Текст книги "Эффект Этоса"

Автор книги: Лиланд Модезитт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 38 страниц)

– Это показалось странным. Я не могла понять, что приобрел бы любой кельт или сулинец. Ничего не выиграл бы и посол, и командир Мак-Илхенни.

– Я тоже не понимаю, – Ван подумал, а не приложили ли руку ревенантцы, и не выгодно ли им настроить две меньшие державы друг против друга. – Значит, РКС управляют Республикой?

– Маршал утверждает, это временно, – она оглянулась и понизила голос. – Я подумывала, не поселиться ли здесь постоянно. Пока что не могу, и отставки просить рано, и здесь слишком жарко, но…

Ван понял.

– Маршал не назначил новые выборы?

– Говорят, они пройдут до конца года.

– Есть в какой-нибудь системе недовольство? Протесты?

– Насколько мы слышали, почти все приняли, пусть нехотя. Были кое-какие протесты на Сулине, – она осеклась. – Простите.

– Все в порядке. Мне стоит знать.

– Они были мирными, но РКС все же послали миротворческое подразделение, правда, никто не пострадал. Это то, что нам известно. Некоторые системы, более воинственные, вроде Гэрлоха и Кула, провели революции, прося маршала Имона выставиться на пост премьер-министра.

– Но это… – Ван не знал, что и сказать. Эмили опустила взгляд, и настало долгое молчание.

– Вы однажды начали что-то говорить об офицерах РКС, – произнес он с улыбкой. – Давным-давно. Я всегда думал, а что это могло бы быть.

– Как, вы помните? – в ее голосе не звучало такое уж недоверие. – Беседу более чем трехлетней давности?

– Что вы тогда собирались сказать? – не отступал Ван.

– Это важно?

– Для меня – да. В конце концов, я отставной офицер РКС, даже если теперь просто-напросто командую судном частного фонда. Итак… что вы едва не сказали?

– Вы этого не оставите, не так ли?

– Кое-чего никогда, – он ухмыльнулся.

– Давайте скажем, что в отличие от некоторых техников, я с удовольствием работала на кораблях и осматривала новые планеты. Мой ранний опыт общения с офицерами РКС… ну, он был не настолько благоприятен, насколько мог быть. Более поздний опыт, особенно кое-какой уже совсем поздний, был благоприятней.

– Вы видели офицеров в не самой лестной позиции.

– Наименее лестная позиция – это снизу. Вы видите изнанку вещей. Сами знаете, – она улыбнулась.

Ван молча впитал ее улыбку, испытывая удовольствие.

Ненадолго можно было забыть, что ему надо назавтра вылетать к Коркенни. Он сам сделал такой выбор, но теперь смотрел вперед без особой радости. Там, возможно, получится войти в Республиканскую базу данных и больше узнать о «Коллинзе» и «Фергусе». Возможно.

Глава 57

Традиционно, одним из фундаментальных вопросов за каждой взвешенной попыткой определить этичность поведения всегда было, есть ли абсолютный стандарт у морали или этика может определяться только для индивида или культуры, в которой живет индивид.

Универсальный абсолютизм и культурный релятивизм неэтичны сами по себе. Приложение универсального абсолютизма не только непрактично, но может оказаться и неэтичным. Вселенная столь сложна, что непременно начнутся конфликты между такими стандартами в реальном приложении, если только стандарты не столь расплывчаты, что выражают лишь самые общие чувства.

«Будьте добры друг к другу» – это хорошее общее правило. Но оно не квалифицируется как этический стандарт, потому что диапазон интерпретаций слова «добрый» столь широк, что предполагается невероятная осторожность. Здесь даже не принимаются во внимание проблемы, возникающие, когда общество должно как-то поступать с неэтичными, а то и действующими насилием индивидами.

Есть действительно этический абсолют для любой ситуации, в которой может оказаться индивид, но каждый из этих абсолютов существует только для данного индивида в данное время в данной ситуации. Такой индивидуальный абсолютизм не то же самое, что культурный релятивизм, так как культуры могут быть, а часто и являются полностью неэтичными и аморальными даже по собственным признанным стандартам. То, что практика или стандарт культурно приняты, не делает их этичными. Были культуры, которые считали себя нравственными и оправдывали рабство, совершали геноцид и убийства младенцев, поддерживали неравенство прав по половому признаку или признаку сексуальной ориентации.

Принципиальные практические проблемы с индивидуальным моральным абсолютизмом таковы: во-первых, никто не может выработать действующий общественный моральный код на этом основании; во-вторых, любой индивид может объявлять неэтичное поведение нравственным в особой ситуации, что, учитывая человеческую природу, скоро вылилось бы в бесконечные самооправдания наиболее аморальных действий. То есть, практические проблемы обессиливают не абсолютную индивидуальную нравственность, но ее общественное применение…

Что, как показывает практика, действительно необходимо для общества, так это светская легальная структура, которая подтверждает основные этические принципы (например, запрет убивать или ранить других; запрет воровать или обманывать, и т. д.), а также обеспечивает структурированный форум, такой как суды, где у обвиняемого есть неоспоримая возможность показать, что при данных обстоятельствах его поведение было настолько нравственным, насколько дозволяло положение. Подобная общественная структура действует, однако, как продемонстрировала история, только когда большинство индивидов в обществе охотно жертвуют потенциальным собственным интересом ради справедливости. Такие общества редко существовали долго, потому что большинство индивидов, в конечном счете, ставят немедленную личную выгоду выше сохранения общества надолго.

Чем скорее и шире принимается это «евангелие жадности», тем стремительней общество теряет всякое этическое основание, и тем быстрее сеет семена своего разрушения…

Ценности, этика и общество

Экстон Ленд

Новый Ойсин, Тара

1117 С.Е.

Глава 58

Ван выпрямился в командирском кресле, вновь проверяя ИЭВ и мониторы, как только «Джойо» вышел из прыжка от Уинкура, где были переданы заказчику обещанные шаблоны для формуляторов. Коркеннийская система выглядела как положено: ни чужих кораблей, ни лишних судов РКС. Только обычный отряд корветов: один на стоянке и два патрулируют вокруг самой планеты Коркенни по высокой орбите.

Наконец, после восьмичасового продвижения внутрь системы, которое Ван провел в состоянии полудремы, он вышел на контакт.

– Коркеннийский Орбитальный Контроль, Корабль Коалиции «Джойо» просит разрешения подойти и назначения шлюза.

– Корабль Коалиции, повторите.

– Орбитальный Контроль, это Корабль Коалиции «Джойо», просьба разрешить подойти и назначить шлюз. Параметры следуют.

Ван передал параметры измерений и массы, а затем ждал ответа, пока «Джойо» двигался в направлении станции.

– Корабль Коалиции «Джойо», вам разрешено встать в чарли 3. Сообщите предполагаемый срок пребывания в шлюзе. Просим Галстанскую гарантию.

– Орбитальный Контроль, предполагаемый срок четыре дня, возможно, пять, гарантия следует.

– Гарантия принята. Не требуется ли разгрузочная тележка?

– Не требуется до отбытия, Контроль. Запросим позднее.

Вану вообще не должны были понадобиться никакие приспособления для перемещения тяжестей, но он хотел создать впечатление, будто его корабль ждет груз. Он, в конечном счете, принял компромиссное решение: привел сюда «Джойо» с коалиционной регистрацией, но сам явился как арджентянин Виано Альберто. Документы были подлинными, и любая проверка подтвердила бы, что Виано Альберто постоянно живет как иностранец на Сильвии и служит директором в ИИС. Если кто-нибудь на Коркенни случайно станет целенаправленно искать Вана Кассия Альберта, на него, конечно, рано или поздно обратят внимание.

Но не было причин считать, что кто бы то ни было, исключая РКС, желали бы знать, где находится Ван. Ему приходилось верить, что маршал Имон и субмаршал Викри пока что полностью не превратили Республику в полицейское государство, если у них и впрямь было такое намерение, хотя в этом вопросе Ван не был склонен к оптимизму.

Он подвел «Джойо» к чарли 3, затем дал сигнал для привода в действие амортизаторов.

– Контроль, «Джойо» у шлюза чарли 3, сбрасывает энергию и готов подключиться.

– Разрешено подключение к энергии станции, «Джойо».

Ван одно за другим выполнил все стандартные действия по шлюзованию для продолжительной стоянки. Затем расстегнул ремни и встал.

– Сэр? – Спросила Эри со второго места. Ван кивнул технику.

– Вам сейчас понадобится, чтобы я несла вахту на корабле, – заявила она.

– Безусловно. Я вполне могу примчаться сюда, удирая от погони. В Республике политические безобразия, и случиться может все. Равно как и ничего.

– Это было бы самое лучшее, – тон Эри указывал невероятность столь славной возможности. Ван рассмеялся.

– Все, что мы можем сейчас сделать, это посмотреть, – он скользнул в свою каюту и воспользовался тамошним оборудованием, чтобы соединиться с сетью станции. Ближайший челнок спускается в Уотфорд через три часа, и тогда Ван совершит посадку в четыре утра по местному времени. Следующий отбывал восемь часов спустя, и он заказал себе там место. Затем полюбопытствовал насчет местных политических и экономических новостей. И тех, и других отыскалось мало. Точнее, объем-то большой, а сведений в нем с воробьиный нос.

«Землетрясение в Роке Нитбруке…»

«ПМ Имон сообщает о росте продуктивности…»

«Коркенни лучший по здоровью мир в Республике…»

«Имон побуждает выпускников идти на общественную службу…»

«Найден похититель Нельсона…»

«Рост показателей бизнеса после ослабления ограничений…»

Этот заголовок привлек внимание Вана, но особых подробностей в заметке он не нашел, там просто говорилось, что действующий премьер-министр снял наиболее обременительные ограничения по экономической безопасности из наложенных двумя неделями ранее, и показатели бизнеса уже свидетельствуют о сильном улучшении и возвращении к почти нормальному состоянию дел. Ван только головой покачал, особенно убедившись, что ни одно из сообщений, вызванных им, ничего больше об этом не рассказывало. После двух часов почти бесплодных поисков он прекратил их, позаботился о еде для себя и Эри, а поев и прибрав на камбузе, решил, что день закончен, и отправился спать. Впервые за несколько дней ему выпал непрерывный сон до тех самых пор, когда понадобилось поспешить одеться и двигаться на посадку на челнок.

Ван попал в Уотфорд около полудня по местному времени, и в этом ему повезло. Порой корабельное время оказывалось никак не согласовано с планетарным или временем любого пункта назначения. Он позаботился о номере в «Уотфордской Марке» на имя Виано Альберто, потому что сомневался, что управится с делами за один неполный день, и при нем был чемоданчик с самым необходимым для ночевки. Наемный планетовоз доставил его к скромному сооружению в финансовом районе на западном берегу Уотфорда. Здания, сходные, но не одинаковые и с немногочисленными украшениями, вызывали ассоциации именно с деловым центром. ИИС располагался на втором этаже, куда вел витой пандус, покрытый шитыми золотом коврами, знававшими лучшие дни. Ван зашел в представительство.

– Сэр? – спросила пожилая женщина у простой консоли.

Он вручил ей свое удостоверение ИИС.

– Старший директор Альберт, явился повидать директора Генри, – Ван без удовольствия воспользовался настоящим именем, но скрой он его, это сказало бы еще больше. Скептическое выражение исчезло с ее лица, как только она поглядела на экран считывателя.

– Да, сэр. Минутку, – встала и подошла к запертой двери, которая отворилась, чтобы ее впустить. Ван стал изучать приемную, пустую, не считая его. Растение, близкое к папоротникам, стояло в углу у окна, поникнув от недостатка воды, часть комнаты, отведенная для посетителей, выглядела запущенной и пыльной.

– Директор Альберт?

Ван обернулся.

– Директор Генри примет вас.

Он почти возликовал. Им с директором Генри лучше увидеться поскорее. Улыбнулся.

– Спасибо, – и прошел в открытую дверь, воспользовавшись вкраплениями, чтобы ее за собой затворить.

Морган Генри был ростом с Вана, но тяжелее, особенно в талии, у него были потускневшие рыжие волосы и веснушки, тоже выцветшие.

– Должен сказать, что я не ожидал визита одного из старших директоров, – и Генри широко улыбнулся. Слишком широко, как показалось Вану. – Ни старшего, ни управляющего директора. Прошло несколько лет с тех пор, как здесь побывал директор Десолл.

– Верно. И это одна из причин, по которой я взят на службу. Директор Десолл стал находить, что не может позаботиться о нашем расширяющемся деле так тщательно, как ему хотелось бы, – Ван ответил на улыбку, а затем без приглашения выбрал для себя стул напротив Генри.

Усевшись, он задействовал вкрапления, чтобы подключиться к архивам ИИС. Прямой ключ был блокирован, но все служебные сети ИИС имели по три дополнительных пункта доступа, рассчитанных лишь на вкрапления либо Тристина, либо Вана. Десолл никогда о таком не упоминал, но было достаточно ясно, что пожилой шеф куда больше чем просто бывший пилот, и, вероятно, прошел через некоего рода мощную системную тренировку.

– Как здесь дела? – небрежно спросил Ван, одновременно прикасаясь к файлам по главным клиентам и начав с АмалГСа.

– Здесь трудно. С самого Дня Основателя… с происшествия.

– Наслышан. Но каким образом это задело ИИС и его клиентов? – он изо всех сил старался выглядеть любезным и внимательным, наблюдать за Генри и просматривать файлы, и все одновременно.

– Это довольно сложно объяснить… – начал Генри.

– Понимаю, насколько все могло запутаться, но буду благодарен за ваши соображения, – не уступал Ван. И в то же время дошел до последних новостей в файле АмалГСа. Корпорация приняла деликатное предложение от ДИС, тарской компании, базирующейся в Новом Ойсине. Даже на первый взгляд стало ясно, что финансовые условия совершенно нелепы с экономической точки зрения. Куда важнее, что передача произошла без предварительного извещения на обычной ежегодной встрече и была незаконна с точки зрения планетарного права Коркенни, равно как и права республиканского.

– Все стало очень сложно, директор… Альберт…

– Весьма признателен. Как платежеспособность по счетам? И поступления? Кажется, за последние полгода цифры низкие.

– И будут еще ниже.

– Вы не могли бы коротко рассказать, что происходит с АмалГСом? В частности, мне любопытно, почему вы не голосовали против его вхождения в ДИС? Это, разумеется, отрицательно сказалось бы на доходах… Я правильно понял, что было расторгнуто прежнее соглашение?

Лоб Моргана Генри начала обволакивать слабо посвечивающая испарина.

– Не все так просто. Или слишком просто. У нас не было выбора.

– Возможно, нам следует тогда встретиться с управляющим директором Смитерсом, чтобы обсудить дело.

Генри покачал головой.

– Он в отставке с прошлого месяца. Новый управляющий директор Джеральд Адамс.

Ван кивнул.

– Это вполне приемлемо. Не договоритесь ли вы о встрече для нас завтра утром?

– Я мог бы устроить это для вас, сэр. Нет, боюсь, не могу. Моя дочь… Ей завтра предстоит одна сложная медицинская процедура.

– О, простите. И какого рода процедура, если можно узнать? – Сдержанно, но настойчиво спросил Ван.

– У нее какое-то повреждение мозга, очень близко к мозжечку, что-то очень хитрое.

Это вызывало сомнения, но не хотелось обострять обстановку и называть местного сотрудника лжецом в первый же час знакомства.

– Понимаю вашу озабоченность. Если вам все же не трудно устроить для меня встречу… Давайте-ка, я подожду здесь.

– А… да. Посмотрю, что может сделать Мора.

Как только Генри покинул помещение, Ван сосредоточился на файлах другого клиента. И только начал изучать файл Коркенни Лимитед, как Морган вернулся.

– Управляющий директор Адамс с великим удовольствием встретится с вами в десять утра, если это удобно.

– Великолепно, – Ван улыбнулся. – Теперь… Я с признательностью выслушал бы ваше мнение о том, как происшествие в день Основателя задело Коркенни и ИИС, – он решил не налегать больше на дела с клиентами. Пока. Файлы АлмаГСа, пусть быстро, были прочитаны, и толку от этого вышло мало. И чувствовалось, что от других тоже не будет, во всяком случае, без тщательного ознакомления, а Ван не хотел использовать против Генри тяжелую артиллерию, пока не узнает больше.

Морган сел в свое кресло, принужденно улыбаясь.

– Вы знаете, что случилось?

– Только что какие-то экстремисты истребили большинство министров Республики.

– Всех. И даже разрушили весь фасад Парламента в Новом Ойсине. Новый премьер-министр уже начал работы по восстановлению, что может занять годы.

– Понимаю. Как это затронуло Коркенни и ИИС?

– Премьер-министр Имон провозгласил военное положение. Затем заморозил все переводы активов вне Республики, пока бюро Разведки не идентифицирует источники финансирования убийц. Это, конечно, остановило наши переводы по договорам и комиссионных в ИИС Камбрии. Мораторий снят две недели назад со всех планет, кроме Сулина и, конечно, тех, что близки к Кельтиру. Мы полагаем, что будем способны совершить эти переводы на следующей неделе или около того. Нужно подождать других. Поскольку ИИС преимущественно принадлежит иностранным владельцам, они могут платить только за прямые услуги, обеспеченные местным представительством.

Ван кивнул. У него было ощущение, что последнее предложение самое правдивое и что Генри скрывает больше, чем обнаруживает.

– До нас дошло не очень много новостей о замораживании активов.

– Нет, сэр. То была часть экономического регулирования во имя безопасности. Министерство Экономической Безопасности разослало указания во все корпорации и финансовые учреждения. Финансовые учреждения несут ответственность за принуждение и образование своих клиентов…

Ван впервые в жизни слышал о министерстве Экономической Безопасности. Разумеется, год назад такого еще не существовало.

– Продолжайте. Что еще?

– Мы все должны были подтвердить повиновение. Отказ от повиновения расценивался как уголовное преступление…

Чем больше рассказывал Генри, тем тревожнее становилось Вану. Завтра его, вне сомнений, ждало испытание.

Глава 59

Вану не особенно хорошо спалось, несмотря на роскошь «Уотфордской Марки», но его хотя бы не мучили жуткие видения. Не исключено, лишь потому, что он просто дремал, и сон не был достаточно глубок для любых видений.

Встав рано, Ван воспользовался системой отеля, чтобы попытаться найти больше об экономическом регулировании, чем удалось почерпнуть у Генри. И нашлись тысячи страниц, где затрагивался каждый аспект финансов и коммерции. Первые сто составляли, фактически, преамбулу и обоснование, начинавшиеся на следующий псевдоюридический лад:

«Поскольку Республика Тары, а также принятые в нее и ассоциированные с ней системы и ее владения были атакованы самым злодейским образом, и поскольку нападение стало возможно благодаря поступлению денежных средств через соответствующие каналы и процедуры…»

Ван покачал головой. Неужели никто не спросил, как ограничение поступлений извне может оказать воздействие на внутренний перевод денег для таких террористических операций? Или как ограничение финансовых вложений укрепит экономику? Или какие потери понесут на этом предприятия Тары и ее граждане?

Он попытался найти подытоживающий документ. Ничего. В ответ на любое слово, задаваемое им для поиска, выпадала отсылка к тем самым предписаниям о регулировании. А страниц было так много, что не хватало времени для усвоения даже части предписаний, уже пора было поесть и готовиться к встрече. Не попросить ли перенести встречу на более позднее время? Эта мысль ему тоже не понравилась, ведь чем дольше он задержится на Коркенни, тем более вероятно, что РКС узнают о его присутствии. Может, и не узнают, может, им до него и дела нет, но Вану не хотелось играть с огнем.

В то же время он все спрашивал себя, почему Тристан предложил ему это путешествие. Его шеф никогда и ничего не предлагал без цели. Десолл явно желал, чтобы Ван сам совершил некое открытие, поэтому возникали сомнения, что дело только в потере ИИС доходов, поступавших из Республики. И трудно было просто разобраться, за чем охотиться.

В 9-50 он вышел из наемной машины и вступил в вестибюль здания АмалГС в северном конце финансового района Уотфорда.

– Сэр? – спросил дежурный, рядом с которым красовался вооруженный страж.

Ван поглядел на него.

– Да?

Дежурный пролепетал:

– А… у вас встреча?

– Я старший директор Ван Альберт из ИИС. Как будто, у меня договоренность на десять часов с директором Адамсом.

– Минутку, сэр.

Ван подождал.

– А, да, сэр. Пятый этаж.

Он поднялся в лифте и вышел на пятом этаже, где наткнулся на другого дежурного.

– Ван Альберт.

– Да, сэр. Вас ждут в конференц-зале. Вон та открытая дверь.

В конференц-зале? Это не предвещало ничего хорошего, но выбора не было – пришлось войти в небольшой зал. Там ждали два человека.

– Управляющий директор Адамс. – Ван наклонил голову, не зная, кто из них кто.

– А… да, директор Альберт. Я надеялся, что, может быть, прибыл директор Десолл, – этот крепко сбитый мужчина в черном трикотаже с узкими каштановыми полосками дежурно улыбнулся.

– Он прислал меня. У нас много дел на разных планетах.

– Да… мы так и поняли, – Адамс повернулся к другому мужчине, угловатому, в темно-зеленом. – Директор Альберт, с удовольствием представляю вам достопочтенного Эрла Робертса, недавно назначенного субминистра экономической безопасности Тары.

Достопочтенный Эрл Робертс тепло улыбнулся. Голос его был мягким, и говорил он слегка с присвистом.

– Небольшое уточнение. Я республиканский субминистр по экономической безопасности на Коркенни.

– И есть субминистр по экономической безопасности на каждой планете Республики?

– В каждой системе.

– А не присесть ли нам? – предложил Адамс. – Вы бы не хотели чаю или кофе?

– Нет, спасибо, не сейчас, – Ван обозрел обоих, после чего вернулся к Робертсу. – Министерство Экономической Безопасности – это новое учреждение. Когда оно создано?

– Вскоре после того, как маршал Имон стал действующим премьер-министром, после убийства премьер-министра О'Кэйна. Чрезвычайный кабинет учредил его с целью воспрепятствовать финансовой дислокации.

– Должен признать, – сказал Ван, оглядываясь на Адамса, – что я несколько смущен. По Республиканскому закону, передача предприятия требует предварительного извещения, самое меньшее за три месяца, всем держателям акций по их основному месту деятельности. Но ни ДИС, ни АмалГС не позаботились об извещении, требуемом законом. ИИС важный держатель акций, и его главные представительства никаких извещений не получали, а теперь правительственное министерство ратифицирует подобную сделку. Это кажется нарушением.

– Опасные времена часто требуют странных на вид действий, – вставил Робертс. – Вам, разумеется, не надо убеждать меня, что Закон об Экономической Безопасности был странным, но гибель всего правительства – дело еще более странное. В идеале всегда хочется следовать старым, давно установленным образцам. Это не всегда возможно в периоды кризисов, а нынче, разумеется, кризис.

– Даже то, что я видел, наводит на мысль, – осторожно заметил Ван, – что как бы непредвиденно это ни случилось, подобное действие означает пренебрежение установленными правами и правилами.

– Директор, вам не надо меня убеждать, – с сочувствием повторил Робертс. – Я понимаю. Разумеется, понимаю. Однако, вопрос не в уровне моего понимания. Порой поступки совершаются во имя благих на вид дел, которые впоследствии оказываются неразумными. А случается, поступки, которые кажутся самыми неразумными и непопулярными в миг совершения, оказываются куда мудрее. А когда происходит нечто столь трагическое, необходимо кого-то винить и что-то делать, – Робертс пожал плечами. – Увы, такова людская природа. Уверен, вы это понимаете.

– Я все еще малость изумлен, субминистр, – ответил Ван. – ИИС своими рекомендациями возродил и укрепил АмалГС, находившийся на краю банкротства и теснимый гигантскими корпорациями. И я, честно говоря, с трудом представляю себе, как поглощение компанией извне укрепит либо АмалГС, либо Республику.

– А, да, – тихо, почти шипя, сказал Робертс. – Здесь у нас тоже проблема. Как вы знаете, как вы должны знать, представляя, что имеет место, коалиционную корпо… простите, коалиционный фонд, все системы в Рукаве нынче перед лицом угрозы ревенантской экспансии, и экономической, и военной. Как система с уникальной культурой и большим вкладом в жизнь Рукава, мы не можем позволить, чтобы другие нас ослабляли.

– О, я это понимаю, – вежливо произнес Ван, – но боюсь, что мог упустить что-то, очевидное для вас, и при этом не столь бросающееся в глаза при изучении отчетов. АмалГС в прочной финансовой и экономической позиции здесь, на Коркенни. В сущности, она прочней, чем у любого другого формуляционного предприятия.

– Именно. Именно, мой дорогой директор. К несчастью, по причине недавних неэтичных, поддерживаемых правительством субсидирований ревенантцами различных корпораций в Новом Ойсине, ДИС оказался под угрозой краха. И с тем, чтобы укрепить экономическую структуру Республики, министерство Экономической Безопасности применило свою власть для проведения ряда консолидаций. Условие этих консолидаций, конечно, чтобы поступления средств в Республику извне снизились до более… разумного уровня.

– Несмотря на заключенные контракты?

– Законы о контрактах устанавливаются правительствами систем. Таково правило, восходящее еще к Старой Земле. И, если такие… расхождения в законах… порой вызывают несогласия, показалось бы неправдоподобным, что Коалиция желает распространиться вокруг ревенантской территории из-за подобных пустяков, – и Робертс опять улыбнулся.

Ван ответил такой же улыбкой.

– Интересное предположение, но вы, очевидно, собаку съели в политике. У меня вопрос. Кто-нибудь задумался об этичности маневра с законом, по которому конфискуются активы кого-либо, чье дело считается столь важным, что удостаивается такого рода внимания?

– Об этичности, директор? Первое правило этики – это выживание, а Республика, и прошу без замечаний, вовлечена в войну, которая решит, быть ли ей.

– Есть выживание и выживание.

– Вы рассуждаете, как старый моралист… Как бишь его… Экстон, или как-то похоже. Был моим профессором. Боюсь, вас тогда и на свете не было. Он лелеял иллюзию, будто есть абсолютная нравственность на любой случай. Конечно, так и не смог ее определить, и что в этом было хорошего? В конечном счете, этику определяют те, у кого власть.

Ван не был настроен на спор с Робертсом.

– И Республика ее определила, – он кивнул и встал. – Признателен за разъяснения, которые получил, желаю вам обоим всего хорошего.

Ни один не ответил и вообще ничего не произнес, пока они не решили, что въедливый посетитель за пределами слышимости.

– …не счастлив…

– …ничего не могу сделать. Придется с этим жить, как и любому другому…

Да, ИИС могли с этим жить, но Ван хотел больше узнать о том, что представляет собой Морган Генри, прежде чем покинет Коркенни, и у него было шесть часов до челнока на орбитальную.

Хотя еще не было и полудня, когда он подошел к местному представительству ИИС, оно оказалось закрыто, и Морган Генри с его секретаршей отсутствовали. Ван вошел, использовал свои коды для доступа и так перезагрузил систему безопасности, что теперь кроме него и Тристина никто не мог добраться до счетов и данных. Оглядев кабинет Генри, он констатировал исчезновение всех личных вещей и понял, что слишком поздно запер двери. Но все-таки требовалось выяснить, что же случилось. Испустив глубокий вздох, Ван вызвал файлы, отчасти недоумевая, почему Генри их не стер. Затем покачал головой. Это еще скорее встревожило бы штаб-квартиру ИИС, да и не принесло бы никакой пользы, ибо файлы автоматически копировались и отдавались на хранение в Камбрийскую Компанию. Любая попытка изменить их могла бы дойти до уничтожения части файлов, но это возбудило бы немедленную тревогу. Он приступил к работе.

Передача АмалГСа произошла тремя месяцами ранее, но отсутствовали упоминания о каком-либо послании или уведомлении главной конторе ИИС на Пердье. Не было также отметок о каком-либо сообщении Вану или Тристину. Он начал поиск, перебирая всех клиентов ИИС на Коркенни. Три основных приобретены крупными, базирующимися в Новом Ойсине корпорациями, и это за последние несколько месяцев. Затем Ван стал изучать счета самого представительства. Здесь тоже прослеживался четкий почерк. Большие суммы клались на оперативные счета представительства, а затем все передавалось компании, которая не появлялась в архивах ранее девяти последних месяцев: «Компания Г. Моргана», явно псевдоним, маскирующий самого Моргана Генри. Это подтвердило первое впечатление о нем. Накладные были на информационные исследования собственника. Ван продолжал раскопки. Никаких передач от Г. Моргана, и вообще никаких документов, кроме этих накладных. Он попробовал воспользоваться контактными звеньями, и попал лишь на автодежурного, небрежно предложившего оставить свое сообщение. Поскольку не имелось способа, каким Генри мог бы забирать поступления у клиентов, ибо те имели дело напрямую с переносным счетом в Камбрийской Компании, и лишь процент возвращался в местное представительство, в течение краткого срока никто не возражал бы против накладных на исследования. Таково было дело ИИС. Но Генри не мог не знать, что кто-нибудь его однажды проверит, а это означало, что он не настраивался на продолжительное мошенничество. Ван откинулся в кресле.

Что можно сделать? ИИС, в сущности, потерял большинство доходов от крупных клиентов, не считая того, что мог получить как дивиденды, если какая-либо из вновь слитых корпораций что-либо платила. В случае дальнейшего уменьшения потоков платежей, в течение года семьдесят процентов всех поступлений от вложений ИИС на Коркенни исчезнут, в полном соответствии с новым законом Республики. Без поддержки и информации ИИС АмалГС был бы куда менее прибыльным, но, похоже, это ничего не значило для субминистра Робертса. Вана изводило назойливое желание прикончить его, но если убьешь одну змею в змеиной яме, проблемы не решишь. Более того, это, вероятно, ухудшило бы дела, ведь политики не замедлят ухватиться за такое деяние как за подтверждение их заявлений, что экономика Республики в осаде.

На миг лучшей из мыслей Вана было перевести все активы представительства на счета в Камбрийской Компании и организовать закрытие представительства. Он сомневался, что даже субминистр Робертс доберется до Камбрийской Компании, этого наибольшего финансового учреждения Коалиции и одного из крупнейших, если не самого первого в Рукаве. А затем ему надо покинуть Уотфорд и Коркенни.