Текст книги "Черный лебедь. Тетралогия (ЛП)"
Автор книги: Мид Райчел
сообщить о нарушении
Текущая страница: 40 (всего у книги 77 страниц)
Она засмеялась.
– Вряд ли.
Я переглянулась с каждым из них, чувствуя, как улыбка расползается на моих губах.
– Да неужели? Не заявиться ли нам на его вечеринку без приглашения?
Выражение “заявиться на вечеринку без приглашения” вряд ли широко использовалось среди джентри, но Шайе и Рюрику не понадобилось много времени, чтобы выяснить, что я имею в виду. Оба пришли в движение. Я не могла путешествовать в одиночестве в военное время, таким образом, Рюрик должен был собрать эскорт военных для нас. Шайя ушла, чтобы привести в готовность гражданских лиц, которые пойдут с нами, и чтобы подготовиться к королевскому визиту. Я могла сказать, что они оба были взволнованы. Люди и джентри не так уж отличались в большинстве случаев. Раньше у Дориана, у Шайи и Рюрика было несколько служебных обязанностей. Это было эквивалентом ночи развлечений для Мира Иного.
В своих покоях я нашла мою горничную Нию, с нетерпением ожидающую меня. Волшебные умения джентри очень сильно варьировались. Дориан мог разрывать землю. А Ния? Ее талант был в украшении других, волос и одежды. Как и в случае с моими поварами, ее навыки зачастую использовались недостаточно.
– Собирайся, – сказала я ей.
Ее лицо осветилось, и она практически побежала к гардеробу.
– Какой наряд вы бы хотели надеть, Ваше Величество?
Ее рука зависла возле черного коктейльного платья из нашего человеческого мира, затем переместилась на прозрачный синий сарафан.
Затем, она заколебалась в нерешительности и вопросительно взглянула на меня. Заявится по государственным делам в джинсах, которые я уже надевала, не было бы нехарактерным для меня. Но после моего раннего всплеска одиночества, я была взволнована тем, что увижу Дориана – почти до отчаяния. Прямо сейчас он казался мне единственным близким человеком, и внезапно меня привлекла идея удивить его.
– Персиковое, – сказала я.
Она кивнула, а ее пальцы перебирали платья. Не найдя персиковое, она нахмурилась и перепроверила. Затем ее взгляд перешел на другую половину шкафа, где висели платья джентри, которые она и другие сшили для меня. Ее глаза расширились, когда она достала шелковое персиковое платье, которое, как она, вероятно, полагала, никогда не увидит свет.
– Ваше Величество! – вот и все, что она смогла выдохнуть.
Для нее это было похоже на рождественское утро.
Имея медные волосы, я должна быть осторожнее с цветами, которые ношу, но это платье было достаточно теплого оттенка персика, так что все получилось. Ткань была сияющей и струящейся, будто живой. Платье было длинным, облегало торс, а затем расширялось книзу и стекало от талии к полу словно вода. Золотые ленты были зашнурованы на спине, украшенной аквамаринами. Ленты, также сделанные из нитей аквамаринов, свободно свешивались вокруг плеч, замыкая струи шелка под рукой и создавая иллюзию рукавов. В общем и целом, это было платье без бретелек, оставляющее мои руки, плечи и добрую часть ложбинки между грудей обнаженными.
– Думаю, мне нужен бюстгальтер, – сказала я, глядя на то, как тонкий шелк обернут вокруг моей груди.
– Но так это и носят! – запротестовала Ния.
Джентри, в моде и других вещах, не всегда разделяли вкусы людей. Ния это знала, и я видела в ее лице страх, что я сделаю что-нибудь человеческое и разрушу этот ореол “мечты, ставшей реальностью” одеяния, в кои-то веки подобранного должным образом.
– Хорошо, – сказала я, – но оставь мои волосы распущенными. Надеюсь, они меня немного прикроют.
Из-за отсутствия стрижки в последнее время кончики моих волос слегка доставали до лопаток.
Ниа сочла это приемлемым компромиссом, и приступила за дело, превращая каждую прядь моих волос в гладкий и чуть завитый на конце локон. Заколки зелено-синеватого цвета (а джентри так же любили и украшения) в особом порядке были прикреплены к моим волосам, и Ния принуждала меня надеть еще больше украшений в этой цветовой гамме. Небольшой макияж и вуаля – она сочла, что я выгляжу подобающим образом. Я планировала захватить её с нами в гости к Дориану и уже хотела сказать, что нам пора, как вдруг странная и неожиданная мысль пришла мне на ум.
– Ния... ты не могла бы подготовить и мою сестру тоже?
– Вашу... вашу сестру, госпожа?
Она казалась крайне удивленной.
– Она поедет?
Я думала об этом, удивляясь той же самой вещи. Ведь я никогда не позволяла Жасмин покинуть территорию замка, ради всеобщей безопасности.
И все же, я не могла отделаться от мысли, какой скучающей и одинокой она казалась. Плюс, я совсем забыла о её печеньях Твинкис.
– Да, – решила я. – Она едет. Давайте побыстрее.
Ния кивнула и направилась прочь к двери к какому-то шкафу. Она всегда создавала бесчисленное множество нарядов и ювелирных украшений. Когда-то Жасмин была любовницей прежнего короля в этом замке. Насколько мне было известно, весь ее гардероб все еще был здесь.
– Ния? – позвала я.
Девушка-джентри остановилась.
– Длинные рукава.
Ния снова кивнула, сообразив, что я имела в виду. Для джентри не было секретом то, что Терновая королева держит сестру в заключении. Однако это не означало, что я хотела, чтобы ее цепи были выставлены напоказ. И когда вся моя свита встретилась, чтобы отбыть, я увидела, что Ния действительно была одарена магией красоты. Жасмин, которая выглядела крайне ошеломленной этой неожиданной экскурсионной поездкой, надела платье, сшитое из бледно-зеленого бархата. Оно доходило до пола, как и мое, но имело длинные колоколообразные рукава, которые прекрасно скрывали цепи. Платье было более скромным, нежели мое, но у меня было ощущение, что Ния сделала это не для того, чтобы защитить благопристойность пятнадцатилетней Жасмин. Наиболее вероятно, Ния просто не хотела, чтобы сестра королевы привлекла больше внимания, чем сама королева. Минимум драгоценностей на Жасмин скорее подтвердило это, а взгляды моих собственных людей показали, что я определенно притягивала внимание. Я сомневаюсь, что они когда-либо видели меня наряженной, как полноценная женщина джентри.
Поездка верхом в этом платье обернулась болью в заднице. Это был не первый раз, когда я это делала, и отрадно, что юбка была не такой обтягивающей, как топ. Так же я обрадовалась, что наш маршрут был короток сегодня вечером. Мир Иной изгибался весьма сложным образом, ведя путешественников путями, которые казались невозможными, но часто оказывались кратчайшими. К тому же, эти дороги пролегали через другие королевства, часто моих соседей. Зная это, наша сторона все время, пока мы ехали, находилась в состоянии повышенной готовности. К моему облегчению, дорога не повела нас через Рябиновую Землю, как это часто бывало. Единственный переход между моей и Дубовой землями находился на коротком участке Ивовой Земли. Не утешительно, но более безопасно, чем ехать по вражеской территории.
Как только замок Дориана возник в поле зрения, настроение моей группы поднялось, и хулиганский дух вернулся. Его дом был именно таким, каким вы и ожидаете увидеть замок, построенный из тяжелых темных камней, с множеством башенок и витражами. Как всегда, на Дубовой Земле была осень, и хотя ночь воспрепятствовала тому, чтобы я увидела деревья с оранжевыми листьями, но запах урожая и прикосновение холода к моей коже подтвердили, какое это было время года. Я заметила маленькие группы крестьян вокруг походных костров, рассеянные у основания замка и с любопытством наблюдающие за нами. Как и у меня, у Дориана были военные беженцы, ищущие помощи у своего монарха. От взгляда на их лица у меня скрутило живот, и я заставила себя отвести глаза.
Слуги забрали наших коней, и люди встрепенулись из-за нашего неожиданного прибытия. Гости постоянно прибывали к обеду – особенно к Дориану – но мы были VIP-гостями. Я быстро шла к банкетному залу, в то время как рядом сновали слуги, низко кланялись, и предлагая помещение для моей свиты, узнавая, что нам еще возможно понадобится. Я остановилась перед дверью в банкетный зал. Даже с моим плохим человеческим этикетом, я знала, что обо мне будет объявлено в первую очередь.
Герольд распахнул дверь, предоставляя нашему взгляду свет, цвет и шум. Сегодня у Дориана было около ста человек, собранных за разными столами на креслах и диванах. Большинство из них были местной знатью. Некоторые были его солдатами. Другие были существами Мира Иного, против которых я боролась, когда они пересекали границу и проходили человеческий мир. Как я и догадывалась, ужин уже был подан, вокруг суетились слуги, а гости общались и ели.
Все замерли, когда раздался голос герольда:
– Ее Королевское Величество, Королева Эжени Маркхэм, именованная Одиллией Черным Лебедем, дочь Тиригана, Короля Бурь, Защитница Тернового Королевства, Возлюбленная Трехликой богини Луны.
Я никогда не привыкну ко всем этим титулам. Разговор прервался, затем раздался звук отодвигаемых стульев, когда люди торопливо вставали. Когда-то это приводило меня в замешательство, но теперь я знала, как следует поступить. Я начала идти вперед, но через два шага остановилась. Большинство моих солдат оставалось у двери, и никто из свиты больше не будет объявлен, так как со мной не было высокопоставленных дворян. Почти. Я взглянула не герольда.
– Моя сестра, объявите мою сестру.
Он вытаращил глаза, и я догадывалась о его растерянности. Не только потому, что такой странный запрос исходит от меня, это было трудно для него еще и потому, что у Жасмин не было никаких официальных титулов. Парень, однако, быстро встал на ноги. Это была его работа.
– Леди Жасмин Делани, дочь Тиригана, Короля Бурь, сестра Эжени, Терновой королевы.
Что вызвало несколько удивленных взглядов. Я улыбнулась герольду.
– Спасибо, – тихо поблагодарила я. – Только в следующий раз, возвещай мое имя перед именем нашего отца.
Он побледнел.
– Д-да, Ваше Величество.
Я вошла в комнату во главе своей свиты, пораженная тем, что сказала герольду. Для чего это? Необходимость унизить Короля Бурь? Желание увеличить свою значимость? Что бы то ни было, но я пожалела о своих словах.
Длинная ковровая дорожка простилась через комнату, и на полпути Дориан вышел из толпы и ожидал меня. Я подошла к нему, и он взял меня за руку, одаривая протяжным и томным поцелуем. Среди джентри, поцелуй был вполне приемлем для встречи своего любовника или посещения монарха.
– Моя дорогая, – произнес он, приподнимая глаза.
Лучась той самой хитростью, эти глаза производили на меня наибольшее впечатление. Для всех остальных наблюдающих, он выглядел все таким же спокойным и уверенным, как и обычно, когда его губы были изогнуты в беззаботной улыбке, обычной для него. Тем не менее, я могла представить себе его удивление. Он не рассчитывал увидеть меня так скоро. И, разумеется, не ожидал увидеть меня при полном царском параде. Я, возможно, была Рождественским утром для Нии, но для Дориана я была десертом после обеда.
– Я приветствую тебя и твоих сопровождающих.
Это была формальность, которая позволила вернуться гостям за стол и объявляла о том, что мои сопровождающие находятся под гостеприимством Дориана, а, значит, никто не мог причинить вред нам, и наоборот.
– Я полагал, что “скоро” – значит все что угодно, – прошептал он, поглядывая на мою ложбинку. – Все что угодно.
– Эй.
Я говорила так же тихо, как и он.
– Ты осматриваешь мое платье?
– Моя дорогая, я хочу сделать гораздо больше, чем просто его осматривать. Гораздо, гораздо больше. И я хочу это сделать прямо сейчас. Я не думаю, – добавил он, – что твое преобразование произошло одновременно и по поводу других наших обычаев?
Разумеется, он имел в виду пары, рассредоточенные по комнате, которые незамедлительно вернулись к любовным утехам, после того, как обо мне было объявлено. Люди целовались, снимая одежду, с легкостью занимаясь сексом на публике. Некоторые гости наблюдали, но большинство продолжали есть, делая вид, что ничего необычного не происходит.
– Нет, – решительно заявила я.
– Ты уверена? – спросил он, наклоняясь ближе. – Никто не сочтет это неприемлемым.
И в самом деле, большинство сочтут это обнадеживающим фактом, что их король и королева подтверждают свои отношения. Это знак власти и силы.
– Я здесь, чтобы пообедать, – мягко ответила я.
При всем моем серьезном отношении, его слова и язык его тела уже произвели на меня должный эффект.
Можно было бы подумать, что мы занимались сексом год назад, а не сегодня утром. Я не могла согласиться на эксгибиционизм, но если бы я сказала, что хочу пойти в его спальню прямо сейчас, то он бы немедленно развернулся и ушел со мной.
– Обед, так обед, – произнес он с сожалением. – Возможно, я приготовлю для тебя что-нибудь особенное. И я уверен, что сегодня тебе крайне понравятся наши гости.
Он повел меня к передней части зала. Его трон стоял на высоком постаменте, ниже располагался стол, во главе которого он обедал. Мой взгляд упал на вышеупомянутых гостей, и я замедлила ход. Вместо этого, я оглянулась и окликнула,
– Рюрик?
Я проинструктировала Шайю и Рюрика (и нескольких стражников) на счет того, чтобы они не выпускали Жасмин из виду. Они были заняты поиском своего места за обеденном столом, но несмотря на то, что они находились в середине зала, Рюрик услышал и повернулся. Резко кивнув головой, я жестом приказала ему присоединиться к нам. Выгнув бровь, он стремительно пересек оставшуюся часть зала, а когда увидел ужинающих гостей, то понял, почему я хочу, чтобы один из моих людей был поблизости.
Там, во главе стола, сидела и смотрела на меня холодными голубыми глазами Изабель – бывшая любовница Дориана.
5
– Черт подери, – еле слышно сказала я Дориану.
Он просто крепче сжал мою руку, а его улыбка расползалась шире. Я не боялась Изабель, вовсе нет. На самом деле, я не думала, что она сможет отбить у меня Дориана, и по магическим способностям она не шла ни в какое сравнение со мной. Вообще-то Изабель учила меня контролировать воздух и ветер, ее специализации, и я быстро превзошла ее. Несмотря на это, она была остра на язык. Я была уверена, что ужин с ней выльется в поток подлых пассивно-агрессивных замечаний. Грубоватый характер Рюрика делал его прекрасным специалистом по метанию колкостей, так что я надеялась на его помощь.
Однако, как только мы сели, в скором времени я поняла, что Изабель не единственная, кого мне стоит опасаться. Прочие присутствующие здесь аристократы не имели значения, но новое лицо заслуживало внимания. Ее звали Эдрия, и она была матерью Изабель. Она выглядела как привлекательная достопочтенная дама. Причем ее волосы и глаза были темными. Изабель была голубоглазой с роскошными золотисто-каштановыми волосами, которые делали ее ошеломляюще красивой. Тело Изабель также внесло немалый вклад в ее привлекательность. То что действительно объединяло этих двоих женщин – это хитрость, коварные поступки. Это означало для меня, что обе не будут долго сомневаться, когда дело дойдет до защиты собственных интересов. И было ясно, что мои отношения с Дорианом не были в их интересах.
На публике же этикет был превыше всего, и Эдрия была образцом вежливости.
– Ваше Величество, какая честь.
– Благодарю, – сказала я, усаживаясь рядом с Дорианом на очень уютном и богато украшенном двухместном диване.
Нас прижало друг к другу, против чего, я знаю, он не возражал, а его глаза продолжали ощупывать мое тело. Наши ноги были так близко друг к другу, что я пошла на уступку и позволила моей ноге слегка повиснуть на его. Наш диван был плотно придвинут к столу, так что длинная тяжелая скатерть скрыла эту мою дерзость, так же как и его руку, которая покоилась на моем бедре.
– Я удивлена видеть вас здесь, Ваше Величество, – скромно сказала Изабель.
Глядя на ее грудь, фактически вываливающуюся из платья, я задавалась вопросом, как я могла чувствовать неловкость по поводу моего обтягивающего лифа.
– Я думала вы заняты управлением вашей страной и вашими... человеческими делами.
– Это вовсе не удивительно, – заметил Рюрик, прежде чем потянулся за гигантской куриной ножкой.
Он зверски откусил огромный кусок, но подождал, пока проглотит, прежде чем продолжить высказываться. Это был прогресс в его прежних манерах.
– Она и мой господин едва могут жить друг без друга.
Я улыбнулась над употреблением “мой господин”. Даже после того как Дориан отправил Рюрика служить мне, солдат по-прежнему продолжал считать Дориана своим хозяином.
– Конечно, – сказала Эдрия, врываясь в разговор, когда выражение лица Изабель стало враждебным. – Но из того, что мы слышали, разве вы интересуетесь подобными обязанностями. Поистине, я не ожидала увидеть вас в столь... прекрасном одеянии.
– Очень милое, – сказал Дориан.
Он наконец оторвал от меня свой взгляд и подал знак, чтобы ему долили вина.
Мне совсем не обязательно любить обсуждения моей внешности, даже если обсуждение велось в позитивном русле, но похвала способствует укреплению моего социального статуса.
– А меня удивляет ваше удивление, – сказал Рюрик, на этот раз говоря с набитым ртом.
Что ж, мы могли лишь ожидать такой большой прогресс.
– Все слышали, как прекрасна моя госпожа. Мужчины повсюду хотят ее, но, конечно, она бы выбрала только лучшего себе в супруги. Как мой господин.
Слышать такое от Рюрика было почти очаровательно, но не для тандема матери и дочери.
– В моем понимании, – сказала Эдрия деликатно, – ваша притягательность представляет собой нечто большее, нежели ваша, хм, внешность. Вы и ваша благородная сестра ценны вашими будущими детьми. Я уже вижу, что у нее множество поклонников.
Я посмотрела через комнату на Жасмин, сидящую рядом с Шайей. На лице Жасмин была искренняя улыбка, но я не могла сказать, была ли она вызвана выходом в свет, обществом или собравшимися мужчинами, которые, казалось, осыпали ее комплиментами. Я заставила себя отвести хмурый взгляд.
– Ни у моей сестры, ни у меня нет намерения обзаводиться детьми, – сказала я, поворачиваясь к моим собеседникам.
– Как печально, – сказала Эдрия, слегка метнув взгляд на Дориана. – Как печально для всех нас.
– Ваше Величество, – обратилась Изабель, – вы встречались с моими детьми?
Я вздрогнула от удивления. Я и забыла, что у нее есть дети. Мать и дочь возможно намекали, что пророчество составляло половину моей привлекательности, но я знала, что Изабель, потеряв мужа, приехала ко двору Дориана в поисках влиятельного мужчины, используя как свою красоту, так и плодовитость.
Я проследила за ее взглядом в сторону столика у камина. Большинство его обитателей были молодыми. Это было похоже на детский столик на День благодарения. Я видела немногих детей джентри и могла лишь предположить, что потомство Изабель отличается рыжими волосами. Она сама подтвердила мою догадку.
– Это моя дочь, Ансония.
По человеческим меркам я определила бы возраст Ансонии около десяти или одиннадцати лет. Ее блестящие волосы были заплетены в косы на голове, и она хихикала над щенком, который продолжал подталкивать ее ноги, несомненно прося подачку.
– Рядом с ней мой сын, Пэгил.
Он был серьезного вида молодым человеком, резко контрастируя с его смеющейся сестрой. Собственно говоря, он выглядел немного старше Жасмин. Его рыжие волосы были темнее, чем волосы Ансонии, больше походя на Изабель, а его серо-голубые глаза критически оценивали выходки щенка, будто бы решая, одобряет ли он их. Наконец, крошечная улыбка появилась на лице, преображая его и заставляя нескольких ближайших девочек-ровесниц вздохнуть с обожанием.
Изабель четко представила своих детей как удар против меня, но я уловила искреннюю привязанность в ее глазах, когда она рассматривала их. Я всегда считала ее приезд ко двору с целью толкнуть себя в объятия какого-нибудь мужика граничащим с проституцией, но здесь надо смотреть на обстоятельства. Ее муж умер, оставив семью с финансовыми проблемами. Это делало ее действия более понятными, но я все равно считала ее сукой.
– Дети – это такая радость, – сказала Эдрия, вновь поглядывая на Дориана.
Я тоже посмотрела на него в то время, как он пристально разглядывал Ансонию и Пэгила. Изучение Дориана в течение долгого времени научило меня, что его глаза хранили тайну истинных чувств, в то время как он носил на лице то ленивое и таинственное выражение. И сейчас я увидела вспышку восхищения и тоски, скрытую в этих зеленых омутах. Странное ощущение вспыхнуло у меня в животе, и в первый раз я действительно могла поверить, что Дориан хотел от меня детей лишь потому, что хотел стать отцом, а не по причине наличия тайного плана. От всего этого я неожиданно ощутила чувство вины. И словно прочитав мои мысли, Дориан обратил свое внимание на меня. Его улыбка согрела, и вся тоска, которую выдавали глаза, теперь сменилась любовью, любовью, которая быстро смешалась со страстью, когда он снова осознал мое присутствие. В действительности, желание Дориана, казалось, усилилось по сравнению с тем, когда я впервые вошла, и я вдруг задалась вопросом, предпримет ли он в конце концов серьезную попытку эксгибиционизма. Но нет, сделав глубокий вздох, который, казалось, восстановил его контроль, он с уважением взглянул назад на своих гостей.
И все же, под столом я чувствовала руку, сжимающую мое бедро, его пальцы скользили по гладкому шелку платья.
Дрожь охватила мое тело, но я все так же вежливо сохраняла свое внимание на других собеседниках.
– Просто поразительно, насколько легко Изабель удалось зачать детей, – продолжила Эндрия. – Если бы бедный Марэт был жив, то без сомнений, у них сейчас была бы дюжина детишек.
Мне хотелось указать на тот факт, что если Изабель настолько плодовита, то она наверняка бы забеременела, когда они с Дорианом были любовниками. Но это было бы дурным тоном, поэтому я промолчала. Такие разговоры были не по части джентри, однако, Рюрик бросился защищать мою честь и указал на то, о чем я промолчала.
– Но с тех пор вы были и с другими, – сказал он. – И у вас больше нет никаких детей.
Рука Дориана умело начала собирать складки юбки на моей ноге таким образом, что вскоре собрал ткань в кучу и полностью оголил мое бедро, так что теперь пальцы касались голой кожи. У меня было чувство, что он больше не обращает особого внимания на разговор, несмотря на убедительное изображение интереса, удерживая свой взгляд на каждом, кроме меня.
Изабель сверлила взглядом Рюрика.
– У меня было немного любовников.
Распущенность не была оскорблением для джентри, но в данном случае, преуменьшение её сексуальной жизни объяснило, почему у неё еще не появился ребенок.
Тем временем, рука Дориана скользнула на внутреннюю поверхность моего бедра, двигаясь медленно и осторожно, чтобы никто из окружающих не заметил. Затем он добрался до моего нижнего белья, его пальцы остановились, словно обдумывая это препятствие. Я выбрала нечто тонкое и кружевное, главным образом, чтобы быть неотразимой позже, в спальне, но похоже это пригодилось и сейчас. Он ухватился за край, выбирая момент, а затем дернул так сильно, что ткань разорвалась. В шумной комнате никто этого не услышал, а я едва лишь смогла удержать судорожный вздох. Я одарила его пронзительным взглядом, но он либо проигнорировал, либо не заметил. Я полагаю первое.
– Иногда боги просто ждут удобного случая или скорее правильного человека.
Глаза Эдрии метнулись к Дориану, который победно ей улыбался. Он облокотился на стол и подпер рукой подбородок, пока другая была под столом.
– Очевидно, что брак с Марэтом был правильным, и я уверена, что боги одобрительно улыбнуться следующему мужу Изабель.
Ее тон и вид не оставляли вопросов по поводу того, кто им будет.
Рюрик фыркнул с отвращением.
– Я верю, что боги прикладывают руки к нашим романам, но их не интересуют подробности – и разумеется не то, что происходит под простынями.
Или под столом. Пальцы Дориана, теперь не имея преград, скользили по всем направлениям меж моих ног. Я хотела выразить свое неодобрение, но это противоречило бы тому, какой влажной он меня нашел. Бессмысленная улыбка, которую он одаривал Эдрию, изменилась в слегка самодовольную. С хорошо отработанным навыком, один из его пальцев начал гладить меня, сразу же найдя место, которое воспламенило меня и заставило гореть от удовольствия. Мой пульс ускорился, как от возбуждения, так и от страха, что кто-нибудь заметит.
Затем, словно выставляя напоказ свою наглость, он мастерски продолжал вести разговор, пока работал над тем, чтобы возбудить меня.
– Что ж, если Изабель хочет нового мужа, мы определенно можем это устроить. У меня есть на примете несколько лордов, которые будут счастливы взять ее в жены, или даже в супруги, если она не пожелает еще каких-нибудь обязательств.
Из-за дразнящих пальцев промеж ног, остальная часть моего тела продолжала наливаться огнем. Я чувствовала, что соски затвердели, и пожалела, что мое платье из столь тонкого шелка. К счастью, никто, кажется, не обращал на меня внимания, хотя это могло измениться, судя по тому как быстро я приближалась к оргазму.
Предложение Дориана было не тем, что хотела услышать Эдрия, и выражения благодарности на лице явно было натянутым.
– Вы слишком любезны, Ваше Величество. Но было бы столь расточительно отдать такую плодородную женщину каким-то незначительным лордам. Конечно же, такой подарок как Изабель заслуживает чего-то более... королевского.
Ноющий, дрожащий экстаз, вызванный его прикосновением, вот-вот должен был взорваться. И к моему огорчению, я хотела этого. Мне было нужно довести все до конца. Кончить. Поэтому, для меня было шоком, когда его палец переместился с клитора, проскальзывая в меня. Это тоже доставляло удовольствие, но так же приносило и разочарование, учитывая как близко я была к оргазму. Я слега развела ноги, позволяя ему вернуться, но он продолжал проникать своим пальцем в меня. Его движения были сильными и быстрыми, но лишь незначительное его телодвижение могло указать на то, чем он занимается, и казалось, никто не замечает этого. Было нечто захватывающее, нечто опасно эротичное в осознании того, что он делал со мной при таком количестве свидетелей.
– Вы правы, – сказал Дориан, принимая серьезное выражение лица, словно он действительно рассматривал слова Эндрии всерьез. – И я знаю парочку королей, которые могут заинтересоваться. Рюрик, ты не помнишь… у Короля Лотосов есть супруга?
– Не уверен, – ответил Рюрик, явно наслаждаясь игрой Дориана. – Это тот, у которого седая полоска посреди бороды, верно? А еще у него немного заостренные уши?
– Он самый, – подтвердил Дориан.
И затем, без предупреждения, палец Дориана – такой влажный – выскользнул и вернулся обратно на клитор, начав гладить его с такой силой, что я практически сразу кончила. Я была почти на пике, и этого прикосновения было достаточно, чтобы подтолкнуть меня к оргазму. Мое тело сводило судорогой, поскольку волны блаженства проходили через меня, а Дориан все продолжал гладить, гораздо дольше, чем это было нужно. Наконец, он оторвался, и даже натянул мою юбку обратно, прежде чем возвратить руку на свои колени. Его губы были растянуты в очень довольной улыбке, хотя все его внимание было обращено на Изабель.
– Желаете ли вы, чтобы я вас официально представил?
Выражение её лица было холодным, а ответ её был жестким.
– Вы слишком любезны, Ваше Величество. Я бы не хотела доставить вам неудобство.
Я не обращала на нее много внимания, но теперь поняла, что она обращала его на меня. И я была уверена, что она единственная за столом, кто понял, что произошло – и это не приносило ей счастья.
– Совсем никаких неудобств, – уверил он. – Я посмотрю, что можно сделать.
Эдрия изо всех сил старалась увести беседу прочь от темы союза ее дочери с кем-нибудь, кто не был Дорианом. Я едва слушала, и когда ужин, наконец, закончился, я вернулась с Дорианом в его спальню. Моя слабость после оргазма уступила дорогу гневу, практически в тот же момент, как он закрыл за нами дверь.
– Какого черта ты вытворяешь?! – воскликнула я. – Ты не имел права этого делать!
Дориан издал смешок, аккуратно снял и сложил тяжелый плащ.
– Непохоже, что ты была против. Кроме того, тебе вообще повезло, что я ограничился именно этим, особенно после того, как ты появилась без предупреждения в таком платье.
– Эй, я не обязана консультироваться с тобой по поводу выбора моих нарядов.
– Нет, но тебе следует ожидать последствий.
Он быстро подошел ко мне, переместив руки на мою талию.
– И только из-за уважения в твоему глупому человеческому предубеждению, я не взял тебя в открытую. Вообще-то, ты должна быть благодарна.
– Благодарна?! – воскликнула я.
Я возмущалась, но по правде, близость его тела вновь возбуждала меня. О боже. Словно мое тело все время жаждало его прикосновений.
– Благодарна, – повторил он со свирепым блеском в глазах. – Особенно после того, как я оказал тебе услугу. А за услугу тебе нужно сейчас заплатить.
Хватка на моей талии усилилась, и он толкнул меня на кровать. Я могла легко сопротивляться – мы оба знали кто победит в рукопашном бою. Но я была более чем готова играть в эту игру, особенно, когда он быстро стянул с себя штаны и выставил на показ длинную, твердую эрекцию, которая, без сомнений, была готова взорваться оргазмом в тот момент, когда он увидел меня в платье.
Я до сих пор была влажная, и отчаянно хотела почувствовать его в себе, входящего так же сильно, как до этого были его пальцы. Но к моему удивлению, он не направился к моим ногам. Вместо этого, он прошел вперед и встал на колени так, что моя голова оказалась между ног, и затем он протолкнул себя между моих губ. Я удивленно воскликнула, но звук получился приглушенный, так как он заполнил мой рот и начал скользить туда-обратно.
Он был такой большой, что я едва смогла вместить его. Дориан знал, и похоже, гордился этим, удерживая свой взгляд на мне, в то время как вынуждал меня доставлять ему удовольствие ртом.
– Ты можешь взять его, – сказал он, ритмично двигаясь. – Ты возьмешь его. Я же говорил тебе: ты принадлежишь мне.
Это было грубо и агрессивно, но мы оба знали, что я не возражаю, когда Дориан играл доминирующего. Кроме того, такое разнообразие в нашей сексуальной жизни было очень возбуждающим. Джентри не возражали против орального секса, но из-за своей навязчивой идеи завести детей, предпочитали традиционный секс. Так или иначе, мысль о том, что он кончит мне в рот, на мои губы, сводила меня с ума.
Я могла чувствовать, как он увеличивается, видеть признаки напряжения в момент приближения кульминации. Его губы приоткрылись, из них вырвался слабый стон. И тогда, когда я была уверена, что он сейчас кончит, он вышел из меня, опустился ниже и проворно стащил с меня платье. Крепко схватив мои ноги и раздвинув бедра, вошел в меня с такой силой, что я выкрикнула и выгнула тело. Это длилось всего пару секунд, сильно и быстро, а затем он кончил, все его тело содрогалось, и то что он все-таки излился в меня, доказывало, что он все еще придерживается обычных убеждений джентри.
