Текст книги "Полное затмение"

Автор книги: Лиз Ригби

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 36 страниц)

Френсис обернулась к присяжным. Она подняла руки вверх, словно сдаваясь:

– Пусть присяжные решат, подхожу ли я под это определение.

– Протестую!

– Возможно, присяжных заинтересует, что я владею «кольтом» калибра 45 уже в течение десяти лет!

– Протестую!

– Миссис Бауэр.

– Это мой первый револьвер. У меня никогда не было другого оружия.

– Ваша честь! Протестую! – Мортон де Мария разозлился.

Присяжные широко улыбались Френсис. Она улыбалась им в ответ. Барзила пытался втолковать Френсис, что она купила не ту марку оружия. Люди в зале начали смеяться.

– Ваша честь, прошу вас! – проревел прокурор. – Мистер Барзила весьма точно описал владельца «кольта» калибра 45 как личность, склонную к убийству, но даже это не оправдывает поведение защитника!

Присутствующие оценили шутку, и в зале стало шумно. Судья Олмстед принялась стучать молоточком по столу. На несколько мгновений показалось, что она утратила контроль над происходящим.

– Миссис Бауэр, вы слышали, что обвинитель выражает протест, но продолжали настаивать. В отличие от мистера Барзилы вы не находитесь под присягой, поэтому вам не следует вести себя как свидетель или, того хуже, становиться вещественным доказательством. Чтобы в следующий раз у вас не возник соблазн нарушить регламент, я требую, во-первых, чтобы последние вопросы были вычеркнуты из протокола, во-вторых, завтра утром вы предъявите мне ваш «кольт» с доказательствами того, что владеете им на законных основаниях.

– Разумеется, ваша честь.

– Заряженный или уже пустой? – ядовито поинтересовался де Мария.

В зале засмеялись, и Ломакс вдруг понял, что судье Олмстед не нравится Френсис. Очаровывая присяжных и унижая обвинение, Френсис быстро теряла расположение судьи. Это показалось Ломаксу весьма опасным.

Френсис снова повернулась к Барзиле.

– Простите меня, мистер Барзила, – сказала она, – но будущее моей клиентки, вернее, ее жизнь зависит от точности вашего прогноза. Можете ли вы математически точно определить взаимосвязь между определенной маркой оружия и личностью владельца?

– Нет, у меня нет таких данных.

– Вы руководствуетесь чутьем?

– Нет, основываюсь на опыте. Это не то же самое, что интуиция. Я давно работаю в оружейном бизнесе, повидал много разных людей и марок оружия. Так что это нечто большее, чем чутье.

– Вы утверждаете, что если убийца использовал «смит-вессон», то скорее всего он неопытный стрелок?

– Это очень простое в обращении оружие. Что и привлекает новичков. Для профессионала «смит-вессон» не самый лучший выбор.

– Но из него тоже можно убивать. Вы уверены, что использовать такое оружие мог только любитель?

– Нет, не совсем. Чтобы использовать именно это оружие, у убийцы могло найтись множество причин – откуда мне знать каких?

– Благодарю вас, мистер Барзила.

На сей раз Марджори не стала ждать Ломакса у двери зала. Он пробрался сквозь толпу и схватил девушку за руку, когда та уже выходила из здания суда.

– Почему вы не подошли ко мне в перерыве? – спросил он.

– Не хотела мешать.

– Это мои коллеги из обсерватории. Они были бы рады познакомиться с вами.

Девушка пожала плечами. Ломакс видел, что она колеблется.

– Куда вы идете?

– В «Сэш Смит». У меня ужасное предчувствие, что сегодняшнюю ночь я проведу в поисках «кольта» 45-го калибра.

Марджори заспешила вниз по ступенькам. Ломакс смотрел ей вслед. Ей не удастся испортить ему настроение. За целый день присяжные не услышали ничего, что доказывало бы виновность Джулии.

ГЛАВА 30

На следующий день свидетельское кресло первым занял Джерри Хегарти. Он заметно нервничал и постоянно поправлял запонки. Перед тем как произнести слова присяги, Джерри закашлялся. Он никак не показал, что узнал Ломакса. Сначала Джерри не смотрел на Джулию, однако, поймав ее взгляд, широко улыбнулся, что не ускользнуло от внимания присяжных. Несмотря на то что Джерри был вызван в суд стороной обвинения, он без лишних слов давал понять – Джулия не убивала его друга. Ломаксу показалось, что боль в животе, с которой он просыпался теперь каждое утро, на время утихла.

Мортон де Мария спросил имя, род занятий Джерри Хегарти, давно ли он знаком с Льюисом Фоксом. Его интересовало, как часто они встречались и какой характер носила их дружба.

– Мистер Хегарти, присяжные почти не слышат вас, – заметила судья, – да и, откровенно говоря, я тоже.

Хегарти извинился. Некоторое время он старался говорить громко, а затем голос вернулся к обычной для него мягкости. В зале стало тихо – зрители прислушивались.

– Как вы считаете, ваш близкий друг Льюис Фокс был счастлив в браке? – спросил де Мария.

– Протестую.

– Принимается.

– Льюис Фокс обсуждал с вами свой брак?

– Редко.

– Совсем не обсуждал?

– Почти.

– И все-таки что же он говорил?

– Он давал понять, что очень любит жену, – сказал Хегарти, взглянув на Джулию.

Та склонила голову. Две пожилые женщины-присяжные улыбнулись ей. Марджори обняла Джулию. Курт положил ей руку на плечо. Ломакс видел, что спина Джулии содрогается, – он понял, что она беззвучно плачет. Некоторые присяжные тоже заметили это. Как показалось Ломаксу, они смотрели на Джулию с приязнью и добротой.

– Он говорил, что любит ее?

– Да, и не раз.

– Он был верным мужем?

– Протестую!

Судья повернулась к Френсис:

– Ваши основания, советник?

– Моей клиентке довелось пережить тяжелые испытания, а сейчас обвинитель без всякой необходимости расстраивает ее еще больше. Свидетель заявил, что Льюис Фокс любил жену и часто говорил ему об этом. Его верность не имеет отношения к данному делу.

– Ваша честь, – возразил де Мария, – мне не хотелось бы лишний раз расстраивать миссис Фокс, но она обвиняется в убийстве, поэтому присяжным важно знать все факты, даже если это ей неприятно.

Судья задумалась. Посмотрела на плачущую Джулию. В зале повисло молчание. По скамье, где сидели репортеры, словно прошелестел неожиданный порыв ветра – все репортеры подались вперед.

– Стороны, прошу вас подойти, – наконец промолвила судья.

Де Мария и Френсис подошли к судейскому подиуму. Судья Олмстед наклонилась к ним. Они шепотом обсуждали что-то. Ломакс ничего не слышал. Наверное, разговор могли слышать присяжные. По всему залу зрители приглушенными голосами обменивались впечатлениями. Ломакс гадал, о чем они говорят. Наконец стороны вернулись на свои места. На лице Френсис застыло покорное выражение. Она что-то коротко сказала Джулии. Де Мария занял позицию напротив свидетельского места.

– Я считаю, – сказала судья, – что обвинение может развить тему. Однако впоследствии обвинитель должен доказать, что это действительно необходимо.

Ломаксу показалось, что зал замер. Мортон де Мария повернулся к Джерри Хегарти:

– Был ли Льюис Фокс верным мужем?

– У меня есть основания предполагать, что он спал с другими женщинами, – мягко ответил Хегарти. Затем еще более тихо добавил: – Как многие любящие мужья.

Зрители, которые могли видеть Джулию, не исключая и присяжных, пристально вглядывались в лицо обвиняемой. Ломакс испытал гордость, увидев, что Джулия подняла голову.

– Льюис был неразборчив в связях?

– Протестую. Неразборчивость в связях – слишком расплывчатое понятие, для разных людей это может означать разное.

Де Мария кивнул:

– Снимаю вопрос. – Он снова обернулся к Хегарти: – Сколько женщин было у Льюиса Фокса после женитьбы на Джулии Фокс?

Хегарти сильно потянул себя за запонку.

– Льюис не делился со мной подробностями. Понятия не имею.

– А как вам кажется?

Повисла долгая пауза.

– Наверное, две.

– О двух вы знаете, но их могло быть и больше?

– Протестую.

– Принимается.

– Эти связи имели место в первые годы семейной жизни?

– Он был женат всего пять лет.

– Эти связи начались незадолго до смерти Льюиса?

– Да, видимо, так.

– Как вы считаете, интерес Льюиса Фокса к другим женщинам был связан с тем, что его брак распадался?

– Протестую. Свидетель не психиатр.

– Принимается.

– Делился ли с вами Льюис Фокс опасениями о душевном здоровье жены?

– Он никогда не считал ее сумасшедшей.

– Никто и не говорит о сумасшествии. Но я знаю, что Льюис Фокс выражал некоторые сомнения в ее душевном здоровье.

– Он просто считал, что Джулия бывала излишне раздражительной и эмоциональной.

– Он не считал необходимым что-нибудь предпринять в связи с этим?

– Мне об этом ничего не известно.

– В самом начале их брака Льюис Фокс дал жене револьвер для самозащиты. Я знаю, что позднее, опасаясь за ее душевное здоровье, он забрал револьвер.

– Меня он просто попросил присмотреть за каким-то револьвером.

– Перестаньте, мистер Хегарти! – Де Мария принялся по очереди массировать пальцы – один, второй, третий. – Это был револьвер миссис Фокс.

– Не могу сказать точно.

– Он не сказал вам? Без всяких объяснений принес револьвер и попросил подержать у себя?

– Льюис сказал, что дома у него атмосфера довольно напряженная и он хочет спрятать револьвер от греха подальше, чтобы никто до него не добрался.

– Он имел в виду жену?

– Возможно.

– Назовите марку револьвера, мистер Хегарти.

– «Таурус».

– Позвольте уточнить – это был «таурус» восемьдесят пятой модели, калибра 38. Верно?

– Да.

– Льюиса и Гейл Фокс убили похожим оружием, но другой марки. Итак, Льюис решил убрать револьвер из дома. Он купил его для самозащиты. Однако боялся, что револьвер могут использовать как средство нападения.

– Он так не говорил. Льюис просто попросил меня подержать револьвер у себя, что я и сделал. Он и сейчас хранится у меня дома.

– Почему он хотел, чтобы жена не имела доступа к оружию?

– Он не упоминал в этой связи жену.

– Однако он сказал, что она ведет себя не совсем адекватно и он не хочет держать оружие дома?

– Мистер де Мария, это всего лишь ваши предположения. Насколько я знаю, Льюис вполне мог опасаться за собственное самообладание, – громко и твердо произнес Хегарти.

Ломакс почувствовал жалость к де Марии. Свидетель совершенно не хотел помогать обвинению. Однако де Марию оказалось не так-то просто сбить.

– Льюис Фокс попросил вас забрать револьвер примерно в то самое время, когда делился своими сомнениями в душевном здоровье жены?

– Прошло много времени, мне трудно вспомнить.

– Когда он отдал вам револьвер?

– В начале лета.

– А убили его в ноябре. Когда примерно он рассказывал вам о душевном состоянии жены?

– Я не помню.

– Попытайтесь вспомнить, мистер Хегарти.

Хегарти пожал плечами:

– В прошлом году. Возможно, весной. Я не уверен.

– Итак, в прошлом году в семье Фокс произошли три драматических события. Льюис Фокс беспокоился о душевном состоянии жены. Он забрал револьвер из дома, потому что боялся, что его могут использовать. И наконец, Льюис Фокс и его дочь были застрелены.

– Протестую, – заявила Френсис. – В жизни семьи Фокс в минувшем году произошло множество событий. Счастливый отпуск. Поездка Гейл во Францию. Планы по открытию новой юридической фирмы. Советник выхватывает три случайных события и дает им ложное истолкование.

Судья помедлила.

– Я разрешаю обвинителю продолжить, миссис Бауэр. Однако обращаю внимание присяжных на замечание защитника.

– Пожалуйста, подтвердите, что все эти события имели место, причем в той последовательности, в которой я о них упомянул, – продолжил де Мария.

– Подтверждаю, – уныло отозвался Хегарти.

– Благодарю вас, – сказал де Мария, садясь.

Френсис и Курт шепотом переговаривались о чем-то. Потом Френсис встала. Ломакс не сомневался, что она сумеет извлечь выгоду из симпатии Хегарти к Джулии.

– Мистер Хегарти, можно ли сказать о Льюисе Фоксе, что он много работал, но и отдыхать умел? – спросила она, бросив взгляд, как обычно, на присяжных и только затем на свидетеля.

– Это верно, – согласился Хегарти.

– Последний год был тяжелым для него?

– Он всегда жил под напряжением, но особенно тяжелым в этом смысле оказался прошлый год.

– Что было тому виной – дом или работа?

– Работа. Дома его всегда ждала любящая и надежная жена.

– Она помогала ему пережить трудные времена?

– Да, это так. Разумеется, и Льюис всегда поддерживал ее.

– Повторите для присяжных, был ли их брак удачным?

– Они были любящей семьей, – повторил Хегарти словно молитву.

Ломакс надеялся, что присяжные не подумают, будто сцена эта отрепетирована заранее.

– Почему прошлый год оказался для Льюиса тяжелым?

– Он с некоторыми коллегами из «Сэш Смит» задумал организовать в городе новую большую юридическую фирму.

– Подобное решение не шутка.

– Еще бы. Льюис очень переживал по этому поводу. Помимо всего прочего, он должен был держать свои планы в тайне.

– Кроме того, новый проект, должно быть, требовал денежных вложений?

– Разумеется. Начинать новое дело всегда недешево.

– Значит, ему были необходимы средства.

– Да.

– Он обсуждал с вами общую сумму?

– Не то чтобы сумму. Мы просто прикидывали некоторые цифры.

– Назовите их.

– Около полумиллиона долларов.

– Где он собирался взять эти деньги?

– Из разных источников. Каждый партнер должен был вложить свою долю. Кроме того, они могли взять заем.

– У жены Льюиса Фокса есть свой доверительный фонд. В нем деньги, оставленные ее отцом. Наверное, Льюис предполагал, что сможет взять эти деньги в фонде своей жены?

– Об этом он не говорил. Однако упоминал о возможности взять деньги из дружественных и независимых рук. Я решил тогда, что он говорит о каком-нибудь благодарном клиенте. Теперь я вижу, что скорее всего Льюис имел в виду Джулию.

– Как вы думаете, исходя из отношений между ними, мог ли Льюис Фокс просить Джулию одолжить ему деньги?

– Протестую. Это предположение ни на чем не основано.

– Ваша честь, Джулия Фокс выписала чек на громадную сумму. Я пытаюсь установить, кому предназначались эти деньги.

– Протест отклоняется.

– Зная Льюиса, я сомневаюсь, что он стал бы просить у жены деньги. Если бы Джулия узнала о том, что Льюису нужны деньги, она просто дала бы их ему.

Френсис улыбнулась и поблагодарила Хегарти.

Хегарти сделал все, что мог, чтобы помочь Джулии, однако его показания встревожили Ломакса. Миссис Кливер снова пришла на заседание, и когда объявили перерыв, махнула Ломаксу рукой, призывая следовать за собой.

– Загородите меня, – приказала она, встав в проеме соседней двери.

Ломакс встал напротив миссис Кливер, и она зажгла сигарету. Седые волосы отливали желтизной.

– Это был тот самый парень в автомобиле? – спросила она.

– Тот самый.

– Все идет не так, как надо. – Она жадно затянулась. – Если послушать обвинителя, так ваша подружка слишком опасна – ей даже нельзя давать в руки оружие. А рыженькой не удалось развеять это впечатление.

Кто-то постучал по плечу Ломакса.

Он обернулся и узрел знакомую ухмылку, однако в незнакомом обрамлении. Шериф был без формы. Сегодня он надел цветастую рубашку. Без шляпы голова его казалась похожей на яйцо. Жидкие волосы сбились набок. Маклин был одет так, словно собрался в парк аттракционов или за покупками, однако в последний миг передумал и решил развлечься в суде.

– Дороти! – воскликнул он, не глядя на Ломакса.

Миссис Кливер сузила глаза и опустила сигарету.

– Вы курите в здании суда! В здании суда! – проорал он. – Разве вы не знаете, что это строжайше запрещено? Конечно, знаете! Однако вас это не останавливает. И это после того, как я уже ловил вас с сигаретой в неположенном месте!

Проходящие мимо люди таращились на них. Полицейский в коридоре тоже посмотрел с интересом.

– Ш-ш-ш, – прошипела миссис Кливер. – Арестуйте меня, Мерф, только не орите.

– Хорошо. Сегодня у меня выходной, поэтому я вас не арестую. Но я вас предупреждаю.

Миссис Кливер аккуратно затушила сигарету.

– Хорошо, предупредили, а теперь успокойтесь – хватит привлекать внимание.

И она направилась в зал, оставив Ломакса и Маклина в дверях.

– Женщины, – удрученно пробормотал шериф, пытаясь вызвать сочувствие Ломакса, – что с них взять.

– Ни к чему унижать ее, – сказал Ломакс. – Это как болезнь. Она все равно не бросит.

– Своей так называемой болезнью она загрязняет воздух. Почему бы ей не покурить в парке?

Ломакс ничего не ответил.

– Как она, Ломакс? – спросил шериф, придвинувшись ближе.

Он него несло резким ароматом геля после бритья или лосьона для волос.

– Кто?

– Вы знаете кто. Как она?

– Если вы о Джулии, то, наверное, нормально. Если со вчерашнего дня ничего не изменилось.

– Вот решил прийти посмотреть. Мне нравится следить за процессом.

Ломакс вспомнил об отчете шерифа, полном намеков на виновность Джулии. Он подумал также о бесчисленных визитах Маклина в дом Джулии и о роли, которую он сыграл в ее аресте. Маклин собирался следить за осуждением Джулии. Очевидно, шериф разочарован, что его не вызвали в суд в качестве свидетеля. Ломакс злобно посмотрел на масленые волосы шерифа и, к своему удивлению, понял, что забавная форма головы и потный лоб Маклина вызывают жалость. В свой выходной Маклин не нашел ничего лучшего, чем притащиться в суд. И даже если ему было куда идти, не нашлось человека, который захотел бы сопровождать его.

– Вы женаты, Мерф? – спросил Ломакс почти дружески.

Шериф странно посмотрел на него.

– Разведен, – ответил он необычно тихим голосом. – Давайте двигать, а то пропустим что-нибудь интересное.

Следующим свидетелем обвинения оказалась женщина-прокурор. Ломакс решил, что Клер Жерни – частая гостья в суде, но никогда еще ей не приходилось сидеть в кресле свидетеля. Казалось, это весьма забавляет ее. Она оглядывалась вокруг с таким уверенным видом, что Ломакс встревожился. Что она собирается сказать?

Некоторые свидетели, принося присягу, смущались, иные, напротив, стояли прямо и гордо выговаривали слова, другие боялись показаться слишком напыщенными. Клер Жерни произносила слова присяги с уверенностью профессионала. Обычно после принесения присяги возникала небольшая пауза, пока де Мария вставал, советовался с коллегами, разминал пальцы. Все это время адвокат сидела с выражением спокойной уверенности на лице, словно профессиональный бегун на старте.

Она рассказала, что давно работает обвинителем. Много лет знает Льюиса Фокса с профессиональной точки зрения, а прошлой весной они обсуждали планы Льюиса и его коллег из «Сэш Смит» по открытию новой адвокатской фирмы.

Когда Клер Жерни резко поворачивала голову, кольца в ушах зловеще вращались. Ей было около пятидесяти – тонкая, как струна, коротко стриженная и, как подозревал Ломакс, довольно опасная женщина.

Ее приглашали в новую фирму Льюиса. Этим и объясняются несколько телефонных звонков Льюису в прошлом ноябре. Около семи утра двенадцатого ноября она снова пыталась дозвониться до него.

– Заключения экспертов свидетельствуют, что убийства были совершены между пятью тридцатью и шестью тридцатью утра. Джулия Фокс утверждает, что в семь утра находилась дома и ждала возвращения мужа и падчерицы. Не могли бы вы рассказать суду о ваших звонках в дом Льюиса.

– Я услышала голос Льюиса на автоответчике – меня просили оставить сообщение. Я разозлилась, так как была уверена, что в это время в доме непременно кто-нибудь должен быть. Я не знала, что его дочь вернулась из Франции.

Клер Жерни обладала весьма живой мимикой. Выражение лица постоянно менялось. Вот она удивилась тому, что сработал автоответчик, вот разозлилась, потом затрясла головой, рассказывая, что не знала о том, что дочь Льюиса возвратилась из Франции.

– Вы оставили сообщение на автоответчике, мисс Жерни?

– Да. Я сказала, что если кто-то из хозяев моется в душе, я перезвоню позднее. Я хотела поговорить с Льюисом до работы.

– Вы перезвонили?

– Через пятнадцать минут.

– И что же?

– Снова включился автоответчик.

– Вы оставили сообщение?

– Да. Я решила, что теперь он отправился на утреннюю пробежку.

– Весьма странно, – заметил де Мария. Он сделал вид, что изумлен ответами адвоката. – Миссис Фокс утверждает, что к тому времени она была вне себя от беспокойства из-за того, что Льюис и Гейл не возвращались. Странно, что она сразу не схватила трубку.

– Протестую. Суд не обязан выслушивать теории обвинителя, основанные на общей психологии.

– Принимается.

Как обычно, де Мария не помедлил со следующим вопросом;

– Джулия Фокс не взяла трубку?

– Нет, не взяла.

– Вы звонили еще?

– Да, уже из офиса я перезвонила в «Сэш Смит». Я не хотела этого делать, но у меня просто не было выбора. Они сказали, что Льюис задерживается. Тогда я снова перезвонила ему домой.

– Во сколько на сей раз?

– Где-то около восьми тридцати.

– И что же?

– Снова автоответчик. Я повесила трубку.

– Должно быть, вы очень расстроились, мисс Жерни. – Де Мария просто излучал сочувствие. – Вы звонили еще?

– Да. Около девяти тридцати.

Де Мария возмутился:

– Неужели снова автоответчик, мисс Жерни?

– Нет. Трубку сняли.

– Вот как! – Удовольствие и изумление. – Быстро?

– Нет, через несколько гудков.

– И кто ответил?

– Жена Льюиса.

– Вы сказали ей, что не можете связаться с ним?

– Да. Она ответила, что ее не было дома.

– Она сказала, что ее не было дома? – Снова показное изумление. – Но миссис Фокс заявила полиции, что не выходила.

– Мне она сказала, что выходила.

– Как странно! – Заинтересованность. – Миссис Фокс что-нибудь объяснила вам?

– Нет. Она сказала, что Льюиса нет дома и она волнуется. Сказала, что он перезвонит, когда вернется.

– Как звучал ее голос?

– Он показался мне расстроенным. Тревожным. Каким-то вялым. Я едва слышала ее.

– Что вы подумали тогда?

– Я забеспокоилась. Разумеется, я даже не подозревала, что он убит.

– Благодарю вас, мисс Жерни.

Все это время Джулия, Курт и Френсис шепотом переговаривались. Суд ждал, когда они закончат. Курт и Марджори наклонились вперед. Джулия что-то говорила, тряся головой. Эта задержка заставила Ломакса напрячься. Деревянное сиденье было очень неудобным, а народу набилось столько, что Ломакс ни рукой, ни ногой не мог пошевелить. Присяжные забеспокоились. Судья зевнула. Клер Жерни нетерпеливо дернулась.

Наконец Френсис встала и извинилась.

– Мисс Жерни, не могли бы вы указать на мою подзащитную?

Жерни с недовольным и высокомерным видом ответила:

– Она сидит рядом с вами, советник.

Френсис и Жерни хорошо знали друг друга. Они явно когда-то сталкивались в суде как защитник и обвинитель. Ломакс гадал, какие отношения их связывают.

– Вы встречали Джулию Фокс раньше?

– Разумеется.

– Когда?

– Видела ее в теленовостях и на фотографиях в газетах…

– А знакомы ли вы с ней лично?

– Наверное, видела пару раз на рождественских вечеринках в «Сэш Смит».

– Вы разговаривали с ней?

– Возможно. Скорее всего в компании. Я точно не помню.

– Постарайтесь вспомнить, мисс Жерни.

Прокурор задумалась – все в зале смотрели на нее. Она сложила руки на коленях, согнулась и сморщила лоб. Наконец она медленно ответила:

– Мне кажется, однажды мы стояли рядом в большой компании на вечеринке. Я могла что-то сказать ей.

– Насколько большой компании?

– Четыре-пять, возможно, шесть человек.

– Не такая уж большая. О чем вы разговаривали?

– Протестую. Защитник собирается писать светскую хронику? Зачем суду эта не относящаяся к делу информация?

Судья кивнула:

– Принимается. Избавьте нас от светской болтовни, миссис Бауэр.

– Ваша честь, при всем уважении к вам, но я пытаюсь доказать, что моя подзащитная не брала телефонную трубку не потому, что ее не было дома, а потому, что она просто не хотела общаться со свидетельницей.

Судья Олмстед недовольно посмотрела на Френсис:

– Тогда не тяните, советник.

Ломакс почувствовал, что судья не права. Она приняла решение, исходя из своей неприязни к Френсис. Ошибка судьи еще больше расстроила его.

– Мисс Жерни, моя клиентка вспомнила неприятный разговор, который произошел между вами на рождественской вечеринке через некоторое время после ее замужества. На вечеринке также присутствовала ее падчерица, и вы, посмотрев на них, изумились, что не обе они – дочери Льюиса. Она утверждает, что вы спросили ее, как давно она закончила колледж. Вы помните этот разговор?

– Не дословно.

– Вы действительно так думаете?

– А кто бы не подумал на моем месте? Она почти вдвое моложе Льюиса.

– Обычно вы прямо выражаете свои мысли?

– Не всегда.

– Моя клиентка утверждает, что в тот раз вы высказались прямо. Она говорит, что у вас был высокомерный тон и до конца вечеринки она не могла прийти в себя от ваших слов. Это действительно так?

– Большинству женщин льстит, когда им говорят, что они выглядят молодо.

– Очевидно, моя клиентка не сочла ваше замечание лестным для себя. Вы согласны, что ваш тон мог расстроить ее?

Лицо Клер Жерни вспыхнуло.

– Должно быть, эта малышка – особа весьма чувствительная.

– Так, – протянула Френсис. – Так. Вижу, что вы не впервые говорите о Джулии Фокс таким покровительственным тоном. Естественно, что, чувствуя ваше отношение, как почувствовал его сейчас и суд, моя клиентка всеми силами старалась избежать дальнейшего общения с вами. Возможно, именно потому она не взяла трубку, услышав на автоответчике ваш голос. Она волновалась о муже, и вы казались ей не самым подходящим собеседником.

– Откуда мне знать, – ответила адвокат – щеки покраснели, серьги сердито позвякивали, – что могло прийти ей в голову.

Ломакс готов был зааплодировать Френсис. Она подошла к своему столу, и Курт подал ей несколько бумаг. Они снова о чем-то пошептались, затем Френсис обернулась к свидетельнице:

– И наконец, мисс Жерни, я хочу спросить вас о финансовом положении той новой юридической фирмы, которую планировал открыть Льюис Фокс.

Клер Жерни нахмурилась.

– Ваша честь, – вежливо обратилась она к судье Олмстед, – надеюсь, советник не станет использовать данный процесс, чтобы получить конфиденциальную информацию о финансовом состоянии конкурирующей фирмы.

Судья, не мигая, смотрела на свидетельницу. Кто знает, возможно, в прошлом их тоже связывали непростые отношения? На этот вопрос могли ответить только сами женщины. В любом случае решение судьи не должно зависеть от них. Ломакс с интересом ждал, что ответит судья Олмстед.

Судья промолвила:

– Следить за тем, чтобы в суде использовалась только та информация, которая относится к данному делу, – моя обязанность. Это ясно и без напоминаний. Если я сочту, что информация носит конфиденциальный характер, то приму соответствующие меры.

В тоне судьи Ломакс уловил предупреждение. Видимо, адвоката удовлетворил ответ, однако в ее кивке Ломакс заметил нарочитую покорность.

– Я не собираюсь расспрашивать вас о текущем положении дел в фирме, – заметила Френсис. – Я хочу знать о финансовых планах Льюиса Фокса.

– Мне о них ничего не известно.

– Но ведь он собирался сделать вас партнером в своей новой фирме. Очевидно, он обсуждал с вами и финансовые вопросы?

– Нет.

– А вы не спрашивали?

– Льюис уверял, что сможет найти необходимые суммы.

– И вам хватило словесных обещаний? Вы же согласились стать партнером!

– Я знала Льюиса как честного и заслуживающего доверие профессионала. В течение многих лет. Если он сказал, что у него есть деньги, значит, так оно и было.

Ломакса удивляло, что Льюис выбрал Клер Жерни. Ему нравились совсем другие женщины. Возможно, он ценил ее как профессионала.

– Однако он должен был сказать вам, как будущему партнеру, что собирается взять большой заем.

Клер Жерни помедлила, затем пожала плечами:

– Возможно.

– Непременно должен, если он был таким честным и заслуживающим доверия профессионалом, как вы описываете.

Поднялся де Мария:

– Протестую. Кто отвечает на вопрос? Защитник или свидетель?

– Принимается. Не пытайтесь давить на свидетеля, миссис Бауэр.

Френсис продолжала:

– Вы согласны, что честный и заслуживающий доверия профессионал должен был уведомить вас, как будущего партнера, что фирма основывается на заемные деньги?

– Да.

– Но он этого не сделал?

– Нет.

– Мисс Жерни, начинать новое дело – удовольствие не из дешевых. Новый офис, мебель, технический персонал… наверное, вы задавали себе вопрос: откуда возьмутся деньги?

– Я думала, что Льюис вложил в дело свои средства.

– Вы полагали, что он очень богатый человек? Вы уже слышали, что речь шла о громадной сумме – около полумиллиона долларов. Вы думали, что он свободно может распоряжаться такими деньгами?

– Я считала, что Льюис сможет набрать нужную сумму с помощью семьи и друзей.

– Семьи? Какой семьи?

– Не знаю.

– Сына?

– Не знаю.

– Дочери?

– Не знаю.

– Жены?

– Не знаю.

– Не знаете, мисс Жерни? Вы ничего не знали о финансовом положении Джулии Фокс? Помните, вы находитесь под присягой.

– Я не нуждаюсь в подобных напоминаниях, – проговорила Клер Жерни. Цвет лица ее стал багровым, как на старых гобеленах.

– Прошу вас, скажите суду, разве вам не приходило в голову, что уверенность Льюиса в будущем новой фирмы основывалась именно на финансовом положении его жены?

– Мне в голову приходили разные мысли.

– Включая ту, что именно Джулия Фокс будет финансировать новую фирму?

– Включая.

– Потому что вы знали о финансовом положении Джулии Фокс?

– Нет, точно я не знала.

– Слухи? Разговоры?

– Говорили, что у Джулии есть большой доверительный фонд.

– «Говорили, что у Джулии есть большой доверительный фонд». И вы решили, вам пришло в голову, вы допустили такую возможность, что новый проект Льюиса финансируется на деньги его жены?

– Да, я допускала такую возможность. Больше мне нечего сказать.

– Благодарю вас, – сказала Френсис. – У меня нет вопросов.

Клер Жерни встала. Лицо ее по цвету напоминало красное вино.

Марджори больше не ждала Ломакса у двери – он обнаружил ее на тенистой скамейке в саду. Девушка ела красное, очень красивое яблоко, похожее на те, что Ломакс видел в супермаркете. Он присел рядом, развернул рогалик и начал жевать.

– Привет, – поздоровалась наконец Марджори.

– А, Марджори, и вы здесь? Привет.

– Я злюсь, потому что вчера в перерыве вы со своими друзьями ушли куда-то.

– Вы не правы.

– Нет, права.

– Я махал вам.

Марджори недовольно вздохнула.

В тишине раздавался только хруст яблока.

– Как я могу притворяться вашим женихом, если мы перестанем разговаривать? – спросил Ломакс. – Я-то думал, мы будем улыбаться и махать друг другу, чтобы всех обмануть.

В ответ девушка нахмурилась.

– Как вам кажется, сегодняшнее заседание прошло удачно? – спросил он.

– Френсис сделала эту Клер Жерни.

– А Хегарти?

– Хегарти, боюсь, нам совсем не помог.

– А что будет после обеда?

– Лучше вам не знать.

– Что-то ужасное?

– Ужасное.

– Из всех свидетелей я знаю только Хегарти, ну и детектива Ки.

– Это свидетели обвинения.

– А Френсис вызовет кого-нибудь из моих?

– Эй, что вы там о себе вообразили? – обернулась к нему Марджори.

Она улыбалась, но недоброй улыбкой. То ли яблоко у нее в руках казалось слишком красным, то ли зубы от него стали слишком белыми.

– Я говорил о людях, которых сам нашел.

– Никого вы не нашли. Ну, может быть, ту женщину в Аризоне.

– А Драпински, учитель в колледже? А парень по имени Джо Джонсон…