Текст книги "Наследник Новрона"

Автор книги: Майкл Салливан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 53 страниц)

Глава 20
СКЛЕП ДНЕЙ

Она бежала по коридорам и слышала лязг стали и крики воинов. Она исполнила свой долг, все кончено. Спустившись в гробницу, она вошла в Склеп дней. Император Нарейон рыдал, обнимая тела мертвых жены Аметисы и дочери Фанкилы. Последний из его рыцарей пал от руки сохранивших верность Венлину воинов. Дрожа от ярости, она произнесла заклинание. Стены склепа от ее слов содрогнулись, и раздался единый рев боли. Десять рыцарей-тешлоров, которые собирались расправиться с ее императором, были разорваны в клочья.

Она упала на колени.

– Император! – воскликнула она. – Я здесь!

Нарейон продолжал рыдать.

– Нам пора идти, – поторопила она императора.

Он отрицательно покачал головой и спросил, где находится Рог.

– Я положила его в гробницу.

– А мой сын?

– Он с Джеришем. Они покинули город.

– Тогда мы закончим здесь. – Нарейон вынул свой меч из ножен. – Наложи на него заклятие переплетенных букв.

Ей было понятно, что собирается сделать император. Она хотела возразить, заверить его, что существует другой путь. Однако вместо этого послушно положила ладонь на клинок и начала произносить заклинание. Лезвие замерцало, и на нем появилась надпись. Слова бежали друг за другом и никак не могли остановиться.

Император перевел взгляд с тел жены и дочери на мерцающий меч.

– Ступай, ты должна встретиться с ним, – сказал он. – Я позабочусь о том, чтобы он никогда не вошел в гробницу. Туда никто не войдет.

Она кивнула и поднялась с колен. Лишь однажды обернулась, чтобы навсегда запечатлеть в памяти эту скорбную сцену: заплаканный император склонился над телами своих погибших близких. Она не спеша покинула Склеп дней, теперь можно было не торопиться. Время потеряло свое значение. Император мертв, но это не Венлин его убил. Он упустил свой шанс. Венлин одержит победу в сражении, но проиграет войну.

Она услышала столь хорошо знакомый ей голос:

– Значит, он мертв. И ты здесь, чтобы меня убить?

– Да, – ответила она.

Она стояла в коридоре возле тронного зала. Его голос доносился из залы:

– Ты думаешь, тебе это под силу? Какая чушь! Даже старый Йолрик не настолько глуп, чтобы бросить мне вызов. А ты – ты моложе всех в совете, щенок, и смеешь выставить свои ничтожный опыт и жалкие знания Искусства против меня? Я и есть само Искусство, он есть творение моей семьи. Это мой брат учил Сензлиора. Весь совет черпает свое знание от миралиитов. Тебе многое удалось испортить. Я тебя не подозревал. Насчет Джериша у меня сомнений не было, но чтобы ты оказался способен на такое? Ты жаждешь власти, ты всегда ее хотел! Все вы одинаковы. Ты ненавидел тешлоров больше других. А я полагал, что всегда могу рассчитывать на твою поддержку.

– Это было до Авемпарты, до того, как стало понятно, что ты убийца. Тебе никогда не победить!

– Я уже победил. Император мертв, я это знаю. Остался один пустяковый вопрос. Скажи, где Неврик?

– Я умру прежде, чем отвечу тебе.

– Есть вещи похуже смерти.

– Я знаю, – сказала она ему. – Именно поэтому я выбираю смерть. Тебя тоже ждет смерть, как и меня…

Она посмотрела в глубь освещенного лучами солнца коридора. Издалека доносился грохот сапог марширующих вояк, ему вторил восторженный рев толпы.

– Как и нас всех, – подвела итог она. – Именно здесь когда-нибудь все и закончится, а Неврик вернется на трон. Наконец-то пришло время хоронить своих мертвецов.

Она в последний раз посмотрела на солнце и подумала об Элинии.

– Марибор заберет нас обоих, – сказала она и, закрыв глаза, начала плести заклинание.

Ариста проснулась с мыслью о том, что он это сделал! Сердце отчаянно колотилось в груди. Вся мокрая от пота, она лежала на одеяле в небольшой мрачной камере, озаренной светом одной-единственной лампы. Кто-то заботливо накрыл ее вторым одеялом и положил под голову заплечный мешок.

Камера была не больше, чем ее спальня в башне, идеальный квадрат с потолком в форме купола. Ребра свода сходились в центре купола, образуя звезду. Ариста разглядела также две двери, расположенные в противоположных стенах: одну, распахнутую в коридор, и другую, надежно закрытую на засов с их стороны. Вдоль стен шли ниши, забранные бронзовыми решетками, в каждой хранилось множество аккуратно сложенных свитков и пожелтевшие рулоны пергаментов. Многие решетки были раздвинуты. Несколько свитков валялось на полу, часть из них кто-то порвал на кусочки. В центре комнаты стояла статуя. Ариста узнала ее, точно такие же статуи она видела во всех церквях и часовнях. Это было изображение Новрона, только без головы. У подножия статуи лежали ее мелко раздробленные осколки.

Ариста перевела взгляд на сидевшего рядом с ней Адриана.

– Наконец-то ты проснулась, – сказал он. – Я уже начал беспокоиться.

Майрон сидел слева от нее. Он расположился на полу рядом с лампой, вокруг него громоздились горы свитков. Монах поднял голову, улыбнулся и помахал ей рукой.

– Как ты себя чувствуешь? – с тревогой спросил Адриан.

– Чувствую усталость, вот и все. – Ариста протерла глаза и вздохнула. – Сколько я спала?

– Пять часов, – ответил Ройс.

Она слышала голос вора, но не видела его самого, так как он находился вне круга света.

– Пять часов? Неужели? Я бы могла проспать еще десять, – зевая, сказала она.

В углу темницы Ариста заметила неприятного вида мужчину, очень худого и бледного, похожего на больную, облезшую ворону. Он сидел, опустив плечи, и сверлил ее маленькими черными глазками.

– Кто это?

– Страж Траник, – ответил Адриан. – Последний оставшийся в живых член предыдущего отряда. Я бы вас представил, но мы ненавидим друг друга. Я видел, как он прошлой осенью стрелял в Ройса из арбалета и едва не убил.

– И он до сих пор жив? – удивилась Ариста.

– Не смотри на меня с таким осуждением, я его не останавливал, – сказал Адриан. – Есть хочешь?

– Неловко признаваться, учитывая наши обстоятельства, но я ужасно проголодалась.

– Мы думали, что ты умерла, – сказал Мовин. – Ты не шевелилась и даже перестала дышать. Адриан даже отвесил тебе несколько пощечин, но это не помогло.

– Ты снова меня ударил? – Ариста потрогала щеку, и ей стало больно.

Он виновато посмотрел на нее:

– Я испугался за тебя. К тому же в прошлый раз это сработало.

Ариста заметила повязку на руке у Мовина.

– Ты ранен?

– Скорее чувствую себя ужасно глупо. Но чего еще ждать от Пикеринга, когда он сражается рядом с Адрианом? К тому же рана меня не слишком беспокоит.

– Хм, давай-ка посмотрим, что у нас тут есть, – сказал Адриан, роясь в заплечном мешке. – Хочешь соленой свинины? – спросил он с улыбкой, протягивая ей сверток.

Ариста дрожащими руками разорвала бумагу.

– Ты уверена, что с тобой все в порядке? – снова спросил Адриан.

Аристу удивило, с какой искренней озабоченностью он это произнес.

– Просто у меня небольшая слабость. Как после лихорадки.

Адриан никак не отреагировал, но смотрел на нее так, словно она собиралась вот-вот упасть в обморок.

– Все хорошо, правда, – сказала Ариста и откусила кусок мяса.

Слишком соленая и пересушенная свинина показалась ей настолько вкусной, что она проглотила ее почти не жуя.

– А где Алрик? – спросила она.

– Он лежит в коридоре, – ответил Адриан.

– Вы его еще не похоронили?

– Пока нет.

– Хорошо, я хочу отвезти его в Меленгар, чтобы похоронить в гробнице наших предков.

Все как один отвели от нее глаза, никто не произнес ни слова. Ариста заметила, что по лицу Траника пробежала снисходительная улыбка. От него исходила волна ненависти, в тусклом свете лампы он выглядел еще омерзительнее.

– А в чем дело? – спросила она.

– Похоже, мы никогда не вернемся в Меленгар, – сказал ей Адриан.

– Значит, Рога здесь нет?

– Вероятно, он находится за той дверью, но мы не можем…

– За дверью притаилась смерть, – тихим скрипучим голосом сказал молчавший до сих пор Траник. – Смерть ждет всех детей Марибора. Последний телохранитель императора сторожит Склеп дней и никого туда не пропустит.

– Телохранитель?

– Гиларабрин, – пояснил Адриан. – Большой…

– Ну ясное дело, что он большой, если речь идет о гиларабрине.

Адриан печально улыбнулся:

– Ты не понимаешь. Это и в самом деле очень большой гиларабрин.

– А меч у вас есть? Чтобы его убить, нужен особый меч, правильно?

Адриан вздохнул:

– Ройс говорит, что меч может находиться за дверью на противоположной стене камеры, их ведь здесь две. Мы не знаем, так ли это. Кроме того, нет никаких оснований считать, что меч там.

– Мы должны посмотреть. Мы должны…

«Неужели это тот самый меч?» – вдруг осенило ее.

– А в чем дело? – спросил Адриан.

– Судя по твоим словам, этот гиларабрин больше того, что был в Авемпарте?

– Намного больше.

– Так и должно быть, – сказала Ариста, вспоминая свой сон. – И меч действительно находится там, на противоположной стороне.

– Откуда ты знаешь?

– Я его видела… Точнее, его видел Эсрахаддон. Император Нарейон сам создал этого гиларабрина. Эсрахаддон наложил на королевский клинок заклинание, и Нарейон вызвал зверя. Он использовал для этого собственную кровь, принес себя в жертву, наделив гиларабрина еще большим могуществом. А потом поручил ему стеречь гробницу, где Эсрахаддон спрятал Рог.

Страж с любопытством посмотрел на нее.

– Патриарх не подозревал о его существовании, – сказал он, помолчав. – Да и мы узнали о том, что он там находится, только после того, как открыли дверь. Против него бессильны заклинания и хитрость, не поможет даже целая армия рыцарей. Войти внутрь невозможно. Наша миссия закончилась здесь, в этом месте.

– И кое-кто запечатал единственный выход отсюда, – ехидно напомнил Аристе Гонт.

Он лежал, опираясь на свой заплечный мешок. Его роскошное платье было разорвано во многих местах и заляпано грязью. Поля измятой шляпы свисали ему на уши, шарф исчез. Только теперь Ариста заметила, что обрывок черной ткани с головного убора Гонта был использован для перевязки Мовина.

– Из чего следует, – продолжал Гонт, – что мы оказались в ловушке и умрем здесь от голода и жажды. Зато удалось остановить гоблинов. И что нам теперь делать, резать друг друга?

– Не будь таким оптимистом, мастер Весельчак, – язвительно сказал Мовин. – Даже когда твои шансы взлетают до небес, падение на землю может быть болезненным.

– Мы должны что-то предпринять, – сказала Ариста.

– Обязательно, – заверил ее Адриан. – Ты же знаешь, что мы с Ройсом никогда не сдаемся так легко, но тебе нужно как следует отдохнуть, прежде чем что-то предпринимать. Возможно, нам потребуется твоя помощь. Кстати, что ты имела в виду, когда сказала: «Он это сделал»?

– Что-что?

– Когда проснулась, первое, что ты сказала: «Он это сделал». Мне это показалось важным. Еще один из твоих снов?

– Ну да, – ответила Ариста, смутившись.

Некоторое время она пыталась связать в единое целое обрывки сновидений, но все виделось как сквозь туман.

– Это сделал Эсрахаддон, – наконец вспомнила она.

– Что именно?

– Все, – сказала она и обвела вокруг себя рукой. – Он уничтожил город, именно так про него говорили. Ты помнишь, что я сделала на лестнице? Ну, он был сильнее меня. Эсрахаддон разрушил целый город, а потом затопил и похоронил его под землей.

– Значит, он не шутил, когда сказал, что с руками у него все получалось гораздо лучше, – заметил Ройс.

– А что произошло с горожанами? – спросил Мовин.

– Они праздновали День основания. В городе собралось огромное количество народу, все сановники, рыцари и сензары, и он всех убил!

– Конечно, убил! – прохрипел Траник. – Неужели вы думаете, что наша церковь лгала? Эсрахаддон уничтожил империю!

– Нет, он пытался ее спасти, – возразила Ариста. – А императора предал патриарх Венлин. Он за всем этим стоял. Каким-то образом ему удалось убедить тешлоров и сензаров к нему присоединиться. Он хотел свергнуть императора, убить его и уничтожить императорскую семью. Думаю, он собирался стать новым правителем. Однако Эсрахаддон его остановил. Он сумел вывезти из города сына императора, Неврика, а потом уничтожил город. Вероятно, он намеревался покончить со всеми, кто принимал участие в восстании, в буквальном смысле раздавить врагов Неврика одним ударом. И предполагал, что погибнет вместе с ними.

– Но Эсрахаддон выжил, – заметил Адриан.

– Как и Венлин, – добавила Ариста. – Я не знаю, как им это удалось. Может быть, это дело рук Йолрика, а может, и нет. Венлин мог и сам что-то предпринять, сотворить какое-то заклинание.

– Так, значит, патриарх Венлин тоже был волшебником? – спросил Адриан.

Ариста кивнула:

– И к тому же очень могущественным волшебником. Более могущественным, чем сам Эсрахаддон.

– Это кощунство! – взвился было Траник, но у него опять начался сильнейший приступ кашля, после которого он полностью обессилел.

– Венлин был таким могущественным магом, что Эсрахаддон даже не пытался с ним бороться. Он знал, что потерпит поражение, но ему было под силу уничтожить целый город почти со всеми его обитателями.

Ариста немного помолчала и повернула голову в ту сторону, откуда они пришли.

– Они все были на улицах, – продолжала она. – Кажется, у них начался парад. Люди пели, радовались, лакомились сластями, танцевали и пили. Я едва коснулась этих струн, а Эсрахаддон сыграл на них в полную силу. Его сердце рвалось, когда он это делал. Здесь жила женщина, которую он любил, женщина, на которой он собирался жениться. Он не успел вывезти ее из города.

«Это больше, чем твоя потеря! – сказал он. – Больше, чем потеря сотни королей и тысячи отцов. Ты думаешь, я получил от этого удовольствие? Хотя бы один миг был счастлив? Ты забыла, что я разбил и себе жизнь. У меня были родители, друзья и…»

Наконец-то Ариста поняла, что стояло за словами Эсрахаддона во время их встречи в кабинете мэра в Ратиборе, но тогда она этого не понимала. При мысли о волшебнике она дотронулась руками до его плаща.

«Как волшебница, ты должна понимать, – говорил он ей, – что личная месть и корысть должны быть для тебя под запретом. Мы не можем искать признания, славы или денег. Волшебник обязан действовать ради всеобщего блага, и ему постоянно приходится приносить жертвы на его алтарь».

Она смотрела в пол невидящим взглядом, вспоминала свой сон, вспоминала былое, все свои утраты и потери. Ей было очень грустно и горько на душе.

И вдруг Адриан запел старинную песню с незамысловатой мелодией:

 
Окончен праздник, славный город пал,
Его повила тайны пелена,
Сменилась мраком теплая весна,
Явилась смерть, и рухнула стена.
Холмы, руины, камни древние на Ли,
И город, средоточие земли,
Накрыла вас беспамятства волна.
Пропало все, и рухнула стена.
 

– Я вырос с верой, что все это детские выдумки, – продолжал Адриан. – Мы брались за руки, пели эту песенку, выстраивались в цепочку, а кто-то пытался ее разорвать. Если это удавалось, он занимал освободившееся место. Мы понятия не имели, что это означает.

– Ложь! Все ложь! – вскричал Траник, с трудом вставая на колени.

Его трясло, но Ариста никак не могла понять почему – из-за слабости, гнева или того и другого.

– Я так не думаю, – заговорил Майрон, сидевший рядом с горой свитков.

– Тебе не следует их читать, – угрюмо прохрипел страж. – Церковь наложила запрет на все найденные здесь книги. Читать их нельзя!

– И теперь я понимаю почему, – спокойно ответил Майрон.

– Всего лишь прикасаясь к ним, ты бросаешь вызов церкви Нифрона!

– К счастью, я не принадлежу к церкви Нифрона. У монахов Марибора нет таких запретов.

– Так это ты порвал свитки, Траник? – с осуждением произнес Адриан.

– Они несут в себе зло.

– Что в них было? Что такого ужасного ты в них нашел? Ты сжег библиотеку. Что ты пытался скрыть? – Адриан немного подумал и указал на статую. – И при чем тут расколотые головы? Это ведь тоже твоих рук дело. Ты уничтожил головы не только у статуй, но и на всех рисунках и картинах. Почему?

Траник ничего не ответил, и Адриан повернулся к Майрону:

– Что тебе удалось найти?

– Много чего. Но вот что самое важное: империя никогда не порабощала эльфов.

– Что ты сказал? – спросил Ройс.

– Все в этих документах указывает на то, что эльфы никогда не были рабами. Есть неопровержимые доказательства того факта, что они имели равные с людьми права. Более того, к ним относились с огромным уважением.

– Я требую, чтобы ты остановился! – закричал Траник. – Из-за тебя гнев Новронов обрушится на наши головы!

– Остановись, Майрон, – сказал Мовин. – Все и так хуже некуда, и нам не нужны лишние проблемы.

– Святотатцы! Жалкие глупцы! – вскричал Траник. – Именно по этой причине надо было наложить запрет на изучение древнего языка всем, кроме церковников. Вот почему патриарх запер Эдмунда Холла в темнице и запечатал вход. Он понимал, насколько велика опасность. Наследника Новрона следовало уничтожить, чтобы вы никогда сюда не попали. Мне не удалось добраться до Рога, но я еще послужу своей вере!

Траник с поразительной быстротой вскочил на ноги, схватил лампу и, прежде чем Ройс успел его перехватить, швырнул ею в Майрона. Масло выплеснулось на монаха, лампа разбилась об пол, и все вспыхнуло. Пламя в одно мгновение охватило свитки и взметнулось по ногам и телу к голове Майрона. А потом он исчез. Раздался щелчок пальцами, и камера погрузилась во тьму.

– Мне это совсем не нравится, – раздраженно сказала невидимая Ариста.

Ее плащ начал испускать холодное голубое сияние. Она сурово смотрела на Траника. Ее лицо, озаренное снизу пульсирующим светом, производило устрашающее впечатление.

– Ты в порядке, Майрон? – спросила она монаха.

Тот кивнул, продолжая стирать масло с лица.

– Стало немного жарко, – ответил он. – Кажется, я лишился бровей.

– Ах ты ублюдок! – закричал Мовин на Траника и потянулся к мечу. – Ты мог его убить! Ты мог убить всех нас!

Даже Гонт вскочил на ноги, но Траник не обращал на них внимания. Страж не шевелился. Он сидел, прислонившись к стене в какой-то странной, неестественной позе. Широко раскрытые глаза смотрели в потолок, он не дышал.

– Что с ним? – спросил Гонт.

Майрон протянул руку и дотронулся до Траника.

– Он умер.

Все повернулись к принцессе.

– Я всего лишь погасила огонь, – удивленно сказала Ариста.

Головы повернулись в сторону Ройса. Он сидел уже не там, где раньше, до пожара. Ариста посмотрела на Траника. У него по шее бежала тонкая струйка крови.

Мовин уронил меч и сел на пол.

– Майрон, ты сильно пострадал? – спросил он.

– Все хорошо, не волнуйся.

Майрон встал, подошел к стражу и опустился рядом с ним на колени. Закрыв Транику глаза, он вложил руку стража в свою ладонь, склонил голову на грудь и негромко запел:

 
Молю тебя, бог человечий Марибор,
Почившего твоим рукам препоручая,
Молю тебя, даруй ему покой,
И в крове своем вечном упокой,
Наитием своим в дороге осеняя.
 

– Майрон, ну как можно быть таким дураком? – возмущенно вскричал Гонт. – Он ведь пытался тебя убить. Хотел сжечь живьем! Неужели ты настолько глуп, что все еще этого не понял?

Майрон не обратил на Гонта ни малейшего внимания. Он стоял на коленях возле Траника, склонив голову и закрыв глаза. Монах довольно долго молчал, потом сложил Транику руки на груди и встал. И только после этого повернулся к Гонту.

– Важнее золота, дороже жизни состраданье, и милосердие даруется тому, кто не изведал его нежного лобзанья! – торжественно произнес он. – Так сказал Джерард Хилл в «Пословицах Судьбы».

Монах достал еще одну лампу из заплечного мешка Мовина.

– Скоро у нас их совсем не останется, – сказал он и потянулся за трутом.

– Давай, я это сделаю, – предложил Адриан. – Хватит одной искры, чтобы ты снова загорелся.

Монах протянул ему лампу и пробежал взглядом по лицам всех присутствующих.

– Кто-нибудь поможет мне его похоронить? – спросил он.

Деган нервно засмеялся и захромал прочь.

– Я помогу, – предложил Магнус, сидевший в дальнем конце комнаты. – Мы можем использовать камни с засыпанной лестницы.

Адриан молча встал и поднял Траника с пола, перехватив его в поясе, и направился к выходу. Тело мертвеца сложилось вдвое, словно свернутое в рулон одеяло, бледные до синевы руки безвольно мотались на ходу из стороны в сторону. Ариста посмотрела на темные капли крови, падавшие на каменные плиты пола. Потом перевела взгляд на угол камеры, где столько времени провел Траник. Там были разбросаны котелки, чашки, порванная одежда, грязные одеяла, мусор – все это напомнило ей мышиную нору.

«Сколько времени он здесь пробыл? – думала она. – Сколько дней лежал в темноте и ждал смерти? Сколько времени суждено провести тут нам?»

Ариста встала, подошла к запертой двери и провела пальцами по ее каменной поверхности и железным засовам. Камень был холодным. Тогда она приложила к двери ладони и прижалась к ней ухом, но ничего не услышала. Она вспомнила, что там находится нежить, а эти сущности могут часами хранить молчание и не шевелиться. Ариста ощущала силу, которая ее отталкивала, как противоположный полюс магнита. Схватка с обердазой сделала Аристу более восприимчивой к магии. Новый запах, смутивший ее перед входом во дворец, перестал быть тайной.

За дверью их поджидала магия, но не смутная и меняющаяся, как у обердазы, а совсем другая. Перед глазами возникли образы гоблинских колдунов, мечущиеся, хаотично пульсирующие тени. Но здесь, за этой дверью таилось нечто куда более могущественное. Эманация силы, проникавшая сквозь щели этой двери, поражала своей чистотой и насыщенностью. Благодаря своей сверхчувствительности Аристе удалось уловить элементы ее плетения, ибо в данной силе таилось нечто большее, чем формирующая структуру магия. Здесь преобладала бесконечная печаль, придававшая заклинанию невероятное могущество. Непостижимая скорбь и сила самопожертвования были связаны воедино единственной нитью надежды. Все это Аристу и пугало, и вызывало у нее восхищение.

Она услышала, как хрустят под каблуками Адриана камни в коридоре. Он вернулся в камеру и отряхнулся с таким видом, словно хотел избавиться от следов гадкой болезни, а затем сел рядом с Ройсом в стороне от остальных, там, куда не доставал свет лампы.

Ариста прошла через всю камеру и устроилась рядом с ним на полу. Ее плащ красивыми волнами улегся вокруг нее.

– Есть какие-то идеи? – спросила она, кивком показав на запертую дверь.

Ройс и Адриан переглянулись.

– Может, и есть, – ответил Ройс.

– Я знала, что могу на вас рассчитывать, – вспыхнув от радости, воскликнула она. – Вы всегда рядом, чудо-воины Алрика.

Адриан скривился в гримасе недовольства.

– Только не рассчитывай на невозможное, – мрачно сказал он.

– Но вы же похитили сокровище из Коронной башни, а следующей ночью вернули на место. Вы дважды сумели пробраться в Авемпарту, тюрьму Гутария и Друминдор. Дважды! Неужели задача, которая сейчас стоит перед нами, намного труднее?

– Тебе известно только про наши удачные дела, – заметил Ройс.

– А у вас были поражения?

Они переглянулись, одновременно грустно улыбнулись и дружно кивнули.

– Но вы все еще живы. Я считала, что неудача…

– Не все неудачи ведут к гибели. Взять, к примеру, нашу попытку похитить меч из замка Эссендон. Успехом ту миссию трудно назвать.

– Там же не было меча, и вы попали в ловушку. Но в конце концов все закончилось удачно. Я бы не стала называть ту миссию неудачной.

– Альбурн – настоящая неудача, – сказал Ройс, и Адриан поддержал его решительным кивком.

– Альбурн?

– Мы провели больше года в темнице короля Армана, – сказал Адриан. – Когда это было? Шесть или семь лет назад? Сразу после той ужасной зимы. Ты должна помнить те жуткие холода. На моей памяти тогда в первый раз замерз Галевир.

– Да, я помню. Отец хотел устроить большой бал по случаю моего двадцатилетия, но никто не смог на него прийти.

– Мы всю зиму провели в Медфорде, – сказал Ройс. – Там было безопасно и удобно жить, все шло чудесно, но мы размякли и потеряли сноровку. Поэтому начали допускать ошибки.

– Мы бы до сих пор сидели в той темнице, если бы не Лео и Джинни, – сказал Адриан.

– Лео и Джинни? – спросила Ариста. – Это, случайно, не герцог и герцогиня Рошелльские?

– Точно.

– Они ваши друзья?

– Теперь да, – ответил Ройс.

– Мы получили эту работу через Альберта, а он использовал еще одного посредника. Типичная операция с двойным прикрытием, когда мы не знаем имени клиента, и ему ничего не известно о нас. Потом оказалось, что это были герцог и герцогиня. Альберт нарушил правила и рассказал им, кто мы такие, и они убедили Армана нас выпустить. Я до сих пор не знаю, как им это удалось.

– Они боялись, что мы можем заговорить, – добавил Ройс.

Адриан нахмурился и закатил глаза:

– О чем? Тогда мы не знали, кто нас нанимал.

Ройс пожал плечами, и Адриан посмотрел на Аристу:

– Так или иначе, нам просто повезло, что Арман не пожелал нас казнить. Так что мы далеко не всегда одерживали победы. Даже миссия с Коронной башней закончилась провалом.

– Ты поступил как настоящий идиот, когда решил вернуться, – сказал ему Ройс.

– Что произошло? – спросила Ариста.

– Двое личных телохранителей патриарха поймали Ройса, когда мы возвращали сокровище на место.

– Вроде тех, что присутствовали на совете?

– Да, может быть, те же самые.

– Он мог сбежать, – объяснил Ройс. – У него был свободный путь к отступлению, но вместо этого наш идиот вернулся за мной. Тогда я в первый раз увидел, как он сражается, и должен сказать, ему удалось произвести на меня впечатление, но та пара телохранителей тоже знала свое дело.

– Да, они были очень хороши, – мрачно добавил Адриан. – Они нас едва не прикончили. Ройса сильно избили, он получил колотую рану в плечо, я – удар в грудь и в бедро. Шрам на груди остался до сих пор.

– Неужели? – изумленно воскликнула Ариста.

Она не могла себе представить, чтобы кто-то фехтовал лучше Адриана.

– Нам с трудом удалось сбежать, но они подняли тревогу. Мы сумели спрятаться в тележке лудильщика, ехавшей на юг. Нас искали все сельские жители, и мы довольно долго не могли остановить кровотечение. Кончилось тем, что мы оказались в Медфорде, где никто из нас не бывал раньше.

Шел сильный дождь, была глубокая ночь, а мы, едва живые, с трудом передвигали ноги. Мы брели по улице в нижнем квартале города, надеясь найти помощь или какое-то убежище, чтобы там отсидеться. По городу разнеслась весть о ворах и Коронной башне, и солдаты нашли тележку. Они поняли, что мы скрывались в ней. Твой отец отправил на поиски всю городскую стражу. Мы никого не знали в городе, на нас охотились солдаты. Мы находились в таком отчаянном положении, что начали стучать в случайно выбранные двери, надеясь, что кто-нибудь нас впустит. Так мы встретились с Гвен ДеЛэнси.

– Я все равно не понимаю, почему ты тогда вернулся, – сказал Ройс. – Мы ведь даже не были друзьями. Скорее, относились друг к другу как враги. Ты знал, что я тебя ненавижу.

– Именно поэтому я согласился выполнить работу, предложенную ДеВиттом, – ответил Адриан. – Да и на поиски Гонта отправился по той же причине. – Он посмотрел на сидевшего чуть в стороне Дегана и покачал головой. – Я всегда мечтал делать то, что правильно, мечтал спасти королевство, завоевать любовь девушки, стать героем всей страны. И тогда я вернулся бы в Хинтиндар, и отец мог бы гордиться мной, а лорд Болдуин пригласил бы меня отобедать за своим столом, но…

– Но что? – спросила Ариста.

– Это была всего лишь мальчишеская мечта, – печально ответил Адриан. – Я стал чемпионом Калиса. Я сражался на аренах, и сотни людей приходили поприветствовать меня. Они скандировали мое имя или то, которое они мне дали, но я никогда не чувствовал себя героем. Меня томили грязь и злоба. С тех самых пор я стремился смыть пролитую мной кровь, очистить себя от грязи, к тому же мне надоело убегать. Вот к чему привел тот день в башне. Я сбежал от отца, из Аврина и даже из Калиса. Но в итоге мне надоело убегать, и это ощущение никуда не делось.

С минуту они сидели молча.

– Ну и каков ваш план? – наконец спросила Ариста.

– Мы пошлем вперед Гонта, – ответил Ройс.

– Что ты сказал? – удивилась она и посмотрела на Дегана, который лежал на одеялах, свернувшись в комок.

– Ты ведь сама говорила, что он должен был пойти с нами, но так и не объяснила почему, – заметил Адриан. – Все это время он доставлял нам сплошные неприятности. Все участники нашей миссии принесли хоть какую-то пользу за исключением Гонта. Ты сказала, что его присутствие совершенно необходимо для конечного успеха. Почему?

– Потому что он наследник.

– Вот именно, но как это может нам помочь?

– Наверное, именно он должен протрубить в Рог.

– Это очевидно, но не объясняет, зачем он здесь? Мы могли бы принести ему Рог в Аквесту. Зачем мы взяли его с собой? – спросил Ройс.

– Мы думаем, что он, как наследник, способен пройти через ту комнату, – добавил Адриан.

– А что, если вы ошибаетесь? – спросила Ариста. – Он нужен нам, чтобы протрубить в Рог. Если Деган умрет…

– Но он не сможет протрубить в Рог, если у нас его не будет, – вмешался Ройс.

– И вот тут потребуется твоя помощь, – продолжал Адриан. – На всякий случай ты должна его защитить. Ты сумеешь?

– Может быть, – сказала Ариста без малейших признаков уверенности. – Со мной всегда так, сначала я должна попробовать. А у вас есть еще идеи?

– Только одна, – ответил Ройс. – Кто-то входит внутрь и отвлекает внимание чудовища, остальные в отчаянном броске пытаются добраться до противоположной двери, надеясь, что хотя бы один из нас сумеет это сделать. А когда Гонт протрубит в Рог, возможно, зверь успокоится.

– Вы серьезно?

Они кивнули.

Ариста оглянулась на Гонта.

– Пойду сообщу ему плохую новость, – сказала она со вздохом.

– Нет и еще раз нет! – заявил Деган Гонт, вскочив на ноги.

Шляпа смялась у него с той стороны, на которой он лежал. Когда Майрон и Магнус вернулись, Ариста собрала всех участников миссии в кругу света возле лампы. И после того как они немного подкрепились, а запасов провизии у них осталось совсем мало, принцесса объяснила план дальнейших действий.

– Ты должен это сделать, – сказала Ариста Гонту.

– Но даже если я это сделаю, и у меня все получится, какой в том прок? Мы все равно останемся в этой ловушке!

– Этого мы не знаем наверняка. Никто никогда не покидал эту комнату. Возможно, там есть другой выход. Или Рог обладает таким могуществом, что поможет нам спастись. Мы не знаем точно, но у нас остается шанс выбраться отсюда. В противном случае мы все тут умрем.

– Это глупость! Глупость, и ничего больше!

– Тогда подумай вот о чем, – сказал ему Адриан. – Если ты потерпишь неудачу, и эта штука тебя съест, все будет кончено мгновенно, раз и все. – Он щелкнул пальцами. – А если откажешься, то будешь медленно и мучительно умирать от голода.

– Или задохнешься, – вмешался Ройс. Все посмотрели на него, и он сделал вид, будто задыхается. – Воздух становится спертым. У нас мало времени.