Текст книги "И истинным леди есть, что скрывать...(СИ)"
Автор книги: Лилия Гаан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 31 страниц)
ТЕЙЛОРЫ.
Позже вспоминая подробности этого невероятного фантастического дня, Лили никак не могла полностью восстановить ход событий. Они отложились в её памяти, как отдельные яркие картинки, а не цепь последовательно сменяющих друг друга сцен.
Вот Тони изумленно рассматривает испачканные кровью пальцы.
– Как могло случиться, что ты досталась мне девственной? Твой муж не спал с тобой?
– Почему же,– Лили, морщась как от саднящих ощущений, так и от неприятных воспоминаний, приводила себя в порядок,– в брачную ночь вроде бы что-то такое имело место! Наверное, он был для этого слишком пьян!
И очевидно в её голосе прозвучало такое презрение, что вызвало у заинтересованного собеседника новые вопросы:
– Ты настолько не любишь своего мужа?
– Наш брак с Томом, – грустно пояснила Лили,– был заранее обречен на неудачу. Я его не любила, а он меня так просто ненавидел!
Уютно свернувшись под теплым одеялом, она лениво наблюдала за суетящимся около постели мужчиной. Тот торопливо натягивал бриджи.
– Полежи немного, я раздобуду нам поесть!
У Лили даже глаза заблестели от голода, а рот наполнился слюной.
– Я бы сейчас подкрепилась даже собственной шляпой!
– Думаю, что найду что-нибудь более приятное и для зубов, и для желудка!
И вот уже она видит на поднесенной к носу тарелке странную смесь с аппетитно дразнящим запахом.
– Что это? Пахнет вкусно!
– Это яичница с хлебом и копченой грудинкой. И хотя я не ахти какой повар, это блюдо мне всегда удается.
– Ты сам готовил?
– Да, – Тони улыбался,– когда-то давно я был помощником кока на одном из английских фрегатов. И видишь, ещё не потерял навыков!
Лили никогда не ела ничего вкуснее. Давясь от жадности, она проглотила содержимое тарелки в мановение ока.
– С ума сойти! – Лили блаженно и сыто откинулась на подушки. – Мне никогда и в голову не приходило, что такое со мной может произойти, даже не мечтала!
– А о чем ты мечтала?
Было так уютно и прекрасно прижаться к его плечу щекой, и поведать ему о всех своих неудачах.
– Я мечтала стать герцогиней Мортландской!
– Зачем тебе титул?
Лили беспечно пожала плечами, обведя пальцем контур его пупка. Он напрягся и шутливо погрозил ей пальцем, заставив от души рассмеяться.
– Теперь понимаю, что совсем не нужен! Но сколько я себя помню, мне всегда твердили, что я стану герцогиней, и поэтому свыклась с этой мыслью. Но когда Мортланд отказался от брака в пользу своего брата, меня это сильно оскорбило!
– Я отдаленно знаком с лордом Тейлором. Надо сказать, что это весьма привлекательный джентльмен!
Лили тяжело вздохнула и нежно поцеловала его в шею.
– Ничего в нем нет привлекательного! Грубый и жестокий солдафон! И что проку от его смазливой физиономии? Само по себе мерзко осознавать, что мужчина женился на тебе только ради денег, а он ещё корчил из себя обиженную сторону – пьянствовал, неизвестно где пропадал целыми ночами. Благо, хоть и ему хватило одной брачной ночи, и он больше ко мне не приставал, хотя я, на всякий случай, всегда закрывала дверь между нашими спальнями. С каким же облегчением я вздохнула, проводив его на войну, чтобы не видеть за столом распухшую от попоек физиономию муженька. Наш брак какая-то бессмыслица!
– Лучше было бы выйти замуж за Мортланда?
Юная женщина задумалась, рассеянно поглаживая грудь любовника.
– Не знаю,– в сомнении протянула она,– Мортланд – тяжелый человек! Он мне когда-то очень нравился, но сейчас я понимаю, что была бы несчастна с ним. Но так многие живут в нашем кругу – любовь часто заменяет уважение, а счастье – чувство исполненного долга. Об этом мне постоянно твердили гувернантки, покойная мать, да и не уставал повторять отец. Но так, как мы с Томом, жить невозможно! Меня тошнит даже от звуков его имени! Все души в нем не чают, как же – милашка Том, такой обаятельный, такой красавец! Моя французская кузина Иннин умирала от любви к нему, думая, глупышка, что я этого не замечаю. А я завидовала ей, потому что не в состоянии испытывать к Тейлору даже симпатию. Мне бросается в глаза совсем другое – эгоистичность, жестокость, пьянство, нежелание обременять себя заботами...
– Думаю, на континенте у него забот хватает!
– Это война,– нервно возразила Лили, – счастье же в браке требует не размахивания саблей, а обоюдной доброй воли к согласию, чего, согласитесь, гораздо труднее достичь!
Тони крепко прижал её к себе и с чувством поцеловал в лоб.
– У тебя хорошая головка на плечах, дорогая!
Лили с усмешкой заглянула в таинственно мерцающие глаза.
– А ты думал, что я глупая кукла?
– Если даже и так, то самая соблазнительная кукла на свете!
Их губы слились воедино, за ними последовали и распаленные страстью тела, и началась новая восхитительная игра.
Покидала приют любви Лили уже ближе к вечеру. Голова кружилась, руки и ноги дрожали от переутомления – и хотелось только одного – спать, спать и спать..., и желательно обняв Тони.
– Что я скажу дома?
– Что дела приюта потребовали гораздо больше времени, чем ты предполагала. Мол, тебе лучше захотелось узнать жизнь бедных сирот и так далее...
Лили иронично глянула на Калверта.
– Мой деверь отнюдь не идиот!
– А что ему ещё останется, как не поверить? А если он переспросит у меня, то попадет в очень глупое положение!
– Когда мы увидимся?
– Как только у тебя появится такое желание. Достаточно заранее прислать с лакеем записку, и я, отложив все дела, примчусь по первому зову!
Как же тяжело Лили было вырваться из объятий возлюбленного, какой бесприютно одинокой она себя почувствовала, шествуя по коридору по направлению к ждущему экипажу, оставив за спиной того, кто отныне становился смыслом её существования. Она была счастлива и возбуждена до предела. А вот, казалось бы, естественные для юной леди её положения и воспитания стыд, сожаление о совершенном грехе или раскаяние даже мельком не зацепили сознания юной леди.
С домочадцами Лили встретилась только за обедом, после которого все семейство собиралось в театр на 'На волшебную флейту'.
Она вышла к столу в прекрасном настроении. Мир так чудесно изменился – в нём появился Тони! Никогда, наверное, столь весело не играл свет свечей на золоченых рамах картин, не сверкало серебро столовых приборов, и даже медная каминная утварь светилась, как золотая. Всё казалось таким радостным и праздничным..., кроме заседавших за столом угрюмых домочадцев Мортланда. Мрачные, неприятные люди! Впрочем, Лили было искренне жаль старых леди, ведь в их жизни никогда не было такого возлюбленного. Эти бедняжки не знали, что такое настоящее счастье!
Но, впрочем, было кое-что, помимо состояния эйфории – юная женщина была чудовищно, чертовски голодна! Яичница с беконом из рук любимого – это прекрасно, но Лили подозревала, что только хорошо зажаренный слон смог бы удовлетворить до конца её разыгравшийся аппетит.
Герцог, свекровь и тетки в шокированном недоумении наблюдали за поглощавшей пищу молодой женщиной. Она съела все до крошки из того, что предлагалось лакеями, опустошила стоящие посередине стола общие блюда, проглотила в мановении ока десерт. И лишь только потом смогла отвлечься от еды, потому что уже едва сидела за столом, беспрестанно клюя носом. На смену невероятному возбуждению пришла давящая, требующая сна усталость. Какой театр?! Да она не продержится и акта – спать, спать и спать...
Мортланд не спускал с неё глаз, хотя и подозрительно молчал. С опозданием, но до Лили дошло, что сегодня он изменил своему обыкновению обедать в клубе, почему-то оставшись дома. Но делать какие-либо выводы из этого не стала, слишком затуманенной была голова.
Чтобы хоть как-то справиться с кошмарной усталостью и отвлечься от довольно болезненных ощущений внизу живота, Лили принялась вяло разделывать персик. Тот упрямо сопротивлялся, явно не желая превращаться в дольки. С интересом наблюдавшую за племянницей тетушку Джейн, наконец-то, прорвало, и она все-таки задала вопрос, занимающий головы всех сидящих за столом:
– Вас не было более пяти часов, дорогая! Насколько я знаю, вы прибыли незадолго до обеда! Неужели все это время посвятили работе приюта?
– О, да! – Лили насмешливо кивнула головой. – И я могла пожаловаться на что угодно, только не на скуку. Время пролетело незаметно!
Пожалуй, она все-таки перестаралась в своем презрении к этим людям – опасный огонек промелькнул в глазах насторожившегося Мортланда. Но вопрос последовал со стороны недоумевающей герцогини:
– Что же вы там делали?
Лили тяжело вздохнула, но всё же лениво пояснила:
– Делала обход помещений, знакомилась с учителями и воспитанниками, расспрашивала о нуждах, составляла списки..., ну, и всё прочее!
– Где же списки? Я думал, по приезде вы зайдете ко мне?
Разумеется, Мортланд знал, на чем её подловить. Но Лили в этот вечер было море по колено. Она снисходительно глянула на деверя.
– Их пришлют вам, думаю, не позднее завтрашнего утра!
И герцог был вынужден проглотить такое объяснение.
– Вы сегодня прекрасно выглядите, леди Лилиана!
Не в характере Мортланда было делать подобные комплименты дамам своей семьи. Тетушки и мать изумленно уставились на герцога, не в силах понять – что это с ним?
Вздрогнула от неожиданности и Лили, мысленно вернувшись из уютной спальни маленького домика где-то в Уайтчепеле в холодное великолепие столовой. Она недоуменно уставилась на деверя – он, кажется, обратился к ней?
– Да, моя дорогая,– кинулась ей на помощь, раздосадованная такой рассеянностью свекровь,– мой сын прав – вы сегодня очаровательно выглядите!
Моментально стряхнувшая дремоту Лили ответила сухой улыбкой.
– Может, его светлость, просто взглянул на меня сегодня чуть внимательнее?!
Недоуменное молчание воцарилось за столом. Конечно, намек на то, что Мортланд обычно пренебрегает невесткой, отдавал дерзостью. Герцогиня опасливо покосилась на помрачневшего сына и попыталась сгладить бестактность, допущенную снохой.
– О, дорогая, мы всегда восхищались вашей красотой. Жаль, что наш Томас лишен счастья...
Слушать про 'счастье' Томаса сегодня было особенно невыносимо, поэтому взбешенная Лили резко перебила свекровь:
– Сегодня прекрасная погода!
Недалекая тетушка Беатрис, конечно же, ничего не поняла, поэтому удивилась.
– Да как же – 'хорошая', когда такой ветер?! Я вышла на улицу, и у меня с головы сдернуло новую шляпку, представляете? А я её только впервые надела!
Лили с нарочитым сочувствием покачала головой.
– Боже, какая неприятность! Вы должны быть осторожнее, с нашим-то плачевным финансовым положением... Когда теперь представится возможность купить новую шляпку? Может, можно как-нибудь отчистить навоз и грязь? Скипидар пробовали?
Она собиралась продолжать развлекаться в том же духе, когда ледяной голос герцога положил конец этой комедии.
– Какой дьявол в вас вселился, дорогая? Неужели это запоздалая реакция на замечание о покупке палантина? Я же сказал, что не против затрат на ваши туалеты, но в разумных пределах!
Лили смерила его ответным холодным взглядом.
– Зато я против жизни за ваш счет! Нельзя ли обсудить с поверенными моего отца вопрос о более ранней выплате суммы моего содержания в связи с бедственным положением нашей семьи после загула супруга? Или я прошу слишком много для женщины, которой столь откровенно пренебрегают?
Кто бы ей сейчас напомнил, что несколько минут назад она хотела спать. Тайная любовь придала юной женщине уверенности и сил к сопротивлению, и теперь она с наслаждением сцепилась с тем, кто загубил её жизнь, навязав столь чудовищный брак!
Сидящие за столом дамы раскрыли от изумления рты. Тетушка Джейн с радостно заблестевшими глазами, боялась пропустить даже слово, а тетя Беатрис ахнула, схватившись за щеки. Не на шутку встревожилась и герцогиня, с ужасом глядя на багровеющего сына.
Даже составители генеалогических книг, и то затруднялись бы сказать, сколько лет дворянскому роду Тейлоров. Известно, что прибыли они с Вильгельмом Завоевателем из Нормандии, и уже тогда имели баронский титул. Герцогство Тейлоры получили при Тюдорах за особые заслуги перед короной после разгрома Непобедимой Армады. Были в истории этого рода и взлеты, и падения, изгнание и эмиграция во время правления Кромвеля, триумфальное возвращение с королем Карлом II и поддержка Вильгельма Оранского во время 'славной революции'. Всякое бывало, но никогда и не при каких обстоятельствах женщины герцогской семьи не разговаривали таким тоном с главой рода, уж не говоря о возмутительном смысле сказанных слов. Казалось, сама кровля герцогского дворца должна была обрушиться на голову неблагодарной смутьянки!
Мортланд и все семейство окаменели на своих местах, сверля возмущенными глазами непокорную сноху, но та и бровью не повела.
– Я,– горько сказала она, надменно вздернув подбородок,– сама не желаю ничего от вас брать!
На этом её запал кончился. Лили устало оглядела выпученные глаза дам:
– Я не поеду в театр. У меня был тяжелый день!
И поспешно удалилась из залы, не дожидаясь ответной возмущенной реплики. Ей хотелось только одного – как можно скорее улечься в постель, хотя, конечно, время для этого было явно неурочным.
Просыпалась Лили медленно, блаженно потягиваясь и норовя поуютнее устроиться под одеялом, чтобы ещё понежиться в теплой постели. Вставать не хотелось – непонятная ленивая истома окутала всё тело, не открывались глаза, хотя сомкнутые веки и тревожил уже явно дневной свет.
– Грейс,– промурлыкала она, позвонив отчего-то запаздывающей служанке,– почему ты не разбудила меня к завтраку?
– Какой завтрак, миледи, – донесся до неё озадаченный голос Грейс,– дело идет к пятичасовому чаю!
Лили недоверчиво приподняла голову от подушки и уставилась на закрывающую свет костлявую фигуру горничной. Неужели она проспала почти сутки? Как по сигналу желудок засосало от голода.
– Почему же ты меня не разбудила раньше?!
Та почему-то помялась, прежде чем ответить.
– Его светлость приказали вас не тревожить,– тихо пробормотала Грейс,– а когда проснетесь, тот час пригласить в его кабинет. Он сегодня из-за этого даже целый день дома сидит – злой как сыч, и что-то там копается в своих бумажках, роется..., наверное, деньги считает!
Вся прислуга Мортланда была твердо уверена, что у хозяина не могло быть других дел, кроме как считать деньги.
Лили тяжело вздохнула, разом вспомнив, каких дел вчера натворила. Что за бес в неё вселился? Неохотно сползая с постели, она счастливо улыбнулась, вспомнив о Калверте. Тони! В её жизни появился Тони! Она все-таки дождалась своего любимого мужчину, а всё остальное, по большому счету, не имело особого значения!
Ей не хотелось идти в кабинет Мортланда – уж слишком это напоминало отцовские выволочки. Но когда доделывающая прическу Грейс упомянула, что с визитом к тетушкам прибыла миссис Элспет, Лили сочла меньшим из зол разговор с его светлостью.
Герцог действительно копался в каких-то счетах, гневно морща нос. И Лили невольно спросила себя – уж не те ли, которые видела любопытная тетушка? Но, заметив невестку, он небрежным жестом отодвинул от себя бумаги и взглянул на часы на каминной полке:
– Однако!
Лили робко пристроилась на краю стула, мирно сложив руки на коленях – словно провинившаяся пансионерка в кабинете директрисы школы для девочек.
– Вы желали меня видеть, ваша светлость?
Герцог промолчал.
И пусть! Лили не собиралась и дальше задавать вопросы, раз на них никто не отвечает. В конце концов, это он хотел с ней побеседовать, а не она с ним. Ей же чудовищно, до спазмов в желудке хотелось есть, но придется терпеть до обеда.
– Знаете, вам можно позавидовать – погрузиться в столь глубокий и безмятежный сон! Наверное, так спят только люди, не обремененные угрызениями совести?
Лили упрямо рассматривала заусеницу на пальце – где же она могла её содрать? Уж не в карете ли, когда сопротивлялась первому поцелую Тони? Казалось бы, сегодня, когда она выспалась и успокоилась, угрызения совести все-таки должны были настигнуть согрешившую женщину. Но Лили даже в голову не пришло терзаться из-за того, что, наконец-то, нашёлся мужчина, который сделал её по-настоящему счастливой. Если бы ещё не эти надоедливые Тейлоры!
Между тем, несносный мужчина напротив ещё только начинал разговор.
– А я вот не смог заснуть в эту ночь, пытаясь вникнуть в суть ваших обвинений,– мрачно буркнул он,– и признаться, так ничего и не понял! Чем я вам не угодил?
Лили досадливо передернула плечами. Ей ничего не хотелось объяснять, но, похоже, что другого выхода нет. Всё равно не отстанет!
– Прошу у вас прощения за свои слова. Поверьте, это больше не повторится! Даже если вашим близким придется считать каждую булавку, то кто я такая, чтобы роптать?
Сказала и тут же выругалась про себя – теперь до герцога дойдет, что она просто издевается над ним!
Ответный укол не замедлил:
– Судя по вчерашнему скандалу, вам необходимы тысячи булавок!
Лили холодно сверкнула глазами:
– Я понимаю, что воспринимаюсь вами, как досадное прибавление к приданому! Но попрекать меня в желании тратить хотя бы часть собственных денег? Не слишком ли? Или, по-вашему, принеся вашему братцу восемьдесят тысяч фунтов, я должна исчезнуть, как снег весной, чтобы не мешать Тейлорам транжирить мои деньги?
Ей было приятно увидеть, как Мортланд в замешательстве опустил глаза. Что ж, сам виноват!
Но тот, оказывается, просто обдумывал ответную фразу:
– Право слово, вам нужно учиться держать себя в руках! Избавьте меня от ваших глупых нападок и безосновательных обвинений. Мне лучше знать, как правильно распоряжаться вверенными суммами!
Лили было противно слушать эти поучения.
– Почему же вы в этом не убедили собственного брата, – презрительно спросила она, поднимаясь с места, – раз позволили ему за месяц растратить полугодовое содержание?! Или, по-вашему, это и есть разумное распоряжение деньгами? А теперь, если позволите...
И не дожидаясь разрешения, удалилась – этот зануда ей надоел!
Зверски хотелось есть, но даже все яства мира не смогли бы её заманить к пьющим в гостиной чай дамам. Лили тихонько кралась по коридору, намереваясь укрыться в библиотеке, когда дорогу ей перерезала непреклонная фигура дворецкого.
– Её светлость желают видеть миледи в Красной гостиной!
Да, уж! От слуг не скроешься, да и дворецкий вовсе не собирался уходить, передав ей пожелание госпожи – очевидно, ему были даны четкие инструкции притащить непокорную во что бы то ни стало.
Лили появилась на пороге обтянутой малиновыми обоями гостиной в самый разгар обсуждения вчерашнего скандала. Герцогиня сидела с утомленным и несчастным видом, а тетки что-то увлеченно вещали замершей с потрясенным видом миссис Элспет. Четыре пары осуждающих глаз остановились на поправшей этикет, неразумной овечке.
– Лили, дорогая, – в ужасе выдохнула гостья,– я не верю собственным ушам!
Юная женщина застыла в тоске. Читать нотации было любимейшим делом её бывшей наставницы, и надо было обладать телячьим терпением Иннин, чтобы слушать поучающий вздор больше двух минут. А тут ещё такое подкрепление в виде двух старых дев с языками змеи и скорпиона одновременно! Она ещё шла, покорно опустив плечи к свободному месту за чайным столиком, а миссис Элспет уже укоризненно заверещала:
– Неужели я этому тебя учила?!
И так далее и тому подобное... Лили тоскливо осмотрела сервировку столика. На опустевшей тарелочке для печения не было даже крошек!
– Я представляю, как будет огорчен ваш отец, когда узнает... А бедный Томас?
Лили подавилась истерическим смехом – пьяница, у которого не хватило сил даже на то, чтобы завершить брак, распутник, не вылезающий целыми ночами из-под юбок проституток будет огорчен тем, что она нахамила его скупердяю брату?
– Что с вами происходит, дорогая? – холодно добавила свекровь свою лепту в осуждение посмевшей так распуститься снохи. – Вести себя таким образом немыслимо!
Лили пожала плечами, налив себе уже остывшего чаю.
– Не знаю, я не знаю, что со мной! То плачу, то сержусь, иногда невозможно хочется есть, и такая слабость, что проспала бы весь день... – слово в слово процитировала она свою покойницу мать.
Когда леди Элизабет хотела чего-то добиться от отца, то изводила его точно такими же жалобами на состояние нервов. Пусть лучше думают, что у неё слабое здоровье, чем капризный и вздорный характер.
– И давно это у вас, милая?– сухо поинтересовалась свекровь.
Лили настороженно покосилась на миссис Элспет – та прекрасно знала, что до свадьбы она была здоровее лошади, поэтому, протяжно вздохнув, слабым голосом призналась:
– Нет, началось буквально на днях!
И если две тетки сидели, вытаращив на неё недоумевающие глаза с немым вопросом – сейчас им вызывать карету из Бедлама или подождать, пока она покусает кого-нибудь, то свекровь и миссис Элспет почему-то быстро и заинтересованно переглянулись, но промолчали. Мало того, перестали изводить её нотациями.
