Текст книги "Наследник Новрона"

Автор книги: Майкл Салливан

Они немного посидели в молчании. Адриан слышал, как храпит Гонт.

– Едва ли нам стоит тянуть время, – сказал Ройс. – Пока у нас еще есть запасы воды, пищи и воздуха, достаточные для того, чтобы спастись.

– Наверное.

– Знаешь, когда я умру, а в том, что так будет, нет сомнений, и, если от меня что-нибудь останется, было бы неплохо, если бы ты оставил меня в склепе Новрона. Нельзя и мечтать о лучшем месте, и пусть Майрон скажет что-нибудь хорошее и поэтическое обо мне и Гвен.

– Нет, ни за что! – вскричала Ариста, отрицательно качая головой.

Она стояла у стены, накинув на плечи одеяло и вцепившись побелевшими пальцами в темную шерстяную ткань. Магнус и Мовин стояли рядом с принцессой. Оба молчали, пока Ройс излагал свой план. На их лицах застыло выражение тревоги и обреченности. Гонт встал на ноги, в его глазах впервые за долгое время загорелись огоньки надежды.

– Другого пути нет, – заверил Аристу Ройс, усаживаясь на свой заплечный мешок, рядом с которым стояли его сапоги. – И я знаю, что этот план принесет нам успех.

– Ты умрешь! – закричала Ариста. – Ты умрешь, а я не сумею тебя спасти.

Ройс натянул сапоги.

– Конечно, умру и не хочу, чтобы ты меня спасала, – сказал он и после небольшой паузы добавил: – И наступит долгожданный конец.

– Нет, я знаю, вы оба погибнете. – Ариста с застывшим от ужаса лицом посмотрела на Адриана. – Не делайте этого, пожалуйста.

Адриан отвернулся, отстегнул свой пояс и бросил на пол мечи, понимая, что без них он сможет бежать быстрее.

– В какую сторону ты пойдешь, Ройс?

– Думаю, направо, – ответил он, снимая плащ. – Тогда я окажусь слева от него; возможно, он праволапый. Я попытаюсь отвлекать его подольше, но мы видели, что чудовище двигается с поразительной быстротой. Я собираюсь сдвинуться в правый угол и привлечь его внимание только тогда, когда отойду от входа как можно дальше. Так что жди моей команды. Если повезет, перед ним откроется проход.

– Вы идете прямо сейчас? – спросила Ариста.

Адриан прислонился спиной к стене и постучал ногой о ногу. Затем встал и несколько раз подпрыгнул на месте.

– Нет смысла откладывать.

– Ну не надо, прошу вас, – едва слышно взмолилась Ариста.

Она сделала шаг к Адриану, умоляюще протянула к нему руку и остановилась.

Ройс подошел к Магнусу. Тот отступил на шаг, когда Ройс снял с пояса Альверстоун вместе с ножнами и протянул их гному.

– Сможешь за ним присмотреть? – спросил Ройс.

– Ты серьезно? – спросил гном.

Ройс кивнул. Магнус медленно и осторожно, словно новорожденного ребенка, взял кинжал двумя руками.

– Ты и в самом деле намерен это сделать? – спросил гном, кивая в сторону Склепа дней.

– Других шансов у нас не осталось.

– Я могу пойти с тобой, – сказал Магнус, не спуская глаз с кинжала. – Я буду держать лампу…

– Куда тебе с твоими маленькими ножками, – засмеялся Ройс. – Чудовище убьет Адриана, и все на этом закончится.

Магнус поднял голову, свел кустистые брови к переносице.

– Но я последний, кому… – начал было говорить он и вдруг осекся.

– Скажем так, последние события заставили меня понять, что я совершил немало поступков, которые совершать не стоило. Ужасных поступков. Наверное, даже хуже тех, что остались на твоей совести. И сейчас моя ненависть к тебе выглядит глупой. – Ройс улыбнулся.

Гном кивнул:

– Я поберегу его для тебя и позабочусь о нем, пока он не понадобится тебе снова.

Ройс кивнул и направился к двери. Подойдя к ней, он отодвинул засовы.

– Начинаем, напарник?

– Встретимся на той стороне, дружище.

Адриан обнял Ройса, а тот неожиданно обнял его в ответ. Улыбнувшись в последний раз, Ройс распахнул дверь и исчез во мраке Склепа дней.

Адриан остался ждать на пороге. Он ничего не видел, в склепе царила полная тишина. Впрочем, Адриан не сомневался, что так и будет.

– Хочешь взять лампу? – шепотом спросил Майрон.

– Нет, – ответил Адриан. – Без нее я побегу быстрее, но будет лучше, если Ариста встанет здесь и заставит свой плащ засиять, когда я побегу.

Он произнес эти слова, не оборачиваясь к принцессе.

– Конечно, – услышал он сдавленный голос Аристы.

Они ждали, глядя в темную комнату и настороженно прислушиваясь. Адриан всматривался в кромешный мрак, пытаясь понять, где находятся Ройс и чудовище.

– Адриан, я… – шепотом начала Ариста, и он почувствовал, как она легонько коснулась его спины рукой.

– Сюда, чудовище! – закричал Ройс, и его голос прокатился по склепу, эхом отразившись от далеких стен. – Попробуй доберись до меня прежде, чем я найду меч с твоим именем и воткну его в твое злобное сердце!

Ройс увидел, как плащ Аристы вспыхнул, озарив белым сиянием склеп, не таким ярким, как в первый раз, но они увидели дальнюю стену, открытую дверь и огромного зверя посреди помещения.

Гиларабрин смотрел на Ройса, который приготовился к поединку, пытаясь понять, как будет атаковать чудовище – когтями или клыками.

«Насколько он подвижен? – успел подумать Ройс. – Сколько времени ему потребуется, чтобы преодолеть разделяющее нас пространство?»

Ройс находился довольно далеко, и зверю нужно было сделать не менее десяти шагов, чтобы до него добраться. Может быть, огромные размеры делают его неуклюжим? Ройс помнил, что гиларабрин не является живым существом. Он магическое создание, и наверняка на него не распространяются естественные законы нашего мира. Что, если он может бегать, как маленькая ящерица, или наносить молниеносные удары, точно змея? Ройс был готов к любым неожиданностям, в ожидании атаки несколько раз перенес вес с одной ноги на другую.

– Ну давай, – закричал он. – Я в твоих паршивых владениях. Ты знаешь, что я тебе нужен.

Зверь сделал один короткий шаг, потом второй.

– Давай-давай! – вскричал Ройс.

Адриан выскочил из-за двери. Однако он успел пробежать только пять шагов, когда чудовище повернулось в его сторону. Адриан резко остановился, поскольку зверь с поразительной быстротой повернул к нему свою огромную голову.

– Адриан, возвращайся! – крикнула Ариста.

Ройс бросился вперед.

– Посмотри сюда, глупое существо! – заорал он, размахивая руками над головой.

Гиларабрин не обратил на Ройса внимания и метнулся к Адриану, который бросился бежать обратно.

Плащ Аристы начал медленно разгораться.

– Гиларабрин! – позвал Ройс, и зверь застыл на месте. – Я здесь, глупое существо! Что? Я тебе не нравлюсь? Ты считаешь, что я слишком тощий? – Зверь повернул голову к Ройсу, но не отошел от двери.

– Клянусь Маром! – разочарованно воскликнул Ройс.

– Минит дар, – сказал гиларабрин, и его голос прокатился по пещере, точно рокот грома.

– Он умеет говорить! – ошеломленно воскликнул Ройс.

– Верно, гиларабрины знают древний язык, – вмешалась Ариста.

– Что он сказал?

– Я не уверена. Этим языком я владею слабо. Кажется, это можно перевести как «смысл отсутствует», но не могу сказать наверняка, – крикнула она в ответ.

– Я могу, – донесся из темноты голос Майрона. – Он сказал: «Я не понимаю».

– Чего он не понимает?

– Ройс не может услышать, как ты пожимаешь плечами, Майрон, – проворчал Адриан.

– Я не знаю, – сказал монах.

– Спроси у него, – предложила Ариста.

– Бинитмон ирайе, минит дар? – спросил после небольшой паузы Майрон.

Существо не обратило на слова Майрона внимания, оно продолжало смотреть на Ройса.

– Может быть, оно тебя не слышит.

Майрон закричал громче. Однако зверь продолжал его игнорировать, не сводя глаз с Ройса.

– Клянусь Маром, – снова сказал Ройс.

– Минит дар, – повторил гиларабрин.

– Вот оно что! – вскричал Майрон. – Бимар! Бимар означает «голоден» на древнем языке.

– Да, правильно, – подтвердила Ариста. – Но складывается впечатление, что он слышит только Ройса.

– В жилах Ройса течет эльфийская кровь, – сказал Адриан. – Может быть, поэтому?

– Конечно! – закричала принцесса. – Все как в Авемпарте! Скажи что-нибудь на древнем языке, задай вопрос. Спроси: «Эре эн кир абенити?»

– Эре эн кир абенити? – повторил Ройс.

– Мон бир истанирт пор бон де хавин эр майн, – ответил гиларабрин.

– Что я сказал и что он ответил?

– Ты спросил, как его зовут, а он ответил… – тут Ариста заколебалась.

– Он ответил, что его имя написано на мече, – вмешался Майрон.

– Ты можешь с ним говорить, Ройс! – возбужденно сказала Ариста.

– Замечательно, но почему он не хочет меня есть?

– Хороший вопрос, – ответил принцесса, – но не стоит его об этом спрашивать. Нет смысла подавать ему такие идеи.

Ройс шагнул вперед. Гиларабрин не пошевелился. Ройс сделал еще шаг, потом еще, продолжая оставаться в полной готовности. Он знал, что зверь умен и, возможно, хочет застать его врасплох. Еще два шага. Теперь Ройс находился на расстоянии удара лапой, однако гиларабрин не двинулся с места.

– Осторожно, Ройс, – предупредил Адриан.

Еще шаг, и еще, теперь уже хвост гиларабрина находился всего в нескольких дюймах от Ройса. Он протянул руку и коснулся хвоста гиларабрина, который даже не пошевелился.

– А ему понравится, если дернуть его за хвост? – полюбопытствовал Ройс. – Что с ним? Майрон, как сказать, чтобы он отошел в сторону?

– Ванит донель.

Ройс встал во весь рост перед огромным существом и громко приказал:

– Ванит донель!

Гиларабрин отступил.

– Любопытно, – сказал Ройс и вновь шагнул к гиларабрину. – Ванит донель!

Зверь отошел назад.

– Попробуй выйти, – сказал Ройс.

Как только нога Адриана оказалась за дверью, гиларабрин начал наступать. Адриан вернулся обратно.

– Как сказать: «Стой»?

– Ибит!

Ройс приказал гиларабрину остановиться, и тот ему подчинился.

– Майрон, а как сказать: «Никому не причиняй вреда»?

Майрон ответил, и Ройс повторил фразу.

– А как сказать: «Разреши им пройти через эту комнату»?

– Мелентанариа, эн венау бренит дар венсинти.

– Неужели? – удивленно переспросил Ройс.

– Да, а почему ты так удивился?

– Я знал эту фразу.

Эсрахаддон научил его словам «мелентанариа, эн венау» в Авемпарте. Ройс вновь повторил фразу Майрона, и Адриан в третий раз вошел в Склеп дней. Гиларабрин не пошевелился.

– Ванит донель! – закричал Ройс, и гиларабрин отступил назад, давая им возможность пройти мимо него.

– Поразительно, – сказала Ариста, переступив через порог вслед за Адрианом. – Он тебя слушается.

– Как жаль, что я не знал об этом в Авемпарте, – сказал Ройс. – Тогда бы это очень пригодилось.

Ройс отвел гиларабрина к противоположной стене, и огромный зверь послушно отступал перед крошечным по сравнению с ним вором. Волшебное существо не сводило с Ройса глаз, но в нем уже не было угрозы.

– «Алминул» означает: «Оставайся на месте», – сказал Майрон.

– Алминул, – повторил за монахом Ройс и отошел от зверя на пару футов. – Идите вперед. Только на всякий случай сохраняйте дистанцию.

Один за другим они пересекли Склеп дней. Ариста в светящемся плаще задержалась возле Ройса, чтобы Гонт видел, куда идти. Он шел последним…

Глава 22
НОВРОН ВЕЛИКИЙ

Каменная дверь на противоположной стене Склепа дней была приоткрыта, и Адриан, взяв лампу у Майрона, шагнул внутрь первым. Высокие колонны поддерживали потолок. В затхлом воздухе пахло плесенью. Вдоль стен стояли расписные вазы, урны, сундуки и чаши, а также статуи в натуральную величину, жаровни и фигурки разных животных. Некоторых из них он легко узнал, других видел впервые. С двух сторон вдоль стен шла колоннада, в нишах виднелись каменные саркофаги. Над арками были вырезаны слова и нарисованы люди.

Адриан услышал, как Ариста ахнула у него за спиной, и в свете лампы он увидел три скелета: здесь погибли двое взрослых и ребенок. Рядом лежали две короны и меч.

– Это Нарейон, его жена и дочь, – прошептала Ариста. – Должно быть, он привел их сюда, когда Эсрахаддон отправился на встречу с Венлином.

Адриан поднял меч и провел пальцем по клинку, стирая с него пыль. Вдоль его лезвия бежала надпись.

– Это тот самый меч? – спросил он.

Ариста кивнула.

– А как найти гроб Новрона? – спросил Мовин.

– Он больше остальных, – предположил Гонт. – И должен находиться в самом конце.

Ариста пожала плечами.

Майрон запрокинул голову, чтобы прочитать надписи на арках, его губы беззвучно шевелились.

– А ты можешь его найти? – спросил Гонт.

Майрон покачал головой.

– Вон там, – сказал он, указывая на текст, написанный на потолке. – Там говорится, что это гробница императоров.

– Мы и сами знаем, а где Новрон?

– Здесь гробница всех императоров, но… – Майрон посмотрел на гробы и пересчитал их указательным пальцем, – их всего двенадцать. Империя просуществовала две тысячи сто двадцать четыре года. Должно быть, тут их несколько сотен.

Адриан прошелся по комнате, разглядывая саркофаги, сделанные из известняка, но все они отличались друг от друга формой и изысканной резьбой. На некоторых гробницах он увидел сцены сражений и охоты, а один был украшен всего лишь изображением красивого озера, окруженного деревьями и холмами. На другом саркофаге художник изобразил город и строящиеся здания. Несколько ниш оставались пустыми.

– А их могли переместить? – спросил Адриан у Майрона.

– Вполне возможно, ведь ниш всего двенадцать. Почему так мало?

– Наверное, остальные находятся за этой дверью, – предположил Магнус.

Он стоял в дальнем конце склепа и на фоне огромных колонн и статуй казался еще меньше, чем обычно.

Все подошли к дальней стене с единственной дверью, над которой имелась какая-то надпись.

– Что там говорится, Майрон? – спросил Ройс.

– «Здесь лежит Нифрон великий, первый император Элана, спаситель мира людей».

– Ну вот он, – сказал Магнус. – Там первый император.

Ройс шагнул к высеченной из скалы двери, которую удерживали каменные штифты, а рядом в стене имелось углубление с рычагом. Ройс взялся за рукоять и повернул, штифты начали со скрежетом выходить из двери. Тогда Ройс слегка толкнул дверь, и она сдвинулась в сторону, открыв вход в гробницу Новрона.

Адриан поднял лампу повыше, и все выстроились за Ройсом, который первым вошел внутрь. Адриан последовал за ним вместе с Аристой, и свет от ее плаща залил гробницу. Сначала Адриан увидел пару слоновьих бивней, стоявших по обе стороны от двери. Они образовали над входом арку. Черные мраморные колонны поддерживали четыре паруса свода, и все пространство между ними наполняли сокровища.

Здесь были золотые столы и стулья, огромные сундуки и шкафы. С одной стороны стояла колесница, полностью сделанная из золота, а с другой – изящная лодка. На стенах висели копья и щиты. Словно молчаливая стража, выстроились отлитые из золота и серебра статуи людей и животных, украшенные драгоценными камнями. В центре, на высоком помосте, они увидели огромный саркофаг из алебастра. На его боковых сторонах были изображены сцены, такие же, как те, что украшали стены: истории сражений, войн и переговоров. Однако нигде Адриан не нашел эпизода, в котором Марибор возлагает корону на голову императора. Это показалось Адриану странным, потому что такие картины имелись во всех церквях.

– Вот он, – с благоговением пробормотал Мовин. – Мы обнаружили склеп самого Новрона. – Граф с радостной улыбкой коснулся колесницы. – Как вы думаете, она принадлежала ему? Именно на ней он отправлялся в сражения?

– Сомневаюсь, – ответил Адриан. – Золото слишком тяжелое, лошади не справились бы с таким весом.

Ариста прошлась по склепу, внимательно поглядывая по сторонам.

– Как должен выглядеть Рог? – спросил Ройс.

– Я точно не знаю, – ответила Ариста. – Но думаю, что он должен лежать в гробу. Более того, мне известно, что Эсрахаддон положил его туда для Неврика. Нам нужно открыть гроб.

Магнус засунул долото под край крышки, Адриан, Гонт и Майрон встали вокруг. Майрон повыше поднял лампу, и гном ударил молотком по долоту, потом все вместе стащили крышку саркофага.

Внутри лежал гроб, выкованный из чистого золота в форме человеческого тела с четким изображением лица, рук и одежды. Они стояли вокруг и не могли оторвать глаз от хрупкого мужчины с раскосыми глазами и высокими скулами. Его голову украшал искусно сделанный шлем.

– Как это понимать? – сказал Гонт.

– Это крышка раки, – сказал Мовин. – Украшение. Нужно ее снять.

Гном ловко пробежался пальцами по крышке, нашел замки и открыл их, затем искатели подняли крышку и заглянули внутрь. Перед ними лежали останки Новрона Великого.

Адриан рассчитывал увидеть груду хрупких, рассыпавшихся костей, возможно, даже прах, но они увидели тело человека с кожей, волосами и в одежде. Серая ткань так сильно истлела, что даже от легкого дыхания превращалась в пыль. Однако кожа, сухая и темная, совсем не пострадала от времени. Если не считать пустых глазниц, в целом труп прекрасно сохранился.

– Как такое возможно? – спросил Гонт.

– Поразительно, – заметил Майрон.

– Согласен, – добавил Магнус.

– Этого не может быть, – заявил Мовин.

Адриан завороженно смотрел на Новрона. Как и на крышке гроба, черты лица были утонченными и немного резкими, с раскосыми глазами и заостренными кверху ушами. Изящные руки с длинными пальцами украшали три кольца – золотое, серебряное и еще одно, с черным камнем. Руки покоились на металлической шкатулке, на которой были выгравированы слова: «Неврику от Эсрахаддона»

– Осторожно, – сказал Ройс, внимательно изучая руки.

– Здесь присутствует магия, – сказала ему Ариста. – Я чувствую.

– Но если там Рог, так и должно быть, верно? – спросил Адриан.

– Это не Рог. В коробке что-то лежит, какой-то амулет.

– Вероятно, он убьет любого, кто к нему прикоснется, кроме наследника, – предположил Магнус.

Все вопросительно посмотрели на Гонта.

– Может, я сначала дотронусь до него палкой или еще чем-нибудь? – спросил он.

– Эсрахаддон не стал бы делать ничего такого, что могло бы тебе навредить, – заверила Гонта Ариста. – Давай, возьми шкатулку. Так или иначе, он оставил ее для тебя.

Гонт потер свой медальон, потом протянул руку и высвободил коробочку из пальцев Новрона.

Подсвечники на стенах вспыхнули голубым пламенем, холодный ветер пронесся по склепу, и Гонт выронил шкатулку из рук.

– Добро пожаловать, Неврик, мой старый друг, – сказал голос, все обернулись и увидели призрака Эсрахаддона.

Волшебник был в таком же плаще, что и Ариста, однако этот сиял ослепительной белизной. Эсрахаддон выглядел так же, как в Ратиборе, где Адриан увидел его в последний раз.

– Если уши твои слышат мой голос, значит, тень ужаса бежала, и ты стал императором. Как бы я хотел знать, стоит ли рядом с тобой Джериш. На тот случай, если мечты сбываются в мире смертных, я предлагаю ему то, в чем отказывал при жизни – мою благодарность, восхищение и любовь.

Руки мои навсегда обагрены кровью невинных, а на душе лежит клеймо таких страшных преступлений, что прощение давно стало невозможным. Именно мой грех крошил камень и раздирал плоть. Это я разорил наш любимый дом. И хотя говорить об этом сейчас кажется безумием, мне удалось зажечь искру. К тому же другого пути нет. Ибо завтра сердца всех сензаров и тешлоров перестанут биться, и их дыхание пресечется. Я заберу их зло с собой, угроза исчезнет, мрак развеется, чтобы ты смог снова насладиться солнцем лучшего дня.

Я стою здесь, в этом священном зале, выбранном твоим отцом как место последнего упокоения его родных, уверенный в том, что Мовиндьюле жив. Ропот сменяется стоном, когда я зрю неотмщенное убийство, совершенное две тысячи лет назад. В этих стенах бродит подлый дух, чья порочность беспредельна. Мы знали не все! Мне представляется, что чудовище, изгнанное Рогом и богами, намерено восторжествовать над законом. Злой дух нашел лазейку, сумел ее расширить и ускользнуть на свободу, ибо ничто не может его остановить после трех тысяч лет существования. Я позабочусь о том, чтобы он встретил свой конец. Несмотря на то, что он сильнее меня, моя магия его уничтожит. Чтобы прикончить злобного духа, я сам должен стать таковым. Став убийцей многих тысяч людей, я буду запятнан, но такова цена за то, что я погашу пламя, которое жаждет поглотить все.

Рог станет твоим. Береги его, передай своим детям и предупреди их, что наступит день, когда все повторится в Авемпарте. Считай Джериша своим рыцарем, тайны инстариев остаются той нитью, на которой держится надежда.

Всех тебе благ, сын императора, мой император, мой ученик, мой друг. Знай, что сейчас я встречусь с Мовиндьюле, и мне будет оказана честь умереть ради того, чтобы ты мог жить. Будь хорошим правителем, чтобы я мог тобой гордиться.

Призрак Эсрахаддона исчез так же быстро, как появился, свечи в канделябрах померкли, и в склепе вновь воцарился полумрак, который разгоняло лишь слабое сияние лампы.

– Вы все поняли? Жаль, что у меня нет бумаги, чтобы записать его слова, – сказал Адриан, потом посмотрел на Майрона и улыбнулся. – О, так даже лучше.

Ройс опустился на колени и осмотрел шкатулку. Обнаружив, что на ней нет замка, он осторожно приподнял крышку. Внутри лежал бараний рог, самый обычный, без золота, серебра, самоцветов или бархата. Однако вдоль всей его поверхности шла надпись на языке, на котором Ройс не умел читать, но он его сразу узнал.

– На вид ничего особенного, – заметил Магнус.

Ройс положил Рог обратно в шкатулку.

– Что все это значит? – спросил Мовин.

Он с унылым видом сел на золотой стул, стоящий посреди груды сокровищ, перебегая беспомощным взглядом с одного лица на другое.

– Новрон был эльфом, – сказал Ройс. – И притом чистокровным.

– Первый истинный император, спаситель человечества, даже не был человеком, – пробормотал Магнус.

– Но как такое может быть? – спросил Мовин. – Он возглавил войну против эльфов. Новрон их победил!

– Легенды гласят, что Новрон полюбил Персефону. Может быть, он поступил так из-за любви, – предположил Майрон, который расхаживал по комнате и внимательно все разглядывал.

– Значит, Течилор и Сензлиор тоже были эльфами? – сказал Адриан. – Возможно, даже братьями Новрона.

– Тогда понятно, почему здесь так мало саркофагов, – заметил Майрон. – Поколения сменялись реже. И древняя речь вовсе не древняя речь, а эльфийский язык. Родной язык первого императора. Вы только представьте себе, язык церкви не просто похож на эльфийский, это и есть язык эльфов.

– Вот почему Траник уничтожал головы статуй, – сказал Ройс. – Они изображали императоров, возможно, также Течилора и Сензлиора.

– Но как такое могло произойти? – спросил Мовин. – Как эльф стал императором? Должно быть, тут какая-то ошибка! Новрон – сын Марибора, посланный, чтобы спасти нас от эльфов, а они…

– Что они? – спросил Ройс.

– О, я даже не знаю, – вздохнул Мовин, качая головой. – Но все должно быть не так.

– Да, церковь не хотела, чтобы люди узнали правду, – сказал Ройс. – Именно по этой причине они заперли Эдмунда Холла. Сальдуру, Этельреду и Браге была известна правда.

– Так вот что имел в виду Брага! – вскричала Ариста. – Перед смертью он сказал, что Алрик и я не люди и что нельзя допускать отбросы вроде нас к власти. Он думал, что мы эльфы или что в наших жилах все еще течет кровь эльфов. Если Эссендоны являлись наследниками Новрона, то и мы – тоже. Вот в чем состояла тайна и почему они охотились за наследником. Церковь пыталась уничтожить линию Новрона, чтобы эльфы больше не правили людьми. Такая же цель была у Венлина. Так ему удалось объединить Гильдию тешлоров и Совет сензаров против императора ради блага всего человечества, чтобы избавиться от эльфийского правления.

– Это инстарии, – пробормотал Майрон.

Он рассматривал старый выщербленный щит, висевший в углу на видном месте.

– Что это такое? – спросил Адриан.

– Расписной щит, – ответил монах. – Такие носили воины эльфийского племени инстариев, к которому принадлежал Новрон.

– Но почему Новрон начал сражаться со своим народом? – спросила Ариста.

– Это не имеет значения, – заявил Гонт. – Мы по-прежнему в ловушке. Если только кто-то из вас не видит еще одной двери. Наполненная сокровищами гробница – это тупик. Разве что попробовать протрубить в Рог?

– Нет, подожди! – вскричала Ариста, но было поздно.

Все содрогнулись от дурных предчувствий, когда Гонт поднес Рог к губам и подул в него.

Ничего не произошло. Гонт не сумел извлечь из Рога ни единого звука. Щеки у него покраснели и раздулись, казалось, будто он исполняет пантомиму, изображая трубача. Потом он мрачно посмотрел на Рог, заглянул внутрь, засунул туда розовый палец, покрутил и снова попытался затрубить. Ничего не вышло. Он начинал дуть снова и снова, но в конце концов с отвращением швырнул Рог на пол, молча подошел к колеснице и сел, прислонившись спиной к золотому колесу.

Ариста подняла древний артефакт и принялась вертеть его в руках. Это был простой рог, немногим более фута, изящно изогнутый дугой, темный, почти черный, ближе к концу он становился почти белым. По всей его длине бежала старательно сделанная гравировка. В общем, ничего особенного, обычный старый рог.

– Майрон, здесь нужна твоя помощь, – позвала Ариста, и монах оторвался от созерцания сокровищ. – Ты можешь это прочитать?

Майрон поднес Рог к лампе и принялся его разглядывать.

– Здесь древний язык, он же эльфийский, как нам теперь известно. – Он прищурился, медленно поворачивая в руках Рог. – Ага!

– Что?

– Тут написано: «Сыграй на мне, о сын Феррола, начни спор с твоим господином, мой голос будет вызовом, голос, а не меч».

– И что это значит? – спросил Мовин.

Майрон пожал плечами.

– И все? – спросила Ариста.

– Нет, есть продолжение. Оно гласит:

 
«Феррола дар вовеки не преминет.
Закон столетия хаоса прекратит.
Никто из деспотов и королей не сгинет,
Их голос мой тревожный защитит.
 
 
Рука, готовая тайком ударить брата.
Проклятию да будет предана,
И станет неизбежною расплата,
Как ночь смениться днем обречена.
 
 
Как громкий вздох, сорвется с губ посланье:
Перчатка брошена, обычай соблюден.
Пусть все придут без страха на ристанье.
Цель поединка – королевский трон.
 
 
Смерть соберет свой урожай напрасный.
Один раз в тысячу на три опять придет.
Не будет разногласий или распрей.
Все поколенье в мир иной уйдет.
 
 
Раздастся зов, и солнце удалится,
И вновь пойдет вершить по небу круг.
Начнется бой. Он до тех пор продлится,
Пока один останется из двух.
 
 
Защитники, хранимые Ферролом,
От всех опасностей защиту обретут,
Но не уколов и ударов костоломных,
Которые друг другу нанесут.
 
 
Сойдутся в поединке два героя,
Ведомые Ферроловой рукой,
Которая оберегала их до боя.
Один погибнет в схватке роковой.
 
 
Другой в веках прославится воитель.
После того, как стихнет стали звон,
Получит трон с короной победитель
И будет королем провозглашен».
 

– Это не оружие, а обыкновенный рог, – сказал Адриан. – Его использовали для церемониального вызова перед схваткой за право стать королем, так бросают перчатку в лицо или дают пощечину противнику. Майрон, помнишь, ты нам рассказывал, что в древние времена между кланами эльфов шли сражения? Наверное, так эльфы решали, кто станет ими править. Тут сказано, что вызов можно бросить только один раз. Как ты сказал? Один раз в тысячу на три опять придет?

– Я думаю, имеется в виду раз в три тысячи лет.

– Ну предположим, что ты прав. Итак, Новрон вызвал на поединок короля эльфов, победил его и положил конец всем войнам, а потом провозгласил себя королем эльфов и людей.

– Я не понимаю, как это может нам помочь, – вмешался Гонт. – Зачем мы вообще сюда пришли? Как остановим армию эльфов?

– Протрубив в Рог, Гонт заявит о том, что имеет право вызвать их короля на бой за право повелевать эльфами, – сказала Ариста. – Сказано ведь: «Пусть все придут без страха на ристанье…» Вот как я это понимаю: эльфы должны будут на время прекратить войну и ждать исхода поединка между Гонтом и их королем.

– Что ты сказала? – с беспокойством спросил Гонт.

– Однако Гонт не сумел протрубить в Рог, – возразил Адриан. – Получается, с Рогом что-то не так.

– Значит, он не поможет нам выбраться отсюда? – спросил Гонт.

– Нет, не поможет, – печально ответила Ариста.

– Ну тогда посмотрим, на что способен гном, – заявил Магнус.

Он взял свой молоток и принялся изучать стены, постукивая по ним и прикладывая ухо, пару раз даже лизнул камень. Он обошел гробницу Новрона, потом перебрался в более просторное помещение, где стояли саркофаги других королей. Остальные разбрелись в разные стороны, изучая содержимое гробницы, пока Адриан проверял, что осталось в заплечных мешках.

– Наверное, здесь тысячи и тысячи фунтов золота, – сказал Гонт, поднимая вазу и так мрачно ее разглядывая, словно она насмехалась над ним самим фактом своего существования. – И что в нем проку?

– Сейчас я бы поменял его на яблочный пирог Эллы, – признался Мовин. – Я бы даже не отказался от ее похлебки, хотя она мне никогда не нравилась.

Некоторое время они прислушивались к негромкому постукиванию молотка гнома, доносившемуся из соседнего помещения. Эти тихие звуки действовали Аристе на нервы.

– Я выдавала себя за Эллу, когда работала во дворце, – сказала Ариста. – Но только мыла полы и не готовила. А она пекла очень вкусный яблочный пирог. Мовин, не знаешь, что с ней сталось?

Граф печально покачал головой:

– Ее убили во время сражения.

– Как жаль, – вздохнула Ариста.

– Как ты думаешь, что это такое? – спросил Гонт, который держал в руке статуэтку, изображавшую нечто среднее между быком и вороном.

Ариста пожала плечами:

– Красивая вещица…

– Сколько у нас времени? – спросил Мовин у Адриана, когда тот присел на обод колесницы.

– Три дня, – ответил Адриан. – Если будем экономить.

Стук молотка гнома смолк, и Магнус вернулся. Унылое выражение его лица говорило само за себя. Он вошел и уселся на кучу золотых монет, которые весело зазвенели.

– Что ж, бывают места и похуже, – проворчал гном.

– А как же Алрик? – неожиданно вспомнила Ариста. – Нам нужно достойно его похоронить.

– Так и будет, – сказал ей Майрон. – Мы похороним его со всеми почестями в королевском склепе.

Она кивнула, но, судя по виду, ее продолжали мучить какие-то неясные сомнения.

– Мы с Ройсом принесем тело, – вызвался Адриан.

– Я с вами, – сказал Мовин и пошел за ними.

Они вернулись с телом Алрика и осторожно положили его на золотой стол. Ариста накрыла брата одеялом, и все встали вокруг.

– Добрый Марибор, наш вечный отец, – начал Майрон, – мы собрались здесь, чтобы попрощаться с нашим братом Алриком Эссендоном. Мы просим, чтобы ты его помнил и проследил за ним во время его путешествия в страну рассвета. – Он посмотрел на Аристу, которая была готова расплакаться.

– Мой брат Алрик был…

Она не договорила, и слезы ручьями хлынули у нее из глаз. Адриан обнял принцессу за плечи.

– Алрик был моим лучшим другом, – продолжал Мовин. – Моим третьим братом, как я всегда говорил. А еще соперником, когда мы искали расположения женщин, и постоянным напарником во время путешествий, моим принцем и королем. Он слишком рано получил корону, но мы не знали, как мало времени ему оставалось. Алрик правил в ужасные времена и правил достойно. Он проявил доблесть и отвагу, достойные истинного короля. – Мовин замолчал, посмотрел на тело, накрытое одеялом, и положил руку на грудь Алрика. – Теперь корона снята, Алрик. Наконец-то ты свободен. – Мовин смахнул слезы с лица.