Текст книги "Под сенью пророчества (СИ)"

Автор книги: Мила Лешева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 62 страниц)

– Лия, подожди! Я бы хотела, чтобы мы возобновили нашу дружбу...

Девушка бросила на нее ставший уже привычным ледяной взгляд и негромко отчеканила:

– Благодарю, рея Мирая, но я не нуждаюсь в компании. За эти месяцы я привыкла к одиночеству и полюбила его, а для помощи с зельями вам моя дружба не нужна – я уже сказала, что готова делать это и впредь в память о былых временах, и от своих слов не отказываюсь.

– Зачем ты так? – Мирая обиженно посмотрела на девушку, вздохнула и вышла из аудитории.

Лия прикрыла глаза и закусила губу, на миг давая волю эмоциям. Она чувствовала себя виноватой за такой резкий ответ, но так будет лучше. И не потому, что несколько месяцев назад Мирая отступилась от нее – девушка понимала, что ждать иного было невероятно самонадеянно, причина была в другом... Обдумывая замыслы директора, Лия поняла: стоит показать, что в Школе есть хоть один небезразличный ей человек, как того могут использовать против нее! Именно поэтому она отказалась от предложения Мираи, старалась не сталкиваться с теей Фалиной, ограничиваясь лишь краткими приветствиями. Впрочем, с теном Гираном подобная тактика не сработала: библиотекарь был слишком умен и легко догадался о мотивах девушки. Хотя он же и успокоил ее, сказав, что работники Школы намного более защищены от любых поползновений директора, чем ученики...

Пожалуй, толчком к принятию подобного решения явилось нападение на лавку тена Долера, что произошло неделю назад. Тогда Лия как раз пришла вовремя для того, чтобы увидеть, как двое, по виду небогатые ремесленники, связывают руки троице звероватого вида мужиков...

– Тен Долер, что здесь произошло? – потрясенно спросила Лия у бледного до синевы травника.

– Ох, Лия... – почти простонал тот, – не могу в себя прийти... Сидел себе в лавке, а эти ворвались и деньги потребовали, склянки побили, – он кивнул на десяток разбитых флаконов, – если бы не эти добрые люди...

Лия бросила на "добрых людей" оценивающий взгляд и предложила:

– Тен Долер, вам бы успокаивающего выпить да прилечь, а я в лавке пока побуду.

– Спасибо, девочка, пойду-ка я и впрямь прилягу, а то что-то совсем расклеился.

Как только шаги травника затихли, Лия повернулась к мужчинам и ледяным тоном спросила:

– Кто вы такие? Только не говорите, что обычные посетители! Тайная служба, так? И давно вы следите за домом тена Долера?

– С чего вы взяли... – начал было один из них.

Девушка невесело рассмеялась:

– Вас двое, их трое, и они на вид намного сильнее, однако победили вы. Значит, вы опытнее. К тому же я уже замечала, что за домом следят, и началось это после того, как тен Долер начал работать на армию. Так что вывод довольно прост.

– Это действительно так, теа Лия, – ответил старший из них, на глазах преображаясь: откуда-то появился проницательный взгляд, развернулись плечи, по губам скользнула легкая улыбка, – наши люди присматривают за некоторыми поставщиками армии, а уж за теми, кто делает зелья или оружие – в особенности.

Лия кивнула и улыбнулась:

– Что ж, так мне намного спокойнее. И думаю, тену Долеру вовсе необязательно знать о нашей беседе.

– Вы абсолютно правы, теа, – слегка склонил голову тот, – с вашего позволения, мы заберем эту падаль и откланяемся.

– Разумеется. Примите мою благодарность и пожелание удачи.

Лия тряхнула головой и вернулась в настоящее. Именно в тот день, глядя на бледного и растерянного травника, она и поняла, что ее легче всего заставить сделать что-либо дурное, пригрозив дорогим ей людям. И решила, что никому не стоит знать о том, что кто-то ей хоть чуточку небезразличен...

Травить ее прекратили примерно неделю назад. Впрочем, в последнее время ее и без того мало кто отваживался задеть, но именно в тот день в этой мерзкой истории была наконец поставлена точка. И не в последнюю очередь благодаря тому, от которого Лия этого совершенно не ожидала...

Это случилось на занятиях по физподготовке. Одна из стихийниц, рея Нирма, довольно сильный маг огня и воздуха, сказала какую-то пакость о Лие. В ответ девушка повернулась и смерила ее взглядом, который репетировала последнюю пару недель: снисходительным, словно перед ней было что-то ничтожное, и брезгливым одновременно. На Нирму это оказало неожиданно сильный эффект, возможно потому, что на единственную дочь одной из знатнейших семей Ронтара так никто и никогда не смотрел. Она покраснела, затем побледнела и только открыла рот, как в тишине раздались негромкие, но явно нарочитые аплодисменты. Нирма обернулась и застыла, увидев, кто именно аплодировал ее унижению. Видимо, этого от Диара не ожидал никто...

После того случая Лия не раз задумывалась о Диаре. Она прекрасно понимала, что им никогда не стать не только друзьями, но даже и приятелями: между ними всегда будет стоять не столько совершенная под влиянием дурмана попытка изнасилования, сколько его слова, сказанные на следующий день. И все же ей было его жаль: быть столь бесцеремонно использованным собственным отцом – это ужасно...

Эрант. Императорский дворец, покои принца Ориана. Несколько часов спустя.

Ориан отложил в сторону донесение рена Корриса и задумался. Неожиданное возникновение в числе фигурантов дела Кейра дер Фалдона давало пищу массе новых предположений! А еще вставал вопрос: кто и с какой целью подчистил данные в обоих канцеляриях? Неужели братья дер Фалдон работали сообща? Или младший просто последовал примеру старшего после гибели того? Или за ними вообще стоит кто-то третий?

– Ваше Высочество, – в комнату зашел один из охранников принца, – простите, Вы велели сообщить... Его Высочество принц Эверн только что вернулся во дворец.

Принц вскочил так быстро, что кресло отлетело в сторону. Жестом отпустив гвардейца, он спрятал донесение капитана в потайной ящик стола и стремительно вышел из комнаты.

Через пару минут он стоял перед дверью апартаментов отца, впервые в жизни не решаясь войти. Заметив удивленные взгляды гвардейцев-охранников, Ориан внутренне собрался и шагнул в услужливо распахнутые перед ним двери.

– Здравствуй, отец, – негромко произнес он, внимательно – точно незнакомца – рассматривая того.

– Здравствуй, Ри, – улыбнулся тот.

– Где ты был? – Ориан с трудом смог задать этот вопрос спокойно и сухо, – тебя не было почти три месяца!

– Я отсутствовал по личным делам, – пожал плечами Эверн.

Его сын сжал в кулаки руки и проговорил металлическим голосом:

– Ваше Высочество принц Эверн, я требую у Вас подробного ответа на мой вопрос не как Ваш сын, а как начальник Тайной службы империи Ронтар! И если Ваши ответы не удовлетворят меня, Вы будете арестованы и препровождены на допрос.

– Ориан, ты переходишь все границы, – принц поднял на сына ставшие ледяными глаза, – к чему такой тон? С каких пор такое внимание к моим личным делам?

– С тех пор, когда Вы стали одним из главных подозреваемых по делу о заговоре.

Старший принц вздрогнул и неверяще посмотрел на Ориана:

– Ты действительно думаешь, что я мог затеять что-то во вред империи? А главное – что-то, что навредило бы тебе?!

– Я уже ничего не знаю. Итак, я повторю свой вопрос: где Вы были?

Эверн вздохнул и сдался, отводя взор:

– Со своей женой и ребенком.

Ориану показалось, что на него свалилась гранитная плита. Он ждал всего чего угодно, но такого... Упав в кресло, он растерянно посмотрел на отца и переспросил:

– Я не сплю? Ты сказал...

– Со своей женой и ребенком, – тихо ответил принц Эверн, – я не хотел, чтобы ты узнал об этом так, но...

– Ты женился снова, ничего никому не сказав?! А теперь еще и оказывается, что у меня есть... Кто?

– Сестра, ее зовут Энарина.

– Ты назвал свою дочь непонятно от кого именем моей матери?! – принц рванул ворот камзола – гнев душил его, – как ты мог?! Как ты мог предать ее память, как ты мог лгать?! Лгать мне, твоему сыну?!

– Именно поэтому я и молчал. Боялся твоего неприятия, твоего гнева, того, что ты возненавидишь мою семью...

– А я уже не твоя семья?! – вырвался у Ориана полный горечи вопрос. – Видимо, нет, раз ты смог меня обманывать... А сколько, кстати? Может, еще со смерти мамы?

Эверн покачал головой и вздохнул:

– Я любил Эни, и долгое время после её смерти не желал даже смотреть в сторону женщин, тем более, что винил во всем себя. Если бы не моя работа начальника Тайной службы, вряд ли бы кто-то стал покушаться на беременную женщину, а тем более убивать ее...

– Ты мне так и не говорил, нашел ли ты тех, кто стоял за этим, – тихо откликнулся Ориан, вспоминая, как радость и счастье в их семье сменилось горем и пустотой. С тех пор прошло семнадцать лет, а боль так и не утихла...

– Я искал долго, и делал это сам, – лицо его отца стало суровым, – не желая кому-либо доверять поиски. Три года... Я нашел и уничтожил всех замешанных и их родичей, сделав это жестоко и страшно, и на суде Богов мне еще предстоит за это ответить. И всё же я не жалею, ведь эти твари не пожалели ни моей жены, ни детей – того, что рос в ее чреве, и тебя...

Принц Эверн замолчал, смотря в пустоту, затем встряхнулся и продолжил:

– Именно в эти три года у меня и появилась личина, которой я время от времени пользовался: дворянин из бедного рода, капитан отряда наемников. Знаешь, было на удивление легко вжиться в эту роль, и я начал использовать ее в том случае, когда мне лично приходилось участвовать в расследованиях. Именно такое расследование и привело меня восемь лет назад в Ринвед: в деле был замешан род дер Сиарн, и Император потребовал, чтобы я лично занялся дознанием. Глупо, да, – усмехнулся Эверн, глядя на исказившую лицо сына гримасу, – но уже тогда дядюшка не слушал доводов рассудка. Так что капитан дер Горис прибыл в Ринвед и принялся весело проводить там время, отдыхая от очередного похода...

Глотнув вина, он усмехнулся:

– Дальше все было как в дешевых романах. Расследование шло весьма успешно, но где-то я допустил ошибку, и меня попытались убить. Собственно говоря, почти убили, бросив умирать на улице, смертельно раненного...

Ориан покачал головой и тихо заметил:

– И ты молчал... Я помню, тогда ты вернулся после долгого отсутствия и был каким-то странным... Как тебе удалось спастись?

– Ринна и спасла меня, точнее, ее любопытство. Меня бросили неподалеку от её дома, и она случайно заметила "нечто непонятное". Слуги принесли меня в ее дом, а она послала за магом-целителем, который и вытащил меня практически из-за Грани. Я так и остался в доме Ринны до самого отбытия из Ринведа, и вскоре был покорен не только красотой и добрым сердцем моей спасительницы, но и ее умом и удивительно кротким, но вместе с тем твердым нравом.

– Сколько ей тогда было лет? – невольно заинтересовавшись, спросил Ориан.

– Семнадцать. Я и не думал, что она может обратить внимание на мужчину на тридцать лет старше себя, но это случилось.

– И что произошло потом?

– Я закончил расследование и вернулся в Эрант, но здесь, в окружении светских красавиц, все чаще вспоминал Ринну, пока не понял, что влюбился. Наконец я не выдержал и вернулся в Ринвед – хотел узнать, помнит ли она еще меня... И застал ее беременной моим ребенком.

Ориан покачал головой:

– Она решила сохранить ребенка? Удивительно! А её родители? Беременная и не замужем...

– Ринна уже тогда была сиротой: мать ее умерла в родах, а отец – за год до этого. Но ей все равно пришлось немало вынести из-за беременности: насмешки, презрение окружающих, а ее тетка так вообще пыталась заставить Ринну вытравить плод... Когда я узнал все это, то был уверен, что она будет в ярости, но она так искренне обрадовалась моему возвращению... Словом, через три дня после моего возвращения в Ринвед мы поженились.

Принц Эверн посмотрел на сына и вздохнул:

– Пойми, ну не мог я оставить ее одну, тем более беременную! И можешь сердиться, но я ни разу не пожалел о том, что тогда принял это решение!

Ориан покачал головой:

– Выходит, моей сестре сейчас семь лет? И я не совсем понял... Твоя Ринна не знала, кто ты, когда выходила замуж?

Эверн хмыкнул:

– Она и сейчас не знает. Для всех в Ринведе, в том числе и для нее самой, она жена капитана наемников, который редко бывает с семьей: такая работа!

– Значит, ты лгал не только мне? – в голосе Ориана звучала горечь, – видно, это стало для тебя привычкой: лгать родным людям! Вот только это еще и жестоко! А что было бы, если б ты умер? Твоя жена и ребенок так бы и не узнали о том, кто был их мужем и отцом! И кстати, почему ты не перевез их в Эрант?

– Не хотел, чтобы кто-то связал их со мной. Жене и дочери наемника грозит куда меньшая опасность, чем родичам принца. Надеюсь, я ответил на твои вопросы и надеюсь, ты простишь меня за мои поступки.

Ориан встал и прошелся по комнате, затем вернулся в кресло. Его лицо вновь стало ледяным и жестким.

– Ты ответил мне на вопросы об отлучках. Как ты понимаешь, я проверю истинность твоих утверждений, однако это не снимает с тебя подозрений в заговоре. Точнее, подозрений, что ты и есть тот, кто стоит за всем происходящим в империи последние годы!

Эверн вздохнул:

– Я понимаю, что ты не можешь доверять мне после того, как узнал о том, сколько лет я тебе лгал, и всё же... Подумай сам, сын, для чего мне все это?

– Власть!

– Я всегда говорил, что не мечтаю о короне, – начал старший принц.

Ориан прервал его:

– Слова, одни слова!

– Слова... Что ж, вот тебе еще: отец Ринны получил дворянство за службу, но лишь ненаследуемое. Полагаю, ты достаточно знаешь законы империи, чтобы понять, что из этого следует! – резко ответил Эверн.

Ориан застыл, затем потряс головой и вмиг осипшим голосом прошептал:

– Это значит, что ты добровольно отказался от всех прав на трон, что бы ни случилось, даже если династия вымрет... Мне надо выпить...

– Мне это тоже не повредит, – признался его отец и позвонил.

Первый кубок Ориан выпил залпом, точно воду, а затем обмяк в кресле и тихо признался:

– Ты даже не представляешь, какое облегчение я сейчас испытываю! После всех этих месяцев, когда я мучился от мысли, что ты ради каких-то целей разрушаешь империю...

– Прости, Ри. Если бы я сказал тебе сразу... Кстати, помнишь, ты как-то спрашивал, какие у меня дела с дер Нистером?

– Конечно! Неужели ты мне и на этот вопрос наконец ответишь? – в голосе Ориана прозвучал нескрываемый сарказм.

– Представь себе, да. Эни наделена магическими способностями, причем довольно сильными. Обычно они просыпаются лет в двенадцать-тринадцать, а у нее это случилось в пять. Представляешь себе пятилетнего ребенка с магией воздуха и огня?

Сын невольно охнул, потрясенно глядя на отца:

– Ох! И о чем ты договорился с директором?

– Я не сказал, зачем это мне, но попросил у него амулет, блокирующий проявление магии носителя, но не вредящий тому.

– А что он попросил взамен?

Эверн тяжело вздохнул и признался:

– По мере возможности поддерживать его политику перед Императором, что я и делал. Прости...

Ориан покачал головой:

– Ты совсем запутался, тебе не кажется? Подумай всё же над тем, чтобы перевезти жену и дочь в Эрант и сказать им правду.

– А ты сможешь принять мой выбор?

– Я не обещаю, но постараюсь. Знаешь, если бы ты рассказал мне все тогда, семь с лишним лет назад, мне было бы проще... Хотя я хотел бы познакомиться с сестрой!

– Она тебе непременно понравится, Ри. Хоть ее и нельзя назвать спокойным ребенком, скорее этаким шустрым котенком, – тепло улыбнулся Эверн.

– Ладно, раз все выяснилось, мне пора.

– Подожди, сынок. Может, я смогу помочь, если ты расскажешь мне побольше о том, кого ищешь?

– Мы называем его Игроком... Кстати, помнишь наш разговор о причинах войны с кшаси? Все это началось еще тогда, за год или больше до войны. Собственно говоря, именно Игрок виноват в закрытии Путей и в войне! Еще мы знаем, что он не гнушается никаких методов, безумно жесток и высокомерен. А еще мне кажется, что он за что-то сильно ненавидит Императора. Ах да, внешность у него похожа на твою и возраст примерно соответствует!

Принц Эверн горько усмехнулся:

– А знаешь, я знал одного человека, которому это описание подходит как нельзя лучше! Если бы лично не видел его мертвым, решил бы, что ты описываешь именно его!

– Кто?! – Ориан подался вперед.

– Кейр дер Фалдон.

– Старший брат советника дер Фалдона?

– Старший единоутробный брат, – уточнил Эверн.

– Единоутробный?! Но...

– Я расскажу тебе одну историю... Сам я узнал о ней от отца...

Принц вздохнул и начал:

– Не знаю, известно ли тебе, но покойная Императрица была старше дядюшки лет на десять. Это был чисто политический брак, в котором не было ни любви, ни даже уважения... Кроме того, она довольно долго не могла забеременеть, несмотря даже на помощь лучших магов-целителей. Поговаривали о разводе, Император все реже посещал супружеское ложе, предпочитая фавориток. Именно в этот момент ко Двору была представлена семнадцатилетняя Илина дер Ирманер. Когда я впервые увидел рею Илину, ей было тридцать с лишним лет, но она все еще могла затмить своей красотой всех красавиц Двора. А в те времена она пленила очень многих, и Император не остался равнодушным к ее прелестям... А потом произошло то, чего уже никто не чаял дождаться: Императрица забеременела. Рею Илину выдали замуж за Тарвана дер Фалдона, дав за ней баснословное приданое, и отказав парочке куда более перспективных женихов, причем от помолвки до свадьбы прошло всего две недели. А через семь месяцев после свадьбы она родила на удивление крепкого мальчика, которого назвали Кейром.

Ориан на мгновение прикрыл глаза и тихо спросил:

– Я правильно тебя понял? Кейр внебрачный сын Императора?

– Причем старший сын, – усмехнулся его отец, – Ланнар на неделю младше. Понял, почему его "отцом" стал именно дер Фалдон?

– Внешнее сходство, я полагаю. Дер Фалдоны больше всех походят на нас.

– Верно. Кстати, сам рен Тарван, насколько я знаю, так и не узнал что Кейр не его сын.

– А сам-то Кейр знал, кто его настоящий отец?

Принц Эверн поморщился:

– Знаешь, Ри, об этой истории мне рассказал отец. Это было уже после войны, уж не помню, как зашел об этом разговор, но... В общем, он привел её как пример глупости правителя... Рея Илина, к ее чести, хранила тайну, а кроме нее точно о том, чей сын Кейр, знали двое – сам Император и мой отец. Думаю, не стоит объяснять, что твой дед не стал бы о таком болтать?

Ориан кивнул. Деда он любил и уважал, искренне горевал о его смерти, но помнил, что в делах правления тот был на редкость скрытным и жестким.

– Словом, не знаю, что тогда нашло на дядюшку, может, сентиментальный порыв... Отец говорил, что Император рассказал обо всем Кейру на двадцатилетие, и после этого тот изменился: стал более замкнутым и молчаливым.

– Ты его хорошо знал?

– Мы были почти ровесниками, его семья занимала высокое положение при Дворе – разумеется, я знал его совсем неплохо. Однако мы никогда не были ни друзьями, ни приятелями: он с детства не любил склоняться перед кем бы то ни было, хотя и умел вести себя в строгом соответствии с этикетом, а симпатии и уважения между нами не было. Кейр действительно был жесток... Знаешь, когда мне было пять, я как-то увидел, как он мучил кошку, с интересом наблюдая, как та вопит, – принца передернуло, – и с тех пор не мог относиться к нему спокойно. И ты говорил о высокомерии... Это была одна из тех черт его характера, которая всегда меня раздражала: к людям ниже его по происхождению и положению Кейр относился как к вещам.

– Очень похоже на нашего Игрока! Устраивать жертвоприношения Древним Богам, чтобы закрыть Пути и спровоцировать войну, безжалостно использовать своих сторонников-дворян, даже пытать этарров... Скажи, он был умен?

– Чрезвычайно умен, к тому же обладал невероятным чувством интриги, умел предугадывать события и влиять на людей. Кстати, насчет прозвища: Игрок ему подходит как нельзя лучше, более блестящего мастера игры в "Королевский бой" я не встречал. На самом деле при всей моей нелюбви к нему вынужден признать, что Императором он был бы куда лучшим, чем Миранн...

– Вот и мотив. Убить принца Ланнара так, что никто не заподозрит его ни в чем, заодно обезопасив себя от претензий дальних родственников династии, живущих в провинциях. Продемонстрировать свой героизм на войне... Я ведь прав, сражался он хорошо?

Старший принц только кивнул. Ориан вздохнул и продолжил:

– А потом прийти к Императору и сказать что-то вроде: Ланнар умер, но я был и остаюсь твоим сыном, преданным тебе и империи. Миранн не годится на роль наследника престола, признай меня, и это решит все проблемы...

– Я всегда гордился тобой, сынок, – улыбнулся его отец. – О том, что такой разговор действительно состоялся, я узнал только тогда, когда отец в назидание рассказал мне обо всем. К тому времени Кейр был лет десять как мертв... Кстати, Император до сих пор не знает, что я осведомлен об этой истории! Так вот, дядюшка действительно серьезно думал над этим предложением и даже советовался с единственным человеком, которому доверял и кто был полностью в курсе ситуации – своим братом.

– И что дед посоветовал Императору? – подался вперед Ориан.

– Отказать. Нарушение порядка престолонаследия никогда не приводило ни к чему хорошему, а ставить незаконнорожденного ребенка, выросшего на стороне и носящего имя другого рода впереди законного, пусть слабого и нелюбимого... И всё же Император был склонен согласиться с просьбой Кейра, уж слишком сильным ударом для него стала гибель Ланнара и слишком большим разочарованием – Миранн. Грустная ирония состоит в том, что в слабости и пороках Миранна в немалой степени виноват он сам, сначала отдав его воспитание в руки Императрицы, а после ее смерти и вовсе забросив младшего сына... Впрочем, сейчас речь не о том! Дядя пообещал дать Кейру окончательный ответ, сам же направился в храм Маэры, а по возвращении оттуда – жестко отказал, сказав, что благо страны для него важнее даже любви к сыну. Похоже, Госпожа Путей показала ему опасность подобного выбора...

Ориан покачал головой:

– Представляю, в какой ярости был Кейр! Значит, именно он и есть Игрок!

– Ри, это невозможно. Кейр погиб в битве при Эссите, я собственными руками зажег погребальный костер для него и еще нескольких высших офицеров!

– Ты уверен, что это был именно он? Как его опознали?

– По лицу. Его жестоко изранили, но лицо лишь слегка задели.

Ориан нахмурился, не желая отказываться от столь удачной кандидатуры:

– А амулеты? Ведь есть же амулеты личины!

– Верно, есть. Вот только довольно сложно добиться того, чтобы амулет личины в точности воссоздавал внешность определенного человека, – Эверн усмехнулся в ответ на протестующий жест сына, – я знаю, что ты хочешь сказать, Ри: "сложно не значит невозможно", так? Вот только есть еще кое-что... После битвы трупы солдат и офицеров попроще фактически просто стаскивали в кучу и поджигали, но для некоторых погибших, в том числе и Кейра, устроили погребение по всем традициям.

– То есть с обмыванием и переодеванием в погребальные одежды? – вздохнул Ориан.

– Да. Поверь, никакой амулет не остался бы незамеченным.

– Жаль... Он действительно идеально подходит! А может, это как-то было сделано при помощи магии? Ну не знаю... Навести морок на всех, например...

– Я когда-то плотно интересовался такой магией. Проблема в одном: любой морок развеивается прикосновением, поэтому и используют амулеты личины! Хотя, конечно, может быть и какая-то попросту неведомая нам магия...

– Особенно если Кейр был жрецом Древних! Кто знает, какая сила была в его руках! Так что я все-таки велю копать в этом направлении... И усилю наблюдение за реном Этреем.

– Я, кстати, тоже подумал про Этрея дер Фалдона. Что, если он, образно выражаясь, подхватил выпавшее из рук брата знамя? Если до войны Игрок был один, а сейчас другой?

Ориан хмыкнул:

– Мне больше нравится идея о том, что Кейр использует брата. Вопрос только, догадался бы об этом рен Этрей?

– Полагаю, да, он отнюдь не дурак. А что насчет магов?

– А вот дер Нистера скорее всего используют втемную. Мне кажется, его действительно редкая Сила и подчинение такого множества магов застит ему глаза.

– Возможно, ты прав. Что будешь делать?

– Буду искать. А что ты решил с женой и дочерью?

– Я всё же погожу перевозить их в столицу, сейчас для них это опасно. И, Ри... Чем я могу тебе помочь?

– Советом, – улыбнулся Ориан, – и тем, что будешь рядом. Почему-то мне кажется, что развязка этой истории уже не за горами...

Диронна, столица провинции Котарр. Час спустя.

– Значит, вы полагаете, это поможет?

– Уверен в этом, рен Коррис, – кивнул пожилой мужчина, в котором нетрудно было узнать жреца Руарра, – а теперь позвольте откланяться. Я буду молить Отца за вас и ваших людей.

– Благодарю, рен Сарит, – поклонился Коррис, вставая.

Оставшись в одиночестве, он некоторое время размышлял, а затем достал из мешочка на груди крохотный алый кристалл. Он и сам не знал, что толкнуло его перед отъездом попросить у рена Нерана часть их Листанской добычи, но теперь был искренне рад тому, что сделал это. Кто знает, может, Госпожа Путей подсказала ему этот выбор? Вытянув из ножен кинжал, он покрутил его, а затем с решительным видом сделал небольшой разрез на левой руке, чуть выше ладони. Невольно поморщившись, аккуратно поместил кристалл под кожу, а затем замотал место разреза платком, с трудом затянув узел. "Надеюсь, жрец был прав", – недобро усмехнувшись, Коррис прихватил пояс с мечом и вышел из комнаты.

Отряд уже ожидал его во дворе в полной боевой готовности. Капитан оглядел сумрачные лица своих ребят и покачал головой:

– Парни, что-то вы поскучнели! Ну подумаешь – маг, мы вон тварь Древних уделали, забыли что ли? А маги – тоже люди, найдем мы и на этого мерзавца управу!

Солдаты заулыбались и подтянулись, глядя на капитана. Орван хмыкнул, дернул себя за ус и ответил:

– А и правда, что кукситься, разберемся! Впервой нешто?

Пока отряд направлялся к дому подозреваемого, Коррис снова принялся анализировать то, что удалось ему узнать. Список всех, с кем плотно общался Кейр дер Фалдон во время своего краткого наместничества, оказался небольшим, и одно имя в нем весьма заинтересовало капитана: тен Харран Шатлон, маг-целитель. Единственный простолюдин в списке, он казался подозрительным хотя бы потому, что дер Фалдон встречался с ним довольно часто и нередко неофициально. Это было тем более странно, что при дворе наместника был еще один маг-целитель, причем дворянин! Столь помешанный на титулах человек, коим был рен Кейр, снизойти до простолюдина мог лишь в одном случае: тот оказался чрезвычайно полезен в некоей задумке. По рассказам старожилов города капитан составил весьма нелицеприятное мнение о тене Харране: угодлив с высшими и высокомерно-презрителен с низшими, никогда не снисходил до лечения тех, кто не мог его полностью оплатить либо не проявил граничащего с самоуничижением почтения, держался наособицу... Было и еще кое-что: он исчез из города сразу, как рен Кейр был отозван в столицу, и вернулся лишь через полгода после начала войны.

Впрочем, не меньше той давней истории Корриса заинтересовало другое: примерно года три назад тен Харран исчез снова, и с тех пор не возвращался... Не возвращался или оставался незамеченным до той минуты, когда очень похожего на него человека углядели в портовом квартале шустрые мальчишки из тех, что были на побегушках у грузчиков. Честно говоря, когда капитан отдал описание мага Урику, то и не думал, что это может привести хоть к какому-то результату... Однако судьба была на стороне Корриса, и мальчишки не только заметили мага – если, конечно, это был он, – но и отследили его до небольшого домика в предместье Диронны. Именно туда и направлялся сейчас отряд...

Небольшой каменный дом, окруженный палисадником за невысокой оградой, казался тихим и на удивление мирным. В таком месте скорее ожидаешь застать небольшую, но дружную семью: усталого отца-ремесленника, его жену, с улыбкой подающую на стол вкусный ужин, да пару ребятишек... Коррис тряхнул головой, прогоняя неуместные мысли, и прищурился. Навстречу их отряду из кустов выскочил паренек лет тринадцати в поношенной одежонке и, низко поклонившись капитану, затараторил:

– Рен, он туточки, дядька тот, кого вы велели высматривать. Никуда не выходил, я тут караулил, даже по нужде не отходил!

– Молодец, парень! – хлопнул его по плечу капитан, заставив того просиять от гордости, и протянул серебряную монету, – вот, держи да ступай, тут может быть опасно.

Мальчишка ойкнул и недоверчиво поскреб монетку, а затем поднял вмиг засиявшие глаза на Корриса:

– Спасибочки, добрый рен! Ежели вам только что занадобится, так я завсегда готовый! Меня Яником кличут...

Поклонившись и зажав монету в кулаке, он вприпрыжку поспешил по улице. Коррис проводил его взглядом и шагнул к калитке, коротко приказав:

– Орван, вы остаетесь. У меня есть кое-какая защита от магии, у вас ее нет, так что рисковать вами я не собираюсь.

– Но как же так?! – помощник был в шоке, – зачем мы вам тогда? Нет уж, капитан, мы с вами пойдем, а уж коли доведется вам с магом один на один переведаться, так тому и быть!

– Да не трясись ты так, Орван, если это тот, кого я ищу, то он не боевик, а целитель.

– Ну так тем более мы с вами! Нее, одного мы вас не отпустим, даже если потом вы меня за это накажете! Пошли, ребята, – махнул он рукой.

Они беспрепятственно отворили скрипнувшую калитку, миновали крохотный палисадник и вошли в дверь. В доме было прохладно и тихо, словно он был пуст. Сделав короткий жест, Коррис крадучись двинулся по коридору, вызвав на лице Урика горделивую улыбку: именно бывший вор учил капитана этому легкому и невесомому шагу. Следом за Коррисом двинулись остальные бойцы, ступая бесшумно, точно группа громадных лесных котов.

Одна комната, другая, третья... Вдруг Мерв резко поднял вверх руку, а когда все застыли – указал на один из коридоров, что заканчивался еле видной в полумраке дверью, из-под которой пробивалась тоненькая полоска света.

Шаг – и дверь распахнулась, ослепляя отряд неожиданно ярким светом, а затем возникшая на пороге темная фигура швырнула в них какой-то склянкой. Та разбилась о стену, выпуская в воздух порошок с неприятным запахом. Коррис оглянулся на солдат и потрясенно понял, что они все застыли в той же позе, в которой их застало явление неприятеля. Тот рассмеялся скрипучим смехом и скомандовал:

– Убейте друг друга!

И в коридоре воцарился хаос... Все сражались против всех, причем не так, как это делают люди под зельем полного подчинения – точно механические куклы, о нет! Казалось, друзья и братья по оружию превратились в злейших врагов, на лицах была безумная ненависть и жажда крови, и они вкладывали все свое искусство в атаку и защиту. Самого Корриса атаковали Орван и Мерв, и капитан, беззвучно ругаясь про себя, пытался отбиться так, чтобы не ранить своих людей и постепенно, шаг за шагом, продвигаться к двери. Отпарировав удар Орвана, он рванулся, не обращая внимание на задевший его плечо клинок Мерва, и в отчаянном усилии схватил врага.