сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 33 страниц)
Музыканты оказались очень приятными людьми, и время на дорогу до Златой Рощи пролетело незаметно. Неприятные воспоминания и мысли быстро растворились в забвении за оживлённым разговором.
Меня расспрашивали о Совятнике: как выучиться на колдуна или ведьму? Правда ли, что Пернатые рождаются полностью покрытые перьями, а потом те опадают, оставаясь только в волосах? Есть ли у ведьм сзади птичий хвост? Могу ли я навести порчу на вредного соседа или сделать так, чтобы тёща немного присмирела?
Слушая своих попутчиков, я только диву давалась: никогда не думала, что вполне разумные на вид люди сочиняют такую ерунду. Даже в Кёльине, когда я только туда прибыла, меня не одолевали такими глупейшими расспросами. Особенно поразил вопрос про хвост, и я прикусила щёки изнутри, чтобы неприлично громко не расхохотаться в лицо спрашивающему.
Но везде можно найти свою выгоду. Во мне проснулись ухватки торговки амулетами, и, уцепившись за тему тёщ и соседей, я деловито вытащила стопку своих визиток и с важным видом помахала ими.
– Помимо прочего я ещё занимаюсь изготовлением оберегов, талисманов и прочих магических штучек, – заявила я, – так что если вдруг возникнет нужда – ну, от зубной боли себя оградить, вздорную жену успокоить или ещё что-нибудь, – обращайтесь. Вам, как знакомым, сделаю хорошую скидку!
Попутчики радостно загалдели. Ко мне, отталкивая друг друга, тут же протянулись руки. В каждую я сунула сразу по несколько визиток, на которых заблаговременно исправила импульс-руны своей лавки на руны Школы.
Усатый тромбонист, сидящий за рулём, довольно крякнул и ловко убрал визитки себе в карман, другой рукой крутанув руль вправо.
Дилижанс, подпрыгивая по накатанной колее, выехал на Горный тракт.
Впереди в густых зимних сумерках засияли огни Златой Рощи.
***
Главная площадь Златой Рощи была окружена нарядными ярмарочными шатрами. Над ними развевались пёстрые флаги, а фонарики, покачивающиеся на их крышах, бросали разноцветные блики на плотно утоптанный снег. В воздух поднимались клубы ароматного пара: почти везде разливали крепкий кофе с карамелью или облепиховый чай.
Приветливые музыканты высадили меня неподалёку от площади, и я со всех ног кинулась туда. Пышная юбка материного платья нещадно путалась в ногах и ужасно мешала, поэтому пришлось подхватить её и приподнять над землёй.
Ярмарка встретила меня многоголосьем толпы, посвистыванием сопелок{?}[народный музыкальный инструмент Галахии. Представляет из себя раздвоенную дудочку с пятью отверстиями], разудалыми выкриками торговцев и громким хохотом. В центре площади шло какое-то развесёлое представление, но пробиться сквозь столпотворение зрителей у меня не получилось. Я не расстроилась: наверняка это не последний на сегодня спектакль, - и решила прогуляться вдоль торговых шатров, держа наготове кошелёк.
Минут через пятнадцать у меня зарябило в глазах от сверкания праздничной мишуры и обилия товаров, вываленных на столы. Под одобрительные выкрики родителей ватаги разряженных детей штурмовали деревянные скамейки, на которых высились пирамиды из сладостей и солёных крендельков; груды крутобоких яблок в горячей карамели и шоколаде призывно сверкали отовсюду, а разнообразных побрякушек было столько, что я невольно удивилась, как от них ещё не подломились ножки у какого-нибудь из столов.
Леденцы, пряники, пирожки, пончики, бусы, ожерелья, заколки... Всё это мелькало перед глазами бешеным хороводом. Если сначала я разглядывала товары в каждом шатре с жадностью купца из сказки, желающего стачать сразу пятнадцать пар сапог из крохотного куска кожи, то очень быстро всё это великолепие слилось в единое пёстрое полотно. Оно неслось мимо с нарастающей скоростью, издавая какой-то невнятный утробный гул. Голова слегка закружилась, и я отошла на несколько шагов и принялась неспешно прогуливаться вдоль торгового ряда, отщипывая по кусочку от глазированного кренделя, купленного в самом начале.
В конце концов, рассуждала я, не могу же я позволить себе скупить всё, как бы мне этого ни хотелось! Да и не за этим я сюда приехала!
Но обмануть себя не удалось. Я с острой завистью наблюдала за людьми, сметающими всё с прилавков так, словно сегодня последний день не ярмарки, а целого мира. Заливисто хохотали нарядные девушки, повисая на парнях, им вторил раскатистый бас какого-нибудь грузного главы семейства, за которым тянулся целый выводок его отпрысков. Визгливо переругивались где-то неподалёку торговки и радостно гавкали собаки.
Над головой захлопали крылья; я инстинктивно посмотрела вверх. В ночном небе промелькнули три тени, похожие на совиные. Неужели мои сородичи?
Я с любопытством оглядела клубящуюся вокруг ярмарочную публику. Пернатых среди обычных людей было не так уж и много, но хватало. У шатра с лоскутными игрушками я даже углядела двух совят лет семи, отчаянно похожих друг на друга.
Крендель кончился. Исподтишка обтерев липкие пальцы о край юбки, я приготовилась навернуть очередной круг по ярмарке, когда откуда-то справа донеслись яростные выкрики.
Толпа пришла в движение, словно берёзовая роща под сильным порывом ветра. Кто-то прорывался сквозь неё, расталкивая людей.
– Аккуратнее!
– Эй, Анфилий тебя задери!
– Да чтоб тебя! Осторожнее!
– Извините! Простите! Не хотел! – вскрикивал кто-то в ответ, и этот голос показался мне смутно знакомым.
– Смотри, куда прёшь!!!
– Сказал же, извините!
С этими словами этот самый "кто-то" вылетел из толпы прямо передо мной и по инерции налетел на меня. Я взвизгнула и, чтобы не упасть, машинально схватила его за плечи. Мы неуклюже заплясали на месте, пытаясь сохранить равновесие, кое-как удержались от падения и расцепили руки.
– Агнешка? – удивлённо воскликнул незнакомец; я сердито отбросила волосы с лица и не менее удивлённо протянула:
– Ингвар?!
***
– Ты что здесь делаешь? – брякнула я первое, что пришло в голову. Ингвар торопливо оглянулся и потянул меня за руку.
– Побежали. По дороге расскажу!
– Зачем это мне с тобой бежать? – подозрительно осведомилась я. – Может, я еще не всё здесь рассмотрела...
– Ой, да брось, Агнешка, – отмахнулся похититель кошельков. – Тут из года в год одно и то же! Пошли, по городу погуляем!
И вновь бросил через плечо взгляд, полный нетерпеливого ожидания и непонятных опасений. Я посмотрела в ту же сторону и поняла причину его торопливости: над морем людских голов возникли блестящие остроконечные навершия касок городской стражи. Они колыхались в такт движения и быстро продвигались к нам под аккомпанемент возмущённых выкриков.
– С дороги! С дороги!
Я посмотрела на взбудораженное лицо Ингвара, и вдруг вся ситуация показалась мне забавной.
– А пошли! – решительно сказала я и лукаво улыбнулась ему. Парень просиял, схватил меня за руку, и мы понеслись прочь.
***
Узкие улочки Златой Рощи словно впитали в себя всё разноцветье Снеговьей Ярмарки. Окна домов мерцали свечами и переливались праздничными огоньками, витрины магазинов заливал яркий свет, превращающий сугробы около них в груды золота. Отблески праздника, казалось, долетали до самых тёмных переулков.
Мы пробежали несколько кварталов, петляя и ныряя в арки между домами и замирая в тени деревьев, пока я окончательно не запыхалась и Ингвар не сбавил шаг.
– И во имя чего вся эта беготня? – с трудом выговорила я, упираясь руками в колени и пытаясь выровнять дыхание.
– Стража... – выдохнул Ингвар, вытирая лоб. – За мной гнались...
– Это я заметила, – саркастически хмыкнула я. – Что, за руку поймали, когда очередной кошелёк пытался увести?
Ингвар наклонился, зачерпнул горсть снега и, наскоро умывшись им, с укоризной взглянул на меня.
– Злая ты, Агнешка, – печально сказал он. – Думаешь, я по всяким мелочам работаю.
Я смешалась: уж больно трагично звучал его голос.
– Ты, похоже, совсем в меня не веришь, а я вот что тебе покажу!
С этими словами он достал из-за пазухи потрёпанной кожаной куртки что-то большое, сверкнувшее в свете фонарей, и с гордостью продемонстрировал мне.
– Вот! Оцени!
– Это ещё что такое? – удивилась я. В руках Ингвар держал медальон, размерами напоминающий небольшое блюдце. Он был инкрустирован россыпью драгоценных камней и подвешен на массивную цепочку.
– Это...
– Это ещё не всё! – хмыкнул вор. Он надавил на бок медальона, и у того отскочила крышка, явив на свет портрет какой-то дамы в роскошном головном уборе.
– Знакомься, – церемонно произнес Ингвар, – госпожа фон Штрауберг, вторая жена бургомистра. Насколько мне известно, подарила этот медальон ему на День рождения.
Я закашлялась от неожиданности. Ингвар сиял, как начищенный золотой таз для варенья.
– Оценила?
– Ты что, обчистил бургомистра Златой Рощи?! – выдавила я. Парень беспечно махнул рукой:
– Обчистил – это слишком громко сказано. Взял один-единственный медальон. С него не убудет, а мне тоже есть хочется! Только меня кто-то из слуг заметил и поднял шум. Чтоб их, я думал, сегодня все на Ярмарку пойдут!
С другой стороны улицы донеслись чьи-то голоса. Из-за угла вывалилась большая и шумная компания и, нестройно горланя песни, направилась в нашу сторону.
– Миртиза на их голову! – выругалась я от неожиданности. Ингвар в восхищении посмотрел на меня:
– Надо же, Пернатым ничего человеческое не чуждо, а?
– Убери эту штуку! – прошипела я, пытаясь схватить парня за запястье, но он ловко увернулся.
– Да не волнуйся ты так, Агнешка! Меня ещё ни разу не лови...
Над нашими головами бесшумно пронеслись три тени, на мгновение заслонив собой звезды, сделали круг и, мягко спланировав, опустились на брусчатку уже знакомыми мне колдунами.
Я скрипнула зубами. Вечер становился всё интереснее.
– Магистр Мёдвиг! – воскликнул Милош, нехорошо ухмыльнувшись. – Какая неожиданность!
***
В золотистых отблесках праздничных огней нос Милоша казался длиннее и придавал хозяину сходство с журавлём. Комичности добавлял и один из спутников парня: он неуклюже махал рукой, пытаясь достать из Кармана Пустоты{?}[скомканный под воздействием плетения Пустоты пласт реальности, в который можно поместить любую вещь на непродолжительное время. Этим плетением пользуются Пернатые для того, чтобы спрятать от посторонних глаз свою одежду при превращении в сову или филина] свою рубашку, щеголяя в распахнутой куртке на голый торс.
– Вам помочь? – с показной участливостью осведомилась я, скрещивая руки на груди и пытаясь незаметно загородить Ингвара. – Плетение Пустоты не такое уж и простое, как кажется на первый взгляд, и не всем даётся сразу. Вы, видимо, только недавно начали осваивать птицеформу...
Приятель Милоша оставил свои попытки проникнуть в Карман и посмотрел на Эрициса с таким жалостливым выражением лица, которого я никак не ожидала от такого громилы.
Милош яростно рубанул по воздуху, нарисовав необходимую комбинацию рун, вытащил какой-то свёрток и швырнул его своему спутнику.
– Оденься, Горак, не позорь меня!
И повернулся ко мне. Я лучезарно улыбалась, спокойно наблюдая за происходящим, но Ингвар мигом всё испортил.
– Анфилий меня задери! – не удержался он от изумленного восклицания. – А мне можно так научиться делать... Эй! – я упреждающе наступила ему каблуком на ногу, но было поздно.
Милош заметил вора и поднял брови:
– Познакомите со своим спутником, магистр? У вас свидание?
– Напомните, пан Эрицис, – медовым голосом пропела я, чувствуя, как внутри всё опять начинает закипать, – почему вы считаете, что я обязана отчитываться перед вами? Уж не из страха ли перед очередной кляузой?
Милош насупился. Вся горделивая кичливость слетела с него, как сухой лист с яблони под порывом ветра.
– Если бы вы поставили мне высший балл, я бы ничего не писал! – мрачно буркнул он. Я прищурилась:
– Если бы ты всё выучил, этого разговора вообще бы не было!
И почувствовала прилив гордости за себя: раньше так отчитывали меня, а теперь пришла моя очередь почувствовать себя всемогущей преподавательницей.
Милош побагровел.
– Если хотите знать, я хочу получить золотое перо! – рявкнул он. – И мне только не хватало посредственных оценок в дипломе, особенно по вашему идиотскому предмету!
– Хотеть не вредно, – пожала я плечами, – ты на втором курсе, мальчик, какое золотое перо? Поговорим, когда доберёшься до выпускных экзаменов!
Помолчала немного и мстительно добавила:
- Если доберёшься, разумеется.
Милош сжал кулаки и двинулся на меня. Его дружки встали по обе стороны от него, как каменные статуи, сбежавшие из-под крыши дома какого-нибудь богача.
Ингвар молча шагнул вперёд и встал между нами.
– Я передумал, – спокойно сказал он, подкидывая на ладони медальон бургомистра. Милош замер и зачарованно уставился на него. – Не хочу я учиться вашему ремеслу, если в Совятнике обитают такие хамы.
Я невольно прыснула и тут же в ужасе осознала весь кошмар ситуации.
Медальон продолжал взмывать вверх, приземляясь обратно в руку вора. Камни на крышке переливались всеми цветами радуги.
– Я знаю, что это такое! – вдруг взвизгнул Эрицис, придя в себя и тыча в сторону Ингвара пальцем. – Эта штука принадлежит бургомистру! Я сам видел её, когда был у мамы на работе!
Я похолодела, а вор не выказал ни малейшего смущения.
– Правда? – невозмутимо уточнил он. – О какой штуке вы говорите?
Милош в панике переглянулся со своими дружками и с возмущением воскликнул:
– Да вот об этой же!
Медальон упал на ладонь Ингвара в последний раз, и длинные пальцы вора крепко обхватили его.
– Я вас не понимаю, – с вежливым сожалением развёл он руками, продемонстрировав мне и Милошу... абсолютно пустые руки.
Кровь отхлынула от лица Эрициса. Вся троица в смятении переглянулась, бросая на нас недоумённые взгляды.
– Но я сам видел... – протянул Милош голосом обиженного ребёнка, которому только показали новую игрушку издалека, но в руки не дали.
– А может, вам померещилось, а, пан Эрицис? – сочувственно спросила я, изо всех сил пряча злорадную улыбку. – Небось, хлебнули лишнего в Школе, вот и чудится всякое!
Милош уставился на меня так, словно впервые увидел. В его взгляде медленно проступила, наливаясь силой, лютая злоба.
– Пошли отсюда! – выплюнул он и первый зашагал прочь. Проходя мимо Ингвара, он якобы случайно задел его плечом, да так сильно, что парень покачнулся.
– Какие у тебя приятные ученики, – хмыкнул вор, потирая руку.
– Он у меня дождётся, – процедила я, наблюдая, как Милош с дружками скрываются за углом.
– Что он тебе такого сделал-то? – участливо спросил Ингвар то ли взаправду, то ли из вежливости.
В груди опять вспыхнула острая неприязнь к наглому недоучке, и я выложила вору всё: и про нахальство парня, и про трусливую кляузу, присовокупив под конец:
– Когда занятия начнутся вновь, я ему всё припомню!
Ингвар прищурился, на мгновение задумавшись о чём-то, потом хулигански улыбнулся и полез за пазуху. Вытащил что-то и потряс перед моим лицом. Подмигнул:
– Думаю, ему не придётся ждать так долго.
– Что ты... Ох, Анфилий!
В руках парень держал пухлый туго набитый кошель. Его бок украшало затейливое кружево надписи: "М. Эрицис".
***
– Как ты умудрился?! – вырвалось у меня. Ингвар развёл руками и бережно убрал добычу обратно.
– Точно так же, как и цацку бургомистра. Агнешка, я с пяти лет этим ремеслом промышляю, а за это время можно многому научиться.
– Да, но... – в который раз в присутствии Ингвара я не знала, что сказать. С одной стороны, я впервые становилась не просто соучастницей, но и добровольной покрывательницей преступления. С другой – нельзя сказать, чтобы меня это ужасно расстраивало. Таких зарвавшихся выскочек, как Милош, надо время от времени щёлкать по носу, и я даже пожалела, что не могу полюбоваться на его лицо, когда он поймёт, что его ограбили.
Подумав об этом, я вспомнила ещё кое о чем и вспыхнула.
– Погоди-ка, – произнесла я, почувствовав, как голос сам собой понижается до зловещего сипения. – А со мной ты тоже провернул такой фокус?
И, скрестив руки на груди, сделала пару шагов к Ингвару, глядя на него исподлобья.
Парень шумно сглотнул и попятился, выставив перед собой руки.
– Агнешка, Агнешка, мы же всё уже выяснили! Я же извинился! Это была ошибка, Пернатых я не трогаю!
– Милош тоже Пернатый, – процедила я, склонив голову набок. – Сдаётся мне, ты где-то брешешь. Или это всё-таки был такой изысканный способ со мной познакомиться?
Выпалив это, я почувствовала себя дурочкой, сболтнувшей лишнее, и окончательно разозлилась.
Ингвар недоумевающе посмотрел на меня и громко расхохотался, согнувшись пополам.
– Познакомиться? Агнешка, если бы я действительно захотел с тобой познакомиться, я бы не стал идти таким сложным путём!
Мимо нас, хрустя снегом, прошла почтенная семейная пара, неодобрительно покосившаяся на хохочущего Ингвара. Я почувствовала себя ещё глупее, но на сердце отчего-то стало легче.
