал его:

– Я не хочу говорить об этом!

– Хорошо, пусть так! Но объясни, зачем ты принялся задирать кшаси?

– Я был пьян, – коротко ответил Коррис, – и как уже говорил, готов принять любое наказание.

Наместник сжал губы, пытаясь удержать готовое вырваться ругательство, и посмотрел на Корриса. Боги, такой же упрямый, как и отец! Вздохнув, рен Нервин начал:

– Кор, послушай... Пусть ты и не хочешь говорить об этом, но истина в том, что ты не пытаешься найти новый путь в жизни. Да, никто и ничто не возместит тебе утраченного, но всё же... Ты молод, силен, прекрасный офицер... Но срываешься, стоит лишь увидеть кшаси! В конце концов, вся раса не виновата в том, что произошло! И кроме того... Кор, мы воевали десять лет, и мир до сих пор непрочен! Любой конфликт может вызвать новую войну.

– Я понимаю, – Кор опустил голову, – и действительно чувствую свою вину. Поэтому жду наказания.

– Что ж... Я не хотел этого, но ты не оставляешь мне выбора. Тебе придется уехать, не с твоим отношением к кшаси служить в пограничной с Кшасаэром провинции!

– И куда вы хотите меня отправить?

– Я предлагаю тебе вернуться в столицу. Кор, забудь наконец обо всем! Женись, заведи детей, тебе нужны наследники!

– Да? И что я оставлю им в наследство, кроме имени? Есть ли у меня еще варианты, кроме столицы?

– Ты уверен?

Коррис кивнул. Выражение его лица говорило о том, что он будет настаивать на своем выборе.

– Тогда... Ортен. Подумай, Кор: север, самая глушь...

– И ни одного кшаси кругом, – усмехнулся тот, – я выбираю Ортен!

– Хорошо, раз так – даю тебе три дня на сборы... ну и на прощальную пирушку! – улыбнулся наместник, вставая. – И, Кор... Подумай о моих словах, хорошо? Удачи тебе, мой мальчик!

Они обнялись и Коррис, поклонившись тому, кто стал ему вторым отцом, вышел за дверь. Наместник печально покачал головой и вернулся за стол: его ждала работа, а еще надо было написать письмо давнему другу – сообщить, что ждет его единственного сына... dd>

Деревня близ Торенских гор. Два года спустя.

– Лийка, тебя бабка Ярина зовет! – пышногрудая Рима оглядела комнату с сморщила нос. – Фу, и как ты тут сидишь?

– А кто тебе разрешил сюда входить? – ледяной голос Лиассы заставил двоюродную сестру отступить на шаг.

– Дык... Бабка позвала, вот я и... – Рима явно смешалась.

– Ладно, идем, – смягчилась Лиасса и поднялась. Пролетевшие годы почти не сказались на ее внешности: все такая же тощая и плоская, как и два года назад, только ростом повыше. "Ровно мальчишка", – как говорила бабка, недовольно качая головой. "Зато по горам и болотам лазить ничего не мешает", – как всегда про себя возражала Лиасса, слыша эти слова.

Да, два года для нее пролетели незаметно, а вот бабка изрядно сдала: располнела и с трудом ходила, хотя все равно командовала всеми в доме. Девушка фыркнула, припомнив, как сильно она боялась грозную старуху пару лет назад. Хорошо, что ей удалось не выдать себя...

Известие о том, что Ярина будет учить ее грамоте, вызвало недовольство дядьки Фарда. Лиасса тогда подслушала их разговор...

– Мать, ты что?! На кое лихо ей грамота? Вон, одну уже выучила себе на голову!

– А на тое, что слаба я становлюсь! Помру, и девка неграмотной останется, а кто тогда зелья варить будет? И вообще, я ей слово дала, а я от своего слова ни разу не отступалась!

– Вот, бабушка Ярина, – угодливый голос двоюродной сестры прервал воспоминания.

– Вижу, а ты это что на себя напялила? – узловатый палец уперся в приоткрытую вырезом грудь Римы. – Оделась, ровно шлюха!

– А купцы бают, что в городах все так ходют! – мгновенно пойдя красными пятнами, возразила та.

– Да пущай они там хоть голые ходют, а ты быстро переоделась, коли не хочешь розог отведать!

Рима всхлипнула и убежала, а старуха повернулась к Лиассе:

– Так, все готово? Купцы на днях приедут!

– Да, теа Ярина, – ответила девушка.

– Ладно, тогда вот что... Тебе ужо шестнадцать, так что замуж пора. И не спорь, – брови сурово сдвинулись, – бабья наша доля такая: женой да матерью быть! Вот как купцов проводим, так и будем баять, кому тебя отдадим. Так что готовься, девка, скоро бабой станешь, – и Ярина рассмеялась неприятным визгливым смехом.

Лиасса молча поклонилась, стараясь скрыть злость в глазах. Так, значит? Решили мужем да дитем привязать? Не бывать тому! Вернувшись в пристройку, девушка села за стол и задумалась. Она давно догадывалась, что бабка захочет ее замуж отдать, и загодя готовилась – видать, судьба ей последовать маминой дорогой... Тем более что и магия у нее тоже есть...

Прошло несколько месяцев после похода в горы, волшебная штука в ее груди никак не проявляла себя, и девочка успокоилась, решив, что ничего с ней не случилось. Быстро пролетела осень, наступила зима, укутав округу ослепительно белым пушистым покрывалом. Снега было столько, что порой по утрам, выходя за калитку, можно было провалиться в него по колено. Речку сковало морозом, а крутой берег детвора приспособила вместо горки, спускаясь с нее на рогожках да старых корытах – это зрелище заставляло Лиассу вздыхать с завистью. И именно здесь впервые проснулась ее магия...

Как-то раз Лиасса шла мимо берега и услышала тихий плач. Подойдя, она увидела четырехлетнюю Динку, дочку местного кузнеца – сидя на снегу рядом с какой-то деревяшкой, та горько плакала, размазывая слезы по щекам.

– Динка, что случилось? – присела она на корточки рядом с малышкой.

– Больно ножку, – всхлипывая, ответила та.

– Давай-ка я посмотрю, может помогу, меня ж Ярина учила. Ты чего тут одна? – аккуратно высвобождая ногу девочки, придавленную деревяшкой, спросила Лиасса.

– А меня никто не берет кататься, бают, маленькая, а мне так хотелось... Ой, мамоньки, больно-то как!

Лиасса ахнула. Бедненькая, ножка-то сломана! Ей вдруг стало безумно жаль эту славную, похожую на куклу малышку. И вообще ей нравились маленькие детки: они никогда ее не дразнили, наоборот, тянулись к ней, а иногда даже доверчиво делились с ней своими крохотными секретами.

– Потерпи, Диночка, – ласково шепнула она, – сейчас поправим, зашепчем, станет получше...

Желание помочь было таким сильным, что она вдруг почувствовала, как в груди загорается что-то теплое, а потом это тепло перешло в ладошку, которой она гладила ножку девочки. Словно кто-то взял ее за руку и сказал, что делать: она аккуратно задрала штанишки и коснулась места перелома рукой, шепча утешения всхлипывающей Динке, и вдруг ощутила, как встала на место и срослась кость. Ахнув, она недоверчиво провела по ноге малышки – целая! Но как?! Динка подняла на нее глаза и прошептала:

– Лия, – она всегда звала ее так, не в силах выговорить сложное для ее языка имя, – не болит ни чуточки! Совсем-совсем!

– Ну вот видишь, как хорошо, – улыбнулась ей Лиасса, – пойдем, я тебя домой отведу. А ты больше не катайся одна, ладно?

– Ладно... Ты хорошая, Лия... И красивая, правда-правда!

Та только хмыкнула. Вот уж раскрасавица... Эх, Динка, славная ты девчушка...

Хорошо, что Динка была маленькая и так и не поняла, что Лиасса ухитрилась ей сломанную ногу срастить, а то деревенские, чего доброго, совсем бы затравили ее: здесь магия считалась злом! Только читая книгу Ярины да внимательно слушая все, что говорилось в округе, и смогла Лиасса уяснить это, а также догадаться, почему дядьке Фарду ничего не сказали о таланте сестры...

Постепенно Ярина начала учить ее не только травам, но и заговорам: как придать зелью больше силы, затворить кровь, зашептать испуг, зубную боль... Древние ли слова имели силу или вера болящих – девочка не знала, но это и вправду помогало без всякой магии! А еще бабка учила ее лечить раны, всякие гнойные болячки, да роды принимать. Вот только ей деревенские особо не верили, считая, что у Лийки дурной глаз. Правда, она и сама не особо стремилась им помогать, разве что роженицам – те быстро поняли, что у девочки лёгкая рука, да еще малые дети всегда ей радовались... Вот им порой и приходилось магией пособить, что Лиасса втайне и делала.

Получается, если она сбежит, то ей можно попробовать поступить в Магическую Школу на целителя. Вот только коль сбежит она в Ортен, то ее могут и найти: пусть столица их провинции далеко, да не настолько, чтоб не догнать беглянку... Значит, бежать надобно дальше, туда, где ее никто не будет искать...

Обдумывая все это, Лиасса привычно сортировала травы, настои и отвары, поглядывая на заходящее солнце. Как только стемнело, она неслышной тенью выскользнула из дома.

Утром бабка застала ее за работой: Лиасса резала собранные корешки. Покивав, Ярина велела ей продолжать, заставив девушку облегченно выдохнуть: слава Богам, все удалось! Зевнув, прикрыла тыльной стороной ладони рот – вернулась она почти засветло – и продолжила работу. Прервал ее занятие звонкий голос:

– Приехал! Купец приехал!

Лиасса медленно, не выдавая своего нетерпения, поднялась, собрала все приготовленное в большой короб, и вышла из дому. Хорошо бы все удалось сегодня с Фиратом...

Сколько Лиасса себя помнила, в их деревню приезжал один и тот же купец: грузный, солидный Ясмар. Степенно торговался с местными, важно раскланивался с богатыми жителями деревни, не обращая внимание на тех, кто поплоше. А два года назад все переменилось: Ясмар отошел от дел, передав их сыну Фирату. Веселый здоровяк с короткой русой бородкой и хитрыми карими глазами пришелся по нраву деревенским, особенно бабам. Но Лиассу интересовало совсем другое...

Тогда, два года назад, через неделю после возвращения с гор, она пришла на торг как помощница Ярины: бабка торговалась сама, девочка лишь доставала товар. Фират купил все и, уже уходя, девочка ощутила на себе его задумчивый взгляд. На следующее утро она отправилась за травами в лес, и уже за околицей деревни ее перехватил купец.

– Эй, девица-красавица, – окликнул он ее, – верно ли, что ты помощница Ярины-травницы? И что травы сама собираешь?

– Верно, – коротко ответила Лиасса.

– Тогда есть у меня к тебе одно предложение... Поговорить надо бы, да так, чтоб никто не увидел... Не боись, не забижу!

Лиасса оглянулась по сторонам и кивнула в сторону леса:

– Там, на опушке, – ей было любопытно, что такое этот Фират замыслил? Да еще и красавицей назвал... Не дура ж она, и знает, что некрасивая, выходит, надо ему от нее что-то...

На опушке Фират сразу взял быка за рога:

– Слушай, девица... Вот ты травы сбираешь, да Ярина баба жадная, за медную монетку удавится, и мыслю я, что тебе-то ни монетки не достается. Так ведь?

Она кивнула, а что тут говорить было?

– Так вот, чего скажу-то... Коль ты найдешь какую травку ценную, да сохранить сумеешь или отвар приготовить, я у тебя ее куплю.

– И какая тебе в том выгода?

– А такая, что куплю я ее у тебя вдвое дешевле, чем у Ярины. Но зато деньги только твои будут!

– Вдвое – негоже так-то, сироту забижать! – покачала головой Лиасса. – На десятую долю-то правильней будет!

– Да ну, на десятую мне без пользы совсем! А ну как Ярина прознает? Еще глянь, цену подымет... а вот к половине двадцатую часть добавить – это можно!

Они торговались еще долго, сойдясь в конце концов на том, что Фират будет платить ей три четверти от того, что запрашивала Ярина. Так что с прошлого года в ее тайнике в лесу лежало шестьдесят серебряных монет – целое состояние, сколоченное потом, кровью да бессонными ночами – и именно за ними да цепочкой бегала она ночью. Сейчас ее сокровище хранилось в комнате, зашитое в тюфяк: хоть Ярина и не проверяла комнату Лиассы, рисковать та не желала. А еще в прошлый раз Фират привез ей тетради, куда она тайком от Ярины переписала тот самый травник. И сейчас Лиасса на продажу товар приготовила, вот только... Если бежать, надобно и себе чего оставить!

В свою комнатушку Лиасса вернулась, когда уже почти стемнело. Туго увязанный узелок с монетами она спрятала под юбку, сегодня Фират заплатил ей пятьдесят два серебряных. А еще она новостей наслушалась – именно купцы и привозили их в деревушку. Эх, жаль, что нельзя попроситься с Фиратом, ведь охранники говорили, что лихие люди на дорогах шалить стали! Да только ее побег-то Фирату невыгоден, а коль так – выдаст он ее как пить дать! Нет, надобно дождаться, покамест он уедет... Еще б еды утащить, придется долго по глухим местам идти... Сухари-то она давно сушила да прятала, насбирав целый мешок, а вот мяса бы к ним... Ладно, сейчас не до того! Затеплив лучину, девушка достала крепкую кожаную куртку и штаны и принялась за работу.

Закончила она ее нескоро. Устало разогнувшись, потрясла вещи и довольно улыбнулась: ничего не звенит и не брякает! Дадут Боги, никто и не поймет, что она туда серебро свое припрятала, оставив лишь самую мелкую монетку, а цепочку разогнула да зашила в пояс штанов. Спрятав вещи в сундук, улеглась в кровать и тут же провалилась в сон.

День пролетел в мелких хлопотах, вечером Лиасса сказала Ярине, что с утра отправится за ирным корнем. Рос он в болотистой низине в дне пути от деревни, так что девушка рассчитывала, что пройдет пару дней до того, как ее хватятся. Бабка кивнула:

– Ступай, и правда запасы пополнить нужно. Да набери побольше, а то может и не сможешь скоро по болотам шляться, коль понесешь сразу...

С трудом совладав с собой, девушка почтительно поклонилась и ушла собираться. Эх, плохо то, что ужо осень, весной-то бежать лучше было бы...

Еще не рассвело окончательно, когда Лиасса решительно затворила за собой дверь пристройки. Ну вот и все, кончилась пусть неласковая, да спокойная жизнь... "Помогите мне, Боги! Мамочка, милая, защити!" – истово взмолилась девушка и шагнула вперед.

Глава 4.

Лесная опушка, вечер того же дня.

Наконец-то! Лиасса со стоном опустилась на землю. Даже для нее, привычной к дальним переходам, этот путь выдался нелегким: она шла по лесу целый день, остановившись лишь напиться у небольшого ручейка. Двигалась она все время на юг, так что зашла гораздо дальше, чем когда-либо, ведь в этой стороне не росло особо ценных трав. С трудом сняла сапоги с усталых ног и блаженно вздохнула. Хорошо-то как! Зачерпнула ладошкой воду из ручейка и умыла лицо, а затем потянулась к мешку – пора и поесть. Пара сухарей, небольшой кусочек вяленого мяса – мясо она стащила из погреба, пара глотков ледяной воды...

Поев, она призадумалась. До сих пор главной ее целью было сбежать, и вот ей это удалось. Остается решить – куда идти и как это делать? В который уж раз девушка загрустила о том, как мало она знает, да и спросить было некого... Одно ясно – ей нужно идти туда, где есть магическая Школа, а она есть только в столицах провинций... Ну и в самой столице империи!

Лиасса почесала в затылке. Ортен отпадал, да и не хотелось ей оставаться на севере. А если в столицу? Сердце Лиассы сжалось от ужаса и восторга при этой мысли. Столица для нее была чем-то сказочным и одновременно – жутким. Говорили, в ней живет целых сто тысяч человек! От огромности этого числа у девушки всегда начинала кружиться голова. Купеческие охранники говорили, что во всей их провинции и то народу меньше... "Там бы меня никто никогда не нашел", – подумала Лиасса и встряхнула головой. Получается, она уже решила? Да, решила!

Девушка принялась вспоминать все, что она знала о дороге в столицу. Ой, негусто... И видно, придется всё равно к Ортену идти, разве что в сам город заходить она не будет. Вот только...

Лиасса посмотрела на лежавший рядом с ней нож и отвела глаза. Решиться на такое было страшно, в ней все дрожало, а внутри словно скулил оставшийся без мамки щенок. Несколько раз она протягивала руку к ножу и отдергивала, словно обжегшись. Наконец схватила его, сжала... И одним движением отрезала косу, залившись слезами.

Плакала она долго. Волосы были ее единственным сокровищем, единственным, что она считала в себе красивым: густые, черные как смоль, длинные – коса была ниже талии. А теперь они не доходили даже до плеч, и от этого голова казалась голой. Все, теперь назад дороги точно нет: если деревенские увидят ее без волос, побьют камнями. Значит, Лиассы больше нет... Еще раньше, задумываясь над побегом, она понимала: в женском облике ей не уйти далеко, уж слишком она отличалась от местных жительниц. В деревне-то ее знали, и родней она многим была, пусть и дальней, и то шептали вслед гадости да знаки обережные делали, а на чужбине? Одинокая девица добыча для любого, а вот парнишка... Выдавать себя за парня Лиасса решила давно, благо и груди у нее почти не было, да и отвар, чтобы остановить приход женских недомоганий, загодя приготовила, вот только отрезать косу оказалось неожиданно больно. Утешая себя тем, что есть отвары, что сильно ускоряют рост волос, она гладила косу, вспоминая, как мама любила расчесывать ей волосы. Наконец, шмыгнув носом, она дрожащими руками принялась разжигать костер.

Сидя у костра и наблюдая, как горят ее волосы, она внезапно подумала, что только что сожгла жизнь деревенской сироты Лийки... "Ладно, хватит! – прикрикнула она на себя, – спать, а завтра снова в дорогу!"

Деревня близ Северного тракта. Две недели спустя.

– Тпру! Эй, малец, приехали! – добродушный, похожий на медведя дядька Езар повернулся к Лиассе. – Вон, глянь-ка, двор постоялый.

– Благодарствую, дядька Езар! – низко поклонилась та, соскочив с телеги.

– Да будет тебе, мне-то чо? Всё равно ехал сюды. Прощевай, малый!

– Прощай, и пусть Боги будут к тебе добры! – подхватив мешок, Лиасса еще раз поклонилась и двинулась к постоялому двору.

Вот уже больше двух недель она была в дороге. Завтра, если все будет хорошо, она увидит Ортен. За эти две недели Лиасса навидалась и наслушалась всякого: уж что-что, а держать ушки на макушке она научилась хорошо.

К Северному тракту, что вел от Торенских гор к Ортену, она вышла лишь на исходе второго дня с той ночевки в лесу. Иди она по дороге, к этому месту дошла бы только через пару дней – уж больно извилист был тракт, соединяющий все окрестные деревни, обегавший леса да болота. Или не умей она ходить по лесу – тогда бы путь ее стал длиннее... Впрочем, не умей она ходить по лесу – вообще б не вышла из него...

Той ночью Лиасса впервые заночевала на постоялом дворе. О нем она знала из болтовни купеческих охранников – те удивились бы, узнав, сколько всего стало известно из их пустых разговоров вечно молчаливой помощнице травницы. Знала она и о ценах на еду и ночлег, и отчаянно торговалась за каждую медную монетку.

С тех пор она двигалась по тракту. Порой ее подвозили селяне, вроде того же дядьки Езара, а порой – особенно в последние дни – приходилось уворачиваться от всадников или кучеров, что так и норовили перетянуть тощего парнишку вожжами по спине. Да, чем ближе она подходила к столице провинции, тем чаще на дорогах встречались всадники в красивых одеждах или нарядные кареты. Обычно, завидев их издалека, девушка старалась сойти с дороги: кто знает, что может прийти в голову знати? Хорошо хоть, сейчас она выглядела как парень, хотя и с теми всякое бывало: и травили побродяжек собаками, и конем стоптать могли, да и вкусы у знати бывали уж больно странными... У них в деревне о таком и не слыхал никто, а на постоялом дворе Лиасса услышала про то, что некоторые знатные рены берут в полюбовники мальчиков...

Денег она никому не показывала, да и вообще за все это время потратила лишь две серебряных монетки. Первые дни она нередко проводила ночи в лесу, разжигая небольшой костерок, или в стогу сена, но чем ближе она подходила к столице провинции, тем реже ей удавалось это сделать: слишком близко была одна деревня от другой, слишком подозрительные взгляды кидали на одинокого мальчишку хозяева. Да и погода не баловала: последнюю неделю зарядили дожди – не ливни, а мелкий моросящий дождик, да и ветер был холодным, так что ночевка под крышей стала единственным выходом...

Дойдя до постоялого двора и вдоволь поторговавшись с хозяином, она сняла комнатушку на ночь – самую дешевую, кроме кровати и стула там ничего не было – поужинала и завалилась спать.

Ортен, столица одноименной провинции. Военный гарнизон. Утро следующего дня.

Тренировка воинов гарнизона шла полным ходом. С тех пор, когда два года назад сюда прибыл новый капитан, сменив прежнего – добродушного и ленивого толстяка, ушедшего в отставку после получения наследства от дядюшки – все переменилось. Капитан дер Сартон сумел превратить воинов в единый организм, не применяя ни распространенных в армии Ронтара телесных наказаний, ни не менее привычного лишения жалованья. Наоборот, с его прибытием жалованье всегда платилось вовремя, даже если для этого капитану приходилось ругаться с казначеем наместника, жадюгой и занудой Вастаном. Правда, и гонял он всех – что солдат, что офицеров – немилосердно. Вот и сейчас, хоть едва рассвело, воины звенели мечами в тренировочных поединках. Появление курьера от наместника вызвало косые взгляды, но не заставило их остановиться: чистить выгребные ямы не хотелось никому...

– Капитан дер Сартон! Рен Коррис! – курьер обратился к одному из мужчин, сражающихся в ожесточенном поединке. Тот сделал финт, уперев острие меча в горло сопернику, и повернулся к прибывшему:

– Рен Коррис, рен наместник просит вас прибыть к нему. Вести из столицы...

– У меня есть время переодеться? – сухо поинтересовался тот, смахивая пот со лба.

– Нне знаю, – растерянно проблеял курьер, – о срочности рен наместник ничего не сказал...

– Значит, есть. Я буду готов через четверть часа.

Через четверть часа Коррис вскочил в седло и направился во дворец наместника, гадая, что за весть пришла из столицы и какое она имеет к нему отношение. Наместник принял его тут же. Стоило Коррису войти в кабинет, как рен Горвал – грузный мужчина лет шестидесяти – поднялся ему навстречу:

– Рен Коррис, нечасто вас здесь увидишь! Наши дамы жалуются на ваше невнимание: на приглашения не отвечаете, на балах не появляетесь... Нехорошо, дорогой мой!

– Простите, рен Горвал, – ответил тот, склоняя голову в жесте вины, которую на самом деле не чувствовал, – много дел.

– М-да, дела... Увы, мой юный друг, у меня для вас неприятное известие, и не одно. Во-первых, ваш батюшка тяжко болен...

– Что с ним? – в глазах Корриса блеснула тревога.

– Удар. Маг-целитель сумел удержать его от ухода за Грань, но он все еще очень слаб. И хочет видеть вас.

– Могу ли я рассчитывать на отпуск?

– Увы... И это вторая новость... Не знаю, что задумали в столице, и зачем это делать... Словом, пришло распоряжение: сюда направляется из Авграна капитан Логант, а вам надлежит проследовать в столицу вместе с вашим особым отрядом.

Коррис сдвинул брови. Нет, перевод офицера – дело обычное, но отряд... Особым отрядом капитана назывались два десятка лучших воинов – и не просто воинов, Кор собрал этот отряд сам, в нем были бывшие следопыты, охотники и контрабандисты, знавшие все тропки провинции как свои пять пальцев. Так что все пойманные банды, грабившие путников на больших дорогах, а также несколько групп контрабандистов были именно на счету этого отряда. Нет, то, что ему не придется оставлять свое детище – хорошо, но зачем его ребята в столице? Именно этот вопрос и задал Коррис.

– Я ничего не знаю, – развел руками наместник, – и мне будет грустно расставаться с вами, дорогой мой. Вот бумаги, отбыть вы должны через три дня. А завтра мы ждем вас на балу, и не смейте отказываться!

– Слушаюсь, рен наместник, – склонил голову Коррис, – разрешите откланяться?

– Ступайте, ступайте...

Выйдя за дверь, Коррис вздохнул. Значит, столица... Одно хорошо – он наконец окажется подальше от рена Горвала с его болтливой супругой и чересчур навязчивой доченькой. При одной мысли о последней Корриса передернуло: похоже, рея Фираса решила, что он вполне подходит ей в мужья, вот только ему никогда не нравились глупые пышногрудые блондинки в розовом! А уж ее манеры... Жеманная кукла, и это в двадцать семь! Нет уж, пусть тар наместник поищет для своей "крошки" другую жертву на роль мужа!

Вернувшись к себе, он коротко скомандовал появившемуся словно из-под земли денщику:

– Харт, Орвана ко мне, срочно!

Через две минуты в кабинет капитана влетел невысокий русоволосый крепыш:

– Капитан дер Сартон, по вашему приказанию...

– Хватит, Орван, – прервал его Коррис, – садись. Пришел приказ о моем переводе.

Орван словно налетел на стену:

– Капитан, но как же...

– Более того, вам всем приказано ехать со мной, всему отряду...

– Фухх, – облегченно вздохнул тот, опускаясь на стул, – ну и слава Богам!

– То есть тебя не смущает, что придется уехать из Ортена? – Коррис удивленно поднял бровь.

– Капитан, разрешите начистоту?

Коррис кивнул, с интересом глядя на того, кого назначил своим помощником в особом отряде, о чем ему ни разу не довелось пожалеть. Орван почесал в затылке и заговорил:

– Капитан, все в нашем отряде служат не первый год, и сами знаете – служить нам еще долго. И честно говоря, мы ни разу не видели от офицеров из знатного рода такое к себе отношение, так что... Лучше с вами в любую дыру, чем здесь под началом нового командира! Да и потом, любой другой отряд попросту расформирует, это ж только ваша задумка... А куда нас посылают-то?

– О, дыра и правда жуткая, – с интересом глядя на Орвана, произнес Коррис, – не передумаешь?

Тот только замотал головой. Коррис усмехнулся:

– Ну что ж, тогда собери всех. Отправляемся через три дня на рассвете. И да, цель нашего путешествия – Эрант.

– Как Эрант?! Столица?!

– Да. Собирайтесь, а мне завтра еще одно испытание предстоит, – Коррис поморщился, – бал у наместника...

Орван сочувственно хмыкнул: поползновения дочурки наместника не были тайной ни для кого в Ортене. Почесав в затылке, он нерешительно произнес:

– Капитан, вы уж простите, коль что не так... Есть отвар такой... Словом, чтоб привороты не действовали...

Коррис рассмеялся:

– Орван, привороты на меня и без того не действуют, а то бы точно уже женатым был! Ступай, со своими проблемами я справлюсь сам.

Эрантский тракт. Пять дней спустя.

Издалека заслышав стук копыт и шум голосов, Лиасса оглянулась и тут же юркнула в кусты. Да, эта дорога не для одинокого странника! Вот и сейчас ее нагонял купеческий обоз и, судя по шуму, немаленький. Опять в кустах сидеть... В который раз девушка задумалась: может, надо было все-таки с обозом ехать? Да только пришлось бы всю дорогу себя за мальчишку выдавать, а это не так-то просто...

Рассмотрев обоз, она лишь покачала головой. Да, такой будет долго проезжать, а в кустах мокро и холодно... "Пойду-ка я потихоньку поодаль от дороги, – решила девушка, – все ж лучше, чем почем зря задницу морозить".

Приняв решение, Лиасса пошла вдоль дороги, держась рядом с ней так, чтобы оставаться незамеченной. Шла, задумавшись и не смотря по сторонам, пока взгляд ее не упал на невысокую травку с почти красными листиками. Да быть того не может! Неужто ядогон?! Вот так, прямо у дороги?!

Ядогон был травкой столь же дорогой и редкой, как и жив-трава. Как было понятно из названия, изгонял он яды из тела – все, даже те, что считались смертельными. Самой Лиассе только раз удалось найти его, и теперь в ее пожитках лежал крохотный флакончик с настойкой. Кто знает, что может пригодиться в пути?