Текст книги "Л. Пантелеев — Л. Чуковская. Переписка (1929–1987)"
Автор книги: Леонид Пантелеев
Соавторы: Лидия Чуковская
Жанр:
Биографии и мемуары
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 35 страниц)
О статье, которая «рядышком с Вами». Конечно, она острее, сенсационнее Вашей. Она идет на врага в лоб.Молодец Крон, что написал ее, и молодцы составители, что опубликовали ее. Но – вовремя ли это сделано? Не послужит ли она причиной того, что луч раньше времени погаснет? Ведь статья никак не защищена, автора очень легко обвинить в ереси, и боюсь, что это случится очень скоро (если уже не случилось). Ваша статья бьет в ту же цель, но делается это умнее, расчетливее. Те, против кого она направлена, не могут отвести удара, заявив, скажем, что «автор поет с чужого голоса». Это, действительно, рабочийразговор, и выйти из него ни издатель, ни редактор, ни те, кто стоит за их спинами, не могут. Статья не оглушает, но она будит живую мысль и живые силы. Своей конкретностью, деловой направленностью она помогает нашему искусству развязывать бесчисленные мелкие бечевочки, которыми оно спутано. За это спасибо Вам и от лица пишущих, и от лица читающих.
О том, что статья Ваша написана, как всегда, с блеском, говорить не буду. Вы сами знаете, что она хороша. Придирчивый антикритик мог бы найти в ней только один изъян: сказал бы, что автор противоречит себе, когда на первой странице ратует за грамматическую правильность и сообразность, а в дальнейшем защищает право писателя на грамматическую индивидуальность, ссылаясь на «до безумия неправильный» язык Герцена и т. д. Правда, оружие, которое получает в этом случае антикритик, – картонное, но, может быть, стоило все-таки предвосхитить его возможный удар и в нужном месте сказать: то, да не то.
Читая статью, я много раз жалел, что не откликнулся в свое время на Вашу просьбу и не подбросил Вам фактиков. Тогда я не понял Вас, думал, что Вам нужны имена, фамилии, даты. А читая «Рабочий разговор», все время вспоминал схожие, близкие случаи, когда, например, чтобы доказать редактору правомерность наличия в одном предложении нескольких сказуемых-синонимов, приходилось всю ночь листать Аксакова, Бунина и т. п. Или когда, после долгих препирательств, шел на компромисс и вычеркивал одно из четырех-пяти повторяющихся слов. Когда, заменяя одно слово другим, безбожно ломал ритм, и не только ритм. В рассказе «Пакет» в сцене, где героя ведут на расстрел, был такой рефрен: «И все молчит этот Зыков – сукин сын. Только знай винтовкой потряхивает». Сукина сына пришлось заменить подлецом (а в некоторых изданиях и «подлеца» не было). Утрата этих трех «с» обессмыслила и обесцветила (для меня во всяком случае) этот припев: фраза потеряла зловещий характер, стала просто ненужной, лишней [132]132
Аркадий Мильчин, инициатор и издательский редактор книги «В лаборатории редактора» (М.: Искусство, 1960, 1963), автор статей и книг о редакторском груде, приводит две интересные заметки Л. Пантелеева на эту тему. (См.: Аркадий Мильчин. О редактировании и редакторах. М.: НЛО, 2011, с. 382–387, а также: Аркадий Мильчин. «В лаборатории редактора» Лидии Чуковской // Октябрь. 2001. № 8, с. 179–182). А. Э. Мильчин публикует заметки Пантелеева по копиям, которые он сделал еще в 60-е годы с текстов, показанных ему Л. Чуковской. К сожалению, в ее архиве оригиналы заметок Пантелеева не обнаружены.
[Закрыть].
Впрочем, к чему же это я? После драки кулаками махать негоже.
Еще раз спасибо и за статью и за все, что ее окружает.
Цветаева все-таки не так уж «общеизвестна». Я, например, «Попытки ревности» не знал, а кое-что и до меня доходило из ее богатства.
«Старая актриса» Заболоцкого – прелесть. Это и в самом деле очень старомодно (тут и Некрасов, и Полонский, и Апухтин даже) и все-таки, Вы правы, очень свежо и уместно. Может быть, потому, что стиль pendant [133]133
Подходить, соответствовать (франц.).
[Закрыть]всему антуражу: ампиру, альбомам, венкам?..
Теперь отвечу на Ваши два вопроса:
1) Рассказ «Маринка» был напечатан в «Комсомольской правде» (5 марта 1943 года). Тогда же его перепечатала «Учительская газета» (или наоборот, – не помню). В сборники рассказ протискивался с трудом. Редакторов он почему-то пугал. Выкинули его из библиотеки «Огонька», из Лениздатовского сборника, из всех Детгизовских. Напечатан он в двух книгах: «Рассказы о маленьких и больших», издательство «Сов. писатель», 1948 г., и «Рассказы о подвиге», издательство «Мол. Гвардия», того же года.
2) В статьях о «Республике Шкид» «Педагогическая поэма» не упоминалась – уже по одному тому, что «Республика» вышла значительно раньше «Поэмы» (первая в 1927 году, вторая – в 1933–35 годах). Где-то не так давно я читал напечатанное письмо Горького к Макаренко. В этом письме Горький с присущей ему чрезмерной увлеченностью нахваливает «Республику Шкид», рекомендует своему корреспонденту познакомиться с этой книгой и попробовать написать что-нибудь в этом роде.
Макаренко «Республику» прочел, и она ему не понравилась (и не могла, конечно, понравиться). В одной из статей о детской литературе он распушил Викниксоровскую (беспартийную, либеральную, англофильскую) педагогическую систему [134]134
После смерти Горького и ареста Белых Макаренко начал выступать против «Республики ШКИД». Одну из его статей «Детство и литература» (1937) Пантелеев цитирует в письме к Л. К. (№ 73). В своей лекции «Художественная литература и воспитание детей» Макаренко повторяет свои замечания и удивляется «как можно было 10 лет назад считать книгу педагогически-ценной» (Художественная литература и воспитание детей // А. С. Макаренко. Педагогич. соч.: В 8 т. Т. 7. М.: Педагогика, 1986. С. 35).
[Закрыть].
Сопоставлялись ли «Республика Шкид» с «Педагогической поэмой» в статьях о Макаренко – не знаю, – думаю, что нет. Ведь вскоре после выхода «Поэмы» был арестован Гриша Белых (февраль 1936 г.), и о «Республике» наглухо замолчали на целых 20 лет!
71. Л. К. Чуковская – А. И. Пантелееву
25/I 57.
Дорогой Алексей Иванович.
Ваше письмо меня так обрадовало и так растревожило, что я несколько дней не в силах была собраться с мыслями и ответить Вам. Счастливо растревожило.
Пока что особых громов нет – так, громики. Зарницы будущей грозы.
Когда будет и будет ли обсуждаться весь альманах – еще неведомо. Моя же статья будет подвергнута обсуждению завтра утром на редсовете Детгиза (без меня) и 28-го в Союзе, на собрании двух секций – критиков и детских писателей. В Союз приглашены также: 1) редакция Детгиза, 2) Дом Детской книги, 3) Мол. Гвардия, 4) Советский писатель.
Председательствовать будет Николай Богданов. Это человек неглупый, держится хорошо и, что для меня очень важно, испытал на себе мою редакторскую руку: я когда-то редактировала для «Пионерки» его рассказы. А это весьма существенный факт, потому что, представьте себе: меня собираются изобличать в отрицании необходимостиредакционной работы! Это меня-то, «Лидку-маршакидку», как говорил когда-то Митя… Второй пункт обвинения, что я, будто бы, ненавижу выдающиеся опусы советской детской литературы. Тут мне будут припомнены и поставлены в счет: Курочкин, Осеева… «На „Джуре“ [135]135
«Джура» – приключенческий роман Георгия Тушкана (1905–1965). Первая глава статьи Лидии Чуковской «Рабочий разговор» посвящена критике «Джуры». Автор отмечает, что «каждая страница требует исправлений. Книга несостоятельна в самых основах своих». Г. П. Тушкан, известный в те годы писатель-приключенец, и его коллеги по жанру яростно возражали против такой оценки.
[Закрыть]воспитываются поколения советской молодежи», – сказал Компаниец…
Представление будет интересное. Жаль, что Вы его не увидите. Мне сильно будет не хватать старых друзей. Не знаю, приедет ли из Переделкина Шура, а уж наверное не смогут придти Там. Гр. и С. Я. И Вы не будете. А разворот, мне кажется, предстоит серьезный – принимая во внимание крепко сколоченную шайку приключенцев, которые явятся отстаивать «Джуру» и свое священное право зарабатывать сотни тысяч на малограмотной белиберде… Немцов уже приходил в партком и произносил: «Тушкана она отрицает, а о Георгиевской написала целую книгу [136]136
Об этой книге см. примеч. 6 к письму 53 /В файле – примечание № 108 – прим. верст./.
[Закрыть]. Она – эстет».
Все это и полетит мне в голову 28-го вечером. И многое другое, чего и не придумаешь.
Спасибо Вам большое за точные координаты моей любимой «Маринки»… Знаете, как будет называться статья о «забытых» книгах?
«Как автомобиль учился ходить».
Но она пишется пока что туго. Жанр очень для меня трудный, непривычный: не прокурорство, а адвокатство, не удар, а обзор.
К Вам два вопроса и одна просьба:
1) Какие были книги у Г. Белыха кроме «Дома веселых нищих»?
2) Не вспомните ли, где Вы читали письма Горького и Макаренко, в которых Алексей Максимович хвалит, а Антон Семенович бранит «Республику»? Очень надо. Я сейчас прочла 29 и 30 томы Сочинений Горького, там есть письма Горького к Макаренко, но этогописьма я не нашла.
Конечно, не ройтесь и не ищите, потому что я могу подать запрос в справочное Библиотеки Ленина. Но если легко припомните – напишите, потому что я в поисках крайне бестолкова.
А вот и просьба. (То еще не просьба!)
Со мной заключили договор на десятилистную книгу о редакционной работе!
Издательство «Искусство»!
Вот.
И мне необходимы все благоглупости редакторов, а еще более – удачиредакторов… Очень нужны наши ленинградские рукописи, старые, на которых видна редакторская разумная работа. (Не вся наша работа была разумной – но была ведь и весьма разумная.) Не сохранилось ли чего-нибудь у Вас? Чудом? У Лидии Анатольевны? [137]137
Лидия Анатольевна – Будогоская. Ей был посвящен очерк А. И. Пантелеева «Писательница Л. Будогоская» (1967).
[Закрыть]У Золотовского?
Я почти уверена, что нет (годы были не способствующие сохранению архивов!), но – вдруг?
Без «положительных» материалов я книгу написать не смогу. Надо аргументировать примерами, а не только рассуждениями.
У нас – т. е. у меня, С. Я., Т. Г., А. И. [138]138
Самуил Яковлевич Маршак, Тамара Григорьевна Габбе, Александра Иосифовна Любарская.
[Закрыть]– не сохранилось ничего. Ноль. Шиш.
Надеюсь только на чудо.
Летом, вероятно, приеду производить раскопки в Ленинград сама. А пока прошу Вашей заботы… И примеры на глупость тоже нужны.
_____________________
Я прочла Ваше письмо кое-кому из членов редколлегии. Они сейчас нуждаются в моральной поддержке.
Готовят № 3 [139]139
Речь идет о редакторах альманаха «Литературная Москва». Очень скоро редколлегия была разгромлена, а третий выпуск альманаха не вышел в свет. См. примеч. 1 к письму 76 /В файле – примечание № 149 – прим. верст./.
[Закрыть].
А почему Вы не упомянули о статье Щеглова? [140]140
Статья М. А. Щеглова «Реализм современной драмы» помещена в траурной рамке, он умер незадолго до выхода альманаха (см.: Литературная Москва. Сб. 2. М., 1956).
[Закрыть]Я уверена, что она Вам понравилась – глубокая, умная, точная. Какая безобразная, возмутительная гнусность природы – его смерть! Умереть в 30 лет при таком редкостном даровании. Зло берет. И хороший, чистый был человек, его все в самом деле любили.
72. Л. К. Чуковская – А. И. Пантелееву
30/I 57.
Дорогой Алексей Иванович.
Сейчас я прочла переписку Горького с Макаренко в 7 томе сочинений Макаренко. Там письмо Горького о «Республике» есть, а вот ответа Макаренко, ругательного – нет! Как объяснить эти чудеса в решете? Ведь Вы ответ читали? Где же он? [141]141
Письмо Горького и мнение Макаренко о «Республике ШКИД» см. в следующем письме и примечании к нему.
[Закрыть]
Обсуждение прошло. Кажется, оно прошло благополучно – только выбило из работы и физически жестоко повредило мне.
73. А. И. Пантелеев – Л. К. Чуковской
Ленинград. 7.II.57 г.
Дорогая Лидия Корнеевна!
Получил и голубое письмо Ваше, и открытку. Не ответил сразу – не было времени для розысков статьи Макаренко и других материалов.
Напрасно Вы искали «ответ» Макаренки в его переписке с Горьким. «Республику Шкид» он ругал не в письме, а в статье, напечатанной в ЦО «Правда» (4.VIII.1937 г.), уже после смерти Алексея Максимовича. Статья называется «Детство и литература». Вот абзац из нее, посвященный «Республике»:
Изругав «Правонарушителей» Сейфуллиной, автор пишет:
«В таком же жалком состоянии представлена воспитательная работа и в „Республике Шкид“ Белых и Пантелеева. Собственно говоря, эта книга есть добросовестно нарисованная картина педагогической неудачи. Книга наполнена от начала до конца описаниями весьма несимпатичных приключений „шкиды“, от мелкого воровства до избиения педагогов, которые в книге иначе и не называются, как „халдеи“. Воспитательный метод руководителя „шкиды“ Викниксора и его помощников совершенно ясен. Это – карцер, запертые двери, подозрительные дневники, очень похожие на кондуит. Здесь сказывается полное бессилие педагогического „мастерства“ перед небольшой группой сравнительно „легких“ и способных ребят. До самой последней страницы проходят перед читателем якобы занятные трюки одичавших воспитанников».
Это – все, и дословно.
После «Республики Шкид» Г. Белых написал следующие книги: «Дом веселых нищих», «Холщовые передники», «Сидорова коза» (сборник юмористических рассказов, совместно с Е. Пайном), «Лапти» и «Белогвардеец». В 1931 г. в «Молодой Гвардии» вышел сборничек «Американская каша», авторы – Г. Белых и Л. Пантелеев. Мой рассказ там один – «Американская каша», остальные два принадлежат перу Белых (все три – «шкидские рассказы»). Последние полтора-два года, до дня ареста, Белых работал над повестью о фабзавучниках. Рукопись эта, хранившаяся у меня, погибла во время блокады.
Недавно, Евгений Львович Шварц принес мне «Избранное» Сергеева-Ценского, там напечатаны два письма А. М. Горького, в которых Алексей Максимович, среди прочего, говорит и о «Республике Шкид», хвалит книжку, спорит с Сергеевым-Ценеким, который не согласен с оценкой Горького [142]142
В письме к С. Н. Сергееву-Ценскому от 17 марта 1927 г. Горький пишет: «Не попадалась ли в руки Вам книга „Республика Шкид“ – прочитайте! „Шкид – Школа имени Достоевского для трудновоспитуемых“ – в Петрограде. Авторы книги – воспитанники этой школы, бывшие воришки, одному 18, другому – 19 лет. Но это – не вундеркинды, а удивительные ребята, сумевшие написать преоригинальную книгу, живую, веселую, жуткую. Фигуру заведующего школой они изобразили монументально. Не преувеличиваю».
И в другом письме другому адресату: «Для меня эта книга – праздник, она подтверждает мою веру в человека, самое удивительное, самое великое, что есть на земле». Цит. по: М. Горький.Собр. соч.: В 30 т. Т. 30: Письма, телеграммы, надписи. 1927–1936. М.: ГИХЛ, 1966. С. 13, 17.
[Закрыть].
Еще на тему о Горьком и о «Республике Шкид». Месяца два назад я получил письмо из архива Горького. Научный сотрудник этого архива Ф. М. Иоффе, обращаясь ко мне за кое-какими справками, пишет, что Алексей Максимович «в целом ряде писем» и «с большой теплотою» упоминает «Республику Шкид». Что это за письма, кому они адресованы – не знаю.
Вот.
Что касается примеров удачной и неудачной редакторской работы – буду искать. Хотя никаких вещественных следову меня лично, конечно, не сохранилось. Я вообще не сохраняю черновиков своих рукописей. Боюсь, что и у других тоже их нет. Но память, может быть, что-нибудь и подскажет.
Постараюсь припомнить и положительное. Хотя почему-то в очень редких случаях работа с редактором (даже с хорошим) оставляет в памяти следы светлые. Наоборот, вспоминаются всякие казусы, помехи, обиды, поправки, которые не пошли на пользу дела. Объясняется это не только неблагодарностью авторской, но и тем, вероятно, что ведь и хороший редактор выражает не только свое мнение, а зависит от начальства, от цензора, от критики. Пожалуй, только работа над «Республикой Шкид» и над «Часами» (с Вами) не оставила в моей памяти никаких уколов.
Заведу тетрадку и буду записывать в нее все, что вспомнится, – и хорошее, и плохое, и анекдотическое.
PS. Когда я Вам писал последний раз, статьи Щеглова я еще не прочел. Конечно, статья прекрасная. В ней есть одно качество – надеюсь, не придуманное мною. Впечатление, что автор знал, чувствовал, что скоро уйдет от нас, что он уже одной ногой там, где нет ни союза писателей, ни «Литературной газеты», ни врагов, ни друзей, ни обиженных самолюбий… Статья написана без малейшей оглядки – так, словно писал ее человек, живущий в 2000-м году. Необыкновенное чувство историчности, объективности, чудесное сочетание страстности и беспристрастия.
А к Вам у меня тоже есть претензия. Почему Вы, похвалив хорошие по тенденции, но вычурные, придуманные рассказы Нагибина, оставили без внимания по-настоящему хороший рассказ Николая Жданова? [143]143
Речь идет о рассказе Н. Г. Жданова «Поездка на родину» («Литературная Москва». Сб. 2. М., 1956).
[Закрыть]Меня этот рассказ порадовал еще и как свидетельство того, что может послать даже не очень громкий талант, когда он себя раскрепощает. Между прочим, рассказ «Маринка», который Вы так часто поминаете добрым словом, был написан мною при обстоятельствах, когда я всерьез считал, что наступило время «когда все можно».
74. Л. К. Чуковская – А. И. Пантелееву
13/II 57.
Дорогой Алексей Иванович! Спасибо, спасибо Вам за цитату, за раскопки, за сведения о Белыхе. Боюсь, что отняла у Вас слишком много времени. Спасибо за обещанные воспоминания об удачах и промахах редакторов. Вы правы – редко о редактировании вспоминаешь с радостью. Я думаю, это оттого, что самый вдумчивый и толковый редактор все-таки трогает руками внутренности – и прав он или нет – это больно. Чем выше, крупнее, искреннее писатель, тем каждое прикосновение ему больнее. Даже необходимое… И я думаю, что главная задача редактора – угадывательная, разведывательная и организационная. Житков у себя в Дневнике рассказывает не только о первой встрече своей с С. Я., но и об одной из последующих. Маршак сказал ему:
– Вот вы инженер, так увлекательно говорите о технике – попробуйте написать не беллетристическую книгу, а техническую для ребят.
– Не выйдет у меня! – сказал Житков.
– Выйдет, выйдет непременно, я уверен.
Передаю реплики по памяти, за точность слов не ручаюсь, а за смысл ручаюсь… Вот эта «угадка» – это «выйдет, выйдет» – вот это и есть дело редактора. Главное. А остальное все от лукавого (этого я в книге не напишу!). Редактор еще может быть полезен автору, отвечая по совести на его вопросы: удалось, не удалось? горячо? холодно?
Ну, все это – сложная история…
Цитата из Макаренко забавная. Дорогой Антон Семенович смотрит на всякую книгу как на трактат – или поэму – о педагогике. Вообще в некоторых своих высказываниях он удивительно антиартистичен. «Республика» же не рассказ об удачном или неудачном педагогическом методе, а книга о трудном времени, о трудных – и иногда прекрасных – человеческих судьбах.
Теперь о Жданове. Вы правы – рассказ сильный, гораздо сильнее нагибинских и в хорошей русской классической традиции. Я не упомянула о нем в первом своем письме только потому, что тогда еще не прочла его (кинулась на статьи и стихи). Прочитала третьего дня. (Читать мне мешает корректура 35-листной книги Н. Ивантер [144]144
Речь идет о книге Нины Абрамовны Ивантер «Жил-был мальчик» (М.: Мол. гвардия, 1957).
[Закрыть]. Верстка – и т. к. гранок не было, то работа мучительнейшая.) До сих пор не прочла Каверина, Погодина (не тянет!), Дороша, Босняцкого [145]145
Во втором сборнике «Литературной Москвы» напечатаны: роман В. Каверина «Поиски и надежды»; драма Н. Погодина «Сонет Петрарки»; «Деревенский дневник» Е. Дороша и «Жизнь в рассрочку» Евг. Босняцкого и Алексея Коробицина.
[Закрыть](нету времени).
В «Московской Правде» появилась статья Т. Трифоновой о «Лит. Москве» [146]146
Статья Т. Трифоновой так и называлась «Литературная Москва». Травля альманаха только начиналась. Автор дает оценку каждому произведению. О «Рычагах» Яшина пишет, что рассказ «очень слабый художественно, не создающий сколько-нибудь выразительных образов и приводящий вольно или невольно к глубоко ошибочным выводам». В конце Трифонова отмечает, «что редколлегия, состоящая из квалифицированных литераторов, не всегда проявляла необходимую требовательность. Надо пожелать московским писателям, чтоб в дальнейшей своей работе они более взыскательно относились к каждому произведению, которое будет включено в следующие сборники „Литературная Москва“» («Московская правда». 1957. 10 февр. С. 3–4).
[Закрыть]. Глупая и бездарная, хотя и не погромная статья. Меня хвалит, Яшина и Жданова побранивает, о Кроне пишет: сумбур. Нашла сумбур! Ясно, прямо, как стрела.
Щеглова хвалит. (Теперь он умер и безопасен; а когда жив был, дамы-критикессы не пускали его в Союз…) Вы удивительно точно написали о Щеглове. Именно так: сочетание страстности и беспристрастия… Я видела его один раз. Калека, карлик с прекрасной головой; лицо открытое и в то же время очень застенчивое, даже смущенное.
PS. А Вы читали в № 7 «Театра» за 1956 г. статью Аникста? [147]147
Статья А. Аникста «Как стать Бернардом Шоу. (Вместо юбилейной статьи)» выдержана в шутливом тоне. Подавая советы драматургам, автор пишет:
«Да, есть люди, которые думают, что у нас не бывает болезней, страданий, катастроф. По их мнению, есть только отдельные недостатки.
Очень утешительная позиция, – до тех пор пока вы сами не заболели, сами не лишились того, что вам дороже всего, не попали в катастрофу. Надеюсь, сейчас уже мало кто думает, что у нас не может быть исковерканных жизней, невинно пострадавших, что справедливость торжествует сама собой, что вашей правоты достаточно для победы над неправым» (с. 129).
[Закрыть]Тоже прелюбопытная статейка. Я только теперь прочитала.
PPS. Что делается в здешнем Детгизе по поводу моей статьи – этого пером не описать! Травят того единственного редактора, который при обсуждении в Союзе выступил в защиту статьи. Обо мне публично говорят, что я нигилистка, что я против партийного руководства литературой (!?!?), что я ненавижу Гайдара (?), что я преследую Тушкана за то, что он написал патриотическую книгу, и пр., и т. п. В Детгизе по поводу моей статьи дважды было собрание по 6 часов каждое; меня клеймили Пискунов, Морозова и Максимова. В стенной газете висит статья Томана, объясняющая, что не только Тушкан описывает кровавые стычки, но и Пушкин и Лев Толстой… Статья занимает ¾ газеты.
75. Л. К. Чуковская – А. И. Пантелееву
14/II 57.
Дорогой Алексей Иванович.
Я взяла 7 том сочинений Макаренко. Там напечатана статья «Детство и литература», из которой Вы прислали мне цитату. Но… «как изменилася Татьяна»… [148]148
Строка из поэмы А. С. Пушкина «Евгений Онегин». Глава восьмая, XXVIII.
[Закрыть]От этого листа остались только рожки да ножки… Вот почему, давно, читая этот том, я не могла ни в статьях, ни в письмах найти рассуждений А. С. о «Шкиде»! Вы же обратились к подлиннику.
Еще раз спасибо! Жму руку.
76. А. И. Пантелеев – Л. К. Чуковской
Ленинград, 14.III.57 г.
Дорогая Лидия Корнеевна!
Давно не писал Вам – погряз в делах и заботах. И от Вас тоже давно не было весточки.
Обещанную тетрадку для заметок о редактуре я завел, кое-что записал уже. Заняться же этим делом, как говорится, вплотную – не могу, времени не хватает. Сейчас особенно запариваюсь. На носу – неделя детской книги, а там – запоздалый юбилей Ленинграда. Во всем этом надо принимать участие. Ведь из меня на старости лет пытаются сделать деятеля областного масштаба.
Интересует меня, как прошло обсуждение доклада Еремина у вас в Союзе и почему не появился в «Литгазете» обещанный отчет об этом собрании? [149]149
5–6 марта на пленуме правления Московской писательской организации с докладом «О некоторых проблемах развития прозы» выступил Д. Еремин. На пленуме завязались длительные споры о «Литературной Москве» и о статье Д. Еремина, напечатанной 5 марта в «Лит. газете». В этой двухподвальной статье «Заметки о сборнике „Литературная Москва“» Еремин подверг резкой критике статью И. Эренбурга «Поэзия Марины Цвтаевой», стихи С. Боброва, Н. Заболоцкого, Я. Акима и др., а также рассказы Ю. Нагибина, Н. Жданова и А. Яшина («Рычаги»).
Еремин писал об альманахе: «Это – тенденция нигилизма, одностороннего критицизма в оценках и в отношении ко многим коренным явлениям и закономерностям нашей жизни. Они, эти произведения – издержки, а не завоевания нашей литературы на ее едином с партией и народом трудном и сложном, но победоносном героическом пути».
Альманах «Литературная Москва» защищал от нападок Еремина В. Каверин. Его поддержали в своих выступлениях Л. Чуковская, Л. Кабо, М. Алигер, С. Кирсанов и А. Турков. Л. Чуковская сказала: «Статья Дм. Еремина написана по такому методу, который нельзя назвать иначе, как методом произвольного цитирования… О стихах Н. Заболоцкого автор статьи пишет: „Каждое из них само по себе имеет право на существование“. Сказать так о стихах одного из крупных советских поэтов, многие лучшие стихи которого напечатаны уже не только на бумаге, но и в сердцах читателей, стихи которого наверняка войдут в хрестоматию, – как это неловко! какое в этом барское пренебрежение, какое печальное непонимание масштаба того явления искусства, о котором ведется речь!» («Московский литератор». 1957. 15 марта. С. 2).
Еремин не только обличал «Литературную Москву». Позже, в дни процесса А. Синявского и Ю. Даниэля, он написал о подсудимых разгромную статью «Перевертыши» («Известия». 1966. 13 янв.).
[Закрыть] Что вообще происходит в сферах?
У нас дома благополучно.
Машка растет. Ползает уже, как ящерица.
PS. После того как появилась в «Литгазете» статья о второй «Литературной Москве» [150]150
Большая редакционная статья на двух полосах «Подводя итоги» появилась в «Лит. газете» 19 марта 1957 г. (с. 1–3).
[Закрыть], я заставил себя прочитать все, что напечатано в сборнике. Как и следовало ожидать, в статье «все наоборот». Все, что хвалят, начиная с Каверина и кончая Долматовским, – намного хуже того, что подверглось обстрелу. Но очерк Еф. Дороша «Деревенский дневник» – очень хорош. Если бы не было рядом Жданова, Нагибина и пр. – ему тоже попало бы. За одну кукурузу голову снесли бы.
Гражданственность этих записок – настоящая, не липовая, не казенная.
77. Л. К. Чуковская – А. И. Пантелееву
20/III 57.
Дорогой друг, спасибо за память. Посылаю Вам отчет о пленуме, более точный, чем в «Лит. Газете» [151]151
Л. К. послала номер «Московского литератора» (1957. 15 марта), посвященный пленуму, где более подробно, чем в «Лит. газете», приводились выступления участников дискуссии (см. примеч. 1 к письму 76 /В файле – примечание № 149 – прим. верст./).
[Закрыть]. Мне тут не повезло: бегло и не с теми ударениями изложена 30-минутная речь, имевшая шумный успех [152]152
6 марта 1957 г. Л. К. записывает в дневнике:
«…утром прочла в литературке гнусную статью Еремина о „Лит. Москве“ и решила идти. Меня возмутило его обращение со стихами.
Доклад был бездарен, нуден, скучен, беззуб. Но в перерыве я встретила Алигер.
– Вы читали статью? – спросила она.
– Да. Я его убью, – сказала я.
Она махнула рукой: „Ведь это слова“.
Сердце колотилось, руки дрожали, но это было уже физическое волнение, не душевное.
Я начала – и сразу почувствовала, как горячо слушает зал.
Аплодировали, кричали „верно“, после всякого абзаца, иногда после каждой фразы. Часто аплодировал президиум. Первая половина речи – о стихах Нейман и Акима, о Цветаевой, об Эренбурге, о непристойности Рябова – прошла точно, бурно и счастливо. Вторая – хуже. О „Рычагах“ и о рассказе Н. Жданова».
(рукопись дневника, запись 6 марта 1957 г.).
[Закрыть]. Но все-таки и тут есть кроха истины – а в «Лит. Газете» обо мне ни крохи. Здесь хороши Турков, Фрида, Кабо, Каверин, Алигер, и вообще можно понять, что было. Прилежаиху прогнали с трибуны: это подлая дура осмелилась рассуждать о том, кого из писателей повесили бы и кого не повесили бы американцы, если бы пришли в Москву… Как Вам это понравится? Зал кричал, свистел и топал… Поэтому «Лит. Газета» сообщила, будто в зале были посторонние – в то время, как впускали только по билетам Союза…
Постыдно выступили: Серебрякова, Симонов.
На этом пока кончу: ночь, а еще не кончила работать, и пора спать.
Над книгой я еще не работаю, и потому, дорогой Алексей Иванович, не торопитесь с записями, а то мне совестно, что Вас, занятого и усталого, я еще чем-то загрузила.
Привет Евгению Львовичу – и благодарность – он хорошо написал о К. И. [153]153
Е. Шварц.Некомнатный человек // Нева. 1957. № 3.
[Закрыть], особенно в первой половине статьи.
78. А. И. Пантелеев – Л. К. Чуковской
Ленинград. 24.IV.57 г.
Дорогая Лидия Корнеевна!
Без вины виноват перед Вами. Только сегодня, с чудовищным опозданием, я смог исполнить Ваше поручение: отправил Гершу Исааковичу [154]154
Егудину.
[Закрыть]номер «Московского литератора» [155]155
См. примеч. 1 к письму 77 /В файле – примечание № 151 – прим. верст./.
[Закрыть]. Газету у меня взяли Рахмановы, от них она пошла по рукам – да так, что долгое время и концов ее было не сыскать. Вчера вечером я получил ее наконец от Б. М. Эйхенбаума – зачитанную, дырявую, склеенную во многих местах папиросной бумагой.
Вот причина – почему я не писал Вам.
А вы могли подумать, что, завязав переписку с Корнеем Ивановичем, я забыл младших членов семьи Чуковских. Нет, сударыня!..
Перед Корнеем Ивановичем я тоже чувствую себя – не то чтобы виноватым, а как-то очень неловко.
К. И. просил меня «дать ему материал» для статьи обо мне, которую он собирается печатать в расширенном и исправленном виде. Просил не откладывать этого дела в долгий ящик. А я, написав за месяц три письма Корнею Ивановичу, на ЭТУ тему ничего путного сказать не мог. Не знаю, в чем тут дело, но о себе как-то не пишется, не выговаривается. Если бы требовалось «дать материал» – о Грише Белых, скажем, – было бы проще.
Это не от скромности, а, пожалуй, наоборот – хвалиться-то ведь мне особенно нечем. Надо объяснить, почему я так мало в сущности сделал за 30 лет своего пребывания в литературе. Ответ на этот, больной для меня, вопрос откладываешь, а со стороны это выглядит, вероятно, кокетством и ломаньем. Вот и чувствуешь себя неловко.
На прошлой неделе я получил письмо из Москвы, из Прокуратуры РСФСР. Президиум Верховного Суда полностью реабилитировал(за «отсутствием в его действиях состава преступления») Гришу Белых. А дня два спустя пришло письмо из спецчасти Леноблсуда (т. е. из той инстанции, которая загубила Белых): просят меня сообщить «местожительство т. Белых».
Я ответил!
Сегодня в «Ленинградской правде» напечатаны – на трех полосах – тезисы«о 250-летии Ленинграда». В этом документе к сонму великих, прославивших наш город, причислены (кроме Пушкина, Лермонтова, Гоголя) также Н. Тихонов, В. Саянов, В. Кочетов, В. Соловьев-Седой, В. Серов.
Зато ни Маршака, ни Чуковского, ни Шостаковича, ни даже Алексея Толстого или Константина Федина там нет.
Недаром, значит, мы четыре года откладывали празднование юбилея!
79. Л. К. Чуковская – А. И. Пантелееву
2 мая 57.
Дорогой Алексей Иванович.
Вы расспрашиваете о моей жизни. Сейчас она трудновата. Я опаздываю со статьей о забытых книгах. Написала вчерне 10 глав: «Республика», «Белогвардеец» и пр. Белыха, три повести Будогоской, «Чин» Рахтанова, Шорин, детский Зощенко, Хармс, Введенский, Владимиров, Тэкки, Безбородов, Бронштейн. Получается не 2 листа, как заказано, а пять, и все сроки уже пропущены, и конца не видно. А если она не выйдет к 40-летию – не выйдет вообще… Пишу, пишу, пишу. Непременно пришлю Вам и Шуре, когда кончу. Пока что меня не покидает чувство неудачи – тускло, длинно, какая-то бесформенная цепь рецензий. Основной мысли нет, а если есть – ее нельзя выводить наружу…
_____________________
Весть о Белыхе и радостна и горька, как все такие вести. Поздравляю Вас. Теперь в Союз – и добиться бы переиздания!
Митиной реабилитации жду на днях. Тогда попробую переиздать книги.
Послала Вам недавно однотомник Житкова [156]156
Борис Житков.Избранное. М.: Детгиз, 1957. Книга вышла со вступительной статьей Лидии Чуковской «Творчество Бориса Житкова». Л. К. считала эту статью наиболее удачной из того, что она писала о Житкове.
[Закрыть]. Получили? Книга издана без любви – нет рисунков, шрифт густой – но и то счастье. Если бы «Вавича»… [157]157
О «Вавиче» см. примеч. 2 к письму 29 /В файле – примечание № 56 – прим. верст./.
[Закрыть]Пробую интриговать, но пока безуспешно.
80. А. И. Пантелеев – Л. К. Чуковской
Ленинград. 19 мая 1957.
Дорогая Лидия Корнеевна!
Давно не писал Вам.
Написал я недавно большое письмо Корнею Ивановичу, отправил его и тут же пожалел, что сделал это. Во-первых, о судьбе своего поколения в письме не расскажешь, о многом другом – тоже. Так к чему же этот задавленный «крик души»? Ненавижу всяческую истерию, а свою собственную – особенно.
Спасибо Вам за обещание прислать статью «Как автомобиль учился ходить». Жду с нетерпением. Я понимаю, как трудно писать эту статью, и боюсь, что мешает Вам еще, кроме всего, – судьбы этих «забытых»авторов. Т. е. закон, по которому о покойниках не говорят плохо. Впрочем, может быть, и не мешает?
В частности, мне очень интересно, чт о Вы написали о Зощенке. Вы знаете, как я отношусь к Михаилу Михайловичу, но к «детским» рассказам его отношение у меня очень осторожное. Даже лучшие рассказы его всегда требовали редактуры, поправок и подсказок. В свое время, когда Михаил Михайлович еще не был так жестоко и несправедливо обижен, я собирался даже писать статью о «детском Зощенко». В 1946 г., работая в «Дружных ребятах», – после бессонной ночи и долгих размышлений, я вернул Михаилу Михайловичу его «Обезьянку» и еще один рассказ – не потому, конечно, что они мне показались сомнительными политически, а потому просто, что рассказы были – слабые и пустые.
На днях я оказался в положении еще более трудном. Редакция «Костра» дала мне на рецензию «фестивальный», заказной рассказ Зощенки. Это – совершенный сумбур, жалкое и наивное приспособленчество, в котором даже пародийных ноток не сыщешь. Как я должен был поступить? Рассказа не отверг, попробовал подсказать, что нужно сделать, и порекомендовал Григорьеву просить Михаила Михайловича вернуться к старым темам – к «Рассказам о Ленине» (многие из которых по-настоящему хороши) и к «Рассказам о Миньке и Лельке» (которые, наоборот, не всегда хороши – их портили или крайний педагогический нигилизм, или – другая крайность – наивный, почти пародийный, дидактизм).
Недавно я взял у Александры Иосифовны и перечитал «Дом веселых нищих» Белых. Очень хорошая книга. Только под конец автор душой начинает немножко кривить.
Прочел я и другую забытую книгу – «Ташкент город хлебный» [158]158
Автор – Александр Сергеевич Неверов.
[Закрыть]. Читал впервые. В молодости не пробовал читать ее, вероятно, из высокомерия: что, мол, может написать о беспризорниках человек, сам не понюхавший пороха? А ведь книга необыкновенная. Одна из лучших в советской литературе.
Вы спрашиваете, почему я не подарил Вам «Леньку Пантелеева»? Разве я не послал Вам в свое время сборник «Повести и рассказы»? Или Вы имеете в виду отдельное издание, вышедшее в «Сов. писателе»? Но ведь там ничего нового, если не считать огромного количества опечаток! А кроме того, и при желании я не мог бы послать Вам эту книгу. В издательстве я получил всего два экземпляра – один из них подарил Корнею Ивановичу, другой – поставил на полку. Купить же книгу я опоздал, – взрослые читатели раскупили ее (в Ленинграде, во всяком случае) с быстротой, которая меня, откровенно говоря, удивила. Обещали достать в типографии, но и там экземпляров не нашлось.
В июне «Ленька» должен выйти в Ленинграде, вместе с «Часами» и «Пакетом». Первый экземпляр, который я получу, будет послан Вам.
«Республику Шкид» Чевычелов обещает издать в 1958 году. Раньше обещал, имел возможность (и право, т. к. Белых до реабилитации считался амнистированным и запрет на книге уже не лежал) выпустить книгу в этом году, но – тянет и волынит, надеясь в глубине души, что произойдут какие-нибудь события, которые избавят его от этой навязанной ему необходимости.
Но я и сам виноват. Для меня каждый звонок и каждый визит к этой ракалии – настоящая пытка. Легче десять раз к зубодеру сходить. Да и вообще напоминать и теребить я не очень умею.
81. А. И. Пантелеев – Л. К. Чуковской
24.V.57 г.
Дорогая Лидия Корнеевна!
К сожалению, я не могу ответить на Ваш вопрос, когда возникла Школа Достоевского. Для этого мне следует предпринять кое-какие розыски. Боюсь, что основание школы относится не 18-му и не к 19-му, а к 20-му или даже к 21-му году.
Если Вам это очень нужно, попробую разыскать Викниксора [159]159
Виктор Николаевич Сорока-Росинский, директор Школы им. Достоевского и персонаж «Республики ШКИД».
[Закрыть](года три назад М. Л. Слонимский, его ученик по гимназии, говорил мне, что видел его на каком-то литературном вечере).
Дайте мне знать срочно – нужно ли это.
82. Л. К. Чуковская – А. И. Пантелееву
28/V 57.
Дорогой Алексей Иванович. Я получила и большое Ваше письмо и маленькое – ответ на мой вопрос о годе возникновения Шкиды. Ни на что не могла отвечать до сего дня, т. к. писала, писала, писала, кончала как пр о клятая. Теперь – кончила! Конечно, это всего только условность: многое еще предстоит мне там менять и доделывать, но все-таки на душе уже легче, словно нарыв прорвался, не «дергает»… Вчера я отвезла 2 экземпляра в Дом Детской Книги и теперь жду.
Мне кажется, что многое растянуто, напр. Шкида. Не вышел, не удался мне Белых, хотя я очень старалась. Как-то композиционно попал он у меня на такое место статьи (после Шкиды), где ритмически разговор уже идет к концу, нельзя ни характеризовать, ни пересказывать больше… Ну, да Вы сами увидите.
Куда послать Вам рукопись – если я решусь – в город или на дачу?
Я пошлю непременно, дорогой друг, только позднее немного, когда – дней через 5 – попробую сделать другой вариант начала. Менее громоздкий.
Признаюсь, тяжело мне было кончать статью… Жара ли (30°!) или что другое, но мне показалось, что незачем мучиться, что все не имеет смысла; к чему писать, если написанное останется в столе? Но я себя переломила. Свою обедню все равно отстоять надо. А там – там видно будет. У меня есть заклинания, которые мне всегда помогают:
«Дорогу одолевает идущий».
«Нужно каждый день работать в своем саду» и
Последние 4 строки ко мне отношения не имеют, но все равно помогают мне.
_____________________
Теперь по существу Вашего письма.
Некоторое несогласие в оценках между нами существует.
«Дом веселых нищих» – книга талантливого писателя, человека, знающего то, о чем он пишет, знающего жизнь. Но книга мне не очень по душе; в ней чувствуется некая схема.
Этого я в статье не пишу (я вообще книгу эту не разбираю, только называю ее, как хорошую).
(Моя статья – не критическая. Ее цель – показать, в чем прелесть книг, которые необходимо воскресить. В чем их право на существование.)
О Зощенко. У меня была статья о детском Зощенко в 41 г. Ее принял журнал «Детская Литература» и потерял.А потом – война и все замоталось… Теперь я для главы о Зощенке использовала отчасти эту старую статью… Многие детские рассказы Зощенко мне ненравятся: те, которые простосмешат, без морали («Умная Тамара», «Показательный ребенок»). А рассказы о Ленине и рассказы о Миньке и Лельке (почти все) я очень люблю, ставлю высоко и так о них и написала: «Галоши и мороженое», «Не надо врать», «Через 30 лет».
