Текст книги "Бремя страстей"
Автор книги: Лайза (Лиза) Джексон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 28 страниц)
Глава 4
Энджи лежала на крыше фаэтона, не замечая, как жарко припекает солнце. Она втирала в руки, грудь и ноги крем для загара, но мысли ее были далеко отсюда. С Бригом. У нее оставалось очень мало времени. Каждый год в конце лета Колдуэллы устраивали у себя грандиозные шашлыки, на которые приглашались не только коллеги-судьи со всего округа, но и высокопоставленные чиновники из Портленда, а также весь цвет Просперити. Если не считать рождественского бала у Рекса Бьюкенена, этот пикник был гвоздем сезона.
Энджи стоило немалого труда отбиться от настойчивых приглашений поклонников, включая Бобби и Джеда. Она намеревалась пойти туда с Бригом. Улыбаясь, Энджи думала о том, как начнут чесать языки все ее знакомые, как поползут у них вверх брови, как все дружно ахнут, прикрывая ладонями раскрытые от изумления рты, когда она появится там под руку с Бригом Маккензи.
Многие женщины вольно или невольно будут ревновать, другие безмерно поразятся. Несомненно, она окажется в центре внимания, и все подумают, что они с Бригом встречаются уже несколько недель… ну, в общем, достаточно долго. Нет, она не могла позволить себе тратить время даром.
Энджи стерла излишки краски полотенцем и натянула шорты. Надев белую полупрозрачную блузку, она не стала утруждать себя застегиванием пуговиц, и закатала рукава.
Она влезла в плетеные босоножки и развязала ленту, придерживавшую волосы надо лбом. Волны пышных каштановых кудрей буйным водопадом рассыпались по спине.
Девушка уже исчерпала все мыслимые и немыслимые предлоги, которые могли бы оправдать ее присутствие на конюшне. Она не имела права выдать свое отчаянное желание; легкая заинтересованность – вот самое большее, что можно было себе позволить.
Можно было попросить Брига отвезти ее в город, чтобы поставить новый глушитель на выхлопную трубу, или покататься верхом…
Никогда в жизни ей не приходилось затрачивать столько усилий, чтобы обратить на себя внимание. Обычно все было наоборот, но Бриг стоил того. Он разительно отличался от любого из знакомых ей мужчин. Ему не было равных не только в Просперити, но даже в Портленде. Хотя Энджи и проучилась четыре года в католической школе при монастыре святой Терезы, у нее было достаточно возможностей встречаться не только с мальчиками из школ иезуитского монастыря и католического центра, но и со студентами Портлендского университета, располагавшегося всего в нескольких кварталах от освященных кирпичных стен школы для девочек.
Она остановилась у дверей конюшни, мазнула по губам помадой и вошла внутрь. В нос ударил резкий запах конской мочи и навоза.
– Бриг!– крикнула она в темноту.– Бриг, ты здесь?
Ответом ей было только тихое ржание, храп и топот копыт, приглушенный толстым слоем соломы. Краем глаза она уловила какое-то движение. Вздрогнув от неожиданности, девушка обернулась и увидела Уилли, стоявшего у початой бочки с овсом. Он держал в руке уздечку и смотрел на Энджи во все глаза.
– Господи, Уилли, как ты меня напугал!
Он взволнованно облизал губы.
– Извини…
–Ты не знаешь, где Бриг?
Уилли сдвинул брови, стараясь сосредоточиться, и Энджи захотелось хорошенько встряхнуть его. Иногда он был нем как рыба, заикался, не отвечал на вопросы и вообще выглядел свалившимся с луны. А иногда казалось, что он все отлично понимает, причем гораздо лучше, чем любой из работавших в усадьбе, и Энджи ломала голову, пытаясь догадаться, дурачок ли он или только притворяется. Она подозревала, что Уилли выгодно притворяться дурачком. Но ведь это не могло быть правдой. Или могло?..
– Мак ушел со стадом…
– Мак меня не интересует. Я спрашивала о Бриге.
Уилли отвернулся и принялся беспокойно покусывать губы. Волосы у него были слегка вьющимися, темно-русые, неопрятные. Казалось, они никогда не знали расчески и давно превратились в спутанную копну. А прозрачные глаза имели какой-то неопределенный цвет – не то серый, не то голубой.
– Бриг работает…
– Я знаю.
– Он не любит, когда ему мешают.
– Все в порядке, Уилли.– Энджи вздохнула и на шаг приблизилась к дурачку.– Мне нужно его увидеть,– негромко сказала она. Пусть успокоится…
– Зачем?
Проклятье, этот идиот выводил ее из себя! Ну что ж, сейчас она ему покажет. Энджи подбоченилась, выставляя напоказ свою узкую талию и высокую грудь. Когда Уилли взглянул на ее расстегнутую блузку, на мгновение в его глазах зажглась искорка интереса, однако дурачок тотчас отвел глаза и принялся рассматривать стропила. Энджи подошла еще на шаг.
– Ну же, Уилли,– проворковала она и тронула его за грязный рукав.– У меня мало времени. Отвечай, где Бриг.
Кадык его дернулся. Конюшня показалась тесной и душной. Он поглядел Энджи прямо в глаза, и по телу девушки пробежала легкая дрожь страха. Он больше не скрывал вожделения. Внутренний голос подсказывал Энджи, что она зашла слишком далеко. Ведь Уилли уже совсем взрослый парень, сильный и физически здоровый. Темная щетина на щеках, широкие плечи и видневшиеся в вырезе рубашки курчавые волосы не оставляли в этом никаких сомнений.
– Что надо? – спросил он свистящим шепотом. От его вкрадчивого тихого голоса у Энджи безудержно заколотилось сердце. Глаза Уилли, вдруг ставшие дерзкими и блестящими, смотрели на нее с вызовом. Она откашлялась и отступила подальше, испуганная тем, как подействовали на Уилли ее женские чары. Поступки дурака были непредсказуемы – он мог повести себя как животное, как последний дикарь. И тут в ее голове сам собой сложился некий план. Внезапно она поняла, что именно Уилли, дурачок Уилли сумеет помочь ей.
Но подобные мысли были опасны.
– Мне просто надо поговорить с ним.
– Тогда ты его найдешь.
Уилли пошел прочь, тяжело дыша и сжимая в пальцах уздечку. Он споткнулся о грабли и чуть не упал; казалось, дурачок вдруг испугался не меньше ее самой.
– Проклятье…– пробормотала Энджи, когда Уилли скрылся из виду.
Пот выступил на ее лбу, руки тряслись. Впредь с ним надо держаться осторожнее. Уилли не такой безобидный простачок, каким кажется… Энджи вспомнила первый случай у бассейна, когда Фелисити сняла футболку и дала Уилли мельком увидеть свои груди. Этот полоумный хорошо все рассмотрел. Наверное, потом валялся в зарослях, закрыв глаза, представляя себе белую кожу Фелисити, ее большие груди, и окончательно извелся. А может, он думал совсем не о Фелисити, а о ней, Энджи?
Чувствуя себя так, словно она перешагнула порог незнакомого дома и не может найти выхода, она потратила на поиски Брига четверть часа, обшарила конюшню и двор, но так никого и не нашла. Бриг мог быть где угодно – проверять, не сломан ли забор, корчевать кусты на северных полях или с кем-нибудь из работников уехать в город за инструментом…
Расстроенная и готовая сдаться, Энджи убрала волосы с шеи, надеясь, что легкий, дующий в спину ветерок немного остудит ее. И тут она увидела Брига. Он стоял у сарая с техникой и засовывал в бак с водой автомобильную покрышку, пытаясь найти прокол в толстой черной резине. Баком служила старая бочка из-под бензина, разрезанная пополам и поставленная на металлические ножки. Ее края загнули с помощью паяльной лампы, из днища торчала трубка, по которой вода стекала в канаву, а в наружный кран был вставлен шланг.
Рукава Брига были засучены, рубашка расстегнута, брови сошлись на переносице, указывая на высокую важность предстоявшей ему миссии.
Если он и услышал ее шаги, то не подал виду, и поднял голову только тогда, когда тень Энджи упала на бак с водой. Из покрышки с шипением вырвался воздух, и Бриг торжественно обвел это место мелом.
– А я думала, что вы на конюшне,– сказала она, прислоняясь спиной к нагретой солнечными лучами кирпичной стене сарая.
– Не знал, что вы за мной следите.
– Еще чего,– ответила она, капризно дернув плечами.
– Ну и ладно.– Он вернулся к работе и достал из заднего кармана какую-то ветошь.– Так, значит, вы меня не искали?
– Нет, конечно.
Бриг выпрямился, дерзко усмехнулся, и эта ухмылка без слов сказала, что он не верит ей ни на грош.
– Странно. Мне показалось, что вы ищете кого-то по всем амбарам и сараям. Вот я и подумал: уж не меня ли…
– Можете не обольщаться.
Он издал глухой чувственный смешок, повергший Энджи в смятение.
– Я никогда этого не делаю.– Вскинув покрышку на плечо, он прошел в сарай, и Энджи, несмотря на огромное желание удалиться, распустила по спине волосы и поплелась следом.
– За что вы меня ненавидите? – спросила девушка, едва переступив порог. Вид у нее был явно обиженный. Солнце проникало сюда через дверной проем и узкие пыльные оконца. В сарае царил душный полумрак. В воздухе пахло бензином и машинным маслом.
Бриг положил покрышку на верстак и полез доставать заплаты и резиновый клей.
– Ненавижу?– переспросил он, посмотрев на Энджи через плечо.– С чего вы взяли?
– Вы избегаете меня.
– У меня много работы.
– Но ведь с Кэссиди вы разговариваете…
– Она интересуется лошадьми,– небрежно произнес Бриг, но его подбородок заметно напрягся.
– А не вами?
– Она еще совсем ребенок.
– Ей шестнадцать.
– Я и говорю, ребенок.
– Вы и меня считаете ребенком?
Бриг коротко рассмеялся и оценивающе посмотрел на ее соблазнительную фигуру, переводя глаза с полных бедер на женственный изгиб талии и высокую грудь, туго обтянутую купальником и не скрываемую расстегнутой блузкой. Казалось, капельки пота выступили в смуглой ложбинке, где на мгновение задержался откровенный мужской взгляд.
– Никому не придет в голову назвать ребенком вас, Энджи.– Бриг вытащил из кармана рубашки пачку «Кэмела».– Так что же вам от меня нужно? – спросил он, щелкая зажигалкой и глубоко затягиваясь.
Она вынула сигарету из его пальцев и сама сделала глубокую затяжку, оставив на фильтре след губной помады и выпустив дым через ноздри – совсем как Бетт Дэвис в каком-то старом фильме.
– Почему вы думаете, что мне что-то нужно? – Она тряхнула волосами и вернула ему сигарету.
– Это в вашем духе.
– Вы обо мне ничего не знаете,– капризно выпятив нижнюю губу, ответила она.
– Вполне достаточно.
О, Боже, он ставит ее на место! Ни один парень не смел разговаривать с ней таким тоном. Все они сходили по Энджи с ума, и ей, искусительнице и кокетке по натуре, доставляло огромное удовольствие видеть, как в их глазах разгорается пламя желания. Но с Бригом все обстояло иначе. В ответ на ее попытки разжечь в нем страсть она ощущала гнев. Как он, сын какого-то беглого рабочего с лесопилки и сумасшедшей полукровки-индианки, смеет делать вид, будто не испытывает к ней интереса? Каков наглец! Что ж, посмотрим…
– А не хотели бы вы узнать меня чуть лучше?– спросила она, придвигаясь ближе с таким расчетом, чтобы он, глядя сверху вниз, увидел ложбинку между ее грудей.
С сигаретой в уголке рта он казался непрошибаемым, словно какой-нибудь толстокожий ковбой. Окутанный дымом, он искоса посмотрел на Энджи, но не отступил ни на шаг.
– У меня много работы. Извините.
Дело было не в работе. Она слишком уж явно соблазняла Брига, и ему это не понравилось. Надо срочно менять тактику. Энджи быстро отвернулась.
– Послушайте… мне очень жаль,– сказала она.– Я не хотела, чтобы… ну, словом, чтобы вы думали, что я бегаю за вами.
– А разве это не так?
Когда Энджи снова обернулась к нему, выражение ее лица было совсем другим.
– Я… я хочу быть вашим другом. Мне надоели эти молокососы. Честно говоря, меня от них тошнит. – Она взглянула на Брига широко открытыми честными глазами. – Мне казалось, что если я буду вести себя как… ну, как сейчас, то они от меня отстанут. Я… гм…мне нужен такой друг, как вы.– Бриг фыркнул и снова взялся за покрышку.– Джед и Бобби не дают мне проходу.
– Неужели?
– Я ведь говорила вам о пари.
На красивом лице Брига отразилось презрение.
– Я думал, вы шутите.
– Нет…– Она вздохнула и провела пальцами по каштановым волосам.– Я знаю, что порой люди думают, что я… ну, кокетка, что ли, и правильно думают, но только у меня еще никого не было. Потому что я… ну, понимаете… дочь Рекса Бьюкенена, каждый старается затащить меня к себе в постель. По крайней мере, мне так кажется. Я слышала, что в тесных компаниях только и говорят о том, кто первым переспит с Энджи Бьюкенен. Вот почему отец отправил меня в портлендский монастырь святой Терезы. По крайней мере, это было одной из причин. Но и теперь, когда я уже закончила школу и собираюсь в колледж, обо мне продолжают сплетничать.
Лицо Брига оставалось невозмутимо спокойным. Он все еще не верил ей.
– Вот и я подумала, что если смогу подружиться с вами, потому что вы такой… как это сказать… крутой… другие парни от меня отстанут.
Он бросил сигарету на пол и затоптал ее каблуком.
– Знаете, Энджи, очень немногие женщины хотели, чтобы я дружил с ними. Мужчины и женщины… друзья… Из этого никогда ничего не получалось.
– А вдруг у нас получится? – спросила она, порывисто поднялась на цыпочки и коснулась губами его щеки. Даже не взглянув на его реакцию, Энджела вылетела в раскрытую дверь и заметила тень, быстро метнувшуюся за угол старого кирпичного сарая. Наверное, снова Уилли. Господи, от этого идиота с ума сойти можно! И почему только отец до сих пор не избавился от него?
Впрочем, ее отца всегда трогали душещипательные истории о тяжелых судьбах, и Бриг Маккензи – лучшее тому подтверждение.
– Я думаю, что это неправильно. Вот и все, Рекс.– Дена смотрела на себя в зеркало, висевшее над раковиной, и хмурилась при виде седых нитей, начавших появляться в ее темных волосах. Волосы всегда были ее гордостью, но теперь и они начинали предавать хозяйку – так же, как лицо и шея. Морщинки, мешки под глазами… Да, в последнее время она неважно выглядит. Дочери, дочери… Да… Как же заставить себя искриться весельем и радостью на пикнике у Колдуэллов, который состоится в конце следующей недели? Понадобится новое платье, туфли и горы косметики… Закончив расчесывать волосы, она достала пачку своих любимых сигарет «Вице-король».– Не могу понять, зачем ты нанял этого оборванца.
– Бригу Маккензи нужна была работа. Он прекрасно справляется с лошадьми, а жеребец Кэссиди уже один раз сбросил ее. Не хочу, чтобы это повторилось,– откликнулся Рекс из-за полуоткрытой двери гардеробной.
– Ты не думаешь, что это может повредить мальчику? И девочкам тоже.– Краешком глаза Дена наблюдала за тем, как он вешает свой костюм. Боксерские трусы смотрелись на Рексе совсем неплохо. Он все еще был импозантным мужчиной. И, конечно, на животе появились складки, но под гладкой кожей все еще играли мускулы, а на крепких ногах не было ни капли жира: давали себя знать часы, проведенные за гольфом. Его белоснежные волосы резко контрастировали с черными бровями, а загорелое красивое лицо казалось бы чеканным, если бы не начинавший оплывать подбородок. От старости не убежишь… Она сделала глубокую затяжку и с горечью заметила, что в ту же минуту возле губ собрались крошечные морщинки.
– Я не желаю девочкам ничего плохого, о чем ты говоришь?
Рекс облачился в серые трикотажные брюки и куртку – обычную домашнюю одежду большинства американцев, – вместо того чтобы надеть велюровый спортивный костюм винного цвета, который она подарила ему на годовщину свадьбы. Но сейчас у Дены не было времени спорить с ним о пустяках. Все равно никто его не увидит, а в данную минуту ее беспокоили проблемы посерьезнее – проблемы, связанные с Бригом Маккензи. Непутевым сыном Санни.
Если бы Рекс нанял хотя бы Чейза, старшего сына Санни, Дене тоже было бы неприятно, но она бы смогла это понять. Если верить городским сплетням, Чейз был довольно серьезным молодым человеком, думал о будущем, умел вовремя вытирать нос и знал свое место. По сравнению с младшим братом он казался вполне приличным молодым человеком. Но общественное мнение склонялось к тому, что Бриг – настоящее исчадие ада. Он плевал на всех и всё, носил кожаную куртку и гонял на мотоцикле, как какой-нибудь хулиган или член шайки «черных ангелов». Дена вздрогнула.
А Рекса это ничуть не беспокоило.
Времени на уговоры не оставалось. Надо было как следует встряхнуть ее твердолобого муженька.
– Хватит и того, что ты уже нанял этого слабоумного. Противно смотреть на слюни, которые он пускает при виде девочек…
– Послушай, Дена, я уважаемый член общества, один из самых состоятельных людей в Просперити, а это налагает на меня ответственность. Приходится порой совершать поступки, которые могут оказаться и экономически невыгодными. Что-то вроде добровольной прививки. Кроме того, есть еще и церковь. Отец Джеймс, кажется, считает, что… О черт, ты не хочешь понять. Короче говоря, никто больше не примет Уилли, а он хороший работник. Ни разу не доставил мне ни малейшей неприятности.– Он упрямо сжал губы.
Рекс безмерно гордился своей благотворительной деятельностью, поэтому на разговоры об увольнении Уилли было наложено негласное табу. Дена усвоила это с самого начала. Когда Рекс взял его на работу, с ней случилась истерика, но муж остался непреклонным. Как только на ранчо что-нибудь пропадало – инструменты или запчасти,– она предлагала выгнать Уилли, но тщетно. Рекс стоял на своем.
Она затянулась сигаретой, но собственное отражение в зеркале показалось ей настолько отвратительным, что Дена тут же швырнула смятый окурок в серебряную пепельницу около раковины. Надо бросать курить. В облаке табачного дыма морщинки у глаз становятся еще заметнее.
– Мы оба хорошо знаем репутацию Брига Маккензи. Он слишком много пьет, хотя еще не достиг возраста, позволяющего принимать участие в выборах. Его Бог знает сколько раз выгоняли с разных мест и из разных постелей. Говорят, ни одна женщина не могла долго вынести его…
– Ничего ты не знаешь. Все это сплетни.
– Нет дыма без огня, Рекс. Ты только вспомни о его происхождении!..
– Санни Маккензи…
– Грязная полукровка. И ее муж – вернее, бывший муж – был не лучше. Пьяница и дебошир.– Дена отвернулась от зеркала и строго посмотрела на мужа.– Чем больше ты делаешь для этой семьи, тем больше слухов ходит по городу. – Она не справилась с голосом, и тот предательски дрогнул.
– Повторяю, это все сплетни.
– Но я их слышу везде: в клубе, где играю в бридж, в парикмахерской, даже в церкви. Говорю тебе, Рекс, остановись, пока не поздно!
– Но я помогаю и другим семьям. Когда мужья остаются без работы или болеют дети…
– Или тонут?..
Рекс мрачно уставился на жену.
– Это было давно,– подчеркнуто сухо сказал он.– Санни нуждалась в помощи. Ее бросил муж.
– Мы-то это знаем, но людям рот не заткнешь, – упрямо твердила Дена. Эти гадкие слухи отравляли ей жизнь. – Достаточно и того, что ты каждую неделю посещаешь могилу Лукреции, однако…
– Не смей произносить ее имя! – приказал он тоном, который появлялся только в минуты сильного гнева и приберегался исключительно для разговоров с женой.
Да, конечно, не следовало упоминать Лукрецию, но она уже не могла остановиться.
– Послушай, Рекс, единственное, что говорит в пользу Брига Маккензи, это его внешность. Он чертовски хитер и знает, как добиться своего. Он играет с тобой, как кошка с мышкой.
– Никто со мной не играет,– прорычал Рекс, входя в спальню.
Дена бросила на мужа взгляд, ясно говоривший, что он последний осел.
– Этот парень прекрасно знает, что делает. Попомни мои слова, он принесет нам такое несчастье, которое нам и не снилось! – Она влезла в розовые домашние тапочки и пошла следом. Рекс сидел верхом на велотренажере и бешено крутил педали; пот проступил на его лице. Телевизор был уже включен. Скоро должна была начаться любимая программа Бьюкенена – «Ангелы Чарли».
– Я не хочу, чтобы возле него вертелась Кэссиди. Мне кажется, она им увлеклась.
– Кэссиди? Она еще ребенок.
– Когда ты смотрел на нее в последний раз? – раздраженно спросила Дена. Для Рекса Кэссиди всегда будет на втором месте. Он никогда не говорил ничего подобного, но об этом свидетельствовали мелкие, едва уловимые и безмерно огорчавшие ее признаки.
– Она не интересуется мальчиками.
– Мальчиками нет, а Бригом да. Она от него ни на шаг не отходит.
– Дело тут в жеребце, а вовсе не в Маккензи.
– Раскрой глаза, Рекс. Ей уже шестнадцать, а я хорошо помню себя в этом возрасте.
– Ты не можешь запретить ей ходить на конюшню.
Дена вздохнула.
– Нет, но я могу проследить, чтобы она держалась подальше от этого оборванца. Что же касается Энджи… Господь свидетель, я не могу ей приказывать, она твоя дочь, но на твоем месте я бы запретила ей на пушечный выстрел приближаться к Бригу.
– Она и так к нему не подходит.
– Рекс, я никогда не считала тебя дураком, но похоже, что ошибалась, – покачала головой Дена. Она расположилась на огромной кровати, взбила подушки и положила их в изголовье.
Обычно Дена ни словом не упоминала об Энджи, потому что Рекс обожал дочь и обращался с ней, как с особой королевской крови. Все в доме понимали, что он любит Энджи больше, чем Кэссиди. И Дена знала причину. Энджи была дочерью Лукреции, и хотя первая жена Рекса уже много лет лежала в могиле, Рекс все еще благоговел перед покойницей: ставил свечи в местной церкви, часто вспоминал о ней и вел себя так, словно Лукреция действительно была святой.
Эта женщина поступила так, как считала нужным, но каждый знает, что самоубийство грех, а посему не следовало делать из нее икону. Однако Рекс до сих пор был верен ее памяти, и Дена сомневалась в том, что умри она завтра, муж будет почти двадцать лет носить цветы на ее могилу…
– Энджела четыре года провела в монастыре святой Терезы, и тамошние сестры привили ей строгие моральные принципы. Не волнуйся за нее. Она хорошая девочка. – К этому времени пот тек с Рекса в три ручья, а вело-тренажер жужжал так, что полностью заглушал телевизор. Но прежде чем она успела сказать об этом, Рекс щелкнул кнопкой на пульте, и голос Чарли из «ящика» стал громче.
– Деррик уже дома? – Энджи, облаченная в лифчик от купальника и шорты, с босоножками, покачивавшимися на кончиках указательных пальцев, прошла в комнату Кэссиди и с размахом плюхнулась на кровать.
– Не знаю…– рассеянно ответила Кэссиди, листая журнал.
– Он ведь куда-то пошел с Фелисити, правда?
Кэссиди только пожала плечами. С тех пор, как Энджи стала осуществлять свой план по завоеванию сердца Брига, Кэссиди стало еще труднее общаться со старшей сестрой. И дело заключалось вовсе не в том, что Бриг слишком молод и неопытен; наоборот, молва твердила, что он знал множество женщин. Но Кэссиди давно решила, что всем им далеко до красоты и общественного положения Энджи. Перед сестрой не мог устоять ни один мужчина.
– Ну, хорошо. Слушай, если он появится, ты меня прикроешь?
– А в чем дело? – немедленно насторожилась Кэссиди.
– Ему не нравится, что я вижусь с Бригом.
– Видишься – это значит ходишь к нему на свидания? – Сердце Кэссиди громко застучало. Разумеется, она знала, что Энджи бегает за Бригом, даже видела, как сестра чмокнула его в щеку, но это вряд ли можно было назвать свиданиями.
– Ну, не то чтобы хожу… Во всяком случае, пока. Но все возможно. Я собираюсь пригласить его на вечеринку к Колдуэллам. Думаю, что кое-кто просто упадет… При мысли об этом Энджи хихикнула, у нее заблестели глаза.– Как бы то ни было, сегодня вечером я его увижу у бассейна. К тому времени ма и па досмотрят свои одиннадцатичасовые новости и лягут спать. Слуги все разошлись, ты в курсе, так что остается один Деррик.
– Ты уже пригласила Брига? – У Кэссиди начались спазмы в желудке.
– Нет еще.
– И ты думаешь, он пойдет?
– Конечно, пойдет. Это же гвоздь сезона! Все бедные детки в городе умирают от желания попасть туда.
– Едва ли для Брига это имеет какое-нибудь значение.
Брови Энджи поползли вверх.
– В чем дело, Кэсс? Уж не ревнуешь ли ты?
– Вот еще.
– Гм-м…– На полных губах старшей сестры появилась понимающая улыбка.– Что ж, ты ведь знаешь, у него есть брат, и он будет даже покрасивее Брига. Я совершенно точно знаю, что Чейз Маккензи даст отрубить себе правую руку, лишь бы пойти на этот пикник!
– Так почему бы тебе не пригласить его?
– Потому что он многого хочет. Слишком этим озабочен и готов пойти на все. Вроде Бобби и Джеда. А вот Бриг…– Она уставилась в открытое окно и громко вздохнула. – Он такой дерзкий, такой самоуверенный! И сильный. Он делает все, что захочет, когда захочет, и плюет на обстоятельства. – Лицо Энджи стало задумчивым, и она закусила нижнюю губу. – В чем-то мы с ним очень похожи…
– Ты и Бриг?– фыркнула Кэссиди.– Не смеши меня!
Элегическое настроение Энджи как рукой сняло. На ее лице появилась коварная улыбка, от которой у Кэссиди внутри все похолодело.
Стараясь скрыть свое волнение, Кэссиди направила пульт на маленький телевизор, стоявший на письменном столе. Ей нужен был шум, суета, грохот, что угодно, лишь бы прогнать эту страшную картину. Так было всегда, когда она представляла себе Энджи и Брига вместе.
– Пожалуйста, окажи мне любезность. Если Деррик или кто-нибудь другой, все равно кто, станет спрашивать обо мне, просто поставь на окно настольную лампу, о'кей?
– Не понимаю, зачем тебе это нужно.
– Это будет сигнал тревоги. У меня останется время, чтобы вернуться домой и по дороге придумать какую-нибудь историю – вроде того, что я не могла уснуть и решила искупаться.
– Хорошо,– без всякого выражения сказала Кэссиди, хотя внутри у нее все разрывалось от боли. Подхватив босоножки, Энджи соскользнула с кровати и бесшумно пошла к дверям.
– Смотри, не забудь. Это все, что от тебя требуется.– Она послала Кэссиди ослепительную улыбку.– Я твоя должница, Кэсс.– Тихонько открыв дверь и убедившись, что в коридоре никого нет, она исчезла, и Кэссиди осталась наедине со своим отчаянием.
Она щелкала кнопками пульта, но на экран не смотрела. Вместо этого у нее перед глазами стояли обнаженные Бриг и Энджи, мокрые после купания в бассейне. При одной мысли об этом в жилах закипала кровь.
Она чувствовала себя совершенно разбитой. Энджи не шутила насчет Брига. Она действительно собралась соблазнить его. И Бриг послушно заглатывал наживку!
Стукнув кулаком по подушке, Кэссиди поглядела в открытое окно спальни. На темном небе мерцали яркие звезды. Над горизонтом уныло висела половина луны. Девушка поднялась с кровати, подошла к открытому окну и принялась напряженно всматриваться во мрак. Ночная прохлада так и не наступила.
Влетевший в окно ветерок был теплым; он пошевелил складки ее ночной рубашки и прижал мягкую ткань к разгоряченному телу.
Ну и пусть! Ей все равно. Ей нет никакого дела до Брига. Пусть делает все, что хочет и с кем хочет.
И все же она с каким-то сладким ужасом наблюдала, как Энджи претворяла в жизнь свой план.
Впервые в жизни Энджи заинтересовалась лошадьми. Каждый раз, когда Бриг работал с животными, она находила предлог, чтобы явиться на конюшню. Она взяла за правило разговаривать с ним, положив руки на ограду, улыбаться всякий раз, когда Бриг поворачивался к ней лицом, а когда их не разделял забор, стремилась встать к Бригу как можно ближе. Энджи приглашала его поплавать или покататься верхом, но он всегда отказывался, ссылаясь на работу. Кэссиди втайне торжествовала. Может быть, он и не попадется на ту же удочку, что все эти мальчишки, которые кружили вокруг ранчо, как стая назойливых мух.
Чем ближе приближался конец лета, тем больше появлялось мальчишек, как будто они чуяли, что с приходом сентября Энджи ускользнет от них. Уедет в свой колледж.
Но сердце Кэссиди чуяло беду. Разве не было у Брига Маккензи репутации бабника?
А Энджи разве когда-нибудь не добивалась того, чего хотела? Ей доставляло удовольствие доводить мужчин до безумия – взять хотя бы Джеда Бейкера и Бобби Алонсо…
Взглянув на кровать, Кэссиди нахмурилась. После разговора с сестрой спать она не могла. Да и в комнате было слишком жарко, сам вид простыни вызывал отвращение, в мозгу возникали образы Брига и Энджи. Надо было что-то предпринять. Уйти из этого дома!
И она знала, куда пойдет. С тех пор, как Реммингтон сбросил ее, прошло уже больше трех недель, и плечо почти зажило. Похоже, Бриг нарочно не позволял ей ездить на собственной лошади– ничего, она сделает это без его ведома. Надо его проучить. Пусть любуется на свою ненаглядную Энджи, а она тем временем…
С какой стати она должна сидеть и караулить сестру? Да пусть ее поймают! Пора бы отцу, боготворившему землю, по которой ступает Энджи, увидеть правду. Может, если Рекс застанет ее с Бригом, он узнает настоящую цену своей обожаемой доченьки… Впрочем, Кэссиди такое неравенство даже устраивало. Она не желала, чтобы отец относился к ней так же внимательно, как к Энджи. Ей хотелось быть такой, как она есть, и поступать так, как она считает нужным. Ни разу не позавидовала она привилегированному положению сестры; став принцессой, Энджи лишилась своей свободы. Нет, с отцом у Кэссиди не было проблем, но вот с матерью… Та всегда заставляла ее подражать старшей сестре, а Кэссиди это бесило.
Она натянула старые джинсы и трикотажную рубашку, скрепила непослушные волосы резинкой и, обув старые спортивные туфли, выскользнула из комнаты. Как и предсказывала Энджи, никто не попался ей навстречу, и Кэссиди благополучно добралась до черного хода.
Крадучись, она выбралась через заднюю дверь на крыльцо и замерла от страха, когда громко скрипнули петли и Боне, старый сторожевой колли, поднял голову и хрипло гавкнул.
– Тс-с… Это же я.
Собака завиляла хвостом и застучала им по доскам заднего крыльца.
Кэссиди собиралась идти прямиком к конюшне, но у зарослей рододендронов невольно замедлила шаг. Ей хотелось знать, не блефует ли Энджи. Скрестив пальцы на счастье, она обогнула дом, бесшумно пошла по вымощенной плиткой дорожке через розарий, наполненный ароматом пышно цветущих роз, миновала несколько террас, ступенями спускавшихся к воде, и оказалась у бассейна.
Над водой разносился приглушенный женский смех. Когда глаза Кэссиди привыкли к темноте, она увидела совершенно обнаженную Энджи, грациозно скользившую в прозрачной воде. Одежда ее была небрежно брошена на бортик, на загорелом теле ярко белели места, обычно прикрытые купальником.
У Кэссиди сжалось сердце. Энджи проплывала мимо, такая гибкая, такая женственная… На белых грудях резко выделялись темные круги сосков, под животом чернел треугольник темных волос. Она была прекрасна, соблазнительна…
К горлу Кэссиди подступил комок.
Вдруг раздался шипящий звук: кто-то зажег спичку.
Слабый ветерок донес едкий запах серы, и горькая правда открылась Кэссиди: Бриг не устоял перед попытками Энджи соблазнить его. Он пришел и стоял здесь, наблюдая за устроенным сестрой зрелищем.
Она обвела взглядом внутренний дворик и обнаружила его сидящим возле трамплина для прыжков. Носки его ковбойских сапог погрузились в воду. Он наклонился и прикурил, прикрывая пламя ладонью: на его лицо упал золотистый отблеск. Глубоко затянувшись, Бриг помахал спичкой, и крошечный язычок пламени исчез.
