Текст книги "Л. Пантелеев — Л. Чуковская. Переписка (1929–1987)"
Автор книги: Леонид Пантелеев
Соавторы: Лидия Чуковская
Жанр:
Биографии и мемуары
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 35 страниц)
Пожелайте мне мужества.
140. А. И. Пантелеев – Л. К. Чуковской
3.VI.60.
Дорогая Лидочка!
Все мы, читатели и ценители, потеряли так много, а Вы еще лишились и очень близкого Вам человека. Хочу надеяться, что у Вас достало мужества перенести и этот удар. И Корнею Ивановичу желаю того же. Как мерзко и беспросветно глупо поступило наше писательское начальство, опубликовав эту куцую заметку о смерти члена Литфонда [215]215
2 июня 1960 г. в «Литературной газете» в последнем столбце на последней странице мелким шрифтом в траурной рамке было помещено такое объявление: «Правление Литературного фонда СССР извещает о смерти писателя, члена Литфонда Пастернака Бориса Леонидовича, последовавшей 30 мая с. г. на 71-м году жизни после тяжелой продолжительной болезни, и выражает соболезнование семье покойного». Никаких других некрологов и статей в советской печати не появилось.
[Закрыть]. Стыдно! Впрочем – кому? Мертвые сраму не имут, а те, кто готовил к печати эту заметку, если и знают, что такое стыд, то ведь считают, что он – не дым. Стыдно разве лишь нам – за то, что живем под одним небом и дышим одним воздухом.
141. Л. К. Чуковская – А. И. Пантелееву
22/VI 60.
Дорогой Алексей Иванович.
Я не писала так долго нипочему. Просто так – живу в суете и в городе, и на даче.
Недели 3 уже пишу о Тамаре Григорьевне, не для печати – для друзей. Я ведь графоманка, всю жизнь что-то записываю, и вот, в испуге и нравственно зажмуря глаза, я решила перечесть свою жизнь, чтобы выбрать все о Тусе. Ленинградского периода нет совсем, а в Московском набралось кое-что. Мои записи будут состоять из двух частей: Отрывки из воспоминаний и Отрывки из дневника. Покажу С. Я., Вам, Зое, Шуре, Ване [216]216
С. Я. Маршаку, З. М. Задунайской, А. И. Любарской и И. И. Халтурину.
[Закрыть]. Очень хочу, чтобы и Вы все записали всё, что помните.
Вчера вечером была у С. Я. Он уже дома. Слабый, старый. Читает корректуру четвертого тома [217]217
С. Я. Маршак. Собр соч.: В 4 т. Т. 4. М.: ГИХЛ, 1960.
[Закрыть]и сердится, если скажешь, что он уже ее читал. Мучится сомнениями. Читать я не могу (из-за глаз, из-за сердца), но сомнения его разрешить пыталась, отлично понимая, что завтра он с ними же обратится к кому-нибудь другому. Пишет хорошие стихи о Тамаре Григорьевне. Скоро едет в Барвиху. Его собираются поправить, а потом, по-моему, все-таки оперировать…
Сказал, что получил от Вас хорошие, добрые письма.
Похороны Бориса Леонидовича прошли торжественно. Можно сказать: «не пустой день, а музыкальный», как у Блока сказано [218]218
А. Блок о юбилее М. Горького. См.: Чукоккала.С. 224.
[Закрыть]. Толпа (тысячи полторы, а то и две) вела себя серьезно, с большим достоинством, сознавая ответственность этих часов. И гроб, и Б. Л., и цветы, и самый день – все было очень красиво; до самого выноса из окон неслась чудесная музыка: играл Рихтер.
Над могилой говорил Асмус – весьма пристойно. Потом актер прочел «О, знал бы я, что так бывает…». (Если забыли – перечтите эти стихи, они напечатаны в однотомнике.)
Но старость – это Рим, который
Взамен турусов и колес
Не читки требует с актера,
А полной гибели всерьез…
А потом, когда и близкие, и толпа уже разошлись, молодежь начала читать стихи – и читали, читали, читали, наизусть, часа 2–3.
Можно ли чествовать поэта лучше?
Могила на горе, у сосен, возле могилы М. Б. [219]219
М. Б. – Мария Борисовна Чуковская.
[Закрыть]Гроб несли на руках целый километр и в гору [220]220
Похороны Пастернака подробно описаны Лидией Корнеевной в ее «Записках об Анне Ахматовой». См.: Т. 2. Запись от 2 июня 1960 г. С. 416–423.
[Закрыть].
К. И. поправляется и уже бродит по саду. Он написал о Короленко, по-моему, очень интересно; сейчас переделывает «Гимназию». Мне надо пускаться в большое плаванье: Герцен. А сил маловато. И денег пока нет – до выхода книги.
Напишите!
С «Республикой» уже все хорошо?
142. А. И. Пантелеев – Л. К. Чуковской
Луга, 17.VII.60 г.
Дорогая Лидочка!
На днях писал Вам. Получил письмо Ваше и пишу еще.
Вы спрашиваете, как с «Республикой Шкид». Увы, я поступил с нею так, как поступал уже не с одной книгой: бросил ее на произвол редактора. И, конечно, напрасно. На днях получил известие, что верстка месяц пролежала без движения в производственном отделе. Вероятно, надо было нажимать и подталкивать. А я этого не умею. Только сейчас книга идет на сверку. А первую корректуру я уже читал. Книга была намечена на выход в сентябре. Теперь не знаю, выйдет ли она и к октябрьским праздникам.
У нас все в порядке. Машке во благо пребывание в здешних местах, хотя здесь и не слишком сухо. Ведь мы живем не в самой Луге, а в пяти автобусных остановках от нее.
К сожалению, подруг у Машки нет. В тылу у нас находится так называемая Офицерская Деревня. Одна из офицерских жен, мед. сестра, делает мне уколы, и мы с Машкой по вечерам ходим туда. (В этой деревне огромное множество маленьких детей, много хорошеньких девочек, но, по моим беглым наблюдениям, все это сплошная Настенька (из моего рассказика того же названия).
Вообще страшновато туда водить Машку. Взять хотя бы дом, где мы бываем. Выше-средняя зажиточность и потрясающее убожество быта, совершенно классическая бездарность, безвкусица его. Все как из фельетона вылезло. Маленькое шишкинское «Утро в лесу», гипсовый мопс, купидоны в пионерских галстуках, кружевные накидки, думки, рамочки из ракушек. Почти вся эта публика побывала в Европе (в ГДР, Румынии, Чехословакии), но вывезли они оттуда – только самое пошлое.
Машка тянется к детям, но я… я, вероятно, совершаю ошибку за ошибкой, ограждая ее от той среды, в которую ее рано или поздно неизбежно втянет жизнь.
Странные бывают случайности.Надписывая прошлый раз конверт, я обратил внимание на то, что в Вашем адресе 7 «К» и одно «Л», в моем – 7 «Л» и одно «К».
143. Л. К. Чуковская – А. И. Пантелееву
13 августа 1960. Москва. [221]221
Датируется по почтовому штемпелю.
[Закрыть]
Дорогой Алексей Иванович.
Недели две тому назад в Библиотеку [222]222
Речь идет о переделкинской детской библиотеке, построенной К. И. Чуковским.
[Закрыть]ночью, выбив стекло на веранде и высадив дверь, забрались воры: унесли телевизор, красивые шторы и часы. К. И. был очень огорчен, обижен: согласитесь, что это позор! Я вызвала угрозыск; следователь приехал с собакой; собака пошла по следу, но на шоссе – стоп. Следователь говорит, что было двое, что, очевидно, на шоссе их ждала машина. Следователь унес с собой стекло, на котором остались отпечатки пальцев, унес окурки, набросанные в читальне… Следствие ведется, но заключается оно пока в опросе потерпевших.
Бог с ним, с телевизором, но, признаться, мне бы хотелось, чтобы вора нашли.
Сообщите, до какого числа Вы в Луге? Чем черт не шутит – может быть, я скоро вышлю Вам свою книгу… Ведь – листы.
Ух, как она мне уже противна!
144. Л. К. Чуковская – А. И. Пантелееву
28/VIII 60.
Дорогой Алексей Иванович, кажется, сейчас меня уже можно поздравить, не боясь сглазу: передо мною лежит моя книга [223]223
«В лаборатории редактора».
[Закрыть]. Сигнал. Тираж обещают к 15/IX. Переплет красивый. Формат хороший. Тираж 10 тысяч. Стоит 11 р.; после 1/1 61 – 1 р. 10 к. [224]224
То есть после денежной реформы.
[Закрыть]Чувство, как всегда, у меня двойственное:
– Боже мой, наконец-то! В самом деле, это она, она!
и
– Книг на свете много. И вот еще книга. Всего только книга. А я-то думала, это моя жизнь и чудо. А это всего только книга, такая же, как те, что стоят на полках и валяются вокруг.
Потом открываю наугад и пытаюсь читать. Невозможно! Стыдно!
Зато рассылать ее друзьям будет весело.
145. А. И. Пантелеев – Л. К. Чуковской
Луга, 14.IX.60 г.
Дорогая Лидочка!
Теперь уж я не попаду впросак, если поздравлю Вас. Имею для этого основания! Вчера прочел в «Литературе и жизни» извещение о выходе Вашей книги [225]225
См. примеч. 1 к предыдущему письму /В файле – примечание № 223 – прим. верст./.
[Закрыть].
От души поздравляю, жду с нетерпением дарственной!
А у меня с «Республикой» дела обстоят похуже. Получил вчера письмо от редактора [226]226
Речь идет об И. С. Кузьмичеве.
[Закрыть]. Пишет, что возвращался из отпуска в уверенности, что книга уже вышла, а она еще лежит в корректуре, и выпуск ее перенесен на конец года. Обычно в таких случаях я только огорчаюсь. Но, по-видимому, этого мало, надо что-то делать. Может быть, написать опять начальству? Вы не знаете – Черноуцан работает еще – там, где он работал?
Ужасные у нас всюду порядки. Не перестаю удивляться, как это мы умудряемся запускать в ракетах собак и фотографировать с затылка луну?!..
Перед отъездом в Лугу, т. е. в конце июня, я послал рукопись «Республики Шкид» в Варшаву, в издательство, адрес которого Вы мне любезно добывали. Так мне пишут оттуда, что рукопись уже у переводчика и выход книги намечается в этом году.
Между прочим, я им писал, что «Республика Шкид» в «Сов. писателе» выходит в сентябре. И теперь я опять выступаю в роли лгуна, хвастуна и обманщика!
Мы еще в Луге. И пока не думаем о возвращении. Вашу книгу (и Ваши письма) надеюсь получить здесь.
146. Л. К. Чуковская – А. И. Пантелееву
18/IX 60.
Дорогой Алексей Иванович, спасибо за поздравление, но книга моя еще – увы! – не вышла. Я как дура стою на сцене, у самого занавеса, а занавес все не поднимается и не поднимается… Скучное и глупое положение. Сигнал в руках, а тиража нет. И мне иногда снятся дурные сны, мерещатся всякие страхи, но кажется, все это вздор, а дело в том, что все типографии заняты печатаньем цен; вот почему не вышел до сих пор IV том С. Я., не вышла моя книга и мн. др. Вероятно, и в Ленинграде то же – и вот причина, возможная причина, почему отодвинут выход «Республики Шкид». Что поделаешь, дорогой друг, – всеважнее наших книг. Пора к этому привыкнуть, хотя душа и не в силах.
Нет, я вовсе не рекомендую Вам, сложа руки, привыкать, а только советую выяснить у редактора причинузадержки. Если причина общая– т. е. печатанье цен вместо книг – Вам остается только сидеть и ждать, как мне. Если же какие-нибудь идиоты что-нибудь выдумали – вот тогда надо Вам непременно писать Игорю Сергеевичу. Он на прежнем месте. Пишите ему и дайте знать мне и К. И; К. И. с ним хорош и, разумеется, если будет здоров, как сейчас, с радостью ему позвонит или напишет. Надо же, надо, необходимо, чтобы долгожданная «Республика» наконец взошла на нашем горизонте.
Вчера весь вечер я провела у С. Я. У меня из головы не идут четыре строчки, им написанные в Барвихе (я всю жизнь считала, что он поэт– нелирик, – и ошибалась):
147. А. И. Пантелеев – Л. К. Чуковской
Луга, 27.IX.60 г.
Дорогая Лидочка!
Спасибо за письмо.
Конечно, Ваши догадки справедливы. Одновременно с Вашим письмом я получил ответ из «Сов. писателя», от директора Ленинградского отделения Грудинина. Он объясняет задержку теми же причинами: все типографии страны и вся бумага БРОШЕНЫ на печатание новых ценников, сиречь прейскурантов.
Хорошо, что я не написал Черноуцану.
Спасибо Вам и Корнею Ивановичу за предложения помощи. Надеюсь, обойдется. Если это явление общее – надо терпеть, – и легче терпеть, ибо на миру, как известно, и смерть красна.
Стихи С. Я. – страшные. У меня просто горло перехватило, когда я их прочел. Но Вы правы! Эти строки свидетельствуют о том, что мы ошибались, когда не признавали Маршака за лирика.
Я получил от него большое и очень трогательное письмо, где он, между прочим, вторично просит меня написать воспоминания о Тамаре Григорьевне. Мне почему-то очень трудно это сделать (т. е. «почему-то», конечно, тут ни к чему). А когда я узнал, что замышляется сборник и, значит, писать надо на широкого читателя, – задача показалась мне и совсем невыполнимой.
Когда же выйдет Ваша книга?
«Республику» обещают печатать в октябре.
148. Л. К. Чуковская – А. И. Пантелееву
1/X 60.
Дорогой Алексей Иванович, Ваше письмо, где Вы пишете, что «в первых числах» перебираетесь в город, я получила в ту минуту, когда собиралась на почту отправлять Вам книгу. Да, милый друг, она одолела прейскуранты и вышла! Но Вам я пошлю ее только тогда, когда уверюсь, что Вы уже в городе. Экземпляр надписан и ждет Вашей команды.
Самуила Яковлевича вчера положили в больницу.
Завтра уезжает сестра Тамары Григорьевны.
Я дважды была в квартире у Т. Г. (Взяла кое-что для себя, Александры Иосифовны и Зои Моисеевны.) Это – пытка. Я счастлива, что теперь эта дверь захлопнулась для меня навсегда.
25-го мы перенесли на Новодевичье все три урны из крематория. Могила под каштаном, недалеко от могилы Заболоцкого и Ильи Ис. Прейса.
Насчет воспоминаний. Я могу писать о Тусе только для друзей. И потому прекрасно понимаю Ваши затруднения. Но написанное мною я подарила С. Я. – может быть, он что-нибудь использует «для публики». Конечно, как о драматурге, как о редакторе о ней можно написать для всех. Но ведь главное написать о человеке… И тут я – пасс.
Но я пока этого С. Я. не говорю.
_____________________
К. И. читает Шварца – читает про себя, читает вслух и восторгается каждой строкой. Особенно «Драконом».
А читали ли Вы в «Новом Мире» Эренбурга? [228]228
Речь идет о воспоминаниях Ильи Эренбурга «Люди, годы, жизнь», которые печатались в № 8–10 «Нового мира».
[Закрыть]Очень интересно.
149. А. И. Пантелеев – Л. К. Чуковской
Ленинград. 16.X.1960 г.
Дорогая Лидочка!
Только что дочитал Вашу книгу и, хотя времени у меня в обрез, спешу написать Вам, поблагодарить Вас, сказать еще раз, что книга очень-очень хороша, нужна, интересна, полезна. Те из редакторов, кто не лишен проблесков ума и таланта, прочтут ее с пользой для себя и для литературы; те же, кто этих проблесков лишен, по-видимому, и не читают ничего, но таких, с помощью Вашей книги, обуздает теперь молодой автор, личность, которую Ваша книга тоже воспитывает и подковывает. Да, Ваша книга повышает требования не только к редактору, но и к литературе в целом.
Спасибо Вам!
Сказать по правде, я боялся немножко перечитывать – то, что я так недавно читал в рукописи. Думал, что будет неинтересно. Но начал читать и зачитался, увлекся. Книга выглядит очень стройной. (Единственное, что и сейчас кажется мне кое-где лишним, – это обилие ссылок на Станиславского и цитаты из него.)
Я не забыл Вашего обещания и жду выдержки из дневников – о Тамаре Григорьевне.
Завтра еду в «Сов. Писатель» – узнавать о «Республике Шкид».
150. Л. К. Чуковская – А. И. Пантелееву
21/X 60.
Дорогой Алексей Иванович.
Спасибо за отклик на книгу. Мне необходимо было убедиться, что Вы не разочаровались в ней.
Теперь из ленинградцев, которым я послала книгу, не откликнулась одна только Лидия Анатольевна. А ей я послала раньше, чем Вам.
О своем обещании прислать Вам выдержки из дневника помню свято. И непременно сдержу. Но ведь я сейчас работаю над Герценом, а над Дневником – урывочками (трудности технические: это пуды тетрадей, старых, пыльных, написанных на скверной бумаге скверным почерком; они перепутаны, свалены кучей… у меня просто нету сил и времени разбираться во всей этой неразберихе). Приезжаю в город – думаю, вот займусь – и – нет!
Наваливаются и пустяки и не пустяки – чужие и свои дела, чужие рукописи, свои и чужие болезни – если я сквозь все ежедневно работаю, лечу глаз, дежурю в Переделкине, волочу библиотеку – то и то, честное слово, к вечеру болит сердце и спотыкаются ноги.
К. И. хворал гриппом, легоньким. Опять пел. Вот образцы:
Барбитураты
Не виноваты,
А виноваты
Дегенераты.
Весел, бодр, много работает, встречается в библиотеке с детьми, собственноручно валяет их по ковру – но при этом упорно твердит, что доживет не далее февраля 61 года. Слушать тошно.
Пишет о Квитке, исправляет свои статьи 1907–1917 года.
Я получаю письма о книге весьма восторженные. Читают ли ее в Питере? Не слышали ли каких отзывов?
151. А. И. Пантелеев – Л. К. Чуковской
28.X.60 г. Ленинград.
Дорогая Лидочка!
Нет, в Вашей книге я не только не разочаровался, – отпечатанная в типографии и заключенная в переплет она показалась мне даже лучше, чем в рукописи. То ли Вы еще работали над ней, то ли обманул меня давешний способ читки: из пятого в десятое.
Людей, которые читали Вашу книгу, я не встречал – вероятно, только потому, что вообще почти никого не встречал по возвращении в Питер. Но у меня был редактор «Республики Шкид» Кузьмичев. Увидев на столе «В лаборатории редактора», он встрепенулся, загорелся:
– Ой, как бы достать эту книгу?! О ней столько говорят!!
В одном большом книжном магазине на Петроградской Стороне я попросил дать мне Вашу книгу.
– Такой нет.
– А была?
– Была и разошлась.
Это всегда бывает приятно слышать авторам и их друзьям (особенно если друзья уже обладают этой книгой).
Были ли отзывы о книге? Если будут – сообщите мне, пожалуйста!
Спасибо за обещание (за подтверждение обещания) прислать выдержки из дневников. Но тут я что-то не понимаю. Вы ведь писали, что подарили Ваши воспоминания Самуилу Яковлевичу. И Александра Иосифовна говорила мне, что читала эти выдержки. А мне Вы пишете, что – работа еще впереди.
152. Л. К. Чуковская – А. И. Пантелееву
31/X 60, Москва.
Дорогой Алексей Иванович.
Я получаю довольно много писем о своей книге. Некоторые весьма пронзительны. Неужели в Ленинграде она уже разошлась? А здесь имеется еще во всех магазинах. В ноябре ее хотят обсуждать в Союзе. Я не противлюсь, но и не рада. Боюсь, что детгизовцы будут ругаться (как ругались на обсуждении «Рабочего разговора»), а писатели – каждый! – рассказывать «случаи». Ни то ни другое не страшно, но ведь хочется какого-нибудь толку, проку.
Пресса молчит (как почти всегда по поводу моих работ).
Но что бы там ни было – все это пустяки по сравнению с мыслью, что книга вышла.Остальное – несущественно.
У Вас был редактор «Шкиды». Значит ли это, что выход ее приближается? Я, когда получу эту книгу (а ведь настанет же, черт возьми, такой день!), долгое время буду держать ее в руках, не открывая – от волнения. Какой она стала? И как она звучит, выглядит, что от нее исходит в 1961 году? Какой она покажется нам – какой теперешним читателям? Ведь та операция, которую Вы произвели над ней, – это нечто вроде «операции на сердце».
А как себя ведет Ваш редактор Кузьмичев?
_____________________
Насчет моего дневника, т. е. воспоминаний. Никаких противоречий в моих сообщениях нет. Выдержки из дневника мною сделаны, воспоминания написаны уже давно – в апреле, мае этого года. С. Я. очень торопил меня, мне хотелось скорее исполнить его просьбу, и я дала машинистке перепечатать свои листки, а потом вручила ему и Шуре. Затем, на Ваш спрос, я ответила, что буду дополнятьэтот первый набросок, ибо многое еще у меня – и в дневнике, и в памяти – хранится. И вот до этой работы руки все не доходят. Она сложна для меня и технически и душевно.
153. А. И. Пантелеев – Л. К. Чуковской
Комарово, 9.XI.60 г.
Дорогая Лидочка!
Письмо Ваше получил с опозданием, т. к. и сам с опозданием приехал в Комарово: все наше семейство грипповало, чихало и кашляло. Сейчас уже почти все поправились.
О том, что Ваша книга разошлась в Ленинграде, я не писал Вам, не знаю этого. Я был в одном магазине – на ул. Куйбышева. Там ее уже не было. То, что книга лежит в московских магазинах – удивительно. Не умеют у нас ни торговать книгой, ни помогать читателю находить ее. Конечно, человеку, который не читает ничего, кроме Ефремовской макулатуры [230]230
То есть книг писателя-фантаста И. А. Ефремова.
[Закрыть]и «Королевы Марго» [231]231
Роман А. Дюма.
[Закрыть], Ваша книга ни к чему. Но ведь в нашей стране множество издательств, газетных и книжных редакций, три или четыре тысячи одних зарегистрированных писателей. И сотни тысяч по-настоящему интеллигентных читателей. Уверен, что на книгу Вашу нашлось бы не 10 тысяч, а 20 и 40 тысяч покупателей, если бы их информировали о выходе книги.
Пресса молчит? Еще рано. На такую книгу не отозваться невозможно. Отзовутся.
Дневник Ваш буду ждать терпеливо.
«Республика Шкид» должна в этом месяце выйти. Были уже и сигнальные и контрольные экземпляры. Редактор И. С. Кузьмичев – совсем молодой, два года как с университетской скамьи, милый, умный, никаких замечаний у него по рукописи не было. Замечания были у рецензента – В. Ф. Пановой. В своей рецензии она дала автору несколько советов – редакторских и даже политредакторских. Впрочем, рецензия ее в целом была весьма доброжелательная и даже больше. Из четырех или пяти советов ее я не воспользовался, кажется, одним, не выкинул и не переписал главу «Шкида влюбляется». Я сам не очень люблю эту главу, но ее писал Гриша Белых, вычеркивать ее я не считаю себя вправе, а переписывать, даже основательно править ее не было охоты, аппетита.
Лидочка, на Ваш вопрос о моем здоровье могу ответить: благодарю Вас, оно, так сказать, на четыре с минусом.
На второй вопрос – над чем работаю – попросив извинения, не отвечу. Я никогда не читаю незаконченного и – до поры до времени – не говорю о том, что пишу. Одно могу сказать – работа большая. Но она еще вся в черновиках и набросках.
154. Л. К. Чуковская – А. И. Пантелееву
20/XI 60.
Дорогой Алексей Иванович.
Вот как случилось: я была в Питере и мы не увиделись.
Не надо огорчаться. Сказать по правде, я сбежала на несколько дней к Александре Иосифовне из Москвы с лечебными целями. У меня сейчас дурная полоса, душевно и физически; я получила одну из тех ран, от которых не сразу и не легко оправляешься. Я судорожно кинулась подальше – подальше – куда глаза глядят – ну, а глаза мои всегда глядят в Питер – я и приехала – но видеться со мною вряд ли кому-нибудь было легко и радостно. Поездка принесла мне пользу хотя бы потому, что от своей беды я отвлекалась Шуриными бедами. Я вернулась в Москву в лучшем состоянии, чем была, еще дня 2–3 и я возьмусь за прерванную работу.
В этом состоянии тяжело писать письма, и, может быть, я еще несколько дней не писала бы Вам, дорогой друг, если бы не «Республика» и не надпись на ней [232]232
Г. Белыхи Л. Пантелеев.Республика ШКИД. Л.: Сов. писатель, 1960. Надпись на книге:
«Дорогая Лидочка, посылаю Вам эту старую, вернувшуюся из небытия книгу и не могу сказать, что меня переполняет радость. Нет, мне очень грустно сегодня. Вероятно, потому, что эта зеленая книжка – одна из тех вех, которых мы обычно не замечаем. А ведь вот уже – 25 лет спустя!
Простите за многословие, дорогой друг!
Ваш всегда Л. Пантелеев. 15.XI.60 г.».
[Закрыть]. Да, 25 лет… Да, победа – но какая горькая. Есть поэт Самойлов, которого я люблю – встречали ли Вы стихи его? У него есть замечательная поэма «Рубежи» (печаталась в «Новом Мире») и там такие строки:
Вот, отляжет у меня от сердца несколько, и я перечту дорогую «Республику» в ее новом зеленом обличье.
А пока – позвольте Вас обнять и поблагодарить и все-таки – поздравить!
155. А. И. Пантелеев – Л. К. Чуковской
25.XI.60.
Дорогая Лидочка!
То, что Вы были в Ленинграде и не позвонили, не дали знать о себе, не навестили нас – удивило и огорчило меня. Однако еще больше огорчился я, когда узнал, почемуВы приезжали в Питер.
Вы не пишете, чтос Вами случилось, я и не спрашиваю, но от всей души желаю, чтобы дурное осталось позади и забылось, если можно его забыть.
«Республику Шкид» не читайте! Серьезно, с какой стати тратить время на это. Если выберете полчаса – прочтите одну новую главу – «Лёнька Пантелеев». Впрочем, вы, кажется, ее уже читали – в моем «молодогвардейском» сборнике, вышедшем в 1958 году.
Работал я над текстом «Республики» много, доказательством чего может служить большое количество черновиков, но старался сделать так, чтобы читатель не заметил переделок и исправлений.
У меня к Вам просьба, Лидочка. Не попросите ли Вы Корнея Ивановича вернуть мне тот экземпляр «Республики Шкид», который я ему посылал года три назад. К. И. говорил, что книга ему нужна для работы, и я не брал этот экземпляр, а сейчас, когда я смог послать ему новое издание, я буду благодарен, если старый вернется ко мне. Во-первых, этого издания у меня нет вовсе, а во-вторых, книга эта – дареная,с надписью Александры Иосифовны.
156. Л. К. Чуковская – А. И. Пантелееву
3/XII 60.
Дорогой Алексей Иванович.
Прочитала я главу «Ленька Пантелеев» в «Республике». Отличная глава, внутренне сложная, внутренне и внешне драматичная. Единственный упрек, который я могу сделать: некоторая конспективность в изложении до-шкидской жизни. Вы слишком многое захотели изложить бегло. Прочитала я Вашу статью в газете [234]234
Л. Пантелеев.Без компаса //Литература и жизнь. 1960. 30 ноября ( СС-П.Т. 3. С. 327–330).
[Закрыть]. Очень существенная статья. Первая ее половина серьезна, убедительна, сильна. Когда же дело доходит до пропаганды безнравственности – то – я понимаю, что Вы не имели возможности цитировать другие опусы – но эти – мелковаты.
А самый вопрос важней всего на свете и поставлен Вами голосом серьезным и торжественным, как и должно [235]235
В статье рассказано, как вели по Москве пленных немцев и двое мальчишек выстрелили по ним из рогатки. Автор обвиняет не мальчишек, а тех, кто их воспитывал и не внушил им чувства чести. Не объяснил, что лежачего не бьют. Главный вопрос статьи – вопрос о том, как и на каких примерах воспитывать детей.
[Закрыть].
Вчера у нас был важный день: Люша защищала диссертацию! Я присутствовала. Ее работу оба оппонента оценивали как превосходную.
Мне было очень странно слышать с трибуны: «Чуковская утверждает», «Чуковская доказывает» – и это не про меня.
Про меня же будет 19-го и, конечно, менее мирно: обсуждение книги в Союзе. Две секции – детская и критиков. И все редакторы сбегутся.
Вот Вам новость: три дня я держала корректуру книги Ахматовой! Книжка толстая.Пустое предисловие автора и возмутительное послесловие Суркова в духе 46 года [236]236
Анна Ахматова.Стихотворения (1909–1960). М.: Гослитиздат, 1960.
[Закрыть]. Конечно, рядом со стихами, с такими стихами,клевета становится явной и беспомощной. Но все же противно.
157. А. И. Пантелеев – Л. К. Чуковской
Комарово, 12.XII.60 г.
Дорогая Лидочка!
То, что Вы говорите о главе «Ленька Пантелеев» и о статье моей, – очень верно.
Я сам понимал, что беглый пересказ повести «Ленька Пантелеев», вставленный в середину «Шкидской» главы того же названия, – портит эту главу. Хотел выбросить эту середку,но редактор воспротивился, уговорил оставить. И берлинский редактор, которого я тоже просил исключить этот тягомотный кусок, не согласился со мной, и тягомотина осталась и по-немецки. Вот Вам еще один пример, когда редактор оказывается глупее автора.
И о статье Вы написали правильно. Конечно, примеры мелковаты. То, что поярче, я оставил для выступления (на пленуме, т. к. собирался говорить именно на эту тему). Поскольку речь моя не состоялась, я из этих материалов приготовил статью и послал ее в «Лит. газету». Статья эта – получше той, что в «Литературе и жизни», она называет вещи своими именами и примеры помасштабнее,но именно поэтому ее, боюсь, и не напечатают!
158. Л. К. Чуковская – А. И. Пантелееву
17/XII 60.
Дорогой Алексей Иванович.
Получив Ваше письмо, я сразу позвонила Сарнову, чтобы разузнать о судьбе Вашей статьи [238]238
Б. М. Сарнов в это время работал в «Литературной газете».
[Закрыть]. Он от нее в восторге; говорит, что причин к ненапечатаниюне видит, но, вероятно, что-нибудь придется менять – по его мнению, мелочи. Но, между нами говоря, Сарнов сейчас сам попал в беду: им недовольны за отчет о пленуме, появившийся в «Лит. Газете». Баруздин жаждет крови. В общем, обстановка нехорошая [239]239
С 8 декабря 1960 г. в Москве проходил пленум трех правлений Союза писателей СССР, посвященный детской литературе. 13 декабря 1960 г. «Литературная газета» поместила редакционный обзор выступлений на пленуме под названием «На „улице младшего сына“» (с. 3–4). Обзор не подписан, но его писал Сарнов, тогда сотрудник газеты, присутствовавший на пленуме. По устным воспоминаниям Б. Сарнова, Баруздин был возмущен этим отчетом, воспринял его как грубо тенденциозный и неуважительный, заявил, что в газете дана необъективная, искажающая роль пленума картина, и по этому поводу было даже заседание в отделе культуры ЦК КПСС.
[Закрыть].
Теперь насчет «Республики». Я посылаю Вам экземпляр новой «Республики» с просьбой надписать ее для нашей библиотеки – ребятам. Пожалуйста, надпишите и пришлите по моему адресу, а я торжественно вручу.
Что же касается старого издания, то тут, милый друг, я запнулась. Я передала Вашу просьбу Корнею Ивановичу; он сказал: «Сейчас тебе отдам, и ты пошли с благодарностью». Но начал книгу искать и не нашел. Потом приехала Клара Израилевна (его секретарша) [240]240
Упомянута К. И. Лозовская.
[Закрыть]и сказала, что книга давно уже Вам переслана и даже показала почтовую квитанцию. Квитанций не одна, а две; и, конечно, они ничего не доказывают, потому что они могут соответствовать каким-нибудь другим посылкам от К. И. к Вам. Помня глупую историю с письмом С. Я. по поводу Шуры, которое до Вас не дошло, ибо не было послано – я ничего утверждать не решаюсь. Но на всякий случай – проверьте, пожалуйста, у себя. Я переделкинский кабинет К. И. обыскала.
За статью Вашу надо бороться, судя по «Лит. и Жизни», она очень существенна. Но как?
159. А. И. Пантелеев – Л. К. Чуковской
Ленинград, 22.XII.60 г.
Дорогая Лидия Корнеевна!
Вчера я получил письмо от Б. М. Сарнова и в письме – гранки статьи. Статью обкорнали, сократили процента на два, а стала она беззубее,безобиднее процентов на тридцать. Буду, конечно, бороться, восстановлю то, что удастся.
Не повезло этой статье. Угодила она в минуту, когда на «Литгазету» смотрят косо – и пристально.
Между прочим, я понятия не имел, что Сарнов ведает детско-литературными делами. Я послал ему статью, т. к. он единственный человек, которого я знаю в нынешнем составе «Литературки». Но то, что он автор отчета о пленуме, я угадал – по стилю, что ли.
Будьте здоровы, Лидочка! Пишите!
160. А. И. Пантелеев – Л. К. Чуковской
Ленинград, 15.I.61 г.
Дорогая Лидочка!
У меня вчера был главный редактор Ленинградского Детгиза – молодой Агапов. Говорит: «все у нас с интересом и даже с увлечением читают книгу Л. Чуковской. Обсуждения еще не было, но думаю устроить, пригласим ветеранов, живых свидетелей событий, а может быть, и автора попросим приехать и выступить».
Был рад из заметки в «Литературе и Жизни» узнать о хорошем приеме, который встретила книга у пишущей братии [241]241
Б/п. Книга, которую будут читать // Лит. и жизнь. 1961. 13 янв. С. 3.
[Закрыть]. Книгу переиздадут – я уверен.
Вы спрашиваете: получил ли я старую «Республику». А что – разве она была послана? Нет, этой заколдованной книги я не получил.
А Вы – надписанные экземпляры – дар библиотеке Корнея Ивановича получили?
161. А. И. Пантелеев – Л. К. Чуковской
Ленинград, 17.III.61 г.
Дорогая Лидочка!
Спешу ответить на Ваше письмо.
На безденежье жалуются буквально все вокруг, а у меня положение – если не катастрофическое, то во всяком случае аховое.Режет без ножа новый авторский закон. Ведь я с моей патологически низкой продуктивностью (1–1,5 листа в год) мог жить только на переиздания. А ставки за переиздания (если учесть и увеличение договорного тиража) снизились раза в три, если не в четыре. К тому же еще и переиздавать перестали – с Детгизом я почти разошелся. Работаю над большой (опять автобиографической) вещью и боюсь, что не осилю, не хватит пороха, придется работу отложить и взяться за – сценарий, что ли…
Мне часто вспоминаются Ваши записки, посвященные Тамаре Григорьевне. Знали бы Вы, как они хороши, какой обаятельный образ Вам удалось создать! И как я жалею, что у меня нет этой рукописи, а только несколько выписок, которые я успел сделать, попадая после шумного дня на ночлег в гостиницу «Восток».
Между прочим, я не мог вспомнить и долго искал среди бунинских рассказов рассказа «Заяц», пока не догадался, что это «Русак». Так ведь?
Неужели Вы не любите, а только «признаете» Бунина? Не знал этого. Впрочем, как не знал и того, что Тамара Григорьевна любила Бунинскую прозу столь же горячо, как и я. Мы с нею почему-то никогда о Бунине не говорили, хотя я давний его почитатель.
162. Л. К. Чуковская – А. И. Пантелееву
24/III 61. Малеевка.
Дорогой Алексей Иванович.
Вы, конечно, правы: не «Заяц» у Бунина, а «Русак». А вот что я не люблю Бунина – об этом я докладывала Вам уже не раз, Вы позабыли. Я понимаю, что он очень хороший писатель, но я не люблю человека, стоящего за его вещами, – не люблю два элемента: жестокость и чувственность. Мне чужд, тяжел, неприятен его душевный мир. (Так же как я терпеть не могу Мопассана.) Самые жестокие вещи Чехова – «В овраге», «Мужики», «В море» – почему-то не ранят так мою душу, как Бунинские рассказы. Кроме того, мне неприятна густота его прозы, излишняя любовь к вещности, к конкретности. Что поделаешь, таков мой субъективный вкус.
Счастлива, что Вам полюбились мои заметки о Т. Г., хотя я сама ими еще совсем недовольна: больше надо вспомнить, богаче. Вернувшись в Москву, пошлю Вам экземпляр.
Сижу я здесь за столом с Кабо (автор книги «В трудном походе» – помните? хорошая, смелая повесть о школе); с Ел. Серг. Романовой (специалистка по американской литературе, работает в Союзе Писателей, недавно ездила в Америку с В. Ф. Пановой); и Фридой. К сожалению, Фрида завтра уезжает и я остаюсь одна-одинешенька, потому что и Кабо, и Романову я знаю мало.
За соседним столиком сидит Калакуцкая (мерзавка из Детгиза, уничтожавшая «Солнечное вещество»); еще подалее – Щербина с женой и О. Мальцев… Окромя подлецов есть тут, конечно, и милые люди – но – чуждость моя, нестираемая, всем и всему – растет. Интересует меня здесь Белинков, автор книги о Тынянове, которую советую Вам прочитать – я иногда захожу к нему, но очень ненадолго, потому что он болен.
