Текст книги "Черный лебедь. Тетралогия (ЛП)"

Автор книги: Мид Райчел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 76 (всего у книги 77 страниц)

Пейджел остановил свой взгляд на Дориане.

– Ваше Величество. Разрешите мне уйти. Вы говорили, что поможете мне!

– Я говорил, – сказал Дориан со строгим выражением на лице, – Я мог бы легко продолжать строить эту структуру пока не задохнулся. Я не хочу этого. Я хочу, чтобы ты был жив.

Тогда освободи меня, – попросил Пейджел, – Ты всегда поддерживал наследие в моей семье. Ты потащишь меня назад как заключенного?

Дориан сомневался пару мгновений и успел кратко взглянуть на меня.

– Положение изменилось. Это будет лучшей судьбой.

Мое сердце забилось сильнее, и последняя часть страха внутри меня разрушалась. Дориан говорил мне правду. Он мог бы легко позволить Пейджела идти, давая ему продолжать с пророчеством. Вместо этого, Дориан стоял со мной. Его любовь ко мне действительно была больше, чем мечты о завоеваниях, которые были когда-то.

Мое прозрение было недолгим, когда гигантский лиса примчалась из леса. Он прыгнул прямо на Пейджела, челюсти открыты для захвата шеи мальчика. В одно мгновение, все растения и деревья в огромном радиусе стали сухими и вода выстрелела со всех сторон в Kийо. Это было не достаточно, чтобы вывести его из строя, но достаточно что бы бросить его атаку с курса. Он ударился в сторону камней и рыхнул на землю, был отброшен, на небольшом расстоянии. Он махнул воду из глаз, а затем потряс капли с его морды.

Жасмин, которая была освобождена в предыдущей бури, вскочила на ноги и позволила воде, которую она вызвала упасть на землю. – Отпусти его, Дориана!

Это было пожалуй самой противоречивой ситуацией, в которой я когда либо видела Дориана. Позволить Пейджелу идти может означать, что мы никогда не увидим его. Поддержание его заключении сделало его легкой мишенью для Kио.

– Сделай это! – Я крикнула.

Подобно тому, стены камню и земли разрушились, давая Пейджелу достаточно времени, чтобы увернуться от следующей атаки Кийо. Мальчик упал на землю, но к тому времени, я вернулся в управление. Я призвала воду Жасмин, превратив его в туман, кружились на ветру. Я переместила все вокруг, окружая Кийо в густом облаке, он не мог видеть сквозь него. Через мгновение я почувствовала ветер, атмосферное давление усилилось. Пейджел, который я ожидала, что ушёл, по-прежнему стоит, добавляя свою магию, чтобы усилить. Может быть, он не доверял нам, но он также не оставит нас в атаке с Кийо.

С увеличением мини бури, я ощутила давление приближающееся к Кио. Это было так же делом рук Пэйджила, и я осознала, что есть очень большая вероятность, что в процессе Пэйджил может убить Кио. В сущности, я не сомневалась, это было целью Пэйджила. Для Пэйджила я все ещё была в зоне недоверия, но он знал, с категоричной уверенностью, что Кио является угрозой. Я могла бы воспрепятствовать магии, но была сбита с толку дилеммой: Должна ли я? После всех проблем, причиной которых был Кио, не лучше ли было бы избавиться от него? И разве это не являлось правом Пэйджила защищать себя от убийцы?

Я когда-то любила Кийо. Ни чаяла в нем души. Поэтому было сложно преодолеть сложившуюся связь. Но могу с уверенностью сказать, что он сделал достаточно, чтобы я могла переступить через все, что между нами было.

Эти мысли пронеслись в моей голове в одно мгновение. Прежде чем я могла что-либо сделать, Пэйджил упал на землю, с широко открытыми глазами. Магия поддерживающая мою резко прервалась. Пэйджил схватился за свою шею, хватая ртом воздух. В какой-то момент, я решила что магия воздуха душит его… если не считать, что здесь не было никого, кто мог обращаться с ней, кроме меня и его.

– Пейджил!” Жасмин поспешила к тому месту, где он дергался и катался по земле. Все ещё продолжая удерживать Кио, я подбежала к ней и упала на колени. Пэйджил более не издавал ни звука, что было плохим знаком. Он явно по-прежнему крайне нуждался в дыхании, и я теперь увидела, что его лицо и горло отекали, как при своего рода анафилактическом шоке.

Я пыталась успокоить его, отчаянно гадая, что я могла бы для него сделать. Но я не располагала ни исцеляющей магией, ни современным EpiPen (прим.: адреналин). Его лицо становилось странного фиолетово-розоватого цвета, и я знала, что мы теряли его.

– Дориан? – позвала я. Он присоединился к нам и посмотрел на Пейджела, мучения на его лице.

– Это выше моего понимания-, сказал Дориан. Он поднял голову и посмотрел вокруг поляны. – Там кто-то еще есть-. Он встал на ноги и начал делать пульсации земли и сотрясении в надежде напугать того кто там был.

Но несмотря на его попытку, было слишком поздно. Пейджел перестал бороться за воздух. Пейджел перестал бороться вообще.

Наследник Короля Бурь был мертв.

Глава 27

– НЕТ! – прокричала Жасмин. Слезы бежали по её щекам, пока она пыталась привести его в чувство, встряхивая. – Мы можем сделать ему СЛР? (прим: сердечно-лёгочная реанимация) Хоть что-нибудь? Используйте воздух! Дайте ему немного воздуха!

Я с жалость взглянула вниз, на мальчика. Его лицо и шея были столь воспалены, что, как я знала, не было никакого способа, которым я смогла бы вдохнуть в него воздух, не тогда, когда все пути, ведущие к его легким, были блокированы. Я не могла управлять телом.

Тягучий голос донесся за деревьями.

– Я прямо здесь, Дориан. Ты должно быть так же хорош в прекращении публичных развлечений.

Показалась Майвенн, двигаясь по направлению к нам в своем серебристо-голубом платье, которое казалось неуместным. Её золотистые волосы ниспадали по её спине и плечам, и она напоминала мне калифорнийскую девчонку, которой я её всегда считала. Дориан остановил землетрясение, но я могла с уверенностью сказать, что он держал свою магию наготове. Она отпустила дерево, за которое держалась.

– Как ты это сделала? – потребовала я. – Твоя магия… она же восстанавливающая.

Она слегка пожала плечами.

– Всё это составляющие одной системы. Моя магия понимает работу тела. Причинять боль так же легко, как и лечить.

Меня ужаснуло то, насколько небрежно она смогла повествовать об этом после всего, что сделала. Дориан не разделял моего чувства.

– Легко ли спать, зная, что ты убила невинного мальчика? – спросил он спокойно.

– В нем не было ничего невинного, – ответила Майвенн хмуро. – Я сохранила обо ваших мира, оградив от огромных неприятностей. Вы должны быть благодарны. А сейчас, если вы освободите Кийо, я была бы весьма признательна. Хотелось бы пойти своей дорогой.

– Быть благодарны? – прошипела я. – Благодарны?! Я покажу тебе благодарность!

Всего мгновение, и я собрала составляющие воздуха вместе, образовав стрелу из молнии, которую направила прямо в Майвенн. Едва выпустив стрелу, я услышала крик Жасмин позади. Я не имела представления о том, что произошло, но мне с трудом удалось отклонить стрелу от намеченной цели, так что она с треском поразила дерево всего в паре дюймов от самой Майвенн. Вокруг нас разразился оглушительный звук грома, а дерево представляло собой впечатляющее зрелище огня и щепок древесины. Мои уши болели, а уши Майвенн, должно быть, вообще кровоточили.

Я немедленно повернулась в сторону Жасмин, и увидела, как она извивается на земле. Её лицо было искажено от боли.

– Это словно…словно меня нанизывают на множество иголок…все мое тело в огне..

– Черт подери! – я взглянула на Майвенн. Темные облака сгустились на небе, а ветер беспокойно завихрился вокруг нас. Элементы воздуха внимали моему гневу. – Мне не следовало отклонять стрелу! Отпусти её.

– Нет. Ты была слишком мудра, чтобы пощадить меня, – сказала Майвенн. – Я уже поработала над заклинанием. Её тело всего на миг от того, чтобы разлететься на части. Только мой контроль прямо сейчас поддерживает её в целостности. Убьешь меня – и заклинание нельзя будет ничем остановить.

– Проклятие, – выругалась Жасмин сквозь стиснутые зубы. – Ну почему… я… всегда… заложник? – Я обеспокоенно на неё посмотрела, но на этот раз, её произношение, по-большей части, казалось от боли. Она не была на грани гибели, как только что был Пейджэл… пока.

– А сейчас, – продолжила Майвенн. – Пожалуйста, не вынуждайте меня просить снова. Освободите Кийо.

Без повышения давления Пейджэлом, Кийо просто был в ловушке моего туманного вихря. Неудобно, но не смертельно. Не было других вариантов и я злая и разочарованная отпустила его. Он был все еще в форме гигантской лисы у которого мех был мокрый от воды. Его глаза оценил ситуацию быстро, и тогда он побежал в сторону Майвенн. Она положила руку ему на голову. Он оставался в форме лиса, и я знала из прошлого опыта, что чем больше лиса, тем больше времени ему потребуется, чтобы вернуться.

– Сейчас мы уйдем, – произнесла Майвенн. – Я могу удерживать заклинание на порядочном расстоянии и деактивирую его как только почувствую себя в безопасности. Если я замечу преследование, то отпущу свой контроль, сдерживающий заклинание. И тогда единственным плюсом будет то, что она умрет очень быстро.

– Когда ты стала таким монстром? – спросила я требовательно. Трудно было поверить, что она и я когда-то были друзьями и союзниками. – Вы оба? То, что вы сделали намного хуже того, что Пейджэл мог бы сделать. Даже если убежите сегодня, вы действительно думаете, что я спущу вам это с рук?

– И что вы сделаете? – спросила она с издевательскими нотками в голосе, вынудив меня захотеть выдрать ей волосы. – Объявите войну в моем королевстве?

– Безусловно, я бы мог, – произнес Дориан холодно. – Ты убила одного из моих подданных в приделах моих границ. Это предлог к войне, конечно, больше свойственен людям. Фактически, ты прислала войско вооруженных мужчин всего час назад.

– Возможно, – согласилась она. – Но вы оба готовы ступить в состояние войны снова? Никто из нас не имеет достаточное количество ресурсов для такого шага, не после засухи. И я сомневаюсь, что вы найдете должную численность союзников, даже среди тех, кто поддерживал пророчество. Спасибо Пейджэлу, который не преподнес себя достаточно, чтобы его последователи мстили.

– Не знаю на счет последователей, – сказала я. Воздух вокруг нас распалился, пробуждая шторм, отвечающим моим эмоциям. – Но есть один человек, который сделал бы это прямо сейчас.

– Двое, – добавил Дориан.

– Трое, – запротестовала Жасмин.

Майвенн вновь улыбнулась.

– Как пожелаете. – Она начала поворачиваться, Кийо по другую сторону от неё. – И помните – любой знак, что за нами следуют, и она умрет.

Оба исчезли среди деревьев. Я схватила руку Жасмин и улыбнулась так обнадеживающе, как могла.

– Это скоро закончится. – Я взглянула на Дориана, и моя улыбка исчезла. – Она блефует, не так ли? Ее диапазон не может быть таким большим. Мы можем пойти за ней, как только она отпустит Жасмин. Если она это делает. Вряд ли у нас есть основания доверять ей.

Дориан убрал волосы с лица. Он выглядел уставшим.

– Нет, но я думаю, она постарается избежать еще одного убийства, если сможет. У нее было несколько смелых слов, о том, что убить Пейджэла ничего не стоило, но она знает, что каждый поступок влечет за собой последствия.

– Пейджэл… – пробормотала я.

Я посмотрела на то место, где он лежал рядом с Жасмин и почувствовала острую боль в животе. Я протянула руку и закрыла ему глаза, потом провела пальцем по его щеке. Несправедливо то, что она сделала с ним. Все это несправедливо. Технически, он был старше меня по человеческим меркам, но по его целям и намерениям – намного моложе. Молод и полон потенциала. Втиснутый в ту судьбу, которую он не хотел, сконфуженный тем, что он хотел и тем, чего от него ожидали другие. Он был убит из-за пророчества, сказанного задолго до того, как он родился, и теперь всем чудесам, которые могли случиться в этом мире, благодаря нему, не суждено сбыться.

Дориан обвив меня рукой и поцеловал в макушку.

– Я знаю, – просто сказал он.

Жасмин внезапно закашлялась, словно она была под водой долгое время и только сейчас смогла сделать вдох.

– Дерьмо, – выдохнула она, внимательно осматривая свои руки и ноги.

– Лучше? – спросила я, смахивая слезы. Это поспособствовало лишь еще большему количеству слез.

Она кивнула, но лицо ее искривилось, когда она взглянула на Пейджэла.

– Нет, – прошептала она. – Это не может быть правдой. Это неправда…

Она стала трясти его руку, будто желая пробудить, но реальность медленно дошла до нее и она зарыдала, так что мои слезы выглядели ничем. Моменты истинной привязанности были редки в наших отношениях, но я знала, что она все еще ребенок, который нуждается во мне и я буду рядом с ней.

Я обняла ее и она всхлипывала мне в плечо.

– Все хорошо, – я погладила ее волосы. – Все будет хорошо. Все плохое пройдет.

Я сама не знала точно, было ли это правдой. На данный момент это представлялось маловероятным. Но обнимая ее я поняла, что благодарна ей, за то что она жива и все еще присутствует в моей жизни. Ее слова “всегда бываю заложником” эхом отозвались в моей голове, и я встретила сочувствующий взгляд Дориана.

– Моих близких постоянно используют против меня, – прошептала я. – Почему?

Это повторялось снова и снова. Вэрия использовала этот прием, чтобы контролировать меня на Тисовых Землях. Сегодня Жасмин побывала в заложниках дважды. Это был один из тех моментов когда я удивлялась, что еще могу управлять ужасной бурей и быть такой беспомощной в некоторых ситуациях, особенно если это затрагивает тех, о ком я забочусь.

– Потому, что это делают бессердечные люди, – ответил Дориан. – Они охотятся на тех, кто любит.

Передача Пейджэла его семье, была одной из самых сложных вещей, которые мне когда-либо приходилось делать. Я не могла злиться на Изабель и Эдрию за их озлобленность и даже за то, что они не удержали в тайне наследие Пейджэла. Их горе было слишком большим и под всеми махинациями, они были обычными женщинами, которые потеряли близкого человека. Я бы тоже вопила и набросилась на весь мир, если бы на месте Пейджела оказался Исаак, что вполне могло бы произойти.

Потому я понимала, что часть горя преобразовалась в ярость. Они хотели обвинить всех в его смерти, а меня особенно. Я уже и сама измучила себя вопросом, что возможно я что-то сделала тогда неправильно. В конце концов Дориану удалось убедить их, что настоящая убийца Майвенн. По крайней мере ужасный способ убийства Пейджэла был тому подтверждением. Изабель и Эдрия стали требовать начать войну с Майвенн, но у него было свое мнение на этот счет.

Я продолжала свои рассуждения о них. Существовало многое, за что бороться после смерти Пейджэла, что дает мне немного времени, чтобы поговорить с Дорианом. Я наблюдал за ним всё это время и обнаружила, что пропустила то время что мы были вместе. Я не забыла, что он был рядом со мной до конца. Он доказывал, это снова и снова. Теперь это было для меня.

Тем не менее, времена были трудными. Мы оба были так заняты всё это время. Максимум, что я смогла поговорить с ним, в этот день я уехала в Тусон, да и то не на долго.

– Я должна уйти на какое-то время – , сказала я ему. – Я не знаю, надолго ли. Есть много чего что нужно привести в порядок.-

Дориан кивнул.

– Я понимаю.

Я отвела взгляд. – Я хотела сказать… хорошо, спасибо. Спасибо за все, за то, что был за меня. Я не должна была сомневаться в тебе. И я знаю, что есть еще многое, что нужно выяснить.-

Он обхватил мое лицо, заставляет меня смотреть на него. – Эжени, Эжени. Я говорил тебе раньше. Там нет ничего для меня, чтобы выяснить. Я знаю, что я хочу. Я хочу тебя. Не только как любовницу или как союзника. Я хочу что бы ты была со мной всегда. Я хочу говорить, шутить, смеяться и смотреть в твои глаза, просыпаться и видеть тебя. Я думаю, что когда-нибудь, надеюсь, рано или поздно-ты будешь хотеть этого. А до тех пор, я буду здесь, ждать тебя.-

Он одарил меня легким поцелуем, и таковым было наше прощание. Это заставило меня затаить дыхание и продолжало преследовало меня, во время моего возвращения в Тусон. Все-таки, у меня все еще было много других дел, которые отвлекали меня. Мама, Роланд и я планировали приезд близнецов в Тусон, это было тем, что разжигало во мне пыл. Я хотела видеть их и у меня не хватало терпения для всех вещей, которые необходимо было сделать сначала.

И все же, не все мои заботы были неприятными. Хотя я и была уверенна, что Кендис с Чарльзом с радостью отдали бы нам все детские принадлежности, что они приобретали, мы с мамой все таки истратили кучу времени запасаясь нашими собственными. Те моменты были для меня одними из наиболее спокойных, и я готова была провести вечность в магазинах, прикасаясь и рассматривая детскую одежду, размышляя насколько сильно выросли Иви и Исаак.

Однажды я была вместе с мамой на аллее магазинов под открытым небом, рассматривая детские кроватки. Они все мне нравились, но она как раз принимала участие в длинной дискуссии с продавцом, допрашивая его относительно надежности. Я попросилась отойти, чтоб выпить чашечку кофе, обещая вернуться вскоре. Я не думаю, что кто-то заметил, как я удалилась. Я обнаружила магазин кофе на другой стороне торгового центра, и как раз покупала себе латте когда знакомый голос за мной произнес, – Эжени.

Я так быстро развернулась, что половина моего кофе расплескалась. Перед о мной стоял Кийо.

Толпа людей вокруг нас исчезла, и все мое внимание сосредоточилось на нем одном. Весь гнев и горе, что я чувствовала, наблюдая как другие справляются со своей собственной печалью этих последних несколько недель, вздымались во мне. Может быть Кийо и не имел отношения к тому смертоносному порыву воздуха, но он вполне мог иметь. Мне не верилось, что у него хватало наглости попасться мне на глаза. С виду он казался умнее.

– Смотри – предупредил он, глядя вверх. Я снова подсознательно делала шторм и несколько человек стали смотреть в изумлении на темные облака, которые буквально возникли на пустом месте. – Ты же не хочешь создавать панику.

– Разве такая наистраннейшая погода не свойственна этому округу? – воспротивилась я. – Тебя же никто не заставляет быть мишенью для молнии.

Он улыбнулся без веселья. – Тем не менее, ты этого не сделаешь. Не в этой толпе людей.

Он был прав. Я могла направить молнию с придельной точностью, но тем не менее, мы находились в толще толпы, среди людей, семенивших вокруг нас, которые торопились добраться до места своего назначения. Я могла бы поразить его молнией, но, возможно, при этом задела кого-нибудь близ стоящего. ” Они даже не входят в круг людей, которые составляют для меня ценность, и о которых я забочусь”, горько подумала я. Но опять же, я была связана по рукам.

– Я так понимаю, ты это спланировал, – я сказала. – Дождался момента, чтоб подстеречь меня на людях?

– Да, на самом деле. Я понял, я бы не получил теплый прием в одном из твоих замков.

– Ты понял правильно.

Он вздохнул. – Эжени… существует несколько вещей о которых я должен тебе сказать. Я длительное время размышлял, о том должен ли я это делать, но…хорошо, я не знаю. Мне не очень хорошо из-за того, что случилось с Пейджелом… и из-за всего остального.

Мне пришлось подавить желание как следует ему врезать.

– Да неужели?! Возможно тебе следовало об этом подумать прежде, чем твоя трахнутая подружка убила его! – Мое сквернословие заработало несколько удивленных взглядов от прохожих.

– Мне жаль, что все обернулось именно так, – сказал он. – Но так было лучше для каждого.

Я начала отворачиваться.

– Возможно, я должна оставить тебя сегодня в живых, но это не значит, что я вновь обязана слушать все ту чушь, которую ты несешь.

– Эжени, подожди… – он схватил меня за плечо. Я немедленно отдернула свою руку, но остановилась. – Прошу. Есть две вещи, которые тебе следут знать.

Я скрестила руки на груди.

– Поспеши.

Он сделал глубокий вдох.

– Сперва. твои дети… они могут быть в опасности.

– Я… что? Как?! – запротестовала я. – Исаак больше не часть пророчества!

– Майвенн не уверена. Она беспокоится, что пророчество просто перейдет на другого внука Короля Бурь.

Я не смогла сразу найти подходящие слова.

– Изо всех долбанных вещей, которые я слышала – и поверь мне, я слышала многое – это займет призовое место. Ты знаешь, как это бредово звучит?

– Я и не говорил, что одобряю это, – сказал он. В его голосе сквозило достаточно неуверенности, чтобы убить в него доверие.

– Если бы ты не одобрял это, то сейчас бы не отстаивал её сторону и не был бы у неё на побегушках.

Он покачал головой.

– Я не могу отвернуться от неё. Не сейчас. Мы договаривались о многих вещах, так что я не собираюсь в ближайшее время преследовать твоих детей. Я просто стараюсь предупредить тебя, что это в планах у других.

– И вновь, это означает, что ты можешь преспокойно сидеть рядом с женщиной, которая может преуспеть в этом деле, – прорычала я. – Какая другая “важная” информация есть у тебя для меня? Такая же безумная, да?

Сейчас Кийо на удивление выглядел неловко.

– Я…ну, это зависит. Да. Нет. Я не знаю, – он сделал глубокий вдох. – Эжени, мне следовало давным давно тебе рассказать. Не знаю, почему я этого не сделал. То есть, у меня были свои причины… но ладно, я не знаю.

У меня не было для этого времени, вне зависимости, как трогательно это выглядело.

– Кийо, я устала от выслушивания твоих “причин”, потому что все они – дерьмо. Так что не томи.

Решившись, он быстро кивнул и метнулся ко мне.

– Эжени… Я не отец твоих детей. Это Дориан.

Глава 28

Алабама напомнила мне немного Дубовое Королевство – или скорее прежнее Дубовое Королевство – когда мой самолет приземлился. С моего последнего визита, наступила осень, принося, наконец-то, дождь траве и оттенки красного и золотого деревьям. Это было красиво, так что лишь на мгновение промелькнула мысль о сожалении, прежде чем мой разум возвратился к другим, более неотложным делам.

Прошло две недели, как Kийо нашел меня в аллее. Я прожила те две недели в шоке, прокручивая в голове то, что он поведал мне. Я, конечно, сначала не поверила ему. Я уставилась на него в неверии и затем рассмеялась. Это было не трудно. Его слова были слишком смехотворны.

– Конечно ты, – сказала я наконец. – Я не спала ни с кем больше, в то время – я имею в виду, кроме Дориана. Но это было прежде, чем я приняла антибиотики. Тогда я была с тобой. – Я не обменяла бы Исаака и Иви ни на что, но это все еще беспокоило меня, что я стала беременной от идиотичной ошибки смешивания антибиотиков с противозачаточными таблетками.

– Какой был полный промежуток времени между нами? – спросил Кийо спокойно. – Приблизительно неделя?

Я кивнула.

– Около этого.

– Этого времени оказалось достаточно. Даже если бы у тебя на тот момент не оказалось бы овуляции, ты можешь все еще просчитать промежуток. Отыщи медицинский справочник и прочитай про это. – Его губы растянулись в улыбке. – Вероятно, в той же главе рассказывается и об антибиотиках.

Мне не понравилась его ухмылка.

– Полагая, что это и в самом деле правда, как ты можешь с уверенность знать, что это не ты, а Дориан?

– Эм, ну. Потому что я, эээ, сделал вазэктомию.

(прим: вазэктомия – операция, в ходе которой блокируются семявыводящие протоки, для того, чтобы предотвратить проходимость сперматозоидов.)

Это было мгновением моей жизни, преобразованным от сказки до дневного ток-шоу. Меня не удивило бы, если бы толпа вокруг нас превратилась в зрителей студии, и ведущий с микрофоном выскочил невесть откуда, готовый показать нам результаты отцовства. Это было слишком нереально. Слишком, даже для меня.

Кийо рассказал мне все. После того, как Майвенн забеременела, он решился обзавестись гарантией, что в его жизни больше не будет незапланированных беременностей. Этот вопрос стоял особенно остро, когда он повстречал меня. Наши отношения были довольно серьезными, и мы оба ожидали, что будем находится вместе на протяжении долгих лет. Столько, сколько он и хотел, поэтому он не мог рисковать ненароком породить наследника Короля Бурь.

– Я могу сам перерыть все медицинских справочники, если ты захочешь, – добавил он. – Хотя полагаю, что если ты взглянешь на своих детей, то не увидишь никаких общих черт.

Да… я уже заметила это. Я просто предположила, что близнецы были похожи на меня, но если Дориан действительно был их отцом. то сложно было сказать, чьи гены доминировали – у нас обоих был красноватый цвет волос и бледный оттенок кожи.

– Не знаю, что является самой невообразимой частью во всем этом, – сказала я Кийо. – То, что пока мы встречались, ты не потрудился упомянуть о том, что у тебя никогда не будет детей, или то, что ты позволил мне думать, будто ты собираешься убить своих собственных детей! Не то, чтобы убийство чужих детей было лучше. Я в любом случае не одобряю это.

– Я думал… ну, Дориан был уже на твоей стороне. Но я думал – нет, я знал – что если он выяснит, что дети от него, мне было бы сложнее добраться до них.

Не исключено. Дориан сровнял бы города с землей, чтобы обеспечить детям безопасность. Но факт, что Кийо смог спокойно спать, втюхивая эту ложь, все еще пугал.

– Тогда почему ты рассказываешь мне об этом сейчас? – спросила я. – Почему рассказываешь мне все это?

Кийо пожал плечами.

– Это правильный поступок, особенно после того, как ты помогла мне в передряге у Тисовых земель. К тому же, угроза пророчеству исчерпана, так что это небольшая уступка.

– Твоя приятельница Майвенн все еще с этим не согласна.

– Не согласна. И, возможно, другие тоже. Даже люди, которых не заботит пророчество, все еще боятся тебя, Эжени. Те дети – твое слабое место.

Недолгое время спустя, Кийо растворился среди толпы ничего не замечающих покупателей. Я позволила ему уйти, по разным причинам: возможности мои были ограничены, поскольку рядом сновали люди, и я была в достаточной степени ошеломлена поставленным передо мной фактом, чтобы в должной степени среагировать. Когда я наконец-то пришла в себя, я немедленно пролистала справочник о беременности и убедилась в правдивости его слов – что занимаясь сексом за неделю до овуляции, можно забеременеть. Я узнала о яичниках и сперме больше, чем хотелось бы знать, но в моем случае, небольшое образование не повредит.

Итак, я здесь для того, чтобы встретиться со своими детьми спустя столь долгое время. Мы не виделись три месяца, с момента моего последнего визита, и некоторая часть меня ожидала, что они подросли настолько, что готовы поступить в колледж. Я никому не рассказала новость об их отцовстве. Я удерживала эту тайну у сердца, не уверенная, как с ней поступить. С этим могло возникнуть множество осложнений.

Я арендовала машину и направилась к уже знакомой местности, чтобы встретиться с Чарльзом и Кендис. Небольшой домик выглядел все так же, за исключением окружающего его ландшафта – почва не страдала от засухи. Я просигналила в гудок, возвещая о своем прибытии, так что когда я подъехала, они практически ждали у самой двери. Кендис радостно вскрикнула и заключила меня в свои объятия. Даже обычно сдержанный Чарльз обнял меня в радостном жесте. И Эван был с ним, так же приветствуя.

Исаак и Иви были всем, о чем я могла бы мечтать, и даже больше. Они подросли, но разумеется, до колледжа им еще далеко. Они выглядели так же, как и розовощекие пупсы, которых мы обычно наблюдаем по телевизору. Никаких больше трубочек, никаких кислородных масок. Только пухленькие щечки и любопытные глазки, которые каждый раз узнавали что-нибудь новое об этом мире. Эти глазки вынудили меня взглянуть на них по новому. Когда я их видела, глазки у них были насыщенного темно-голубого цвета, как и у прочих новорожденных. Сейчас же, глазки были все такого же цвета, но я смогла различить в них проблески зеленого – зеленого, как у Дориана. Еще чуть-чуть, и я заплачу, как и в прошлый раз.

– Только взгляни как они выросли, – сказала мне Кендис с гордостью, беря Исаака на руки. В этой семье отсутствовали любые попытки приравнять младенцев по половой принадлежности. Исаак был в пижамке, украшенной ракетами. Иви была одета в яркое платьице. – Доктора сказали, что преждевременное рождение, возможно, возымело бы свой эффект – они были бы слабее других малышей. Но посмотри – они практически сами могут поддерживать свои головки.

Я никогда не задумывалась над тем, как они поддерживают головку, но видя, как Исаак напрягает своим маленькие шейные мышцы, чтобы достичь успеха, я поняла, что это по настоящему удивительная вещь.

– В развитии они не уступают, – продолжила она. – Доктора диву даются, как хорошо близняшки преуспели.

Было ли это влиянием крови джентри? Как только джентри переступали опасный период младенчества, они становились достаточно выносливы. Сложно было узнать, что же на самом деле здесь возымело эффект, но меня это не заботило. Близнецы были здоровы и счастливы, только это и имело значение.

Остальную часть дня я едва выпускала их из рук. Даже во время смены пеленок, я старалась действовать быстрее, чтобы не отдаляться от них. В них было всё совершенно. Каждый звук, каждый пальчик, каждый вздох. Промежуточные разговоры присутствовали, но всегда они сводились к близнецам. Никто не спросил, где я была. Это было очевидно, а поскольку Ридсы просто безума от Исаака и Иви, они никогда не переставали сообщать мне даже самую незначительную новость из жизни близнецов. А я, в свою очередь, никогда не уставала от рассказов о них.

Наконец-то Кендис убедила меня уложить их в свои детские кроватки на ночь. Оба уже сладко посапывали, а она процитировала какую-то книгу, которую читала младенцам на более ранних стадиях. Я не запомнила название, но уверена, что она знала о чем говорит. У близняшек были соответственные детские кроватки, находящиеся в комнате, которая была преобразована в обучающую детскую. На стенах были изображены ягнята и кролики, и везде присутствовал цвет постельных тонов.

Я осталась там после того, как она ушла, и наблюдала как близнецы спят. Каждое крошечное движение очаровывало меня. Я была так увлечена, что не услышала, как вошел в детскую Эван, пока он не встал прямо позади меня.

– Я собираюсь домой, – сказал он спокойно. – Хотел попрощаться. Ты останешься здесь до завтра?

– Скорее всего.

– Тогда я вернусь. – Его добрые голубые глаза проследили за моим взглядом, прямо на спящую Иви. – Завораживающее зрелище, не так ли?

– Завораживающее – не то слово, – сказала я правдиво.

– Что ты теперь будешь делать? – спросил он. Он говорил своим обычным добродушным тоном, но под которым угадывался след тревоги. – Все еще думаешь о том, сможешь ли ты остаться здесь? Или о том, взять ли их с собой?

Я наблюдала за подрагиванием пальчиков Иви, и мое сердце пронзила боль.

– Не знаю, – призналась я. – Я думала, что когда вернусь… ну, думала, что разберусь со всем этим. Думала, что опасность будет позади, но оказывается, что нет.